Настасья стояла возле разрушенной конюшни, иногда оглядывалась. Большую часть времени взгляд ее был сосредоточен на ведьме, которая по какой-то причине все еще пыталась помочь жуткой старухе, проводившей тут страшные эксперименты, не побоявшись даже собственную дочь превратить в болванку.
- Помоги мне отсюда выбраться. Я даже в город никуда не поеду, останусь здесь в деревне, открою маленькую лавку, буду хлеб печь. Мне никаких звезд с неба не надо, только бы свободу получить.
- Я не могу тебе обещать, - честно сказала Лолита, поглядев в полные слез глаза собеседницы.
- Но шанс есть?
- Шанс есть, если ты и правда не болванка. Давай так, если возможность будет, я тебя вытащу. Но обещать тебе ничего не буду. Таково мое правило, никогда не обещать то, в чем не уверена.
Настасья кивнула, появилось слабое подобие улыбки. Лолита, погруженная в собственные размышления, села верхом, легонько коснулась пятками боков коня. Он быстро пошел рысью. А когда разогрелся, то уже поспешил галопом. Впереди показалась деревня, Лолита сбавила аллюр, перевела уставшего коня на шаг.
- Ну что, как вам мой Баграт? - спросил немолодой мужчина, завидев девицу, которой коня продал. - Неужто и правда мне его назад вернете, как обещали? Сами купили, сами вернете, странная вы женщина. Оставьте красавчика, вон какой ладный!
Он рассмеялся, скрестив руки на груди.
- Я вам полную цену заплатила. Так что, если передумаю, то могу и себе оставить, - с улыбкой проговорила Лолита.
- Вы его кормите хорошо, Баграт чудесный конь, как говорил мой дед, всем коням конь. Хороший, добрый.
- Дайте ему воды вдоволь да еды. Через пару часов чтобы готов был в путь, - попросила Лола.
Мужчина подошел и с какой-то особой любовью похлопал коня по плечу. Тот сунул нос в знакомую ладонь, выпросив кусочек сахара. Лолита спешилась, оставила коня бывшему владельцу, чтобы тот выпил воды, поел и отдохнул. Сама она отправилась ко двору, куда ее тянуло ведьминское чутье. Лола остановилась как раз возле дома, не успела даже руку занести, чтобы постучать. Вышла женщина лет пятидесяти, бросив на Лолиту неприязненный взгляд.
- О, ковен пожаловал? Я вроде вас не трогала, чего вам нужно?
- Я не совсем от ковена, я только от Оракула, - проговорила Лолита.
Лицо ведьмы сразу стало удивленным. Она кивнула и открыла дверь. Лолита вошла в ухоженную хижину, где было тепло и уютно. И как же здесь было хорошо после старого сырого особняка, где даже находиться было тяжело, не то что ночевать. Лолита с благодарностью приняла большую кружку ромашкового чая.
- Ну давай, рассказывай, чего надобно. Только давай без предисловий, коротко и ясно. У меня еще дела сегодня, девочка у Сидоровых заболела. Надо бы ей отвар сварить, а то от кашля мучается, - проговорила Веда.
- Меня послали к старухе в старом особняке. Вокруг всадник без головы круги нарезает, коня еще не останавливал. Оракул хочет, чтобы я ее душу упокоила до того, как Дуллахан свое решение вынесет. Я до правды почти докопалась.
Веда внимательно слушала, но с ответом не торопилась. Она напряженно поглядела на Лолиту, поставила свою кружку, сама села на скрипучий стул.
- Оракул понятия не имеет, что здесь творится. Знахарка Людмила решила, что может в шутки играть с ведьмами, очень быстро поняла, что они на многое готовы, чтобы быстро получить нужный гриб или травку, которая собирается только раз в году в определенный день лунного цикла. В общем, стала она взамен у них разные книжки просить, ритуалы проводить. Мы с ней дружили крепко одно время, а потом я узнала, как она наших сестер использует, больше никакой радости общаться с ней у меня не было. Захотела Знахарка ведьмой стать, видимо, да только черт ее знает, куда такие эксперименты заводят!
Веда замолчала, мотнула головой, посмотрела на Лолиту, которая все еще сосредоточенно слушала ее, изредка поглядывая в окно.
- К ней съезжались ведьмы, собирали травы, какие-то ягоды, взамен книжки привозили, снадобья, особые заряженные кристаллы, даже карты, насколько я знаю. А потом вдруг к знахарке нашей стали ездить совсем другие люди, и уж с ними я дружбу точно не вожу.
Веда замолчала, пыталась решить, стоит ли ей говорить о своих подозрениях, которые ничем не были подкреплены.
- Давай так, я не деревенская сплетница, знаю только, что она часто начала на кладбище ходить, к ней люди странные приезжают. Бывает, в закрытых каких-то машинах или телегах, бывает, уезжают оттуда не одни. Да только над этим старым особняком уже давным-давно висит печать Дуллахана. И черт с ней, сама заслужила свою участь.
Женщина отмахнулась, но вид у нее был встревоженный не на шутку. Она поглядела в окно, а затем повернулась к черноволосой ведьме.
- Я советую тебе в это дело не ввязываться. Скажи Оракулу, что не справляешься, старшей ведьме многое простят. Но старуха эта, если она там за чернокнижие взялась, может тебе много бед наделать еще до того, как ты ей поможешь.
Лолита сама не заметила, как за беседой несколько часов прошло. Она уже покидала дом ведьмы, как почувствовала, что Веда взяла ее за руку.
- У старухи девушка служит. Ты, если ее выручишь, отправь ко мне. Будет мне помогать, я ей кров дам, а в свободное время пусть что хочет делает. Я не Людмила, против воли никого держать не стану, - сказала Веда на прощание.
Лолита вернулась к своему мерину, села верхом и отправилась в особняк, в надежде, что успеет доехать до заката. Но когда солнце уже опускалось за горизонт, она проехала только половину пути. Над особняком действительно висела печать всадника без головы, а такие вещи просто не снимаются. Лолита тяжело вздохнула, быстро глянула по сторонам, ускорила мерина. А затем, пустив его галопом, понеслась к темнеющему силуэту особняка.
Всадник без головы показался издали. Он казался мрачным, сизым расплывающимся пятном, которое будто растворялось на горизонте. Лолита подошла ближе, всадник по-прежнему не останавливал коня. Лола увидела слабую улыбку на лице. Голова по-прежнему покоилась на колене, придерживаемая мощной ладонью.
- Неужто опять мы с тобой встретились. Не к добру ведьме вновь и вновь с Дуллаханом дружбу водить. Я не по твою душу пришел, езжай с Богом, - произнесла голова.
- Ты почто на старуху охотишься?
- Старуху? Странно, что после всего того, сколько она бед ковену принесла, ты за нее вступаешься. Хотя ты же у нас отреченная, может, у вас свои счеты. Да только она слишком много душ погубила, чтобы душа ее упокоилась. Мое дело простое, найти и забрать, а мучить уже другие будут.
Лолита ехала рядом с всадником, используя нехитрую магию, чтобы успокоить своего мерина. Конь шел в метре от здоровенного фыркающего жеребца, чей седок был без головы.
- Мне поручено душу ее спасти, а она не сознается.
- Может, она сама не хочет на самом деле душу свою спасать? Может, она сама понимает, сколько дел наворотила? Ты спроси у нее про дочь. А еще спроси, как она из людей кукол лепила да продавала за сумасшедшие деньги. Ты спроси, она тебе сразу сознается, если о дочери напомнишь.
Всадник ускорил шаг коня. Все еще выдыхая из ноздрей дым, чернеющий в лунном свете жеребец пошел ленивой рысью, расплываясь на фоне кладбищенских склепов. Лолита пустилась в сторону особняка, осознавая, что у нее есть только несколько часов в лучшем случае, поскольку всадник уже готов. Оставив верного друга в конюшне, Лолита пронеслась по коридору и ворвалась в комнату старухи. Настасья, схватив ее за руку, хотела вывести из помещения, но старуха запротестовала, видимо, она тоже уже была готова к тому, чтобы все рассказать.
- Где же ваша настоящая Настасья? - выкрикнула Лолита, и ее острый как бритва голос разрезал тишину комнаты.
Старуха сначала замолчала, а затем попросила девицу удалиться, оставив их с ведьмой наедине. Где-то вдали заржал конь всадника без головы, возвещая скорую гибель. Тонкие руки старухи покоились на темном покрывале. Толстые короткие пальцы казались неестественными. Серая кожа, давно не видевшая белого света, больше походила на старый иссохший лист бумаги. Знахарка Людмила лежала на постели, вид у нее был удрученный, полный тоски, но не сожаления.
- Я не смогу упокоить вашу душу, если не буду знать правды. Я уже говорила с Ведой, говорила с всадником, была в склепе и видела этих людей. Вы слишком недооцениваете ведьм, если считаете, что никто не догадывался о ваших происках. И, честно говоря, мы решили помочь вам совсем не из-за вашей прошлой заслуги. Вы черни наделали больше, чем хорошего. Но связаны с тем делом, которое для нас важно.
Лолита говорила очень медленно, намеренно отчеканивая каждое слово, чтобы уставшая от постоянной боли пожилая женщина поняла ее.
- Я научилась из людей души вынимать. Думала, что можно туда-сюда их таскать, понимаете? С какой-то дури решила на дочери своей попробовать. Думала душу свою в ее тело молодое вложить. Разве вам самим не нравится иметь такую власть? - смеясь, проговорила старуха.
Она закашлялась, затем снова посмотрела на Лолиту. Глаза слезились, рот искажала неприятная гримаса.
- Мы таким не занимаемся, это стезя чернокнижников, коих почти не осталось. Да даже они уже такими вещами не балуются.
- В общем, я решила на своей дочери попробовать, чтобы народ не пугать, а то ежели кто из деревни бы пропал, так сразу начали искать! В итоге душу-то я достала, а вот назад положить уже никак. Болванка есть, а души нет, - проговорила старуха.
Она замолчала. Лолита видела, что воспоминания о прошлом причиняют ей боль, но это, скорее, была жалость к себе, чем тоска по собственному ребенку, который был для нее только экспериментальной моделью.
- Я ведьмины всякие штуки выполняла, взамен просила книжки, гримуары, училась, оттачивала мастерство. Есть у меня некий запал от бабки моей, вот я его сюда и вложила. А когда приловчилась, стала этих куклешек на полках на кладбище складывать. Стал ко мне самый разный народец таскаться. Денег было немерено, я весь мир успела поглядеть. У меня в конюшне такие кони стояли, каких шейхи не видывали! А потом, видать, наказание на меня пришло, потому что болезнь с чудовищной силой набросилась, с каждым днем лишая меня элементарных радостей. А теперь еще и Дуллахан со своим конем проклятым, который навеки вечные отправит меня гореть в геенну огненную.
Пожилая знахарка снова закашлялась, не в силах сдерживать скребущих в горле когтей. Она дрожащей рукой взяла стакан воды, но почти сразу опрокинула его. Лолита хотела ей помочь, но та только покачала головой и сказала, что больше помощи от ведьм принимать не станет. Такое лицемерие Лолиту раздражало. Ведьма напоминала себе, что пришла сюда от Оракула, а не по собственному желанию. На смертном одре старуха рассказала жуткие вещи, как мучились люди, лишаясь душ, какие самые высокопоставленные создания и даже люди приезжали, чтобы получить себе беспрекословную болванку.
Кто-то хотел послушную и покорную супружницу, которая будет все капризы выполнять, кто домработницу, на которую можно все свалить. Бывали и те, кто набирал себе сотрудников, которые за копейки будут работу выполнять в подвале, изредка прося пищи и воды.
- В последние разы прямо облажалась. Продала одному из руководителей агентств мистических расследований болванку нестабильную. Я сразу сказала, что паренек странный, у него как будто воспоминания остались или характер... Не знаю, да только слишком он своенравный получился, но Жуков этот был на все согласен, лишь бы получить его. Забрал он этого паренька, а сестру с братом забирать не хотел. Так они там и лежат, да уже никто никого не заберет. Как я помру, так они в пыль рассыплются.
Старуха закашлялась вновь, дыхание ее стало тяжелым. Говорить ей было сложно, болезнь отнимала последние силы. Лолита села на ковер, стала проводить долгий ритуал, чтобы упокоить душу старухи, как и обещала Оракулу. Ее бы воля, отправила бы знахарку туда, куда велит Дуллахан, но сейчас нужно было разобраться с тем, что происходило с Жуковым. Тяжелый, долгий, протяжный вздох, а затем наконец тишина. Лолита подошла ближе, прислонила пальцы к шее, пульса не было. Она закрыла старухе глаза, а затем вышла из поместья. Остановившись напротив, дышал дымом черный конь с безголовым всадником.
- Прости, Дуллахан, больше тебе здесь делать нечего. Не моя это прихоть, я только исполнитель.
- Даже ведьмы всего не знают. Там, где ты упокоила, найдутся и те, кто достанет ее из преисподней, чтобы наказать. Такие вещи никогда не прощаются, покой для нее лишь временное облегчение, - сказал Дуллахан. - Прощай, старшая ведьма, может, свидимся еще. Судьба у тебя непростая. На Хребтах забвения свидимся, в мае. В мае у них фестиваль Древних Богов.
Конь, пустившись в галоп, поднимал в воздух пыль степей. Лолита стояла у самого особняка и смотрела на чудесный рассвет, который занимался вдали. Скоро она окажется дома, наконец выдохнет и наберется сил. Нужно было рассказать все Оракулу, решить вопрос с Егором, который им не являлся. Лолита, собирая вещи, наслаждалась совершенно счастливой Настасьей. Та была рада, что ее к себе возьмет ведьма, собирала жалкие пожитки, чтобы отправиться в деревню.
Лолита подарила ей коня, поскольку других средств передвижения здесь не было. А Баграт - верный друг, который заслуживал доброй хозяйки. Лола обернулась вороном и отправилась в ковен.
Когда Лолита объявилась на пороге, то расплылась в улыбке. Горский сидел в необъятной гостиной, перешучиваясь с молодыми ведьмами. Они облепили его со всех сторон, хихикали, впервые за долгое время увидев в ковене хоть кого-то, кто на них не похож. Едва Лолита вошла, как Горский подскочил с места, обхватил ее и закружил. Да так, что у нее едва косточки не затрещали. Молодые ведьмы испарились в секунду, не забыв преклониться перед старшей. Лолита буквально в двух словах объяснила, что происходит, и теперь надеялась, что Горский встанет на их сторону во время грядущего суда.
- И что теперь будет? - спросил Гора.
- Я не знаю. Мне нужно поговорить с Оракулом. Будем решать, что делать дальше. Соберем ведьмин совет, наверное, начнем готовиться к суду. Я...
Лолита смотрела вниз, не в силах поднять глаза. Все те ужасы, которые рассказывала старуха, до сих пор стояли у нее в памяти, словно набор старых фотографий.
- Ты не представляешь, сколько было таких болванок. Я не знаю, что мы будем делать. К тому же я пока не понимаю, зачем Жукову нужна была пустышка и для чего. Что-то здесь не сходится, Горский. Держи язык за зубами, ты единственный в агентстве, кому я доверяю. Не высовывайся особо, сейчас нужно вести себя тише воды, ниже травы, - сказала она.
Горский кивнул. С ним должен был кто-то поговорить из ковена. Он остался сидеть в необъятной гостиной, украшенной бархатом, древесиной и золотом. Лолита скрылась в длинном коридоре, оставив после себя только приятный аромат корицы и свежего кофе. Оставалось только ждать, когда история с агентством мистических расследований подойдет к логическому завершению.
- Помоги мне отсюда выбраться. Я даже в город никуда не поеду, останусь здесь в деревне, открою маленькую лавку, буду хлеб печь. Мне никаких звезд с неба не надо, только бы свободу получить.
- Я не могу тебе обещать, - честно сказала Лолита, поглядев в полные слез глаза собеседницы.
- Но шанс есть?
- Шанс есть, если ты и правда не болванка. Давай так, если возможность будет, я тебя вытащу. Но обещать тебе ничего не буду. Таково мое правило, никогда не обещать то, в чем не уверена.
Настасья кивнула, появилось слабое подобие улыбки. Лолита, погруженная в собственные размышления, села верхом, легонько коснулась пятками боков коня. Он быстро пошел рысью. А когда разогрелся, то уже поспешил галопом. Впереди показалась деревня, Лолита сбавила аллюр, перевела уставшего коня на шаг.
- Ну что, как вам мой Баграт? - спросил немолодой мужчина, завидев девицу, которой коня продал. - Неужто и правда мне его назад вернете, как обещали? Сами купили, сами вернете, странная вы женщина. Оставьте красавчика, вон какой ладный!
Он рассмеялся, скрестив руки на груди.
- Я вам полную цену заплатила. Так что, если передумаю, то могу и себе оставить, - с улыбкой проговорила Лолита.
- Вы его кормите хорошо, Баграт чудесный конь, как говорил мой дед, всем коням конь. Хороший, добрый.
- Дайте ему воды вдоволь да еды. Через пару часов чтобы готов был в путь, - попросила Лола.
Мужчина подошел и с какой-то особой любовью похлопал коня по плечу. Тот сунул нос в знакомую ладонь, выпросив кусочек сахара. Лолита спешилась, оставила коня бывшему владельцу, чтобы тот выпил воды, поел и отдохнул. Сама она отправилась ко двору, куда ее тянуло ведьминское чутье. Лола остановилась как раз возле дома, не успела даже руку занести, чтобы постучать. Вышла женщина лет пятидесяти, бросив на Лолиту неприязненный взгляд.
- О, ковен пожаловал? Я вроде вас не трогала, чего вам нужно?
- Я не совсем от ковена, я только от Оракула, - проговорила Лолита.
Лицо ведьмы сразу стало удивленным. Она кивнула и открыла дверь. Лолита вошла в ухоженную хижину, где было тепло и уютно. И как же здесь было хорошо после старого сырого особняка, где даже находиться было тяжело, не то что ночевать. Лолита с благодарностью приняла большую кружку ромашкового чая.
- Ну давай, рассказывай, чего надобно. Только давай без предисловий, коротко и ясно. У меня еще дела сегодня, девочка у Сидоровых заболела. Надо бы ей отвар сварить, а то от кашля мучается, - проговорила Веда.
- Меня послали к старухе в старом особняке. Вокруг всадник без головы круги нарезает, коня еще не останавливал. Оракул хочет, чтобы я ее душу упокоила до того, как Дуллахан свое решение вынесет. Я до правды почти докопалась.
Веда внимательно слушала, но с ответом не торопилась. Она напряженно поглядела на Лолиту, поставила свою кружку, сама села на скрипучий стул.
- Оракул понятия не имеет, что здесь творится. Знахарка Людмила решила, что может в шутки играть с ведьмами, очень быстро поняла, что они на многое готовы, чтобы быстро получить нужный гриб или травку, которая собирается только раз в году в определенный день лунного цикла. В общем, стала она взамен у них разные книжки просить, ритуалы проводить. Мы с ней дружили крепко одно время, а потом я узнала, как она наших сестер использует, больше никакой радости общаться с ней у меня не было. Захотела Знахарка ведьмой стать, видимо, да только черт ее знает, куда такие эксперименты заводят!
Веда замолчала, мотнула головой, посмотрела на Лолиту, которая все еще сосредоточенно слушала ее, изредка поглядывая в окно.
- К ней съезжались ведьмы, собирали травы, какие-то ягоды, взамен книжки привозили, снадобья, особые заряженные кристаллы, даже карты, насколько я знаю. А потом вдруг к знахарке нашей стали ездить совсем другие люди, и уж с ними я дружбу точно не вожу.
Веда замолчала, пыталась решить, стоит ли ей говорить о своих подозрениях, которые ничем не были подкреплены.
- Давай так, я не деревенская сплетница, знаю только, что она часто начала на кладбище ходить, к ней люди странные приезжают. Бывает, в закрытых каких-то машинах или телегах, бывает, уезжают оттуда не одни. Да только над этим старым особняком уже давным-давно висит печать Дуллахана. И черт с ней, сама заслужила свою участь.
Женщина отмахнулась, но вид у нее был встревоженный не на шутку. Она поглядела в окно, а затем повернулась к черноволосой ведьме.
- Я советую тебе в это дело не ввязываться. Скажи Оракулу, что не справляешься, старшей ведьме многое простят. Но старуха эта, если она там за чернокнижие взялась, может тебе много бед наделать еще до того, как ты ей поможешь.
Лолита сама не заметила, как за беседой несколько часов прошло. Она уже покидала дом ведьмы, как почувствовала, что Веда взяла ее за руку.
- У старухи девушка служит. Ты, если ее выручишь, отправь ко мне. Будет мне помогать, я ей кров дам, а в свободное время пусть что хочет делает. Я не Людмила, против воли никого держать не стану, - сказала Веда на прощание.
Лолита вернулась к своему мерину, села верхом и отправилась в особняк, в надежде, что успеет доехать до заката. Но когда солнце уже опускалось за горизонт, она проехала только половину пути. Над особняком действительно висела печать всадника без головы, а такие вещи просто не снимаются. Лолита тяжело вздохнула, быстро глянула по сторонам, ускорила мерина. А затем, пустив его галопом, понеслась к темнеющему силуэту особняка.
Всадник без головы показался издали. Он казался мрачным, сизым расплывающимся пятном, которое будто растворялось на горизонте. Лолита подошла ближе, всадник по-прежнему не останавливал коня. Лола увидела слабую улыбку на лице. Голова по-прежнему покоилась на колене, придерживаемая мощной ладонью.
- Неужто опять мы с тобой встретились. Не к добру ведьме вновь и вновь с Дуллаханом дружбу водить. Я не по твою душу пришел, езжай с Богом, - произнесла голова.
- Ты почто на старуху охотишься?
- Старуху? Странно, что после всего того, сколько она бед ковену принесла, ты за нее вступаешься. Хотя ты же у нас отреченная, может, у вас свои счеты. Да только она слишком много душ погубила, чтобы душа ее упокоилась. Мое дело простое, найти и забрать, а мучить уже другие будут.
Лолита ехала рядом с всадником, используя нехитрую магию, чтобы успокоить своего мерина. Конь шел в метре от здоровенного фыркающего жеребца, чей седок был без головы.
- Мне поручено душу ее спасти, а она не сознается.
- Может, она сама не хочет на самом деле душу свою спасать? Может, она сама понимает, сколько дел наворотила? Ты спроси у нее про дочь. А еще спроси, как она из людей кукол лепила да продавала за сумасшедшие деньги. Ты спроси, она тебе сразу сознается, если о дочери напомнишь.
Всадник ускорил шаг коня. Все еще выдыхая из ноздрей дым, чернеющий в лунном свете жеребец пошел ленивой рысью, расплываясь на фоне кладбищенских склепов. Лолита пустилась в сторону особняка, осознавая, что у нее есть только несколько часов в лучшем случае, поскольку всадник уже готов. Оставив верного друга в конюшне, Лолита пронеслась по коридору и ворвалась в комнату старухи. Настасья, схватив ее за руку, хотела вывести из помещения, но старуха запротестовала, видимо, она тоже уже была готова к тому, чтобы все рассказать.
- Где же ваша настоящая Настасья? - выкрикнула Лолита, и ее острый как бритва голос разрезал тишину комнаты.
Старуха сначала замолчала, а затем попросила девицу удалиться, оставив их с ведьмой наедине. Где-то вдали заржал конь всадника без головы, возвещая скорую гибель. Тонкие руки старухи покоились на темном покрывале. Толстые короткие пальцы казались неестественными. Серая кожа, давно не видевшая белого света, больше походила на старый иссохший лист бумаги. Знахарка Людмила лежала на постели, вид у нее был удрученный, полный тоски, но не сожаления.
- Я не смогу упокоить вашу душу, если не буду знать правды. Я уже говорила с Ведой, говорила с всадником, была в склепе и видела этих людей. Вы слишком недооцениваете ведьм, если считаете, что никто не догадывался о ваших происках. И, честно говоря, мы решили помочь вам совсем не из-за вашей прошлой заслуги. Вы черни наделали больше, чем хорошего. Но связаны с тем делом, которое для нас важно.
Лолита говорила очень медленно, намеренно отчеканивая каждое слово, чтобы уставшая от постоянной боли пожилая женщина поняла ее.
- Я научилась из людей души вынимать. Думала, что можно туда-сюда их таскать, понимаете? С какой-то дури решила на дочери своей попробовать. Думала душу свою в ее тело молодое вложить. Разве вам самим не нравится иметь такую власть? - смеясь, проговорила старуха.
Она закашлялась, затем снова посмотрела на Лолиту. Глаза слезились, рот искажала неприятная гримаса.
- Мы таким не занимаемся, это стезя чернокнижников, коих почти не осталось. Да даже они уже такими вещами не балуются.
- В общем, я решила на своей дочери попробовать, чтобы народ не пугать, а то ежели кто из деревни бы пропал, так сразу начали искать! В итоге душу-то я достала, а вот назад положить уже никак. Болванка есть, а души нет, - проговорила старуха.
Она замолчала. Лолита видела, что воспоминания о прошлом причиняют ей боль, но это, скорее, была жалость к себе, чем тоска по собственному ребенку, который был для нее только экспериментальной моделью.
- Я ведьмины всякие штуки выполняла, взамен просила книжки, гримуары, училась, оттачивала мастерство. Есть у меня некий запал от бабки моей, вот я его сюда и вложила. А когда приловчилась, стала этих куклешек на полках на кладбище складывать. Стал ко мне самый разный народец таскаться. Денег было немерено, я весь мир успела поглядеть. У меня в конюшне такие кони стояли, каких шейхи не видывали! А потом, видать, наказание на меня пришло, потому что болезнь с чудовищной силой набросилась, с каждым днем лишая меня элементарных радостей. А теперь еще и Дуллахан со своим конем проклятым, который навеки вечные отправит меня гореть в геенну огненную.
Пожилая знахарка снова закашлялась, не в силах сдерживать скребущих в горле когтей. Она дрожащей рукой взяла стакан воды, но почти сразу опрокинула его. Лолита хотела ей помочь, но та только покачала головой и сказала, что больше помощи от ведьм принимать не станет. Такое лицемерие Лолиту раздражало. Ведьма напоминала себе, что пришла сюда от Оракула, а не по собственному желанию. На смертном одре старуха рассказала жуткие вещи, как мучились люди, лишаясь душ, какие самые высокопоставленные создания и даже люди приезжали, чтобы получить себе беспрекословную болванку.
Кто-то хотел послушную и покорную супружницу, которая будет все капризы выполнять, кто домработницу, на которую можно все свалить. Бывали и те, кто набирал себе сотрудников, которые за копейки будут работу выполнять в подвале, изредка прося пищи и воды.
- В последние разы прямо облажалась. Продала одному из руководителей агентств мистических расследований болванку нестабильную. Я сразу сказала, что паренек странный, у него как будто воспоминания остались или характер... Не знаю, да только слишком он своенравный получился, но Жуков этот был на все согласен, лишь бы получить его. Забрал он этого паренька, а сестру с братом забирать не хотел. Так они там и лежат, да уже никто никого не заберет. Как я помру, так они в пыль рассыплются.
Старуха закашлялась вновь, дыхание ее стало тяжелым. Говорить ей было сложно, болезнь отнимала последние силы. Лолита села на ковер, стала проводить долгий ритуал, чтобы упокоить душу старухи, как и обещала Оракулу. Ее бы воля, отправила бы знахарку туда, куда велит Дуллахан, но сейчас нужно было разобраться с тем, что происходило с Жуковым. Тяжелый, долгий, протяжный вздох, а затем наконец тишина. Лолита подошла ближе, прислонила пальцы к шее, пульса не было. Она закрыла старухе глаза, а затем вышла из поместья. Остановившись напротив, дышал дымом черный конь с безголовым всадником.
- Прости, Дуллахан, больше тебе здесь делать нечего. Не моя это прихоть, я только исполнитель.
- Даже ведьмы всего не знают. Там, где ты упокоила, найдутся и те, кто достанет ее из преисподней, чтобы наказать. Такие вещи никогда не прощаются, покой для нее лишь временное облегчение, - сказал Дуллахан. - Прощай, старшая ведьма, может, свидимся еще. Судьба у тебя непростая. На Хребтах забвения свидимся, в мае. В мае у них фестиваль Древних Богов.
Конь, пустившись в галоп, поднимал в воздух пыль степей. Лолита стояла у самого особняка и смотрела на чудесный рассвет, который занимался вдали. Скоро она окажется дома, наконец выдохнет и наберется сил. Нужно было рассказать все Оракулу, решить вопрос с Егором, который им не являлся. Лолита, собирая вещи, наслаждалась совершенно счастливой Настасьей. Та была рада, что ее к себе возьмет ведьма, собирала жалкие пожитки, чтобы отправиться в деревню.
Лолита подарила ей коня, поскольку других средств передвижения здесь не было. А Баграт - верный друг, который заслуживал доброй хозяйки. Лола обернулась вороном и отправилась в ковен.
Когда Лолита объявилась на пороге, то расплылась в улыбке. Горский сидел в необъятной гостиной, перешучиваясь с молодыми ведьмами. Они облепили его со всех сторон, хихикали, впервые за долгое время увидев в ковене хоть кого-то, кто на них не похож. Едва Лолита вошла, как Горский подскочил с места, обхватил ее и закружил. Да так, что у нее едва косточки не затрещали. Молодые ведьмы испарились в секунду, не забыв преклониться перед старшей. Лолита буквально в двух словах объяснила, что происходит, и теперь надеялась, что Горский встанет на их сторону во время грядущего суда.
- И что теперь будет? - спросил Гора.
- Я не знаю. Мне нужно поговорить с Оракулом. Будем решать, что делать дальше. Соберем ведьмин совет, наверное, начнем готовиться к суду. Я...
Лолита смотрела вниз, не в силах поднять глаза. Все те ужасы, которые рассказывала старуха, до сих пор стояли у нее в памяти, словно набор старых фотографий.
- Ты не представляешь, сколько было таких болванок. Я не знаю, что мы будем делать. К тому же я пока не понимаю, зачем Жукову нужна была пустышка и для чего. Что-то здесь не сходится, Горский. Держи язык за зубами, ты единственный в агентстве, кому я доверяю. Не высовывайся особо, сейчас нужно вести себя тише воды, ниже травы, - сказала она.
Горский кивнул. С ним должен был кто-то поговорить из ковена. Он остался сидеть в необъятной гостиной, украшенной бархатом, древесиной и золотом. Лолита скрылась в длинном коридоре, оставив после себя только приятный аромат корицы и свежего кофе. Оставалось только ждать, когда история с агентством мистических расследований подойдет к логическому завершению.
