Дозвонилась не с первого раза. В первый раз никто не взял трубку, а оставлять голосовое сообщение она не решилась. Во-первых, не было никакого приветствия, а во-вторых, зачем напрягать людей, если она, скорее всего, не их клиент. Записала номер в контакты. Раскладка оказалась на тот момент английской, и вышло Santa. Второй звонок Santa сбросил. Третий…
Она перезвонила только через день. Не расстроилась, а просто домашние дела подвели. Звонить можно только с работы, когда Тихон в садике, а тут…
— Соня, откуда у тебя номер Санта Клауса?
Она чуть стиральный порошок возле машины не просыпала. Тихон научился открывать ее телефон. И еще по-английски читать. В садике!
— Не звони! Санта же не в России живет. Дорого будет!
Не скажешь же, что это сервис по вызову Дедов Морозов. Ненастоящих… Нужно же поддерживать детскую веру в чудо. Жизнь же настоящая этого не делает. Она только бьет. Причем очень больно.
Глаза у Тихона огромные. Карие, как у мамы. Сама Соня, к несчастью, тоже не в папину породу пошла. Волосы каштановые и не покрасишь без осветления, чтобы меньше на Марину походить. А краситься постоянно муторно и дорого.
— А зачем тебе номер Санты? — не унимался любопытный братик.
— Хотела спросить, может ли он наколдовать так, чтобы я выучила английский в новом году? — нашлась старшая сестра с ответом.
— И что?
— Занят номер. Наверное, все хотят английский выучить. Не звони! — крикнула, когда Тихон зашевелил пальчиками. — Сейчас Санта спит. Когда у нас день, у него ночь, ты же знаешь.
Вечером она тоже не позвонила. Только утром на следующий день сумела уединиться для звонка. А лучше бы не звонила вообще. Это не только не был номер Санты, он не был и номером Деда Мороза. О чем ей сообщили в довольно грубой форме. И судя по хриплому голосу, владельца номера она разбудила…
— Извините, — больше она ничего не добавила.
Испортил настроение на целый день. Мало покупатели на нее наезжают из-за собственных ошибок и просроченных акций. Ну не правильно она номер записала, бывает… Нужно удалить из контактов, но в момент высочайшей обиды что-то отвлекло, и Соня забыла это сделать. А потом, когда даже нашла скрин того объявления и аккуратно переписала номер на бумажку уже с именем Дед Мороз, написанным по-русски, вдруг передумала звонить. Деньги можно и с умом потратить. Скажет Тихону про сугробы, как ей и посоветовали в начале. По нынешней погоде будет выглядеть чистейшей правдой. Вездеходы застревают, а тут сани, запряженные оленями, проедут. Ждите! Это только у американского Санты они летают, а у российского Деда Мороза все настоящее…
Сугробам поначалу они радовались. Ходили на горку. В соседнем дворе пруд замерз, и его берега быстро раскатали. У родителей предновогодний завал, поэтому малолетних чад пасли в основном бабушки. Их Соня старалась сторониться: какая-нибудь да обязательно примет ее за маму Тихона и проедется вставным зубом по возрасту и аморальному поведению, не всегда в приличной форме. В собственном дворе все ее знали, и Соня старалась гулять с братиком исключительно там. Однако зимой у одной единственной горки выстраивалась километровая очередь из неугомонных малышей, а внизу, в конце ледовой дорожки, толпились не всегда адекватные родители. Впрочем, к неадекватным взрослым Соня в магазине привыкла довольно быстро, а вот прекратить реагировать на замечание бабулек у нее все никак не получалось.
Когда Тихон бывал рядом, бабульки не ругали непутевую мамашку, а сокрушались над загубленной юностью довольно-таки невинными словечками. И он с важным видом объяснял, что это его сестра, а мама уехала далеко-далеко деньги зарабатывать. Прощения посрамлённые сплетницы у неё не просили, скорее даже обижались и отворачивались с гордо поднятыми носами.
Да, такая легенда про отлучку Марины была взращена отцом в их семье против воли Сони. Но она молчала в надежде, что поздно или рано брат сам все поймет. Тихон уже и так перестал спрашивать, когда мама к ним приедет. Три года прошло, пора уже и забыть эту женщину. Фоток с матерью почти не было, а те, что были, Соня все поудаляла. Если только у отца в телефоне остались их общие фотографии, Соня не проверяла. Знала только, что отец их не показывает, а то Тихон сразу же прибежал бы к ней с расспросами.
Сейчас брата рядом не было, и Соня, проглотив обиду на необоснованные обвинения в половой распущенности, побежала вниз мимо раскатанной горки, чтобы увести братика на другой берег пруда, а оттуда уже домой. И так гуляли довольно долго. Нужно было еще раньше уйти, пока до соплей не докатались.
— А Дедушка Мороз сказал, что обязательно к нам придет! — заявил раскрасневшийся на морозе Тихон очень гордо и громко, пуская ртом клубы пара.
— Когда это он тебе сказал? — напряглась Соня, вообще перестав дышать.
Она с большим трудом сумела договориться с напарницей не брать предновогодние смены, чтобы сидеть дома с братом. На утренник ходил папа и даже если ему сказали что-то после общения Тихона с костюмированной мечтой всех детишек, отец, скорее всего, махнул рукой. Тихон тоже ничего не сказал — он же верил, что Дед Мороз настоящий.
Да, так все и было, и что теперь делать, непонятно… Завтра тридцатое декабря. Она выйдет на работу на один день, а потом отработает аж три смены подряд.
— Я его еще вчера ждал, но он не успел, наверное. Деток много, — Тихон на секунду обернулся к школе, у которой находился заснеженный пруд, и по-взрослому так вздохнул. — Но сегодня он обязательно придет. Вот только стемнеет и придет.
— У Деда Мороза выходные уже начались. Разве ты не знал?
— Ты работаешь. Папа работает. Значит, и Дедушка Мороз работает.
Но Соня так просто не сдастся!
— А ты посмотри вокруг, какие сугробы, — пошла Соня на последнюю хитрость.
Сердце бешено колотилось, и пар, наверное, валил из ушей.
— У него сани могут застрять по дороге к нам. Но он обязательно подарки с птичкой отправит… Она ночью их под дверь положит. Я не буду спать, заберу и под елку для тебя положу…
Подарок брату готов, спрятан в шкафу. Там на полке среди папиных футболок стоят две аккуратные коробочки — та, которая для нее, еще пустая. Завтра принесет со смены куклу: только не забыть бы вернуть в магазин первого января до пересменки.
— Нет, он придёт. Обязательно придёт! — не отпускал мечту малыш.
— Ну а если застрянет, ты же не будешь на него сердиться? Ведь не будешь? Как у вас там в песенке поётся. Ю-беттер-би-гуд… Будь хорошим, потому что Санта смотрит на тебя.
— Санта далеко, и я его не звал! А Дед Мороз обязательно придёт. Он же мне пообещал!
Ну что тут сделаешь… Только слёзы обиды потом утрёшь брату. Но можно ли в Новый год заесть обиду шоколадным зайцем? Или он все равно будет горчить?
Глава 3 Легко ли сотворить чудо?
— Ну же, скажи… — повторил Ромка вопрос более мягким голосом, направляясь к окну.
Сам не зная, зачем. Женя все равно слышит разговор. Наверное, хотелось увидеть огни гирлянды, которыми тетка окрутила стволы яблонь. Дело-то пахнет не керосином, а Новым годом. Мандаринами, то бишь. Боковым зрением успел заметить, что Женя начала чистить один из тех, что он притащил из дома.
— Хотел узнать, почему дедушка Мороз к нам не пришел? Он же обещал…
Так… Это уже серьезное заявление… За чью-то вину досталось ему. Но он не знает правильного номера службы дедов морозов. Не перенаправить жалобу по адресу. Самому отдуваться. Он и дунул на стекло, растопырив пальцами белые планки жалюзи.
— Когда обещал?
— Когда в садик приходил. Он в прошлом году забыл, а в этом сказал, что не забудет. Он снова про меня забыл? Он старенький, не помнит? Или его сани застряли? Но у нас чистили снег. Я сам проверял.
Звук «эр» пацан выговаривает. Но Ромка в детях не разбирается совсем, даже приблизительный возраст прикинуть не в состоянии. Но раз так свято верит в существование бородатого деда с красным мешком подарков, то года четыре, не больше.
— Застрял, — поймал растерянный секретарь детскую подсказку и отпустил ни в чем не повинные жалюзи.
Даже отвернулся от окна, прижался к подоконнику и поймал внимательный взгляд Жени. Долго его не вынеся, спустился к ее пальцам, которые застряли на только на половину очищенном мандарине.
— Как тебя зовут?
— Тихон.
— Слушай, Тихон, позови-ка к телефону маму.
— У меня мамы нет. Она умерла. Они не говорят мне, но я знаю. И Миша так говорит. Если бы она была жива, она бы ко мне уже приехала.
Ромка слез с подоконника, сделал шаг к обеденному столу, но не дошел, остановился, переложил телефон из вспотевшей ладони в другую, но и та оказалась отчего-то мокрой.
— А папа у тебя есть?
Ромка успел испугаться, что ему из детдома случайно позвонили. Ну правильно, нормальный ребенок звонить не будет… За него это сделают родители… Хотя, постой… Он же про садик сказал… А вдруг детдомовцы тоже в садик ходят?
— Он спит.
Пацан ответил сразу, без пауз на размышление. Это в Ромкиной голове скорость мысли соперничала со скоростью света. Он и глаза прикрыл от волнения, а, может, в них просто потемнело. Но сейчас успокоился. Папа спит. В восемь вечера. Пьяный? Ну, наверное… Вот и Дед Мороз к ним в дом поэтому не приходит. Не выносит водочных паров.
— А бабушка есть? — спросил с надеждой.
Пора попросить кого-нибудь из взрослых успокоить разволновавшегося малыша.
— Я один. Сестра не пришла еще. Она говорит, что Дед Мороз пришлет птичку, и она положит подарок под дверь. Но его украдут. Обязательно украдут. Миша рассказал, как ему лего купили, а его украли…
— Послушай, Тихон…
Но Тихон не слушал, он говорил…
— Я машинку с пультом попросил, а Соня куклу. Обязательно в платье. Красивом. Ее точно украдут.
— Соню?
— Куклу… Птичка не должна оставлять куклу под дверью.
— Не оставит…
А ведь действительно не оставит. Может, и подарков никаких нет. Ну написал пацан записку, но не факт, что папа ее прочитал и выполнил. Такой папа… Может, и маму еще пришиб… Хотя тогда бы ему детей не оставили, еще и двух… Может, из-за смерти жены запил? Да какая разница?!
— Слушай, Тихон. Ты завтра дома будешь?
Ну чего спрашивает? Не его же дело… Но тело почему-то оказалось у стола, самостоятельно село на стул и нашло оставленный теткой блокнотик и ручку. Еще одна записка для Деда Мороза. Накладная… Расходы он берет на себя.
— Буду, — ответил между тем пацан. — И Соня будет.
— Отлично, что и Соня будет. Вот я нашел вас в списке. Тихон и Соня, — Ромка вывел имена красивым, но немного печатным почерком. — Ты адрес свой знаешь? А то тут название улицы затерлось. Вот Дед Мороз и не добрался до вас. Ну… Я записываю. И номер квартиры… Да, семьдесят восьмая, записал. Жди завтра Деда Мороза. Папе ни слова, понял? Потому что это наша тайна. Даешь мне честное новогоднее слово, даешь? Да, понял… В платье. Будет в платье. Но ты запомнил, что взрослым про Деда Мороза говорить нельзя. И Соне нельзя. Никому нельзя. Иначе его олени заблудятся. Ты меня понял? Ну вот и отлично. Давай… Тебе уже спать пора. Да, стишок обязательно расскажи. Дедушка очень любит стишки.
— Рома, ты офонарел? — открыла рот Женя, как только племянник прикрыл телефоном исписанный листок.
Вернее будет сказать, открыла рот еще шире, потому что челюсть у хозяйки упала еще в середине Ромкиного монолога, когда до Жени начало доходить, что ее ненормальный племянник надумал сделать.
— А что ты мне предлагаешь? Послать ребенка лесом? Зимним?
— Это не твой ребенок.
— Чужих детей не бывает. Не ты ли говорила? Я тебе кто?
— Сын моего брата вообще-то. А не чужой.
— Но не твой ведь. А мамой я хотел звать тебя, — Ромка постучал указательным пальцем по столу. — Да я не знаю, что бы со мной было, если бы птичка хоть раз не унесла записку…
— Но она унесла, — Женя навалилась на стол и уставилась в блестящие глаза племянника. — Думай логически. Иначе бы этот Тихон не ждал подарка. А? Вот чего ты лезешь? Скажи мне! Чего?
А Рома не отвечал. Просто смотрел тетке в глаза. Женя не выдержала пронзительного взгляда, опустила глаза к мандарину, который принялась нервно дочищать, а потом сунула его племяннику прямо в рот. Точно кляп. А Ромка и не собирался отвечать, он действительно хотел мандарин и просто предугадал намерение тетки — открыл рот. Во рту пересохло, и руки наконец высохли, поэтому Ромка решил не пачкаться липким соком, а зажевать мандаринку целиком, как давно в детстве вареное яйцо. Не любил сваренное вкрутую, но мать заставляла есть, и ему казалось, что если заглотить за раз, будет не так противно. Мандарин не яйцо, он сладкий. И все же сладко только во рту, а на душе — противненько. Не кранты, конечно, а так, подташнивает… Что тоже неприятно.
— Просто так, — ответил Ромка, когда их взгляды снова встретились. — В крайнем случае будет две куклы и две машинки. Подарков много не бывает. Особенно в Новый год. Но я не могу допустить, чтобы у детей подарков вообще не было. Он, — Рома поднял указательный палец к потолку, — смотрит сейчас на меня, на своего секретаря. Как там в поговорке говорится, назвался груздем… Лучше скажи, где тридцать первого можно костюм Деда Мороза достать?
— А мне откуда знать? Я что, бюро советов? У Гугла своего спрашивай!
Пришлось мыть руки — на кухне, в ванную не пошел. Уселся обратно за стол и пока шарился на онлайн-барахолке, все поглядывал на листок, а потом, точно испугавшись, что тетка выкинет адрес, свернул листок до восьмушки и, привстав, спрятал в задний карман джинсов. Женя лишь головой покачала, решив в этот раз ничего не говорить. Как говорится, все сказано…
— Рома, обещай не нарываться? — снова поймала она его настороженный взгляд.
— В плане? — явно ведь нарочно пробасил ей в ответ.
— Ну… — протянула Женя и, тяжело вздохнув, закончила: — Не ломиться в квартиру, если тебя не захотят впустить.
— А почему меня не должны впустить?
Она смотрела в его удивленные, чуть ли не детские, глаза и недоумевала, где он потерял всю взрослость: Агата, что ли, прихватила с собой?
— Не догадываешься? Если бабушка с внуками дома… А? Ломится мужик в костюме Деда Мороза, которого не вызывали… Сюжет для криминальной хроники! А если папаша дома окажется, то я не уверена, что дождусь тебя вечером живым или хотя бы невредимым. Рома… Прекрати ржать!
— Хватит накручивать себя! — усмехнулся будущий Дед Мороз. — Новый год! Нужно в светлое и вечное верить…
— Да вот и хочется поверить в твое просветление, только опыт верить не дает. На деле ж — вечная дурь в твоей башке!
Ромка знал, что последует за такие словами и увернулся от подзатыльника — качнулся на стуле в сторону от тетки и снова выпрямился.
— Прекрати себя накручивать! — повторил еще тверже. — Просто порадуйся, что я на диване не лежу больше.
— Да лучше бы дрова колол, а не ломал! — отвернулась Женя к кухне и выдохнула горячий пар себе под нос. — Вот как воспитывать мальчишек, хоть кто мне объяснит!
— Точно не Дед Мороз, — усмехнулся у нее за спиной племянник. — У него все мальчики — зайчики, воспитывать некого. Женька, ну прекрати ты психовать! Еще родителям на меня пожалуйся!
— Я никогда на тебя не жаловалась, — обернулась Женя.
