А на следующий день я отправился домой. Констанц торжественно провел последний осмотр, заявил, что органических нарушений не видит, и пожелал успешного восстановления. Еще раз предупредив, чтобы я не перенапрягался, не совершал резких движений и берег голову. А затем довез меня, вместе с узелком личных вещей (а также одеялос и подушкой, что привезла мне Ма) к самому подъезду. А затем помог войти в лифт. Дверь в куартиру мне открыла Мама, всплечнула руками и запричитала. И заявила, что я сильно похудел и мне нужно плотно питаться. Приглашала зайти и Констанца, но тот вежливо отказался и уехал.
Первым делом, попав в свою комнатку, залез в «тайничок», который еще во время прошлого ремонта сделал под подоконником. Все три флешки с ключами шифрования остались на месте. Да, паранойя, в моем случае – это профессиональное заболевание. Да, тот, что захочет включить ноутбук без такой флешки, сможет это сделать, если обойдет стандартный фаервол Виндовс (что, честно говоря, не слишком сложно, для знающего человека). Но вот войти в основное техническое меню или сделать что-то хитрое на уровне операционной системы, как и войти в скрытые секторы винчестера, ждет птица Обломинго. А именно в этих секторах сохраняется лог всех действий, которые пользователь выполняет с ноутом, включая адреса сайтов, на которые он пытается войти через браузер. Или какие файлы он туда будет догружать или удалять. Да и почистить корзину (чтобы окончательно удалить то-то ранее установленное ПО) постороннему пользователю не удастся.
Забросив нужную флешку в боковой кармашек рюкзачка, который я специально приобрел в свое время под размер ноута, отправился в свою бывшую компанию.
Наша компания занимала весь 4 этаж. Но чтобы добраться до лифтов, нужно было пройти на входе в здание через турникет, воле которого сидели ребята в пятнистой униформе. А турникет пропускал посетителей только, если скормить ему пластиковый пропуск. Увы, я таскал этот пропуск в кармане рубашки, когда на меня наехал грузовик. И, когда я очутился в больнице, это пропуск куда-то делся в обычной неразберихе.
Поэтому попасть в здание обычным путем, через главный вход, практически невозможно. Да, можно было подать заявку, например, в отдел кадров и потребовать, чтобы меня встретили на входе… но с отделом кадров я у мня не слишком близкие контакты. Точнее, у меня с его руководительницей, Ольгой Ефимовной, изначально не сложились отношения.
Так что решил положиться на удачу. Надеюсь, она меня еще не покинула. Отправился в то самое кафе, расположенное через дорогу от нашей конторы. Там часто многие из сотрудников обедают. Подгадал я время правильно, чтобы появиться в зале к 12 часам, когда в конторе начинается обеденный перерыв. И действительно, в глубине зала сидел Сергей, руководитель отдела тестировщиков, с которым мы ранее пересекались регулярно: я был куратором группы кодеров, и его тестеры то и дело отправляли через него куски кода, с найденными багами, на переделку.
– О, привет, Виталька! Как дела, куда пропал?
– В аварию влетел. В больнице отлеживался.
– Да? Ну, вижу, ты уже поправился. А у нас слухи ходили, что ты умер. Ребята из твоей группы рассказывали…
– Как обычно. Слухи о моей смерти несколько преувеличены. И что, даже на венок никто не скидывался? И это называется друзья!
– Не придумали, что написать.
– Нужно было написать «От коллег». Помнишь старый анекдот про собаку, которая прибилась к стае волков? Когда собака два года загоняла для стаи овец, а потом, когда настал голодный период, ее саму сожрали? А потом решили похоронить и раздумывали, что написать на венке? «От друзей» – не подходит. Что за друзья, если сожрали? «От врагов» – так два года вместе работали… Вот и написали: «От коллег».
– Хорошо, в следующий раз так и напишем. А сейчас чего хотел?
– Да кок-какие дела нужно в конторе доделать. Проводишь меня через охрану?
– Не только через ВОХРу в холле. У нас еще и камеры фейс-контроля на этаже установили. Открывает только тем, чьи фото внесены в базу. Чтобы войти в офис, нужно посмотреть в экранчик. Если робот тебя узнает, он здоровается, и открывает электронный замок. Даже если бы тебе сохранили допуск, черта с два бы ты вошел. У тебя же с Ольгой Ефимовной какие-то терки? Так вот, она специально тебя упоминала, когда эту систему заказывала. Так что, если с ней пересечешься, не сдавай, что это тебя протащил в контору. Будем делать вид, что это сделала та же сверхъестественная сила, что подняла тебя из могилы. Кстати, не хочешь перекусить? Сегодня здесь отличная курочка, с гарниром из овощей.
– Я бы с радостью. Но мне при увольнении выходное пособие не заплатили. Я за этим, собственно, и пришел.
– И что, поднимешься к нашему Крокодилу и потребуешь выплаты положенного по закону? Ты уверен, что она не найдет в этом законе статью, по которой ты еще и должен окажешься?
– Ничего, еще повоюем. Мне главное внутрь попасть. У меня там и кроме Ефимовны есть с кем пообщаться. В моей старой команде есть перемены?
– Да, ты еще не знаешь! Там на твое место такую фифу взяли! Ноги от ушей, сиськи как дыньки, задница как орешек. Да еще и голубоглазая натуральная блондинка. Жаль, конечно, что в кодировании ничего не соображает, так что приходится напрямую с твоими ребятами работать. Чуть больше суеты, все сроки к черту, но это не наша забота. Эту фифу взял на должность сам генеральный, так что пусть теперь сам вместе с Ефимовной за срыв дедлайнов отвечают перед заказчиками. Хотя премии за перевыполнение в этом квартале мы вряд ли дождемся. Ты уже нашел новую работу?
– Откуда? Я же только сегодня из больницы выписался. Валялся больше полугода, пришлось ходить заново учиться. Даже не представляю, что дальше делать буду. Я же кроме кодирования ничего не умею, а устроиться к конкурентам с такой строкой в трудовой книжке вряд ли удастся. Придется устраиваться по объявлению, грузчиком в «АТБ». Хотя с моим здоровьем грузчик из меня…
– Можно еще охранником. Там хоть мешки таскать не нужно. А вообще-то насчет конкурентов… перезвони мне попозже. Есть варианты. Я могу за тебя словечко замолвить. В «Телесенсе» есть вакансия, прием на похожую должность. Они там группу под новый проект формируют. Поговорить о тебе?
– Ты тоже туда собрался?
– Если удастся. И если Петрович раньше срока не узнает. Так что это секрет. Сам знаешь его отношение к режиму секретности и промышленному шпионажу. Ладно, пошли. Компотик сегодня не очень. Не сладкий.
– Видимо, в сухофруктах груши были, а тебе не досталось. Груши всегда забирают из компота весь сахар.
– Что, любишь варить компоты?
– С армии помню. У меня повар был в корешах.
– Ну ладно, пошли прорываться. Держись за мной, моего допуска должно хватить.
На входе, и правда, все прошло без проблем. Сергей провел карточкой по считывателю турникета, и, когда зажегся зеленый огонек, прошел через поворотный узел, придержав рукой рычаг, пока механизм не щелкнул, фиксируясь.
– Это со мной, – кивнул он крепкому меланхоличному парню в пятнистой куртке. На что тот спокойно кивнул и нажал что-то на пульте, снова переключив свет на зеленый. Мы зашли в правый лифт, обслуживающих четные этажи. На выходе из лифта уперлись во вновь установленную стеклянную дверь с небольшим экранчиком справа. Сергей остановился перед коробочкой, уставился на нее и на экране появилась его физиономия, в квадратной рамке. Затем красная рамка сменилась на зеленую, голос Ольги Ефимовны (видимо, записанный), произнес «Проходите» и щелкнул замок.
Оказавшись внутри, окунулся в знакомую атмосферу. Даже какая-то ностальгия появилась. Прошелся вдоль коридора из разгороженных невысокими бортиками кабинок, как будто из какого-то американского фильма. Все осталось почти так же, как в воспоминаниях. За исключением резкого, отвратительно сильного запаха, доносящегося из крайней кабинки, которая когда-то была моим рабочим местом.
Из-за невысокого барьерчика виднелась только голова блондинки с длинными волосами. Но видеть эту фифу было не обязательно. Шлейф аромата (типа «я вошла и все вышли») забивал не только мой чувствительный нос (аромат в моем представлении не просто перекрывал все окружающие и буквально перехватывал дыхание, но и создавал вокруг нее ядовито-зеленую ауру).
– Блин, как вы выносите эту вонь? – обратился я через плечо к Сергею, который отстал на меня на пару шагов.
– Это очень дорогой аромат, – надменно повернула голову в мою сторону блондинка и буквально пронзила меня взглядом ярко-голубых глаз. – А Вы кто, собственно? Сергей, это твой новый работник? Не слишком ли нагло он себя ведет, для начинающего тестировщика?
– Не совсем. Это Виталик, на место которого тебя взял Григорий.
– Тот самый, что погиб, попав пьяным под грузовик? Что-то он слишком живо выглядит и нагло себя ведет, для свежего зомби.
– Я так понял, что это способ избавится от старой жены шефа. После «сдачи отчетов» в кабинете шефа от него потом такой же штын идет. От которого даже в бане не избавишься! – прокомментировал Сергей. – А наши… ну, что делать? Смирились и притерпелись.
– А как у нового старшего программиста группы со знанием языков программирования?
– Я закончила инъяз, и в совершенстве знаю аглийский! Это основной деловой язык во всем мире. Все остальные языки меня не интересуют! А насчет кодирования, так руководитель подразделения должен не выполнять работу за все подразделение, а уметь ставить задачу и требовать исполнения!
– Вот-вот, поэтому половина отела активно просматривает вакансии и ищет другую работу.
– Компании не нужны люди, которые не преданы идеалам компании! Все, кто ищет другую работу, нам не нужны! И с такими характеристиками, которые они получат, их ни одна компания на работу не примет!
– Это что, официальная политика компании такая? – удивленно переспросил я у Сергея. – А кандалами к компьютерному стулу кодировщиков еще приковывать не пытались?
Блондинка (Ирина, как я успел прочитать на бейджике) только презрительно фыркнула, крутанулась на стуле, поднялась и двинулась в сторону кабинета начальника, покачивая бедрами. Мы с Сергеем проводили ее взглядом. Да, экстерьер у девушки – то, что нужно. Особенно если у начальника «кризис среднего возраста». И бедра, и ноги, и поворот головы – все почти идеально. В качестве личного секретаря-референта она была бы очень на месте. Как и в эскорт агентстве. Но вот как руководитель группы… бедная наша компания. Хотя почему это я должен жалеть тех, кто меня выкинул и даже ни разу не проведал в больнице? И даже венок на могилку не подготовили! Ну и что, что я не умер? На нем же цветы искусственные, полежит венок, не испортится. А если я не смогу разобраться, в чем тут дело, и где собака порылась, то венок, чувствую, мне пригодится в самом ближайшем будущем.
Но, чтобы разобраться в причинах, нужно поглубже забраться в то место, из которого растут ноги этой интриги. А рубль за сто, что собака порылась именно здесь, в нашей конторе. Значит, нужно поговорить с непосредственными исполнителями операции: Мишей и, возможно, Эдиком. Насколько я помню, Мишино рабочее место располагалось через две ячейки от моего. Вот туда я и направился.
– Ну привет, Мишаня, хлопнул я его по плечу, подойдя сзади.
Миша, похоже, не слышал нашего разговора с Ирой. Ведь он, как всегда, работал, нацепив наушники и врубив на всю громкость какой-то очередной трэш-металл.
– Ты? Вытаращил он глаза и почему-то задрожал. – Но нам в полиции сказали, что ты в той аварии не выжил…
– Значит, перед тобой мой злобный призрак. Который пришел отомстить и страшно покарать каждого, кто принял участие в той авантюре. И ты мне сейчас расскажешь, в чем там дело. Иначе я утащу твою душу с собой обратно в ад. Но только учти, мне в аду приготовили не котел, а должность. Так что я лично распределю тебя на самую большую и горячую сковородку. И отберу в обслугу самых злых и не ленивых чертей. Со ржавыми и острыми вилами. Так что колись, Мишаня. Кто меня заказал?
– Я не при чем. Я вообще не в курсе! Это Эдик все организовал! Я был против! Я вообще отказывался сначала! Но он меня припугнул, сказал, что обратной дороги нет. Иначе всех собак на нас с ним повесят.
– Каких именно собак?
– Дохлых собак. И давно прогнивших, так что отмыться не получится. И если мы не сделаем тебя «козлом отпущения», причем так, что ты не сможешь оправдаться, то нам конец. Якобы, приказ пришел с самого верха, от Генерального. И за выполнение положена премия.
– И за сколько ты меня продал? Хоть не продешевил? Больше тридцати тысяч гривен?
– По пять тысяч долларов.
– Ну ладно, не продешевил. Кто руководил? Не верю, что Эдик такую комбинацию сам придумал.
– Нет, ему дали «куратора». Некто Витя. По виду – типичный уголовник. Он и за рулем грузовика сидел. Я, честно не ожидал, что ты так сильно пострадаешь!
– В чем была твоя роль?
– Моей задачей было облить тебя пивом, чтобы после приезда ментов они записали в протоколе «в состоянии алкогольного опьянения». Я про грузовик ничего не знал!
– И подтолкнуть в нужном месте на дорогу, правильно?
– Там ямка в дороге. Я думал, что ты просто ногу вывихнешь или лодыжку сломаешь. Нужно было просто убрать тебя на время из конторы!
– Ладно, я понял, что ты врешь. Но, зная твою натуру, верю, что больше тебе ничего не сказали. В чем первопричина всей заварухи? Только не ври, что не пытался выяснить и ни о чем на догадался!
– Честно, не знаю. Да и боялся я слишком уж копать в этом направлении. Сам понимаешь, если компания не остановилась перед «мокрухой», то явно в деле большие деньги. А где большие деньги, там и серьезные люди. Смахнут с доски такую пешку, как я, и не задумаются.
– Ну ладно, значит, организовал все Эдик?
– На самом деле, задачу, по словам Эдика, поставил Генеральный. Но это с его слов. Руководил всем, и составил сценарий, некий Витя. Честно говоря, страшный человек. Точно тебе говорю: бандит. Зарежет и не задумается.
– Хорошо, с тобой все понятно. Где мой ноутбук?
– Эдик забрал. Вроде бы, там нашли какие-то доказательства.
– Доказательства чего?
– Промышленного шпионажа. Они о чем-то с Петровичем по этому поводу беседовали несколько раз.
– К каком заказу это относилось?
– Не знаю. Кажется, намеки были по поводу той программы шифрования для системы денежных переводов.
– Ну, если под угрозой оказываются денежные потоки, то тут, и правда, любые меры вполне допустимы. Так что могу поверить, что кто-то кусок кода слил конкурентам, но я-то никаким боком к этой программе не причастен!
– Ничего не знаю. Это Эдик твою кандидатуру предложил. А сценарий они с Витей разрабатывали. Так что я не причем. Но как ты выжил, я не понимаю? Я же точно видел, как у тебя череп треснул!
– А я не выжил. Я превратился в зомби. И пробрался в эту контору, потому, что люблю есть мозги. Но есть у меня опасения, что от твоих у меня будет несварение. Так что живи пока. Где Эдик сидит сейчас? Там же, где и раньше?
– Нет, ему новую каморку выделили. Там, где раньше кладовка была.
– Вон та дверь, что ли? Это хорошо. Можно будет разобраться без свидетелей.
За обычной филенчатой дверью оказался вполне достойно оборудованный кабинет, хотя и без окон, но с кондиционером и вытяжкой.
Первым делом, попав в свою комнатку, залез в «тайничок», который еще во время прошлого ремонта сделал под подоконником. Все три флешки с ключами шифрования остались на месте. Да, паранойя, в моем случае – это профессиональное заболевание. Да, тот, что захочет включить ноутбук без такой флешки, сможет это сделать, если обойдет стандартный фаервол Виндовс (что, честно говоря, не слишком сложно, для знающего человека). Но вот войти в основное техническое меню или сделать что-то хитрое на уровне операционной системы, как и войти в скрытые секторы винчестера, ждет птица Обломинго. А именно в этих секторах сохраняется лог всех действий, которые пользователь выполняет с ноутом, включая адреса сайтов, на которые он пытается войти через браузер. Или какие файлы он туда будет догружать или удалять. Да и почистить корзину (чтобы окончательно удалить то-то ранее установленное ПО) постороннему пользователю не удастся.
Забросив нужную флешку в боковой кармашек рюкзачка, который я специально приобрел в свое время под размер ноута, отправился в свою бывшую компанию.
Наша компания занимала весь 4 этаж. Но чтобы добраться до лифтов, нужно было пройти на входе в здание через турникет, воле которого сидели ребята в пятнистой униформе. А турникет пропускал посетителей только, если скормить ему пластиковый пропуск. Увы, я таскал этот пропуск в кармане рубашки, когда на меня наехал грузовик. И, когда я очутился в больнице, это пропуск куда-то делся в обычной неразберихе.
Поэтому попасть в здание обычным путем, через главный вход, практически невозможно. Да, можно было подать заявку, например, в отдел кадров и потребовать, чтобы меня встретили на входе… но с отделом кадров я у мня не слишком близкие контакты. Точнее, у меня с его руководительницей, Ольгой Ефимовной, изначально не сложились отношения.
Так что решил положиться на удачу. Надеюсь, она меня еще не покинула. Отправился в то самое кафе, расположенное через дорогу от нашей конторы. Там часто многие из сотрудников обедают. Подгадал я время правильно, чтобы появиться в зале к 12 часам, когда в конторе начинается обеденный перерыв. И действительно, в глубине зала сидел Сергей, руководитель отдела тестировщиков, с которым мы ранее пересекались регулярно: я был куратором группы кодеров, и его тестеры то и дело отправляли через него куски кода, с найденными багами, на переделку.
– О, привет, Виталька! Как дела, куда пропал?
– В аварию влетел. В больнице отлеживался.
– Да? Ну, вижу, ты уже поправился. А у нас слухи ходили, что ты умер. Ребята из твоей группы рассказывали…
– Как обычно. Слухи о моей смерти несколько преувеличены. И что, даже на венок никто не скидывался? И это называется друзья!
– Не придумали, что написать.
– Нужно было написать «От коллег». Помнишь старый анекдот про собаку, которая прибилась к стае волков? Когда собака два года загоняла для стаи овец, а потом, когда настал голодный период, ее саму сожрали? А потом решили похоронить и раздумывали, что написать на венке? «От друзей» – не подходит. Что за друзья, если сожрали? «От врагов» – так два года вместе работали… Вот и написали: «От коллег».
– Хорошо, в следующий раз так и напишем. А сейчас чего хотел?
– Да кок-какие дела нужно в конторе доделать. Проводишь меня через охрану?
– Не только через ВОХРу в холле. У нас еще и камеры фейс-контроля на этаже установили. Открывает только тем, чьи фото внесены в базу. Чтобы войти в офис, нужно посмотреть в экранчик. Если робот тебя узнает, он здоровается, и открывает электронный замок. Даже если бы тебе сохранили допуск, черта с два бы ты вошел. У тебя же с Ольгой Ефимовной какие-то терки? Так вот, она специально тебя упоминала, когда эту систему заказывала. Так что, если с ней пересечешься, не сдавай, что это тебя протащил в контору. Будем делать вид, что это сделала та же сверхъестественная сила, что подняла тебя из могилы. Кстати, не хочешь перекусить? Сегодня здесь отличная курочка, с гарниром из овощей.
– Я бы с радостью. Но мне при увольнении выходное пособие не заплатили. Я за этим, собственно, и пришел.
– И что, поднимешься к нашему Крокодилу и потребуешь выплаты положенного по закону? Ты уверен, что она не найдет в этом законе статью, по которой ты еще и должен окажешься?
– Ничего, еще повоюем. Мне главное внутрь попасть. У меня там и кроме Ефимовны есть с кем пообщаться. В моей старой команде есть перемены?
– Да, ты еще не знаешь! Там на твое место такую фифу взяли! Ноги от ушей, сиськи как дыньки, задница как орешек. Да еще и голубоглазая натуральная блондинка. Жаль, конечно, что в кодировании ничего не соображает, так что приходится напрямую с твоими ребятами работать. Чуть больше суеты, все сроки к черту, но это не наша забота. Эту фифу взял на должность сам генеральный, так что пусть теперь сам вместе с Ефимовной за срыв дедлайнов отвечают перед заказчиками. Хотя премии за перевыполнение в этом квартале мы вряд ли дождемся. Ты уже нашел новую работу?
– Откуда? Я же только сегодня из больницы выписался. Валялся больше полугода, пришлось ходить заново учиться. Даже не представляю, что дальше делать буду. Я же кроме кодирования ничего не умею, а устроиться к конкурентам с такой строкой в трудовой книжке вряд ли удастся. Придется устраиваться по объявлению, грузчиком в «АТБ». Хотя с моим здоровьем грузчик из меня…
– Можно еще охранником. Там хоть мешки таскать не нужно. А вообще-то насчет конкурентов… перезвони мне попозже. Есть варианты. Я могу за тебя словечко замолвить. В «Телесенсе» есть вакансия, прием на похожую должность. Они там группу под новый проект формируют. Поговорить о тебе?
– Ты тоже туда собрался?
– Если удастся. И если Петрович раньше срока не узнает. Так что это секрет. Сам знаешь его отношение к режиму секретности и промышленному шпионажу. Ладно, пошли. Компотик сегодня не очень. Не сладкий.
– Видимо, в сухофруктах груши были, а тебе не досталось. Груши всегда забирают из компота весь сахар.
– Что, любишь варить компоты?
– С армии помню. У меня повар был в корешах.
– Ну ладно, пошли прорываться. Держись за мной, моего допуска должно хватить.
На входе, и правда, все прошло без проблем. Сергей провел карточкой по считывателю турникета, и, когда зажегся зеленый огонек, прошел через поворотный узел, придержав рукой рычаг, пока механизм не щелкнул, фиксируясь.
– Это со мной, – кивнул он крепкому меланхоличному парню в пятнистой куртке. На что тот спокойно кивнул и нажал что-то на пульте, снова переключив свет на зеленый. Мы зашли в правый лифт, обслуживающих четные этажи. На выходе из лифта уперлись во вновь установленную стеклянную дверь с небольшим экранчиком справа. Сергей остановился перед коробочкой, уставился на нее и на экране появилась его физиономия, в квадратной рамке. Затем красная рамка сменилась на зеленую, голос Ольги Ефимовны (видимо, записанный), произнес «Проходите» и щелкнул замок.
Оказавшись внутри, окунулся в знакомую атмосферу. Даже какая-то ностальгия появилась. Прошелся вдоль коридора из разгороженных невысокими бортиками кабинок, как будто из какого-то американского фильма. Все осталось почти так же, как в воспоминаниях. За исключением резкого, отвратительно сильного запаха, доносящегося из крайней кабинки, которая когда-то была моим рабочим местом.
Из-за невысокого барьерчика виднелась только голова блондинки с длинными волосами. Но видеть эту фифу было не обязательно. Шлейф аромата (типа «я вошла и все вышли») забивал не только мой чувствительный нос (аромат в моем представлении не просто перекрывал все окружающие и буквально перехватывал дыхание, но и создавал вокруг нее ядовито-зеленую ауру).
– Блин, как вы выносите эту вонь? – обратился я через плечо к Сергею, который отстал на меня на пару шагов.
– Это очень дорогой аромат, – надменно повернула голову в мою сторону блондинка и буквально пронзила меня взглядом ярко-голубых глаз. – А Вы кто, собственно? Сергей, это твой новый работник? Не слишком ли нагло он себя ведет, для начинающего тестировщика?
– Не совсем. Это Виталик, на место которого тебя взял Григорий.
– Тот самый, что погиб, попав пьяным под грузовик? Что-то он слишком живо выглядит и нагло себя ведет, для свежего зомби.
– Я так понял, что это способ избавится от старой жены шефа. После «сдачи отчетов» в кабинете шефа от него потом такой же штын идет. От которого даже в бане не избавишься! – прокомментировал Сергей. – А наши… ну, что делать? Смирились и притерпелись.
– А как у нового старшего программиста группы со знанием языков программирования?
– Я закончила инъяз, и в совершенстве знаю аглийский! Это основной деловой язык во всем мире. Все остальные языки меня не интересуют! А насчет кодирования, так руководитель подразделения должен не выполнять работу за все подразделение, а уметь ставить задачу и требовать исполнения!
– Вот-вот, поэтому половина отела активно просматривает вакансии и ищет другую работу.
– Компании не нужны люди, которые не преданы идеалам компании! Все, кто ищет другую работу, нам не нужны! И с такими характеристиками, которые они получат, их ни одна компания на работу не примет!
– Это что, официальная политика компании такая? – удивленно переспросил я у Сергея. – А кандалами к компьютерному стулу кодировщиков еще приковывать не пытались?
Блондинка (Ирина, как я успел прочитать на бейджике) только презрительно фыркнула, крутанулась на стуле, поднялась и двинулась в сторону кабинета начальника, покачивая бедрами. Мы с Сергеем проводили ее взглядом. Да, экстерьер у девушки – то, что нужно. Особенно если у начальника «кризис среднего возраста». И бедра, и ноги, и поворот головы – все почти идеально. В качестве личного секретаря-референта она была бы очень на месте. Как и в эскорт агентстве. Но вот как руководитель группы… бедная наша компания. Хотя почему это я должен жалеть тех, кто меня выкинул и даже ни разу не проведал в больнице? И даже венок на могилку не подготовили! Ну и что, что я не умер? На нем же цветы искусственные, полежит венок, не испортится. А если я не смогу разобраться, в чем тут дело, и где собака порылась, то венок, чувствую, мне пригодится в самом ближайшем будущем.
Но, чтобы разобраться в причинах, нужно поглубже забраться в то место, из которого растут ноги этой интриги. А рубль за сто, что собака порылась именно здесь, в нашей конторе. Значит, нужно поговорить с непосредственными исполнителями операции: Мишей и, возможно, Эдиком. Насколько я помню, Мишино рабочее место располагалось через две ячейки от моего. Вот туда я и направился.
– Ну привет, Мишаня, хлопнул я его по плечу, подойдя сзади.
Миша, похоже, не слышал нашего разговора с Ирой. Ведь он, как всегда, работал, нацепив наушники и врубив на всю громкость какой-то очередной трэш-металл.
– Ты? Вытаращил он глаза и почему-то задрожал. – Но нам в полиции сказали, что ты в той аварии не выжил…
– Значит, перед тобой мой злобный призрак. Который пришел отомстить и страшно покарать каждого, кто принял участие в той авантюре. И ты мне сейчас расскажешь, в чем там дело. Иначе я утащу твою душу с собой обратно в ад. Но только учти, мне в аду приготовили не котел, а должность. Так что я лично распределю тебя на самую большую и горячую сковородку. И отберу в обслугу самых злых и не ленивых чертей. Со ржавыми и острыми вилами. Так что колись, Мишаня. Кто меня заказал?
– Я не при чем. Я вообще не в курсе! Это Эдик все организовал! Я был против! Я вообще отказывался сначала! Но он меня припугнул, сказал, что обратной дороги нет. Иначе всех собак на нас с ним повесят.
– Каких именно собак?
– Дохлых собак. И давно прогнивших, так что отмыться не получится. И если мы не сделаем тебя «козлом отпущения», причем так, что ты не сможешь оправдаться, то нам конец. Якобы, приказ пришел с самого верха, от Генерального. И за выполнение положена премия.
– И за сколько ты меня продал? Хоть не продешевил? Больше тридцати тысяч гривен?
– По пять тысяч долларов.
– Ну ладно, не продешевил. Кто руководил? Не верю, что Эдик такую комбинацию сам придумал.
– Нет, ему дали «куратора». Некто Витя. По виду – типичный уголовник. Он и за рулем грузовика сидел. Я, честно не ожидал, что ты так сильно пострадаешь!
– В чем была твоя роль?
– Моей задачей было облить тебя пивом, чтобы после приезда ментов они записали в протоколе «в состоянии алкогольного опьянения». Я про грузовик ничего не знал!
– И подтолкнуть в нужном месте на дорогу, правильно?
– Там ямка в дороге. Я думал, что ты просто ногу вывихнешь или лодыжку сломаешь. Нужно было просто убрать тебя на время из конторы!
– Ладно, я понял, что ты врешь. Но, зная твою натуру, верю, что больше тебе ничего не сказали. В чем первопричина всей заварухи? Только не ври, что не пытался выяснить и ни о чем на догадался!
– Честно, не знаю. Да и боялся я слишком уж копать в этом направлении. Сам понимаешь, если компания не остановилась перед «мокрухой», то явно в деле большие деньги. А где большие деньги, там и серьезные люди. Смахнут с доски такую пешку, как я, и не задумаются.
– Ну ладно, значит, организовал все Эдик?
– На самом деле, задачу, по словам Эдика, поставил Генеральный. Но это с его слов. Руководил всем, и составил сценарий, некий Витя. Честно говоря, страшный человек. Точно тебе говорю: бандит. Зарежет и не задумается.
– Хорошо, с тобой все понятно. Где мой ноутбук?
– Эдик забрал. Вроде бы, там нашли какие-то доказательства.
– Доказательства чего?
– Промышленного шпионажа. Они о чем-то с Петровичем по этому поводу беседовали несколько раз.
– К каком заказу это относилось?
– Не знаю. Кажется, намеки были по поводу той программы шифрования для системы денежных переводов.
– Ну, если под угрозой оказываются денежные потоки, то тут, и правда, любые меры вполне допустимы. Так что могу поверить, что кто-то кусок кода слил конкурентам, но я-то никаким боком к этой программе не причастен!
– Ничего не знаю. Это Эдик твою кандидатуру предложил. А сценарий они с Витей разрабатывали. Так что я не причем. Но как ты выжил, я не понимаю? Я же точно видел, как у тебя череп треснул!
– А я не выжил. Я превратился в зомби. И пробрался в эту контору, потому, что люблю есть мозги. Но есть у меня опасения, что от твоих у меня будет несварение. Так что живи пока. Где Эдик сидит сейчас? Там же, где и раньше?
– Нет, ему новую каморку выделили. Там, где раньше кладовка была.
– Вон та дверь, что ли? Это хорошо. Можно будет разобраться без свидетелей.
За обычной филенчатой дверью оказался вполне достойно оборудованный кабинет, хотя и без окон, но с кондиционером и вытяжкой.
