ПРОЛОГ
День накануне свадьбы — волнительный, трепетный, полный розовых грёз и надежд на светлое будущее. Но не тогда, когда ты проживаешь его в третий раз, а два предыдущих закончились плохо. Смертельно плохо. В самом прямом смысле слова.
В первый раз я, как и положено хорошо воспитанной дочери уважаемого барона Уайта, покорно приняла участь стать супругой иноземного графа и гарантом мирного договора между нашим королевством и Фогскими островами. Вялотекущая война длилась уже лет семь, в основном, магические битвы шли на северных окраинах, когда беспокойные обитатели туманных островов раз за разом пытались закрепиться на побережье. Всем это давно надоело и наконец его величество Алоиз Пятый договорился с императрицей Ксенной. А что скрепляет мирные соглашения надёжнее, чем брачные обеты? О нет, наши монархи жениться не стремились! Они делегировали ответственность аристократии. Десять юных благородных дев с нашей стороны и столько же — от Фогских островов. Кто-то из аристократов откупился, кто-то успел договориться о помолвках детей. А кто-то решил, что это — неплохой способ поправить финансовые дела, ведь корона брала на себя расходы. Жаль, что отец оказался из последних и решил одним пульсаром убить трёх белок: сэкономить на свадьбе и приданном, получить выкуп и избавиться от нелюбимой дочери.
Я помнила тот день до мелочей. Важно надувая щёки и едва не лопаясь от гордости, отец вещал, что мне оказана великая честь стать супругой графа Фредерика Ковенграда. Дипломата, властелина Айсхельма, во всех отношениях прекрасной партии, и свадьба состоится уже завтра вечером. Угу, только вот почему-то выдать за этого достойного мужчину мою младшую сестру Тристану он не торопился. А ведь разница в возрасте у нас была всего два года! Мачеха стояла рядом с ним и сияла от счастья. Я бы не удивилась, узнав, что она приложила руку к этому браку.
— Роксианна, поблагодари отца! — прошипела она. — И улыбнись наконец!
Было бы чему радоваться! В первый раз я буквально окаменела от этой новости, а затем разрыдалась и выбежала из отцовского кабинета. Заперлась в своей комнате, проплакала несколько часов, а потом смирилась. Решила, что хуже уже не будет. Надеялась, что жизнь как-нибудь наладится, что незнакомый граф окажется не таким уж чудовищем, что, может, мы понравимся друг другу. О, юная глупость, как же ты очаровательна в своей бесполезности!
Наивная, нелюбимая дочь, напоминание о первом поспешном браке отца, заключённом назло семье. Моя мать была дочкой мельника, слишком гордой, чтобы согласиться на роль любовницы. Отец потерял голову от юной красавицы, убедил её стать его женой, а вскоре пожалел о скоропалительном решении. Но мама уже была беременна мной, и развод бы не одобрил ни один храм. Но после моего рождения она прожила недолго. Говорили, что молодая баронесса плохо ездила верхом и упала с лошади. Я же всегда подозревала, что лошадь понесла неспроста… Траур был недолгим, буквально через два месяца отец ввёл в замок новую супругу, родившую ему вторую наследницу. Подрастая, я поначалу пыталась называть баронессу мамой, но она быстро объяснила мне, что её любовь и нежность распространяются лишь на родную дочь. А отцу было всё равно. Одета, накормлена, образование получаю? Всё, отцовский долг исполнен.
Так вот, в тот первый раз я решила быть примерной дочерью. Прорыдалась и приняла судьбу с достоинством. Улыбалась гостям и мужу, покорно выдержала брачную ночь, а утром села в экипаж и позволила увезти себя вначале в порт, а потом в ледяной Айсхельм, где граф-дипломат с холодным сердцем и ещё более холодными руками сослал меня в самое дальнее поместье. Навязанная жена была ему не нужна. Несколько месяцев я жила там с тремя старыми слугами, а затем пришла зима, и с ней — снежные волки. Злые порождения метели. Мы сожгли всё, что могло гореть, но этого оказалось недостаточно. Я поддерживала огонь магией, сколько хватало сил. Жаль, они были ограничены… Едва затух последний уголёк в камине, дверь слетела с петель, и в дом ворвались хищники, жадные до живого тепла…
А потом я очнулась. В собственном теле, в отцовском кабинете, в день накануне свадьбы. В этот раз я была умнее. Уже знала, что наивность губительна, а терпение не вознаграждается. Выслушала «потрясающую» новость, немного поплакала — для вида, чтобы отец и мачеха не заподозрили неладное, — и бросилась собирать вещи. Не забыла прихватить немного денег и краюху хлеба, помня, что судьба любит шутить, но кормить не спешит. Я знала, куда бежать: в магическую академию в Грайстене. По слухам, там не выдавали даже беглых убийц, что уж говорить о бедной жертве политического брака.
Я почти справилась. Почти. Отвратительное короткое слово, после которого обычно начинаются неприятности. Обнаружив мой побег, барон понял, куда я могла направиться, и не поскупился на магического вестника, успевшего в Грайстен раньше меня. Не помогло даже чужое имя, которым я представилась: при поступлении считывали ауру. Меня попросту не допустили к вступительным экзаменам, заявив, что чтут договор, подписанный кровью королей! А за воротами академии ждала стража, чтобы вернуть блудную дочь в лоно семьи. И вот отцовский замок, свадьба и ледяной Айсхельм. А дальше — знакомая история с тем же летальным финалом от волчьих клыков.
И вот я снова здесь. В третий раз. На том же месте, в тот же день и час. С ощущением дежавю и стойким желанием разорвать эту временную петлю!
«На этот раз всё будет иначе», — мысленно пообещала я себе и поморщилась, вспомнив, что в прошлой жизни говорила то же самое. Нет уж, теперь — точно! Я не собиралась быть ни послушной невестой, ни жалкой беглянкой. Выслушала приговор… в смысле, весть о грядущем скором браке, смиренно поблагодарила за заботу и вышла из отцовского кабинета. Вариант с академией отпадал, но побег я всё ещё рассматривала. Оставалось решить, куда удрать на этот раз и как надёжно спрятаться. Я знала, что через два часа явятся портнихи, чтобы снять мерки и подогнать свадебное платье, а после до утра меня никто не побеспокоит — отец и мачеха будут заняты размещением гостей, сестра тоже будет крутиться рядом и строить глазки неженатым аристократам. Времени на сборы хватит.
Вот только я опасалась, что меня и в этот раз сумеют быстро отыскать и вернуть, а другие хорошие идеи в голову пока не приходили. Всё казалось либо донельзя глупым, либо невозможным! Впрочем, когда твоя жизнь дважды обрывалась, а ты при этом уже в третий раз возвращаешься в тот момент, когда ещё можно что-то изменить, поневоле поверишь, что невозможное возможно.
