А он был таковым, ведь Император сильнее, опытнее и коварнее. Не раз и не два он провоцировал соперников на бой специально, избавляясь таким образом от неугодных и набирающих силу подданных. А что такого, ведь дуэли – это святое и по закону и традициям род не может развязать кровную вражду, потому что такой бой священен. Победитель мог пощадить побежденного и не наносить смертельный удар, но Император никогда не использовал такую возможность.
Конечно поговаривали, что самодержец специально вынуждает на бой соперников, используя ментальную магию, но подтверждений тому не было, ведь настолько сильный дар был только у него…
Кусая губы и отчаянно заламывая руки, за боем наблюдала Адриана. Видела, как ее любимый все чаще пропускает удары, все реже атакует, уходя в глухую оборону…
Взмах, один другой и скрежет метала… Словно в замедленной съемке Витан пытается увернуться, но не успевает - его сердце пронзает насквозь меч Императора, тело мужчины оседает на холодные камни… Адриана, не помня себя, бежит к его телу, в котором еще теплится жизнь, падая перед ним на колени, подхватывает голову, плача и прося не уходить, не оставлять ее… Рядом опускается леди Амалия.
- Адриана, любимая… - шепчет умирающий, - прости меня… не смог защитить и уберечь, - рука касается щеки жены, превозмогая боль и из последних сил, вытирая слезы, - не плачь, незримо буду всегда рядом… - каждое слово дается все труднее и уже еле различимо… - позаботься о сыне… прости…
Рука соскользнула, глаза безжизненно смотрят на хрупких женщин, которые отныне остались без сильного плеча и без защиты в жестоком мире мужчин. Только что мать лишилась сына, а молодая красивая женщина стала вдовой. Их горе было неизмеримо, слезы текли не останавливаясь, разрывая сердца и опустошая душу.
Внезапно сильная рука подхватила Адриану и закинув на могучее плечо, потащила в замок, со словами:
- Поплакала и хватит, нам нужно собираться! Теперь ты моя! – нетерпящим возражений голосом так, чтобы его все хорошо слышали возвещает Император, унося женщину в свои покои, не дав несчастной оплакать супруга.
А дальше были долгие дни и ночи боли, одиночества, отчаяния. Правитель не желая расставаться с новой игрушкой возил герцогиню везде за собой, не оставляя попыток влюбить в себя и подчинить. Будучи одним из сильнейших ментальных магов Империи, он не гнушался ничем: пытался воздействовать на ее разум, уговаривал, пытался исполнять любые желания (но добился лишь того, что единственным чего она хотела было умереть), не гнушался использовать зелья, осознавая, что те могут нанести вред здоровью и психике женщины. Чувство, которое самодержец испытывал к Адриане все больше походило на помешательство, одержимость, болезнь…
Дошло до того, что лишь закончился траур по усопшей супруге, Император объявил о скорой свадьбе на вдовствующей герцогине Турон. В спешном порядке было организовано грандиозное празднество. Мужчина надеялся, что Боги осветят этот союз. Особенно Сиятельная Парвати, которая не редко способствовала возникновению искренней привязанности в парах, заключающих брак не по любви. Вот только не учел (а может не хотел верить), что для этого должны быть хотя бы зачатки светлых чувств. У герцогини их не было и в помине.
Настолько счастливым Август не испытывал себя никогда – еще совсем чуть-чуть и Адриана будет принадлежать ему безраздельно и полностью. Он будет иметь все права на эту женщину перед людьми и Богами.
Но Боги не были бы Богами, если бы не предоставили несчастной лазейку, чтобы сбежать. А как иначе такое возможно, чтобы ничто и никто не помешали леди Амалии подменить кубок Императора с обычного на содержащий пару капель сонного зелья (ровно столько, чтобы мужчина, желающий поскорее завладеть молодой супругой смог добраться до покоев и даже пошатываясь дойти до кровати), а затем вывести незаметно невестку из дворца и помочь укрыться в обители Мудрой Дарии (покровительницы одиноких и скорбящих), куда не было ходу мужчинам, а Богиня зорко следила, чтобы те, кто пришел к ней за утешением, ища защиты, никто не мог обидеть или причинить какой-либо вред.
Не смог туда пробиться и Император – не пропустил его едва различимый полог, отливающий синевой, так похожий на Барьер. Не помогли угрозы, уговоры, проклятья…
Мрачные времена настали для страны – за малейшую провинность государь мог жестоко наказать, неугодные пропадали в неизвестном направлении, границы Империи расширялись с неимоверной скоростью (какое-то время война его отвлекала), менял любовниц одну за другой, но никто не смог заменить Адриану. Ану, как он ее называл про себя, пытаясь забыться в объятьях очередной красотки, но все тщетно. Образ нежной герцогини преследовал его повсюду, не давая забыть.
Ситуация чуть изменилось с появлением при дворе прекрасной и амбициозной графини Камиллы Колье, которая смогла привлечь внимание Августа. Теперь в ее обществе правитель проводил почти все ночи. Страна вздохнула с облегчением – Император больше не лютовал. Поговаривали, что предприимчивая леди принимает ночью образ сбежавшей Императрицы и даже тайком опаивает правителя.
В обители же молодая Императрица получила долгожданный покой и уединение, готовясь посвятить свою жизнь служению Мудрой Дарии, а также помощи и заботе об нуждающихся. Став вначале послушницей, она готовилась стать жрицей Богини, подарившей ей покой, но та не приняла такого Дара, лишь даровав женщине свою благодать и защиту.
Говорят, что раньше такое редко, но случалось, что у небожительницы другие планы на жизнь и будущее Адрианы, а может просто еще не пришло ее время. Как бы то ни было, но женщина осталась при обители став практически святой – к ней приходили за советом, за помощью (она не отказывала никому).
А спустя пара месяцев Императрица поняла, что беременна. Открытие настолько ошеломило женщину, что первое время она ходила как в тумане. Как такое могло случиться? Хотя глупый конечно вопрос. Так значит всевидящая Богиня все знала, поэтому не приняла Адриану в качестве жрицы, ведь тогда от ребенка пришлось бы избавиться или сразу после рождения передать того в обитель Бога Шуи, покровителя воинов, чтобы тот стал в последствии ОКОМ ЕГО. Перспектива конечно заманчивая для простолюдинов, но не для сына Императора.
Можно было сколько угодно убеждать себя, что это сын Витана, но глупо прятаться за наивными иллюзиями – один раз она уже напрасно убеждала себя, что все обойдется. Больше таких ошибок она не допустит. Мелькнула и была тут же отметена крамольная мысль избавиться от ребенка, но словно чувствуя настроение матери малыш завозился, напоминая о себе, о том, что он не абстрактная неприятность, а маленькое беззащитное живое существо, ребенок. Ее ребенок. Как его можно не любить? Пусть зачат он от нелюбимого и насильно, но в этом не его вина! Нельзя винить детей за ошибки родителей.
С молчаливого согласия Дарии, беременность и роды прошли в строжайшей секретности, да и Август словно забыл о любимой супруге, найдя ей замену. Хотелось верить, что навсегда.
Ребенок рос здоровым, крепким и все больше походил на Императора, одним своим видом постоянно напоминая матери о случившемся. Но не смотря, на это женщина дарила мальчику всю любовь и ласку, на которую была только способна.
Вот только вечно Себастьян (так назвали ребенка) не мог находиться подле матери, потому что не место маленькому мужчине в обители. Как только ему исполнилось пять лет, того забрала под свою опеку вдовствующая герцогиня Амалия Турон, которая воспитывал одна старшего внука – Витольда, полную копию убитого герцога.
Но с бабушкой Ян прожил недолго – лишь до семи лет. О существовании ребенка прознали и доложили Императору, который тут же поспешил забрать ребенка, надеясь через него вернуть супругу и обрести столь желанное счастье в ее объятьях. Лишь радость от обретения наследника и желание как можно быстрее добраться до обители спасли старую герцогиню от расправы…
Правитель не скупился на магию, открывая портал за порталом, расходуя при этом неимоверное количество энергии. О любовнице за все время не разу не вспомнил. Все мысли были посвящены лишь Адриане. Его Ане.
Миг… еще чуть-чуть… совсем скоро…
Очередной портал вывел его вместе с неожиданно обретенным сыном к воротам обители. Свита осталась где-то позади, что его нисколько не волновало, ведь все его мысли и стремления были здесь. Сколько раз он видел во сне как разносит ненавистные стены и забирает безумно желанную женщину…
- Адриана, слышишь? Выходи! Мальчишка у меня! – раскатисто прокричал он, зная, что она услышит, ведь не может быть иначе. А если не услышит, то совсем скоро ей донесут вездесущие послушницы и служки.
- Наш сын у меня! – продолжил он, пьянея от эйфории и нетерпения.
Перевел взгляд на мальчишку – никакого сомнения, что это его сын. Как-то сразу решил, что тот станет наследником, не смотря на то, что у него уже есть два старших сына. Но этот… он так на него похож и едва уловимо на Адриану. Такой же темненький, рослый как он сам, с упрямыми антрацитовыми глазами…
Все мысли пропали, как только он увидел ЕЕ. Пусть Адриана была еще далеко и черты было трудно разглядеть, но не узнать тонкий стан, каштановую непослушную гриву было трудно. Кто-то пытался остановить, даже держать, но она непреклонно бежала к воротам. Вначале поняв кто стоит у ворот и произносит ее имя, женщина испугалась, придя в ужас от одной только мысли, что Август нашел способ как ее забрать… Как только до нее дошел смысл слов, выкрикиваемых им – внутри все похолодело. Себастьян, Ян… Ее маленький мальчик оказался в руках Императора, во власти монстра, которым являлся обличенный властью мужчина.
Не помня себя и замирая от страха, она бежала к воротам, чтобы если не забрать ребенка, то обменять его на себя… Вот только у Богов были свои планы на их жизни. Незримая синеватая преграда не пропустила женщину наружу, сколько бы она не билась в слезах о нее, как бы не молила Мудрую Дарию, чтобы та выпустила ее. Все тщетно.
Император в свою очередь тоже не стоял на месте, пытаясь пробиться с другой стороны. Богиня была непреклонна.
Страшно было смотреть на обезумевшую отчаявшуюся мать, которая не могла попасть к своему ребенку и на мужчину, которого Боги отныне обрекли на одиночество.
За ребенком никто не следил и тот просто подошел к преграде, дотронулся до нее – та отозвалась, мигнув на мгновение сиреневым и беспрепятственно прошел. Это было немыслимо. Он смог играючи подчинить и привязать к себе преграду. Более того сама Дария дала на то свое позволение и не было никакого сомнения, что теперь и Барьер будет слушаться и подчиняться мальчишке. Вообще для привязки к нему старший наследник, достигнув совершеннолетия проходил сложный и опасный обряд, подтверждая свою силу и достоинство. А тут семилетний малец.
Казалось, что все притихли, выжидая что же будет дальше. А мальчик просто подошел к матери, погладил по голове и несмело обняв тихо сказал, так чтобы слышала только она:
- Не плачь. Все будет хорошо. Я отомщу за тебя, - сказано было так не по-детски уверенно, что Адриана застыла на мгновение, не зная, что сказать, а уже в следующее Себастьян отстранился и гордо подняв голову ушел сквозь Барьер к отцу.
Мальчик сделал свой выбор. Пусть на него повлияли всесильные Боги, но окончательное решение осталось за ним.
Слезы отчаяния и бессилия текли по лицу императрицы, не утратившей былой красоты, невзирая на боль потерь, обман и принуждение. Она смотрела вслед мужчине, который уводил единственно светлое что чудом смогло появиться из их связи – сына.
Вообще было чудом то, что Император не тронул старшего отпрыска жены и наследника герцогства Турон. А вот мимо известия о родном сыне от любимой женщины пройти не смог, потому что всегда ревностно защищал свое.
Пройдут годы, меняя мальчика, делая холодным и циничным. Только одна единственная встреча с той, что была предназначена ему самими Богами и пророчество о которой передавали из уст в уста, смогла сохранить жизнь тяжелораненому принцу, заставить его сердце биться и сбросить оковы безразличия.
Ради нее он изменит весь мир, собственноручно свергнет отца и отомстит за все горести матери.
Только это будет уже совсем другая история…
Конечно поговаривали, что самодержец специально вынуждает на бой соперников, используя ментальную магию, но подтверждений тому не было, ведь настолько сильный дар был только у него…
Кусая губы и отчаянно заламывая руки, за боем наблюдала Адриана. Видела, как ее любимый все чаще пропускает удары, все реже атакует, уходя в глухую оборону…
Взмах, один другой и скрежет метала… Словно в замедленной съемке Витан пытается увернуться, но не успевает - его сердце пронзает насквозь меч Императора, тело мужчины оседает на холодные камни… Адриана, не помня себя, бежит к его телу, в котором еще теплится жизнь, падая перед ним на колени, подхватывает голову, плача и прося не уходить, не оставлять ее… Рядом опускается леди Амалия.
- Адриана, любимая… - шепчет умирающий, - прости меня… не смог защитить и уберечь, - рука касается щеки жены, превозмогая боль и из последних сил, вытирая слезы, - не плачь, незримо буду всегда рядом… - каждое слово дается все труднее и уже еле различимо… - позаботься о сыне… прости…
Рука соскользнула, глаза безжизненно смотрят на хрупких женщин, которые отныне остались без сильного плеча и без защиты в жестоком мире мужчин. Только что мать лишилась сына, а молодая красивая женщина стала вдовой. Их горе было неизмеримо, слезы текли не останавливаясь, разрывая сердца и опустошая душу.
Внезапно сильная рука подхватила Адриану и закинув на могучее плечо, потащила в замок, со словами:
- Поплакала и хватит, нам нужно собираться! Теперь ты моя! – нетерпящим возражений голосом так, чтобы его все хорошо слышали возвещает Император, унося женщину в свои покои, не дав несчастной оплакать супруга.
А дальше были долгие дни и ночи боли, одиночества, отчаяния. Правитель не желая расставаться с новой игрушкой возил герцогиню везде за собой, не оставляя попыток влюбить в себя и подчинить. Будучи одним из сильнейших ментальных магов Империи, он не гнушался ничем: пытался воздействовать на ее разум, уговаривал, пытался исполнять любые желания (но добился лишь того, что единственным чего она хотела было умереть), не гнушался использовать зелья, осознавая, что те могут нанести вред здоровью и психике женщины. Чувство, которое самодержец испытывал к Адриане все больше походило на помешательство, одержимость, болезнь…
Дошло до того, что лишь закончился траур по усопшей супруге, Император объявил о скорой свадьбе на вдовствующей герцогине Турон. В спешном порядке было организовано грандиозное празднество. Мужчина надеялся, что Боги осветят этот союз. Особенно Сиятельная Парвати, которая не редко способствовала возникновению искренней привязанности в парах, заключающих брак не по любви. Вот только не учел (а может не хотел верить), что для этого должны быть хотя бы зачатки светлых чувств. У герцогини их не было и в помине.
Настолько счастливым Август не испытывал себя никогда – еще совсем чуть-чуть и Адриана будет принадлежать ему безраздельно и полностью. Он будет иметь все права на эту женщину перед людьми и Богами.
Но Боги не были бы Богами, если бы не предоставили несчастной лазейку, чтобы сбежать. А как иначе такое возможно, чтобы ничто и никто не помешали леди Амалии подменить кубок Императора с обычного на содержащий пару капель сонного зелья (ровно столько, чтобы мужчина, желающий поскорее завладеть молодой супругой смог добраться до покоев и даже пошатываясь дойти до кровати), а затем вывести незаметно невестку из дворца и помочь укрыться в обители Мудрой Дарии (покровительницы одиноких и скорбящих), куда не было ходу мужчинам, а Богиня зорко следила, чтобы те, кто пришел к ней за утешением, ища защиты, никто не мог обидеть или причинить какой-либо вред.
Не смог туда пробиться и Император – не пропустил его едва различимый полог, отливающий синевой, так похожий на Барьер. Не помогли угрозы, уговоры, проклятья…
Мрачные времена настали для страны – за малейшую провинность государь мог жестоко наказать, неугодные пропадали в неизвестном направлении, границы Империи расширялись с неимоверной скоростью (какое-то время война его отвлекала), менял любовниц одну за другой, но никто не смог заменить Адриану. Ану, как он ее называл про себя, пытаясь забыться в объятьях очередной красотки, но все тщетно. Образ нежной герцогини преследовал его повсюду, не давая забыть.
Ситуация чуть изменилось с появлением при дворе прекрасной и амбициозной графини Камиллы Колье, которая смогла привлечь внимание Августа. Теперь в ее обществе правитель проводил почти все ночи. Страна вздохнула с облегчением – Император больше не лютовал. Поговаривали, что предприимчивая леди принимает ночью образ сбежавшей Императрицы и даже тайком опаивает правителя.
В обители же молодая Императрица получила долгожданный покой и уединение, готовясь посвятить свою жизнь служению Мудрой Дарии, а также помощи и заботе об нуждающихся. Став вначале послушницей, она готовилась стать жрицей Богини, подарившей ей покой, но та не приняла такого Дара, лишь даровав женщине свою благодать и защиту.
Говорят, что раньше такое редко, но случалось, что у небожительницы другие планы на жизнь и будущее Адрианы, а может просто еще не пришло ее время. Как бы то ни было, но женщина осталась при обители став практически святой – к ней приходили за советом, за помощью (она не отказывала никому).
А спустя пара месяцев Императрица поняла, что беременна. Открытие настолько ошеломило женщину, что первое время она ходила как в тумане. Как такое могло случиться? Хотя глупый конечно вопрос. Так значит всевидящая Богиня все знала, поэтому не приняла Адриану в качестве жрицы, ведь тогда от ребенка пришлось бы избавиться или сразу после рождения передать того в обитель Бога Шуи, покровителя воинов, чтобы тот стал в последствии ОКОМ ЕГО. Перспектива конечно заманчивая для простолюдинов, но не для сына Императора.
Можно было сколько угодно убеждать себя, что это сын Витана, но глупо прятаться за наивными иллюзиями – один раз она уже напрасно убеждала себя, что все обойдется. Больше таких ошибок она не допустит. Мелькнула и была тут же отметена крамольная мысль избавиться от ребенка, но словно чувствуя настроение матери малыш завозился, напоминая о себе, о том, что он не абстрактная неприятность, а маленькое беззащитное живое существо, ребенок. Ее ребенок. Как его можно не любить? Пусть зачат он от нелюбимого и насильно, но в этом не его вина! Нельзя винить детей за ошибки родителей.
С молчаливого согласия Дарии, беременность и роды прошли в строжайшей секретности, да и Август словно забыл о любимой супруге, найдя ей замену. Хотелось верить, что навсегда.
Ребенок рос здоровым, крепким и все больше походил на Императора, одним своим видом постоянно напоминая матери о случившемся. Но не смотря, на это женщина дарила мальчику всю любовь и ласку, на которую была только способна.
Вот только вечно Себастьян (так назвали ребенка) не мог находиться подле матери, потому что не место маленькому мужчине в обители. Как только ему исполнилось пять лет, того забрала под свою опеку вдовствующая герцогиня Амалия Турон, которая воспитывал одна старшего внука – Витольда, полную копию убитого герцога.
Но с бабушкой Ян прожил недолго – лишь до семи лет. О существовании ребенка прознали и доложили Императору, который тут же поспешил забрать ребенка, надеясь через него вернуть супругу и обрести столь желанное счастье в ее объятьях. Лишь радость от обретения наследника и желание как можно быстрее добраться до обители спасли старую герцогиню от расправы…
Правитель не скупился на магию, открывая портал за порталом, расходуя при этом неимоверное количество энергии. О любовнице за все время не разу не вспомнил. Все мысли были посвящены лишь Адриане. Его Ане.
Миг… еще чуть-чуть… совсем скоро…
Очередной портал вывел его вместе с неожиданно обретенным сыном к воротам обители. Свита осталась где-то позади, что его нисколько не волновало, ведь все его мысли и стремления были здесь. Сколько раз он видел во сне как разносит ненавистные стены и забирает безумно желанную женщину…
- Адриана, слышишь? Выходи! Мальчишка у меня! – раскатисто прокричал он, зная, что она услышит, ведь не может быть иначе. А если не услышит, то совсем скоро ей донесут вездесущие послушницы и служки.
- Наш сын у меня! – продолжил он, пьянея от эйфории и нетерпения.
Перевел взгляд на мальчишку – никакого сомнения, что это его сын. Как-то сразу решил, что тот станет наследником, не смотря на то, что у него уже есть два старших сына. Но этот… он так на него похож и едва уловимо на Адриану. Такой же темненький, рослый как он сам, с упрямыми антрацитовыми глазами…
Все мысли пропали, как только он увидел ЕЕ. Пусть Адриана была еще далеко и черты было трудно разглядеть, но не узнать тонкий стан, каштановую непослушную гриву было трудно. Кто-то пытался остановить, даже держать, но она непреклонно бежала к воротам. Вначале поняв кто стоит у ворот и произносит ее имя, женщина испугалась, придя в ужас от одной только мысли, что Август нашел способ как ее забрать… Как только до нее дошел смысл слов, выкрикиваемых им – внутри все похолодело. Себастьян, Ян… Ее маленький мальчик оказался в руках Императора, во власти монстра, которым являлся обличенный властью мужчина.
Не помня себя и замирая от страха, она бежала к воротам, чтобы если не забрать ребенка, то обменять его на себя… Вот только у Богов были свои планы на их жизни. Незримая синеватая преграда не пропустила женщину наружу, сколько бы она не билась в слезах о нее, как бы не молила Мудрую Дарию, чтобы та выпустила ее. Все тщетно.
Император в свою очередь тоже не стоял на месте, пытаясь пробиться с другой стороны. Богиня была непреклонна.
Страшно было смотреть на обезумевшую отчаявшуюся мать, которая не могла попасть к своему ребенку и на мужчину, которого Боги отныне обрекли на одиночество.
За ребенком никто не следил и тот просто подошел к преграде, дотронулся до нее – та отозвалась, мигнув на мгновение сиреневым и беспрепятственно прошел. Это было немыслимо. Он смог играючи подчинить и привязать к себе преграду. Более того сама Дария дала на то свое позволение и не было никакого сомнения, что теперь и Барьер будет слушаться и подчиняться мальчишке. Вообще для привязки к нему старший наследник, достигнув совершеннолетия проходил сложный и опасный обряд, подтверждая свою силу и достоинство. А тут семилетний малец.
Казалось, что все притихли, выжидая что же будет дальше. А мальчик просто подошел к матери, погладил по голове и несмело обняв тихо сказал, так чтобы слышала только она:
- Не плачь. Все будет хорошо. Я отомщу за тебя, - сказано было так не по-детски уверенно, что Адриана застыла на мгновение, не зная, что сказать, а уже в следующее Себастьян отстранился и гордо подняв голову ушел сквозь Барьер к отцу.
Мальчик сделал свой выбор. Пусть на него повлияли всесильные Боги, но окончательное решение осталось за ним.
Слезы отчаяния и бессилия текли по лицу императрицы, не утратившей былой красоты, невзирая на боль потерь, обман и принуждение. Она смотрела вслед мужчине, который уводил единственно светлое что чудом смогло появиться из их связи – сына.
Вообще было чудом то, что Император не тронул старшего отпрыска жены и наследника герцогства Турон. А вот мимо известия о родном сыне от любимой женщины пройти не смог, потому что всегда ревностно защищал свое.
Пройдут годы, меняя мальчика, делая холодным и циничным. Только одна единственная встреча с той, что была предназначена ему самими Богами и пророчество о которой передавали из уст в уста, смогла сохранить жизнь тяжелораненому принцу, заставить его сердце биться и сбросить оковы безразличия.
Ради нее он изменит весь мир, собственноручно свергнет отца и отомстит за все горести матери.
Только это будет уже совсем другая история…
