Предисловие
Сознание стремится познать Вселенную с необыкновенной решимостью, будто бы опасаясь, что время, отведенное нам для исследований, может быть ограничено законом Хаббла.
"На протяжении трех веков человечество активно осваивает космическое пространство. Уже разрослись постоянные поселения на Луне и Марсе. А также ведется освоение отдаленных областей Солнечной системы, в частности, на Плутоне открыто крупное месторождение полезных ископаемых. Кроме того, функционирует множество временных научных станций и исследовательских миссий на небольших небесных телах, таких как Фобос и Европа.
Первой вехой в освоении космоса стало изобретение в XX веке ракетных двигателей, способных развивать первую космическую скорость и преодолевать земное притяжение.
Неудержимым болидом, верхом на 250-тонной бомбе, вырвался первый человек из ласковых материнских объятий Земли в ледяной колючий Космос. С треском и грохотом, в облаках дыма и огня, будто демон из преисподней в решительной попытке вознестись, пронзил он слои атмосферы, неся с собой неотвратимость экспансии, толкаемый ненасытной тягой к познанию и надеждой миллионов людей. Человек совершил первый шаг в направлении звезд.
Следующий существенный технологический прорыв произошел в начале XXI века с созданием первых образцов Искусственного псевдо-Интеллекта, способных к пониманию контекста и быстрому принятию решений без участия человека. Создание детализированных симуляций, моделирование поведения космических аппаратов в различных условиях, автоматизация и оптимизация процессов, полностью автономные модули, роботизированная строительная техника и научные станции, не нуждающиеся в системах жизнеобеспечения – лишь малая часть технологического прогресса, позволившего реализовать необходимые условия для подземных колоний на Луне, а позже на Марсе.
Однако по-настоящему масштабное освоение Солнечной системы человеком стало возможным лишь в XXII столетии с развитием технологий целенаправленного редактирования генома человека.
Эти достижения генетики позволили человеку адаптироваться к суровым условиям открытого космоса. Радиационный фон за пределами защитного магнитосферного поля и плотных атмосфер планет представлял ранее смертельную опасность для землян. При длительном облучении происходило повреждение ДНК.
В связи с этим на всех космических объектах вне Земли поселенцы были вынуждены строить убежища в естественных пещерах либо использовать горизонтальные буровые машины для создания искусственных подземных полостей. За исключением родной планеты, человечество было вынуждено ютиться в недрах небесных тел, напоминая по образу жизни подземных грызунов. Весьма иронично, что спасение пришло как раз от подобных существ – неприглядных на вид земных грызунов, именуемых "голыми землекопами". Оказалось, что уникальная устойчивость их генома к нарушениям обусловлена наличием дополнительных резервных копий ДНК.
Механизм репарации повреждений ДНК данных грызунов был успешно применен учеными-генетиками для модификации человеческих эмбрионов. Со временем это позволило представителям Homo sapiens колонизировать практически любые космические объекты в пределах Солнечной системы без катастрофических последствий для здоровья и необходимости прятаться под толщей породы."
Выдержка из статьи "Три века космической экспансии человечества", журнал "Space-time", 12 апреля 2261 года.
?
В свои неполные четырнадцать она выглядела на тринадцать.
– Я получила письмо из Космо-Школы!
Саммер ворвалась в зал, скача на носочках приставным шагом, одним боком вперед. Пронеслась через широко распахнутые парадные двери, всколыхнув легкие прозрачные занавески. Они взвились за ее спиной, будто ажурные крылья. В ее руке, поднятой над головой, словно вымпел, было зажато письмо с черной эмблемой Школы Космо-Флота. Глаза цвета ледниковой полыньи были широко распахнуты, а губы растянуты в счастливой улыбке. Она аллюром проскакала по залу, обежала вокруг дивана и, обрушив обтянутый зелеными комбо-шортами зад в большое мягкое кресло, победоносно уставилась на родителей.
Ее родителей можно было принять за отца и дочь. При этом мать, Теа, была намного старше своего супруга. Ей было восемьдесят четыре года, но выглядела она максимум лет на тридцать пять – сорок. Отец же выглядел на свои шестьдесят два года. Мама Саммер была из второго поколения расширенных людей. И ее ждали долгие годы качественной жизни, лишенной признаков старения и увядания. Определенно это был весьма приятный бонус, который она передала по наследству своей единственной дочери.
Отца Саммер звали Вито. Он был из первых людей, и его жизненный путь давно перевалил за половину. Но несмотря на возраст, Вито оставался подтянутым и свежим. Ежедневные двухчасовые занятия йогой держали тело в тонусе. А возраст выдавали лишь седина и испещренное морщинами, задубленное перуанскими ветрами и солнцем лицо.
Он с живым интересом подался вперед и спросил:
– Ну! Что там?
Мать тепло улыбалась и с нежностью смотрела на Саммер. Ей редко доводилось видеть ее такой живой и возбужденной. Обычно та вела себя гораздо спокойнее – читала, слушала музыку в наушниках или что-то писала в дневник. Она любила проводить время в саду с цветами или гулять по парку. Но сегодня Саммер была совершенно другой. Она прыгала и скакала, а ее глаза излучали поистине космическую энергию. Такой Теа видела ее нечасто.
– Ну, что же там?! – повторил заинтригованный отец.
Саммер была поздним ребенком, зачатым с любимой женщиной. Вито всем сердцем любил свою девочку, и ему мгновенно передалось эмоциональное возбуждение дочери.
Та театрально выдержала паузу, поочередно посмотрела на своих родителей и наигранно протянула:
– Нууу, даже не знаю... – и, не сдержавшись, заливисто рассмеялась.
Не выдержав, отец вскочил с софы и попытался выхватить письмо из рук дочери. Но не тут-то было. Словно ожидая чего-то подобного, Саммер отдернула руку с письмом и, распрямившись пружиной, вылетела из кресла, начала скакать по залу. Сделав пару кругов, снова плюхнулась в кресло. Посерьезнела. Положила письмо на кофейный столик.
– Откройте его. Я боюсь, – произнесла она каким-то несвойственным ей голосом.
Теа грациозно, будто пантера, поднялась и подошла к креслу, в котором сидела Саммер. С изяществом кошки, не разводя колен, опустившись на корточки, взяла дочь за руку и заглянула ей в глаза.
– Саммер, там не может быть ничего другого. Я видела, как ты старалась все эти годы. И точно знаю – тебе не о чем волноваться, – спокойно и уверенно сказала она.
– Спасибо, мам, – тихо произнесла Саммер.
И, посмотрев на отца, попросила:
– Па, прочти его.
Вито не нужно было просить дважды. Схватив письмо с кофейного столика, он одним махом сорвал линию вскрытия, достал письмо, торопливо развернул, отбросив бесполезный конверт на пол, и побежал глазами по тексту, ища заветные слова.
Теа продолжала держать Саммер за руку и смотрела в ее блестящие глаза. Она ощутила, как напряглась дочь.
Прекрасно понимая, что сейчас время для Саммер растянулось до бесконечности, Вито старался найти заветные для нее слова как можно скорее.
И ему хотелось как можно быстрее произнести их, чтобы его девочка снова начала дышать. Поэтому, когда глаза нашли нужную строку, он аж подпрыгнул, выпалив заготовленную фразу:
– Тебя приняли!
Саммер, будто выброшенная катапультой, опять вылетела из кресла и закричала:
– Яй! Яй! Яй! Яй! Яй! Яй! – и начала отплясывать джигу.
Потом, словно опомнившись, бросилась к Вито, выхватила письмо и, быстро проскользив по строкам, убедившись, что это не розыгрыш, кинулась к нему на шею, крепко обняла и поцеловала в щеку. Метнулась к маме, обхватила ее за плечи и не смогла сдержать брызнувших слез радости.
В 2259 году Саммер Фонсека в возрасте тринадцати лет была зачислена в состав Школы Космо-Флота.
***
У нее были слегка вьющиеся белые волосы, которые она любила заправлять за аккуратные ушки. Волосы были такими мягкими и шелковистыми, что постоянно норовили выскользнуть из-за ушей, отчего у Саммер выработалась привычка часто их поправлять. Они не были светло-желтыми, пшеничными или платиновыми – они были по-настоящему совершенно белыми, как молоко, с легким перламутровым отливом. Саммер была альбиносом. Эта особенность часто встречалась у потомков расширенных людей. Данная аномалия получила название «мерцающий ген», поскольку эффект появлялся спонтанно через одно-два, а иногда три поколения и никогда не проявлялся у детей самих альбиносов. От обычных альбиносов людей с данной аномалией отличал необычный цвет глаз. Удивительные цианового цвета глаза, обрамленные белыми, будто покрытыми инеем пушистыми ресничками, и бледно-коралловые губы были единственными цветными пятнами на теле Саммер.
На подбородке у девушки был небольшой тонкий шрам, который она получила при неудачно проведенном опыте на уроке химии в академии космолета. Колбу с реактивами разорвало повышенным давлением, и один осколок рассек кожу Саммер на лице. Это был неприятный инцидент, оставивший след в деле молодого курсанта, отмечая Саммер как человека, способного отклониться от заданных инструкций. И это было очень скверно. Если бы она была из первых людей, происшествие поставило бы крест на ее карьере. Максимум, на что она могла рассчитывать, – работа в наземном порту на какой-нибудь неответственной должности. А о космосе можно было забыть.
Но дополнительные особенности, полученные по материнской линии, помогли ей остаться в группе курсантов, которых готовили к дальним полетам.
Благодаря изменению генома у ее предков, помимо основной устойчивости к повреждению цепочек ДНК, Саммер досталось немало улучшенных характеристик: повышенный болевой порог, ускоренная регенерация, выносливость значительно выше показателей первых людей, ее мозг мог долго и относительно стабильно работать при существенном понижении кислорода во вдыхаемом воздухе. Вместе с тем у нее также были и слабые стороны: замедленная реакция, ускоренный метаболизм, увеличенная потребность в энергии. И бонусом – слишком мягкий характер, что ограничивало возможности ее карьеры исключительно гражданским флотом. Впрочем, Саммер не смогла бы представить себя в роли военного офицера даже в самых смелых фантазиях.
Она только точно знала, что должна вырваться за пределы атмосферы. Неважно будет это грузовая баржа или круизный лайнер, кружащий на низкой орбите. Ее устроила бы любая должность, лишь бы эта работа была в космосе. Пожалуй, Саммер не смогла бы объяснить даже самой себе, зачем ей это. Благо она не задавалась такими вопросами, просто знала: ей нужно в космос! И делала все, чтобы достичь этой цели.
Имея спокойный, безмятежный, порой почти апатичный нрав, она сторонилась заводить знакомства. Не любила шумные компании и не стремилась к общению со сверстниками, предпочитая общество книжных героев. Не было у нее и настоящих друзей. Но это совершенно не беспокоило девушку. Саммер любила слушать музыку и читать, часто предпочитая делать это одновременно.
Когда Саммер была совсем маленькой, она хотела завести собаку. Но уже в столь юном возрасте понимала, что это станет препятствием на пути к карьере космолетчика. Поэтому с несвойственной детям решимостью запретила себе даже мечтать о питомце и вместо этого увлеклась выращиванием цветов, особенно ей нравились тюльпаны и ароматные гиацинты.
Порой она видела сны, в которых летела сквозь пустоту пространства в ночной рубашке вместо скафандра, а рядом с ней летел небольшой лохматый пес с вываленным языком и блестящими черными бусинками глаз. Пес пытался лаять, но звуков не доносилось. «Глупый пес, тут же вакуум», – думала Саммер во сне, начинала смеяться и просыпалась. Подходила к большому окну, смотрела в черное звездное небо. Она всегда мечтала о космосе. Ее манили и притягивали звезды. Безоблачными ночами, вглядываясь в небо и рассматривая давно ставшие знакомыми созвездия, она неустанно фантазировала о том, кто может жить возле других звезд, какие планеты крутятся на их орбитах. Саммер знала, что обязательно поступит в Школу КосмоФлота и когда-нибудь полетит к далеким звездам.
Все ее поступки, все действия вели к поставленной цели. А родители поощряли и поддерживали ее во всем.
***
Получить соло-миссию к Плутону в двадцать четыре года было чем-то по-настоящему уникальным. За ее плечами были лишь три тренировочных полета на Лунную станцию и один годовой перелет в составе миссии к Марсу в качестве практикантки. Да, она всю жизнь готовилась к этому моменту. И пусть была не самой лучшей, но определенно одной из лучших студенток на курсе дальних исследований. И точно самой лучшей из выпуска по «Инженерии базовых модулей».
Ее вызвали к адъютанту станции, когда она собирала вещи в своем кубрике, планируя отправиться на неделю в увольнение к родителям в Эль-Альто, Перу.
О предстоящей миссии ей сообщили только то, что она не может быть отложена, что это для нее большая честь и невероятный трамплин в будущей карьере в Космо-Флоте. Что она будет "самым" молодым соло-оператором на "самой" дальней точке экспансии человечества.
Два "самых" в одном предложении!
Правда, туда можно было добавить и третье "самый", прибавив к нему "долгий полет". Вместо этого адъютант орбитальной станции добавил, что ответ нужен незамедлительно, так как до старта миссии остались считанные часы, и она не может быть отложена. А также, что есть и другие кандидаты.
– Я готова, – просто и без раздумий ответила Саммер, вся сжавшись и заледенев внутри, но ничем не выдавая своего страха и волнения.
– В таком случае вопрос решен, – с некоторой нервозностью бросил высокий статный мужчина в строгом кителе Гражданского КосмоФлота и, встав из-за стола, на автомате одернув идеально сидящий китель, подошел к окну.
– Собирайтесь, – не оборачиваясь, через плечо произнес он. – Все подробности получите через полчаса. Пакет доставят в ваш кубрик. Будьте готовы к вылету в 20:00.
Он стоял ровный и подтянутый у окна, глядя куда-то вдаль. Его руки были плотно сжаты за спиной. Так и не обернувшись, пока не услышал, как за Саммер закрылась дверь. Адъютант был недоволен происходящим и не хотел, чтобы подчиненные видели, как на его скулах ходят желваки. Приказ был спущен с такого верха, что фуражка мигом слетела бы с головы, попытайся он задрать ее, чтобы бросить наверх удивленный взгляд. И это добавляло раздражения. Самая долгая миссия в истории человечества с самым большим грузом и с самым молодым соло-оператором.
Да, Саммер справится. Тут нет никаких сомнений. Лучшая на курсе. Высший балл за практику. Да и проблем не предвидится. Но вот тот факт, что ее заставляли сделать выбор, не получив всей информации, и почти стопроцентная вероятность того, что она не увидит своего отца живым, было подло! И недостойно офицера, согласно моральным принципам адъютанта. Тем не менее именно способность принимать на себя ответственность за неприятные решения и отличает высших чинов от рядовых офицеров.
Ворвавшись в кубрик, Саммер закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Ее сердце норовило выпрыгнуть из груди, а голова кружилась.
Сознание стремится познать Вселенную с необыкновенной решимостью, будто бы опасаясь, что время, отведенное нам для исследований, может быть ограничено законом Хаббла.
"На протяжении трех веков человечество активно осваивает космическое пространство. Уже разрослись постоянные поселения на Луне и Марсе. А также ведется освоение отдаленных областей Солнечной системы, в частности, на Плутоне открыто крупное месторождение полезных ископаемых. Кроме того, функционирует множество временных научных станций и исследовательских миссий на небольших небесных телах, таких как Фобос и Европа.
Первой вехой в освоении космоса стало изобретение в XX веке ракетных двигателей, способных развивать первую космическую скорость и преодолевать земное притяжение.
Неудержимым болидом, верхом на 250-тонной бомбе, вырвался первый человек из ласковых материнских объятий Земли в ледяной колючий Космос. С треском и грохотом, в облаках дыма и огня, будто демон из преисподней в решительной попытке вознестись, пронзил он слои атмосферы, неся с собой неотвратимость экспансии, толкаемый ненасытной тягой к познанию и надеждой миллионов людей. Человек совершил первый шаг в направлении звезд.
Следующий существенный технологический прорыв произошел в начале XXI века с созданием первых образцов Искусственного псевдо-Интеллекта, способных к пониманию контекста и быстрому принятию решений без участия человека. Создание детализированных симуляций, моделирование поведения космических аппаратов в различных условиях, автоматизация и оптимизация процессов, полностью автономные модули, роботизированная строительная техника и научные станции, не нуждающиеся в системах жизнеобеспечения – лишь малая часть технологического прогресса, позволившего реализовать необходимые условия для подземных колоний на Луне, а позже на Марсе.
Однако по-настоящему масштабное освоение Солнечной системы человеком стало возможным лишь в XXII столетии с развитием технологий целенаправленного редактирования генома человека.
Эти достижения генетики позволили человеку адаптироваться к суровым условиям открытого космоса. Радиационный фон за пределами защитного магнитосферного поля и плотных атмосфер планет представлял ранее смертельную опасность для землян. При длительном облучении происходило повреждение ДНК.
В связи с этим на всех космических объектах вне Земли поселенцы были вынуждены строить убежища в естественных пещерах либо использовать горизонтальные буровые машины для создания искусственных подземных полостей. За исключением родной планеты, человечество было вынуждено ютиться в недрах небесных тел, напоминая по образу жизни подземных грызунов. Весьма иронично, что спасение пришло как раз от подобных существ – неприглядных на вид земных грызунов, именуемых "голыми землекопами". Оказалось, что уникальная устойчивость их генома к нарушениям обусловлена наличием дополнительных резервных копий ДНК.
Механизм репарации повреждений ДНК данных грызунов был успешно применен учеными-генетиками для модификации человеческих эмбрионов. Со временем это позволило представителям Homo sapiens колонизировать практически любые космические объекты в пределах Солнечной системы без катастрофических последствий для здоровья и необходимости прятаться под толщей породы."
Выдержка из статьи "Три века космической экспансии человечества", журнал "Space-time", 12 апреля 2261 года.
?
Глава 1 Саммер
В свои неполные четырнадцать она выглядела на тринадцать.
– Я получила письмо из Космо-Школы!
Саммер ворвалась в зал, скача на носочках приставным шагом, одним боком вперед. Пронеслась через широко распахнутые парадные двери, всколыхнув легкие прозрачные занавески. Они взвились за ее спиной, будто ажурные крылья. В ее руке, поднятой над головой, словно вымпел, было зажато письмо с черной эмблемой Школы Космо-Флота. Глаза цвета ледниковой полыньи были широко распахнуты, а губы растянуты в счастливой улыбке. Она аллюром проскакала по залу, обежала вокруг дивана и, обрушив обтянутый зелеными комбо-шортами зад в большое мягкое кресло, победоносно уставилась на родителей.
Ее родителей можно было принять за отца и дочь. При этом мать, Теа, была намного старше своего супруга. Ей было восемьдесят четыре года, но выглядела она максимум лет на тридцать пять – сорок. Отец же выглядел на свои шестьдесят два года. Мама Саммер была из второго поколения расширенных людей. И ее ждали долгие годы качественной жизни, лишенной признаков старения и увядания. Определенно это был весьма приятный бонус, который она передала по наследству своей единственной дочери.
Отца Саммер звали Вито. Он был из первых людей, и его жизненный путь давно перевалил за половину. Но несмотря на возраст, Вито оставался подтянутым и свежим. Ежедневные двухчасовые занятия йогой держали тело в тонусе. А возраст выдавали лишь седина и испещренное морщинами, задубленное перуанскими ветрами и солнцем лицо.
Он с живым интересом подался вперед и спросил:
– Ну! Что там?
Мать тепло улыбалась и с нежностью смотрела на Саммер. Ей редко доводилось видеть ее такой живой и возбужденной. Обычно та вела себя гораздо спокойнее – читала, слушала музыку в наушниках или что-то писала в дневник. Она любила проводить время в саду с цветами или гулять по парку. Но сегодня Саммер была совершенно другой. Она прыгала и скакала, а ее глаза излучали поистине космическую энергию. Такой Теа видела ее нечасто.
– Ну, что же там?! – повторил заинтригованный отец.
Саммер была поздним ребенком, зачатым с любимой женщиной. Вито всем сердцем любил свою девочку, и ему мгновенно передалось эмоциональное возбуждение дочери.
Та театрально выдержала паузу, поочередно посмотрела на своих родителей и наигранно протянула:
– Нууу, даже не знаю... – и, не сдержавшись, заливисто рассмеялась.
Не выдержав, отец вскочил с софы и попытался выхватить письмо из рук дочери. Но не тут-то было. Словно ожидая чего-то подобного, Саммер отдернула руку с письмом и, распрямившись пружиной, вылетела из кресла, начала скакать по залу. Сделав пару кругов, снова плюхнулась в кресло. Посерьезнела. Положила письмо на кофейный столик.
– Откройте его. Я боюсь, – произнесла она каким-то несвойственным ей голосом.
Теа грациозно, будто пантера, поднялась и подошла к креслу, в котором сидела Саммер. С изяществом кошки, не разводя колен, опустившись на корточки, взяла дочь за руку и заглянула ей в глаза.
– Саммер, там не может быть ничего другого. Я видела, как ты старалась все эти годы. И точно знаю – тебе не о чем волноваться, – спокойно и уверенно сказала она.
– Спасибо, мам, – тихо произнесла Саммер.
И, посмотрев на отца, попросила:
– Па, прочти его.
Вито не нужно было просить дважды. Схватив письмо с кофейного столика, он одним махом сорвал линию вскрытия, достал письмо, торопливо развернул, отбросив бесполезный конверт на пол, и побежал глазами по тексту, ища заветные слова.
Теа продолжала держать Саммер за руку и смотрела в ее блестящие глаза. Она ощутила, как напряглась дочь.
Прекрасно понимая, что сейчас время для Саммер растянулось до бесконечности, Вито старался найти заветные для нее слова как можно скорее.
И ему хотелось как можно быстрее произнести их, чтобы его девочка снова начала дышать. Поэтому, когда глаза нашли нужную строку, он аж подпрыгнул, выпалив заготовленную фразу:
– Тебя приняли!
Саммер, будто выброшенная катапультой, опять вылетела из кресла и закричала:
– Яй! Яй! Яй! Яй! Яй! Яй! – и начала отплясывать джигу.
Потом, словно опомнившись, бросилась к Вито, выхватила письмо и, быстро проскользив по строкам, убедившись, что это не розыгрыш, кинулась к нему на шею, крепко обняла и поцеловала в щеку. Метнулась к маме, обхватила ее за плечи и не смогла сдержать брызнувших слез радости.
В 2259 году Саммер Фонсека в возрасте тринадцати лет была зачислена в состав Школы Космо-Флота.
***
У нее были слегка вьющиеся белые волосы, которые она любила заправлять за аккуратные ушки. Волосы были такими мягкими и шелковистыми, что постоянно норовили выскользнуть из-за ушей, отчего у Саммер выработалась привычка часто их поправлять. Они не были светло-желтыми, пшеничными или платиновыми – они были по-настоящему совершенно белыми, как молоко, с легким перламутровым отливом. Саммер была альбиносом. Эта особенность часто встречалась у потомков расширенных людей. Данная аномалия получила название «мерцающий ген», поскольку эффект появлялся спонтанно через одно-два, а иногда три поколения и никогда не проявлялся у детей самих альбиносов. От обычных альбиносов людей с данной аномалией отличал необычный цвет глаз. Удивительные цианового цвета глаза, обрамленные белыми, будто покрытыми инеем пушистыми ресничками, и бледно-коралловые губы были единственными цветными пятнами на теле Саммер.
На подбородке у девушки был небольшой тонкий шрам, который она получила при неудачно проведенном опыте на уроке химии в академии космолета. Колбу с реактивами разорвало повышенным давлением, и один осколок рассек кожу Саммер на лице. Это был неприятный инцидент, оставивший след в деле молодого курсанта, отмечая Саммер как человека, способного отклониться от заданных инструкций. И это было очень скверно. Если бы она была из первых людей, происшествие поставило бы крест на ее карьере. Максимум, на что она могла рассчитывать, – работа в наземном порту на какой-нибудь неответственной должности. А о космосе можно было забыть.
Но дополнительные особенности, полученные по материнской линии, помогли ей остаться в группе курсантов, которых готовили к дальним полетам.
Благодаря изменению генома у ее предков, помимо основной устойчивости к повреждению цепочек ДНК, Саммер досталось немало улучшенных характеристик: повышенный болевой порог, ускоренная регенерация, выносливость значительно выше показателей первых людей, ее мозг мог долго и относительно стабильно работать при существенном понижении кислорода во вдыхаемом воздухе. Вместе с тем у нее также были и слабые стороны: замедленная реакция, ускоренный метаболизм, увеличенная потребность в энергии. И бонусом – слишком мягкий характер, что ограничивало возможности ее карьеры исключительно гражданским флотом. Впрочем, Саммер не смогла бы представить себя в роли военного офицера даже в самых смелых фантазиях.
Она только точно знала, что должна вырваться за пределы атмосферы. Неважно будет это грузовая баржа или круизный лайнер, кружащий на низкой орбите. Ее устроила бы любая должность, лишь бы эта работа была в космосе. Пожалуй, Саммер не смогла бы объяснить даже самой себе, зачем ей это. Благо она не задавалась такими вопросами, просто знала: ей нужно в космос! И делала все, чтобы достичь этой цели.
Имея спокойный, безмятежный, порой почти апатичный нрав, она сторонилась заводить знакомства. Не любила шумные компании и не стремилась к общению со сверстниками, предпочитая общество книжных героев. Не было у нее и настоящих друзей. Но это совершенно не беспокоило девушку. Саммер любила слушать музыку и читать, часто предпочитая делать это одновременно.
Когда Саммер была совсем маленькой, она хотела завести собаку. Но уже в столь юном возрасте понимала, что это станет препятствием на пути к карьере космолетчика. Поэтому с несвойственной детям решимостью запретила себе даже мечтать о питомце и вместо этого увлеклась выращиванием цветов, особенно ей нравились тюльпаны и ароматные гиацинты.
Порой она видела сны, в которых летела сквозь пустоту пространства в ночной рубашке вместо скафандра, а рядом с ней летел небольшой лохматый пес с вываленным языком и блестящими черными бусинками глаз. Пес пытался лаять, но звуков не доносилось. «Глупый пес, тут же вакуум», – думала Саммер во сне, начинала смеяться и просыпалась. Подходила к большому окну, смотрела в черное звездное небо. Она всегда мечтала о космосе. Ее манили и притягивали звезды. Безоблачными ночами, вглядываясь в небо и рассматривая давно ставшие знакомыми созвездия, она неустанно фантазировала о том, кто может жить возле других звезд, какие планеты крутятся на их орбитах. Саммер знала, что обязательно поступит в Школу КосмоФлота и когда-нибудь полетит к далеким звездам.
Все ее поступки, все действия вели к поставленной цели. А родители поощряли и поддерживали ее во всем.
***
Получить соло-миссию к Плутону в двадцать четыре года было чем-то по-настоящему уникальным. За ее плечами были лишь три тренировочных полета на Лунную станцию и один годовой перелет в составе миссии к Марсу в качестве практикантки. Да, она всю жизнь готовилась к этому моменту. И пусть была не самой лучшей, но определенно одной из лучших студенток на курсе дальних исследований. И точно самой лучшей из выпуска по «Инженерии базовых модулей».
Ее вызвали к адъютанту станции, когда она собирала вещи в своем кубрике, планируя отправиться на неделю в увольнение к родителям в Эль-Альто, Перу.
О предстоящей миссии ей сообщили только то, что она не может быть отложена, что это для нее большая честь и невероятный трамплин в будущей карьере в Космо-Флоте. Что она будет "самым" молодым соло-оператором на "самой" дальней точке экспансии человечества.
Два "самых" в одном предложении!
Правда, туда можно было добавить и третье "самый", прибавив к нему "долгий полет". Вместо этого адъютант орбитальной станции добавил, что ответ нужен незамедлительно, так как до старта миссии остались считанные часы, и она не может быть отложена. А также, что есть и другие кандидаты.
– Я готова, – просто и без раздумий ответила Саммер, вся сжавшись и заледенев внутри, но ничем не выдавая своего страха и волнения.
– В таком случае вопрос решен, – с некоторой нервозностью бросил высокий статный мужчина в строгом кителе Гражданского КосмоФлота и, встав из-за стола, на автомате одернув идеально сидящий китель, подошел к окну.
– Собирайтесь, – не оборачиваясь, через плечо произнес он. – Все подробности получите через полчаса. Пакет доставят в ваш кубрик. Будьте готовы к вылету в 20:00.
Он стоял ровный и подтянутый у окна, глядя куда-то вдаль. Его руки были плотно сжаты за спиной. Так и не обернувшись, пока не услышал, как за Саммер закрылась дверь. Адъютант был недоволен происходящим и не хотел, чтобы подчиненные видели, как на его скулах ходят желваки. Приказ был спущен с такого верха, что фуражка мигом слетела бы с головы, попытайся он задрать ее, чтобы бросить наверх удивленный взгляд. И это добавляло раздражения. Самая долгая миссия в истории человечества с самым большим грузом и с самым молодым соло-оператором.
Да, Саммер справится. Тут нет никаких сомнений. Лучшая на курсе. Высший балл за практику. Да и проблем не предвидится. Но вот тот факт, что ее заставляли сделать выбор, не получив всей информации, и почти стопроцентная вероятность того, что она не увидит своего отца живым, было подло! И недостойно офицера, согласно моральным принципам адъютанта. Тем не менее именно способность принимать на себя ответственность за неприятные решения и отличает высших чинов от рядовых офицеров.
Ворвавшись в кубрик, Саммер закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Ее сердце норовило выпрыгнуть из груди, а голова кружилась.
