ПРОЛОГ
Темнота была бархатной.
Теплая летняя ночь опустилась на землю, накрыла ее черным покрывалом. Огромная и яркая луна висела над миром, светила серебром, осыпая крыши домов и гладь озер сверкающей пыльцой.
Большой особняк, скрытый от посторонних глаз высоким забором, казалось, спал безмятежным сном.
Царила тишина, нарушаемая лишь жужжанием насекомых вокруг уличных фонарей, слабо освещающих подъездную дорожку.
Где-то вдалеке протяжно закричала птица. Ее крик казался наполненным грустью и печалью, словно птица звала кого-то, желая разделить свое одиночество.
Девочка открыла глаза.
Сон расплескался под веками, рождая под ребрами странное ноющее чувство, заставляя сжаться маленькое ранимое сердце. Девочка рассеянно моргнула, ощутила на щеке легкое дуновение и повернула голову. На стекле дернулась размашистая тень. Это была лишь ветка старого клена, устало проживающего свой век под окнами.
Чуть скрипнула приоткрытая ставня, колыхнулась занавесь, лизнула кистями пол.
Тени от уличного фонаря заплясали по стенам.
Девочка не боялась темноты и монстров, которые могли в ней скрываться. Она не боялась, потому что никто не решился бы пробраться на территорию особняка.
Стены, окружающие заросшее густым лесом поместье, были надежны и крепки, а охрана зорко следила за возможными нарушителями спокойствия. Так внушала ей мать, которая всегда говорила правду.
Девочка знала, что монстры, будто вышедшие из детских сказок, существуют, но не испытывала страха.
Она была дома, в своей постели, а значит, под надежной защитой.
Ее дом — замок принцессы на высокой скале посреди океана. Никому не подкрасться незамеченным, не притаиться у отвесных стен, не взобраться по мокрым от волн камням.
Мама говорила, что не найти места безопаснее их родового поместья.
Девочка глубоко вздохнула, ощущая, как недавний сон тает, превращаясь в воду.
Он стремился покинуть ее, подменяясь реальностью, просачиваясь сквозь мысли.
Видение трещало, как натянутая ветхая ткань, расходилось по швам, разрывая нити.
Оно ускользало, теряясь в глубинах памяти.
Девочка крепко зажмурилась, пытаясь запечатать сон под веками, ухватить за самый край и разглядеть хоть малость. Может быть, в этот раз получится?
Будто порыв ветра разметал рваные облака, не оставляя ничего.
Ничего?
Девочка втянула воздух носом, сжала в пальцах покрывало и замерла. Пульсацией в такт сердцу бился мысленный образ, расплывающийся и подернутый рябью.
Она помнила черную тень на фоне серебристого круга луны — огромные крылья и разинутую в оскале пасть.
Всего мгновение, один короткий выдох — и дракон исчез, оставляя после себя одно лишь ощущение.
Девочка потянулась к этому ощущению, желая сохранить, сберечь его ускользающий вкус.
Дракон позаботится о ней, закроет черным крылом, спрячет от монстров, обитающих за надежной стеной поместья.
Когда-нибудь ей предстоит ступить за широкие ворота, и там ее будет ждать дракон.
Уверенность переполнила девочку. Она прижала ладони к груди и сделала глубокий вдох. Сон повторялся все чаще и чаще, как предвестник чего-то, и каждый раз девочка помнила только темный крылатый силуэт и не ощущала ничего, кроме умиротворенного спокойствия, которое казалось самой сущностью дракона.
Ветка клена ударила по стеклу, зашуршала густая листва под порывом теплого ветра.
Образ дракона обернулся листком, гонимым ветром. Всего одно мгновение — и он пропал, смешался с кучей других листьев, теряя свою особенную ценность.
Девочка слабо пискнула, смиряясь с пустотой в мыслях. Сон исчез, растворился, как капля краски в огромном озере.
Дракон забылся, как забывался почти каждую ночь.
ГЛАВА 1
Утро принесло тревожное чувство.
Омраченные ожиданием будни рассыпались искрами, даря долгожданное избавление.
Избавление ли?
День, очень пугающий, и, как ни странно, — долгожданный, наконец, настал.
Чуть склонив голову, Тей с любопытством оглядывала окрестности, мелькающие в окне автомобиля.
Рядом на заднем сидении автомобиля отец, сложив руки на широкой груди, делал вид, что дремлет.
Это было удобно им обоим.
Как всегда строгий и подчеркнуто вежливый даже с собственной дочерью, он не удостоил ее за всю получасовую поездку из аэропорта ни единым словом.
Теййна привыкла. Или смирилась, что для нее было равнозначно. В глазах отца она всегда была кем-то ему неудобным, приносящая тяготы одним своим присутствием.
Автомобиль выехал на пустынное шоссе, под колесами блестел мокрый после дождя асфальт: небо над раскинувшимися по обоим сторонам дороги полям казалось бездонным.
И все же Теййна жадно вглядывалась в проносящиеся за окном автомобиля виды, кусая губы.
Она нечасто выбиралась из поместья отца, да и ездить ей было некуда, кроме как погостить к своей тетке в столицу. Пару недель назад девушка вернулась домой, пробыв у родственницы почти год, наполненный печалью и сомнениями.
Первые несколько месяцев Тей отшельницей просидела в четырех стенах, с трудом заставляя себя спускаться к обеду и ужину в просторную столовую.
Айя — красивейший город, столица Омнии, предстал перед глазами Теййны тихой тупиковой улочкой, виденной из окон дома тетки. Через месяц девушка изучила все изгибы ветвей большого дуба, росшего по другую сторону улицы.
Интересное занятие для молодой девушки, ничего не скажешь.
Тей буквально кожей помнила жгучие осуждающие взгляды тетки. Та не лезла к ней в душу, не давала советов, но одним своим видом вызывала острое чувство вины.
Время, самое лучшее лекарство, прошло, и стало чуть легче. Болезненные события прошлого отступили в тень, спрятали свой лик до поры до времени.
Осталось только настоящее.
Девушка медленно выдохнула полной грудью, наблюдая, как запотевает стекло автомобиля.
На улице вечерело, становилось прохладно. Теййна заметила, что листва на деревьях начала приобретать желтую окраску. Трава на газонах пожухла и сморщилась, словно желая спрятаться от наступающих холодов.
Время, пусть и излечивало, но пролетало незаметно, стирая минуты, часы, годы.
Боль притупилась, но Тей все еще ощущала ее отголоски.
Как скоро забудется былое? Как скоро отец перестанет смотреть на нее свысока, с ноткой жалости в лице, будто на провинившегося, не осознающего свою вину ребенка?
Девушка покосилась на молчавшего отца. Милорд со-Валлен, не меняя позы, невидящим взглядом смотрел в окно автомобиля. Суровый и непоколебимый, как скала.
Теййна хорошо помнила, как в одночасье превратилась в изгоя в собственной семье.
Будучи послушной дочерью, она беспрекословно исполняла волю отца, пойдя против его желаний лишь единожды.
И своим поступком глубоко его разочаровала.
Теййна, не думая о последствиях, отказалась от силы светоча, который мог принести ей и ее семье если и не власть и богатство, коих было и без того в избытке, но уважение и почет в глазах окружающих.
Отец не хотел понимать. Для него светоч был сродни магии, недоступной каждому, игрушкой, тешащей самолюбие.
Для девушки же сила светоча оказалась разрушающей материей, злом черного цвета, без единого оттенка серого.
Намертво впечатался в память злополучный день, перечеркнувший ее жизнь, умиротворенную, спокойную, полную заботы и тепла.
Сердце рвалось на куски, стоило лишь коснуться кончиком пальца омута памяти. Всему виной были глупость, случайность, стечение обстоятельств — и неуемное любопытство. Девушка влезла в то, во что не должна была, наивно полагая, что вселенная будет продолжать крутиться вокруг нее столько, сколько ей будет угодно.
Теййна со-Валлен глубоко ошибалась, столкнувшись с суровой реальностью, перевернувшей ее мир в одночасье.
Первое время воспоминания одолевали ее каждый вечер, выливаясь в исцарапанные до крови руки и сухие глаза, в которых не осталось слез.
Но тяжелей всего были смирение с правдой и невозможность прощения. Ведь прощение изменило бы ее.
Отец не хотел понять. Не хотел даже попытаться понять.
Происходящее с дочерью, казалось, было безразлично ему тогда, и оставалось неизменно безразличным сейчас.
Девушка всегда старалась быть гордостью своего отца, соответствовать фамилии, унаследованной при рождении. И в какой-то момент Тей искренне поверила в то, у нее получилось, что отец гордится ею.
Глупая девчонка, не понимающая правил игры.
Сердце мучительно сжималось от тоски, когда она вспоминала будто святящееся изнутри лицо отца при взгляде на ее обвивающую запястье черную татуировку — знак о-мои.
Воспоминания причиняли ноющую боль. Тогда отец улыбался, и она видела в его глазах что-то похожее на любовь.
Обман. Сладкий чарующий обман.
Отец улыбался не ей. Он улыбался Ему.
Не вспоминать. Не называть имя.
И, словно издеваясь, — Рейден.
Имя черным всполохом блеснуло под веками.
Не забыть его. Никогда.
Тей втянула носом воздух, сжимая задрожавшие пальцы, и осознала, что невольно напряглась всем телом, погрузившись в гнетущие мысли.
Хватит.
Прошлое, как осенние листья, что унес с собой северный ветер. Каждый внес свою плату в этой истории. Она тоже заплатила по счетам.
Впереди маячила неизвестность. Впереди академия, которая должна была — просто обязана — одним своим появлением в жизни Теййны изменить ее существование к лучшему.
ГЛАВА 2
Когда отец впервые озвучил девушке свое решение, она испытала необъяснимую тревогу, в одно мгновение почти переросшую в панику, а затем вдруг поняла главное — это был шанс.
Она могла вырваться из-под опеки отца.
В воображении Тей академия Нэшера заиграла красками, будто долгожданное избавление, которое сулило начало новой жизни.
И пусть в глубине души она знала, что ее мечтам не суждено сбыться, что академия только лишь отсрочка перед планами отца о ее скором замужестве, но радость невольно овладевала сердцем в предвкушении отъезда из поместья со-Валлен.
И вот она, глупая и провинившаяся, та, что подвела своего отца, — почти вырвалась из-под его влияния. Не без потерь, задушенная чувством вины и горечью тянущегося шлейфом прошлого, она, по крайней мере, осталась собой.
Но… неизвестность пугала. Девушка, так сильно стремившаяся скрыться от отца в суровых каменных стенах, прекрасно понимала, что вкус свободы покажется горьким.
Женская академия Нэшера славилась строгими порядками и безукоризненным соблюдением правил, тая в своих недрах секреты, лишь по капле просачивающиеся сквозь серый гранит. Это было одно из редких заведений в Омнии, предназначенное только для девушек из обеспеченных семей. Красивой глянцевой обложкой академии были зазывающие рекламные слоганы и лозунги, обещающие обучение девушек разных возрастов манерам и привычкам, достойных их фамилий.
Но всем было известно, для чего на самом деле сюда привозили девушек.
Обитель провинившихся дочерей. Так говорили об академии Нэшера.
Дорогой элитный пансионат для богатых девиц, надоевших своим отцам и, в редких случаях, двысшие бааже мужьям.
И все же Теййна была рада оказаться здесь. Пусть кто-то считал академию своеобразной роскошной тюрьмой, но для девушки она была распахнутым окном, сквозь которое в душную комнату проникал свежий морской бриз.
Дорога вильнула в сторону гор, бескрайние поля по правую руку сменились густым лесом. Все выше и выше; слева расстилалась глубокая долина, с рассыпанными бисеринами домов с яркими крышами и сады, кажущиеся желтыми облаками. Долина спускалась ниже, к берегу большого озера.
На темно-синем фоне озера мелькали еле заметные пятнышки лодок.
Теййна пытливо вглядывалась в представший пейзаж, ощущая, как волнение щекочет изнутри. Автомобиль въехал в городок, нежащийся в щедрых не по-осеннему лучах солнца.
Девушка восхищенно рассматривала аккуратные улочки, убранные тротуары, цветочные горшки на небольших балконах малоэтажных домов, удивляясь всему, на что падал взор. Наивный провинциальный городок, спрятавшийся в горах, поразил ее, привыкшую к суетливому родному городу, жизнь в котором кипела, а не текла размеренным чередом.
Нэшер был похож на городок из детской сказки, с низкими домами, с цветами в круглых клумбах по краям тротуаров, с бельем, развешанным на веревках во дворах.
Невольная улыбка коснулась губ Теййны.
Дорога свернула налево и повела ввысь, через заросшие пригороды, прямо в горы.
Лес буквально сомкнулся вокруг, поглощая солнечные лучи. Тени упали на дорогу, и девушка глубоко и с сожалением вздохнула.
Мелькнула белой змеей норовистая река, покрытая пеной; автомобиль прошуршал шинами по изящному каменному мосту, и лес вдруг расступился.
Тей задержала дыхание, очарованно рассматривая представший перед ней замок. Средневековое строение со шпилями и башнями, казалось, сошло со страниц романтической книги. Беглого взгляда хватило, чтобы влюбиться в него раз и навсегда.
Замок казался тяжелым и увесистым, окна его пылали, отражая солнечный свет.
Автомобиль замедлил ход, несколько раз повернул и поехал вдоль высокой каменной стены. Девушка удивленно вглядывалась в узкие бойницы, невольно задаваясь вопросом о судьбе этого замка. Сколько бед и радостей он видел, сколько людей находили защиту под его крышей?
Машина медленно въехала на широкую гравийную площадку перед огромными коваными воротами.
— Приехали, милорд, — водитель припарковал автомобиль и заглушил мотор.
Милорд со-Валлен мгновенно скинул сонную маску, сжал губы, и, не дожидаясь помощи, вышел из автомобиля. Тей осталась терпеливо ждать в салоне, пока водитель в форменной одежде откроет ей дверь.
Не было никакого желания выскакивать из автомобиля самой и тем самым вызывать раздражение отца.
Девушка горько усмехнулась. Глупо все время оглядываться на того, кто отводит взор.
Поэтому она изобразила самую милую улыбку, на которую была способна, и, приняв услужливо предложенную руку, вышла из автомобиля. Отец стоял темнее тучи, нахмурено смотря на тонкую фигурку девушки.
Брови его сошлись на переносице, лицо, не потерявшее с возрастом определенной красоты, казалось каменной маской, того и гляди готовой покрыться паутиной трещин.
Тей взволновано вздохнула. Что опять его расстроило?
Осталось потерпеть еще чуть-чуть, и она не увидит отца как минимум несколько недель. Запахнув темно-синее пальто и накинув на длинные черные волосы капюшон, отороченный мехом, девушка покорно подошла к отцу и выжидающе посмотрела на него.
Рано поседевший и немного раздавшийся в фигуре, милорд со-Валлен удивительным образом выглядел статно в своем прямом пальто. Лицо его было гладко выбрито, а волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб.
— Идем, — жестко сказал он и направился к главным воротам.
Тей расслабилась, и, одной лишь улыбкой попрощавшись с водителем, направилась следом за отцом.
Водитель сдержанно кивнул и занялся багажом.
Под ногами хрустел мелкий гравий, отец привычно молчал, и девушка невольно принялась рассматривать свой новый дом.
Академия Нэшера, замок из серого камня, обнесенный высокой крепостной стеной, виднелся впереди за широкими двустворчатыми коваными воротами. Согласно прочитанной в буклетах информации, когда-то это была настоящая крепость, выдерживающая долгие осады противников, но те времена давно миновали. Замок и принадлежащую ему землю купили, привели в порядок то, что еще можно было привести, а остальное отстроили заново, искусно имитируя мастерство градостроителей прошлых веков.
