— Нет, спасибо, — сказал Бурцев, оглядывая большую комнату с высокими потолками и с узорчатой гипсовой розеткой под тусклой и маленькой хрустальной люстрой.
— Тогда перейдём к делу. У меня два года назад умер муж, а единственный взрослый сын окончил нефтяной институт Губкина и уехал работать к вам, в Сибирь. Там мой дорогой сыночек женился и получил квартиру. После смерти отца сын все время меня зовёт к себе, но я никак не могу согласиться переехать в его двухкомнатную квартиру. Здесь в Москве у меня никого не осталось из родных, поэтому я решила, что не стоит мне после смерти мужа держаться за Москву. Сын взялся помочь мне обменять эту квартиру на большее по площади жилье в вашем городе. Эту квартиру можете посмотреть — она вся на виду. Если моя квартира вас устроит, то вашу квартиру я пошлю посмотреть сына, и если она ему понравится, то можно будет приступить к документальной процедуре обмена.
— Лидия Ивановна, сколько бы вы хотели получить доплаты за эту квартиру?
— Если ваша квартира четырёхкомнатная и тоже в центре, то я хотела бы дополнительно получить тридцать тысяч рублей… — высказала своё предложение женщина и провела рукой по скатерти на круглом столе. — Все зависит от того, какова ваша квартира. При хорошем её состоянии возможно небольшое уменьшение доплаты, но небольшое… — Женщине казалось, что сумма, которую ей рекомендовал запросить сын, завышена. Бурцев же считал, что сумма доплаты просто смешная. Он ликовал в душе, но на лице сохранял печать маленькой грусти и небольшого разочарования, что, видимо, и подвигло пожилую женщину сказать, что возможно уменьшение суммы доплаты.
— Могу я посмотреть из окон вашей квартиры? — спросил Валерий и после приглашающего жеста хозяйки встал и подошёл к зашторенному окну. — Мне понятны ваши условия. Это, конечно, для нас большая сумма, но с помощью наших родителей мы сможем собрать её. Запишите наш домашний телефон и адрес квартиры, куда вашему сыну следует прийти на осмотр. Я через два дня вернусь из Москвы, и он сможет прийти к нам. Да, чуть не забыл! У вас газовая плита?
— Да. У нас газ, поэтому проблем с горячей водой не бывает.
— А вторую комнату и кухню можно осмотреть?
— Да-да, конечно! — сказала опомнившись Лидия Ивановна и повела гостя по квартире.
— Я ещё с вашего разрешения посмотрел бы ванную комнату и туалет.
— Пожалуйста! — сказала женщина и открыла дверь в ванную комнату, а затем и в туалет. Все помещения и сантехнические приборы оказались в хорошем состоянии и после обмена можно было какое-то время пожить без ремонта. Бурцеву понравилась квартира, но главное было в другом: после приобретения этой квартиры он мог легко обменять её на лучшее жилье в Москве.
— Мне все ясно. Больше у меня вопросов пока нет, — сказал Бурцев.
— Хорошо, Валерий Николаевич. Я по телефону все сыну расскажу. — Женщина взяла с телевизора очки, а из стеклянного книжного шкафа достала тетрадку с ручкой внутри. Лидия Ивановна записала под диктовку адрес квартиры Бурцева и его домашний телефон.
— Тогда я говорю вам до свидания, Лидия Ивановна, — сказал Бурцев и пошёл в прихожую.
— Как жаль, что вы не попили чаю, — улыбнувшись потемневшими от времени зубами, сказала интеллигентная женщина, судя по манере говорить и по доброжелательности.
— Нет-нет, не беспокойтесь, — неспешно обуваясь, сказал Бурцев. — Я к чаю не приучен, — солгал он. Валерий столько в лагере выпил крепкого чая, что Лидия Ивановна за всю свою долгую жизнь не выпила и доли того. Бурцеву всегда казалось, что если кто-то узнает его пристрастие к крепкому чаю, то поймёт, что он бывший заключенный. Валерий попрощался и довольный вышел.
На метро Бурцев доехал до станции «Арбатская». Выйдя на поверхность, он пошёл по Старому Арбату в сторону МИДа. В гостиницу Валерию не хотелось, и он зашёл поужинать в кафе. Бурцева быстро усадили на вдруг освободившееся место у окна, и он сделал заказ. Валерий с удовольствием наблюдал за прохожими в свете фонарей. «Надо завтра утром ехать домой, — подумал он. — Как всё-таки удачно я съездил…»
— Извините! Можно я подсажу к вам за столик девушку? Практически везде занято, а она очень хочет посидеть у окна, — услышал Бурцев со спины женский голос. Валерий обернулся и увидел официантку с улыбкой на лице, волосы которой были так туго стянуты в узел, что казалось будто они утянули и всю кожу лица к затылку.
— Да, конечно! — ответил Бурцев, ещё не видя, кого к нему хотят подсадить за стол. «Хорошо, что столик на два места, а то сидел бы, как в лагерной столовой, за большим многоместным столом и слушал бы чавканье…» — подумал Валерий. Подошла молодая худенькая девушка с чёрными вьющимися волосами и большими чёрными глазами. Она разделась и повесила пальто на вешалку рядом с дублёнкой Бурцева.
— Здравствуйте! — сказала черноглазая девица, присаживаясь напротив и улыбаясь.
— Здравствуйте! Валерий! — неожиданно для себя представился Бурцев, явно чувствуя, что соседка расположена к общению.
— Иванка! — ответила девушка, сверкнув в полумраке белыми зубами.
— Какое необычное имя, — сказал Бурцев.
— Я болгарка и у нас это имя вполне обычное.
— Понятно теперь, почему вы такая черноглазая, — сказал Бурцев, намекая на возможные турецкие корни в облике девушки. Соседка по столику, возможно, не поняла намёка на турецкие гены у многих болгар, но кивнула на комплимент и опять приятно улыбнулась. — Вы, наверное, учитесь в Москве? — спросил Валерий.
— Да! Уже заканчиваю. Буду журналисткой. Это последний год, — сказала Иванка, и Бурцев понял, что у девушки отсутствует какой-либо акцент в речи.
— Вы так хорошо говорите по-русски, что вас трудно принять за иностранку.
— Спасибо. Первый год я говорила плохо, но почти за пять лет жизни в русском общежитии, где постоянно общаешься с русскими студентами, не сложно научиться говорить без акцента.
— Могу я вас угостить вином? — спросил Бурцев и спокойно посмотрел в чёрные глаза девушки.
— Можете. Мы студенты народ не гордый… — сказала Иванка и чуть приметно опять улыбнулась. Бурцев поднял руку и поманил официантку.
— Иванка, выберите вино, какое вам понравится, что-нибудь поесть и я сделаю заказ, — сказал Валерий, и девушка углубилась в изучении меню. Подошла официантка, и Иванка указала строчку в меню с названием болгарского рислинга. Она попросила жареного судака с рисом и мороженое. — Принесите нам вина бутылку, — подтвердил Бурцев.
— Я вообще-то зашла подругу по университету посмотреть. Мы здесь иногда сидим с ней. Она москвичка. Сегодня её почему-то нет, но мы не договаривались о встрече. Может, она подойдёт ещё.
— Если подруга придёт, то мы попросим третий стул и посадим её с нами.
— Это было бы здорово! — оживилась Иванка.
Принесли вино и еду. Бурцев наполнил высокие узкие бокалы чуть больше, чем наполовину и предложил девушке выпить.
— За знакомство! — сказал Валерий и коснулся бокала девушки.
— За знакомство! — ответила Иванка и чуть приподняла бокал. Она отпила половину и начала есть рыбу.
— Может быть, на «ты» перейдём? — спросил Бурцев, и Иванка кивнула. Девушка ела с удовольствием, аппетитно. — Как здесь тебе в общежитии живётся? Хватает ли стипендии на житье?
— Стипендия маленькая, но мне немного денег высылают родители из Болгарии. Сейчас, правда, я ночами подрабатываю в редакции газеты. Мне дают исходный материал на заданную тему, и я пишу статьи. Если моя статья нравится, то мне немного платят. Словом, жить можно, но в Москве денег всегда не хватает, как и в Софии.
Молодые люди выпили всю бутылку вина, и Бурцев за вечер заказывал ещё дважды крепкие коктейли. Иванка заметно опьянела, и её лицо раскраснелось. Под маленьким столом компаньоны давно уже касались друг друга коленями. Иногда Валерий и Иванка умышленно ближе придвигали к столу свои стулья и просовывали колени друг другу между ног значительно дальше, понимающе улыбаясь при этом. Бурцев рассказал Иванке, зачем приехал в Москву, и та сказала, что значит, скоро они смогут видеться часто. Валерий хотел Иванку пригласить в гостиницу, но опасался, что её может увидеть тётка Анны. Однако, как всегда бывает, нетрезвые мужчины всегда готовы рискнуть, ради незнакомой молодой женщины.
— Пойдём ко мне в гостиницу? Здесь недалеко. Гостиница «Украина»!
— А меня пустят с тобой? — спросила Иванка, готовая на поздний визит к уверенному в себе новому другу.
— Мы заплатим и нас пропустят, — сказал Бурцев, и Иванка кивнула. Прежде чем пройти в номер, Бурцев прошёл в вестибюль и посмотрел налево на стойку приёма клиентов. Тёти Сони не оказалось на работе. Вместо неё стояла другая женщина. Бурцев вернулся на улицу за Иванкой и позвал её. Заплатив метрдотелю сто рублей за визит гостьи, Валерий с Иванкой в сопровождении молодого человека в форме проследовали к номеру. Паренёк спросил, не надо ли в номер спиртного, и Бурцев попросил шампанского.
Полупьяные молодые люди, как только за ними захлопнулась дверь в номер, тотчас при входе начали целоваться. Тут же Бурцев подхватил девушку на руки. Не разобрав постель и не дав Иванке снять пальто, Бурцев задрал ей юбку и начал снимать чёрные колготки вместе с трусами. В одно мгновение девушка оказалась голой по пояс, но в пальто. Гостья не сопротивлялась, а спокойно лежала и позволяла делать с собой все, что хозяин пожелает. Иванка еле слышно вскрикнула и, подняв высоко ноги, отдалась сильному партнёру. Из-за опьянения Бурцев долго не мог получить удовольствие. Когда он от резких и сильных толчков опять услышал умопомрачительные звуки шлепков вспотевших тел, то развязка наступила быстро, и Валерий отчётливо почувствовал это.
— Я подумала, что ты меня переломишь пополам… — первой подала голос Иванка. Бурцев засмеялся и попросил прощение.
— У меня давно не было женщины, — почему-то солгал Валерий в своё оправдание.
— Я даже не успела снять пальто, как ты уже оказался в дамках. — Опять на её слова Бурцев засмеялся. Выражение «в дамках» Иванка впервые произнесла с акцентом иностранки.
— Давай разденемся и помоемся в ванне, — предложил Валерий.
— Я пойду первая, — сказала Иванка и поднялась с кровати. Гостья повесила пальто на плечики в шифоньер. Принесли шампанское.
Мылась девушка полчаса. После того, как помылся Бурцев, молодые выпили шампанского и вновь любили друг друга, но менее горячо, чем в первый раз. Проснулись новые любовники на следующий день в десять утра.
— Я могу довезти тебя, куда ты скажешь. Я здесь на машине.
— Вот это да! — сказала довольная Иванка, расширив глаза.
— Могу я тебе до следующего приезда дать тысячу рублей? — спросил лукаво Бурцев.
— Тысячу?! Можешь, конечно! — сказала обрадованная девушка. — Если ты так мне будешь помогать, то я твоя по первому зову и всегда, — не робея призналась Иванка.
— Вот это мне нравится! — ответил Бурцев и отсчитал из портмоне десять сторублёвых купюр.
— А когда ты вернёшься?
— Пока не знаю, но скоро.
— Запиши мой телефон в общежитии. Если меня не будет, то попроси, чтобы дежурная записала твой телефон, куда я смогу тебе перезвонить. — Бурцев записал телефон, номер комнаты и фамилию девушки. Через полчаса молодые люди оделись, и Валерий собрал сумку.
— Ты пока выходи одна и жди меня на улице. Я сейчас сдам номер и выйду.
— Хорошо… — сказала Иванка. Тихо напевая слова из какой-то песни, девушка вышла из номера.
Валерий подождал две минуты и вышел следом. Бурцев спустился вниз, но родственницы Анны опять не оказалось за стойкой администратора. «Видимо, она работает завтра и до завтра у меня оплачен номер. Тётя Соня, возможно, планировала завтра со мной распрощаться…» — подумал Бурцев. Однако он не видел большой беды в том, что уезжает на сутки раньше.
Через двадцать минут Бурцев забрал машину со стоянки и, посадив Иванку рядом, поехал в сторону Рязани. Валерий не хотел возвращаться через Горький, хотя помнил, что шофёры в таксопарке часто называли М-5 дорогой смерти из-за продолжительных участков однополосного движения во встречных направлениях.
Бурцев считал, что М-7 через Горький ничем не лучше.
— Я опять тебя захотел, — вдруг сказал Бурцев.
— Можно в машине, — сразу согласилась Иванка, стараясь хоть как-то отблагодарить Валерия за полный кошелёк денег.
— Но сейчас светло! — скромно возразил Бурцев.
— Давай выедим за город и встанем где-нибудь в лесу. Потом ты меня довезёшь обратно до ближайшей станции метро! — предложила наивная девушка. Бурцев будто задумался в сомнениях и, махнув театрально рукой, согласился. Девушка сама шла ему в руки. Бурцев молча ликовал. Он достал опять портмоне и протянул ещё пятьсот рублей девушке.
— Я посчитал, что мне на бензин денег хватит, а лишние средства тебе здесь нужнее. — Иванка взяла деньги, положила их в кошелёк в сумке и потянулась целовать Бурцева. Девушка от радости начала рукой через штаны трогать осторожно нового щедрого любовника. Бурцев не мешал ей, а гнал машину быстро за город.
— Пожалуйста, потерпи а не то я не выдержу...
— Я чуть-чуть потрогаю его... - говорила Иванка улыбаясь.
— Я хочу кончить в тебя, — сказал Бурцев, и девушка кивала согласием.
Через полчаса молодые уже ехали за городом. Бурцев свернул по подмёрзшей дороге в лес. Снега ещё не было, но грунтовая дорога была твёрдая. Разгорячённые и возбуждённые любовники заехали далеко и остановились. Безветренный день делал тишину в безлиственном лесу звенящей.
— Пойдём вон туда! — предложила Иванка и показала рукой на свалившуюся от старости толстую осину. Девушка вышла из машины, и Бурцев молниеносно достал из пиджака пистолет и передёрнул его. Положив взведённое оружие в глубокий правый накладной карман дублёнки, Валерий вышел вслед за подружкой.
— Я вот здесь встану и буду руками опираться на дерево, — сказала улыбнувшись Иванка. Бурцев подошёл сзади и задрал угоднице пальто вместе с юбкой, потом приспустил ей колготки с трусами до коленей и быстро проник в девушку.
— Наклонись ниже, — попросил Бурцев, и Иванка, прогнув спину, сложила руки на стволе осины, как ученица за партой в школе, раздвинув широко локти. Теперь Бурцев резко входил в девушку, а левой рукой переместил её волосы с шеи на затылок. Ямочка у Иванки на шее виделась отчётливо. От одного вида глубокой ямочки Бурцев почувствовал приход нахлынувшего удовольствия... Валерий достал пистолет и с радостью от своей ловкости выстрелил. Иванка на долю секунды, как все прежние жертвы, словно окаменела. Бурцев рукой придерживал жертву на стволе осины, потом наклонил голову, и увидел как со лба по волосам у Иванки стекает на землю кровь. Большая лужа, образовавшаяся под её головой, напоминала пролитую на землю масляную красную краску. Валерий не стал терять время, а отпустил тело, которое тотчас свалилось на землю. Бурцев застегнулся и, быстро подойдя к машине, достал сумку девушки, вынул из неё кошелёк, из которого спешно выдернул купюры, завёл двигатель автомобиля, и умчался прочь. Сумку девушки и пистолет Валерий решил всё-таки где-нибудь по дороге выбросить. Оставленная рядом с трупом гильза и пуля делали пистолет смертельной уликой. К вечеру Бурцев ехал уже под Куйбышевом. Валерий решил не останавливаться на ночлег, пока не начнут закрываться глаза. Пистолет с сумкой Бурцев выбросил с моста через небольшую речку.
— Тогда перейдём к делу. У меня два года назад умер муж, а единственный взрослый сын окончил нефтяной институт Губкина и уехал работать к вам, в Сибирь. Там мой дорогой сыночек женился и получил квартиру. После смерти отца сын все время меня зовёт к себе, но я никак не могу согласиться переехать в его двухкомнатную квартиру. Здесь в Москве у меня никого не осталось из родных, поэтому я решила, что не стоит мне после смерти мужа держаться за Москву. Сын взялся помочь мне обменять эту квартиру на большее по площади жилье в вашем городе. Эту квартиру можете посмотреть — она вся на виду. Если моя квартира вас устроит, то вашу квартиру я пошлю посмотреть сына, и если она ему понравится, то можно будет приступить к документальной процедуре обмена.
— Лидия Ивановна, сколько бы вы хотели получить доплаты за эту квартиру?
— Если ваша квартира четырёхкомнатная и тоже в центре, то я хотела бы дополнительно получить тридцать тысяч рублей… — высказала своё предложение женщина и провела рукой по скатерти на круглом столе. — Все зависит от того, какова ваша квартира. При хорошем её состоянии возможно небольшое уменьшение доплаты, но небольшое… — Женщине казалось, что сумма, которую ей рекомендовал запросить сын, завышена. Бурцев же считал, что сумма доплаты просто смешная. Он ликовал в душе, но на лице сохранял печать маленькой грусти и небольшого разочарования, что, видимо, и подвигло пожилую женщину сказать, что возможно уменьшение суммы доплаты.
— Могу я посмотреть из окон вашей квартиры? — спросил Валерий и после приглашающего жеста хозяйки встал и подошёл к зашторенному окну. — Мне понятны ваши условия. Это, конечно, для нас большая сумма, но с помощью наших родителей мы сможем собрать её. Запишите наш домашний телефон и адрес квартиры, куда вашему сыну следует прийти на осмотр. Я через два дня вернусь из Москвы, и он сможет прийти к нам. Да, чуть не забыл! У вас газовая плита?
— Да. У нас газ, поэтому проблем с горячей водой не бывает.
— А вторую комнату и кухню можно осмотреть?
— Да-да, конечно! — сказала опомнившись Лидия Ивановна и повела гостя по квартире.
— Я ещё с вашего разрешения посмотрел бы ванную комнату и туалет.
— Пожалуйста! — сказала женщина и открыла дверь в ванную комнату, а затем и в туалет. Все помещения и сантехнические приборы оказались в хорошем состоянии и после обмена можно было какое-то время пожить без ремонта. Бурцеву понравилась квартира, но главное было в другом: после приобретения этой квартиры он мог легко обменять её на лучшее жилье в Москве.
— Мне все ясно. Больше у меня вопросов пока нет, — сказал Бурцев.
— Хорошо, Валерий Николаевич. Я по телефону все сыну расскажу. — Женщина взяла с телевизора очки, а из стеклянного книжного шкафа достала тетрадку с ручкой внутри. Лидия Ивановна записала под диктовку адрес квартиры Бурцева и его домашний телефон.
— Тогда я говорю вам до свидания, Лидия Ивановна, — сказал Бурцев и пошёл в прихожую.
— Как жаль, что вы не попили чаю, — улыбнувшись потемневшими от времени зубами, сказала интеллигентная женщина, судя по манере говорить и по доброжелательности.
— Нет-нет, не беспокойтесь, — неспешно обуваясь, сказал Бурцев. — Я к чаю не приучен, — солгал он. Валерий столько в лагере выпил крепкого чая, что Лидия Ивановна за всю свою долгую жизнь не выпила и доли того. Бурцеву всегда казалось, что если кто-то узнает его пристрастие к крепкому чаю, то поймёт, что он бывший заключенный. Валерий попрощался и довольный вышел.
На метро Бурцев доехал до станции «Арбатская». Выйдя на поверхность, он пошёл по Старому Арбату в сторону МИДа. В гостиницу Валерию не хотелось, и он зашёл поужинать в кафе. Бурцева быстро усадили на вдруг освободившееся место у окна, и он сделал заказ. Валерий с удовольствием наблюдал за прохожими в свете фонарей. «Надо завтра утром ехать домой, — подумал он. — Как всё-таки удачно я съездил…»
— Извините! Можно я подсажу к вам за столик девушку? Практически везде занято, а она очень хочет посидеть у окна, — услышал Бурцев со спины женский голос. Валерий обернулся и увидел официантку с улыбкой на лице, волосы которой были так туго стянуты в узел, что казалось будто они утянули и всю кожу лица к затылку.
— Да, конечно! — ответил Бурцев, ещё не видя, кого к нему хотят подсадить за стол. «Хорошо, что столик на два места, а то сидел бы, как в лагерной столовой, за большим многоместным столом и слушал бы чавканье…» — подумал Валерий. Подошла молодая худенькая девушка с чёрными вьющимися волосами и большими чёрными глазами. Она разделась и повесила пальто на вешалку рядом с дублёнкой Бурцева.
— Здравствуйте! — сказала черноглазая девица, присаживаясь напротив и улыбаясь.
— Здравствуйте! Валерий! — неожиданно для себя представился Бурцев, явно чувствуя, что соседка расположена к общению.
— Иванка! — ответила девушка, сверкнув в полумраке белыми зубами.
— Какое необычное имя, — сказал Бурцев.
— Я болгарка и у нас это имя вполне обычное.
— Понятно теперь, почему вы такая черноглазая, — сказал Бурцев, намекая на возможные турецкие корни в облике девушки. Соседка по столику, возможно, не поняла намёка на турецкие гены у многих болгар, но кивнула на комплимент и опять приятно улыбнулась. — Вы, наверное, учитесь в Москве? — спросил Валерий.
— Да! Уже заканчиваю. Буду журналисткой. Это последний год, — сказала Иванка, и Бурцев понял, что у девушки отсутствует какой-либо акцент в речи.
— Вы так хорошо говорите по-русски, что вас трудно принять за иностранку.
— Спасибо. Первый год я говорила плохо, но почти за пять лет жизни в русском общежитии, где постоянно общаешься с русскими студентами, не сложно научиться говорить без акцента.
— Могу я вас угостить вином? — спросил Бурцев и спокойно посмотрел в чёрные глаза девушки.
— Можете. Мы студенты народ не гордый… — сказала Иванка и чуть приметно опять улыбнулась. Бурцев поднял руку и поманил официантку.
— Иванка, выберите вино, какое вам понравится, что-нибудь поесть и я сделаю заказ, — сказал Валерий, и девушка углубилась в изучении меню. Подошла официантка, и Иванка указала строчку в меню с названием болгарского рислинга. Она попросила жареного судака с рисом и мороженое. — Принесите нам вина бутылку, — подтвердил Бурцев.
— Я вообще-то зашла подругу по университету посмотреть. Мы здесь иногда сидим с ней. Она москвичка. Сегодня её почему-то нет, но мы не договаривались о встрече. Может, она подойдёт ещё.
— Если подруга придёт, то мы попросим третий стул и посадим её с нами.
— Это было бы здорово! — оживилась Иванка.
Принесли вино и еду. Бурцев наполнил высокие узкие бокалы чуть больше, чем наполовину и предложил девушке выпить.
— За знакомство! — сказал Валерий и коснулся бокала девушки.
— За знакомство! — ответила Иванка и чуть приподняла бокал. Она отпила половину и начала есть рыбу.
— Может быть, на «ты» перейдём? — спросил Бурцев, и Иванка кивнула. Девушка ела с удовольствием, аппетитно. — Как здесь тебе в общежитии живётся? Хватает ли стипендии на житье?
— Стипендия маленькая, но мне немного денег высылают родители из Болгарии. Сейчас, правда, я ночами подрабатываю в редакции газеты. Мне дают исходный материал на заданную тему, и я пишу статьи. Если моя статья нравится, то мне немного платят. Словом, жить можно, но в Москве денег всегда не хватает, как и в Софии.
Молодые люди выпили всю бутылку вина, и Бурцев за вечер заказывал ещё дважды крепкие коктейли. Иванка заметно опьянела, и её лицо раскраснелось. Под маленьким столом компаньоны давно уже касались друг друга коленями. Иногда Валерий и Иванка умышленно ближе придвигали к столу свои стулья и просовывали колени друг другу между ног значительно дальше, понимающе улыбаясь при этом. Бурцев рассказал Иванке, зачем приехал в Москву, и та сказала, что значит, скоро они смогут видеться часто. Валерий хотел Иванку пригласить в гостиницу, но опасался, что её может увидеть тётка Анны. Однако, как всегда бывает, нетрезвые мужчины всегда готовы рискнуть, ради незнакомой молодой женщины.
— Пойдём ко мне в гостиницу? Здесь недалеко. Гостиница «Украина»!
— А меня пустят с тобой? — спросила Иванка, готовая на поздний визит к уверенному в себе новому другу.
— Мы заплатим и нас пропустят, — сказал Бурцев, и Иванка кивнула. Прежде чем пройти в номер, Бурцев прошёл в вестибюль и посмотрел налево на стойку приёма клиентов. Тёти Сони не оказалось на работе. Вместо неё стояла другая женщина. Бурцев вернулся на улицу за Иванкой и позвал её. Заплатив метрдотелю сто рублей за визит гостьи, Валерий с Иванкой в сопровождении молодого человека в форме проследовали к номеру. Паренёк спросил, не надо ли в номер спиртного, и Бурцев попросил шампанского.
Полупьяные молодые люди, как только за ними захлопнулась дверь в номер, тотчас при входе начали целоваться. Тут же Бурцев подхватил девушку на руки. Не разобрав постель и не дав Иванке снять пальто, Бурцев задрал ей юбку и начал снимать чёрные колготки вместе с трусами. В одно мгновение девушка оказалась голой по пояс, но в пальто. Гостья не сопротивлялась, а спокойно лежала и позволяла делать с собой все, что хозяин пожелает. Иванка еле слышно вскрикнула и, подняв высоко ноги, отдалась сильному партнёру. Из-за опьянения Бурцев долго не мог получить удовольствие. Когда он от резких и сильных толчков опять услышал умопомрачительные звуки шлепков вспотевших тел, то развязка наступила быстро, и Валерий отчётливо почувствовал это.
— Я подумала, что ты меня переломишь пополам… — первой подала голос Иванка. Бурцев засмеялся и попросил прощение.
— У меня давно не было женщины, — почему-то солгал Валерий в своё оправдание.
— Я даже не успела снять пальто, как ты уже оказался в дамках. — Опять на её слова Бурцев засмеялся. Выражение «в дамках» Иванка впервые произнесла с акцентом иностранки.
— Давай разденемся и помоемся в ванне, — предложил Валерий.
— Я пойду первая, — сказала Иванка и поднялась с кровати. Гостья повесила пальто на плечики в шифоньер. Принесли шампанское.
Мылась девушка полчаса. После того, как помылся Бурцев, молодые выпили шампанского и вновь любили друг друга, но менее горячо, чем в первый раз. Проснулись новые любовники на следующий день в десять утра.
— Я могу довезти тебя, куда ты скажешь. Я здесь на машине.
— Вот это да! — сказала довольная Иванка, расширив глаза.
— Могу я тебе до следующего приезда дать тысячу рублей? — спросил лукаво Бурцев.
— Тысячу?! Можешь, конечно! — сказала обрадованная девушка. — Если ты так мне будешь помогать, то я твоя по первому зову и всегда, — не робея призналась Иванка.
— Вот это мне нравится! — ответил Бурцев и отсчитал из портмоне десять сторублёвых купюр.
— А когда ты вернёшься?
— Пока не знаю, но скоро.
— Запиши мой телефон в общежитии. Если меня не будет, то попроси, чтобы дежурная записала твой телефон, куда я смогу тебе перезвонить. — Бурцев записал телефон, номер комнаты и фамилию девушки. Через полчаса молодые люди оделись, и Валерий собрал сумку.
— Ты пока выходи одна и жди меня на улице. Я сейчас сдам номер и выйду.
— Хорошо… — сказала Иванка. Тихо напевая слова из какой-то песни, девушка вышла из номера.
Валерий подождал две минуты и вышел следом. Бурцев спустился вниз, но родственницы Анны опять не оказалось за стойкой администратора. «Видимо, она работает завтра и до завтра у меня оплачен номер. Тётя Соня, возможно, планировала завтра со мной распрощаться…» — подумал Бурцев. Однако он не видел большой беды в том, что уезжает на сутки раньше.
Через двадцать минут Бурцев забрал машину со стоянки и, посадив Иванку рядом, поехал в сторону Рязани. Валерий не хотел возвращаться через Горький, хотя помнил, что шофёры в таксопарке часто называли М-5 дорогой смерти из-за продолжительных участков однополосного движения во встречных направлениях.
Бурцев считал, что М-7 через Горький ничем не лучше.
— Я опять тебя захотел, — вдруг сказал Бурцев.
— Можно в машине, — сразу согласилась Иванка, стараясь хоть как-то отблагодарить Валерия за полный кошелёк денег.
— Но сейчас светло! — скромно возразил Бурцев.
— Давай выедим за город и встанем где-нибудь в лесу. Потом ты меня довезёшь обратно до ближайшей станции метро! — предложила наивная девушка. Бурцев будто задумался в сомнениях и, махнув театрально рукой, согласился. Девушка сама шла ему в руки. Бурцев молча ликовал. Он достал опять портмоне и протянул ещё пятьсот рублей девушке.
— Я посчитал, что мне на бензин денег хватит, а лишние средства тебе здесь нужнее. — Иванка взяла деньги, положила их в кошелёк в сумке и потянулась целовать Бурцева. Девушка от радости начала рукой через штаны трогать осторожно нового щедрого любовника. Бурцев не мешал ей, а гнал машину быстро за город.
— Пожалуйста, потерпи а не то я не выдержу...
— Я чуть-чуть потрогаю его... - говорила Иванка улыбаясь.
— Я хочу кончить в тебя, — сказал Бурцев, и девушка кивала согласием.
Через полчаса молодые уже ехали за городом. Бурцев свернул по подмёрзшей дороге в лес. Снега ещё не было, но грунтовая дорога была твёрдая. Разгорячённые и возбуждённые любовники заехали далеко и остановились. Безветренный день делал тишину в безлиственном лесу звенящей.
— Пойдём вон туда! — предложила Иванка и показала рукой на свалившуюся от старости толстую осину. Девушка вышла из машины, и Бурцев молниеносно достал из пиджака пистолет и передёрнул его. Положив взведённое оружие в глубокий правый накладной карман дублёнки, Валерий вышел вслед за подружкой.
— Я вот здесь встану и буду руками опираться на дерево, — сказала улыбнувшись Иванка. Бурцев подошёл сзади и задрал угоднице пальто вместе с юбкой, потом приспустил ей колготки с трусами до коленей и быстро проник в девушку.
— Наклонись ниже, — попросил Бурцев, и Иванка, прогнув спину, сложила руки на стволе осины, как ученица за партой в школе, раздвинув широко локти. Теперь Бурцев резко входил в девушку, а левой рукой переместил её волосы с шеи на затылок. Ямочка у Иванки на шее виделась отчётливо. От одного вида глубокой ямочки Бурцев почувствовал приход нахлынувшего удовольствия... Валерий достал пистолет и с радостью от своей ловкости выстрелил. Иванка на долю секунды, как все прежние жертвы, словно окаменела. Бурцев рукой придерживал жертву на стволе осины, потом наклонил голову, и увидел как со лба по волосам у Иванки стекает на землю кровь. Большая лужа, образовавшаяся под её головой, напоминала пролитую на землю масляную красную краску. Валерий не стал терять время, а отпустил тело, которое тотчас свалилось на землю. Бурцев застегнулся и, быстро подойдя к машине, достал сумку девушки, вынул из неё кошелёк, из которого спешно выдернул купюры, завёл двигатель автомобиля, и умчался прочь. Сумку девушки и пистолет Валерий решил всё-таки где-нибудь по дороге выбросить. Оставленная рядом с трупом гильза и пуля делали пистолет смертельной уликой. К вечеру Бурцев ехал уже под Куйбышевом. Валерий решил не останавливаться на ночлег, пока не начнут закрываться глаза. Пистолет с сумкой Бурцев выбросил с моста через небольшую речку.
