Нарушитель порядка
Серые капли дождя барабанили по толстому стеклу, настойчиво пытаясь пробить себе путь в комнату. Бесполезно, их усилия ничтожны и напрасны. Совсем как большая часть жизни Сонг Тао.
Молодой мужчина стоял напротив панорамного окна и с мрачной меланхолией смотрел на дождь. За окном распростёрся огромный город-порт Лаякна, в этот миг укрытый влажным туманом. Серое небо и туман очень подходили снежно-белому городу. Идеальная и лаконичная архитектура улиц отображала концепцию лаяканского общества - порядок, системность и рациональность.
В детстве Сонг Тао нравился уютный минимализм его маленького мира. Даже сейчас, повзрослев, он сохранил тягу к нему, что отразилось на его жилище: огромные окна, словно обнажавшие нутро дома, светлые стены, минимум мебели. Весь интерьер имел округлые и приятные очертания.
На самом деле ему было наплевать на дизайн - он вполне мог обойтись голыми стенами и матрасом на полу в комнате без окон, но мысль о матери не позволила так поступить. Ей нравилось все светлое и плавное, поэтому Сонг Тао сделал свой дом именно таким. Она непременно бы похвалила его с ласковой улыбкой, а затем долго стояла бы у окна, прямо как он сейчас, глядя на реку и дождь.
Прикрыв глаза, он воспроизвёл в памяти мягкий и нежный голос матери.
«Мой дорогой сын, ты хорошо потрудился. Я расскажу твоему отцу, и он обязательно нанесёт визит».
Да, безукоризненно вежливая, его мать сказала бы нечто подобное. Она была как дорогая хрупкая ваза. Ваза, которой его отец не был достоин владеть. Неудивительно, что в итоге он сломал её.
Ох, отец. Мужчина открыл глаза, возвращаясь медленно в реальность. Мысль об отце всегда отрезвляла его, заставляла ощущать неприятный холодный озноб.
Отец имел репутацию трудоголика, который заботится о каждом рабочем, как о своей семье. Впрочем, мало кто знал, что семьянин из него никудышный.
Сонг Тао никогда не знал, о чём думает его отец, что ему нравится, а что не нравится. Большую часть времени он был спокоен и собран, держал все эмоции под контролем, никогда не повышал голос, даже если очень злился. Настоящий образцовый представитель Иерархии. Дома в его кабинете за рабочим столом висела табличка с надписью «Тяга к порядку есть суть разумных существ». В детстве Сонг Тао думал, что речь идёт об уборке и старался быть чистоплотным, чтобы порадовать родителей. Сейчас, вспоминая об этом, мужчина лишь печально усмехался.
Внешне это наверняка незаметно, но должно быть, отец в ярости. Ещё бы, какой скандал - младший сын «Та Ён», компании, принадлежащей представителям фамильного имени Тагар, оказался в позорном сговоре с отщепенцами-хэйанцами. Для гордого и высокомерного отца Сонг Тао это была пощёчина. Сонг Тао полагал, что в лучшем случае от него отрекутся, лишив всех прав и семейных привилегий. Вероятно его ждёт заключение. Его имя сотрут из семейного реестра. Старший брат, Мун Хэ, может быть спокоен теперь, его положение не пошатнётся. По крайней мере до того момента, пока их мачеха не родит нового наследника. А это случится уже очень скоро.
Мачеха была старше Сонг Тао лет на пятьдесят. Для лаяканцев, живших сотни лет, это совсем немного. Он не испытывал ненависти к мачехе. Эта женщина была заложницей собственной семьи, решившей продать её подороже. В их среде верховодили мужчины, женщины были спокойными, тихими, послушными и находились в тени мужчин. И порой эти тени губили.
Кажется, это случилось вскоре после того, как он получил диплом. Он был так горд - лучший выпускник на потоке, блестяще сдал экзамены и добился высоких оценок на практике.
Когда он предстал перед родителями, то едва мог скрыть радость. Мать встретила его тёплой улыбкой и сказала множество похвальных слов, от которых он зарделся ещё больше. Чуть позже, когда они остались вдвоём, она позволила себе обнять сына, чего не могла сделать в присутствии мужа, боясь вызвать порицание.
Отец же почти не проявил эмоций, как обычно. Однако, в его лаконичной и сухой речи чувствовалась гордость. Он дал понять Сонг Тао, что меньшего от младшего сына фамильного имени Тагар и не ожидалось. Это была высшая похвала, что Сонг Тао когда-либо получал от отца.
Спустя три ночи его мать нашли бездыханной на берегу моря. Проведённое расследование показало, что на закате она пришла на пустынный пляж, а затем вошла в воду. Разумеется, от общества эти детали скрыли, сообщив, что она скоропостижно скончалась от болезни. Она не оставила ни записки, ни сообщения. Ни одного слова, чтобы хоть как-то объяснить свой поступок. Оглядываясь на их жизнь, Сонг Тао догадывался о причинах, хотя и многого не знал об отношениях родителей. Боль от её ухода терзала его также сильно, как и обида. Он винил себя, отца и лаяканское общество с их безумной Иерархией.
Озлобленный и одинокий, он ушёл в себя, поначалу мучаясь в затворничестве, а однажды оказался на улицах города.
Он бродил не разбирая дороги, желая уйти от этого ненавистного окружения. Его тошнило при взгляде на безупречные улицы с чистыми тротуарами, дорожками и тропинками. Белоснежные и цвета пергамента здания теперь казались ему склепами, уродливыми и бездушными.
В какой-то момент Сонг Тао осознал, что покинул привычную часть города, оказавшись в месте, где никогда раньше не бывал - Догсане, пристанище отчаявшихся. В основном там проживали те, кто относился к бедным слоям населения, которое в большинстве своём составляли потомки племени моря. Сам Сонг Тао относился к потомкам племени неба, которое когда-то очень давно поглотило племя моря, превратив всех в единый народ лаяканцев. Но по настоящему они никогда не объединялись, сохранив социальную дистанцию. Среди окружения Сонг Тао царило негласное мнение, что проживающие в Догсане это сброд неудачников, недостойных привилегий состоятельных лаяканцев. И какое-то время Сонг Тао разделял эту точку зрения.
Но теперь он сам оказался на дне, вернее, продолжал неуклонно падать в пропасть.
Он начал посещать разные притоны, коих в Догсане было изрядное количество. Там можно было получить искусственную кровь с примесями, приём которой давал эффект куда лучше, чем от алкоголя. Это было опасно, поскольку некачественная кровь, изготовленная в кустарных условиях, могла спровоцировать необратимые последствия вроде поражения мозга или безумия.
Сонг Тао насмотрелся на таких, они больше походили на тени людей, в итоге теряя остатки человечности, забившись в каком-нибудь грязном углу. Глядя на это саморазрушение, он испытывал какое-то мрачное удовлетворение.
Его отец вскоре ограничил финансы, оставив Сонг Тао почти без средств. По мнению отца, это должно было отрезвить сына, заставив снова жить по правилам Иерархии. Для всех Сонг Тао восстанавливался морально после смерти матери где-то в санатории Энфиса. Это враньё уже не удивляло, всё их внешнее благополучие всегда было соткано из лжи.
Вместо того, чтобы «прийти в себя», Сонг Тао стал брать подработки. Он писал программы слежения, взлома, программы для обнаружения шпионов и многие другие и продавал их, в основном в лаяканском Догсане, хотя были заказы из Саргона.
Кажется, это у него неплохо получалось, потому что однажды на него вышли хэйанцы.
Это была радикально настроенная группа лаяканцев, в основном из племени моря, которые хотели уничтожить Иерархию и несправедливое расслоение общества.
Сонг Тао никогда не интересовался подобным и сейчас ему было всё равно, лишь бы хэйанцы заплатили.
Он написал им простую программу для отслеживания охранных патрулей, ему перевели ллиры, и он думал, что на этом всё. Но затем они заявились к нему лично, изрядно удивив, поскольку Сонг Тао полагал, что его анонимность не была нарушена. Однако, хэйанцы не были бы таковыми, если бы не умели отыскивать даже в самых тёмных углах то, что им нужно.
Он отказывал им дважды, потому что понял, что они знают, кто он и хотят этим воспользоваться. Не то, чтобы его волновала участь таких, как отец, но быть чьей-то пешкой он не собирался.
Хэйанцы не сдавались, пробуя разные методы подхода. И конечно же, один из них сработал.
Её звали Янжин. Благословенная богиня, она чертовски напоминала его мать. Но схож был лишь внешний типаж, характер её отличался кардинально. Янжин не стеснялась говорить, что думает, не старалась контролировать громкость голоса и эмоции, позволяя окружающим заражаться её искренним смехом. Она была так открыта, а глаза её напоминали Сонг Тао два маленьких чистых озера. Он почти утонул в них.
Он позволил Янжин отвлечь себя от разрушения собственной жизни, поскольку она убедила его, что в его жизни ещё остался смысл. А также он согласился работать на хэйанцев. Ему всё ещё были безразличны их идеалы, но он не хотел причинять боль Янжин, преданной хэйанцам всем сердцем.
Она искренне ненавидела Иерархию и мечтала о равных правах для потомков народа моря. Сонг Тао завораживали её речи, которыми она пыталась переубедить его, а её голос, становившийся порой слегка хриплым, приводил в восторг.
Кроме Янжин, он познакомился с её товарищами - Юмсуном и Линг Феем. Юмсун относился к Янжин, как к младшей сестре, они много лет выживали вдвоём на улицах Догсана, пока не попали к хэйанцам. Линг Фей же был отпрыском разорившейся семьи. Потомок племени неба, как и Сонг Тао, он хотел отплатить Иерархии за всё. Для самого Сонг Тао вся эта борьба выглядела смехотворной, но поскольку люди, ставшие его новой семьёй, действительно верили в это, он не мог их подвести.
Ради них он бросил посещать притоны, прошёл реабилитацию и восстановил статус младшего сына «Та Ён», к удовлетворению отца.
Он приобрёл квартиру в хорошем районе Лаякны, заменил гардероб с поношенной одежды на дорогие костюмы и даже пообещал отцу сходить на договорное свидание с девушкой из «правильной» семьи. А самое главное, он начал работать младшим сотрудником в компании отца.
Компания «Та Ён» производила комплектующие для оборудования, которое используют лаборатории и научные институты далеко за пределами Лаякны. Саргонский Институт крови, к примеру, был одним из крупнейших партнёров, как и Исследовательский центр при академии Энфиса.
Кровь была ценным ресурсом, наравне с водой или воздухом, но, в отличии от них, несколько труднодоступным. Тот, кто мог дать людям доступ к крови, можно сказать владел ключами от этого мира. И отец Сонг Тао это прекрасно понимал. Компания «Та Ён» стала фактически монополистом в своей нише, обеспечив тысячи лаяканцев рабочими местами, и внесла свой вклад в развитие города.
По плану хэйанцев Сонг Тао должен был внедриться в компанию, а после, с помощью него они бы заразили все их сервера вирусом. Конечно, это бы означало падение фамильного имени Тагар, но Сонг Тао это на удивление не заботило. Он не чувствовал, что предаёт семью.
План выполнялся на удивление успешно, они почти не встречали трудностей. Казалось бы, это должно насторожить, но Юмсун уверял, что все в порядке, так что Сонг Тао доверился ему.
Наступил важнейший период - пришло время загружать вредоносную программу, которую создал Сонг Тао.
Он был готов и не сомневался в успехе, ведь Янжин верила в него.
В тот момент, когда он стоял в серверной и пытался загрузить программу, его обнаружила служба безопасности «Та Ён». Это было так нелепо, что поначалу казалось, будто всё нереально и происходит не взаправду.
Его скрутили и отвели в специальное помещение, ставшее допросной комнатой.
Разумеется он ничего не собирался говорить. Даже если бы они решили пытать его, хотя Сонг Тао не был уверен, что отец пошёл бы на такое.
К его удивлению, почти никаких вопросов ему не задали. В комнатушку вошёл сам начальник службы безопасности и рассказал, что они уже какое-то время следят за Сонг Тао. Благодаря этому они смогли вовремя предотвратить диверсию.
Но с какой стати им следить за младшим наследником «Та Ён»?
О, пояснил начальник службы безопасности, с ними сотрудничал кое-кто из организации Сонг Тао. Взамен осведомителю был обещан иммунитет для него и его семьи.
Сонг Тао презрительно усмехнулся. Кто же этот осведомитель?
Безопасник достал ручной планшет и вывел с него голограмму.
На Сонг Тао смотрели бездонные глаза его Янжин. Это смешно, они пытаются дешёвым блефом спровоцировать его на признание!
Вовсе нет, Янжин добровольно пошла на сделку с «Та Ён».
Что она получила взамен?
Свободу и безопасность для неё и Юмсуна. Им оплатили билеты до Саргона и прямо сейчас они уже покинули порт Лаякны. А если Сонг Тао не верит, то может послушать запись переговоров.
Схватившись за голову, с невидящим взглядом Сонг Тао слушал на аудио голос Янжин. Голос, предающий его.
Но нет, этого не может быть, она так верила в хэйанцев, верила в их план...Она просто не могла так поступить!
Безопасник вздохнул и предложил пройти с ним.
Они отвезли Сонг Тао прямо в тайное убежище, которое с некоторых пор делили он и Янжин. Это было место, где они встречались, где мечтали, строили планы и где любили.
Там царил полный хаос. Словно ураган прошёлся по всей квартирке, ломая и сметая всё на своём пути.
Сонг Тао медленно ступал по двум комнаткам, обводя взглядом обломки его маленького рая. Обернувшись к безопаснику, он уставился на него опустевшим взглядом, не в силах что-либо произнести. Да ему и не хотелось разговаривать вообще. С того момента до настоящего времени он едва ли произнёс двадцать фраз, и то они в основном были односложными.
После поездки в разорённое убежище, он не стал больше отпираться, а безразлично подписал все признательные бумаги. Мир для него вновь стал серым, так не всё ли равно, что с ним будет?
Он не разговаривал и не виделся с отцом - тот предпочитал общаться через юристов и безопасников. Неудивительно, ведь Сонг Тао так разочаровал его.
Компания «Та Ён» старалась уладить дело втихую, не вынося это на суд Иерархии, но история как-то просочилась. Хоть и не в широких массах, но в верхах узнали о проступке Сонг Тао, а значит ему не удастся отделаться одним лишь отстранением от дел компании и домашним заключением.
В дверь постучали и Сонг Тао отвлёкся от своих размышлений.
Он пересёк комнату и отворил дверь, догадываясь, что это пришёл человек отца, чтобы отвезти его на закрытый суд Верховного Иерарха.
Сегодня по случаю Сонг Тао выглядел соответствующе: строгий костюм, аккуратно уложенные волосы и лёгкая бледность, придававшая его облику некую торжественность.
Уже совсем стемнело, когда они добрались до места, но для лаяканцев это было лишь началом дня.
С удивлением Сонг Тао понял, что его привезли вовсе не к зданию Иерархии, а в особняк отца. На его вопросы не отвечали - видимо таков был приказ и нарушать его никто не собирался.
Переполненный раздражением от того, что отец вновь что-то задумал, Сонг Тао послушно прошёл в рабочий кабинет.
Ему сразу же бросилась в глаза надпись на стене над столом: «Тяга к порядку есть суть разумных существ». И он впервые подумал, какая же несусветная чушь там написана. Людям больше свойственен хаос и разрушение.
Отец сидел за рабочим столом, но он был не один.
Сонг Тао совершенно без интереса посмотрел на незнакомого мужчину, скромно устроившегося на стуле в углу. Незнакомец был не из Лаякны. Скорее всего из Саргона, судя по его внешнему виду.
Серые капли дождя барабанили по толстому стеклу, настойчиво пытаясь пробить себе путь в комнату. Бесполезно, их усилия ничтожны и напрасны. Совсем как большая часть жизни Сонг Тао.
Молодой мужчина стоял напротив панорамного окна и с мрачной меланхолией смотрел на дождь. За окном распростёрся огромный город-порт Лаякна, в этот миг укрытый влажным туманом. Серое небо и туман очень подходили снежно-белому городу. Идеальная и лаконичная архитектура улиц отображала концепцию лаяканского общества - порядок, системность и рациональность.
В детстве Сонг Тао нравился уютный минимализм его маленького мира. Даже сейчас, повзрослев, он сохранил тягу к нему, что отразилось на его жилище: огромные окна, словно обнажавшие нутро дома, светлые стены, минимум мебели. Весь интерьер имел округлые и приятные очертания.
На самом деле ему было наплевать на дизайн - он вполне мог обойтись голыми стенами и матрасом на полу в комнате без окон, но мысль о матери не позволила так поступить. Ей нравилось все светлое и плавное, поэтому Сонг Тао сделал свой дом именно таким. Она непременно бы похвалила его с ласковой улыбкой, а затем долго стояла бы у окна, прямо как он сейчас, глядя на реку и дождь.
Прикрыв глаза, он воспроизвёл в памяти мягкий и нежный голос матери.
«Мой дорогой сын, ты хорошо потрудился. Я расскажу твоему отцу, и он обязательно нанесёт визит».
Да, безукоризненно вежливая, его мать сказала бы нечто подобное. Она была как дорогая хрупкая ваза. Ваза, которой его отец не был достоин владеть. Неудивительно, что в итоге он сломал её.
Ох, отец. Мужчина открыл глаза, возвращаясь медленно в реальность. Мысль об отце всегда отрезвляла его, заставляла ощущать неприятный холодный озноб.
Отец имел репутацию трудоголика, который заботится о каждом рабочем, как о своей семье. Впрочем, мало кто знал, что семьянин из него никудышный.
Сонг Тао никогда не знал, о чём думает его отец, что ему нравится, а что не нравится. Большую часть времени он был спокоен и собран, держал все эмоции под контролем, никогда не повышал голос, даже если очень злился. Настоящий образцовый представитель Иерархии. Дома в его кабинете за рабочим столом висела табличка с надписью «Тяга к порядку есть суть разумных существ». В детстве Сонг Тао думал, что речь идёт об уборке и старался быть чистоплотным, чтобы порадовать родителей. Сейчас, вспоминая об этом, мужчина лишь печально усмехался.
Внешне это наверняка незаметно, но должно быть, отец в ярости. Ещё бы, какой скандал - младший сын «Та Ён», компании, принадлежащей представителям фамильного имени Тагар, оказался в позорном сговоре с отщепенцами-хэйанцами. Для гордого и высокомерного отца Сонг Тао это была пощёчина. Сонг Тао полагал, что в лучшем случае от него отрекутся, лишив всех прав и семейных привилегий. Вероятно его ждёт заключение. Его имя сотрут из семейного реестра. Старший брат, Мун Хэ, может быть спокоен теперь, его положение не пошатнётся. По крайней мере до того момента, пока их мачеха не родит нового наследника. А это случится уже очень скоро.
Мачеха была старше Сонг Тао лет на пятьдесят. Для лаяканцев, живших сотни лет, это совсем немного. Он не испытывал ненависти к мачехе. Эта женщина была заложницей собственной семьи, решившей продать её подороже. В их среде верховодили мужчины, женщины были спокойными, тихими, послушными и находились в тени мужчин. И порой эти тени губили.
Кажется, это случилось вскоре после того, как он получил диплом. Он был так горд - лучший выпускник на потоке, блестяще сдал экзамены и добился высоких оценок на практике.
Когда он предстал перед родителями, то едва мог скрыть радость. Мать встретила его тёплой улыбкой и сказала множество похвальных слов, от которых он зарделся ещё больше. Чуть позже, когда они остались вдвоём, она позволила себе обнять сына, чего не могла сделать в присутствии мужа, боясь вызвать порицание.
Отец же почти не проявил эмоций, как обычно. Однако, в его лаконичной и сухой речи чувствовалась гордость. Он дал понять Сонг Тао, что меньшего от младшего сына фамильного имени Тагар и не ожидалось. Это была высшая похвала, что Сонг Тао когда-либо получал от отца.
Спустя три ночи его мать нашли бездыханной на берегу моря. Проведённое расследование показало, что на закате она пришла на пустынный пляж, а затем вошла в воду. Разумеется, от общества эти детали скрыли, сообщив, что она скоропостижно скончалась от болезни. Она не оставила ни записки, ни сообщения. Ни одного слова, чтобы хоть как-то объяснить свой поступок. Оглядываясь на их жизнь, Сонг Тао догадывался о причинах, хотя и многого не знал об отношениях родителей. Боль от её ухода терзала его также сильно, как и обида. Он винил себя, отца и лаяканское общество с их безумной Иерархией.
Озлобленный и одинокий, он ушёл в себя, поначалу мучаясь в затворничестве, а однажды оказался на улицах города.
Он бродил не разбирая дороги, желая уйти от этого ненавистного окружения. Его тошнило при взгляде на безупречные улицы с чистыми тротуарами, дорожками и тропинками. Белоснежные и цвета пергамента здания теперь казались ему склепами, уродливыми и бездушными.
В какой-то момент Сонг Тао осознал, что покинул привычную часть города, оказавшись в месте, где никогда раньше не бывал - Догсане, пристанище отчаявшихся. В основном там проживали те, кто относился к бедным слоям населения, которое в большинстве своём составляли потомки племени моря. Сам Сонг Тао относился к потомкам племени неба, которое когда-то очень давно поглотило племя моря, превратив всех в единый народ лаяканцев. Но по настоящему они никогда не объединялись, сохранив социальную дистанцию. Среди окружения Сонг Тао царило негласное мнение, что проживающие в Догсане это сброд неудачников, недостойных привилегий состоятельных лаяканцев. И какое-то время Сонг Тао разделял эту точку зрения.
Но теперь он сам оказался на дне, вернее, продолжал неуклонно падать в пропасть.
Он начал посещать разные притоны, коих в Догсане было изрядное количество. Там можно было получить искусственную кровь с примесями, приём которой давал эффект куда лучше, чем от алкоголя. Это было опасно, поскольку некачественная кровь, изготовленная в кустарных условиях, могла спровоцировать необратимые последствия вроде поражения мозга или безумия.
Сонг Тао насмотрелся на таких, они больше походили на тени людей, в итоге теряя остатки человечности, забившись в каком-нибудь грязном углу. Глядя на это саморазрушение, он испытывал какое-то мрачное удовлетворение.
Его отец вскоре ограничил финансы, оставив Сонг Тао почти без средств. По мнению отца, это должно было отрезвить сына, заставив снова жить по правилам Иерархии. Для всех Сонг Тао восстанавливался морально после смерти матери где-то в санатории Энфиса. Это враньё уже не удивляло, всё их внешнее благополучие всегда было соткано из лжи.
Вместо того, чтобы «прийти в себя», Сонг Тао стал брать подработки. Он писал программы слежения, взлома, программы для обнаружения шпионов и многие другие и продавал их, в основном в лаяканском Догсане, хотя были заказы из Саргона.
Кажется, это у него неплохо получалось, потому что однажды на него вышли хэйанцы.
Это была радикально настроенная группа лаяканцев, в основном из племени моря, которые хотели уничтожить Иерархию и несправедливое расслоение общества.
Сонг Тао никогда не интересовался подобным и сейчас ему было всё равно, лишь бы хэйанцы заплатили.
Он написал им простую программу для отслеживания охранных патрулей, ему перевели ллиры, и он думал, что на этом всё. Но затем они заявились к нему лично, изрядно удивив, поскольку Сонг Тао полагал, что его анонимность не была нарушена. Однако, хэйанцы не были бы таковыми, если бы не умели отыскивать даже в самых тёмных углах то, что им нужно.
Он отказывал им дважды, потому что понял, что они знают, кто он и хотят этим воспользоваться. Не то, чтобы его волновала участь таких, как отец, но быть чьей-то пешкой он не собирался.
Хэйанцы не сдавались, пробуя разные методы подхода. И конечно же, один из них сработал.
Её звали Янжин. Благословенная богиня, она чертовски напоминала его мать. Но схож был лишь внешний типаж, характер её отличался кардинально. Янжин не стеснялась говорить, что думает, не старалась контролировать громкость голоса и эмоции, позволяя окружающим заражаться её искренним смехом. Она была так открыта, а глаза её напоминали Сонг Тао два маленьких чистых озера. Он почти утонул в них.
Он позволил Янжин отвлечь себя от разрушения собственной жизни, поскольку она убедила его, что в его жизни ещё остался смысл. А также он согласился работать на хэйанцев. Ему всё ещё были безразличны их идеалы, но он не хотел причинять боль Янжин, преданной хэйанцам всем сердцем.
Она искренне ненавидела Иерархию и мечтала о равных правах для потомков народа моря. Сонг Тао завораживали её речи, которыми она пыталась переубедить его, а её голос, становившийся порой слегка хриплым, приводил в восторг.
Кроме Янжин, он познакомился с её товарищами - Юмсуном и Линг Феем. Юмсун относился к Янжин, как к младшей сестре, они много лет выживали вдвоём на улицах Догсана, пока не попали к хэйанцам. Линг Фей же был отпрыском разорившейся семьи. Потомок племени неба, как и Сонг Тао, он хотел отплатить Иерархии за всё. Для самого Сонг Тао вся эта борьба выглядела смехотворной, но поскольку люди, ставшие его новой семьёй, действительно верили в это, он не мог их подвести.
Ради них он бросил посещать притоны, прошёл реабилитацию и восстановил статус младшего сына «Та Ён», к удовлетворению отца.
Он приобрёл квартиру в хорошем районе Лаякны, заменил гардероб с поношенной одежды на дорогие костюмы и даже пообещал отцу сходить на договорное свидание с девушкой из «правильной» семьи. А самое главное, он начал работать младшим сотрудником в компании отца.
Компания «Та Ён» производила комплектующие для оборудования, которое используют лаборатории и научные институты далеко за пределами Лаякны. Саргонский Институт крови, к примеру, был одним из крупнейших партнёров, как и Исследовательский центр при академии Энфиса.
Кровь была ценным ресурсом, наравне с водой или воздухом, но, в отличии от них, несколько труднодоступным. Тот, кто мог дать людям доступ к крови, можно сказать владел ключами от этого мира. И отец Сонг Тао это прекрасно понимал. Компания «Та Ён» стала фактически монополистом в своей нише, обеспечив тысячи лаяканцев рабочими местами, и внесла свой вклад в развитие города.
По плану хэйанцев Сонг Тао должен был внедриться в компанию, а после, с помощью него они бы заразили все их сервера вирусом. Конечно, это бы означало падение фамильного имени Тагар, но Сонг Тао это на удивление не заботило. Он не чувствовал, что предаёт семью.
План выполнялся на удивление успешно, они почти не встречали трудностей. Казалось бы, это должно насторожить, но Юмсун уверял, что все в порядке, так что Сонг Тао доверился ему.
Наступил важнейший период - пришло время загружать вредоносную программу, которую создал Сонг Тао.
Он был готов и не сомневался в успехе, ведь Янжин верила в него.
В тот момент, когда он стоял в серверной и пытался загрузить программу, его обнаружила служба безопасности «Та Ён». Это было так нелепо, что поначалу казалось, будто всё нереально и происходит не взаправду.
Его скрутили и отвели в специальное помещение, ставшее допросной комнатой.
Разумеется он ничего не собирался говорить. Даже если бы они решили пытать его, хотя Сонг Тао не был уверен, что отец пошёл бы на такое.
К его удивлению, почти никаких вопросов ему не задали. В комнатушку вошёл сам начальник службы безопасности и рассказал, что они уже какое-то время следят за Сонг Тао. Благодаря этому они смогли вовремя предотвратить диверсию.
Но с какой стати им следить за младшим наследником «Та Ён»?
О, пояснил начальник службы безопасности, с ними сотрудничал кое-кто из организации Сонг Тао. Взамен осведомителю был обещан иммунитет для него и его семьи.
Сонг Тао презрительно усмехнулся. Кто же этот осведомитель?
Безопасник достал ручной планшет и вывел с него голограмму.
На Сонг Тао смотрели бездонные глаза его Янжин. Это смешно, они пытаются дешёвым блефом спровоцировать его на признание!
Вовсе нет, Янжин добровольно пошла на сделку с «Та Ён».
Что она получила взамен?
Свободу и безопасность для неё и Юмсуна. Им оплатили билеты до Саргона и прямо сейчас они уже покинули порт Лаякны. А если Сонг Тао не верит, то может послушать запись переговоров.
Схватившись за голову, с невидящим взглядом Сонг Тао слушал на аудио голос Янжин. Голос, предающий его.
Но нет, этого не может быть, она так верила в хэйанцев, верила в их план...Она просто не могла так поступить!
Безопасник вздохнул и предложил пройти с ним.
Они отвезли Сонг Тао прямо в тайное убежище, которое с некоторых пор делили он и Янжин. Это было место, где они встречались, где мечтали, строили планы и где любили.
Там царил полный хаос. Словно ураган прошёлся по всей квартирке, ломая и сметая всё на своём пути.
Сонг Тао медленно ступал по двум комнаткам, обводя взглядом обломки его маленького рая. Обернувшись к безопаснику, он уставился на него опустевшим взглядом, не в силах что-либо произнести. Да ему и не хотелось разговаривать вообще. С того момента до настоящего времени он едва ли произнёс двадцать фраз, и то они в основном были односложными.
После поездки в разорённое убежище, он не стал больше отпираться, а безразлично подписал все признательные бумаги. Мир для него вновь стал серым, так не всё ли равно, что с ним будет?
Он не разговаривал и не виделся с отцом - тот предпочитал общаться через юристов и безопасников. Неудивительно, ведь Сонг Тао так разочаровал его.
Компания «Та Ён» старалась уладить дело втихую, не вынося это на суд Иерархии, но история как-то просочилась. Хоть и не в широких массах, но в верхах узнали о проступке Сонг Тао, а значит ему не удастся отделаться одним лишь отстранением от дел компании и домашним заключением.
В дверь постучали и Сонг Тао отвлёкся от своих размышлений.
Он пересёк комнату и отворил дверь, догадываясь, что это пришёл человек отца, чтобы отвезти его на закрытый суд Верховного Иерарха.
Сегодня по случаю Сонг Тао выглядел соответствующе: строгий костюм, аккуратно уложенные волосы и лёгкая бледность, придававшая его облику некую торжественность.
Уже совсем стемнело, когда они добрались до места, но для лаяканцев это было лишь началом дня.
С удивлением Сонг Тао понял, что его привезли вовсе не к зданию Иерархии, а в особняк отца. На его вопросы не отвечали - видимо таков был приказ и нарушать его никто не собирался.
Переполненный раздражением от того, что отец вновь что-то задумал, Сонг Тао послушно прошёл в рабочий кабинет.
Ему сразу же бросилась в глаза надпись на стене над столом: «Тяга к порядку есть суть разумных существ». И он впервые подумал, какая же несусветная чушь там написана. Людям больше свойственен хаос и разрушение.
Отец сидел за рабочим столом, но он был не один.
Сонг Тао совершенно без интереса посмотрел на незнакомого мужчину, скромно устроившегося на стуле в углу. Незнакомец был не из Лаякны. Скорее всего из Саргона, судя по его внешнему виду.
