– Подожди, – голос Клода зазвучал почти нормально. – Где ты исхитряешься с ним сталкиваться?
– Дома. Так случилось, что он оказался сыном женщины, у которой мне приходится работать и мы теперь практически живём под одной крышей.
Зажигательный и лёгкий, мелодичный смех раздался из трубки смартфона.
– Что смешного?! – возмутилась Николь.
Хотя, что она знает о чувстве юмора у этим дьявольских проституток, сексуальных вампиров? Что касается её – вот ей ни капельки смешно не было.
– Ты – работаешь. Прислугой. У людей, – сквозь смех проговорил Клод. – Хотя можешь заставить их носить себя на руках, омывать себе ноги алмазами, спать на лунной перине и срать в золотой унитаз, стоит тебе щёлкнуть пальцами. Ладно, спишем на то, что ты ещё маленькая и просто так развлекаешься. Пора ученичества – сложная пора. Но то, что волей случая ты оказалась под одной крышей со своей первой жертвой – это смешно.
– Не мне, – мрачно отозвалась Николь. – Так ты можешь мне помочь?
– Могу, конечно. Мы светимся в момент атаки, перед тем, как «есть». Все твои эффекты, малышка, от голода. Как только нормально насытишься, всё само собой пройдёт. До следующего раза. А если не насытишься, состояние твоё будет лишь ухудшаться. До тех пор, пока голос полностью не поглотит тебя. В любом случае твою «зазнобу», скорее всего, ждёт конец. Хорошая новость в том, что от большинства других он будет вполне приятным. Наше отличие от кровавосов в том, что мы убиваем – любя, – снова зашуршал он тихим смехом.
Николь молчала, раздавленная услышанным.
– Выходит, всё, что я могу сделать в этой ситуации, это выйти на улицу и начать трахаться с первым встречным? – в голосе её явно слышались гнев и отчаяние.
– На нашем языке это называется охотой, малышка. Как всякому, впервые выходящему на тропу, тебе нужен гид…
– Нет! Даже и не думай. Прошлого раза…
– Я пришлю к тебе одну из моих верных друзей.
– Одну из твоих любовниц, имеешь ты в виду?
– Это не важно. Важно то, что тебе нужен учитель. И я пришлю его к тебе. Будь на Радужной площади в девять вечера. Тебя будут ждать. До связи, маленькая сестрёнка. Были приятно поболтать.
В трубке раздались гудки.
«Чтоб тебя черти подрали», – мысленно пожелала ему Николь.
Остаток дня Николь избегала любой возможности столкнуться с кем-то из братьев Стрегонэ. Перед ужином зашла к Джастине и поставила её в известность о том, что сегодня вечером уходит и вернётся только завтра.
– Ты не прослужила у меня и пары дней, а уже берёшь выходной? – недовольно свела брови Джастина.
– Я же всё равно ничего не делаю, – пожала плечами Николь. – Никто даже не заметит моего отсутствия.
– Вот именно! А ты должна была сделать так, чтобы кое-кто тебя замечал. И твой неурочный выходной мне не кажется хорошей идеей.
– Жаль слышать.
– Не слишком ли ты дерзка?
– А в чём дерзость? Мне нужно уйти, чтобы встретиться с одним человеком. Это срочно и очень важно.
«Можно сказать – жизненно важно. Особенно для вашего сына», – добавила Николь мысленно.
– Что ещё за человек? – не отставала Джастина.
– Это моё личное дело.
– Твоим личным делом должен стать Дианджело! А я что-то не замечала никаких усилий с твоей стороны в этом направлении.
– Да когда бы я успела их проявить? Он приехал-то домой всего несколько часов назад.
– Вот именно!
– На всё нужно время. Да и к чему такая спешка? Он сейчас еле дышит после своих ночных загулов. Дайте парню хоть в себя прийти?
– У него что ни ночь, так загул. Твоя цель сделать так, чтобы он оставался по ночам дома. Разве это не ясно?
Лицо Николь приняло такое выражение, что Джастина сбавила тон.
– Хорошо, – сказала она, сдаваясь. – Возьми отгул, раз так настаиваешь. Но в ближайшее две недели большие никаких выходных. Ты нужна мне здесь.
Жёлтый «жучок» Николь остался стоять на лужайке перед её маленьким домиком, так что пришлось с поклоном просить шофёра себя подвести – без машины-то из особняка в город не выбраться.
Когда Николь пришла на условленное место, солнце ещё светило, но сумерки уже медленно крались, вползая в город. Небо, стены, асфальт – всё было раскаленным и дышало теплом, словно печь, но ветерок дразнил, обещая ночную прохладу.
Гудели автомобили, текли в разном направлении ручейки людского потока. Каждая городская площадь подобно людскому сердцу, на ней в бешеном ритме бьётся жизнь.
Сколько площадей, столько и различий во внешнем виде. Площадь – городская сцена. Декорациями выступают кафе, рестораны, фонтаны, памятники, старинные здания, а главные действующие роли отведены посетителям.
– Николь Джанси?
Перед ней стояла высокая, статная, словно античная модель, молодая женщина, при одном взгляде на которую вставало даже то, чего от природы не было.
Огонь! Вот что приходило в голову при одном только взгляде на красавицу. Он сверкал в ярких глазах, алых волосах, зарождался в волнующих изгибах тела. Каждое движение, каждый взгляд, улыбка, шаг – всё притягивало взгляд.
На самом деле красавицами невозможно стать ни за какие деньги – красавицей нужно родиться. И дело не в чертах лица или одежде, а в том непостижимом и необъяснимом шарме, который исходит от некоторых людей естественным образом, как свет от солнца.
– Я Исабель. Меня послал к тебе Клод.
Николь растерялась. Она не ожидала, что брат пришлёт к ней женщину. Что это значит? Клод решил, что, раз Николь так старательно избегает интима с мужчинами, то с женщинами у неё пойдёт веселей?!
Вспорхнула стайка голубей. шелестя крыльями, они пролетели над площадью, давая Николь возможность сделать вид, что она отвлеклась от незнакомки.
Но та вновь привлекла к себе её внимание:
– Клод рассказал мне, что ты новообращённая, полукровка и совсем не подготовлена к охоте. С тобой могут быть проблемы. Он попросил меня о помощи.
Голос Исабель был сладким, как конфетка. Чуть липким, как мармеладные змейки.
– Попросил? Клод умеет просить? Ну, ладно. Как ты собираешься мне помочь?
Исабель улыбнулась плотоядно, как довольная кошка.
Осторожная, вкрадчивая и очень грациозная кошка.
– Сначала кое-что тебе расскажу, потом кое-что покажу. Разговаривать приятнее за чашечкой кофе. Вон в том ресторанчике на открытой веранде его делают очень вкусно. Идём! Я угощаю.
– Да я вполне в состоянии заплатить за себя сама.
– Конечно, ma cherie, не сомневаюсь в этом. Но доставь мне удовольствие – прими этот дар.
Пальцы с острыми, как когти, ногтями, заботливо выкрашенными в смягчающие, пастельные тона, легко коснулись предплечья Николь:
– Идём.
Что плохого в том, чтобы одной симпатичной девушке выпить кофе в компании другой симпатичной девушке? Почему Николь нервничает и чувствует себя, как натянутая струна? Может, у неё развивается паранойя?
– Мокачино, – кивнула Николь официантке.
– Раф-кофе с ванильным вкусом, пожалуйста, – с улыбкой, столь же воздушной и сладкой, как сахарная вата на палочке, проворковала Исабель.
Всё-таки, несмотря на шарм, от облика Исабель веяло лёгкой пошлостью. Пошлость ощущалась не в по погоде тяжёлом и сладком запахе духов, выглядывала из слишком откровенного декольте. Струилась по ногам, провокационно открытым и подчёркнутым откровенным мини. Пошлость сияла в броских украшениях и одежде леопардовой расцветки.
Заметив, что Николь её исподтишка рассматривает, Исабель улыбнулась, облизнув ярко напомаженный рот:
– Ты славная. Клод прав – от тебя сладко пахнет человеческой невинностью.
– Ты можешь вести иначе? Или для суккубов всё это обязательно?
– Я вижу, что не нравлюсь тебе. Это грустно. Чтобы всё получилось, ты должна мне доверять.
– Доверять? Да я вижу тебя без малого десять минут и знаю, что ты – демон. О каком доверии может быть речь?
Рука Исабель вновь накрыла руку Николь, но девушка резко её отняла.
– Что тебя во отталкивает? – спросила Исабель, лаская собеседницу взглядом.
– Подозреваю, что Клод планирует накормить меня суррогатом? Однополый секс не по мне, даже с большой голодухи. Так что, прости, подруга, ничего не выйдет.
Николб намеревалась встать и уйти, но Исабель её удержала.
– Не спеши. Не всё не так просто. Да и как быстро не беги, от собственной тени не скроешься, ma cherie. Нужно научиться сосуществовать.
– Да.
– А чтобы ладить, нужно понимать, с кем или чем имеешь дело.
Исабель подалась вперёд. Пышная высокая грудь легла на столешницу. Все мужчины от 80 до 6 покосились в их сторону.
– Что, по-твоему ты такое, Николь? – спросила она и взгляд её стал острым, как бритва. – Кто ты?
– Вампир, который питается сексом, – со злой обречённостью ответила она. – Тот, кому, чтобы не сойти с ума и как-то жить дальше, нужно постоянно трахаться.
– Иными словами, мы, инкубы и суккубы, в твоих глазах просто сверхъестественные шлюхи? Твари с патологической гиперсексуальностью? Несчастные рабы сексуальной зависимости, превращающейся в манию? Ты ошибаешься, Николь. Всё совсем не так.
– А как?
– Что такое – секс?
– Странный вопрос для взрослого человека. Секс – это секс!
– Неужели? – иронично приподняла бровь Исабель. – А если поподробней?
– Это когда мужчина и женщина занимаются сами-знаете-чем, – произнесла Николь, чувствуя себя кринжово и глупо.
– А если этим занимаются только мужчины? – Подпёрла Исабель подбородок ладонью. – Или только женщины? Это как называется?
– Однополый секс. Не понимаю, к чему эти вопросы?
– Милая Николь, увы, но ты так человечна, – презрительно скривила яркие пухлые губы Исабель. – И это не комплимент. Человеческая сексуальность не была бы таким лакомым кусочком для демонов всех мастей, если бы всё сводилось лишь сама-знаешь-к-чему. Всё гораздо глубже и сложнее. Все ритуалы чёрной магии стоят на двух столбах: жертвоприношении и сексуальных оргиях.
– Зачем ты мне это говоришь?! Не хочу знать!
– Закрывать глаза, отворачиваться, убегать, обманывать самого себя – в этом вся суть жалких, слабых людишек. Но ты – ты выслушаешь меня. Потому что это важно. Жертвоприношение – это надрез, с помощью которого маги могут собрать несколько драгоценных капель жизненного эликсира до того, как душа уйдёт к богу. Здесь нужно особое мастерство, сила и знания. Это очень трудно, опасно. А вот с сексуальной энергией куда проще. Здесь люди ментально надрезают себя сами. Нам практически ничего не приходится делать. Слияние двух полюсов, инь и янь, дают взаимообмен энергиями. Мужчина и женщина, подпитывая, усиливают друг друга. При ярком слиянии двух энергий идёт притяжении из космоса – так зарождается новая жизнь. При условии, когда у одного мужчины есть только одна женщина, никто посторонний доступа к их общей жизненной энергии не получит. Это закрытая система, где царит гармония. Тут бы, таким как я и ты конец, но людишки такие людишки! На наше счастье, они совокупляются друг с другом, как скот, разбрызгивая жизненный дар направо и налево, давая демоническим тварям питаться до отвала, процветать и множиться. Недаром слово «целомудрие» состоит из целостности и мудрости. Но люди не знаю целомудрия, и пиршество продолжается. Мы склоняли, склоняем и будем склонять людей к блуду. Потому что это вкусно. Особенная вкуснятинка – однополый секс. Тут идёт колоссальный выброс энергии, ведь инь не может поглотить инь, а янь – янь. Вся энергия уходит в пространство и по праву принадлежит нам. Бог подарил людям сексуальную энергию для того, чтобы человек рожал и творил, но пока они живут по нашим правилам, их сила будет нашей силой. Уловила суть, Николь?
Николь отрицательно помотала головой.
– Ты не проститутка – ты охотник! Как цветок привлекает мотыльков и пчёлок сладким запахом и яркой расцветкой, так и ты привлекаешь людей всем этим – прекрасной фигурой, яркими глазами, шёлковыми волосами, гламором. Мы прикидываемся сладкоголосыми нимфами, сиренами, гуриями. Но мы совсем не то, чем видят нас близоруких похотливые людишки. В сухом остатке, если сорвать позолоту, мы такие же рогатые твари из преисподней, желающие сожрать свет от человеческих душ, как любой другой бес. Секс – средство получить то, чего жаждет любой демон-паразит: продлить своё существование за счёт жизни другого существа.
– Я не хочу это понимать! И не хочу этим быть!
– Ничего страшного в этом нет. Не хочешь совокупляться – не надо. Концерну, обеспечивающему наркотрафик, важен не кайф от наркотиков, а деньги, которые он, в итоге, получает. Самому распространителю принимать наркотик не обязательно.
– В чём смысл аналогии?
– Половой акт не всегда обязателен. Для того, чтобы питаться, не нужно спать со всеми подряд.
Исабель загадочно улыбнулась и, расплатившись за кофе, оставив щедрые чаевые, поднялась с места:
– Уже достаточно стемнело. Пришло время перейти от теории к практике, ma cherie. Идём, поохотимся вместе.
Это было странное чувство. С одной стороны, страх и отвращение, а с другой – азарт и интерес. Николь чувствовала себя так, будто попала в виртуальную реальность, натянув на себя невероятно-навороченный VR-шлем. Погружение в новый мир было полным.
Исабель шла чуть впереди, соблазнительно покачивая бёдрами. Нет, на саму Николь это никакого действия не оказывало и желаний не вызывало, но именно так шагают манекенщицы и женщины-кошки в фантазийных фильмах.
– Держись около меня, – предупредила Исабель. – Место, куда мы идём, довольно опасное.
– И что для нас может быть опасным? Мы же такие супер-пупер-мега-крутые. Интересно, а если на нас нападёт маньяк, он может нас убить?
– Нет. Обыкновенный человек может ранить, но не убить тебя. Но весь сок в том, что как на этом свете, так и на «этой тьме» процветает расовое разнообразие. Среди людей существуют белые расы, азиаты, негры, индусы. Каждый вид ещё на что-то там делится. Люди вообще очень любят всё классифицировать: романские народы, индоевропейские народы. У Детей Ночи тоже есть свои особенности.
– Я не поняла?.. Ты куда меня сейчас ведёшь?
– В ночной клуб. Только этот клуб особенный.
Фонарей в округе не было. Свет будто отступил. И прямо из мрака алой вспышкой навстречу вспыхнула неоном вывеска «Ритмы ада».
– Ух, ты! – засмеялась Николь.
По сравнению с вывеской, вход был практически неприметен. Так, маленькая металлическая дверь. За ней узкие, как змеиное нутро, коридор. Николь он напомнил тоннель в аттракционе «Комната ужасов». И свет здесь был такой же, тусклый.
Она почувствовала, как горячие, крепкие пальцы Исабель обвились вокруг её ладони:
– Сними кольца.
– Что?..
Исабель обернулась и Николь сделалось не по себе. Лицо подруги заострилось, в зрачках горел алый огонёк.
– Сними защитный амулет и прими свой истинный облик. Тем, кто здесь сегодня развлекается, не нужно знать о твоей тайной, человеческой стороне.
Николь кивнула. Стянув кольца, она оставила их в глубоких карманах. И они двигались дальше. В какой-то момент возникло ощущение, что воздух уплотнился и они продвигаются вперёд, преодолевая сопротивление, как течение во время плавания.
– Что это? – озиралась Николь.
Звуки искажались. Пространство искажалось. А коридор будто бы удлинялся.
Исабель ободряюще сжала пальцы Николь в своей ладони:
– Всё в порядке. Здесь одно из мест соприкосновений, «слияний». Именно потому Ночной Народ и тусит здесь.
– Дома. Так случилось, что он оказался сыном женщины, у которой мне приходится работать и мы теперь практически живём под одной крышей.
Зажигательный и лёгкий, мелодичный смех раздался из трубки смартфона.
– Что смешного?! – возмутилась Николь.
Хотя, что она знает о чувстве юмора у этим дьявольских проституток, сексуальных вампиров? Что касается её – вот ей ни капельки смешно не было.
– Ты – работаешь. Прислугой. У людей, – сквозь смех проговорил Клод. – Хотя можешь заставить их носить себя на руках, омывать себе ноги алмазами, спать на лунной перине и срать в золотой унитаз, стоит тебе щёлкнуть пальцами. Ладно, спишем на то, что ты ещё маленькая и просто так развлекаешься. Пора ученичества – сложная пора. Но то, что волей случая ты оказалась под одной крышей со своей первой жертвой – это смешно.
– Не мне, – мрачно отозвалась Николь. – Так ты можешь мне помочь?
– Могу, конечно. Мы светимся в момент атаки, перед тем, как «есть». Все твои эффекты, малышка, от голода. Как только нормально насытишься, всё само собой пройдёт. До следующего раза. А если не насытишься, состояние твоё будет лишь ухудшаться. До тех пор, пока голос полностью не поглотит тебя. В любом случае твою «зазнобу», скорее всего, ждёт конец. Хорошая новость в том, что от большинства других он будет вполне приятным. Наше отличие от кровавосов в том, что мы убиваем – любя, – снова зашуршал он тихим смехом.
Николь молчала, раздавленная услышанным.
– Выходит, всё, что я могу сделать в этой ситуации, это выйти на улицу и начать трахаться с первым встречным? – в голосе её явно слышались гнев и отчаяние.
– На нашем языке это называется охотой, малышка. Как всякому, впервые выходящему на тропу, тебе нужен гид…
– Нет! Даже и не думай. Прошлого раза…
– Я пришлю к тебе одну из моих верных друзей.
– Одну из твоих любовниц, имеешь ты в виду?
– Это не важно. Важно то, что тебе нужен учитель. И я пришлю его к тебе. Будь на Радужной площади в девять вечера. Тебя будут ждать. До связи, маленькая сестрёнка. Были приятно поболтать.
В трубке раздались гудки.
«Чтоб тебя черти подрали», – мысленно пожелала ему Николь.
Прода от 19.07.2023, 15:34
Остаток дня Николь избегала любой возможности столкнуться с кем-то из братьев Стрегонэ. Перед ужином зашла к Джастине и поставила её в известность о том, что сегодня вечером уходит и вернётся только завтра.
– Ты не прослужила у меня и пары дней, а уже берёшь выходной? – недовольно свела брови Джастина.
– Я же всё равно ничего не делаю, – пожала плечами Николь. – Никто даже не заметит моего отсутствия.
– Вот именно! А ты должна была сделать так, чтобы кое-кто тебя замечал. И твой неурочный выходной мне не кажется хорошей идеей.
– Жаль слышать.
– Не слишком ли ты дерзка?
– А в чём дерзость? Мне нужно уйти, чтобы встретиться с одним человеком. Это срочно и очень важно.
«Можно сказать – жизненно важно. Особенно для вашего сына», – добавила Николь мысленно.
– Что ещё за человек? – не отставала Джастина.
– Это моё личное дело.
– Твоим личным делом должен стать Дианджело! А я что-то не замечала никаких усилий с твоей стороны в этом направлении.
– Да когда бы я успела их проявить? Он приехал-то домой всего несколько часов назад.
– Вот именно!
– На всё нужно время. Да и к чему такая спешка? Он сейчас еле дышит после своих ночных загулов. Дайте парню хоть в себя прийти?
– У него что ни ночь, так загул. Твоя цель сделать так, чтобы он оставался по ночам дома. Разве это не ясно?
Лицо Николь приняло такое выражение, что Джастина сбавила тон.
– Хорошо, – сказала она, сдаваясь. – Возьми отгул, раз так настаиваешь. Но в ближайшее две недели большие никаких выходных. Ты нужна мне здесь.
Жёлтый «жучок» Николь остался стоять на лужайке перед её маленьким домиком, так что пришлось с поклоном просить шофёра себя подвести – без машины-то из особняка в город не выбраться.
Когда Николь пришла на условленное место, солнце ещё светило, но сумерки уже медленно крались, вползая в город. Небо, стены, асфальт – всё было раскаленным и дышало теплом, словно печь, но ветерок дразнил, обещая ночную прохладу.
Гудели автомобили, текли в разном направлении ручейки людского потока. Каждая городская площадь подобно людскому сердцу, на ней в бешеном ритме бьётся жизнь.
Сколько площадей, столько и различий во внешнем виде. Площадь – городская сцена. Декорациями выступают кафе, рестораны, фонтаны, памятники, старинные здания, а главные действующие роли отведены посетителям.
– Николь Джанси?
Перед ней стояла высокая, статная, словно античная модель, молодая женщина, при одном взгляде на которую вставало даже то, чего от природы не было.
Огонь! Вот что приходило в голову при одном только взгляде на красавицу. Он сверкал в ярких глазах, алых волосах, зарождался в волнующих изгибах тела. Каждое движение, каждый взгляд, улыбка, шаг – всё притягивало взгляд.
На самом деле красавицами невозможно стать ни за какие деньги – красавицей нужно родиться. И дело не в чертах лица или одежде, а в том непостижимом и необъяснимом шарме, который исходит от некоторых людей естественным образом, как свет от солнца.
– Я Исабель. Меня послал к тебе Клод.
Николь растерялась. Она не ожидала, что брат пришлёт к ней женщину. Что это значит? Клод решил, что, раз Николь так старательно избегает интима с мужчинами, то с женщинами у неё пойдёт веселей?!
Вспорхнула стайка голубей. шелестя крыльями, они пролетели над площадью, давая Николь возможность сделать вид, что она отвлеклась от незнакомки.
Но та вновь привлекла к себе её внимание:
– Клод рассказал мне, что ты новообращённая, полукровка и совсем не подготовлена к охоте. С тобой могут быть проблемы. Он попросил меня о помощи.
Голос Исабель был сладким, как конфетка. Чуть липким, как мармеладные змейки.
– Попросил? Клод умеет просить? Ну, ладно. Как ты собираешься мне помочь?
Исабель улыбнулась плотоядно, как довольная кошка.
Осторожная, вкрадчивая и очень грациозная кошка.
– Сначала кое-что тебе расскажу, потом кое-что покажу. Разговаривать приятнее за чашечкой кофе. Вон в том ресторанчике на открытой веранде его делают очень вкусно. Идём! Я угощаю.
– Да я вполне в состоянии заплатить за себя сама.
– Конечно, ma cherie, не сомневаюсь в этом. Но доставь мне удовольствие – прими этот дар.
Пальцы с острыми, как когти, ногтями, заботливо выкрашенными в смягчающие, пастельные тона, легко коснулись предплечья Николь:
– Идём.
Что плохого в том, чтобы одной симпатичной девушке выпить кофе в компании другой симпатичной девушке? Почему Николь нервничает и чувствует себя, как натянутая струна? Может, у неё развивается паранойя?
– Мокачино, – кивнула Николь официантке.
– Раф-кофе с ванильным вкусом, пожалуйста, – с улыбкой, столь же воздушной и сладкой, как сахарная вата на палочке, проворковала Исабель.
Всё-таки, несмотря на шарм, от облика Исабель веяло лёгкой пошлостью. Пошлость ощущалась не в по погоде тяжёлом и сладком запахе духов, выглядывала из слишком откровенного декольте. Струилась по ногам, провокационно открытым и подчёркнутым откровенным мини. Пошлость сияла в броских украшениях и одежде леопардовой расцветки.
Заметив, что Николь её исподтишка рассматривает, Исабель улыбнулась, облизнув ярко напомаженный рот:
– Ты славная. Клод прав – от тебя сладко пахнет человеческой невинностью.
– Ты можешь вести иначе? Или для суккубов всё это обязательно?
– Я вижу, что не нравлюсь тебе. Это грустно. Чтобы всё получилось, ты должна мне доверять.
– Доверять? Да я вижу тебя без малого десять минут и знаю, что ты – демон. О каком доверии может быть речь?
Рука Исабель вновь накрыла руку Николь, но девушка резко её отняла.
– Что тебя во отталкивает? – спросила Исабель, лаская собеседницу взглядом.
– Подозреваю, что Клод планирует накормить меня суррогатом? Однополый секс не по мне, даже с большой голодухи. Так что, прости, подруга, ничего не выйдет.
Николб намеревалась встать и уйти, но Исабель её удержала.
– Не спеши. Не всё не так просто. Да и как быстро не беги, от собственной тени не скроешься, ma cherie. Нужно научиться сосуществовать.
– Да.
– А чтобы ладить, нужно понимать, с кем или чем имеешь дело.
Исабель подалась вперёд. Пышная высокая грудь легла на столешницу. Все мужчины от 80 до 6 покосились в их сторону.
– Что, по-твоему ты такое, Николь? – спросила она и взгляд её стал острым, как бритва. – Кто ты?
– Вампир, который питается сексом, – со злой обречённостью ответила она. – Тот, кому, чтобы не сойти с ума и как-то жить дальше, нужно постоянно трахаться.
– Иными словами, мы, инкубы и суккубы, в твоих глазах просто сверхъестественные шлюхи? Твари с патологической гиперсексуальностью? Несчастные рабы сексуальной зависимости, превращающейся в манию? Ты ошибаешься, Николь. Всё совсем не так.
– А как?
– Что такое – секс?
– Странный вопрос для взрослого человека. Секс – это секс!
– Неужели? – иронично приподняла бровь Исабель. – А если поподробней?
– Это когда мужчина и женщина занимаются сами-знаете-чем, – произнесла Николь, чувствуя себя кринжово и глупо.
– А если этим занимаются только мужчины? – Подпёрла Исабель подбородок ладонью. – Или только женщины? Это как называется?
– Однополый секс. Не понимаю, к чему эти вопросы?
– Милая Николь, увы, но ты так человечна, – презрительно скривила яркие пухлые губы Исабель. – И это не комплимент. Человеческая сексуальность не была бы таким лакомым кусочком для демонов всех мастей, если бы всё сводилось лишь сама-знаешь-к-чему. Всё гораздо глубже и сложнее. Все ритуалы чёрной магии стоят на двух столбах: жертвоприношении и сексуальных оргиях.
– Зачем ты мне это говоришь?! Не хочу знать!
– Закрывать глаза, отворачиваться, убегать, обманывать самого себя – в этом вся суть жалких, слабых людишек. Но ты – ты выслушаешь меня. Потому что это важно. Жертвоприношение – это надрез, с помощью которого маги могут собрать несколько драгоценных капель жизненного эликсира до того, как душа уйдёт к богу. Здесь нужно особое мастерство, сила и знания. Это очень трудно, опасно. А вот с сексуальной энергией куда проще. Здесь люди ментально надрезают себя сами. Нам практически ничего не приходится делать. Слияние двух полюсов, инь и янь, дают взаимообмен энергиями. Мужчина и женщина, подпитывая, усиливают друг друга. При ярком слиянии двух энергий идёт притяжении из космоса – так зарождается новая жизнь. При условии, когда у одного мужчины есть только одна женщина, никто посторонний доступа к их общей жизненной энергии не получит. Это закрытая система, где царит гармония. Тут бы, таким как я и ты конец, но людишки такие людишки! На наше счастье, они совокупляются друг с другом, как скот, разбрызгивая жизненный дар направо и налево, давая демоническим тварям питаться до отвала, процветать и множиться. Недаром слово «целомудрие» состоит из целостности и мудрости. Но люди не знаю целомудрия, и пиршество продолжается. Мы склоняли, склоняем и будем склонять людей к блуду. Потому что это вкусно. Особенная вкуснятинка – однополый секс. Тут идёт колоссальный выброс энергии, ведь инь не может поглотить инь, а янь – янь. Вся энергия уходит в пространство и по праву принадлежит нам. Бог подарил людям сексуальную энергию для того, чтобы человек рожал и творил, но пока они живут по нашим правилам, их сила будет нашей силой. Уловила суть, Николь?
Николь отрицательно помотала головой.
– Ты не проститутка – ты охотник! Как цветок привлекает мотыльков и пчёлок сладким запахом и яркой расцветкой, так и ты привлекаешь людей всем этим – прекрасной фигурой, яркими глазами, шёлковыми волосами, гламором. Мы прикидываемся сладкоголосыми нимфами, сиренами, гуриями. Но мы совсем не то, чем видят нас близоруких похотливые людишки. В сухом остатке, если сорвать позолоту, мы такие же рогатые твари из преисподней, желающие сожрать свет от человеческих душ, как любой другой бес. Секс – средство получить то, чего жаждет любой демон-паразит: продлить своё существование за счёт жизни другого существа.
– Я не хочу это понимать! И не хочу этим быть!
– Ничего страшного в этом нет. Не хочешь совокупляться – не надо. Концерну, обеспечивающему наркотрафик, важен не кайф от наркотиков, а деньги, которые он, в итоге, получает. Самому распространителю принимать наркотик не обязательно.
– В чём смысл аналогии?
– Половой акт не всегда обязателен. Для того, чтобы питаться, не нужно спать со всеми подряд.
Исабель загадочно улыбнулась и, расплатившись за кофе, оставив щедрые чаевые, поднялась с места:
– Уже достаточно стемнело. Пришло время перейти от теории к практике, ma cherie. Идём, поохотимся вместе.
Прода от 24.07.2023, 19:21
Это было странное чувство. С одной стороны, страх и отвращение, а с другой – азарт и интерес. Николь чувствовала себя так, будто попала в виртуальную реальность, натянув на себя невероятно-навороченный VR-шлем. Погружение в новый мир было полным.
Исабель шла чуть впереди, соблазнительно покачивая бёдрами. Нет, на саму Николь это никакого действия не оказывало и желаний не вызывало, но именно так шагают манекенщицы и женщины-кошки в фантазийных фильмах.
– Держись около меня, – предупредила Исабель. – Место, куда мы идём, довольно опасное.
– И что для нас может быть опасным? Мы же такие супер-пупер-мега-крутые. Интересно, а если на нас нападёт маньяк, он может нас убить?
– Нет. Обыкновенный человек может ранить, но не убить тебя. Но весь сок в том, что как на этом свете, так и на «этой тьме» процветает расовое разнообразие. Среди людей существуют белые расы, азиаты, негры, индусы. Каждый вид ещё на что-то там делится. Люди вообще очень любят всё классифицировать: романские народы, индоевропейские народы. У Детей Ночи тоже есть свои особенности.
– Я не поняла?.. Ты куда меня сейчас ведёшь?
– В ночной клуб. Только этот клуб особенный.
Фонарей в округе не было. Свет будто отступил. И прямо из мрака алой вспышкой навстречу вспыхнула неоном вывеска «Ритмы ада».
– Ух, ты! – засмеялась Николь.
По сравнению с вывеской, вход был практически неприметен. Так, маленькая металлическая дверь. За ней узкие, как змеиное нутро, коридор. Николь он напомнил тоннель в аттракционе «Комната ужасов». И свет здесь был такой же, тусклый.
Она почувствовала, как горячие, крепкие пальцы Исабель обвились вокруг её ладони:
– Сними кольца.
– Что?..
Исабель обернулась и Николь сделалось не по себе. Лицо подруги заострилось, в зрачках горел алый огонёк.
– Сними защитный амулет и прими свой истинный облик. Тем, кто здесь сегодня развлекается, не нужно знать о твоей тайной, человеческой стороне.
Николь кивнула. Стянув кольца, она оставила их в глубоких карманах. И они двигались дальше. В какой-то момент возникло ощущение, что воздух уплотнился и они продвигаются вперёд, преодолевая сопротивление, как течение во время плавания.
– Что это? – озиралась Николь.
Звуки искажались. Пространство искажалось. А коридор будто бы удлинялся.
Исабель ободряюще сжала пальцы Николь в своей ладони:
– Всё в порядке. Здесь одно из мест соприкосновений, «слияний». Именно потому Ночной Народ и тусит здесь.
