Таечка

Тут от вас недалече, мазанка стоит. Жила там Фекла Немая. Хорошая была старушонка, всю жизнь учила девчоночек половики плести. Да вот померла недавно. Родственников у нее нету, изба другой семье пригодилась. А домовому идти некуда. С семьёй их домовой пришёл. Тот пока Опоньку терпит, но это ненадолго. Природа наша такова. Один хозяин у дома быть должен. Опонька - хозяин хороший. Шебутной малость, ну так это не беда. Быстрее с заботами справится. А нравом он весел, на балалайке играть выучен.
       - Загляденье как играет, ноги сами в пляс идут-поддакнули домовушки.
       - Ну раз, хороший хозяин, пусть приходит - согласился Парамон.
       На том и порешили. Посидев ещё немного, нечистики разошлись по домам. Парамон с Мухомором убрали со стола, проверили хозяйство и решили ложиться. В это время и Устинья с детьми вернулись.
       На следующее утро, только рассвет позолотил окна, во двор вошёл вертлявый мужичонка, в поношенной косоворотке голубого цвета и стоптанных лаптях. Ростом он был не выше среднего петуха, бороду имел рыжую, на метелку похожую. Глаза его лучились озорством и добротой.
       Смущенно улыбаясь мужичонка поминутно оглядывался, стараясь кого-нибудь высмотреть. Наконец из избы вышел толстый серый кот.
       -Эй, котишка, - позвал мужичок - я, вот к вам пришел, хозяйствовать буду, если примите.
       -А ты кто? - спросил кот от неожиданности шлепнувшись на пушистый зад.
       -Опонькой с малолетства кличут - отозвался рыжий.
       - А-а, домовой. Так бы и сказал. Пойдем, познакомлю с нашими - ответил кот, поднимаясь с земли. Шкодник с амбарным в это время были заняты. Худая, наконец, решила разродиться и была на грани обморока от страха. Козленок уже был на подходе и нечистики, как могли успокаивали будущую мать, пока Устинья помогала ему выйти. Когда Домовой вошел в овин Парамон лишь махнул ему головой, чтоб не мешал и продолжил ласково говорить с козой. Наконец все было кончено. Худая радостно облизывала дитенка. Устинья прибравшись, вышла в жилую комнату, а Парамон с Мухомором пошли показывать Опоньке избу. Осмотрев все, рыжий пришел в такое довольство, что решил немедленно переселяться. К вечеру его ложка уже заняла почетное место за кутом. Там же он постелил себе соломки и накрыл сверху стеганым одеялом, что когда-то подарила ему соседская домовушка. А сам сидя на крылечке рассказывал избе сказки, до которых был страстный охотник. Неподалеку, на завалинке,внимательно слушая домового, жались к друг другу ребята Устиньи. Им очень понравилась история, но они боялись, что домовой их заметит и прогонит. А Опонька, хитро посматривая на малышей, даже и не думал прерываться. Ему очень нравилось когда его так внимательно слушали. Так и повелось каждый вечер. Сделает домовой дела, сядет на крылечко и ну истории баить. А ребятня подберется поближе и слушает открыв рот. Потом все остальные подтянутся им тоже интересно. Время шло и через месяц никто уже и не мог себе представить как раньше обходились без Опоньки. Ну, а сам домовой каждый день благодарил свою судьбинушку, что привела его в такой чудесный дом.
       

       
       
       Глава 5. О доброте.

       Шёл второй месяц как Демьян поселился у Нестора Молочника. Избы как таковой у Нестора не было, так небольшая комнатенка при огромном коровнике. Зато, к огромной гордости хозяина, большую часть его двора занимали сыроварня и маслобойня. Каждый в деревне знал - лучшее масло бери у Нестора. Желтое как весеннее солнышко, оно перекатывалось на языке вкусом свежих сливок и ароматом парного молока. Сыры же были неподдельной страстью хозяина. Что только не придумывал молочник, и орехи добавлял, и мед майский, и травы духмяные специально сушил да головки обкладывал. С выдумкой да азартом любое дело спорится. Узнали о Несторе в других деревнях. Стали к себе на ярмарку зазывать. Однажды даже заморские толмачи в покупщиках отметились. Завелась денежка у Нестора, загудела медью, зазвенела серебром. Казалось бы выстрой избу всем не удивление, приведи мужиков в помощь, да сиди, себе, барыши подсчитывай. Но нет, не таков был молочник. Не нужно ему оказалось такое обустройство. Для счастья и так все есть, крыша над головой цела, в хозяйстве порядок и сын любимый, ненаглядный под боком. Сына своего, Прошку, Нестор любил без оглядки. Держал в строгости, но была она такой по-родительски доброй и мудрой, что не вызывала никакого протеста. Прохор рос серьезным да вдумчивым. К любому делу подходил со сторожкою, но как только разберется и поймет что к чему, тут уж пока не добьется успеха,не остановится. Ростом он был невысок, русоволос, худоват не в меру, но на лицо приятен. К своим семнадцати годам Прохор точно знал две вещи: семья - главное в жизни человека и не нужно ничего страшится - если умеешь трудиться. Была у него и мечта заветная. Зеленоглазая и темноволосая. Прасковеей звали. Уж он за ней хвостом вился, в деревне даже посмеиваться начали, где Прося там и Прохор. То воду из колодца ей несет, то с букетом колокольчиков под окошком караулит, то лучшим Несторовским сыром угощает. Словом, совсем парень голову потерял. А Параське хоть-бы что, крутит носом, да подружкам жалуется- мол совсем извел ее, вертится рядом как щенок заблудший, всех кавалеров отгоняет. А подружки поддакивают- гони его прочь, зачем такой нужен. Есть и получше парни. Вон хоть Митьку возьми, всем хорош, румянец во всю щеку так и цветет. А уж какой сильный, на прошлом гуляние семерых раскидал, когда стенка на стенку шли. А Прохор что, только и может о коровах своих разговаривать.
       
       Нестор, видя как парень кручинится, решил сам о сватовстве договорится, но не срослось. Отказали. Дескать невеста не хочет, а мы неволить не будем. Обидно, но ничего не попишешь. Парня жалко, но на поле не одна тетерка гуляет, погорюет да образумится- думал Нестор, стараясь отвлечь сына повседневными заботами.
       
       Демьян же, нутром чуя, что у Прошки с Прасковеей ничего не получится старался помочь молодому хозяину и утишить его страдания. То что Параня не их поля ягода, было понятно сразу, только парень этого в упор не видел и понимать отказывался. Демьян каждую ночь вел с ним беседы, но пока это слабо помогало. Как назло в деревне пары Прохору не было. Это шкодник понял еще в первые дни, когда вместе с хозяином побывал на вечерних гуляниях. Все что мог он, так это надеятся на судьбу- ниточку, которая вьется, вертится, а все равно на нужную дорожку выведет.
       
       А время меж тем текло как молоко из прохудившейся крынки. Вот уж июнь сбросил капли кроваво - красной черешни, отцвел разнотравьем июль и август начал наливаться пузатыми яблоками. В один из таких жарких августовских деньков Прохор, по просьбе отца, понес в соседнюю деревеньку крынки с маслом. Дорога была не так чтоб далека, но и не близка. Полдня пути в одну сторону. С утра уже парило, и мокрая рубаха неприятно липла к спине. Ноги сами шагали в нужную сторону, а в голове меж тем, словно рой диких пчел, гудели и больно кусались мысли. Вчера Прохор увидел свою Прасковею в компании местного весельчака и балагура Митьки. Она звонко смеялась над чем-то и совершенно не была против его ладони на своем плече. Прошка всю ночь не спал, сглатывая невыплаканные слезы и мысленно костёрил соперника на все лады. Вот и сейчас он не видел ничего вокруг себя, погрузившись в отчаяние с головой.
       Сельская дорога, что вилась под ногами, стала потихоньку истончатся и заворачивать в лес, пока полностью не превратилась в лесную тропинку. Внезапно парень услышал непонятный треск и звон, будто медную посуду уронили. Насторожившись он остановился, а затем, не спеша, двинулся в сторону звуков. На полянке, пытаясь выдернуть из цепких лап дикой малины свое длинное черное платье, кружился старик. Лицо его покраснело от гнева и усилий. Маленькие глазки под набрякшими веками злобно щурились, а серая кудлатая бороденка торчала вверх. Увидев, что на поляну кто-то вышел, старик выкрикнул - Ну, чего стоишь, помоги, коли пришёл.
       Прохор был парнем добрым и отзывчивым, поэтому, не мешкая, бросился помогать бродяге. Наконец вдвоем им удалось справится с приставучим кустарником и Прохор вручив старику его котомку, собрался продолжить путь.
       -Эй, парень, а далеко ли до деревни - спросил путник, поправляя сбитую набок одежду.
       -С пару верст наберется-ответил Прохор-а ты, дедушка, к нам, в Семиполяны? Или куда в другое место идёшь?
       -К холмам путь держу, но у вас погощу немного - ответил старик и глаза его недобро блеснули. Прохор в это время помогал собирать вещи из выпавшей котомки и ничего не заметил.
       -Ты в гостевом доме остановись, там всегда есть место и кормят вкусно.
       -Посмотрим, посмотрим - проворчал старик. - Может проводишь меня до деревни, стар я, ноги уже толком не идут. И места незнакомые.
       -Да мне в другую сторону - смущенно пожал плечами парень. - Отец наказал масло отнести. Если задержусь оно растает.
       -Ну ладно, сам справлюсь. - пробурчал бродяга.
       -Я вечером загляну, проверю не нуждаешься ли в чем - сказал Прохор. - Иди по тропинке и не сворачивай. Она как раз к околотку выведет.
       И не раздумывая более зашагал в нужную сторону. Старик проводил его нечитаемым взглядом и отправился в сторону Семиполян.
       
       Масло парень доставил быстро. Благодаря плотным стенкам жбана, обмотанного для верности тряпками оно даже нагреться не успело. Получив плату, Прошка с легким сердцем отправился в обратный путь и в сумерках уже заходил в родной двор. Передал отцу барыш и поспешил в гостевой дом, раздумывая добрался старик или нет. Волновался Прохор напрасно. Его недавний знакомец сидел за общим столом и ужинал. Подвернув замусоленные рукава он с удовольствием жевал тушеную курицу и что-то негромко доказывал сидящим рядом мужикам. Подойдя поближе Прохор прислушался.
        -Привела меня дорога в богатое село. Краснопенное называется. Ходят там мужики в соболях, да куницах, подковами на сапогах по мостовой чечетку отбивают. Изб там нет, везде терема стоят с куполами. Спят селяне на шелках заморских. Посуда на столах у них сте-к-лян-ная - по слогам проговорил рассказчик. - Больших денег стоит. Посередь села стоят хоромы белокаменные. Называются они Банко и хранят в себе столько денег, сколько ни один человек представить не может. Когда мужикам деньги требуются они идут в Банко и берут сколько надо.
       -Что, прямо таки и берут? - выкрикнул один из слушателей. Да не в жисть не поверю.
       -Хошь верь, хошь нет, а я правду баю. Любой муж может прийти и взять деньги, и отдавать их не надо.
       -Как же это не надо - возмутился местный меняла - если деньги просто так раздавать, то откуда новые возьмутся.
       -А вот в этом и есть тайна великая - подмигнул старик и понизив голос продолжил - дело в том, что Банко построен из особого камня. Волшебного. Каждое полнолуние мужики таскают в комнаты Банко глиняные кругляши и оставляют на ночь, а на утро глядь - вместо глины золото лежит. Бери и пользуйся сколь надо.
        После его слов наступила мертвая тишина. Мужики как завороженные уставились в одну точку. Каждый представлял себе огромные комнаты, наполненные до верхов золотом.
       -Да врешь ты все, дедушка! - Рассмеялся Прохор. - Не бывает такого. Да и нельзя чтоб деньги без труда доставались. Сумбур и путаница тогда будут. Лень одолеет, а через неё скука смертная в душу пролезет. Усохнет от неё человек, и сгинет как не бывало.
       И только он это проговорил, как наваждение, вызванное словами старика, распалось. Треснуло будто яичная скорлупа. Зашевелились мужики, загомонили насмешливо обсуждая рассказ черного бродяги. Вскинул путник взгляд на парня и такая в нем лютая ненависть промелькнула, что парень даже отшатнулся от неожиданности. Впрочем все это случилось так быстро, что Прохор подумал, будто ему показалось.
       -А, юноша с маслом - улыбнулся насмешливо старик. - Я не сказал тебе утром спасибо. Как зовут-то тебя?
       - Прохор.
       -Спасибо тебе, Прохор за помощь. -Пожалуйста, дедушка. А тебя как зовут?
       -Хлын - ответил старик.
       -А надолго ты к нам?
       -Да вот погощу пару дней, и дальше отправлюсь. Может ты мне завтра покажешь, у кого тут можно припасы пополнить. Мои уж все вышли - поинтересовался Хлын, не отводя пристального взгляда от Прохора.
       -Покажу, отчего не показать - ответил парень улыбаясь.
       -Ну тогда, до завтра - старик поднялся из-за стола, отряхнул крошки с бороденки и ушел. Прохор тоже задерживаться не стал и поспешил домой.
       

       
       
       Глава 6 … И ее последствиях.

       
       Наутро Прохор, подоив коров, засобирался в гостевой дом. Демьян решил пойти с ним. Ночью парень рассказал ему о встрече со стариком и тот показался шкоднику подозрительным. Не мудрствуя лукаво Демьян залез на плечо хозяину, и они отправились в путь. День обещал быть дождливым, тучи похожие на куски старого, ватного одеяла низко плыли над деревней. Ветер тревожно шелестел макушками деревьев. В воздухе чувствовалось напряжение. Проезжая по деревне, Демьян отлично видел, что вся нечисть готовится к серьезной грозе. Домовые шустро бегали по крышам домов, заговаривая их от протекания. Овинные и амбарные проверяли чисты ли канавки для дождевой воды. Бродницы, укрепляли песком и глиной опоры мостков. “Какие молодцы”- порадовался Демьян, приветствуя кивком знакомых. Наконец они подошли к нужному дому. Старик уже стоял на крыльце в нетерпении постукивая пальцами по перилам. Увидев Прохора, он слетел со ступенек и прихрамывая подошел к парню.
       -Доброе утречко, Прошенька - елейно пропел Хлын, - глядя пристально на парня. - Ну, что готов показать мне вашу славную деревеньку?
       Прохору показалось, что вчера старик говорил немного по-другому. Сейчас в его голосе слышались странное пришептывание, и время от времени мелькали неприятные визгливые ноты. Приглядевшись повнимательнее он заметил испарину на лбу старика и бледный с прозеленью цвет лица.
       -Дедушка Хлын, с тобой все в порядке? Может приболел? Если так, давай я баб Грушу позову, она знахарка, мигом хворь прогонит.
       -Нет, нет Прошенька. Я отлично себя чувствую. - выкрикнул бродяга и визгливо захихикал. - Пойдем, пойдем сокол ясный. День не ждет, впереди бежит и нас торопит.
       Прохор, не спрашивая больше, повел Хлына на двор к Трохиму Михалычу, местному мяснику. Улица, по которой они шагали, была настолько вытоптанной, что ложилась под ноги расписным ковром. По обочинам ярко цвели васильки и календула. Воздух одуряюще пах шалфеем и котовником. Деревенские занимались повседневными делами. Бабы, спеша, заготовить припасы на зиму, собирали урожай яблок, слив, груш. Солили в огромных кадках огурцы и помидоры, квасили капусту с хреном и смородиновым листом. Мужики развешивали сушиться свежевыловленную рыбу.
       
       Осень в этих краях наступала рано, а зима была настолько сурова, что даже добраться до соседней деревни не было никакой возможности. Дороги заметало с ноября и по апрель. Карачун строго следил за порядком в своих владениях, давая времени до полудня. Хочешь за дровами иди, хочешь на рыбалку. Но как только Хорс начинал спуск к Земле-матушке, крепчал мороз, поднималась метель да вьюга. Заметала тропы да тропинки, укрывала пеленой нехоженой. Страшно оказаться в этот час вдали от деревни. Никто не услышит, никто не найдёт, никто не спасёт. Оденет Карачун на тебя ледяную шубу, спрячет руки в ледяные рукавицы и не увидишь ты более ничего, кроме его суровых чертогов.