Снег блестел и переливался в свете фонарей, отбрасывая разноцветные искры, похожие на огоньки праздничных гирлянд. И гирлянды тоже мигали в окнах домов, ведь совсем скоро, через неделю — Йоль, самая длинная ночь, после которой начнется новый год. Винур шел и радовался предстоящему празднику: целых три выходных, разве плохо?
По вторникам он возвращался поздно — именно в этот день в институте было не две пары, а три, что для студентов вечернего отделения означало окончание занятий в одиннадцать вечера. А ведь еще надо было до дома добраться. Но это было нестрашно — Фокунни город безопасный, а их улица Хрустальных Дождей и вовсе тихая и сонная. Уютная улица на окраине с растущими вдоль тротуаров каштанами, такая, на какой Винур мечтал жить, когда они с Талом делились планами, лежа на соседних кроватях в спальне детского дома в маленькой Байпере.
А теперь вот у Винура дом имелся свой. Не совсем дом, конечно, квартира, но личная, в собственности, положенная ему как сироте от государства. Однокомнатная, небольшая, но хорошая, в новом доме. А главное — в Фокунни, городе, где живет его единственный близкий человек, лучший друг и названый брат Талехт Хундстур.
Талу повезло в жизни чуть больше — у него была бабушка, жившая в Фокунни. Взять его к себе она не могла — после гибели единственной дочери с мужем и старшей внучкой пожилую женщину поразил инсульт, от которого она, к сожалению, до конца так и не оправилась, но она навещала внука несколько раз в год, привозя с собой в сладости и игрушки, которыми Тал щедро делился с лучшим другом.
Семья Винура погибла в том же кораблекрушении, что и родные Тала, и познакомились они еще в больнице, где восьмилетний Тал сразу же взял под опеку шестилетнего Винура. Тал вообще был таким — надежным и крепким. Рослый и крупный для своих лет пес-оборотень излучал спокойную силу, отбивавшую охоту с ним связываться даже у самых задиристых ребят. Сторонились его и по другой причине — несмотря на то, что больше всего оборотней жило именно в Нуэзии, в сонной южной Байпере к ним относились с опаской, потому что как раз в южных районах страны оборотней было немного.
Каких только жутких баек о них не рассказывали! Шепотом, конечно, чтобы не услышали воспитатели или учителя — никому не хочется выслушивать получасовую лекцию о толерантности к оборотням. А вот Винур совершенно Тала не боялся, он вообще не понимал, как можно думать такие глупости: будто оборотни по ночам сосут у обычных людей кровь или питаются человеческим мясом.
В общем, подружились они крепко, и когда Тал после окончания школы уехал в Фокунни, где поступил в Инженерный институт, Винур очень скучал и считал дни, когда тоже сможет туда отправиться. Конечно, перебраться из крошечной Байперы в полумиллионный город на другом конце страны было нелегко, тем более сироте. Но они с Талом разработали план: Винур согласился стать участником программы подготовки молодежи по рабочим специальностям, которую курировала Нуэзская артефакторная корпорация, а взамен получил направление на обучение в Фокунни с условием отработать не менее трех лет по полученной специальности на Фокуннском артефакторном заводе. Конечно, профессия фрезеровщика не была пределом мечтаний способного парня, зато учиться нужно было всего десять месяцев, а потом удалось получить льготу на поступление в Фокуннский инженерный институт. На вечернее отделение, конечно, зато в нужном городе.
Безусловно, сироту приняли бы вне конкурса и сразу после школы, но тогда пришлось бы учиться в ближайшем к Байпере Ортаннау. А так, потеряв всего два года: один на обучение в профессиональном училище и еще один — из-за того, что на вечернем обучение длится дольше, Винур исполнил свою мечту и теперь живет в одном городе с Талом.
Фокунни ему нравился — и не так жарко, как в Байпере, и возможностей в большом городе больше. Единственное неудобство — выросший в местах, где оборотни встречались редко, Винур пока так и не привык к тому, что любой встречный может оказаться одним из них, хотя прожил в Фокунни уже больше шести лет.
— Да что ты переживаешь? — удивлялся Тал. — У тебя ведь нет магических способностей, а без них обычный человек всё равно не может распознать оборотня. Нормальный оборотень никогда на такое не обидится, а если попадется ненормальный — так это будут его проблемы, а не твои.
— Я просто каждый раз из-за этого чувствую себя безнадежным деревенщиной, — неловко усмехался Винур.
— Не бери в голову, толерантность к оборотням у тебя высокая, значит, ничего такого, что могло бы всерьез задеть одного из нас, ты не скажешь и не сделаешь. И вообще — девушку тебе надо, чтобы меньше глупых мыслей в голову лезло.
— Куда мне еще девушку? — каждый раз смеялся Винур. — У меня и времени нет совсем! Вот окончу институт, тогда и буду о девушках думать. А пока... Ну, может, котенка заведу. У нас был кот Принц, драчливый, ужас, но к людям ласковый, мурлыкал так уютно.
— Эх ты! — качал головой Тал. — Котенка! Кошечку тебе надо, да погорячее, а то так и молодость пройдет, а ты и погулять толком не успеешь.
— А сам-то! — с напускной обидой отвечал Винур.
— А я мужчина серьезный, я к вопросу выбора подхожу ответственно, не нашел пока той, что соответствовала бы моим высоким требованиям, — отшучивался Тал.
Сначала Винур решил, что тоненький писк ему примерещился — думал ведь о котенке, когда Тала вспоминал, вот и чудится. Но оказалось, что нет: под скамейкой у подъезда и правда сидел представитель семейства кошачьих. Определить размер животного не получалось — свет фонаря так далеко не доставал, поэтому Винур присел и заглянул под скамейку.
— Иди сюда, — позвал он.
Кот предостерегающе зашипел, но убегать не стал.
— Вылезай, у меня ветчина есть, — попытался соблазнить зверя Винур.
Кот в ответ жалобно мяукнул, но с места не сдвинулся. Пришлось доставать ветчину, купленную в работающем допоздна магазине по соседству. Запах явно заинтересовал кота и тот всё же рискнул выбраться из-под скамейки.
Это оказался котенок, не так чтобы совсем крошечный, но еще маленький. Определять кошачий возраст Винур не умел, но подумал, что зверьку вряд ли есть полгода.
— Пойдешь ко мне домой? — поинтересовался он, как будто кот мог его понять.
Тот снова мяукнул, как показалось Винуру, утвердительно и позволил взять себя на руки.
— Ну пойдем, — улыбнулся парень. — Сейчас тебя накормлю, устрою как-нибудь, а завтра объявление дам, что тебя нашел. Ты вроде выглядишь вполне ухоженным, наверное, тебя кто-нибудь ищет.
Вместо ответа котенок чихнул, то ли подтверждая, то ли опровергая это предположение.
Проверив почтовый ящик, Винур с удовлетворением убедился в наличии газеты с рекламными объявлениями и нескольких рекламных листовок. В кои-то веки они оказались кстати — будет, что подстелить в кошачий лоток. Разумеется, никакого специального лотка у Винура не было, зато имелись несколько старых пластмассовых коробок, которые он хранил на всякий случай, не таких уж больших, но котенку должно было хватить.
Винур зашел в квартиру, осторожно поставил зверька на пол, предложив осматриваться, а сам запер дверь и начал снимать верхнюю одежду. К тому времени, как хозяин квартиры снял ботинки, четвероногий гость уже добрался до кухни, проигнорировав дверь в комнату.
— Сейчас я тебя покормлю, — заверил его Винур, — только вытру сначала.
В комнате Винур достал с верхней полки шкафа старенькое банное полотенце и отправился отлавливать кота. Тот предсказуемо оказался на кухне, где заинтересованно обнюхивал дверцу шкафчика под раковиной, за которой пряталось мусорное ведро.
— Нет, дружок, туда тебе не надо, — усмехнулся Винур и, обернув котенка полотенцем, подхватил на руки и начал вытирать.
Это полотенце было для Винура особенным — первая вещь, которую он купил на свои деньги. Почти четыре года после переезда в Фокунни он прожил в общежитии при заводе и был обеспечен и казенным постельным бельем, и казенными полотенцами, совсем как в детском доме. Но когда увидел в универмаге, в который отправился, получив первую зарплату, большое махровое полотенце, голубое с фиолетовыми колокольчиками, удержаться не смог — уж больно оно напоминало ему одно из тех, что были у него, когда он еще жил дома. Теперь полотенце было уже вылинявшим и немного полысевшим, но выбросить или пустить на тряпки рука не поднималась.
Родителей Винур помнил плохо, а это полотенце словно напоминало ему о них. Напоминало даже в большей степени, чем полученный от маминых родственников специально для него собранный альбом с фотографиями.
Мама Винура была родом из Фьорлахта, и все её родные по-прежнему жили там, поэтому с дядей Кунтасом, его женой и тремя дочерьми Винур познакомился уже после окончания школы, когда приехал к ним в Талинсу.
— Ты не думай о них плохо, — напутствовала его директор детского дома госпожа Йорунссен, которую дети звали за глаза «наша Йора», — они не смогли тебя взять не потому, что не хотели. Просто ты ведь гражданин Нуэзии, а они для нас, получается, иностранцы, к ним требования в случае усыновления были бы гораздо строже. А у них своих уже тогда было трое, доход бы им не позволил. И бабушке с дедушкой, тем более не позволили бы тебя взять, они вообще уже были пенсионерами. Будь они местными, другое дело. А так... Не повезло тебе.
— Я понимаю, — кивал в ответ Винур, знавший мамину родню только по редким письмам и вложенным в конверты фотографиям. — И навещать меня им тоже было не по карману. Зато у меня есть Тал. Жаль только, что я не смогу как следует отблагодарить его бабушку за все подарки, которые она привозила. Она ведь знала, что он со мной делился, и всегда всего привозила на двоих.
— Да, госпожа Хундстур была прекрасной женщиной, — вздохнула госпожа Йорунссен. — Но и твои родственники помогали как могли.
— И писали мне, не забывали, — согласился Винур, — это тоже было важно.
Тот визит в Талинсу не то чтобы Винура разочаровал — он и не ждал многого — просто парень понял, что они с Баутаненами никогда не станут по-настоящему близкими. Но даже и не очень близкая родня гораздо лучше, чем совсем никакой. Тем более они поделились с Винуром воспоминаниями о его родителях, даже специально для него сделали фотоальбом. В общем, с маминой родней у него установились в целом хорошие, но несколько прохладные отношения, и всё их общение сводилось к по-прежнему редким письмам и открыткам на праздники.
«Вот, кстати, надо не забыть завтра отправить открытки!» — напомнил сам себе Винур и стал с интересом разглядывать котенка, которого наконец смог избавить от налипших снежных комочков и просушить полотенцем.
Зверь оказался чисто черным и очень пушистым.
— Вроде бы ты мальчик, — задумчиво протянул Винур, заглянув котенку под хвост.
Тот в ответ возмущенно фыркнул.
— Ну извини, — рассмеялся Винур, — я не ветеринар. Буду звать тебя Принцем. У тебя, конечно, нет такой белой манишки, но ты тоже красивый.
— Мяу! — подтвердил котенок и требовательно уставился на своего временного хозяина.
— Да-да, я понял — пора поделиться с тобой ветчиной! — с улыбкой покивал Винур.
Других подходящих для котенка продуктов у Винура всё равно не было, так что он накрошил в одно блюдце ветчины, а в другое налил воды, а потом, заглянув по пути в ванную, чтобы повесить полотенце сушиться, достал из стенного шкафа в прихожей пластиковую коробку и устроил коту импровизированный лоток.
Пока Винур ел разогретые на сковородке вчерашние макароны всё с той же ветчиной и мыл немногочисленную посуду, новонареченный Принц тоже поел, дисциплинированно воспользовался лотком по назначению и направился исследовать комнату.
— Ты точно домашний, — констатировал Винур, вытряхивая в унитаз продукты кошачьей жизнедеятельности. — Напишу сейчас побольше объявлений, а завтра встану пораньше и развешу их в округе. Уверен, хозяева тебя уже вовсю ищут. Но в темноте непросто найти черного котенка даже на белом снегу.
Для написания объявлений Винур надергал листов из старых тетрадей с конспектами. Откопал даже подаренные в канцелярском магазине — он уже и не помнил, по какому поводу — фломастеры, чтобы поярче было. Включил музыкальный канал на маговизоре и принялся писать. Получилось тридцать четыре штуки.
— Всё, — устало сказал Винур Принцу, — больше не могу, уже рука отваливается. Надеюсь, этого хватит. Бумажная клейкая лента у меня есть, главное, чтобы снег завтра не пошел, а то все мои труды пропадут даром. Давай-ка спать, первый час ночи.
Он положил объявления и клейкую ленту в сумку, с которой ходил на работу, наскоро принял душ и завалился на диван, который чуть было не поленился раскладывать, но всё-таки пересилил себя и устроился с комфортом. Принц, разумеется, тоже пожелал спать на диване, улегся у Винура в ногах и замурлыкал.
— Хороший ты кот, — улыбнулся Винур и заснул практически мгновенно.
Утро среды выдалось хлопотным: нужно было успеть позавтракать и накормить кота остатками ветчины, развесить объявления, опустить в почтовый ящик на углу открытки и не пропустить нужный автобус. Но Винур справился.
Весь день он ждал звонка, проверяя телефон в каждую свободную минуту, но по объявлению никто не позвонил. Это было странно. Принц явно был домашним котом, уличный бы точно не сообразил с первого раза, как пользоваться лотком.
«Может, его хозяева отправились на работу раньше меня и еще не успели увидеть объявления?» — размышлял Винур. — «Тогда они должны позвонить вечером».
Но, несмотря на надежду поскорее найти хозяев котенка, в зоомагазин после работы Винур всё-таки пошел, решив купить корма дня на три и небольшую упаковку наполнителя для лотка — пусть Принц и умеет им пользоваться, но, в отличие от специально обработанных гранул, обрывки газет запах не впитывают.
По средам у него занятий не было, так что парень не торопился: внимательно читал состав кошачьих консервов и характеристики наполнителей, чтобы выбрать подходящие. Купил даже игрушку — шарик на маленькой удочке с яркими перышками и крошечным бубенчиком.
— У вас недавно появился кот? — поинтересовалась приветливая девушка-продавец.
— Вы это поняли, потому что я так долго всё выбирал? — улыбнулся Винур.
— Да, — кивнула та. — Если вы мне скажете, какой он породы, я смогу посоветовать, какой состав корма лучше всего ему подойдет.
— Да беспородный, наверное, — неуверенно ответил Винур, — я его вчера на улице нашел.
— Тогда вам еще нужен шампунь от блох и средство от паразитов, — уверенно сказала продавец.
— Пожалуй, — кивнул Винур. — Хотя я думаю, что котенок всё-таки домашний и скоро найдутся его хозяева.
— Но вы ведь не знаете, как долго он пробыл на улице?
— Вряд ли долго, зима же.
— Он мог отогреваться в каком-нибудь подвале.
— Логично, — согласился Винур. — А сколько всё это будет стоить?
— Средство сто пятьдесят два нуза, а маленькая упаковка шампуня — всего сто двенадцать.
— Так дешево? — удивился Винур.
— Есть и подороже. Но раз вы не уверены, что животное останется у вас, я думаю, пока вам стоит воспользоваться тем, что попроще.
— Хорошо, давайте эти, — не стал спорить Винур.
Вопреки опасениям, Принц к мытью отнесся спокойно, Винуру даже показалось, что котенку водные процедуры пришлись по душе.
По вторникам он возвращался поздно — именно в этот день в институте было не две пары, а три, что для студентов вечернего отделения означало окончание занятий в одиннадцать вечера. А ведь еще надо было до дома добраться. Но это было нестрашно — Фокунни город безопасный, а их улица Хрустальных Дождей и вовсе тихая и сонная. Уютная улица на окраине с растущими вдоль тротуаров каштанами, такая, на какой Винур мечтал жить, когда они с Талом делились планами, лежа на соседних кроватях в спальне детского дома в маленькой Байпере.
А теперь вот у Винура дом имелся свой. Не совсем дом, конечно, квартира, но личная, в собственности, положенная ему как сироте от государства. Однокомнатная, небольшая, но хорошая, в новом доме. А главное — в Фокунни, городе, где живет его единственный близкий человек, лучший друг и названый брат Талехт Хундстур.
Талу повезло в жизни чуть больше — у него была бабушка, жившая в Фокунни. Взять его к себе она не могла — после гибели единственной дочери с мужем и старшей внучкой пожилую женщину поразил инсульт, от которого она, к сожалению, до конца так и не оправилась, но она навещала внука несколько раз в год, привозя с собой в сладости и игрушки, которыми Тал щедро делился с лучшим другом.
Семья Винура погибла в том же кораблекрушении, что и родные Тала, и познакомились они еще в больнице, где восьмилетний Тал сразу же взял под опеку шестилетнего Винура. Тал вообще был таким — надежным и крепким. Рослый и крупный для своих лет пес-оборотень излучал спокойную силу, отбивавшую охоту с ним связываться даже у самых задиристых ребят. Сторонились его и по другой причине — несмотря на то, что больше всего оборотней жило именно в Нуэзии, в сонной южной Байпере к ним относились с опаской, потому что как раз в южных районах страны оборотней было немного.
Каких только жутких баек о них не рассказывали! Шепотом, конечно, чтобы не услышали воспитатели или учителя — никому не хочется выслушивать получасовую лекцию о толерантности к оборотням. А вот Винур совершенно Тала не боялся, он вообще не понимал, как можно думать такие глупости: будто оборотни по ночам сосут у обычных людей кровь или питаются человеческим мясом.
В общем, подружились они крепко, и когда Тал после окончания школы уехал в Фокунни, где поступил в Инженерный институт, Винур очень скучал и считал дни, когда тоже сможет туда отправиться. Конечно, перебраться из крошечной Байперы в полумиллионный город на другом конце страны было нелегко, тем более сироте. Но они с Талом разработали план: Винур согласился стать участником программы подготовки молодежи по рабочим специальностям, которую курировала Нуэзская артефакторная корпорация, а взамен получил направление на обучение в Фокунни с условием отработать не менее трех лет по полученной специальности на Фокуннском артефакторном заводе. Конечно, профессия фрезеровщика не была пределом мечтаний способного парня, зато учиться нужно было всего десять месяцев, а потом удалось получить льготу на поступление в Фокуннский инженерный институт. На вечернее отделение, конечно, зато в нужном городе.
Безусловно, сироту приняли бы вне конкурса и сразу после школы, но тогда пришлось бы учиться в ближайшем к Байпере Ортаннау. А так, потеряв всего два года: один на обучение в профессиональном училище и еще один — из-за того, что на вечернем обучение длится дольше, Винур исполнил свою мечту и теперь живет в одном городе с Талом.
Фокунни ему нравился — и не так жарко, как в Байпере, и возможностей в большом городе больше. Единственное неудобство — выросший в местах, где оборотни встречались редко, Винур пока так и не привык к тому, что любой встречный может оказаться одним из них, хотя прожил в Фокунни уже больше шести лет.
— Да что ты переживаешь? — удивлялся Тал. — У тебя ведь нет магических способностей, а без них обычный человек всё равно не может распознать оборотня. Нормальный оборотень никогда на такое не обидится, а если попадется ненормальный — так это будут его проблемы, а не твои.
— Я просто каждый раз из-за этого чувствую себя безнадежным деревенщиной, — неловко усмехался Винур.
— Не бери в голову, толерантность к оборотням у тебя высокая, значит, ничего такого, что могло бы всерьез задеть одного из нас, ты не скажешь и не сделаешь. И вообще — девушку тебе надо, чтобы меньше глупых мыслей в голову лезло.
— Куда мне еще девушку? — каждый раз смеялся Винур. — У меня и времени нет совсем! Вот окончу институт, тогда и буду о девушках думать. А пока... Ну, может, котенка заведу. У нас был кот Принц, драчливый, ужас, но к людям ласковый, мурлыкал так уютно.
— Эх ты! — качал головой Тал. — Котенка! Кошечку тебе надо, да погорячее, а то так и молодость пройдет, а ты и погулять толком не успеешь.
— А сам-то! — с напускной обидой отвечал Винур.
— А я мужчина серьезный, я к вопросу выбора подхожу ответственно, не нашел пока той, что соответствовала бы моим высоким требованиям, — отшучивался Тал.
***
Сначала Винур решил, что тоненький писк ему примерещился — думал ведь о котенке, когда Тала вспоминал, вот и чудится. Но оказалось, что нет: под скамейкой у подъезда и правда сидел представитель семейства кошачьих. Определить размер животного не получалось — свет фонаря так далеко не доставал, поэтому Винур присел и заглянул под скамейку.
— Иди сюда, — позвал он.
Кот предостерегающе зашипел, но убегать не стал.
— Вылезай, у меня ветчина есть, — попытался соблазнить зверя Винур.
Кот в ответ жалобно мяукнул, но с места не сдвинулся. Пришлось доставать ветчину, купленную в работающем допоздна магазине по соседству. Запах явно заинтересовал кота и тот всё же рискнул выбраться из-под скамейки.
Это оказался котенок, не так чтобы совсем крошечный, но еще маленький. Определять кошачий возраст Винур не умел, но подумал, что зверьку вряд ли есть полгода.
— Пойдешь ко мне домой? — поинтересовался он, как будто кот мог его понять.
Тот снова мяукнул, как показалось Винуру, утвердительно и позволил взять себя на руки.
— Ну пойдем, — улыбнулся парень. — Сейчас тебя накормлю, устрою как-нибудь, а завтра объявление дам, что тебя нашел. Ты вроде выглядишь вполне ухоженным, наверное, тебя кто-нибудь ищет.
Вместо ответа котенок чихнул, то ли подтверждая, то ли опровергая это предположение.
Проверив почтовый ящик, Винур с удовлетворением убедился в наличии газеты с рекламными объявлениями и нескольких рекламных листовок. В кои-то веки они оказались кстати — будет, что подстелить в кошачий лоток. Разумеется, никакого специального лотка у Винура не было, зато имелись несколько старых пластмассовых коробок, которые он хранил на всякий случай, не таких уж больших, но котенку должно было хватить.
Винур зашел в квартиру, осторожно поставил зверька на пол, предложив осматриваться, а сам запер дверь и начал снимать верхнюю одежду. К тому времени, как хозяин квартиры снял ботинки, четвероногий гость уже добрался до кухни, проигнорировав дверь в комнату.
— Сейчас я тебя покормлю, — заверил его Винур, — только вытру сначала.
В комнате Винур достал с верхней полки шкафа старенькое банное полотенце и отправился отлавливать кота. Тот предсказуемо оказался на кухне, где заинтересованно обнюхивал дверцу шкафчика под раковиной, за которой пряталось мусорное ведро.
— Нет, дружок, туда тебе не надо, — усмехнулся Винур и, обернув котенка полотенцем, подхватил на руки и начал вытирать.
Это полотенце было для Винура особенным — первая вещь, которую он купил на свои деньги. Почти четыре года после переезда в Фокунни он прожил в общежитии при заводе и был обеспечен и казенным постельным бельем, и казенными полотенцами, совсем как в детском доме. Но когда увидел в универмаге, в который отправился, получив первую зарплату, большое махровое полотенце, голубое с фиолетовыми колокольчиками, удержаться не смог — уж больно оно напоминало ему одно из тех, что были у него, когда он еще жил дома. Теперь полотенце было уже вылинявшим и немного полысевшим, но выбросить или пустить на тряпки рука не поднималась.
Родителей Винур помнил плохо, а это полотенце словно напоминало ему о них. Напоминало даже в большей степени, чем полученный от маминых родственников специально для него собранный альбом с фотографиями.
Мама Винура была родом из Фьорлахта, и все её родные по-прежнему жили там, поэтому с дядей Кунтасом, его женой и тремя дочерьми Винур познакомился уже после окончания школы, когда приехал к ним в Талинсу.
— Ты не думай о них плохо, — напутствовала его директор детского дома госпожа Йорунссен, которую дети звали за глаза «наша Йора», — они не смогли тебя взять не потому, что не хотели. Просто ты ведь гражданин Нуэзии, а они для нас, получается, иностранцы, к ним требования в случае усыновления были бы гораздо строже. А у них своих уже тогда было трое, доход бы им не позволил. И бабушке с дедушкой, тем более не позволили бы тебя взять, они вообще уже были пенсионерами. Будь они местными, другое дело. А так... Не повезло тебе.
— Я понимаю, — кивал в ответ Винур, знавший мамину родню только по редким письмам и вложенным в конверты фотографиям. — И навещать меня им тоже было не по карману. Зато у меня есть Тал. Жаль только, что я не смогу как следует отблагодарить его бабушку за все подарки, которые она привозила. Она ведь знала, что он со мной делился, и всегда всего привозила на двоих.
— Да, госпожа Хундстур была прекрасной женщиной, — вздохнула госпожа Йорунссен. — Но и твои родственники помогали как могли.
— И писали мне, не забывали, — согласился Винур, — это тоже было важно.
Тот визит в Талинсу не то чтобы Винура разочаровал — он и не ждал многого — просто парень понял, что они с Баутаненами никогда не станут по-настоящему близкими. Но даже и не очень близкая родня гораздо лучше, чем совсем никакой. Тем более они поделились с Винуром воспоминаниями о его родителях, даже специально для него сделали фотоальбом. В общем, с маминой родней у него установились в целом хорошие, но несколько прохладные отношения, и всё их общение сводилось к по-прежнему редким письмам и открыткам на праздники.
«Вот, кстати, надо не забыть завтра отправить открытки!» — напомнил сам себе Винур и стал с интересом разглядывать котенка, которого наконец смог избавить от налипших снежных комочков и просушить полотенцем.
Зверь оказался чисто черным и очень пушистым.
— Вроде бы ты мальчик, — задумчиво протянул Винур, заглянув котенку под хвост.
Тот в ответ возмущенно фыркнул.
— Ну извини, — рассмеялся Винур, — я не ветеринар. Буду звать тебя Принцем. У тебя, конечно, нет такой белой манишки, но ты тоже красивый.
— Мяу! — подтвердил котенок и требовательно уставился на своего временного хозяина.
— Да-да, я понял — пора поделиться с тобой ветчиной! — с улыбкой покивал Винур.
Других подходящих для котенка продуктов у Винура всё равно не было, так что он накрошил в одно блюдце ветчины, а в другое налил воды, а потом, заглянув по пути в ванную, чтобы повесить полотенце сушиться, достал из стенного шкафа в прихожей пластиковую коробку и устроил коту импровизированный лоток.
Пока Винур ел разогретые на сковородке вчерашние макароны всё с той же ветчиной и мыл немногочисленную посуду, новонареченный Принц тоже поел, дисциплинированно воспользовался лотком по назначению и направился исследовать комнату.
— Ты точно домашний, — констатировал Винур, вытряхивая в унитаз продукты кошачьей жизнедеятельности. — Напишу сейчас побольше объявлений, а завтра встану пораньше и развешу их в округе. Уверен, хозяева тебя уже вовсю ищут. Но в темноте непросто найти черного котенка даже на белом снегу.
Для написания объявлений Винур надергал листов из старых тетрадей с конспектами. Откопал даже подаренные в канцелярском магазине — он уже и не помнил, по какому поводу — фломастеры, чтобы поярче было. Включил музыкальный канал на маговизоре и принялся писать. Получилось тридцать четыре штуки.
— Всё, — устало сказал Винур Принцу, — больше не могу, уже рука отваливается. Надеюсь, этого хватит. Бумажная клейкая лента у меня есть, главное, чтобы снег завтра не пошел, а то все мои труды пропадут даром. Давай-ка спать, первый час ночи.
Он положил объявления и клейкую ленту в сумку, с которой ходил на работу, наскоро принял душ и завалился на диван, который чуть было не поленился раскладывать, но всё-таки пересилил себя и устроился с комфортом. Принц, разумеется, тоже пожелал спать на диване, улегся у Винура в ногах и замурлыкал.
— Хороший ты кот, — улыбнулся Винур и заснул практически мгновенно.
***
Утро среды выдалось хлопотным: нужно было успеть позавтракать и накормить кота остатками ветчины, развесить объявления, опустить в почтовый ящик на углу открытки и не пропустить нужный автобус. Но Винур справился.
Весь день он ждал звонка, проверяя телефон в каждую свободную минуту, но по объявлению никто не позвонил. Это было странно. Принц явно был домашним котом, уличный бы точно не сообразил с первого раза, как пользоваться лотком.
«Может, его хозяева отправились на работу раньше меня и еще не успели увидеть объявления?» — размышлял Винур. — «Тогда они должны позвонить вечером».
Но, несмотря на надежду поскорее найти хозяев котенка, в зоомагазин после работы Винур всё-таки пошел, решив купить корма дня на три и небольшую упаковку наполнителя для лотка — пусть Принц и умеет им пользоваться, но, в отличие от специально обработанных гранул, обрывки газет запах не впитывают.
По средам у него занятий не было, так что парень не торопился: внимательно читал состав кошачьих консервов и характеристики наполнителей, чтобы выбрать подходящие. Купил даже игрушку — шарик на маленькой удочке с яркими перышками и крошечным бубенчиком.
— У вас недавно появился кот? — поинтересовалась приветливая девушка-продавец.
— Вы это поняли, потому что я так долго всё выбирал? — улыбнулся Винур.
— Да, — кивнула та. — Если вы мне скажете, какой он породы, я смогу посоветовать, какой состав корма лучше всего ему подойдет.
— Да беспородный, наверное, — неуверенно ответил Винур, — я его вчера на улице нашел.
— Тогда вам еще нужен шампунь от блох и средство от паразитов, — уверенно сказала продавец.
— Пожалуй, — кивнул Винур. — Хотя я думаю, что котенок всё-таки домашний и скоро найдутся его хозяева.
— Но вы ведь не знаете, как долго он пробыл на улице?
— Вряд ли долго, зима же.
— Он мог отогреваться в каком-нибудь подвале.
— Логично, — согласился Винур. — А сколько всё это будет стоить?
— Средство сто пятьдесят два нуза, а маленькая упаковка шампуня — всего сто двенадцать.
— Так дешево? — удивился Винур.
— Есть и подороже. Но раз вы не уверены, что животное останется у вас, я думаю, пока вам стоит воспользоваться тем, что попроще.
— Хорошо, давайте эти, — не стал спорить Винур.
Вопреки опасениям, Принц к мытью отнесся спокойно, Винуру даже показалось, что котенку водные процедуры пришлись по душе.
