Гораздо проще. Мина приводится в действие, когда кто-нибудь наступает на нее. Капсула разбивается. И взрыв! Поэтому, если тыкать землю сверху, то это самый надежный способ отправиться на небеса. Да! И отправляться-то будет нечему.
- Что же теперь?
- Нужна всего лишь проволока. Только такая, какая не сгибается. И под небольшим углом втыкаешь ее в землю. Если попадется мина, то наш миноискатель уткнется в ее боковую грань. Это совершенно не опасно.
Хозяйка принесла кусок проволоки. Он загнул один конец кольцом, чтобы было удобно держать в руке.
- Вот! Миноискатель готов!
- Какой-то он слишком простой! – прокомментировал капитан. – Никогда бы не подумал!
- Главное надежность. А вы не открывали бутылку?
- Зачем ее открывать?
- Правильно поступили. Откроем, когда я вернусь.
Дорогу до вокзала он теперь мог найти с закрытыми глазами. Впрочем, и с открытыми глазами это было то же самое. Никакой разницы! Совершенно! Одной рукой придерживаясь за стену вокзала, он дошел до угла. Сделал еще несколько шагов и почувствовал, что асфальт закончился. Осторожно носком ботинка провел по краю асфальта. Лег на живот, прополз несколько метров и воткнул металлический прут в землю под небольшим углом. Сделал то же самое слева и справа от себя. Мины должны быть закопаны неглубоко. Их устанавливали против людей, а не тяжелой бронетехники. Это облегчало его задачу. Еще прополз и снова протыкал землю. Дальше! Дальше! Наконец прут уперся. Это мог быть и камень. Он стал осторожно обкапывать, извлек изделие. Чтобы никто не смог пройти, мины должны быть установлены по периметру. Но устанавливать одну возле другой слишком накладно и долго. Поэтому лучше поставить их в шахматном порядке. Благополучно минуя одну мину, непременно подорвешься на следующей. Предположение оказалось верным. Саперная наука одинакова для всех, даже для инопланетян. Работа пошла довольно споро. Он уже сбился со счета. Да и какой смысл был считать мины? Сколько он потратил времени, того не ведал. Но он смертельно устал. Болели и руки, и плечи, и ноги. Повернулся на спину, полежал без движения, потом снова на живот и продолжил работу. То, что такая темень, это даже хорошо. На войне мины они в основном снимали по ночам. Вот уже несколько метров подряд ему не попадалось ни одной мины.
Минный круг разорван. Он пробил проход, по которому можно выйти отсюда. Его ширина была метра полтора. Вполне достаточно, чтобы люди гуськом один за другим вышли отсюда. Теперь нужно было отметить проход. Он обозначил его вешками. После чего перенес мины в зал ожидания. Это окончательно вымотало его. Даже не стал выворачивать взрыватели. Кто сюда сунется? И сил уже не было.
- Видите! Я не сомневался в вас! – сказал капитан, когда он грязный и счастливый вернулся в дом и разувался на пороге.
- Сейчас можно и раскупорить бутылку, - сказал он.
Грустная хозяйка посмотрела на него.
- Мы не успеем обмыть вашу удачную работу. Извините!
- Что случилось?
- Они возвращаются. Нам надо поспешить.
- А они, как истинные джентльмены, не могли заранее сообщить о своем визите? Некрасиво как-то получается.
- Послушайте!
Они замолчали.
- Слышите гул? Он отовсюду.
Какой-то далекий и глухой рокот шел сверху и со всех сторон, как будто на них надвигались эскадрильи бомбардировщиков. Пол чуть-чуть вибрировал.
- А мы сможем вывести этих людей? – спросил он.
- Попробовать можно, - сказала она.
- Берите все фонарики, которые есть в доме. Спички. После вокзала идем шаг в шаг. За вешки ни в коем случае не заходить. Будьте очень внимательны. За вешками смерть. Он пойдет впереди. За ним половина этих людей. Потом я. За мной остальные. Вы замыкающая. Идти без остановок.
Хозяйка открыла дверь в зал. Он подошел к дверному проему. Людей пришлось поднимать. Они стояли, как столбы, не двигались и ни на что не реагировали. Брали каждого за руку и выводили из дома, где выстраивали в колонну. Дрожание земли под ногами уже стало довольно ощутимым, как при небольшом землетрясении. Гул перерос в такое завывание, будто их окружили стаи волков.
- Не успеем! – сказал капитан. – Придется их оставить здесь. Тут хотя бы самим спастись. Они нас погубят.
- Были вы когда-нибудь на войне?
- Бог миловал.
- Ну, да! Конечно! Понятно! Мы никого здесь не оставим. Ни-ко-го! Цепляйте их друг за друга в одну цепочку! Не знаю, как вы это сделаете! Привязывайте веревками, приклеивайте, прибивайте гвоздями.
Вот цепочка из бесчувственных безмолвных истуканов была составлена.
- Девочку возьмите на руки! – сказал он хозяйке. – Она единственный среди них человек. Она еще что-то чувствует и осознает. Не знаю, как это у ней получилось.
Двинулись цепочкой к вокзалу. Молчали. Когда они проходили мимо здания вокзала, земля уже тряслась, как в лихорадке, поэтому приходилось широко ставить ноги. Вой был такой, как на дискотеке.
- Надо бегом! – крикнул капитан. – Иначе мы не успеем!
- Они не могут бежать. Разве это не понятно? Будьте осторожны! Мы вступаем на минное поле. Светите на вешки, а не себе под ноги. На вешки, я сказал!
Прошли еще несколько шагов. Они, эти люди, стали опускаться. Кто-то уже сидел. Взывать и убеждать их было бесполезно. Если они что-то и слышали, то все равно никакой реакции не последует. Потому что они были лишены всякого осознания действительности. Вероятно, их зомбировали.
- Говорил же я, что мы с ними не выйдем! – завопил капитан.
Он осветил лицо капитана.
- Я сказал и еще раз повторяю: мы или все выходим, или все остаемся здесь. Других вариантов не будет. Я сейчас!
Он решил вернуться к вокзалу. Кажется, он знает, как выйти из этой ситуации.
- Куда? Вы с ума сошли!
- Не двигайтесь с места! Стойте здесь!
Он вспомнил. Когда он выходил из поезда, то перед зданием вокзала видел длинную трубу, служившую флагштоком. На ней поднимали флаг, когда встречали высокопоставленных гостей. На конце трубы был ролик. Труба была на месте. Он схватил ее и стал раскачивать из стороны в сторону. Труба качалась, но не падала. Он понял, что выдернуть ее невозможно. У него не хватит сил. Энергия его была на исходе.
Труба была закопана и залита раствором. Ее нужно было выдалбливать. Но не ногами же! Нужен лом. Он вернулся. Женщина сидела на земле и тряслась. На него она поглядела с надеждой. Тряслась она не от страха, а потому, что тряслась земля под ними. Все тоже сидели.
- Капитан! – крикнул он. – Идите ко мне! Оглохли что ли? Быстрее!
- Не кричите вы! Всё равно он вас не слышит, - сказала женщина.
- Не слышит? Он же не глухой.
- Ушел он. Сказал, что не собирается тут сдыхать с нами. И ушел.
- Ну, и черт с ним!
- И вовсе он не капитан. С чего вы это взяли?
- Кто же он?
- Никто.
- Скажите, у вас дома есть лом. Желательно потяжелей.
- Где-то должен быть. Кажется, в чулане. Ну, в кладовой.
- Точно там? Вспомните!
- Да вроде как там.
- Меня не устраивает вроде. Мне надо точно.
- Не кричите только! Я схожу, а то вы будете искать его до второго пришествия. Там же всякий хлам навален.
- Я с вами пойду до вокзала. Или давайте вместе пойдем до дома?
- Без провожатого дойду! Не девочка!
Хорошо, что их ведомые сидели без движения. За проход уж точно не залезут. Можно было не беспокоиться, что они расползутся по минному полю. Хотя тогда им долго бы и ползать не пришлось. У этих тварей саперное дело было поставлено профессионально, и пройти минное поле было невозможно.
Вскоре она вернулась с ломом. И он принялся разбивать бетон вокруг трубы. Осколки брызгали во все стороны. Всё! Труба была выдернута.
- Они уже здесь, - сказала женщина.
- Странно! Я ничего не вижу.
- А посмотрите в сторону дома, откуда мы явились сюда!
- Теперь я вижу над домом, возле дома какие-то плотные шаровидные скопления. Или как их поименовать, не знаю.
- Это они!
- Бежим!
Они привязали всех к трубе, подняли их на ноги и пошли дальше. Каждый шаг уже давался с трудом. Как писал классик: «земля тряслась, как наши груди». От воя вот-вот лопнут перепонки. Казалось, что кто-то очень громкоголосый ревет в самое ухо. Он обливался потом и молил только об одном: не споткнуться, не упасть. Тогда всё! конец! Он уже не поднимется. Никогда. И только те, кто был привязан к трубе, покорно передвигали ноги и были совершенно равнодушны к тому, что творилось окрест их.
Всё резко и сразу изменилось. Он почувствовал под ногами твердую почву. Так моряк, после долгого плавания сойдя на берег, что под его ногами твердь. Наступила тишина. Стало легко идти. Он прошел еще несколько шагов, остановился и обернулся назад. Ему показалось, что у тех, кто был привязан к трубе, стали совершенно другими лица.
Женщина подошла к нему.
- Они отвязывают друг друга, - сказал она.
Раздался детский плач. А следом успокаивающий голос матери.
- А здорово ты придумал с трубой! Иначе бы мы их не вывели.
Над головой сверкали звезды. На востоке все шире и ярче становилась алеющая полоса.
- А который час? – спросила женщина.
Она провела пальцами по его небритой щеке. У нее была красивая улыбка. Он опустил глаза и, как зачарованный, стал смотреть за секундной стрелкой, бегающей по кругу.
«Мы вернулись домой.
Встречай своих воинов».
.
- Что же теперь?
- Нужна всего лишь проволока. Только такая, какая не сгибается. И под небольшим углом втыкаешь ее в землю. Если попадется мина, то наш миноискатель уткнется в ее боковую грань. Это совершенно не опасно.
Хозяйка принесла кусок проволоки. Он загнул один конец кольцом, чтобы было удобно держать в руке.
- Вот! Миноискатель готов!
- Какой-то он слишком простой! – прокомментировал капитан. – Никогда бы не подумал!
- Главное надежность. А вы не открывали бутылку?
- Зачем ее открывать?
- Правильно поступили. Откроем, когда я вернусь.
Дорогу до вокзала он теперь мог найти с закрытыми глазами. Впрочем, и с открытыми глазами это было то же самое. Никакой разницы! Совершенно! Одной рукой придерживаясь за стену вокзала, он дошел до угла. Сделал еще несколько шагов и почувствовал, что асфальт закончился. Осторожно носком ботинка провел по краю асфальта. Лег на живот, прополз несколько метров и воткнул металлический прут в землю под небольшим углом. Сделал то же самое слева и справа от себя. Мины должны быть закопаны неглубоко. Их устанавливали против людей, а не тяжелой бронетехники. Это облегчало его задачу. Еще прополз и снова протыкал землю. Дальше! Дальше! Наконец прут уперся. Это мог быть и камень. Он стал осторожно обкапывать, извлек изделие. Чтобы никто не смог пройти, мины должны быть установлены по периметру. Но устанавливать одну возле другой слишком накладно и долго. Поэтому лучше поставить их в шахматном порядке. Благополучно минуя одну мину, непременно подорвешься на следующей. Предположение оказалось верным. Саперная наука одинакова для всех, даже для инопланетян. Работа пошла довольно споро. Он уже сбился со счета. Да и какой смысл был считать мины? Сколько он потратил времени, того не ведал. Но он смертельно устал. Болели и руки, и плечи, и ноги. Повернулся на спину, полежал без движения, потом снова на живот и продолжил работу. То, что такая темень, это даже хорошо. На войне мины они в основном снимали по ночам. Вот уже несколько метров подряд ему не попадалось ни одной мины.
Минный круг разорван. Он пробил проход, по которому можно выйти отсюда. Его ширина была метра полтора. Вполне достаточно, чтобы люди гуськом один за другим вышли отсюда. Теперь нужно было отметить проход. Он обозначил его вешками. После чего перенес мины в зал ожидания. Это окончательно вымотало его. Даже не стал выворачивать взрыватели. Кто сюда сунется? И сил уже не было.
- Видите! Я не сомневался в вас! – сказал капитан, когда он грязный и счастливый вернулся в дом и разувался на пороге.
- Сейчас можно и раскупорить бутылку, - сказал он.
Грустная хозяйка посмотрела на него.
- Мы не успеем обмыть вашу удачную работу. Извините!
- Что случилось?
- Они возвращаются. Нам надо поспешить.
- А они, как истинные джентльмены, не могли заранее сообщить о своем визите? Некрасиво как-то получается.
- Послушайте!
Они замолчали.
- Слышите гул? Он отовсюду.
Какой-то далекий и глухой рокот шел сверху и со всех сторон, как будто на них надвигались эскадрильи бомбардировщиков. Пол чуть-чуть вибрировал.
- А мы сможем вывести этих людей? – спросил он.
- Попробовать можно, - сказала она.
- Берите все фонарики, которые есть в доме. Спички. После вокзала идем шаг в шаг. За вешки ни в коем случае не заходить. Будьте очень внимательны. За вешками смерть. Он пойдет впереди. За ним половина этих людей. Потом я. За мной остальные. Вы замыкающая. Идти без остановок.
Хозяйка открыла дверь в зал. Он подошел к дверному проему. Людей пришлось поднимать. Они стояли, как столбы, не двигались и ни на что не реагировали. Брали каждого за руку и выводили из дома, где выстраивали в колонну. Дрожание земли под ногами уже стало довольно ощутимым, как при небольшом землетрясении. Гул перерос в такое завывание, будто их окружили стаи волков.
- Не успеем! – сказал капитан. – Придется их оставить здесь. Тут хотя бы самим спастись. Они нас погубят.
- Были вы когда-нибудь на войне?
- Бог миловал.
- Ну, да! Конечно! Понятно! Мы никого здесь не оставим. Ни-ко-го! Цепляйте их друг за друга в одну цепочку! Не знаю, как вы это сделаете! Привязывайте веревками, приклеивайте, прибивайте гвоздями.
Вот цепочка из бесчувственных безмолвных истуканов была составлена.
- Девочку возьмите на руки! – сказал он хозяйке. – Она единственный среди них человек. Она еще что-то чувствует и осознает. Не знаю, как это у ней получилось.
Двинулись цепочкой к вокзалу. Молчали. Когда они проходили мимо здания вокзала, земля уже тряслась, как в лихорадке, поэтому приходилось широко ставить ноги. Вой был такой, как на дискотеке.
- Надо бегом! – крикнул капитан. – Иначе мы не успеем!
- Они не могут бежать. Разве это не понятно? Будьте осторожны! Мы вступаем на минное поле. Светите на вешки, а не себе под ноги. На вешки, я сказал!
Прошли еще несколько шагов. Они, эти люди, стали опускаться. Кто-то уже сидел. Взывать и убеждать их было бесполезно. Если они что-то и слышали, то все равно никакой реакции не последует. Потому что они были лишены всякого осознания действительности. Вероятно, их зомбировали.
- Говорил же я, что мы с ними не выйдем! – завопил капитан.
Он осветил лицо капитана.
- Я сказал и еще раз повторяю: мы или все выходим, или все остаемся здесь. Других вариантов не будет. Я сейчас!
Он решил вернуться к вокзалу. Кажется, он знает, как выйти из этой ситуации.
- Куда? Вы с ума сошли!
- Не двигайтесь с места! Стойте здесь!
Он вспомнил. Когда он выходил из поезда, то перед зданием вокзала видел длинную трубу, служившую флагштоком. На ней поднимали флаг, когда встречали высокопоставленных гостей. На конце трубы был ролик. Труба была на месте. Он схватил ее и стал раскачивать из стороны в сторону. Труба качалась, но не падала. Он понял, что выдернуть ее невозможно. У него не хватит сил. Энергия его была на исходе.
Труба была закопана и залита раствором. Ее нужно было выдалбливать. Но не ногами же! Нужен лом. Он вернулся. Женщина сидела на земле и тряслась. На него она поглядела с надеждой. Тряслась она не от страха, а потому, что тряслась земля под ними. Все тоже сидели.
- Капитан! – крикнул он. – Идите ко мне! Оглохли что ли? Быстрее!
- Не кричите вы! Всё равно он вас не слышит, - сказала женщина.
- Не слышит? Он же не глухой.
- Ушел он. Сказал, что не собирается тут сдыхать с нами. И ушел.
- Ну, и черт с ним!
- И вовсе он не капитан. С чего вы это взяли?
- Кто же он?
- Никто.
- Скажите, у вас дома есть лом. Желательно потяжелей.
- Где-то должен быть. Кажется, в чулане. Ну, в кладовой.
- Точно там? Вспомните!
- Да вроде как там.
- Меня не устраивает вроде. Мне надо точно.
- Не кричите только! Я схожу, а то вы будете искать его до второго пришествия. Там же всякий хлам навален.
- Я с вами пойду до вокзала. Или давайте вместе пойдем до дома?
- Без провожатого дойду! Не девочка!
Хорошо, что их ведомые сидели без движения. За проход уж точно не залезут. Можно было не беспокоиться, что они расползутся по минному полю. Хотя тогда им долго бы и ползать не пришлось. У этих тварей саперное дело было поставлено профессионально, и пройти минное поле было невозможно.
Вскоре она вернулась с ломом. И он принялся разбивать бетон вокруг трубы. Осколки брызгали во все стороны. Всё! Труба была выдернута.
- Они уже здесь, - сказала женщина.
- Странно! Я ничего не вижу.
- А посмотрите в сторону дома, откуда мы явились сюда!
- Теперь я вижу над домом, возле дома какие-то плотные шаровидные скопления. Или как их поименовать, не знаю.
- Это они!
- Бежим!
Они привязали всех к трубе, подняли их на ноги и пошли дальше. Каждый шаг уже давался с трудом. Как писал классик: «земля тряслась, как наши груди». От воя вот-вот лопнут перепонки. Казалось, что кто-то очень громкоголосый ревет в самое ухо. Он обливался потом и молил только об одном: не споткнуться, не упасть. Тогда всё! конец! Он уже не поднимется. Никогда. И только те, кто был привязан к трубе, покорно передвигали ноги и были совершенно равнодушны к тому, что творилось окрест их.
Всё резко и сразу изменилось. Он почувствовал под ногами твердую почву. Так моряк, после долгого плавания сойдя на берег, что под его ногами твердь. Наступила тишина. Стало легко идти. Он прошел еще несколько шагов, остановился и обернулся назад. Ему показалось, что у тех, кто был привязан к трубе, стали совершенно другими лица.
Женщина подошла к нему.
- Они отвязывают друг друга, - сказал она.
Раздался детский плач. А следом успокаивающий голос матери.
- А здорово ты придумал с трубой! Иначе бы мы их не вывели.
Над головой сверкали звезды. На востоке все шире и ярче становилась алеющая полоса.
- А который час? – спросила женщина.
Она провела пальцами по его небритой щеке. У нее была красивая улыбка. Он опустил глаза и, как зачарованный, стал смотреть за секундной стрелкой, бегающей по кругу.
«Мы вернулись домой.
Встречай своих воинов».
.
