И приступила к нарезке колбаски. Тяжело вздохнул и отправился на деловые переговоры в логово непонятных бандитов. Которые уже как минимум три раза устраивали на меня покушение.
Офис непонятной, но солидной фирмы располагался в правом корпусе «В» нового 24-этажного бизнес-центра, появившегося недавно посреди целого городка студенческих общаг. Комплекс нагло сверкал полностью застекленными стенами, возвышаясь этаким техногенным островом над унылыми и обшарпанными пяти– и девятиэтажками студенческих общаг.
На входе парень в черной форме только спросил, куда направляюсь, записал с моих слов фамилию и зажёг зелёный огонёк на турникете.
Поднявшись в отделанном нержавейкой и зеркалами лифте на восьмой этаж, быстро нашёл дверь с номеров 817 и табличкой «ИнтерЛооп» и, постучав, вошёл.
Ну что сказать, кабинет очень напоминал наш гостиничный номер. Даже дверь в смежную комнату имелась. Напротив входа располагалось огромное «французское» окно в металлопластиковой раме, оно же стена здания. Перед окном был установлен массивный стол, за которым на кожаном кресле с высокой спинкой восстал, уткнувшись носом в какие-то бумаги, колоритный тип, видимо, директор.
Похоже, это тот самый директор фирмы, о котором рассказывала Ирина, Геннадий Трофимович. Он сидел, уткнувшись в какие-то документы, так что я видел только обширную лысину, покрытую старческими пигментными пятнами. Спустя пару минут, когда мне уже надоело рассматривать гладкую блестящую поверхность, и я решил кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание. Он, наконец, поднял голову и взглянул на меня в упор, как будто просвечивая взглядом насквозь. Ничего необычного, я тоже знаю эту технику: нужно направить взгляд, чуть расфокусировав зрение, на переносицу между глаз оппонента, как бы рассматривая что-то позади него. Создаётся впечатление, что собеседник видит тебя насквозь. Ничего сложного, при небольшой тренировке.
Так мы пару минут мерились силами, пока я не вспомнил предупреждение Ириша «не смотреть ему в глаза». Но, по небольшом размышлении, решил не отводить взгляд. Это ведь что-то вроде «битвы взглядов» перед поединком боксеров, кто отвел глаза – тот проиграл. Да ничего он мне не сделает, даже если и владеет какой-то техникой гипноза. У меня супер-имплантат в мозгах, да и вообще, мозги по-другому устроены!
На всякий случай, уже привычным усилием, вызвал в сознании «техническое меню» с настройками и окинул взглядом ряд регулировок: не изменяется ли что-то под сторонним воздействием. А ведь правильно сделал: успел заметить, как пара «ползунков» регулировки самостоятельно сдвинулись с места. Главное, я так и не разобрался, за что именно они отвечают! Какие-то второстепенные, не поддававшиеся ранее прямому вмешательству. Волевым усилием вернул показатели на место, как будто преодолевая какую-то силу. И невольно улыбнулся, заметив в почти неподвижном лице сидящего напротив человека признаки замешательства. Впрочем, человека ли? Тот самый эффект «зловещий долины», который появлялся на всех следах косметических операций Ирины, не давая восхитится анатомически правильными особенностями женской фигуры, здесь показывал неправильность не отдельных черт, а всего лица сидящего напротив меня существа. На первый взгляд, ничего особенного: просто очень худой тип, пожилой, морщинистый, с выдающимся по горбатости носом. Лоб высокий и выпуклый, уши в меру оттопырены. В глазах ничего демонического, цвет не черный и не светло-стальной, а неопределенно-коричневый. Но что-то подсказывает, что такой оттенок формируется контактными линзами, а что скрывается за ними – совершенно непонятно. Может быть, даже вертикальный зрачок, как у кота или демона. Форма лица близкая к равностороннему треугольнику: широкий сверху череп переходит в непропорционально маленькую и запавшую нижнюю челюсть, а острые скулы грозят проткнуть обтягивающую их кожу. Да и сама мимика какая-то неестественная, как будто выученная. А если присмотреться, то и череп непропорционально вытянут к затылку.
Да и пальцы рук, лежащих на столе, слишком тонкие и длинные, постоянно в движении, и похожи на пару пауков, высунувшихся из своих норок в рукавах и живущих своей, отдельной, жизнью. Как и сами руки кажутся чуть длиннее, чем им положено быть, по сравнению с телом.
– Вечер добрый, – прервал я затянувшуюся молчаливую игру в гляделки. – Я Виталий Кошелев. Мне передали, что Вы хотели меня видеть. Правда, не представляю, по какому поводу.
– Меня зовут Геннадий Трофимович Завада. Я руководитель компании, занимающейся созданием программных продуктов. Ты – кодировщик. Неужели сложно создать логическую цепочку и понять, что я хочу нанять тебя для создания программы? – Презрительно сощурившись, процедить этот тип. – А мне ещё рекомендовали тебя, как достаточно умного человека!
– И тем не менее, мне совершенно непонятно, почему именно я? Кодировщик на сегодня – не такая уж редкая специальность. Таких, как я, грубо говоря, «на рубль пучок», но вы с маниакальным упорством пытаетесь связаться именно со мной. И более того, история нашего общения до последнего времени была не слишком мирной. Я насчитал, по крайней мере, три непосредственных покушения на меня со стороны Вашей фирмы. Начиная от реального «наезда» при помощи грузовика, и до найма чисто уголовного элемента, небезызвестного Вам Пикасо. И вдруг вы вызываете именно меня, предлагая выполнить некую неназванную, но высокооплачиваемую работу. Почему-то это не кажется мне логичным. И заставляет заранее относиться к любым предложениям с вашей стороны настороженно. Вам так не кажется?
– Что ж, в чем-то ты прав. Начало нашего общения немного не задалась. Здесь я, похоже, немного не рассчитал.
– В том смысле, что не смогли меня убить?
– В том, что не смог просчитать все последствия. Впрочем, вас всегда было трудно просчитать до конца. Слишком большая вариативность.
– А кого Вы подразумеваете под «нами»?
– Таких типов, как ты, удачливый сукин сын. Вечно стремитесь выбраться за рамки статистических погрешности и ломаете все тщательно продуманные планы! Впрочем, на этот раз все к лучшему. Чтобы справиться с поставленной задачей, нужно быть исключением из правил, обладать наглость и удачливостью в правильной пропорции. И, кстати, ты не прав. Покушение было не три, а больше. Остальных ты даже не заметил. Но это в прошлом. Сейчас наступила эра плодотворного взаимовыгодного сотрудничества. А все прошлое оставим в прошлом. Как у вас говорят, «ничего личного, просто бизнес».
– Хорошо бы, – процедил я. – но только, как Вы понимаете, этот предлагаемый совместный проект должен быть для меня ОЧЕНЬ выгодным, чтобы заставить забыть прошлое!
– Забудешь, – пообещал этот тип. – Тем более, работа тебе предстоит интересная. А экземпляры вроде тебя за интересное задание готовы и не на такое!
– И что же Вы хотите мне поручить?
– Да ты и сам, полагаю, догадался. Восстановление той самой программы, что разработал твой старший коллега, и в похищении которой тебя обвинили! Нам нужна эта программа. Она поможет обогнать конкурентов на критически важное время.
– Это невозможно.
– Вне зависимости от гонорара? А как насчёт ста тысяч евро?
– Тут дело не в деньгах. Программа на моем компе неполная.
– Мы предоставим полную, хотя и не доработанную, версию, полученную от разработчика.
– К тому же программа частично написана не на языке программирования, а выполнена в машинах кодах.
– Двести тысяч?
– И адаптированы эти коды под конкретный компьютер, под определенное железо и зашитые в нем программные последовательности. Грубо говоря, под незнакомый БИОС. Я уже пытался в ней разобраться, но исполнительная часть, или сами вычисления, то есть основное ядро программы, адаптированы под процессор неизвестного мне типа. И работающий под незнакомой операционной системой. Без наличия железа, то есть того самого компьютера, для которого написана программа, разобраться в ней невозможно в принципе.
– А если у тебя будет такой компьютер, или даже тот самый, на котором писалась программа?
– Такой же точно? И полная исходная демо–версия? Тогда для доведения продукта до товарного вида мне потребуется шесть месяцев и.… полмиллиона Европейских карбованцев.
– Четыре недели! – рявкнул странный заказчик.
Так как возражение последовало только насчёт времени, но не суммы, я, поколебавшись и набравшись наглости, ответил:
– Тогда мои крайние условия: шесть недель и один миллион. И аванс, чтобы укрепить взаимное доверие. Ведь, как говорится в интернет-торговле: «Ничто так не укрепляет взаимное доверие, как предоплата!».
– Договорились, – поморщился странный шеф странной конторы. – Но, надеюсь, ты понимаешь со если хоть что-то пойдёт не так...
– Ну, конечно, понимаю, не дурак. Если не выполню все условия, Ваш Витя выведет меня в чисто поле, поставит лицом к стенке и пустит пулю в лоб!
– Ну да, не так драматично, но что-то вроде этого.
– Хорошо. Достаточно лирики. Где инструмент и аванс?
– Валя, выдай исполнителю вычислитель! – Не повышая голоса, сказал шеф конторы. – Кстати: чай, кофе желаете?
– Воды, если можно. Газированной.
Моментально открылась межкомнатная дверь и в комнате появилась достаточно полная, фигуристая девушка с толстой косой до пояса. А следом за ней появился тот самый заочно знакомый мне, Витя. Это был тип, совершенно противоположный шефу компании. Типичный «ландшафтный дизайнер», с нагло-самодовольной, совершенно квадратной мордой и фигурой киношного суперагента. Хотя, не исключено, что женщинам такой тип должен нравится. Хищно прищуренные глаза под развитыми надбровными дугами, развевающихся крылья прямого носа, квадратный выступающий подбородок. Прямо-таки эталон здорового самца-производителя. Да плюс добавьте сюда рост под два метра и квадратные, бугрящиеся мышцами плечи под шикарным пиджаком. Правда, некоторых смущает лучащийся самодовольством и чувством превосходства взгляд полного эгоиста, но большинство дам посчитает его идеалом мужчины.
– Ну, и где это ваш суперкомпьютер?
– Выдай мальку игрушку, – скомандовал шеф.
Валя толкнула ничем не примечательную стеновую панель. За дверцей оказался чуланчик, забитый щетками, швабрами, метлами и прочим хозяйственным оборудованием, и она, почти без усилий, достала из него желтый чемоданчик. На вид – старинный, какие можно увидеть у беженцев в фильмах про Вторую Мировую. Она поставил чемоданчик на стол. Судя по звуку чемоданчик был загружен кирпичами, как минимум. Подошедший следом Витя, щелкнул простым замочком и откинул крышку. Внутри оказался монолитный (на первый взгляд), полупрозрачный блок, занимающий все свободное пространство. Внутри него медленно переливались, то сливаясь, то смешиваясь, то разделяясь, разноцветные полосы. Как будто внутренности чемоданчика использовали как формочку, которую залили смесью эпоксидки и разноцветных красителей, и масса все еще не застыла. Красиво, но совершенно не информативно. И что это? Системный блок компьютера или предмет современного искусства? И как на этом работать?
– Держи адаптер, – произнёс вдруг Витя, протягивая мне толстенькую флешку. Это было странно, так как по внешнему виду сложно было представить, что он способен произнести такой термин, как «адаптер».
– И как он адаптируется?
– Это разъём под обычный комп, – продолжил этот «капитан очевидность», указывая на стандартный разъем USB, – А это оптический вход, под эту конкретную модель.
И тут он ловким движением повернул верхнюю часть флешки на 180 градусов. При этом отделилась нижняя половинка, с вмонтированным на месте «разлома» прозрачным зеленоватым ограненным кристаллом, с двумя десятками сверкающих граней. Кажется, такие камни называются изумрудами, и входит в «большую пятерку» драгоценных камней, наряду с алмазами, сапфирами и сапфирами
– А здесь гнездо, – и указал на почти незаметную впадинку на монолите, с соответствующими гранями. – В общем, ты мальчонка, как говорят, сообразительный. Сумеешь подключить. Развлекайся.
Тем временем Валя (я не понял, кем она тут работала: секретарша или горничная?) как-то деревянно повернулась и чуть ли не строевым шагом направилась в угол, к холодильнику. Достала из полочки в дверце бутылку воды и поставила на поднос, а рядом разместила стакан. Атем так же неловко повернулась и направилась назад. Но на подходе к столу, пытаясь обойти стоящего на пути Витю, неловко задела бедром (весьма пышным) край стола, поднос наклонился и бутылка со стаканом с него соскользнули. Витя с шефом среагировали практически мгновенно и одновременно. Витя на лету подхватил стакан, а шеф, перегнувшись через столешницу, успел подхватить падающую бутылку, у самого пола. Ничего себе реакция! Я такой фокус только раз в кино видел: в каком-то старом вестерне. Там главный отрицательный герой такой фокус с таверне проделывал.
– Хороший фокус, - похвалил я. ¬¬– Долго тренировались?
– Случайно получилось, – буркнул старик, от которого я вообще не ожидал такой реакции. – Наслаждайся бесплатным представлением.
И взмахом руки отправил девушку во вторую комнату, лично открутив крышечку у бутылки и наполняя стакан шипучей водой.
– А какой у этой штуки объем оперативки? – рискнул спросить я, переведя разговор на «флешку», чтобы не выдать полного незнание предмета обсуждения и отвлечь внимание от своего удивления.
– Это в смысле, сколько туда фильмов закачать можно? Да сколько угодно. Хоть весь Порнохаб туда сохраняй. – рассмеялся Витя. – И батарейка, кстати, хотя и не вечная, но на твою жизнь точно хватит, без подзарядки.
– Ну что ж, хороший агрегат. Жаль, у меня под него задач нет. А то точно бы прикарманил. Хотя бы попытался бы.
– Считай, что я этого не слышал, – лениво отмахнулся Витя.
– Говорите, программу точно на этом системнике тестировали? И он точно рабочий? – обратился я к шефу конторы.
– Да, программа проверялась на работоспособность на таком же оборудовании. А сломать его не удавалось ещё никому и никогда. Но можешь попробовать. Вдруг, у тебя получится!
И они оба рассмеялись. При этом Витя ржал откровенно, держась за живот, как при просмотре передачи Петросяна. А шеф мерзко хихикал, одновременно барабаня по столу всеми десятью пальцами.
– Ну, ладно. Давай аванс и я поехал работать! – заявил я, глядя в глаза шефу и практикуя тот самый «пронзительный» взгляд. Хотя пальцы аж счесались тут же начать исследовать это чудо-агрегат.
Не меняясь в лице, Геннадий Трофимович крикнул, адресуясь ушедшей секретарше:
– Принеси верхний конверт из сейфа!
Явственно щелкнул сейфовый замок и в двери опять появилась девушка, передвигающяся как во сне, держа в рукках конверт из плотной серой бумаги. Шеф пренил его и, не заглядывая внутрь, небрежно швырнул его на стол.
– Сколько здесь?
– Как ты и заказывал, сто тысяч евро.
– Хорошо, пересчитывать не буду. Проверю уже на месте. Надеюсь, мы доверяем друг другу?
– Разумеется. Остальное получишь, когда программа заработает.
– Снова наличными?
– Есть варианты. Лучше всего, если откроешь надежный офшорный счет, сообщай адрес, я перекину туда. Хоть в живой валюте, хоть в крипте. Не хочу связываться с местной налоговой. Да и аванс не советую светить в приходных активах. А я не буду указывать в расходах, на случай встречных проверок. Договорились?
Офис непонятной, но солидной фирмы располагался в правом корпусе «В» нового 24-этажного бизнес-центра, появившегося недавно посреди целого городка студенческих общаг. Комплекс нагло сверкал полностью застекленными стенами, возвышаясь этаким техногенным островом над унылыми и обшарпанными пяти– и девятиэтажками студенческих общаг.
На входе парень в черной форме только спросил, куда направляюсь, записал с моих слов фамилию и зажёг зелёный огонёк на турникете.
Поднявшись в отделанном нержавейкой и зеркалами лифте на восьмой этаж, быстро нашёл дверь с номеров 817 и табличкой «ИнтерЛооп» и, постучав, вошёл.
Ну что сказать, кабинет очень напоминал наш гостиничный номер. Даже дверь в смежную комнату имелась. Напротив входа располагалось огромное «французское» окно в металлопластиковой раме, оно же стена здания. Перед окном был установлен массивный стол, за которым на кожаном кресле с высокой спинкой восстал, уткнувшись носом в какие-то бумаги, колоритный тип, видимо, директор.
Похоже, это тот самый директор фирмы, о котором рассказывала Ирина, Геннадий Трофимович. Он сидел, уткнувшись в какие-то документы, так что я видел только обширную лысину, покрытую старческими пигментными пятнами. Спустя пару минут, когда мне уже надоело рассматривать гладкую блестящую поверхность, и я решил кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание. Он, наконец, поднял голову и взглянул на меня в упор, как будто просвечивая взглядом насквозь. Ничего необычного, я тоже знаю эту технику: нужно направить взгляд, чуть расфокусировав зрение, на переносицу между глаз оппонента, как бы рассматривая что-то позади него. Создаётся впечатление, что собеседник видит тебя насквозь. Ничего сложного, при небольшой тренировке.
Так мы пару минут мерились силами, пока я не вспомнил предупреждение Ириша «не смотреть ему в глаза». Но, по небольшом размышлении, решил не отводить взгляд. Это ведь что-то вроде «битвы взглядов» перед поединком боксеров, кто отвел глаза – тот проиграл. Да ничего он мне не сделает, даже если и владеет какой-то техникой гипноза. У меня супер-имплантат в мозгах, да и вообще, мозги по-другому устроены!
На всякий случай, уже привычным усилием, вызвал в сознании «техническое меню» с настройками и окинул взглядом ряд регулировок: не изменяется ли что-то под сторонним воздействием. А ведь правильно сделал: успел заметить, как пара «ползунков» регулировки самостоятельно сдвинулись с места. Главное, я так и не разобрался, за что именно они отвечают! Какие-то второстепенные, не поддававшиеся ранее прямому вмешательству. Волевым усилием вернул показатели на место, как будто преодолевая какую-то силу. И невольно улыбнулся, заметив в почти неподвижном лице сидящего напротив человека признаки замешательства. Впрочем, человека ли? Тот самый эффект «зловещий долины», который появлялся на всех следах косметических операций Ирины, не давая восхитится анатомически правильными особенностями женской фигуры, здесь показывал неправильность не отдельных черт, а всего лица сидящего напротив меня существа. На первый взгляд, ничего особенного: просто очень худой тип, пожилой, морщинистый, с выдающимся по горбатости носом. Лоб высокий и выпуклый, уши в меру оттопырены. В глазах ничего демонического, цвет не черный и не светло-стальной, а неопределенно-коричневый. Но что-то подсказывает, что такой оттенок формируется контактными линзами, а что скрывается за ними – совершенно непонятно. Может быть, даже вертикальный зрачок, как у кота или демона. Форма лица близкая к равностороннему треугольнику: широкий сверху череп переходит в непропорционально маленькую и запавшую нижнюю челюсть, а острые скулы грозят проткнуть обтягивающую их кожу. Да и сама мимика какая-то неестественная, как будто выученная. А если присмотреться, то и череп непропорционально вытянут к затылку.
Да и пальцы рук, лежащих на столе, слишком тонкие и длинные, постоянно в движении, и похожи на пару пауков, высунувшихся из своих норок в рукавах и живущих своей, отдельной, жизнью. Как и сами руки кажутся чуть длиннее, чем им положено быть, по сравнению с телом.
– Вечер добрый, – прервал я затянувшуюся молчаливую игру в гляделки. – Я Виталий Кошелев. Мне передали, что Вы хотели меня видеть. Правда, не представляю, по какому поводу.
– Меня зовут Геннадий Трофимович Завада. Я руководитель компании, занимающейся созданием программных продуктов. Ты – кодировщик. Неужели сложно создать логическую цепочку и понять, что я хочу нанять тебя для создания программы? – Презрительно сощурившись, процедить этот тип. – А мне ещё рекомендовали тебя, как достаточно умного человека!
– И тем не менее, мне совершенно непонятно, почему именно я? Кодировщик на сегодня – не такая уж редкая специальность. Таких, как я, грубо говоря, «на рубль пучок», но вы с маниакальным упорством пытаетесь связаться именно со мной. И более того, история нашего общения до последнего времени была не слишком мирной. Я насчитал, по крайней мере, три непосредственных покушения на меня со стороны Вашей фирмы. Начиная от реального «наезда» при помощи грузовика, и до найма чисто уголовного элемента, небезызвестного Вам Пикасо. И вдруг вы вызываете именно меня, предлагая выполнить некую неназванную, но высокооплачиваемую работу. Почему-то это не кажется мне логичным. И заставляет заранее относиться к любым предложениям с вашей стороны настороженно. Вам так не кажется?
– Что ж, в чем-то ты прав. Начало нашего общения немного не задалась. Здесь я, похоже, немного не рассчитал.
– В том смысле, что не смогли меня убить?
– В том, что не смог просчитать все последствия. Впрочем, вас всегда было трудно просчитать до конца. Слишком большая вариативность.
– А кого Вы подразумеваете под «нами»?
– Таких типов, как ты, удачливый сукин сын. Вечно стремитесь выбраться за рамки статистических погрешности и ломаете все тщательно продуманные планы! Впрочем, на этот раз все к лучшему. Чтобы справиться с поставленной задачей, нужно быть исключением из правил, обладать наглость и удачливостью в правильной пропорции. И, кстати, ты не прав. Покушение было не три, а больше. Остальных ты даже не заметил. Но это в прошлом. Сейчас наступила эра плодотворного взаимовыгодного сотрудничества. А все прошлое оставим в прошлом. Как у вас говорят, «ничего личного, просто бизнес».
– Хорошо бы, – процедил я. – но только, как Вы понимаете, этот предлагаемый совместный проект должен быть для меня ОЧЕНЬ выгодным, чтобы заставить забыть прошлое!
– Забудешь, – пообещал этот тип. – Тем более, работа тебе предстоит интересная. А экземпляры вроде тебя за интересное задание готовы и не на такое!
– И что же Вы хотите мне поручить?
– Да ты и сам, полагаю, догадался. Восстановление той самой программы, что разработал твой старший коллега, и в похищении которой тебя обвинили! Нам нужна эта программа. Она поможет обогнать конкурентов на критически важное время.
– Это невозможно.
– Вне зависимости от гонорара? А как насчёт ста тысяч евро?
– Тут дело не в деньгах. Программа на моем компе неполная.
– Мы предоставим полную, хотя и не доработанную, версию, полученную от разработчика.
– К тому же программа частично написана не на языке программирования, а выполнена в машинах кодах.
– Двести тысяч?
– И адаптированы эти коды под конкретный компьютер, под определенное железо и зашитые в нем программные последовательности. Грубо говоря, под незнакомый БИОС. Я уже пытался в ней разобраться, но исполнительная часть, или сами вычисления, то есть основное ядро программы, адаптированы под процессор неизвестного мне типа. И работающий под незнакомой операционной системой. Без наличия железа, то есть того самого компьютера, для которого написана программа, разобраться в ней невозможно в принципе.
– А если у тебя будет такой компьютер, или даже тот самый, на котором писалась программа?
– Такой же точно? И полная исходная демо–версия? Тогда для доведения продукта до товарного вида мне потребуется шесть месяцев и.… полмиллиона Европейских карбованцев.
– Четыре недели! – рявкнул странный заказчик.
Так как возражение последовало только насчёт времени, но не суммы, я, поколебавшись и набравшись наглости, ответил:
– Тогда мои крайние условия: шесть недель и один миллион. И аванс, чтобы укрепить взаимное доверие. Ведь, как говорится в интернет-торговле: «Ничто так не укрепляет взаимное доверие, как предоплата!».
– Договорились, – поморщился странный шеф странной конторы. – Но, надеюсь, ты понимаешь со если хоть что-то пойдёт не так...
– Ну, конечно, понимаю, не дурак. Если не выполню все условия, Ваш Витя выведет меня в чисто поле, поставит лицом к стенке и пустит пулю в лоб!
– Ну да, не так драматично, но что-то вроде этого.
– Хорошо. Достаточно лирики. Где инструмент и аванс?
– Валя, выдай исполнителю вычислитель! – Не повышая голоса, сказал шеф конторы. – Кстати: чай, кофе желаете?
– Воды, если можно. Газированной.
Моментально открылась межкомнатная дверь и в комнате появилась достаточно полная, фигуристая девушка с толстой косой до пояса. А следом за ней появился тот самый заочно знакомый мне, Витя. Это был тип, совершенно противоположный шефу компании. Типичный «ландшафтный дизайнер», с нагло-самодовольной, совершенно квадратной мордой и фигурой киношного суперагента. Хотя, не исключено, что женщинам такой тип должен нравится. Хищно прищуренные глаза под развитыми надбровными дугами, развевающихся крылья прямого носа, квадратный выступающий подбородок. Прямо-таки эталон здорового самца-производителя. Да плюс добавьте сюда рост под два метра и квадратные, бугрящиеся мышцами плечи под шикарным пиджаком. Правда, некоторых смущает лучащийся самодовольством и чувством превосходства взгляд полного эгоиста, но большинство дам посчитает его идеалом мужчины.
– Ну, и где это ваш суперкомпьютер?
– Выдай мальку игрушку, – скомандовал шеф.
Валя толкнула ничем не примечательную стеновую панель. За дверцей оказался чуланчик, забитый щетками, швабрами, метлами и прочим хозяйственным оборудованием, и она, почти без усилий, достала из него желтый чемоданчик. На вид – старинный, какие можно увидеть у беженцев в фильмах про Вторую Мировую. Она поставил чемоданчик на стол. Судя по звуку чемоданчик был загружен кирпичами, как минимум. Подошедший следом Витя, щелкнул простым замочком и откинул крышку. Внутри оказался монолитный (на первый взгляд), полупрозрачный блок, занимающий все свободное пространство. Внутри него медленно переливались, то сливаясь, то смешиваясь, то разделяясь, разноцветные полосы. Как будто внутренности чемоданчика использовали как формочку, которую залили смесью эпоксидки и разноцветных красителей, и масса все еще не застыла. Красиво, но совершенно не информативно. И что это? Системный блок компьютера или предмет современного искусства? И как на этом работать?
– Держи адаптер, – произнёс вдруг Витя, протягивая мне толстенькую флешку. Это было странно, так как по внешнему виду сложно было представить, что он способен произнести такой термин, как «адаптер».
– И как он адаптируется?
– Это разъём под обычный комп, – продолжил этот «капитан очевидность», указывая на стандартный разъем USB, – А это оптический вход, под эту конкретную модель.
И тут он ловким движением повернул верхнюю часть флешки на 180 градусов. При этом отделилась нижняя половинка, с вмонтированным на месте «разлома» прозрачным зеленоватым ограненным кристаллом, с двумя десятками сверкающих граней. Кажется, такие камни называются изумрудами, и входит в «большую пятерку» драгоценных камней, наряду с алмазами, сапфирами и сапфирами
– А здесь гнездо, – и указал на почти незаметную впадинку на монолите, с соответствующими гранями. – В общем, ты мальчонка, как говорят, сообразительный. Сумеешь подключить. Развлекайся.
Тем временем Валя (я не понял, кем она тут работала: секретарша или горничная?) как-то деревянно повернулась и чуть ли не строевым шагом направилась в угол, к холодильнику. Достала из полочки в дверце бутылку воды и поставила на поднос, а рядом разместила стакан. Атем так же неловко повернулась и направилась назад. Но на подходе к столу, пытаясь обойти стоящего на пути Витю, неловко задела бедром (весьма пышным) край стола, поднос наклонился и бутылка со стаканом с него соскользнули. Витя с шефом среагировали практически мгновенно и одновременно. Витя на лету подхватил стакан, а шеф, перегнувшись через столешницу, успел подхватить падающую бутылку, у самого пола. Ничего себе реакция! Я такой фокус только раз в кино видел: в каком-то старом вестерне. Там главный отрицательный герой такой фокус с таверне проделывал.
– Хороший фокус, - похвалил я. ¬¬– Долго тренировались?
– Случайно получилось, – буркнул старик, от которого я вообще не ожидал такой реакции. – Наслаждайся бесплатным представлением.
И взмахом руки отправил девушку во вторую комнату, лично открутив крышечку у бутылки и наполняя стакан шипучей водой.
– А какой у этой штуки объем оперативки? – рискнул спросить я, переведя разговор на «флешку», чтобы не выдать полного незнание предмета обсуждения и отвлечь внимание от своего удивления.
– Это в смысле, сколько туда фильмов закачать можно? Да сколько угодно. Хоть весь Порнохаб туда сохраняй. – рассмеялся Витя. – И батарейка, кстати, хотя и не вечная, но на твою жизнь точно хватит, без подзарядки.
– Ну что ж, хороший агрегат. Жаль, у меня под него задач нет. А то точно бы прикарманил. Хотя бы попытался бы.
– Считай, что я этого не слышал, – лениво отмахнулся Витя.
– Говорите, программу точно на этом системнике тестировали? И он точно рабочий? – обратился я к шефу конторы.
– Да, программа проверялась на работоспособность на таком же оборудовании. А сломать его не удавалось ещё никому и никогда. Но можешь попробовать. Вдруг, у тебя получится!
И они оба рассмеялись. При этом Витя ржал откровенно, держась за живот, как при просмотре передачи Петросяна. А шеф мерзко хихикал, одновременно барабаня по столу всеми десятью пальцами.
– Ну, ладно. Давай аванс и я поехал работать! – заявил я, глядя в глаза шефу и практикуя тот самый «пронзительный» взгляд. Хотя пальцы аж счесались тут же начать исследовать это чудо-агрегат.
Не меняясь в лице, Геннадий Трофимович крикнул, адресуясь ушедшей секретарше:
– Принеси верхний конверт из сейфа!
Явственно щелкнул сейфовый замок и в двери опять появилась девушка, передвигающяся как во сне, держа в рукках конверт из плотной серой бумаги. Шеф пренил его и, не заглядывая внутрь, небрежно швырнул его на стол.
– Сколько здесь?
– Как ты и заказывал, сто тысяч евро.
– Хорошо, пересчитывать не буду. Проверю уже на месте. Надеюсь, мы доверяем друг другу?
– Разумеется. Остальное получишь, когда программа заработает.
– Снова наличными?
– Есть варианты. Лучше всего, если откроешь надежный офшорный счет, сообщай адрес, я перекину туда. Хоть в живой валюте, хоть в крипте. Не хочу связываться с местной налоговой. Да и аванс не советую светить в приходных активах. А я не буду указывать в расходах, на случай встречных проверок. Договорились?
