Что-то есенинское было в его внешности и очень музыкальная фамилия – Мелодиев. Он пытался убить свою сестру, зачем и почему, он не говорил.
«Еще один «Джокер», - подумал я.
У него были светлые кучерявые волосы, вытянутое лицо и открытый взгляд. Кто бы мог подумать, что он попытается задушить подушкой, а потом и прирезать младшую сестру. Я, конечно, не знаю, может его сестра, сущий бесенок, как показывают в фильмах ужаса, но я в этом сильно сомневаюсь.
Мелодиев не шел на контакт. Нет, о себе он рассказывал, но был хитр и скрытен, изображал из себя жертву.
- А что такое доброта? – спросил я.
Мелодиев замешкался. Все теряются при этом вопросе, даже взрослые.
- Что такое добрый человек?
- Ну, добрый…, - внешне Мелодиев не волновался, - наверное, честный, отзывчивый…
- А ты можешь себя назвать добрым человеком?
- Хм.. Не знаю…
- Мечта у тебя есть?
- Мечта? – подросток посмотрел на меня своими голубыми глазами, - есть…
- Какая, если не секрет?
Мелодиев молчал.
- Что тут скрывать? Вот у меня была мечта когда-то, - начал я, - хотел быть биологом. Очень сильно хотел.
- Есть, - наконец, ответил подросток, - хочу быть подводным сварщиком.
Вот это поворот! Нет, Мелодиев не единственный у кого была мечта, но такая… Конкретная, такая романтическая…
- Ничего себе! – удивился я, - а где на нее учат, ты узнавал?
- Да, - внешне, подросток выглядел каким-то удрученным, но мне казалось, все это хороший спектакль.
Настоящие негодяи часто выглядят очень привлекательными людьми, хотя я верю, что при желании и из него моего подопечного сделать нормального человека.
- В Волгограде.
Мелодиев сам был из Волгограда, раньше его семья там жила.
- Тянет назад?
- Да.
- А как ты хочешь достичь своей мечты, идя такой кривой дорогой к ней?
Мелодиев ничего не ответил, только пожал плечами.
- Мечта у тебя хорошая. Все метают то о мотоцикле, то об айфоне, а ты стать водолазом.
Я искал тактику поведения с несовершеннолетними. Был и жестким, и пытался стать другом, но найти ко всем одинаковый ключик очень тяжело.
Выходной день начался со звонка. Звонил дежурный с работы. Мелодиев пытался задушить себя. Ночью, он порвал простыню и, перекинув через грядушку кровати, обвязал другой ее конец вокруг шеи.
Утром, на осмотре, воспитательница увидела красный след на его шеи.
Было очевидным – Мелодиев блефовал. Он был такой не первый. Подросток хотел попасть в «дурку», полагая, что срок пребывания в спецприемники ему не защитается, и он не попадет в спецшколу, как решил суд.
Я понимал, что это «показуха», но начальник, боясь всего, начал меня обвинять, что суицидальные угрозы в поведении Мелодиева я не указал в заключении. К счастью, я это сделал. У Мелодиева была причудливая смесь экзальтированности, циклотимности и демонстративности. То есть он был склонен к бурным эмоциональным реагированиям, с резкой сменой настроения, и все это любил демонстрировать.
Мне пришлось с ним беседовать, говорить о ценности его жизни, в которую, если честно, я сам слабо верил.
Да, это не гуманно, это шокирующе. Может я перегорел, может, как у Жеглова в известном фильме, у меня «глаз замылился», но я смотрел на Мелодиева, задавая себе вопрос, что из него выйдет.
Я врал себе, врал ему, говоря, как все его ценят, как человека, ценят его жизнь. Не мог же я тогда сказать, что даже родители не хотят его видеть, что они активно поддерживали решение суда о направлении своего сына в спецшколу на три года.
В «дурку» Мелодиев, все таки попал. Ему там было хорошо, но в первый раз. Тогда он мог выходить во двор, мог покуривать втихаря. Но второй раз, да еще с суицидом, никто ему не даст таких благ.
Подобных ему «обкалывают» так, что они, порой, встать самостоятельно не могут. Когда подростка вернули к нам, первое время, он был что овощ, даже разговаривал реже, чем обычно. Повторять снова свой «подвиг» Мелодиев не решился.
Мы увезли его в спецшколу. Когда я приезжал туда, то расспрашивал о наших воспитанниках. Видел их, видел и Мелодиева. Мне показывали его поделки: доски и доску для нард, на которой были выжжены «инь и ян», а на другой стороне – «Джокер» из трилогии «Темный рыцарь».
«Еще один «Джокер», - подумал я.
У него были светлые кучерявые волосы, вытянутое лицо и открытый взгляд. Кто бы мог подумать, что он попытается задушить подушкой, а потом и прирезать младшую сестру. Я, конечно, не знаю, может его сестра, сущий бесенок, как показывают в фильмах ужаса, но я в этом сильно сомневаюсь.
Мелодиев не шел на контакт. Нет, о себе он рассказывал, но был хитр и скрытен, изображал из себя жертву.
- А что такое доброта? – спросил я.
Мелодиев замешкался. Все теряются при этом вопросе, даже взрослые.
- Что такое добрый человек?
- Ну, добрый…, - внешне Мелодиев не волновался, - наверное, честный, отзывчивый…
- А ты можешь себя назвать добрым человеком?
- Хм.. Не знаю…
- Мечта у тебя есть?
- Мечта? – подросток посмотрел на меня своими голубыми глазами, - есть…
- Какая, если не секрет?
Мелодиев молчал.
- Что тут скрывать? Вот у меня была мечта когда-то, - начал я, - хотел быть биологом. Очень сильно хотел.
- Есть, - наконец, ответил подросток, - хочу быть подводным сварщиком.
Вот это поворот! Нет, Мелодиев не единственный у кого была мечта, но такая… Конкретная, такая романтическая…
- Ничего себе! – удивился я, - а где на нее учат, ты узнавал?
- Да, - внешне, подросток выглядел каким-то удрученным, но мне казалось, все это хороший спектакль.
Настоящие негодяи часто выглядят очень привлекательными людьми, хотя я верю, что при желании и из него моего подопечного сделать нормального человека.
- В Волгограде.
Мелодиев сам был из Волгограда, раньше его семья там жила.
- Тянет назад?
- Да.
- А как ты хочешь достичь своей мечты, идя такой кривой дорогой к ней?
Мелодиев ничего не ответил, только пожал плечами.
- Мечта у тебя хорошая. Все метают то о мотоцикле, то об айфоне, а ты стать водолазом.
Я искал тактику поведения с несовершеннолетними. Был и жестким, и пытался стать другом, но найти ко всем одинаковый ключик очень тяжело.
Выходной день начался со звонка. Звонил дежурный с работы. Мелодиев пытался задушить себя. Ночью, он порвал простыню и, перекинув через грядушку кровати, обвязал другой ее конец вокруг шеи.
Утром, на осмотре, воспитательница увидела красный след на его шеи.
Было очевидным – Мелодиев блефовал. Он был такой не первый. Подросток хотел попасть в «дурку», полагая, что срок пребывания в спецприемники ему не защитается, и он не попадет в спецшколу, как решил суд.
Я понимал, что это «показуха», но начальник, боясь всего, начал меня обвинять, что суицидальные угрозы в поведении Мелодиева я не указал в заключении. К счастью, я это сделал. У Мелодиева была причудливая смесь экзальтированности, циклотимности и демонстративности. То есть он был склонен к бурным эмоциональным реагированиям, с резкой сменой настроения, и все это любил демонстрировать.
Мне пришлось с ним беседовать, говорить о ценности его жизни, в которую, если честно, я сам слабо верил.
Да, это не гуманно, это шокирующе. Может я перегорел, может, как у Жеглова в известном фильме, у меня «глаз замылился», но я смотрел на Мелодиева, задавая себе вопрос, что из него выйдет.
Я врал себе, врал ему, говоря, как все его ценят, как человека, ценят его жизнь. Не мог же я тогда сказать, что даже родители не хотят его видеть, что они активно поддерживали решение суда о направлении своего сына в спецшколу на три года.
В «дурку» Мелодиев, все таки попал. Ему там было хорошо, но в первый раз. Тогда он мог выходить во двор, мог покуривать втихаря. Но второй раз, да еще с суицидом, никто ему не даст таких благ.
Подобных ему «обкалывают» так, что они, порой, встать самостоятельно не могут. Когда подростка вернули к нам, первое время, он был что овощ, даже разговаривал реже, чем обычно. Повторять снова свой «подвиг» Мелодиев не решился.
Мы увезли его в спецшколу. Когда я приезжал туда, то расспрашивал о наших воспитанниках. Видел их, видел и Мелодиева. Мне показывали его поделки: доски и доску для нард, на которой были выжжены «инь и ян», а на другой стороне – «Джокер» из трилогии «Темный рыцарь».
