Преподаватель по спецкурсу “Смертоубийства”, мастер Окено. Именно он распределял практикантов между своими сотрудниками. - Рад видеть вас в добром здравии, но теперь пора приступать к работе. Нам не нужны лишние поводы для сплетен. Как вы, адептка?
Теперь все перевели взгляды на меня.
Снова покосившись на свои огромные руки, я глухо проворчала:
- Бывало и лучше.
Смена тела не сделала Дэймонда Ройса менее стремительным. Я с тоской тащилась за ним по коридору управления, отвечая на приветствия встречных офицеров кислыми улыбками.
- Дэй! - сперва я не обратила внимания на окрик, но Ройс, шагавший передо мной, так резко затормозил, что я чуть было в него не впечаталась.
- Полегче, детка, - он пихнул меня в бок локтем. - Ответь! Ронни тебя зовет!
Я обернулась, изобразив дружелюбный оскал, и уперлась взглядом в громилу, который даже по сравнению с моим нынешним телом показался мне великаном. У него точно в роду были тролли!
- Привет, Ронни, - пробасила я.
- Ты чего здесь делаешь, гномья отрыжка? Я думал, у тебя выходной.
- Э-э-э… нет, - я покосилась на офицера Ройса. Он сказал “гномья отрыжка”? Это вообще нормально, что они так друг друга называют? - У меня практикантка.
Ронни ухмыльнулся с таким понимающим и похабным видом, что мне захотелось отвесить ему пощечину.
- Где ты только берешь таких милашек? - он обтер огромную ручищу о мундир и протянул офицеру Ройсу. - Рональдо Сантони.
- Сбавь обороты, парень, - фыркнул дроу, - не для тебя мама ягодку растила.
И не обращая внимания на коллегу, схватив меня за руку, потащил дальше по коридору, чтобы втолкнуть в какой-то кабинет.
- Вот он - мой личный ад, - Ройс обвел рукой кабинет. - Теперь и твой тоже. Не счесть часов, что я провел здесь в муках, вынашивая и рожая отчеты, - он направился к ближайшему столу, почти погребенному под ворохом папок. - Кстати, как у вас с талантами к сочинительству, адептка Райденберг?
- М-м-м… неплохо.
Записывать свои истории я начала лет с двенадцати. И каждый следующий роман давался легче предыдущего.
- Отлично! Сменишь меня на нелегкой творческой стезе. Всегда подозревал, что вынашивать и рожать - женское занятие.
Под руководством офицера я провела более двух часов, заполняя бесконечные отчеты. Перед глазами уже рябило от цифр, в голове крутились обрывки тяжеловесных бюрократических оборотов.
Но главное неудобство заключалось в том, что мне уже давно хотелось в туалет.
Поначалу я мужественно игнорировала зов плоти. Сама мысль о том, чтобы уединиться с этим телом где-нибудь в крохотном замкнутом помещении и снять штаны вызывала жуткую панику. Я уже молчу о том, чтобы взять это… эту штуку в руки.
Нет, разумеется, я описывала жезлы страсти своих героев в момент наивысшей их близости с героинями. Краснела и вздыхала над своими описаниями и втайне очень гордилась собственной смелостью. В моих книгах то и дело упоминались “средоточия мужественности”, “багряно-красные навершия” и “исполинская полная первобытной мощи плоть”, а предаваясь любви, герои “орошали лоно живительным дождем”.
Но вот необходимость познакомиться вживую с моим личным “средоточием мужественности” вызывала нервную икоту. И я с особой яростью зарывалась в бумаги и отчеты, лишь бы забыть о произошедшем.
Но забыть не получалось. Офицер Ройс сидел прямо передо мной на краешке стола, закинув ногу на ногу и подтянув юбку так, что еще немного - и его можно было бы оштрафовать за ее отсутствие. Он сыпал шутками, поучал меня, как правильно заполнять отчеты, и то и дело вытягивал свои (а точнее - мои) ножки, чтобы полюбоваться на них. Судя по его счастливой улыбке, мои ноги вызывали в сердце дроу полное и безусловное одобрение.
- Карисса, - интимно прошептал офицер Ройс, наклоняясь ко мне.
Я отшатнулась и вжалась в спинку кресла. Этого еще не хватало! Он что же - будет сейчас приставать ко мне в моем же теле?! Какой ужас!
- Девочка моя, - на его-моих губах заиграла чувственная улыбка. - Если ты обмочишься прямо в кабинете, я очень рассержусь, - он поиграл бровями. - Так что быстро дуй в туалет.
- А… - я хотела спросить, но сама не поняла, о чем именно.
- По коридору до конца и направо. А то может, мне с тобой пойти? Подержать?!
- Нет!
Я пулей вылетела из комнаты, добежала до туалета и заперлась в кабинке. Потом зажмурилась, выдохнула и расстегнула штаны.
А-а-а! Эта штука была еще больше, чем я предполагала! И - мамочки!!! Она была черной!
Ну правильно, если у офицера Ройса тело черное, то с чего бы этому… хм-м-м… органу быть другим?
Я взяла его нерешительно и брезгливо, двумя пальчиками. Помятуя о странном поведении данной части тела в больнице, я ожидала от него любой пакости. Он вообще казался мне каким-то зловещим чужеродным организмом, насильно соединенным с моим.
Однако пакости не последовало. Черная мягкая колбаска мирно лежала в моих руках. Я подавила внезапно возникшее желание стянуть штаны целиком и ощупать эту штуку как следует, вместе со всеми окружающими ее причиндалами. Понятия не имею, как офицер Ройс узнал, что я хочу в туалет, но если он догадается, что я себя (то есть его) тут трогала, я просто умру со стыда.
В Бездну все! Хочу я этого или нет, пришло время учиться писать стоя.
- Ну, наконец-то!
Такими словами встретил меня офицер Ройс, когда я закончила свое гнусное дело, с особым остервенением вымыла руки и вернулась в комнату.
- Не стану спрашивать вас, адептка Райденберг, что вы делали с моим малышом столько времени, - продолжал он. - Надеюсь, вам было хорошо вместе.
- Я не…
Он меня перебил:
- Это неважно! Я тут вспомнил про похожий случай. Много лет назад, когда я был сопливым практикантом, вроде тебя. Тоже мощный маг, внезапно сошедший с ума, тоже необъяснимая смерть. Я долго в нем копался, пока начальство не приказало закрыть дело за отсутствием состава преступления. Это может быть совпадением, но… - он вскочил. - Собирайся! Мы должны все проверить!
Архивный отдел следственного Управления Ардама представлял собой весьма унылое зрелище: огромное, магически расширенное помещение, заставленное высоченными шкафами-сейфами, в которых были утрамбованы кипы дел. Учёт всему этому безобразию вела пожилая демонесса, откликающаяся на имя Стелла Ардельхольдовна. Очень милая старушка, если не считать двух витиеватых рожек, торчащих из тщательно уложенной причёски, и чёрных глаз без зрачков.
Вот уже несколько часов мы испытывали терпение пожилой женщины, перебирая талмуды “висяков” шестилетней давности.
- Речь шла об ученом, - бубнил Ройс, - мужчина с необычной фамилией. Он утверждал, что разработал формулу проклятия слепой веры по заказу какого-то толстосума. Успел передать копию своей дочери, пообещав, что скоро они разбогатеют, и пропал. Спустя несколько дней его нашли где-то за городом без сознания. Свихнулся и вскоре умер в мучениях. Как же его звали...
Его звали Арнольд Лалоу. Стелла Ардельхольдовна вспомнила горе-ученого и нашла его дело в самом дальнем закутке. Только пользы это не принесло - почти все материалы расследования загадочным образом исчезли.
- Здесь ничего нет, - озвучила я очевидное, - ни протоколов осмотра, ни показаний свидетелей. Только данные погибшего и штамп о том, что дело закрыто.
Ройс нахмурился.
- Подозрительно. Перепиши адресок последнего места жительства. Посмотрим, может, там всё ещё живёт кто-то из родственников этого Дадлоу.
- Лалоу, - машинально поправила я.
- Без разницы, - дроу в моём теле звонко хлопнул в ладоши и двинулся к выходу. - Идём, мой герой, спасём этот никчемный мир ещё раз.
Дэймонд
Определенно, мне нравилось это тело. Не то чтобы я хотел бы в нём остаться, но не любоваться им я не мог: стройные длинные ножки, упругая грудь, осиная талия… Представляю, какой спектр ощущений ждёт меня, как только коснусь некоторых заветных точек, заберусь в потайные местечки этой крошки. А я заберусь…
- Кажется, здесь, - обернулся на звук собственного голоса: хрипловатого, вкрадчивого. Интересно. Никогда бы не подумал, что меня так приятно слушать.
Практиканточка стояла и смотрела на меня с ожиданием.
- Тогда вперёд, господин офицер, - я первым направился к дому погибшего учёного, одёргивая на ходу так и норовившую задраться юбку.
Кучер похабно улыбнулся и смерил меня плотоядным взглядом.
- Чтоб на твою дочь так же мужики пялились, - бросил через плечо, разозлившись. Сидит этот увалень с сальными волосами в годами нестиранной рубахе, а всё туда же - подавай ему молодую красивую.
Кучер зло сплюнул в сторону и рванул с места, явно не разделяя моих взглядов.
- Спасибо, - Рисса поравнялась со мной у калитки нужного дома. - Я и сама хотела сказать этому уроду, чтобы прекратил так смотреть на леди, но вы меня опередили.
- Обращайся, - улыбнулся, глядя в горящие праведным гневом глаза. Вот вроде видел эту физиономию в зеркале не одну тысячу раз, но сейчас всё изменилось. Она привнесла в мою внешность новшества: забавная мимика, робкая улыбка, выразительные жесты, многозначительные взгляды. И вот стоит передо мной здоровенный дроу, а вижу я по-прежнему хрупкую растерянную девушку, нуждающуюся в моём участии и защите.
Почему она согласилась выйти замуж за Видго Брумса? Карисса не похожа на девицу, способную лечь под старого борова ради красивой жизни. Слишком скромная и правильная.
Или это я наивный романтик?
Мысли оборвал женский голосок:
- Простите, вы ко мне?
На пороге небольшого уютного домика стояла красивая блондинка и с интересом разглядывала незваных гостей.
- Мы ищем родственников Арнольда Лалоу, - бодро отрапортовала Рисса, лучезарно улыбаясь.
Блондинка заметно напряглась, оглянулась на свою дверь и сообщила, сцепив руки в замок:
- Господин Лалоу погиб много лет назад.
- Это мы знаем, - Карисса протянула руку и представилась: - Офицер следственного отдела Ардама, Дэймонд Ройс. Кем вы приходитесь убитому?
Убитому? Девчонка явно пошла ва-банк, играя на любопытстве хозяйки дома. И та купилась.
- Значит, вы возобновили дело моего отца?
- Мы собираемся это сделать, госпожа…
- Габриела Дуайт, - блондинка грустно улыбнулась, - я - дочь Арнольда. Последняя, кто видел его живым.
- Можем мы войти? - Рисса поманила меня пальцем. - Эта юная особа - моя практикантка, именно она обнаружила в деле вашего отца нестыковки. И, если бы вы ответили на несколько наших вопросов, то дали бы шанс найти истинную причину смерти убитого.
А девчонка-то хороша! Отличные задатки: не трусит, быстро соображает, умеет говорить со свидетелями. Я даже залюбовался - пожалуй, из неё выйдет толк.
- Всего вам тёмного, - поприветствовал я свидетельницу.
Габриэла, осмотрев меня с головы до ног, заметно расслабилась и пригласила-таки нас внутрь:
- Муж не очень любит гостей, - пояснила извиняющимся тоном, - он стал слишком подозрительным после… - тут дочь погибшего не сдержалась и всхлипнула. - Они с моим отцом были дружны, вместе разрабатывали формулу того проклятья. Слепой веры. Мечтали хорошо заработать, но, когда проект был почти готов, отец отказался продавать формулу.
Нам жестом было предложено присесть на диван в небольшой бедно обставленной гостиной.
- Они с Марком сильно поругались. Я не могла понять, в чём проблема, и тогда папа мне всё объяснил: богатый клиент требовал внести в формулу “слепой веры” что-то незаконное и по-настоящему опасное. Мы жили впроголодь, муж настаивал на согласии и завершении сделки, но отец продолжал искать пути решения обходным путём. Мне кажется, он решился на шантаж, но это - лишь мои домыслы… В день исчезновения отец пришёл домой и долго что-то обсуждал с моим супругом, а потом, перед уходом, сказал, что скоро мы заживём на широкую ногу, и я смогу бросить тяжелую работу. С тех пор в добром здравии я его не видела. Да и Марк… изменился, - Габриэла стыдливо отвела взгляд в сторону и замолчала.
Тут Рисса меня ущипнула и кивнула в сторону блондинки. А, ну да, я же девушка! Нужно поддержать бедняжку из солидарности - всё-таки мы одного пола…
- Пьёт? - как можно участливей спросил, осматривая небогатое убранство помещения. Ни одного ценного предмета: или она всё прячет, или уже и прятать нечего.
- Адептка, - Рисса осуждающе покачала головой, - простите девушку, она не хотела вас обидеть.
- Ах, я… мне, - блондинка в отчаянии начала заламывать тонкие руки, - это так неудобно. Он… Потерял интерес к жизни, сбился с пути…
- Сел вам на шею, - констатировал я. И, прежде чем она успела возразить, добавил: - Вы не думали, что это также может быть проклятьем? Есть заклятия отсроченной силы. Они могут развиваться медленно: то затихая, то прогрессируя по новой. И так на протяжении десятков лет.
- Но зачем кому-то делать с Марком подобное? - Габриэла покачала головой. - У него нет врагов, он - замечательный человек, одарённый учёный… был.
- Вот именно, был, - я поднялся и подошёл к одному из подоконников, где стоял одинокий гибискус в горшке, серенький и болезный. Растение погибало, несмотря на правильный уход. - Скажите мне, госпожа Дуайт, у вас в доме есть животные?
- Животные? - растерянно повторила женщина. - Нет. Было несколько котов, но не прижились у нас. Да и не нужны они - мышей в нашем доме нет, а просто так кормить дармоедов я не готова.
- Конечно, - я понимающе кивнул и вернулся на своё место. - Офицер Ройс, вам не кажется, что здесь имеет место…
- Бытовое проклятье, - подхватила Рисса. Умница моя. - Отсутствие грызунов, домашних животных… Наверняка к вам даже комары летом не залетают. Да и растения, - она небрежно ткнула пальцем в сторону подоконника, - гибнут. Удивительно, что вы сами не ищете утешения на дне бутылки, - опомнившись, адептка, прикрыла рот ладонью и сконфуженно буркнула: - Простите. Это не наше дело, даже если и так.
Мда, оправдалась, так оправдалась. Сейчас нас будут прогонять.
Но, к моему удивлению, Габриэла прониклась речью “офицера”. Плечи её поникли, подбородок дрогнул, а глаза налились слезами отчаяния.
- Это так нелегко: вспоминать то, что было, и сравнивать, бесконечно сравнивать с тем, что есть сейчас, - женщина обессилено упала на кресло и, прикрыв рукой глаза, продолжила: - Мы были очень счастливы. Марк даже на праздниках не позволял себе лишнего, он много работал, стараясь обеспечить нам достойное будущее. Мы хотели детей, но всё как-то откладывали. То одну причину находили, то другую… Отец ушёл из научного центра, решил работать на себя и позвал Марка. Тогда-то и появился некий богач, он предложил им баснословную сумму за несколько формул. Муж и отец работали день и ночь, пока не получили нужный результат.
Заказчик отказался платить, как я уже говорила раньше. Потом на несколько дней исчез папа… Его нашли прохожие у Драконьего парка. Он умер уже в лечебнице, не приходя в сознание. Промучился почти шесть дней, иногда кричал что-то бессвязное, звал Марка, требовал аванс за работу…
В день его смерти я была рядом. Отец внезапно открыл глаза, что-то прохрипел и вцепился руками в медальон на шее. Это был его талисман на протяжении многих лет, внутри хранилось изображение мамы. Вещица треснула, и отец умер. Так символично, не правда ли?
- Даже слишком, - я нахмурился. - А что же ваш муж?
Теперь все перевели взгляды на меня.
Снова покосившись на свои огромные руки, я глухо проворчала:
- Бывало и лучше.
***
Смена тела не сделала Дэймонда Ройса менее стремительным. Я с тоской тащилась за ним по коридору управления, отвечая на приветствия встречных офицеров кислыми улыбками.
- Дэй! - сперва я не обратила внимания на окрик, но Ройс, шагавший передо мной, так резко затормозил, что я чуть было в него не впечаталась.
- Полегче, детка, - он пихнул меня в бок локтем. - Ответь! Ронни тебя зовет!
Я обернулась, изобразив дружелюбный оскал, и уперлась взглядом в громилу, который даже по сравнению с моим нынешним телом показался мне великаном. У него точно в роду были тролли!
- Привет, Ронни, - пробасила я.
- Ты чего здесь делаешь, гномья отрыжка? Я думал, у тебя выходной.
- Э-э-э… нет, - я покосилась на офицера Ройса. Он сказал “гномья отрыжка”? Это вообще нормально, что они так друг друга называют? - У меня практикантка.
Ронни ухмыльнулся с таким понимающим и похабным видом, что мне захотелось отвесить ему пощечину.
- Где ты только берешь таких милашек? - он обтер огромную ручищу о мундир и протянул офицеру Ройсу. - Рональдо Сантони.
- Сбавь обороты, парень, - фыркнул дроу, - не для тебя мама ягодку растила.
И не обращая внимания на коллегу, схватив меня за руку, потащил дальше по коридору, чтобы втолкнуть в какой-то кабинет.
- Вот он - мой личный ад, - Ройс обвел рукой кабинет. - Теперь и твой тоже. Не счесть часов, что я провел здесь в муках, вынашивая и рожая отчеты, - он направился к ближайшему столу, почти погребенному под ворохом папок. - Кстати, как у вас с талантами к сочинительству, адептка Райденберг?
- М-м-м… неплохо.
Записывать свои истории я начала лет с двенадцати. И каждый следующий роман давался легче предыдущего.
- Отлично! Сменишь меня на нелегкой творческой стезе. Всегда подозревал, что вынашивать и рожать - женское занятие.
***
Под руководством офицера я провела более двух часов, заполняя бесконечные отчеты. Перед глазами уже рябило от цифр, в голове крутились обрывки тяжеловесных бюрократических оборотов.
Но главное неудобство заключалось в том, что мне уже давно хотелось в туалет.
Поначалу я мужественно игнорировала зов плоти. Сама мысль о том, чтобы уединиться с этим телом где-нибудь в крохотном замкнутом помещении и снять штаны вызывала жуткую панику. Я уже молчу о том, чтобы взять это… эту штуку в руки.
Нет, разумеется, я описывала жезлы страсти своих героев в момент наивысшей их близости с героинями. Краснела и вздыхала над своими описаниями и втайне очень гордилась собственной смелостью. В моих книгах то и дело упоминались “средоточия мужественности”, “багряно-красные навершия” и “исполинская полная первобытной мощи плоть”, а предаваясь любви, герои “орошали лоно живительным дождем”.
Но вот необходимость познакомиться вживую с моим личным “средоточием мужественности” вызывала нервную икоту. И я с особой яростью зарывалась в бумаги и отчеты, лишь бы забыть о произошедшем.
Но забыть не получалось. Офицер Ройс сидел прямо передо мной на краешке стола, закинув ногу на ногу и подтянув юбку так, что еще немного - и его можно было бы оштрафовать за ее отсутствие. Он сыпал шутками, поучал меня, как правильно заполнять отчеты, и то и дело вытягивал свои (а точнее - мои) ножки, чтобы полюбоваться на них. Судя по его счастливой улыбке, мои ноги вызывали в сердце дроу полное и безусловное одобрение.
- Карисса, - интимно прошептал офицер Ройс, наклоняясь ко мне.
Я отшатнулась и вжалась в спинку кресла. Этого еще не хватало! Он что же - будет сейчас приставать ко мне в моем же теле?! Какой ужас!
- Девочка моя, - на его-моих губах заиграла чувственная улыбка. - Если ты обмочишься прямо в кабинете, я очень рассержусь, - он поиграл бровями. - Так что быстро дуй в туалет.
- А… - я хотела спросить, но сама не поняла, о чем именно.
- По коридору до конца и направо. А то может, мне с тобой пойти? Подержать?!
- Нет!
Я пулей вылетела из комнаты, добежала до туалета и заперлась в кабинке. Потом зажмурилась, выдохнула и расстегнула штаны.
А-а-а! Эта штука была еще больше, чем я предполагала! И - мамочки!!! Она была черной!
Ну правильно, если у офицера Ройса тело черное, то с чего бы этому… хм-м-м… органу быть другим?
Я взяла его нерешительно и брезгливо, двумя пальчиками. Помятуя о странном поведении данной части тела в больнице, я ожидала от него любой пакости. Он вообще казался мне каким-то зловещим чужеродным организмом, насильно соединенным с моим.
Однако пакости не последовало. Черная мягкая колбаска мирно лежала в моих руках. Я подавила внезапно возникшее желание стянуть штаны целиком и ощупать эту штуку как следует, вместе со всеми окружающими ее причиндалами. Понятия не имею, как офицер Ройс узнал, что я хочу в туалет, но если он догадается, что я себя (то есть его) тут трогала, я просто умру со стыда.
В Бездну все! Хочу я этого или нет, пришло время учиться писать стоя.
***
- Ну, наконец-то!
Такими словами встретил меня офицер Ройс, когда я закончила свое гнусное дело, с особым остервенением вымыла руки и вернулась в комнату.
- Не стану спрашивать вас, адептка Райденберг, что вы делали с моим малышом столько времени, - продолжал он. - Надеюсь, вам было хорошо вместе.
- Я не…
Он меня перебил:
- Это неважно! Я тут вспомнил про похожий случай. Много лет назад, когда я был сопливым практикантом, вроде тебя. Тоже мощный маг, внезапно сошедший с ума, тоже необъяснимая смерть. Я долго в нем копался, пока начальство не приказало закрыть дело за отсутствием состава преступления. Это может быть совпадением, но… - он вскочил. - Собирайся! Мы должны все проверить!
***
Архивный отдел следственного Управления Ардама представлял собой весьма унылое зрелище: огромное, магически расширенное помещение, заставленное высоченными шкафами-сейфами, в которых были утрамбованы кипы дел. Учёт всему этому безобразию вела пожилая демонесса, откликающаяся на имя Стелла Ардельхольдовна. Очень милая старушка, если не считать двух витиеватых рожек, торчащих из тщательно уложенной причёски, и чёрных глаз без зрачков.
Вот уже несколько часов мы испытывали терпение пожилой женщины, перебирая талмуды “висяков” шестилетней давности.
- Речь шла об ученом, - бубнил Ройс, - мужчина с необычной фамилией. Он утверждал, что разработал формулу проклятия слепой веры по заказу какого-то толстосума. Успел передать копию своей дочери, пообещав, что скоро они разбогатеют, и пропал. Спустя несколько дней его нашли где-то за городом без сознания. Свихнулся и вскоре умер в мучениях. Как же его звали...
Его звали Арнольд Лалоу. Стелла Ардельхольдовна вспомнила горе-ученого и нашла его дело в самом дальнем закутке. Только пользы это не принесло - почти все материалы расследования загадочным образом исчезли.
- Здесь ничего нет, - озвучила я очевидное, - ни протоколов осмотра, ни показаний свидетелей. Только данные погибшего и штамп о том, что дело закрыто.
Ройс нахмурился.
- Подозрительно. Перепиши адресок последнего места жительства. Посмотрим, может, там всё ещё живёт кто-то из родственников этого Дадлоу.
- Лалоу, - машинально поправила я.
- Без разницы, - дроу в моём теле звонко хлопнул в ладоши и двинулся к выходу. - Идём, мой герой, спасём этот никчемный мир ещё раз.
Дэймонд
Определенно, мне нравилось это тело. Не то чтобы я хотел бы в нём остаться, но не любоваться им я не мог: стройные длинные ножки, упругая грудь, осиная талия… Представляю, какой спектр ощущений ждёт меня, как только коснусь некоторых заветных точек, заберусь в потайные местечки этой крошки. А я заберусь…
- Кажется, здесь, - обернулся на звук собственного голоса: хрипловатого, вкрадчивого. Интересно. Никогда бы не подумал, что меня так приятно слушать.
Практиканточка стояла и смотрела на меня с ожиданием.
- Тогда вперёд, господин офицер, - я первым направился к дому погибшего учёного, одёргивая на ходу так и норовившую задраться юбку.
Кучер похабно улыбнулся и смерил меня плотоядным взглядом.
- Чтоб на твою дочь так же мужики пялились, - бросил через плечо, разозлившись. Сидит этот увалень с сальными волосами в годами нестиранной рубахе, а всё туда же - подавай ему молодую красивую.
Кучер зло сплюнул в сторону и рванул с места, явно не разделяя моих взглядов.
- Спасибо, - Рисса поравнялась со мной у калитки нужного дома. - Я и сама хотела сказать этому уроду, чтобы прекратил так смотреть на леди, но вы меня опередили.
- Обращайся, - улыбнулся, глядя в горящие праведным гневом глаза. Вот вроде видел эту физиономию в зеркале не одну тысячу раз, но сейчас всё изменилось. Она привнесла в мою внешность новшества: забавная мимика, робкая улыбка, выразительные жесты, многозначительные взгляды. И вот стоит передо мной здоровенный дроу, а вижу я по-прежнему хрупкую растерянную девушку, нуждающуюся в моём участии и защите.
Почему она согласилась выйти замуж за Видго Брумса? Карисса не похожа на девицу, способную лечь под старого борова ради красивой жизни. Слишком скромная и правильная.
Или это я наивный романтик?
Мысли оборвал женский голосок:
- Простите, вы ко мне?
На пороге небольшого уютного домика стояла красивая блондинка и с интересом разглядывала незваных гостей.
- Мы ищем родственников Арнольда Лалоу, - бодро отрапортовала Рисса, лучезарно улыбаясь.
Блондинка заметно напряглась, оглянулась на свою дверь и сообщила, сцепив руки в замок:
- Господин Лалоу погиб много лет назад.
- Это мы знаем, - Карисса протянула руку и представилась: - Офицер следственного отдела Ардама, Дэймонд Ройс. Кем вы приходитесь убитому?
Убитому? Девчонка явно пошла ва-банк, играя на любопытстве хозяйки дома. И та купилась.
- Значит, вы возобновили дело моего отца?
- Мы собираемся это сделать, госпожа…
- Габриела Дуайт, - блондинка грустно улыбнулась, - я - дочь Арнольда. Последняя, кто видел его живым.
- Можем мы войти? - Рисса поманила меня пальцем. - Эта юная особа - моя практикантка, именно она обнаружила в деле вашего отца нестыковки. И, если бы вы ответили на несколько наших вопросов, то дали бы шанс найти истинную причину смерти убитого.
А девчонка-то хороша! Отличные задатки: не трусит, быстро соображает, умеет говорить со свидетелями. Я даже залюбовался - пожалуй, из неё выйдет толк.
- Всего вам тёмного, - поприветствовал я свидетельницу.
Габриэла, осмотрев меня с головы до ног, заметно расслабилась и пригласила-таки нас внутрь:
- Муж не очень любит гостей, - пояснила извиняющимся тоном, - он стал слишком подозрительным после… - тут дочь погибшего не сдержалась и всхлипнула. - Они с моим отцом были дружны, вместе разрабатывали формулу того проклятья. Слепой веры. Мечтали хорошо заработать, но, когда проект был почти готов, отец отказался продавать формулу.
Нам жестом было предложено присесть на диван в небольшой бедно обставленной гостиной.
- Они с Марком сильно поругались. Я не могла понять, в чём проблема, и тогда папа мне всё объяснил: богатый клиент требовал внести в формулу “слепой веры” что-то незаконное и по-настоящему опасное. Мы жили впроголодь, муж настаивал на согласии и завершении сделки, но отец продолжал искать пути решения обходным путём. Мне кажется, он решился на шантаж, но это - лишь мои домыслы… В день исчезновения отец пришёл домой и долго что-то обсуждал с моим супругом, а потом, перед уходом, сказал, что скоро мы заживём на широкую ногу, и я смогу бросить тяжелую работу. С тех пор в добром здравии я его не видела. Да и Марк… изменился, - Габриэла стыдливо отвела взгляд в сторону и замолчала.
Тут Рисса меня ущипнула и кивнула в сторону блондинки. А, ну да, я же девушка! Нужно поддержать бедняжку из солидарности - всё-таки мы одного пола…
- Пьёт? - как можно участливей спросил, осматривая небогатое убранство помещения. Ни одного ценного предмета: или она всё прячет, или уже и прятать нечего.
- Адептка, - Рисса осуждающе покачала головой, - простите девушку, она не хотела вас обидеть.
- Ах, я… мне, - блондинка в отчаянии начала заламывать тонкие руки, - это так неудобно. Он… Потерял интерес к жизни, сбился с пути…
- Сел вам на шею, - констатировал я. И, прежде чем она успела возразить, добавил: - Вы не думали, что это также может быть проклятьем? Есть заклятия отсроченной силы. Они могут развиваться медленно: то затихая, то прогрессируя по новой. И так на протяжении десятков лет.
- Но зачем кому-то делать с Марком подобное? - Габриэла покачала головой. - У него нет врагов, он - замечательный человек, одарённый учёный… был.
- Вот именно, был, - я поднялся и подошёл к одному из подоконников, где стоял одинокий гибискус в горшке, серенький и болезный. Растение погибало, несмотря на правильный уход. - Скажите мне, госпожа Дуайт, у вас в доме есть животные?
- Животные? - растерянно повторила женщина. - Нет. Было несколько котов, но не прижились у нас. Да и не нужны они - мышей в нашем доме нет, а просто так кормить дармоедов я не готова.
- Конечно, - я понимающе кивнул и вернулся на своё место. - Офицер Ройс, вам не кажется, что здесь имеет место…
- Бытовое проклятье, - подхватила Рисса. Умница моя. - Отсутствие грызунов, домашних животных… Наверняка к вам даже комары летом не залетают. Да и растения, - она небрежно ткнула пальцем в сторону подоконника, - гибнут. Удивительно, что вы сами не ищете утешения на дне бутылки, - опомнившись, адептка, прикрыла рот ладонью и сконфуженно буркнула: - Простите. Это не наше дело, даже если и так.
Мда, оправдалась, так оправдалась. Сейчас нас будут прогонять.
Но, к моему удивлению, Габриэла прониклась речью “офицера”. Плечи её поникли, подбородок дрогнул, а глаза налились слезами отчаяния.
- Это так нелегко: вспоминать то, что было, и сравнивать, бесконечно сравнивать с тем, что есть сейчас, - женщина обессилено упала на кресло и, прикрыв рукой глаза, продолжила: - Мы были очень счастливы. Марк даже на праздниках не позволял себе лишнего, он много работал, стараясь обеспечить нам достойное будущее. Мы хотели детей, но всё как-то откладывали. То одну причину находили, то другую… Отец ушёл из научного центра, решил работать на себя и позвал Марка. Тогда-то и появился некий богач, он предложил им баснословную сумму за несколько формул. Муж и отец работали день и ночь, пока не получили нужный результат.
Заказчик отказался платить, как я уже говорила раньше. Потом на несколько дней исчез папа… Его нашли прохожие у Драконьего парка. Он умер уже в лечебнице, не приходя в сознание. Промучился почти шесть дней, иногда кричал что-то бессвязное, звал Марка, требовал аванс за работу…
В день его смерти я была рядом. Отец внезапно открыл глаза, что-то прохрипел и вцепился руками в медальон на шее. Это был его талисман на протяжении многих лет, внутри хранилось изображение мамы. Вещица треснула, и отец умер. Так символично, не правда ли?
- Даже слишком, - я нахмурился. - А что же ваш муж?
