Я, боясь пошевелиться, скосила глаза на его не менее жуткие пальцы с длинными и острыми как кинжалы белыми когтями. Боже, а если бы он ими разорвал мне горло? Я часто-часто задышала, снова вздрогнув, а тор продолжал изучать артефакты на моем теле.
Раздался щелчок, и заколка с глухим стуком упала на пол. Эллор расплел косу, с интересом перебирая пряди в руках, потом вдруг дернулся и, выдав «с-с-с», потянул пальцы правой руки к лицу. На них выступили капельки крови. Облизнул пальцы, затем поднес оцарапавшую его прядь к моему лицу.
— Это что?
— Своего рода артефакт защиты… — я запнулась, а потом, глянув в его глаза и снова вздрогнув, затараторила: — Они… они защищают в рукопашном бою и просто, если кто-то решить схватить меня за волосы… они ядом пропитаны, это не запрещено, это для самозащиты…
Высокородный поднес прядь с нитями к лицу и втянул в себя воздух. Я постаралась максимально отодвинуться от страшного существа, в которое сейчас обратился кузен.
— И магия… Зачем же моей любимой родственнице столько защиты? От кого? — Теперь, приподняв одну бровь, он смотрел мне прямо в глаза своим наводящим ужас и оторопь взором. — Зачем тебе защита рода, если ты не собираешься замуж ни за кого из его представителей? Если сама погубила того, кто сделал тебе это предложение и замкнул браслет? Ты предала его! Да и когда столь юное создание могло нажить столько врагов, чтобы в стенах академии ходить обвешанной защитными артефактами, и это даже с учетом того, что на всем потоке она одна из лучших? Армар, когда ты умудрилась превратиться в это мерзкое существо? Шлюху? Только продажным девкам нужна такая защита!
Тор Хаэр склонил голову к левому плечу, разглядывая меня, как неведомую зверушку. Жест этот был такой простой и не хищный, что никак не вязался с его обликом. Затем он поднялся на ноги и отвернулся к зеркалу, наконец отвлекшись от меня, изучая свое отражение.
— Демоны! — недовольно буркнул тор.
Секунду спустя магия очистила его глаза от перламутровой дымки и вернула лицу его истинный облик. Когти втянулись. Тор Хаэр сделал еще один шаг к зеркалу и продолжил разглядывать собственное отражение так, будто видел себя со стороны нечасто. Я же, радуясь, что высокородный занят, решила потихоньку ретироваться и, встав на четвереньки, осторожно двинулась в сторону двери. Мне было плевать на все обвинения и, тем более, на мнение других, я совершенно не собиралась ничего никому объяснять и доказывать. Тор Кер сделал очень много для меня, отнесся как к собственной дочери, но по закону ничего не мог предложить в защиту от этого мира, только место своей племянницы.
К сожалению, и тут безродные «племянницы» в глазах общества автоматически приравнивались исключительно к «постельным грелкам». Некоторым из них везло и они становились настоящими законными женами.
Если бы он мог меня удочерить — так бы и сделал, но закон был суров. Хотя в этом мире законы суровы ко всем. Он и называл меня дитем, и относился как к своему ребенку, только весь мир видел в нем старого полусвихнувшегося извращенца, а во мне — приблудную охотницу за наследством. Тора Маэрта, возлюбленная Кера и его верная спутница, не могла претендовать на место жены, так как уже была вдовой, а в этом мире, как я уже говорила, все очень сложно.
Весь мир, кроме самых близких, увидел во мне «дерзкую девицу». Самое странное, что узаконивать место невесты не было необходимости, да и зачем, если артефакт рода «принял» наши искренние чувства и мою кровь, замкнув связь? Для всех я стала невестой великого тора Кера, второго в линии Хаэр. Первым был сам тор Хаэр, а теперь и единственным.
Но все это я не собиралась объяснять Эллору. Да и откровенно боялась того, что он может сделать, узнав об обмане. О том, что настоящая «я» жива. Не собиралась никому доказывать, что сниму браслет, как только получу лицензию, а значит, получу право свободного жителя, право создавать и работать. Право свободной женщины. Право защиты от короны.
— Далеко собралась? Мы еще не закончили, вставай, — очень спокойно произнес высокородный.
Остановилась и, вздохнув, поднялась на ноги. Горло першило, я продолжала его тереть одной рукой, стараясь впустить хоть немного магии из артефактов-накопителей и подлечить, но ничего не выходило, так же, как и с кольцом перехода. Халат сполз набок, оголяя одно плечо и задираясь с другой стороны. Тор следил за моими движениями в зеркале, затем развернулся и стал медленно меня разглядывать с ног до головы.
Что-то пугающее было в том, как он это делал. Магия давно забилась в самый дальний уголок и не высовывала оттуда свой вечно голодный носик. Сразу, как тор обернулся, она скрылась. Теперь я перед ним была совершенно одна, что почему-то меня пугало никак не меньше, чем его вторая сущность. Подозреваю, это была его не самая страшная и опасная версия, хотя прошла всего пара секунд, а в моей голове уже успело пролететь огромное количество мыслей.
— Итак… — Он сделал шаг в мою сторону, продолжая рассматривать новым, каким-то задумчивым взглядом, двигаясь по кругу.
— Во-первых, наказание за неповиновение ректору будет суровым. В этот раз я тебя не отчислю, — добавил он, заканчивая круг и вновь останавливаясь передо мной, — но только в этот. Во-вторых, с этого момента ты будешь подчиняться всем моим требованиям и приказам, иначе просто вылетишь из академии и останешься на улице, ведь ни дома, ни семьи у тебя больше нет. Лицензию не получишь. От наследства дяди и Маэрты тебе также ничего не достанется. Твои любовники ничем не помогут, об этом я позабочусь. — Тор прикоснулся левой рукой к моей шее, как он делал это совсем недавно, только в отличие от того раза, не сдавил ее с силой, а нежно коснулся кожи. Но я все равно отшатнулась, напуганная его словами.
— Стоять! — рявкнул высокородный, и я снова замерла.
По щекам скатилось несколько слезинок, я задрожала. Мне было очень-очень страшно от одного его вида. Обжигающие жаром пальцы продолжали осторожно касаться моего горла. Но одновременно с этим я ощутила, как магия потекла от тора к моей пострадавшей шее и мне сразу стало легче дышать, а боль отступила.
— Но… — Несмотря на страх, я вздохнула с облегчением.
— Сейчас тут действует только моя магия, так что стой спокойно, пока я не передумал. — Тор продолжал вливать в меня исцеляющую силу.
Кожа под его пальцами сильно нагрелась, тело отвергало чужую суть и боролось с чужой магией, как с опасным вирусом. Тор Хаэр нехотя убрал руку, напоследок скользнув по вороту халата. Я же, вытерев лицо от слез и поправив черную материю на груди, под внимательным взглядом хозяина академии ждала продолжения, уже почти успокоившись и рассудив, что раз убивать меня не будут, то остальное переживем. Главное, не нарваться снова. А значит, надо быть ниже травы и тише воды, радостно кивать и глупо улыбаться, если потребуется. Потом, осознав его последнюю фразу, я сжала кулаки и вспылила.
— Да как вы смеете?! Вы за кого меня принимаете?! — И тут же осеклась, сглотнув и замерев.
Сильнее сжала зубы, повторяя про себя как мантру: «Только спокойно, все, что он думает, его личные проблемы. Чужое мнение меня не интересует, главное — что я знаю. Главное — только я. Моя цель. Мои мечты. И если надо терпеть унижение и оскорбление, значит, будем терпеть».
— Что конкретно тебя оскорбило, милая моя кузина? Хотя нет, простите, тетушка… — усмехаясь, протянул он. — Замечание о покровителях? Неужели ты думаешь, я не понимаю, откуда все это у тебя? Без семьи. Без денег. Тебе же не удалось получить ни одного золотого из дядиного наследства. А на стипендию все эти, — он обернулся, обводя рукой комнату с раскиданными по ней предметами, — вещи не купить! И за что мой дядя, много лет любящий и любимый прекрасной женщиной, предоставивший тебе, Армар… — Он порывисто шагнул ближе и схватил меня за руки, поднимая кисти на уровень лица. –…свое доверие, которое ты так мерзко предала, свой дом и место в семье, сердце… Он отдал тебе самое ценное — этот артефакт? Тварь!
Он отпустил мои руки и отвернулся, обводя взглядом устроенный им же самим разгром.
— Все это мне не нравится, чужой запах бесит. — Хватило лишь одного его взгляда, чтобы комната вспыхнула ярким огнем, а все вещи осыпались пеплом на пол.
— Что вы наделали?! Как вы смеете?! Это мои вещи! Моя собственность! Ты!.. — Ярость накрыла меня.
Это переходило все границы. Я резко развернулась и тут же осеклась — его глаза снова застилал перламутровый туман. Усмехнувшись, Эллор изогнул одну бровь.
— Что тебе не ясно, милая кузина? Мне не нравятся эти вещи. Больше никаких других мужчин в твоей жизни не будет. Ни их, ни их вещей, ни подарков, ни внимания.
— Но это мои вещи, мои… — тихо произнесла, глотая обиду.
— Я куплю тебе новые. Так что не реви.
— Что? — Я с удивлением охнула и воззрилась на высокородного.
— А это уже в-третьих. — Плотоядная усмешка исказила и так пугающее лицо тора. — С этого момента ты будешь подчиняться только мне и приходить по первому моему требованию. Кольцо перехода дам завтра. На сегодня я слишком зол. Моей невесте не пристало принимать и носить подарки чужих мужчин. На этом все.
И он исчез. А я продолжала стоять посреди комнаты, устланной пеплом. Что это было? Мне уже не жаль вещей, а до ужаса жаль себя. Я сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Вытерла лицо тыльной стороной ладони.
— Стоп. Хватит рыдать! Я выжила на Земле, я выжила тут, я снова выживу и выкручусь. Надо успокоиться и отдохнуть. Об остальном буду думать утром!
Я направилась к кровати, смахнула с нее покрывало и в изнеможении рухнула на чистую простыню. Сверху на меня из пространственного перехода посыпалась моя форма, которая до этого времени старалась всеми силами добраться до тора Хаэр.
Родилась я в городе Армавире в семье научного сотрудника местного НИИ. Когда мне было шесть лет, мы с родителями отправились к Черному морю на машине и попали в страшную аварию, в которой я потеряла и родителей, и возможность ходить. Из-за сложного перелома я не могла посещать школу и играть с друзьями во дворе.
Бабушка и дедушка полностью взяли все на себя и до самого конца не теряли надежды снова поставить меня на ноги. В бесконечных попытках вылечиться прошло около десяти лет. Когда у нас закончились деньги, а все возможности их достать исчерпали себя, дед прекратил питать иллюзии и начал думать о моем реальном будущем. В первую очередь я научилась готовить и шить.
Изнурительные ежедневные тренировки рук и спины усилились. Шитье, кстати, впоследствии позволило удержаться нашей семье на плаву. Трех пенсий и выплат с трудом хватало на жизнь и лекарства, требующиеся мне постоянно и купирующие сильнейшие боли. Много денег уходило на запчасти для инвалидной коляски, медицинские средства по уходу и лекарства для моих опекунов.
Спустя два года в день моего восемнадцатилетия не стало деда. Еще через полтора года ушла бабушка. Я осталась одна. За пару дней до того, как она не вернулась домой из аптеки, я последний раз выходила на улицу. Я не смогла побывать даже на ее похоронах, все заботы об этом на себя взяло государство.
Мы жили на четвертом этаже в доме без лифта, и спуститься с коляской на улицу в одиночку я не могла. Попросить об этом кого-то из клиенток мне не позволяла гордость. Но я не унывала и никогда никому не жаловалась.
К тому моменту, как осталась совсем одна, я успела набрать небольшую, но постоянную базу клиентов. Старенький компьютер, подаренный щедрым дядей из администрации города несколько лет назад, позволял выходить во всемирную сеть, где я и проводила большую часть своего свободного времени. Он же помогал с доставкой продуктов и материалов, лекарств и книг. Именно они стали той единственной слабостью, на которую я всегда находила деньги. В доме все поверхности и полки были забиты книгами, все они прочитаны и неоднократно перечитаны.
Окна нашей квартиры выходили в парк, а потому зимой и летом один раз в день я обязательно распахивала створки и «гуляла». Сначала было тихо, но со временем там появилась детская площадка, где целыми днями играли ребята, откуда слышался задорный смех малышей или не менее громкий плач, уж как повезет.
Позже, закрыв все окна и уставившись в стену, я позволяла себе всплакнуть, жалея о своей нелегкой доле, а затем подхватывала с подоконника потертый томик «Гордости и предубеждения» или «Настоящей темной ведьмы» и отправлялась поднимать себе настроение старым проверенным способом. Так прошло еще три с половиной года.
Этой ночью я проснулась от какого-то звука в коридоре. Разлепив глаза, потянулась к выключателю на стене, и свет ночника озарил темную фигуру в проеме двери. На секунду я застыла, не поверив в то, что вижу, и завизжала.
Мне показалось, что завизжала, но на самом деле из моего горла не вырвалось ни звука.
Я завозилась на кровати и попыталась сползти с другой стороны, подальше от загадочной фигуры, по-прежнему спокойно стоявшей в дверном проеме. Рухнув на пол, забилась в угол за кроватью, ужасно жалея, что не сплю с ножом под подушкой или с ножницами, или хоть с чем-то потенциально опасным.
В голове роились миллионы мыслей, я не понимала, что незнакомец делает в моей квартире, как попал сюда, что ему нужно и куда я засунула свой телефон, в конце концов? Мужчина расхохотался и произнес низким бархатным голосом, от которого стало совершенно жутко:
— Вылезай сама или Страж тебя вытащит оттуда.
В ответ я лишь молча замотала головой и забилась еще дальше в угол.
— Страж, — произнес он ровным тихим голосом и шагнул комнату.
Перед ним прямо из воздуха появилась огромная черная псина. Оскалив жуткую пасть, создание повело черным носом размером с мой кулак, повернулось в сторону кровати и зарычало. Глаз у чудища не было, вместо них зияли черные провалы. Оно двинулось ко мне и буквально прошло сквозь мою кровать, словно привидение.
Шаря правой рукой по полу около своих ног, я наткнулась на какой-то томик и постаралась отмахнуться им от ужасной призрачной собаки, стараясь развеять ее как нереальную дымку. Но жуткая тварь, зарычав и неожиданно оказавшись довольно осязаемой, увернулась от книги и наскочила прямо на меня, придавив своим немалым весом. Я вновь взвизгнула, так как весь ужас происходящего накатил с новой силой. Мне даже вздохнуть было тяжело.
Несколько секунд я безмолвно таращилась на отвратительную морду адской твари, а уже мгновение спустя провалилась во тьму. Последним, что я услышала, был громкий хохот ее хозяина.
Очнувшись, попыталась приоткрыть веки, но они словно тяжестью налились. Я попробовала еще раз и только тогда поняла, что на моем лице что-то лежит. Прохладное и, возможно, влажное. Сделала неглубокий вдох, рискнула пошевелить руками, но также ничего не вышло. Мгновение спустя услышала странный переливчатый поток звуков, будто кто-то перебирал клавиши неизвестного мне музыкального инструмента, а затем лица коснулось что-то влажное и прохладное.
Звуки стали громче и как-то взволнованнее. Затем ощутила легкое дуновение, приятный ветерок прошелся от кончиков пальцев ног до макушки.
«Что? От самых пяток? Но как? Что это?»
Я дернулась, рванула вверх и попыталась сесть, но дурнота, тягучая и густая, словно патока, накатила, накрыв мое сознание черной пеленой.
Раздался щелчок, и заколка с глухим стуком упала на пол. Эллор расплел косу, с интересом перебирая пряди в руках, потом вдруг дернулся и, выдав «с-с-с», потянул пальцы правой руки к лицу. На них выступили капельки крови. Облизнул пальцы, затем поднес оцарапавшую его прядь к моему лицу.
— Это что?
— Своего рода артефакт защиты… — я запнулась, а потом, глянув в его глаза и снова вздрогнув, затараторила: — Они… они защищают в рукопашном бою и просто, если кто-то решить схватить меня за волосы… они ядом пропитаны, это не запрещено, это для самозащиты…
Высокородный поднес прядь с нитями к лицу и втянул в себя воздух. Я постаралась максимально отодвинуться от страшного существа, в которое сейчас обратился кузен.
— И магия… Зачем же моей любимой родственнице столько защиты? От кого? — Теперь, приподняв одну бровь, он смотрел мне прямо в глаза своим наводящим ужас и оторопь взором. — Зачем тебе защита рода, если ты не собираешься замуж ни за кого из его представителей? Если сама погубила того, кто сделал тебе это предложение и замкнул браслет? Ты предала его! Да и когда столь юное создание могло нажить столько врагов, чтобы в стенах академии ходить обвешанной защитными артефактами, и это даже с учетом того, что на всем потоке она одна из лучших? Армар, когда ты умудрилась превратиться в это мерзкое существо? Шлюху? Только продажным девкам нужна такая защита!
Тор Хаэр склонил голову к левому плечу, разглядывая меня, как неведомую зверушку. Жест этот был такой простой и не хищный, что никак не вязался с его обликом. Затем он поднялся на ноги и отвернулся к зеркалу, наконец отвлекшись от меня, изучая свое отражение.
— Демоны! — недовольно буркнул тор.
Секунду спустя магия очистила его глаза от перламутровой дымки и вернула лицу его истинный облик. Когти втянулись. Тор Хаэр сделал еще один шаг к зеркалу и продолжил разглядывать собственное отражение так, будто видел себя со стороны нечасто. Я же, радуясь, что высокородный занят, решила потихоньку ретироваться и, встав на четвереньки, осторожно двинулась в сторону двери. Мне было плевать на все обвинения и, тем более, на мнение других, я совершенно не собиралась ничего никому объяснять и доказывать. Тор Кер сделал очень много для меня, отнесся как к собственной дочери, но по закону ничего не мог предложить в защиту от этого мира, только место своей племянницы.
К сожалению, и тут безродные «племянницы» в глазах общества автоматически приравнивались исключительно к «постельным грелкам». Некоторым из них везло и они становились настоящими законными женами.
Если бы он мог меня удочерить — так бы и сделал, но закон был суров. Хотя в этом мире законы суровы ко всем. Он и называл меня дитем, и относился как к своему ребенку, только весь мир видел в нем старого полусвихнувшегося извращенца, а во мне — приблудную охотницу за наследством. Тора Маэрта, возлюбленная Кера и его верная спутница, не могла претендовать на место жены, так как уже была вдовой, а в этом мире, как я уже говорила, все очень сложно.
Весь мир, кроме самых близких, увидел во мне «дерзкую девицу». Самое странное, что узаконивать место невесты не было необходимости, да и зачем, если артефакт рода «принял» наши искренние чувства и мою кровь, замкнув связь? Для всех я стала невестой великого тора Кера, второго в линии Хаэр. Первым был сам тор Хаэр, а теперь и единственным.
Но все это я не собиралась объяснять Эллору. Да и откровенно боялась того, что он может сделать, узнав об обмане. О том, что настоящая «я» жива. Не собиралась никому доказывать, что сниму браслет, как только получу лицензию, а значит, получу право свободного жителя, право создавать и работать. Право свободной женщины. Право защиты от короны.
— Далеко собралась? Мы еще не закончили, вставай, — очень спокойно произнес высокородный.
Остановилась и, вздохнув, поднялась на ноги. Горло першило, я продолжала его тереть одной рукой, стараясь впустить хоть немного магии из артефактов-накопителей и подлечить, но ничего не выходило, так же, как и с кольцом перехода. Халат сполз набок, оголяя одно плечо и задираясь с другой стороны. Тор следил за моими движениями в зеркале, затем развернулся и стал медленно меня разглядывать с ног до головы.
Что-то пугающее было в том, как он это делал. Магия давно забилась в самый дальний уголок и не высовывала оттуда свой вечно голодный носик. Сразу, как тор обернулся, она скрылась. Теперь я перед ним была совершенно одна, что почему-то меня пугало никак не меньше, чем его вторая сущность. Подозреваю, это была его не самая страшная и опасная версия, хотя прошла всего пара секунд, а в моей голове уже успело пролететь огромное количество мыслей.
— Итак… — Он сделал шаг в мою сторону, продолжая рассматривать новым, каким-то задумчивым взглядом, двигаясь по кругу.
— Во-первых, наказание за неповиновение ректору будет суровым. В этот раз я тебя не отчислю, — добавил он, заканчивая круг и вновь останавливаясь передо мной, — но только в этот. Во-вторых, с этого момента ты будешь подчиняться всем моим требованиям и приказам, иначе просто вылетишь из академии и останешься на улице, ведь ни дома, ни семьи у тебя больше нет. Лицензию не получишь. От наследства дяди и Маэрты тебе также ничего не достанется. Твои любовники ничем не помогут, об этом я позабочусь. — Тор прикоснулся левой рукой к моей шее, как он делал это совсем недавно, только в отличие от того раза, не сдавил ее с силой, а нежно коснулся кожи. Но я все равно отшатнулась, напуганная его словами.
— Стоять! — рявкнул высокородный, и я снова замерла.
По щекам скатилось несколько слезинок, я задрожала. Мне было очень-очень страшно от одного его вида. Обжигающие жаром пальцы продолжали осторожно касаться моего горла. Но одновременно с этим я ощутила, как магия потекла от тора к моей пострадавшей шее и мне сразу стало легче дышать, а боль отступила.
— Но… — Несмотря на страх, я вздохнула с облегчением.
— Сейчас тут действует только моя магия, так что стой спокойно, пока я не передумал. — Тор продолжал вливать в меня исцеляющую силу.
Кожа под его пальцами сильно нагрелась, тело отвергало чужую суть и боролось с чужой магией, как с опасным вирусом. Тор Хаэр нехотя убрал руку, напоследок скользнув по вороту халата. Я же, вытерев лицо от слез и поправив черную материю на груди, под внимательным взглядом хозяина академии ждала продолжения, уже почти успокоившись и рассудив, что раз убивать меня не будут, то остальное переживем. Главное, не нарваться снова. А значит, надо быть ниже травы и тише воды, радостно кивать и глупо улыбаться, если потребуется. Потом, осознав его последнюю фразу, я сжала кулаки и вспылила.
— Да как вы смеете?! Вы за кого меня принимаете?! — И тут же осеклась, сглотнув и замерев.
Сильнее сжала зубы, повторяя про себя как мантру: «Только спокойно, все, что он думает, его личные проблемы. Чужое мнение меня не интересует, главное — что я знаю. Главное — только я. Моя цель. Мои мечты. И если надо терпеть унижение и оскорбление, значит, будем терпеть».
— Что конкретно тебя оскорбило, милая моя кузина? Хотя нет, простите, тетушка… — усмехаясь, протянул он. — Замечание о покровителях? Неужели ты думаешь, я не понимаю, откуда все это у тебя? Без семьи. Без денег. Тебе же не удалось получить ни одного золотого из дядиного наследства. А на стипендию все эти, — он обернулся, обводя рукой комнату с раскиданными по ней предметами, — вещи не купить! И за что мой дядя, много лет любящий и любимый прекрасной женщиной, предоставивший тебе, Армар… — Он порывисто шагнул ближе и схватил меня за руки, поднимая кисти на уровень лица. –…свое доверие, которое ты так мерзко предала, свой дом и место в семье, сердце… Он отдал тебе самое ценное — этот артефакт? Тварь!
Он отпустил мои руки и отвернулся, обводя взглядом устроенный им же самим разгром.
— Все это мне не нравится, чужой запах бесит. — Хватило лишь одного его взгляда, чтобы комната вспыхнула ярким огнем, а все вещи осыпались пеплом на пол.
— Что вы наделали?! Как вы смеете?! Это мои вещи! Моя собственность! Ты!.. — Ярость накрыла меня.
Это переходило все границы. Я резко развернулась и тут же осеклась — его глаза снова застилал перламутровый туман. Усмехнувшись, Эллор изогнул одну бровь.
— Что тебе не ясно, милая кузина? Мне не нравятся эти вещи. Больше никаких других мужчин в твоей жизни не будет. Ни их, ни их вещей, ни подарков, ни внимания.
— Но это мои вещи, мои… — тихо произнесла, глотая обиду.
— Я куплю тебе новые. Так что не реви.
— Что? — Я с удивлением охнула и воззрилась на высокородного.
— А это уже в-третьих. — Плотоядная усмешка исказила и так пугающее лицо тора. — С этого момента ты будешь подчиняться только мне и приходить по первому моему требованию. Кольцо перехода дам завтра. На сегодня я слишком зол. Моей невесте не пристало принимать и носить подарки чужих мужчин. На этом все.
И он исчез. А я продолжала стоять посреди комнаты, устланной пеплом. Что это было? Мне уже не жаль вещей, а до ужаса жаль себя. Я сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Вытерла лицо тыльной стороной ладони.
— Стоп. Хватит рыдать! Я выжила на Земле, я выжила тут, я снова выживу и выкручусь. Надо успокоиться и отдохнуть. Об остальном буду думать утром!
Я направилась к кровати, смахнула с нее покрывало и в изнеможении рухнула на чистую простыню. Сверху на меня из пространственного перехода посыпалась моя форма, которая до этого времени старалась всеми силами добраться до тора Хаэр.
Глава 2
Родилась я в городе Армавире в семье научного сотрудника местного НИИ. Когда мне было шесть лет, мы с родителями отправились к Черному морю на машине и попали в страшную аварию, в которой я потеряла и родителей, и возможность ходить. Из-за сложного перелома я не могла посещать школу и играть с друзьями во дворе.
Бабушка и дедушка полностью взяли все на себя и до самого конца не теряли надежды снова поставить меня на ноги. В бесконечных попытках вылечиться прошло около десяти лет. Когда у нас закончились деньги, а все возможности их достать исчерпали себя, дед прекратил питать иллюзии и начал думать о моем реальном будущем. В первую очередь я научилась готовить и шить.
Изнурительные ежедневные тренировки рук и спины усилились. Шитье, кстати, впоследствии позволило удержаться нашей семье на плаву. Трех пенсий и выплат с трудом хватало на жизнь и лекарства, требующиеся мне постоянно и купирующие сильнейшие боли. Много денег уходило на запчасти для инвалидной коляски, медицинские средства по уходу и лекарства для моих опекунов.
Спустя два года в день моего восемнадцатилетия не стало деда. Еще через полтора года ушла бабушка. Я осталась одна. За пару дней до того, как она не вернулась домой из аптеки, я последний раз выходила на улицу. Я не смогла побывать даже на ее похоронах, все заботы об этом на себя взяло государство.
Мы жили на четвертом этаже в доме без лифта, и спуститься с коляской на улицу в одиночку я не могла. Попросить об этом кого-то из клиенток мне не позволяла гордость. Но я не унывала и никогда никому не жаловалась.
К тому моменту, как осталась совсем одна, я успела набрать небольшую, но постоянную базу клиентов. Старенький компьютер, подаренный щедрым дядей из администрации города несколько лет назад, позволял выходить во всемирную сеть, где я и проводила большую часть своего свободного времени. Он же помогал с доставкой продуктов и материалов, лекарств и книг. Именно они стали той единственной слабостью, на которую я всегда находила деньги. В доме все поверхности и полки были забиты книгами, все они прочитаны и неоднократно перечитаны.
Окна нашей квартиры выходили в парк, а потому зимой и летом один раз в день я обязательно распахивала створки и «гуляла». Сначала было тихо, но со временем там появилась детская площадка, где целыми днями играли ребята, откуда слышался задорный смех малышей или не менее громкий плач, уж как повезет.
Позже, закрыв все окна и уставившись в стену, я позволяла себе всплакнуть, жалея о своей нелегкой доле, а затем подхватывала с подоконника потертый томик «Гордости и предубеждения» или «Настоящей темной ведьмы» и отправлялась поднимать себе настроение старым проверенным способом. Так прошло еще три с половиной года.
Этой ночью я проснулась от какого-то звука в коридоре. Разлепив глаза, потянулась к выключателю на стене, и свет ночника озарил темную фигуру в проеме двери. На секунду я застыла, не поверив в то, что вижу, и завизжала.
Мне показалось, что завизжала, но на самом деле из моего горла не вырвалось ни звука.
Я завозилась на кровати и попыталась сползти с другой стороны, подальше от загадочной фигуры, по-прежнему спокойно стоявшей в дверном проеме. Рухнув на пол, забилась в угол за кроватью, ужасно жалея, что не сплю с ножом под подушкой или с ножницами, или хоть с чем-то потенциально опасным.
В голове роились миллионы мыслей, я не понимала, что незнакомец делает в моей квартире, как попал сюда, что ему нужно и куда я засунула свой телефон, в конце концов? Мужчина расхохотался и произнес низким бархатным голосом, от которого стало совершенно жутко:
— Вылезай сама или Страж тебя вытащит оттуда.
В ответ я лишь молча замотала головой и забилась еще дальше в угол.
— Страж, — произнес он ровным тихим голосом и шагнул комнату.
Перед ним прямо из воздуха появилась огромная черная псина. Оскалив жуткую пасть, создание повело черным носом размером с мой кулак, повернулось в сторону кровати и зарычало. Глаз у чудища не было, вместо них зияли черные провалы. Оно двинулось ко мне и буквально прошло сквозь мою кровать, словно привидение.
Шаря правой рукой по полу около своих ног, я наткнулась на какой-то томик и постаралась отмахнуться им от ужасной призрачной собаки, стараясь развеять ее как нереальную дымку. Но жуткая тварь, зарычав и неожиданно оказавшись довольно осязаемой, увернулась от книги и наскочила прямо на меня, придавив своим немалым весом. Я вновь взвизгнула, так как весь ужас происходящего накатил с новой силой. Мне даже вздохнуть было тяжело.
Несколько секунд я безмолвно таращилась на отвратительную морду адской твари, а уже мгновение спустя провалилась во тьму. Последним, что я услышала, был громкий хохот ее хозяина.
Глава 3
Очнувшись, попыталась приоткрыть веки, но они словно тяжестью налились. Я попробовала еще раз и только тогда поняла, что на моем лице что-то лежит. Прохладное и, возможно, влажное. Сделала неглубокий вдох, рискнула пошевелить руками, но также ничего не вышло. Мгновение спустя услышала странный переливчатый поток звуков, будто кто-то перебирал клавиши неизвестного мне музыкального инструмента, а затем лица коснулось что-то влажное и прохладное.
Звуки стали громче и как-то взволнованнее. Затем ощутила легкое дуновение, приятный ветерок прошелся от кончиков пальцев ног до макушки.
«Что? От самых пяток? Но как? Что это?»
Я дернулась, рванула вверх и попыталась сесть, но дурнота, тягучая и густая, словно патока, накатила, накрыв мое сознание черной пеленой.
