Артем привел их к строению, у которого уже имелись стены и крыша, он рассказывал из какого материала стены, какой будет утеплитель, и что можно, пока нет внутренних перегородок, заказать свою планировку. В общем, они все трое увлеклись. А потом парень протянул Артему визитку:
- У меня магазин стройматериалов в Новосибирске, на Центральной 7. Ваши комиссионные за рекламу 10%.
Артем задумался, а надо ему? Или то, что он сегодня выступил как риэлтор, случайный всплеск эмоций? Но визитку взял.
- Мы хотим купить дом, вы можете позвонить нам, когда объявят торги?
Артем кивнул, и они расстались. Крузак рванул, вспенивая под колесами белый снег, и исчез за поворотом.
А Артем долго еще стоял на улице, потом вытер лицо снегом и набрал номер руководителя компании, хотя конечно знал, что беспокоить в субботу генерального застройщика это бред, и, наверное, ему влепят выговор, но терять ему особо нечего. К его удивлению, трубку подняли и сухо спросили:
— Это кто?
- Юрий Николаевич, охранник Артем Абрамов с объекта «Сосновый бор»
Собеседник напрягся:
- Что там еще?
Артем спокойно ответил:
- Ничего. Все спокойно, – и прежде, чем услышать отборную брань, генеральный не стеснялся выражаться матом, Артем добавил, - Я могу продавать ваши дома. И нашел первого клиента.
С минуту висела тишина, видимо не каждый день Юрию Николаевичу охранники предлагали такие услуги. Но, в конце концов, он ответил:
- И что хочешь?
Артем озвучил:
- Зарплата сторожа так и остается – я по- прежнему охраняю объект. За продажи домов и участков пятнадцать процентов от стоимости.
- А ты не о.. ел? - послышалось в трубке, - А что сразу не пятьдесят?
- Как хотите - холодно ответил Артем, и хотел было положить трубку, но его остановили:
- Сегодня приеду - поговорим.
Артем конечно и думать забыл про то, что собирался напиться, напротив внутри него бушевала злость на эту суку и бывшего дружка кобеля, но прежде всего на себя, за то, что позволил себе скатиться на самое дно. И теперь он чувствовал, что настоящий Артем – расчетливый, деловой, успешный бизнесмен, наконец, возвращается обратно.
Поверил он в этот факт правда не сразу, окончательно только после того, как генеральный Юрий Николаевич Левановский подписал с ним контракт на осуществление риэлтерских услуг со стороны индивидуального предпринимателя Артема Сергеевича Абрамова с размером комиссионных двенадцать процентов от суммы сделки, и это стало настоящей победой.
Артем держал в руках договор и все еще не верил в случившееся. Он спросил:
- Юрий Николаевич, не пойму, почему вы приехали сюда?
Тот хмыкнул:
- Потому что ты дерзкий парень. И ведешь себя напористо и даже нагло, но мне это нравиться. И, кроме того, прежде чем нанять тебя на работу я ознакомился с твоей подноготной.
Артем поднял бровь:
- Вы лично проверяете всех работников?
- Нет, не всех, но на объекте, который стоит миллионы, мне не нужен алкаш, наркоман или псих, и я очень удивился тому, что директор компании по продаже элитных объектов в Москве, вдруг вздумал в сторожа переквалифицироваться. Если хочешь правду, я за тобой наблюдал, сынок.
Юрий Николаевич открыл перекинутую через плечо черную сумку и достал бутылку коньяка и лимон:
- Ну что, отметим сделку?
Артем протянул два чистых пластиковых стакана, его почему- то не удивляло, что они сейчас с генеральным будут пить коньяк.
Юрий Николаевич выпил одним махом и отправил дольку лимона в рот:
- Надеюсь, я не зря поднял свою задницу от дивана и заключил с тобой контракт, можешь набрать еще людей, через месяц начнем активные продажи.
Когда генеральный уехал, Артем сидел, качаясь на стуле и думал, как же все- таки интересно, какая- то случайность цепляет за собой еще и так по цепочке вырисовываются большие события, кто знал, что его черное, тоскливое утро завершиться таким фееричным полднем.
И он громко закричал: «Охренеть!»
Алексей курил в кабинете, откинувшись на спинку стула, последнее, самое убойное фото, Ольга сделала вчера, когда он во время прогулки по весеннему парку подошел к Кате сзади и слегка обнял ее, руки непроизвольно легли на заметно выпирающий животик.
Женщина, гуляющая по парку с малышом, улыбнулась, глядя на них, наверное, со стороны они походили на счастливую пару. Алексей почувствовал тогда, как Катя напряглась, и почти сразу высвободилась из его объятий:
- Леша, больше никогда так не делай.
Он отпустил ее, понимал, от чего она так нервничает, ведь этот жест был слишком интимным. Оставшуюся часть прогулки Катя молчала, он всего раз взглянул ей в лицо - в ее глазах стояли слезы, и она прошептала: «Ненавижу его».
Алексей понял о ком речь, и все шло так, как он задумал, но большой радости он почему- то не испытывал, наоборот внутри него начался полный кавардак, сердце стучало так, будто не шел рядом с Катей, а бежал. Хотелось обнять ее и провести по нежной щеке пальцами, успокаивая.
Весна в этом году пришла рано, в середине апреля плюс семнадцать, солнце ласково грело, но в парке было еще прохладно, Алексей накинул на Катю пиджак, заметив, что она обнимает себя руками, легкий, ажурный свитер не сильно согревал ее.
- Прости Катя, - сказал он, прерывая молчание.
Она нагнулась и сорвала одуванчик:
- Когда- то в детстве, учительница первого класса сплела мне венок из этих цветочков, я весь день ходила счастливая, представляла себя принцессой луга. Не хотел снимать его, даже когда вернулась домой, помню, легла в постель и заснула с венком из одуванчиков на голове. Я выросла, но так и осталась глупой и наивной - поверила в прекрасного принца из сказки.
- А что сейчас? – спросил он, понимая, как глупо звучит его вопрос.
Катя выкинула цветок, он желтел ярким пятном на асфальтовой дорожке.
- Теперь, Леша, я повзрослела. И поняла, что принцы не живут в мегаполисах.
Он отвез ее до кафе «Ланч», она по- прежнему там работала, хотя ей становилось все труднее передвигаться сквозь узкие проходы между столами. Как ни странно, он привык обедать в этом кафе, еда была простой, но вкусной, особенно ему нравились блюда крымской кухни, приготовленные Катей.
Алексей знал, что Ольга отправила ссылку на фото, где он обнимает беременную Катю. Он прикрыл глаза и представил, какая боль сейчас пожирает Артема! «Ничего, теперь и ты узнаешь, что значит, потерять любимую девочку! Это тебе за Милу! Ты виноват, что она исчезла, испарилась, ушла от меня!!!!» - Алексей с силой стукнул по столу, потом рванул две пуговицы на рубахе, воспоминания о событиях трехгодичной давности душили его.
Это для всех он успокоился, опять стал бабником и трахал все, что движется, но оставаясь один, он вспоминал о Миле. Никто не знал, даже его бывший, дружок, что он год искал ее - но никаких следов. Будто не училась никогда Мила Раевская в их университете, ему порой казалось, что он сам ее придумал.
А теперь, пусть Абрамова выворачивает наизнанку, когда откроет это фото, и посмотрит, чьи руки лежат на животе беременно Кати, наверняка он поверит, что это его, Алексея ребенок!
Он налил еще один стакан виски и выпил, поздравляя себя: «Мы квиты, Абрамов». Но вместо радости его наполнила горечь и пустота. Он отомстил, и что теперь?
И Катя…Он затянулся сигаретой, что- то не так с ним. Когда планировал месть, он о Кате не думал, вернее, думал, как о живом орудии, что станет с ней, его не волновало. А теперь, когда он два месяца почти каждый день виделся с Катей и узнавал ее ближе, с ним что- то стало происходить.
И ему это не нравилось, потому что он чувствовал себя полным дерьмом по отношению к ней, видел, как девочка борется с жизнью, не сдается, аборт не сделала, хотя, наверное, поначалу думала об этом.
Алексей раньше совсем не знал ее, постоянно стебался на Артемом, что тот готов был все бросить и лететь к ней. Да, Алексей признавал, что Катя хорошенькая, как маленькая, хрупкая статуэтка и сам был не прочь попробовать ее на вкус, но она ведь девочка Артема, пришлось отложить свои хотелки.
Он думал, что, когда отомстит Абрамову, обязательно сделает Катю своей любовницей, перед ним ведь никто из женщин не может устоять, льнут как кошки, хотя он на них почти не тратиться, так, по мелочи, забавы ради.
Даже Ольга, которая одержима этим, трахается с ним. Отец часто говорил ему, что он кобелина, которого еще поискать. Ну а что? Все происходит по обоюдному согласию, и он отлично знает, как обращаться с женским телом, знает все тайные и сладкие местечки, и они всегда кричат под ним от наслаждения.
Только однажды, его предпочли другому, и именно тогда, когда он влюбился как тринадцатилетний подросток, в девочку- провинциалку Милу, которая так и сказала ему: «Я люблю Артема».
И сейчас он не мог понять, какого черта, мучается угрызениями совести, и ему отчаянно хочется увидеть Катю, и ему одновременно гадко и противно от самого себя, он мучается от того, что сотворил с этой девочкой.
Алексей несколько раз с силой стукнул по столу: «Скотина! Скотина ты! Жалкая скотина!»
Он долго сидел, уставившись в точку на стене, двигаться не хотелось, за окном чернела ночь, его парни риэлторы несколько часов назад разбежались по домам, а он здесь, один, подыхает от угрызений совести. Алексей взглянул в то место, где раньше располагался стол Артема - сейчас там шкаф и мини- бар, внутри все неприятно сжалось.
Алексей положил голову на руки, веки тяжело закрывались, но его неожиданно выдернула из подступающего сна чья- то рука, он принюхался, явно женская, пахла дорогими духам «Шанель № 5». «Только тебя не хватало» - он не хотел открывать глаза, знал, кто перед ним.
- Отмечаешь триумф один, Алешенька? – Ольга смотрела на него и насмехалась, - Что- то не вижу радости!
Алексей поднял глаза, комната плыла, Ольга двоилась, он мотнул головой - двух стерев, пусть даже из- за обмана зрения, все равно много. Он прошипел, почти не разлепляя губ:
- Какого хера ты приперлась?
Ольга подперла крутые, обтянутые кожаной юбкой бедра, ее глаза блестели как у кошки в темноте:
- За тобой должок, Леша.
Он все- таки поднял голову:
- Все оплачено детка, ни гони.
Но она не двинулась с места, по- прежнему сверлила ярко- желтыми глазами:
- Адрес его давай!
Алексей усмехнулся, неожиданно, происходящее стало забавлять его:
- Так не терпится уехать за милым в Сибирь? – он отхлебнул из стакана воды, - Ты же шлюха, Оля - а не декабристка.
Она оперлась фиолетовыми когтями о стол и нагнулась так, что он во всех подробностях разглядел ее прозрачный бюстгальтер, через который просвечивали темные соски:
- Завидуй молча.
Ему становилось и гадко, и весело одновременно, наверное, его настигала пьяная истерика:
- Чему? Строишь из себя белую и пушистую девочку? Ты же блядь, на тебе пробы ставить негде! На кой хрен ты ему сдалась? Хотя, если он поведется на тебя, только порадуюсь, - и тихо добавил, - Отомщу вдвойне.
Ольга замахнулась, готовая ударить его, но он поймал ее руку в воздухе и рывком протянул Ольгу по гладкой столешнице к себе. Остатки хмеля улетучились, адреналин побежал по венам, сейчас ему нужна именно такая баба – грязная, как и он.
Алексей перевернул Ольгу на спину, задрал юбку и развел ее ноги и, погружая в нее пальцы, прохрипел:
- Хорошая девочка, всегда в чулках и всегда готова раздвинуть ноги.
Ольга выгибалась, и кричала матом, чтобы отпустил, но он завел ее руки за спину и продолжил движения пальцами, пока она не перестала сопротивляться и не застонала от возбуждения.
Алексей усмехнулся, лаская мочку ее уха горячим языком, прошептал:
- Оля, ты – шлюха.
Она все еще лежала на столе, приходя в себя после того, как он взял ее. Алексей вырвал из ежедневника лист и быстрым размашистым почерком написал: «улица Ленина 8, кв. 54», сделал самолетик и кинул его, он приземлился аккурат на ее голую грудь. Алексей удовлетворенно цокнул языком:
- Точно в яблочко!
Ольга поднялась и, застегивая блузку, процедила:
- А тебе ведь по- прежнему херово, да? Не знаю, за что ты мстил ему, но видимо легче не стало?
Алексей помрачнел, эта шлюха зацепила его за живое, и он заорал:
- Вон пошла!
Ольга довольно улыбнулась:
- Счастливо оставаться! – и послала ему воздушный поцелуй.
Когда Артем увидел смс – сообщение - то сразу все понял, не читал даже сопровождающий ссылку текст. И хотя внутренний голос орал: «Не открывай!», пальцы уже нажимали на ссылку, и он трясся от нетерпения, как долбанный алкаш.
Увидел, как Катя стоит с этим кобелем в обнимку, и его руки нежно обхватывают ее округлившийся животик. В голове все поплыло: «Она беременна! Его маленькая девочка беременна от этого кобеля!».
Значит, все было правдой, а он в глубине души надеялся, и к нему все чаще закрадывалась мысль, когда анализировал тот проклятый вечер - не ошибся ли? В памяти всплывали многие странные детали: почему Катя не выбежала на шум, когда они чуть не убивали друг друга? Почему сидела на следующий день у него под дверью и говорила так, будто ее в квартире не было, рассказывала что- то про Питер.
И росток надежды пробивал дорогу в его душе. Но увидев сегодняшнее фото, Артем понял, что все его доводы и наблюдение жалкие, и он врал самому себе, только бы обелить эту суку, хотел опять вернуть ее, потому что выл от тоски по ней.
Правда в том, что Катя не вышла на площадку, потому что испугалась, ей стало не по себе, от того, что он застал их, а потом, рыдала под его дверью, пытаясь разжалобить.
Но все же, он не мог понять, как ей удавалось так искусно притворяться: она сходила с ума от его прикосновений, а потом приглашала в постель его дружка- кобеля!? Слезы лились по щекам, и он выл от бессилия - Катя беременна – не от него!
Артем схватил бутылку и стакан, запах алкоголя будоражил и обещал забытье от адской боли, Артем сглотнул в предвкушении наркотика, но вместо того, чтобы сделать глоток резко кинул бутылку о стену:
- Сука! Я буду жить тебе назло!
Виски стекало по стене, в помещении запахло спиртом, Артем с силой сжал стакан и тонкое стекло пошло трещинами, он разбил его об пол.
Обстановка его убогой, съемной квартиры давила, он вышел, резко хлопнув дверью, и направился туда, куда несли ноги - без цели и направления, порой он переходил на бег, девушки удивленно оглядывались на красивого парня, который не замечая никого, бежал по городским улицам.
Наконец, он остановился и сел на лавку, не заметя слова «окрашено». Плевать! Ему стало чуть легче, и он принял решение - съехать из своего съемного клоповника и начать новую жизнь, без воспоминаний, без всей этой грязи, без муки и боли.
Деньги теперь у него были, и он, полистав на телефоне предложения, выбрал студию с хорошим ремонтом в центре, и в этот же день переехал туда.
Ольга долго стояла перед облупленной дверью, обтянутой старым дерматином, он звонила раз двадцать и даже сломала ноготь, когда, потеряв терпения, стала стучать в дверь.
Она прошипела: «Какого хера! Мудак! Дал неверный адрес!».
Ольга так стремилась в Новосибирск, так хотела, наконец, заполучить Артема обратно! Даже некрасивая история, когда он выпроводил ее из номера, забылась.
- У меня магазин стройматериалов в Новосибирске, на Центральной 7. Ваши комиссионные за рекламу 10%.
Артем задумался, а надо ему? Или то, что он сегодня выступил как риэлтор, случайный всплеск эмоций? Но визитку взял.
- Мы хотим купить дом, вы можете позвонить нам, когда объявят торги?
Артем кивнул, и они расстались. Крузак рванул, вспенивая под колесами белый снег, и исчез за поворотом.
А Артем долго еще стоял на улице, потом вытер лицо снегом и набрал номер руководителя компании, хотя конечно знал, что беспокоить в субботу генерального застройщика это бред, и, наверное, ему влепят выговор, но терять ему особо нечего. К его удивлению, трубку подняли и сухо спросили:
— Это кто?
- Юрий Николаевич, охранник Артем Абрамов с объекта «Сосновый бор»
Собеседник напрягся:
- Что там еще?
Артем спокойно ответил:
- Ничего. Все спокойно, – и прежде, чем услышать отборную брань, генеральный не стеснялся выражаться матом, Артем добавил, - Я могу продавать ваши дома. И нашел первого клиента.
С минуту висела тишина, видимо не каждый день Юрию Николаевичу охранники предлагали такие услуги. Но, в конце концов, он ответил:
- И что хочешь?
Артем озвучил:
- Зарплата сторожа так и остается – я по- прежнему охраняю объект. За продажи домов и участков пятнадцать процентов от стоимости.
- А ты не о.. ел? - послышалось в трубке, - А что сразу не пятьдесят?
- Как хотите - холодно ответил Артем, и хотел было положить трубку, но его остановили:
- Сегодня приеду - поговорим.
Артем конечно и думать забыл про то, что собирался напиться, напротив внутри него бушевала злость на эту суку и бывшего дружка кобеля, но прежде всего на себя, за то, что позволил себе скатиться на самое дно. И теперь он чувствовал, что настоящий Артем – расчетливый, деловой, успешный бизнесмен, наконец, возвращается обратно.
Поверил он в этот факт правда не сразу, окончательно только после того, как генеральный Юрий Николаевич Левановский подписал с ним контракт на осуществление риэлтерских услуг со стороны индивидуального предпринимателя Артема Сергеевича Абрамова с размером комиссионных двенадцать процентов от суммы сделки, и это стало настоящей победой.
Артем держал в руках договор и все еще не верил в случившееся. Он спросил:
- Юрий Николаевич, не пойму, почему вы приехали сюда?
Тот хмыкнул:
- Потому что ты дерзкий парень. И ведешь себя напористо и даже нагло, но мне это нравиться. И, кроме того, прежде чем нанять тебя на работу я ознакомился с твоей подноготной.
Артем поднял бровь:
- Вы лично проверяете всех работников?
- Нет, не всех, но на объекте, который стоит миллионы, мне не нужен алкаш, наркоман или псих, и я очень удивился тому, что директор компании по продаже элитных объектов в Москве, вдруг вздумал в сторожа переквалифицироваться. Если хочешь правду, я за тобой наблюдал, сынок.
Юрий Николаевич открыл перекинутую через плечо черную сумку и достал бутылку коньяка и лимон:
- Ну что, отметим сделку?
Артем протянул два чистых пластиковых стакана, его почему- то не удивляло, что они сейчас с генеральным будут пить коньяк.
Юрий Николаевич выпил одним махом и отправил дольку лимона в рот:
- Надеюсь, я не зря поднял свою задницу от дивана и заключил с тобой контракт, можешь набрать еще людей, через месяц начнем активные продажи.
Когда генеральный уехал, Артем сидел, качаясь на стуле и думал, как же все- таки интересно, какая- то случайность цепляет за собой еще и так по цепочке вырисовываются большие события, кто знал, что его черное, тоскливое утро завершиться таким фееричным полднем.
И он громко закричал: «Охренеть!»
Глава пятьдесят шестая «Отомстил»
Алексей курил в кабинете, откинувшись на спинку стула, последнее, самое убойное фото, Ольга сделала вчера, когда он во время прогулки по весеннему парку подошел к Кате сзади и слегка обнял ее, руки непроизвольно легли на заметно выпирающий животик.
Женщина, гуляющая по парку с малышом, улыбнулась, глядя на них, наверное, со стороны они походили на счастливую пару. Алексей почувствовал тогда, как Катя напряглась, и почти сразу высвободилась из его объятий:
- Леша, больше никогда так не делай.
Он отпустил ее, понимал, от чего она так нервничает, ведь этот жест был слишком интимным. Оставшуюся часть прогулки Катя молчала, он всего раз взглянул ей в лицо - в ее глазах стояли слезы, и она прошептала: «Ненавижу его».
Алексей понял о ком речь, и все шло так, как он задумал, но большой радости он почему- то не испытывал, наоборот внутри него начался полный кавардак, сердце стучало так, будто не шел рядом с Катей, а бежал. Хотелось обнять ее и провести по нежной щеке пальцами, успокаивая.
Весна в этом году пришла рано, в середине апреля плюс семнадцать, солнце ласково грело, но в парке было еще прохладно, Алексей накинул на Катю пиджак, заметив, что она обнимает себя руками, легкий, ажурный свитер не сильно согревал ее.
- Прости Катя, - сказал он, прерывая молчание.
Она нагнулась и сорвала одуванчик:
- Когда- то в детстве, учительница первого класса сплела мне венок из этих цветочков, я весь день ходила счастливая, представляла себя принцессой луга. Не хотел снимать его, даже когда вернулась домой, помню, легла в постель и заснула с венком из одуванчиков на голове. Я выросла, но так и осталась глупой и наивной - поверила в прекрасного принца из сказки.
- А что сейчас? – спросил он, понимая, как глупо звучит его вопрос.
Катя выкинула цветок, он желтел ярким пятном на асфальтовой дорожке.
- Теперь, Леша, я повзрослела. И поняла, что принцы не живут в мегаполисах.
Он отвез ее до кафе «Ланч», она по- прежнему там работала, хотя ей становилось все труднее передвигаться сквозь узкие проходы между столами. Как ни странно, он привык обедать в этом кафе, еда была простой, но вкусной, особенно ему нравились блюда крымской кухни, приготовленные Катей.
Алексей знал, что Ольга отправила ссылку на фото, где он обнимает беременную Катю. Он прикрыл глаза и представил, какая боль сейчас пожирает Артема! «Ничего, теперь и ты узнаешь, что значит, потерять любимую девочку! Это тебе за Милу! Ты виноват, что она исчезла, испарилась, ушла от меня!!!!» - Алексей с силой стукнул по столу, потом рванул две пуговицы на рубахе, воспоминания о событиях трехгодичной давности душили его.
Это для всех он успокоился, опять стал бабником и трахал все, что движется, но оставаясь один, он вспоминал о Миле. Никто не знал, даже его бывший, дружок, что он год искал ее - но никаких следов. Будто не училась никогда Мила Раевская в их университете, ему порой казалось, что он сам ее придумал.
А теперь, пусть Абрамова выворачивает наизнанку, когда откроет это фото, и посмотрит, чьи руки лежат на животе беременно Кати, наверняка он поверит, что это его, Алексея ребенок!
Он налил еще один стакан виски и выпил, поздравляя себя: «Мы квиты, Абрамов». Но вместо радости его наполнила горечь и пустота. Он отомстил, и что теперь?
И Катя…Он затянулся сигаретой, что- то не так с ним. Когда планировал месть, он о Кате не думал, вернее, думал, как о живом орудии, что станет с ней, его не волновало. А теперь, когда он два месяца почти каждый день виделся с Катей и узнавал ее ближе, с ним что- то стало происходить.
И ему это не нравилось, потому что он чувствовал себя полным дерьмом по отношению к ней, видел, как девочка борется с жизнью, не сдается, аборт не сделала, хотя, наверное, поначалу думала об этом.
Алексей раньше совсем не знал ее, постоянно стебался на Артемом, что тот готов был все бросить и лететь к ней. Да, Алексей признавал, что Катя хорошенькая, как маленькая, хрупкая статуэтка и сам был не прочь попробовать ее на вкус, но она ведь девочка Артема, пришлось отложить свои хотелки.
Он думал, что, когда отомстит Абрамову, обязательно сделает Катю своей любовницей, перед ним ведь никто из женщин не может устоять, льнут как кошки, хотя он на них почти не тратиться, так, по мелочи, забавы ради.
Даже Ольга, которая одержима этим, трахается с ним. Отец часто говорил ему, что он кобелина, которого еще поискать. Ну а что? Все происходит по обоюдному согласию, и он отлично знает, как обращаться с женским телом, знает все тайные и сладкие местечки, и они всегда кричат под ним от наслаждения.
Только однажды, его предпочли другому, и именно тогда, когда он влюбился как тринадцатилетний подросток, в девочку- провинциалку Милу, которая так и сказала ему: «Я люблю Артема».
И сейчас он не мог понять, какого черта, мучается угрызениями совести, и ему отчаянно хочется увидеть Катю, и ему одновременно гадко и противно от самого себя, он мучается от того, что сотворил с этой девочкой.
Алексей несколько раз с силой стукнул по столу: «Скотина! Скотина ты! Жалкая скотина!»
Он долго сидел, уставившись в точку на стене, двигаться не хотелось, за окном чернела ночь, его парни риэлторы несколько часов назад разбежались по домам, а он здесь, один, подыхает от угрызений совести. Алексей взглянул в то место, где раньше располагался стол Артема - сейчас там шкаф и мини- бар, внутри все неприятно сжалось.
Алексей положил голову на руки, веки тяжело закрывались, но его неожиданно выдернула из подступающего сна чья- то рука, он принюхался, явно женская, пахла дорогими духам «Шанель № 5». «Только тебя не хватало» - он не хотел открывать глаза, знал, кто перед ним.
- Отмечаешь триумф один, Алешенька? – Ольга смотрела на него и насмехалась, - Что- то не вижу радости!
Алексей поднял глаза, комната плыла, Ольга двоилась, он мотнул головой - двух стерев, пусть даже из- за обмана зрения, все равно много. Он прошипел, почти не разлепляя губ:
- Какого хера ты приперлась?
Ольга подперла крутые, обтянутые кожаной юбкой бедра, ее глаза блестели как у кошки в темноте:
- За тобой должок, Леша.
Он все- таки поднял голову:
- Все оплачено детка, ни гони.
Но она не двинулась с места, по- прежнему сверлила ярко- желтыми глазами:
- Адрес его давай!
Алексей усмехнулся, неожиданно, происходящее стало забавлять его:
- Так не терпится уехать за милым в Сибирь? – он отхлебнул из стакана воды, - Ты же шлюха, Оля - а не декабристка.
Она оперлась фиолетовыми когтями о стол и нагнулась так, что он во всех подробностях разглядел ее прозрачный бюстгальтер, через который просвечивали темные соски:
- Завидуй молча.
Ему становилось и гадко, и весело одновременно, наверное, его настигала пьяная истерика:
- Чему? Строишь из себя белую и пушистую девочку? Ты же блядь, на тебе пробы ставить негде! На кой хрен ты ему сдалась? Хотя, если он поведется на тебя, только порадуюсь, - и тихо добавил, - Отомщу вдвойне.
Ольга замахнулась, готовая ударить его, но он поймал ее руку в воздухе и рывком протянул Ольгу по гладкой столешнице к себе. Остатки хмеля улетучились, адреналин побежал по венам, сейчас ему нужна именно такая баба – грязная, как и он.
Алексей перевернул Ольгу на спину, задрал юбку и развел ее ноги и, погружая в нее пальцы, прохрипел:
- Хорошая девочка, всегда в чулках и всегда готова раздвинуть ноги.
Ольга выгибалась, и кричала матом, чтобы отпустил, но он завел ее руки за спину и продолжил движения пальцами, пока она не перестала сопротивляться и не застонала от возбуждения.
Алексей усмехнулся, лаская мочку ее уха горячим языком, прошептал:
- Оля, ты – шлюха.
Она все еще лежала на столе, приходя в себя после того, как он взял ее. Алексей вырвал из ежедневника лист и быстрым размашистым почерком написал: «улица Ленина 8, кв. 54», сделал самолетик и кинул его, он приземлился аккурат на ее голую грудь. Алексей удовлетворенно цокнул языком:
- Точно в яблочко!
Ольга поднялась и, застегивая блузку, процедила:
- А тебе ведь по- прежнему херово, да? Не знаю, за что ты мстил ему, но видимо легче не стало?
Алексей помрачнел, эта шлюха зацепила его за живое, и он заорал:
- Вон пошла!
Ольга довольно улыбнулась:
- Счастливо оставаться! – и послала ему воздушный поцелуй.
Глава пятьдесят седьмая «Назло»
Когда Артем увидел смс – сообщение - то сразу все понял, не читал даже сопровождающий ссылку текст. И хотя внутренний голос орал: «Не открывай!», пальцы уже нажимали на ссылку, и он трясся от нетерпения, как долбанный алкаш.
Увидел, как Катя стоит с этим кобелем в обнимку, и его руки нежно обхватывают ее округлившийся животик. В голове все поплыло: «Она беременна! Его маленькая девочка беременна от этого кобеля!».
Значит, все было правдой, а он в глубине души надеялся, и к нему все чаще закрадывалась мысль, когда анализировал тот проклятый вечер - не ошибся ли? В памяти всплывали многие странные детали: почему Катя не выбежала на шум, когда они чуть не убивали друг друга? Почему сидела на следующий день у него под дверью и говорила так, будто ее в квартире не было, рассказывала что- то про Питер.
И росток надежды пробивал дорогу в его душе. Но увидев сегодняшнее фото, Артем понял, что все его доводы и наблюдение жалкие, и он врал самому себе, только бы обелить эту суку, хотел опять вернуть ее, потому что выл от тоски по ней.
Правда в том, что Катя не вышла на площадку, потому что испугалась, ей стало не по себе, от того, что он застал их, а потом, рыдала под его дверью, пытаясь разжалобить.
Но все же, он не мог понять, как ей удавалось так искусно притворяться: она сходила с ума от его прикосновений, а потом приглашала в постель его дружка- кобеля!? Слезы лились по щекам, и он выл от бессилия - Катя беременна – не от него!
Артем схватил бутылку и стакан, запах алкоголя будоражил и обещал забытье от адской боли, Артем сглотнул в предвкушении наркотика, но вместо того, чтобы сделать глоток резко кинул бутылку о стену:
- Сука! Я буду жить тебе назло!
Виски стекало по стене, в помещении запахло спиртом, Артем с силой сжал стакан и тонкое стекло пошло трещинами, он разбил его об пол.
Обстановка его убогой, съемной квартиры давила, он вышел, резко хлопнув дверью, и направился туда, куда несли ноги - без цели и направления, порой он переходил на бег, девушки удивленно оглядывались на красивого парня, который не замечая никого, бежал по городским улицам.
Наконец, он остановился и сел на лавку, не заметя слова «окрашено». Плевать! Ему стало чуть легче, и он принял решение - съехать из своего съемного клоповника и начать новую жизнь, без воспоминаний, без всей этой грязи, без муки и боли.
Деньги теперь у него были, и он, полистав на телефоне предложения, выбрал студию с хорошим ремонтом в центре, и в этот же день переехал туда.
Глава пятьдесят восьмая «Он здесь больше не живет»
Ольга долго стояла перед облупленной дверью, обтянутой старым дерматином, он звонила раз двадцать и даже сломала ноготь, когда, потеряв терпения, стала стучать в дверь.
Она прошипела: «Какого хера! Мудак! Дал неверный адрес!».
Ольга так стремилась в Новосибирск, так хотела, наконец, заполучить Артема обратно! Даже некрасивая история, когда он выпроводил ее из номера, забылась.
