Костёр горел тихим ровным пламенем. Казалось, все истории Волшебной ночи уже рассказаны, но тут, в круг света ступила женщина в чёрном плаще. Распущенные по плечам чёрные волосы, молодое лицо и удивительные зелёные глаза, в которых не было ни капли тепла.
— В ночь, когда открыты двери всех Миров, самое время рассказывать сказки у костра, — мелодично проговорила она, подбрасывая в огонь пучок трав. — Знаете ли вы подлинную историю Спящей Красавицы?
Над поляной плыл аромат сгорающих в огне трав и ягод. Незнакомка, разметав полы плаща, как крылья, грациозно опустилась на край бревна и начала свою историю.
— Король уже отчаялся стать отцом: её величество была слаба здоровьем и никак не могла забеременеть. Дитя тёплых стран, где даже ночной воздух ласкает кожу, подобно тёмному бархату, она угасала в холодной и неприветливой стране своего мужа. Но однажды чудо произошло. После двухмесячного визита в родные земли королева начала полнеть. Боясь сглаза, прятала округлившуюся фигуру под многослойными платьями, и в положенный срок разрешилась от бремени. Мир услышал первый крик маленькой принцессы.
Три феи-крёстные прибыли во дворец, чтобы принести свои дары. Первая пожелала ей быть кроткой, как горлица, тихой и нежной, покорной воле родителей и будущего супруга. По её мнению, именно эти качества должны были стать залогом счастья. Средняя фея наградила крестницу чудесным звонким голосом, очарованием морской сирены, чтобы с первого слова прекрасный принц забыл обо всех, кроме неё. Младшая из крёстных одарила малышку красотой и крепким здоровьем, чтобы много лет она услаждала взоры родных, супруга и подданных: вначале — очарованием и сиянием молодости, после — зрелой женской красой.
Она прервала рассказ, хрипло засмеялась, окидывая собравшихся острым взглядом. Зелёные глаза её, казалось, наполнены вечным льдом.
— А ведьму никто не звал, — она развела руками. Взметнулись и опали, как крылья, полы плаща. — Она не была ни старой, ни уродливой, какой её обычно изображают. Молода и прекрасна. Вошла в тронный зал, подошла к колыбели… Думаете, она пожелала принцессе смерти? О нет, это слишком просто и неинтересно! Три феи своими дарами едва не превратили её в забитое, покорное существо, самку, удел которой лишь соглашаться с мужем, да рожать ему детей. Разве это — королевская судьба? Ни собственных мыслей, ни чувств… Пой, словно птица в золотой клетке, и не надейся обрести свободу. Ведьма всего лишь исправила то, что едва не натворили незадачливые феи, уравновесила чаши весов. Отныне видимые кротость, нежность и покорность скрывали за собой змеиное коварство, мудрость дракона и хитрость кошки, всегда падающей на все четыре лапы. Не пожалела она для девы силы в плетении интриг и наградила колдовскими способностями, чтобы могла она принимать любые решения, даже самые сложные, даже тогда, когда вместо пылающего сердца в груди — ледяная тьма и затухшие угли. И девочка выросла настоящей королевой.
— А прекрасный принц? — спросил кто-то из сидящих у костра.
— Прекрасный принц жил с ней счастливо, потому что даже не подозревал, кто в действительности правит, — расхохоталась зеленоглазая. — Не очень долго, правда: его убили камнем из пращи за непопулярные законы о податях. Прямо в висок, эка жалость. А королеву, в то время едва разрешившуюся от бремени двумя чудными дочками, чернь боготворила, да… Чистое, нежное создание, делающее всё для того, чтобы облегчить участь простого народа, страдающую от властности мужа. Потом и регента скинули — тоже зарвался. Следующий был осторожнее. А королева правила до самой смерти. Умерла в окружении дочерей и внучек во сне. И вся страна скорбела о ней… Вот так закончилась эта сказка.
Ведьма поднялась, ещё раз кольнув каждого из собравшихся холодным взглядом зелёных глаз, взмахнула полами плаща и взлетела чёрной вороной, насмешливо каркнув на прощание. После долгого молчания, наконец стряхнув с себя оцепенение, седой, как лунь, старик, крякнув, выразил общее мнение:
— Нда… Лучше бы веретено.
— В ночь, когда открыты двери всех Миров, самое время рассказывать сказки у костра, — мелодично проговорила она, подбрасывая в огонь пучок трав. — Знаете ли вы подлинную историю Спящей Красавицы?
Над поляной плыл аромат сгорающих в огне трав и ягод. Незнакомка, разметав полы плаща, как крылья, грациозно опустилась на край бревна и начала свою историю.
— Король уже отчаялся стать отцом: её величество была слаба здоровьем и никак не могла забеременеть. Дитя тёплых стран, где даже ночной воздух ласкает кожу, подобно тёмному бархату, она угасала в холодной и неприветливой стране своего мужа. Но однажды чудо произошло. После двухмесячного визита в родные земли королева начала полнеть. Боясь сглаза, прятала округлившуюся фигуру под многослойными платьями, и в положенный срок разрешилась от бремени. Мир услышал первый крик маленькой принцессы.
Три феи-крёстные прибыли во дворец, чтобы принести свои дары. Первая пожелала ей быть кроткой, как горлица, тихой и нежной, покорной воле родителей и будущего супруга. По её мнению, именно эти качества должны были стать залогом счастья. Средняя фея наградила крестницу чудесным звонким голосом, очарованием морской сирены, чтобы с первого слова прекрасный принц забыл обо всех, кроме неё. Младшая из крёстных одарила малышку красотой и крепким здоровьем, чтобы много лет она услаждала взоры родных, супруга и подданных: вначале — очарованием и сиянием молодости, после — зрелой женской красой.
Она прервала рассказ, хрипло засмеялась, окидывая собравшихся острым взглядом. Зелёные глаза её, казалось, наполнены вечным льдом.
— А ведьму никто не звал, — она развела руками. Взметнулись и опали, как крылья, полы плаща. — Она не была ни старой, ни уродливой, какой её обычно изображают. Молода и прекрасна. Вошла в тронный зал, подошла к колыбели… Думаете, она пожелала принцессе смерти? О нет, это слишком просто и неинтересно! Три феи своими дарами едва не превратили её в забитое, покорное существо, самку, удел которой лишь соглашаться с мужем, да рожать ему детей. Разве это — королевская судьба? Ни собственных мыслей, ни чувств… Пой, словно птица в золотой клетке, и не надейся обрести свободу. Ведьма всего лишь исправила то, что едва не натворили незадачливые феи, уравновесила чаши весов. Отныне видимые кротость, нежность и покорность скрывали за собой змеиное коварство, мудрость дракона и хитрость кошки, всегда падающей на все четыре лапы. Не пожалела она для девы силы в плетении интриг и наградила колдовскими способностями, чтобы могла она принимать любые решения, даже самые сложные, даже тогда, когда вместо пылающего сердца в груди — ледяная тьма и затухшие угли. И девочка выросла настоящей королевой.
— А прекрасный принц? — спросил кто-то из сидящих у костра.
— Прекрасный принц жил с ней счастливо, потому что даже не подозревал, кто в действительности правит, — расхохоталась зеленоглазая. — Не очень долго, правда: его убили камнем из пращи за непопулярные законы о податях. Прямо в висок, эка жалость. А королеву, в то время едва разрешившуюся от бремени двумя чудными дочками, чернь боготворила, да… Чистое, нежное создание, делающее всё для того, чтобы облегчить участь простого народа, страдающую от властности мужа. Потом и регента скинули — тоже зарвался. Следующий был осторожнее. А королева правила до самой смерти. Умерла в окружении дочерей и внучек во сне. И вся страна скорбела о ней… Вот так закончилась эта сказка.
Ведьма поднялась, ещё раз кольнув каждого из собравшихся холодным взглядом зелёных глаз, взмахнула полами плаща и взлетела чёрной вороной, насмешливо каркнув на прощание. После долгого молчания, наконец стряхнув с себя оцепенение, седой, как лунь, старик, крякнув, выразил общее мнение:
— Нда… Лучше бы веретено.
