– Дорогой! Ты случайно не забыл о своем обещании?
– ?...
– Здрасьте, приехали. Всю неделю с тобой об этом говорим, а он сейчас глаза выкатывает!
– Шучу я, шучу. Билеты я уже купил.
– Да выключи ты, наконец, свой проектор. Пятый раз уже эту симуляцию крутишь! И ветер твой искусственный всю прическу мне испортил.
– Так красота, же! Хочешь попробовать? – он включил виртуальный проектор в режиме демонстрации, убрав по просьбе жены сопутствующие эффекты.
Возникшую в гостиной картинку можно было пощупать руками. Над Тибетом занималась заря. От первых лучей восходящего солнца начали багроветь белоснежные вершины величественных гор. Под их ногами зияла бесконечная пропасть.
– Боже упаси! – супруга попыталась нащупать опору, чтобы не упасть. – Все, выключай. И вообще, я боюсь высоты. Вот ведь беспокойное семейство. Один утром по горам лазит, другая с Воробьевых гор на доске катается.
– Алиса, дочь, – умная программа вывела голографическое изображение довольного личика.
– Ты не забыла с собой воду взять? А то будет как прошлый раз.
– Нет, мам. Можно мне еще покататься?
Виртуальное изображение перед ее глазами растаяло, сменившись реальным лицом встревоженного супруга.
– А почему я не в курсе? Что это за «прошлый раз»?
– Твоя дочь заправила свой скейт из лужи. Вся в тебя. Говорит, что горючее закончилось, а они с ребятами незаметно всю воду для дозаправки выпили. Хорошо хоть до этого дождь прошел.
– А что, давай завтра махнем все вместе на байдарках. На Алтай, я там речку одну присмотрел, закачаешься. Алиса, покажи, – скомандовал он, забыв отключить спецэффекты.
Секундой позже они погрузились в великолепную симуляцию сплава. Спокойное течение реки, густой сосновый лес по берегам, свежий воздух, плеск воды под веслом. Романтика! Но! Впереди их ждали нелегкие испытания, напомнившие о себе приближающимся звуком порогов.
«Не тот момент включила», – с досадой на электронного помощника подумал он.
– Ага, ты сначала доктора нашего почини, – отреагировала на опасность жена. – Махнули уже раз.
Доктор серии «Вся семья-03» сиротливо лежал на комоде.
«Подумаешь, – почесал за ухом глава семейства, – всего-то дозаправить его свежими лекарствами, сметить шприцы и аккумулятор подзарядить. Вот женщины! Всегда отговорку найдут, лишь бы им никуда не ехать. Ничего, мы с дочкой ее сагитируем».
– Сергей, я торт забыла заказать. Вот ведь! Ребенку восемь лет исполнилось, какой же это праздник без торта!? Гермес, торт, – дала она команду электронному снабженцу.
Никакой ответной реакции не последовало. Дисплей с меню был пуст.
– Гермес, торт, – повторила она. Молчание, – сломался он, что ли? Сергей, придется тебе ножками в магазин. Смотри, только туда и обратно!
– Слушаю и повинуюсь, дорогая.
Сергей дал волю своим чувствам только в лифтовом холле.
– Йес!!!
«Только бы лифт не подкачал, – подумал он, – Вот ведь, все умеют делать, а лифты пока еще не научились».
В ожидании капризной машины Сергей даже скрестил пальцы. Но ему повезло. Лифт подъехал, забрал пассажира и благополучно выплюнул его на первом этаже. Доброжелательно проскрипев на прощание дверью.
«Хорошо, что я опять свои комментарии внутри кабины не дал, – обрадовался он своей догадливости, – а то они злопамятные, эти лифтеры. Подслушают нелестные комментарии пассажира, а потом, в отместку, тормознут лифт между этажами часов так на пять».
На улице светило ласковое августовское солнце, но даже оно не могло рассеять его тревожное ожидание.
– Только бы очередь была. Только бы очередь была, – твердил он заклинание, приближаясь к магазину.
Однако ему не повезло. Очереди не было! Все десять магазинных терминалов скучали без посетителей.
– Тьфу ты черт, – выругался он.
И тут же получил сигнал о том, что его услышали. На дисплее гаджета засветилась красная надпись: «Штраф. 50 рублей». Вслед за этим громко отчитался сам гаджет: «Деньги в объеме 50 рулей списаны с вашего счета. Хорошего вам дня!»
«Чтобы вас черти забрали, ежики ушастые», – предусмотрительно подумал, но не сказал вслух Сергей, пожалев денег. Рецидив карался двукратно.
– Будем ждать, будем ждать, – нараспев повторял он вслух.
«Как ввели двадцать пять лет тому назад эту удаленку, не с кем уже нормально пообщаться. В моду вошла, чтоб ее!» – в нетерпеливом ожидании гипотетического покупателя, минуты растягивались в часы.
От скуки он начал наблюдать за редкими автомобилями, бесшумно скользящими над неубиваемым дорожным покрытием. Бесшумным призраком прошелестел трамвай, поворачивая к Бауманской.
«Хорошо, что их не убрали с московских улиц как троллейбусы, – подумал он. – Отличное изобретение человечества. Они еще всех нас переживут».
В трамвае, как и в проезжающих автомобилях можно было разглядеть любопытные лица людей, прилипших к идеально чистым окнам. Некоторые ему даже приветливо помахали рукой. Многие пассажиры разговаривали между собой, о чем можно было догадаться по их оживленной жестикуляции.
«А что, рулить то не надо. Задал автопилоту маршрут и сиди, глазей. В салоне тишина. А все дороги! Всего-то и делов: настелили поверх асфальта износостойкий пластик с металлизированным слоем внутри и все. Ну, и машины, конечно. Как перевели тогда весь наземный транспорт на магнитные подушки, я теперь могу окна в квартире настежь открывать. Ни тебе гари, ни шума. Что беспокоит иногда, так это бесшабашные детские крики, да чириканье воробьев. И дома стоят как новенькие. Выхлопных газов нет, а от пыли их специальным покрытием покрывают. Дышать можно полной грудью, а не выполнять через засорившийся нос физиологический процесс вдоха и выдоха».
– Вы последний? – раздался у него за спиной тихий голос.
– Я, – гордо ответил Сергей.
– На экскурсию поехали, – собеседник кивнул вслед удаляющемуся трамваю, – вот ведь люди! Все им дали, так живи и радуйся. Так нет, тянет их на приключения. Вы что-то уже выбрали?
– Тортик хочу купить. День рождения сегодня у дочки.
– Хорошее дело. А здесь как очутились? – спросил его собеседник.
– Вот, – Сергей полез в карман и показал новому приятелю маленький цилиндр предохранителя от снабженца.
– Повезло. В первый раз так делаете? Понятно. А у меня этот фокус уже не проходит. Вот ведь женщины! Им в парикмахерскую можно по пять раз в месяц ходить, а мне за газетой – фиг с маслом.
– А что, их еще продают в открытом доступе?! – удивился Сергей.
– Раздает один энтузиаст возле трех вокзалов. Сам их на принтере и печатает. Он там целый клуб по интересам организовал. Народ толпой валит, чтобы пообщаться.
– А он сегодня там? – с надеждой в голосе спросил Сергей.
– Нет, сегодня очередная серия «Ментовских войн». Кажется, 845-я. Вот как такое получается? Ментов уже давно нет, а войны есть. Чудеса!
– Фантастику у нас все любят.
– Я вот помню старые времена, – начал он. – Знаете, что это за дом?
Собеседник Сергея кивнул в сторону красивого здания начала прошлого века.
– В народе его называют «Дом Утесова», хотя он там толком почти и не жил. Помните такого эстрадного певца?
– «Только глянет над Москвою утро вешнее, золотятся помаленьку облака…», – немузыкально пропел Сергей, – А почему вы меня об этом спросили?
– Просто сам эту песню люблю. Видите, нашел своего единомышленника. Песня технического прогресса это, молодой человек. В этом доме жил и творил композитор Дмитрий Покрасс. Хотите поспорим, что вы ничего из его творчества не исполните? Помочь?
– С удовольствием послушаю.
– «Мы красные кавалеристы, и про нас...» Нет, лучше вот эта: «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля...»?
– Эту песню моя бабушка любила, – грустно сказал Сергей.
– Извините. Тогда вот: «Три танкиста, три веселых друга...»
– Стойте. Ее пел мой дед. А раньше – его отец. Он у него на войне погиб. В сорок пятом.
Сергей, как в первый раз посмотрел на величественный дом.
«Каждый день на него смотрю из окна и никаких ассоциаций. А здесь вот, оказывается, какие секреты он хранит!»
– А когда его построили? – заинтересованно спросил он.
Собеседник Сергея понял, что встретил благодарного слушателя и продолжил.
– Сто лет назад. А вы в музее РЖД давно были?
– На площади трех вокзалов? – Сергей смутился.
Он, как и все коренные москвичи, редко посещал достопримечательности столицы. Бегал он туда еще мальчишкой. В то время, когда городские власти решили перебазировать все железнодорожные пути за окраины города, а на освободившемся месте разбить парк. Бегал он туда в надежде найти какой-нибудь раритет. Нашел, конечно. До сих пор у него в кабинете висит табличка с надписью: «Москва–Воронеж».
– Туда недавно добавили несколько экспонатов начала прошлого века, – перебил его воспоминания собеседник.
Он догадался о муках Сергея показаться невежественным.
– Хорошо, а в парке за музеем были?
– Недавно, – соврал Сергей.
«В это самое время и был, только два года тому назад. Тогда, когда дочке шесть лет исполнилось. Погуляли мы тогда с ней всласть. Детство там свое вспомнил. Качели-карусели, мороженое!»
– А вы местный? – спросил он у пожилого человека с тросточкой.
– Да, я в Сокольниках живу. Вот, вышел погулять. С хорошими людьми поговорить, – он с надеждой посмотрел Сергею в глаза. – Так и дошел до Краснопресненской, никого не встретив. Вы – первый. Как вас величают, молодой человек?
– Сергей, – ответил Сергей, – а вас?
– Александр Николаевич, – ответил тот, – вы временем располагаете?
– Увы, кажется, уже нет. За тортиком выскочил на минутку и вот, вас встретил. Жена, думаю, извелась, – вспомнил он свое обещание – «туда и обратно».
– Завидует, наверное. Ей ведь тоже хочется с подружками посидеть, посплетничать. Вы, кстати, заметили, что это кафе лет тридцать уже стоит на этом месте, – он жестом показал на заведение напротив метро.
– Тридцать пять, – уточнил Сергей, – у меня здесь еще отец с друзьями каждую пятницу встречались. Названия только меняются, а суть одна.
– Да, были времена! Вы бегите, только торт свой не забудьте. А в музей на Комсомольской всё-таки сходите, – он лукаво улыбнулся и направился дальше по Краснопрудной улице, так ничего и не купив.
«Хорошее напоминание», – подумал он с благодарность к Александру Ивановичу. Быстро набрал на дисплее код товара, получил покупку и бегом помчался домой.
– Тебя только за смертью посылать. Я уже переживать начала. Опять кого-то по дороге встретил? В глаза мне смотри!
– Да.
– Алиса, дочь.
– Доченька, мы с папой решили сделать тебе подарок, – начала она.
– Мы сегодня идем в Третьяковскую галерею, – продолжил отец. – Будем там первыми посетителями после реконструкции.
Сергей увидел, как меняется лицо его любимой дочки.
– Вживую? – неуверенным голосом спросила она, широко раскрыв доверчивые глаза.
– Да, – ответили родители хором.
– Ура!!! Вот мне все в классе обзавидуются!!! А когда?
– Через час ждем тебя дома.
– Да я через десять минут буду. Кольке родители подарили суперкар. Он меня вмиг довезет.
– С автопилотом, надеюсь? – пошутила мама.
– Конечно. А что, бывают другие? Потом расскажешь, как это! Хорошо?
– Хорошо, детка.
На дворе стоял август 2050 года.
Для обложки использован бесплатный рисунок компании PIXABEY.
Предмет рассказа: Краснопрудная улица, д.26. «Дом Утесова».
Фотография автора.
Немного о доме.
Дому 26 по Краснопрудной улице сейчас 84 года.
Он является «авторской» работой архитекторов И.Е.Рожинина и Ю.П.Мухаринского.
Построен в 1936 году.
Относится к довоенной сталинской архитектуре в стиле неоклассицизма и римского палаццо, и является архитектурным наследием города Москвы.
В Советское время здесь жили люди, связанные с Наркоматом, а потом Министерством Путей сообщения. Чиновники, юристы и инженеры этого ведомства, артисты, режиссеры и композиторы ЦДКЖ, архитекторы, врачи, спортсмены общества Локомотив. Многие из жителей в Сталинское время были репрессированы.
Знаменитые жители дома
Правильнее называть этот дом "Покрассовским", но именно в большой квартире Дмитрия Покрасса, служившей репетиционным залом для артистов его оркестра, некоторое время жил и работал Леонид Утесов. Старожилы это помнят и отразили это в неофициальном названии дома – «Дом Утесова».
Немного об улице.
Взято из Википедии:
Краснопрудная улица названа так потому, что проходила у Красного пруда, который находился между нынешним Ярославским вокзалом, Краснопрудной и Верхней Красносельской улицами, в пойме реки Чечеры. У пруда располагалось большое село Красное, которое впервые упоминается в 1423 году в завещании великого князя Василия I, отдавшего во владение сыну Василию «селце у города у Москвы над Великим прудом». Тогда пруд назывался Великим – его площадь практически была равна размеру московского Кремля (23 гектара). Потом он стал называться так же, как и село, – Красным, то есть красивым. У пруда в Троицын и Духов дни происходили так называемые «русальные гулянья». Стоглав – свод правовых норм, принятый в 1551 году, порицал эти игрища, дошедшие с языческих времен. Однако гулянья пользовались большой популярностью у простого народа. Вот как они описывались: «…сходятся там мужие, жены и девицы на ночное плещевание и бесчисленный говор, и на бесовские песни, и на плясание и на скакание и егда нощь мимо ходит, тогда к реце идут с воплем и кричанием, аки беси, и умываются водою бережно».
В 1891 году, учитывая санитарное состояние пруда, была проведена его частичная санация, хотя первоначально планировалась его полная очистка.
Красный пруд был засыпан в 1910 году.
– ?...
– Здрасьте, приехали. Всю неделю с тобой об этом говорим, а он сейчас глаза выкатывает!
– Шучу я, шучу. Билеты я уже купил.
– Да выключи ты, наконец, свой проектор. Пятый раз уже эту симуляцию крутишь! И ветер твой искусственный всю прическу мне испортил.
– Так красота, же! Хочешь попробовать? – он включил виртуальный проектор в режиме демонстрации, убрав по просьбе жены сопутствующие эффекты.
Возникшую в гостиной картинку можно было пощупать руками. Над Тибетом занималась заря. От первых лучей восходящего солнца начали багроветь белоснежные вершины величественных гор. Под их ногами зияла бесконечная пропасть.
– Боже упаси! – супруга попыталась нащупать опору, чтобы не упасть. – Все, выключай. И вообще, я боюсь высоты. Вот ведь беспокойное семейство. Один утром по горам лазит, другая с Воробьевых гор на доске катается.
– Алиса, дочь, – умная программа вывела голографическое изображение довольного личика.
– Ты не забыла с собой воду взять? А то будет как прошлый раз.
– Нет, мам. Можно мне еще покататься?
Виртуальное изображение перед ее глазами растаяло, сменившись реальным лицом встревоженного супруга.
– А почему я не в курсе? Что это за «прошлый раз»?
– Твоя дочь заправила свой скейт из лужи. Вся в тебя. Говорит, что горючее закончилось, а они с ребятами незаметно всю воду для дозаправки выпили. Хорошо хоть до этого дождь прошел.
– А что, давай завтра махнем все вместе на байдарках. На Алтай, я там речку одну присмотрел, закачаешься. Алиса, покажи, – скомандовал он, забыв отключить спецэффекты.
Секундой позже они погрузились в великолепную симуляцию сплава. Спокойное течение реки, густой сосновый лес по берегам, свежий воздух, плеск воды под веслом. Романтика! Но! Впереди их ждали нелегкие испытания, напомнившие о себе приближающимся звуком порогов.
«Не тот момент включила», – с досадой на электронного помощника подумал он.
– Ага, ты сначала доктора нашего почини, – отреагировала на опасность жена. – Махнули уже раз.
Доктор серии «Вся семья-03» сиротливо лежал на комоде.
«Подумаешь, – почесал за ухом глава семейства, – всего-то дозаправить его свежими лекарствами, сметить шприцы и аккумулятор подзарядить. Вот женщины! Всегда отговорку найдут, лишь бы им никуда не ехать. Ничего, мы с дочкой ее сагитируем».
– Сергей, я торт забыла заказать. Вот ведь! Ребенку восемь лет исполнилось, какой же это праздник без торта!? Гермес, торт, – дала она команду электронному снабженцу.
Никакой ответной реакции не последовало. Дисплей с меню был пуст.
– Гермес, торт, – повторила она. Молчание, – сломался он, что ли? Сергей, придется тебе ножками в магазин. Смотри, только туда и обратно!
– Слушаю и повинуюсь, дорогая.
Сергей дал волю своим чувствам только в лифтовом холле.
– Йес!!!
«Только бы лифт не подкачал, – подумал он, – Вот ведь, все умеют делать, а лифты пока еще не научились».
В ожидании капризной машины Сергей даже скрестил пальцы. Но ему повезло. Лифт подъехал, забрал пассажира и благополучно выплюнул его на первом этаже. Доброжелательно проскрипев на прощание дверью.
«Хорошо, что я опять свои комментарии внутри кабины не дал, – обрадовался он своей догадливости, – а то они злопамятные, эти лифтеры. Подслушают нелестные комментарии пассажира, а потом, в отместку, тормознут лифт между этажами часов так на пять».
На улице светило ласковое августовское солнце, но даже оно не могло рассеять его тревожное ожидание.
– Только бы очередь была. Только бы очередь была, – твердил он заклинание, приближаясь к магазину.
Однако ему не повезло. Очереди не было! Все десять магазинных терминалов скучали без посетителей.
– Тьфу ты черт, – выругался он.
И тут же получил сигнал о том, что его услышали. На дисплее гаджета засветилась красная надпись: «Штраф. 50 рублей». Вслед за этим громко отчитался сам гаджет: «Деньги в объеме 50 рулей списаны с вашего счета. Хорошего вам дня!»
«Чтобы вас черти забрали, ежики ушастые», – предусмотрительно подумал, но не сказал вслух Сергей, пожалев денег. Рецидив карался двукратно.
– Будем ждать, будем ждать, – нараспев повторял он вслух.
«Как ввели двадцать пять лет тому назад эту удаленку, не с кем уже нормально пообщаться. В моду вошла, чтоб ее!» – в нетерпеливом ожидании гипотетического покупателя, минуты растягивались в часы.
От скуки он начал наблюдать за редкими автомобилями, бесшумно скользящими над неубиваемым дорожным покрытием. Бесшумным призраком прошелестел трамвай, поворачивая к Бауманской.
«Хорошо, что их не убрали с московских улиц как троллейбусы, – подумал он. – Отличное изобретение человечества. Они еще всех нас переживут».
В трамвае, как и в проезжающих автомобилях можно было разглядеть любопытные лица людей, прилипших к идеально чистым окнам. Некоторые ему даже приветливо помахали рукой. Многие пассажиры разговаривали между собой, о чем можно было догадаться по их оживленной жестикуляции.
«А что, рулить то не надо. Задал автопилоту маршрут и сиди, глазей. В салоне тишина. А все дороги! Всего-то и делов: настелили поверх асфальта износостойкий пластик с металлизированным слоем внутри и все. Ну, и машины, конечно. Как перевели тогда весь наземный транспорт на магнитные подушки, я теперь могу окна в квартире настежь открывать. Ни тебе гари, ни шума. Что беспокоит иногда, так это бесшабашные детские крики, да чириканье воробьев. И дома стоят как новенькие. Выхлопных газов нет, а от пыли их специальным покрытием покрывают. Дышать можно полной грудью, а не выполнять через засорившийся нос физиологический процесс вдоха и выдоха».
– Вы последний? – раздался у него за спиной тихий голос.
– Я, – гордо ответил Сергей.
– На экскурсию поехали, – собеседник кивнул вслед удаляющемуся трамваю, – вот ведь люди! Все им дали, так живи и радуйся. Так нет, тянет их на приключения. Вы что-то уже выбрали?
– Тортик хочу купить. День рождения сегодня у дочки.
– Хорошее дело. А здесь как очутились? – спросил его собеседник.
– Вот, – Сергей полез в карман и показал новому приятелю маленький цилиндр предохранителя от снабженца.
– Повезло. В первый раз так делаете? Понятно. А у меня этот фокус уже не проходит. Вот ведь женщины! Им в парикмахерскую можно по пять раз в месяц ходить, а мне за газетой – фиг с маслом.
– А что, их еще продают в открытом доступе?! – удивился Сергей.
– Раздает один энтузиаст возле трех вокзалов. Сам их на принтере и печатает. Он там целый клуб по интересам организовал. Народ толпой валит, чтобы пообщаться.
– А он сегодня там? – с надеждой в голосе спросил Сергей.
– Нет, сегодня очередная серия «Ментовских войн». Кажется, 845-я. Вот как такое получается? Ментов уже давно нет, а войны есть. Чудеса!
– Фантастику у нас все любят.
– Я вот помню старые времена, – начал он. – Знаете, что это за дом?
Собеседник Сергея кивнул в сторону красивого здания начала прошлого века.
– В народе его называют «Дом Утесова», хотя он там толком почти и не жил. Помните такого эстрадного певца?
– «Только глянет над Москвою утро вешнее, золотятся помаленьку облака…», – немузыкально пропел Сергей, – А почему вы меня об этом спросили?
– Просто сам эту песню люблю. Видите, нашел своего единомышленника. Песня технического прогресса это, молодой человек. В этом доме жил и творил композитор Дмитрий Покрасс. Хотите поспорим, что вы ничего из его творчества не исполните? Помочь?
– С удовольствием послушаю.
– «Мы красные кавалеристы, и про нас...» Нет, лучше вот эта: «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля...»?
– Эту песню моя бабушка любила, – грустно сказал Сергей.
– Извините. Тогда вот: «Три танкиста, три веселых друга...»
– Стойте. Ее пел мой дед. А раньше – его отец. Он у него на войне погиб. В сорок пятом.
Сергей, как в первый раз посмотрел на величественный дом.
«Каждый день на него смотрю из окна и никаких ассоциаций. А здесь вот, оказывается, какие секреты он хранит!»
– А когда его построили? – заинтересованно спросил он.
Собеседник Сергея понял, что встретил благодарного слушателя и продолжил.
– Сто лет назад. А вы в музее РЖД давно были?
– На площади трех вокзалов? – Сергей смутился.
Он, как и все коренные москвичи, редко посещал достопримечательности столицы. Бегал он туда еще мальчишкой. В то время, когда городские власти решили перебазировать все железнодорожные пути за окраины города, а на освободившемся месте разбить парк. Бегал он туда в надежде найти какой-нибудь раритет. Нашел, конечно. До сих пор у него в кабинете висит табличка с надписью: «Москва–Воронеж».
– Туда недавно добавили несколько экспонатов начала прошлого века, – перебил его воспоминания собеседник.
Он догадался о муках Сергея показаться невежественным.
– Хорошо, а в парке за музеем были?
– Недавно, – соврал Сергей.
«В это самое время и был, только два года тому назад. Тогда, когда дочке шесть лет исполнилось. Погуляли мы тогда с ней всласть. Детство там свое вспомнил. Качели-карусели, мороженое!»
– А вы местный? – спросил он у пожилого человека с тросточкой.
– Да, я в Сокольниках живу. Вот, вышел погулять. С хорошими людьми поговорить, – он с надеждой посмотрел Сергею в глаза. – Так и дошел до Краснопресненской, никого не встретив. Вы – первый. Как вас величают, молодой человек?
– Сергей, – ответил Сергей, – а вас?
– Александр Николаевич, – ответил тот, – вы временем располагаете?
– Увы, кажется, уже нет. За тортиком выскочил на минутку и вот, вас встретил. Жена, думаю, извелась, – вспомнил он свое обещание – «туда и обратно».
– Завидует, наверное. Ей ведь тоже хочется с подружками посидеть, посплетничать. Вы, кстати, заметили, что это кафе лет тридцать уже стоит на этом месте, – он жестом показал на заведение напротив метро.
– Тридцать пять, – уточнил Сергей, – у меня здесь еще отец с друзьями каждую пятницу встречались. Названия только меняются, а суть одна.
– Да, были времена! Вы бегите, только торт свой не забудьте. А в музей на Комсомольской всё-таки сходите, – он лукаво улыбнулся и направился дальше по Краснопрудной улице, так ничего и не купив.
«Хорошее напоминание», – подумал он с благодарность к Александру Ивановичу. Быстро набрал на дисплее код товара, получил покупку и бегом помчался домой.
– Тебя только за смертью посылать. Я уже переживать начала. Опять кого-то по дороге встретил? В глаза мне смотри!
– Да.
– Алиса, дочь.
– Доченька, мы с папой решили сделать тебе подарок, – начала она.
– Мы сегодня идем в Третьяковскую галерею, – продолжил отец. – Будем там первыми посетителями после реконструкции.
Сергей увидел, как меняется лицо его любимой дочки.
– Вживую? – неуверенным голосом спросила она, широко раскрыв доверчивые глаза.
– Да, – ответили родители хором.
– Ура!!! Вот мне все в классе обзавидуются!!! А когда?
– Через час ждем тебя дома.
– Да я через десять минут буду. Кольке родители подарили суперкар. Он меня вмиг довезет.
– С автопилотом, надеюсь? – пошутила мама.
– Конечно. А что, бывают другие? Потом расскажешь, как это! Хорошо?
– Хорошо, детка.
На дворе стоял август 2050 года.
Для обложки использован бесплатный рисунок компании PIXABEY.
Предмет рассказа: Краснопрудная улица, д.26. «Дом Утесова».
Фотография автора.
Немного о доме.
Дому 26 по Краснопрудной улице сейчас 84 года.
Он является «авторской» работой архитекторов И.Е.Рожинина и Ю.П.Мухаринского.
Построен в 1936 году.
Относится к довоенной сталинской архитектуре в стиле неоклассицизма и римского палаццо, и является архитектурным наследием города Москвы.
В Советское время здесь жили люди, связанные с Наркоматом, а потом Министерством Путей сообщения. Чиновники, юристы и инженеры этого ведомства, артисты, режиссеры и композиторы ЦДКЖ, архитекторы, врачи, спортсмены общества Локомотив. Многие из жителей в Сталинское время были репрессированы.
Знаменитые жители дома
Правильнее называть этот дом "Покрассовским", но именно в большой квартире Дмитрия Покрасса, служившей репетиционным залом для артистов его оркестра, некоторое время жил и работал Леонид Утесов. Старожилы это помнят и отразили это в неофициальном названии дома – «Дом Утесова».
Немного об улице.
Взято из Википедии:
Краснопрудная улица названа так потому, что проходила у Красного пруда, который находился между нынешним Ярославским вокзалом, Краснопрудной и Верхней Красносельской улицами, в пойме реки Чечеры. У пруда располагалось большое село Красное, которое впервые упоминается в 1423 году в завещании великого князя Василия I, отдавшего во владение сыну Василию «селце у города у Москвы над Великим прудом». Тогда пруд назывался Великим – его площадь практически была равна размеру московского Кремля (23 гектара). Потом он стал называться так же, как и село, – Красным, то есть красивым. У пруда в Троицын и Духов дни происходили так называемые «русальные гулянья». Стоглав – свод правовых норм, принятый в 1551 году, порицал эти игрища, дошедшие с языческих времен. Однако гулянья пользовались большой популярностью у простого народа. Вот как они описывались: «…сходятся там мужие, жены и девицы на ночное плещевание и бесчисленный говор, и на бесовские песни, и на плясание и на скакание и егда нощь мимо ходит, тогда к реце идут с воплем и кричанием, аки беси, и умываются водою бережно».
В 1891 году, учитывая санитарное состояние пруда, была проведена его частичная санация, хотя первоначально планировалась его полная очистка.
Красный пруд был засыпан в 1910 году.
