Кто же знал, что болезнь передастся сыну? А ведь прошло шесть лет после его рождения, прежде чем лихорадка проявилась у ребёнка. Да так рьяно взялась изводить малыша, что не оставалось сомнений – больше года он не проживёт.
И пусть мнимые доброжелатели в один голос твердили, что все усилия бесполезны, а ослабленный организм ребёнка не выдержит долгой дороги, женщина не собиралась сдаваться, пока существовала хоть какая-то надежда.
Всю дорогу мальчик пребывал в беспамятстве, лихорадка беспощадно изнуряла его тело. Пару часов спокойствия и приступы возвращались с новой силой, неся с собой тошноту, апатию и жар. Вот почему они так спешили.
И люди и кони давно выбились из сил, но воины и не пытались роптать, графиня хорошо оплачивала все тяготы пути.
Путники так торопились, что не стали задерживаться на постоялом дворе, позволив себе лишь небольшой отдых, да сытный завтрак. Прошёл всего лишь час, а они снова отправились в путь.
Дорога оказалась не наезженной, кажется, напрасно они отказались ехать по ледовому пути. Хозяин постоялого двора уверял, что в последние годы все торговцы предпочитают добираться в Вилхолм по льду. Разумеется, речь шла о зимнем времени года. Но стоило взглянуть на побледневшее лицо графини Данкар, как сразу стало ясно – они поедут через лес. Воины, предпочли бы с ветерком прокатиться по короткому и необременительному пути, проложенному многочисленными торговыми обозами по руслу замёрзшей реки, но хозяйка предпочла не рисковать. Она считала, что твёрдая земля под ногами лучше, чем хрупкий лёд. И никакие доводы о том, что за всё время не было ни одного несчастного случая на этой дороге, а зимние холода надёжно удерживают в своих оковах полноводную реку Сайгу, не действовали на перепуганную женщину.
На следующем постоялом дворе всё-таки пришлось попрощаться с удобной каретой и пересесть в повозку с полозьями, чтобы продолжить свой путь по замёрзшей реке. Если в лесу ещё можно было как-то проехать, то занесённая снегом открытая местность оказалась совершенно непригодной для передвижения.
Графиня со страхом смотрела на гружёные обозы и содрогалась при мысли, что они с сыном окажутся посреди этого безумного потока, который, казалось, не останавливаясь, сомнёт их небольшую повозку своей тяжестью, чтобы та не мешала непрерывному движению торговых караванов.
Но вот появился просвет, и опытный возница быстро занял освободившееся место, чтобы в следующий момент, залихватски свистнув, заставить коней помчаться рысью по проторённому пути.
Охрана двигалась следом на такой же повозке. Кони, привыкшие ходить под седлом, долго выражали своё недовольство, тем, что их используют, как тягловую скотину, но и они вскоре поддались всеобщему возбуждению и понеслись вперёд, увлекаемые азартом скачки.
В Вилхолм прибыли к вечеру. Там их встречал слуга, который был послан заранее, чтобы навести справки о целительнице и снять дом на время пребывания графини с сыном в городе.
С домом проблем не возникло, приезжие в основном устраивались на постоялых дворах, а пустующие особняки местной знати, проводящей зимний сезон в столице, были готовы распахнуть свои двери перед столь важной особой.
А вот с целительницей оказалось всё не так просто. Как ни пытался слуга выведать хоть что-то об этой женщине, у него ничего не вышло. Никто из местных не желал разговаривать с ним на эту тему. Тогда Бартон, отчаявшись выполнить приказ своей госпожи, с горя напился. Он и сам не заметил, как разговорился с каким-то охранником, поведав тому печальную историю отпрыска знатного семейства, которому не смогли помочь самые лучшие лекари королевства. Оставался последний шанс, но и он себя не оправдал, потому что никакой чудо-целительницы, на которую его госпожа возлагала такие большие надежды, на самом деле не существует. Бартон размазывал пьяные слёзы по щекам и громко сетовал на жестокую судьбу, лишающую его госпожу последней радости в жизни, а ведь она такая добрая и справедливая. И за что ей, бедняжке, такое горе?
Поутру, испытывая сильное похмелье, Бартон силился вспомнить подробности вчерашнего разговора, получалось плохо, но почему-то мужчину не покидала уверенность, что тот охранник присел за его столик не просто так. Он обязательно поможет.
Об этом и поведал преданный слуга своей госпоже, опустив некоторые пикантные детали, которые не стоит знать благородной даме, тем более, что Бартон заливал горе за свой счёт, не потратив ни медяка из господских денег.
- Повтори ещё раз, что он сказал, - повелела графиня, снимая шубку и развязывая ленты шляпки. Она прикрыла глаза и попыталась сдержать зевок. Долгая дорога окончательно её вымотала. Хотелось есть и спать, но сначала следовало позаботиться о сыне.
Бартон наморщил лоб, почесал подбородок и, наконец, беспомощно развёл руками.
- Вот хоть убейте меня, миледи, а только не смогу я повторить его слова. Но знаю, что такой человек не обманет. Да я ему и адрес дал. Зачем бы ему знать, где вас искать, если он не собирался помогать?
- Ступай, Бартон, - велела графиня, отдавая слуге свои вещи, - прикажи подавать ужин. И пригласи к Раймону лекаря, самого лучшего.
Столько безнадёжной усталости было в её голосе, что мужчина весь сжался. Потом понурился и поплёлся выполнять приказания госпожи. Вот так она поступала всегда. Не ругалась, не кричала, не грозилась высечь на конюшне. Да уж лучше бы сорвалась, да назвала бы дурнем бестолковым, чем видеть в её глазах разочарование, сразу чувствуешь себя последним ничтожеством.
Громкий стук разбудил сонную тишину дома и Бартон едва удержался на ногах от неожиданности. Сердце тревожно забилось в груди, словно в ожидании чуда. Со всех ног слуга бросился к входной двери и распахнул её перед поздним гостем.
Да, предчувствия его не обманули, перед ним стоял тот самый охранник. Высокий, плечистый воин. Приходилось высоко задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Бартон так расчувствовался, что бросился на широкую грудь гостя, в попытке обнять оторопевшего от такого приёма мужчину.
- Я знал, я говорил госпоже, что так и будет, - торопливо повторял одно и то же немолодой слуга.
Крепкая ладонь опустилась ему на плечо, и только тут Бартон заметил невысокого полноватого человека, который стоял на крыльце и сжимал в руках лекарский чемодан. Настроение тут же скатилось ниже некуда, наверное, спьяну он не смог донести до своего случайного слушателя, что ему нужна целительница, которая творит чудеса, а не простой городской лекарь, каким бы искусным в своём деле он не был. Но всё равно следовало поблагодарить этого человека за проявленное участие, он ведь и впрямь старался помочь. Ну, чем мог, конечно.
- Простите, уважаемые, я поторопился с выводами. Прошу вас, проходите. Мальчик находится на втором этаже, с ним служанка Таяна.
Охранник как-то странно посмотрел на слугу, но ничего не сказал, только пропустил лекаря вперёд, а сам устроился на диване внизу, видимо дожидаясь его возвращения.
Бартон поспешил сообщить госпоже, что лекарь прибыл и сейчас осматривает молодого господина.
Графиня кинулась наверх, не заметив присутствия ещё одного гостя в тёмной прихожей. Когда она вошла в комнату, доктор как раз приступил к осмотру больного, но, судя по суровым складкам, которые залегли в уголках его рта, дела были плохи.
Он поклоном поприветствовал мать мальчика. Внезапно лицо его озарила слабая улыбка.
- Вы правильно поступили, миледи, когда отважились проделать этот нелёгкий путь. Не сомневайтесь, вашему мальчику здесь помогут.
Лекарь, не прощаясь, быстро вышел за дверь и графиня услышала странные слова, сказанные кому-то, кто по-видимому дожидался его появления внизу:
- Всё подтвердилось, Дорт, можешь отправлять своих ребят. Дело не терпит отлагательств.
В этот момент колесо судьбы начало со скрипом поворачиваться, сначала медленно, будто нехотя, потом всё быстрее. И вот уже закрутилось, завертелось, понеслось, вовлекая в водоворот событий всё новых людей. А для Златы начался обратный отсчёт, знаменующий окончание спокойной размеренной жизни, которая в последнее время всё больше тяготила девушку своей предсказуемостью.
Глухой стук в дверь раздался далеко за полночь, когда все обитатели дома мирно спали, не ожидая визита незваных гостей. Волдар нехотя поднялся и вышел из спальни, чтобы узнать, что случилось. За ним тенью скользнула его жена Дестина, кутаясь в тёплую шаль, которую спешно накинула на плечи. Старшая дочь Злата тоже выглянула из своей комнаты, потому что такие визиты могли означать только одно – кому-то срочно понадобилась помощь целителя. Её брат Алистер, ещё не достигший совершеннолетия, но сильный и развитый не по годам, уже занял своё место за плечом отца. Мало ли какая угроза таится за дверью? Несмотря на то, что в последние годы всё было спокойно, не стоило терять бдительность, чтобы в случае чего защитить самое дорогое – женщин и детей.
И только малыши сладко посапывали в своих кроватках, тень тревоги, скользнувшая по лицам взрослых, не посмела нарушить их безмятежный сон.
Волдар посмотрел на жену и кивком головы велел ей отступить назад. Вечно эта женщина рвётся вперёд, дай ей волю, она заслонит собой и его, и детей, и весь мир. Эта готовность к самопожертвованию всегда умиляла сурового вожака оборотней, но он не собирался позволять своей паре бездумно рисковать жизнью.
Дестина вздохнула и отошла на несколько шагов назад. Волдар усмехнулся - непокорная, как всегда. Делает вид, что уступает, но всё равно всё сделает по-своему.
Задвижка на двери легко скользнула в сторону и на пороге возникла высокая фигура городского стража. Мужчина низко поклонился, приветствуя хозяина дома и низким хриплым голосом произнёс:
- Прости за поздний визит, хозяин. Меня Дорт послал. Там мальчонку привезли. Говорят, плох совсем.
Он ещё продолжал что-то говорить, а Злата уже метнулась в свою комнату, чтобы начать собираться в дорогу. За ней последовала Дестина. Женщина была на последнем месяце беременности, а потому вопрос о том, кому идти к больному мальчику, даже не поднимался.
- Надо бы послать за сыновьями Марилы, пусть тебя проводят. Так быстрее доберёшься, да и нам спокойнее, когда ты не одна, - проговорила Дестина, заплетая дочери косу.
- Я могу проводить, - вмешался Алистер. Его всегда возмущало то, что мать не замечает, что он уже вырос и вполне может защитить сестру от любой опасности.
Дестина скрыла улыбку, а вслух сказала:
- Разумеется, но Злата уже привыкла к этим охламонам. Может быть, она предпочтёт их компанию? Ты не думал об этом?
Намёк был слишком прозрачен и Алистер понял, что не стоило ему влезать со своим предложением. Сестре и впрямь пора задуматься о своей личной жизни.
Однако, у Златы на этот счёт было иное мнение:
- Я буду рада прогуляться с тобой, братишка, мы так редко видимся в последнее время.
Это было действительно так. С тех пор, как Злате пришлось заменить мать и выполнять работу целительницы, а брат постоянно пропадал на тренировках, они встречались только за ужином. После слов сестры, молодой оборотень понял, что действительно скучает по ней. С самого рождения сестра была рядом. Они вместе весело проводили время, пока не повзрослели оба настолько, что дела и заботы оказались важнее личного общения.
Так что вопрос с провожатым был решён, осталось только позавтракать и можно отправляться в путь. К утру они будут в городе.
Однако планы изменились. Когда Злата с братом вошли в столовую, где Дестина уже споро накрывала на стол, оказалось, что гостей прибавилось и сопровождать девушку будет целый отряд оборотней.
Злата с изумлением уставилась на отца, ожидая от него объяснений. Тот только плечами передёрнул, выказывая своё неудовольствие. Если бы это было в его силах, он ни за что не отпустил бы её в Вилхолм, коли там так не спокойно, как рассказывал страж. Но, зная упрямый характер дочери, наверняка доставшийся ей от матери, решил не тратить времени на бесполезные препирательства, а просто усилить охрану. К тому же, страж уверил его, что и они не оставят целительницу без присмотра. Короткий взгляд, брошенный на Дестину, показал, что жена на его стороне, но не потому, что считает возможным оставить ребёнка без помощи, а потому, что готова отправиться к нему вместо Златы. Послала же богиня ему это испытание в виде своенравных женщин.
- Что-то ещё случилось? – наконец не выдержала Злата и спросила прямо. Не нравились ей насупленные лица мужчин, создавалось впечатление, что они собираются на битву.
- В Вилхолме многие интересовались твоей персоной, - начал объяснять Волдар, - какое-то время для тебя там будет небезопасно находиться. Чужаки проявили небывалую настойчивость, разыскивая тебя, так что следует принять меры, чтобы избежать неприятностей.
Злата фыркнула. Много лет она посещала человеческое поселение и ни разу ситуация не выходила из-под контроля стражей. Она всегда чувствовала их незримое присутствие у себя за спиной. Эти воины были почти так же хороши, как оборотни. Так стоит ли поднимать весь этот шум?
- Думаю, ты напрасно волнуешься, отец. Какому безумцу придёт в голову мысль напасть на меня, если каждый в городе знает, что я нахожусь под охраной стражей?
- Далеко не каждый, дочка. Не забывай, что ежедневно в Вилхолм прибывают новые люди, которые ничего не знают о заведённых там порядках. Для них мы, оборотни, по-прежнему остаёмся дикими существами из леса, которых нужно истреблять.
- Таких недоумков с каждым годом становится всё меньше. Караванщики в основном всё те же, если и появляется кто-то новый, до него быстро доносят всю нужную информацию, - не согласилась с доводами отца девушка.
- А кто сказал, что речь идёт о простых торговцах? – хмуро проворчал Волдар. – Бери выше. Тобой интересуются властители этого мира, а для них, как известно, закон не писан, да и чужое мнение такими как они в расчёт не принимается.
Злата задумалась. Пожалуй, не стоит противиться, если всё так серьёзно. Страха не было, но не хотелось, чтобы родители тревожились за неё понапрасну. Если им так спокойнее, она согласна потерпеть ворчание парней, которых вместо тёплой постели, ожидает прогулка по ночному лесу.
Многие оборотни не понимали её стремление помогать больным людям. Это и радовало и огорчало одновременно. Радовало потому, что в клане девушку считали своей, забывая о её человеческом происхождении, а огорчало то, что в сердцах многих поселилась чёрствость, которая временами была сродни жестокости, ведь речь шла о живых существах. Злата, как и её мать, готова была прийти на помощь любому, кем бы он ни был человеком или оборотнем.
Покончив с завтраком, все засуетились, собираясь в дорогу. Первыми из дома вышли оборотни, которые собирались проделать весь путь в звериной ипостаси. За ними последовал страж, тепло попрощавшись с гостеприимными хозяевами и пообещав лично присмотреть за их любимицей.
А потом на крыльце появилась Злата и сразу направилась к одному из волков, чтобы удобно устроиться на его широкой спине. Следовало поторопиться. Как поняла целительница, мальчик сильно болен и уже несколько дней не приходил в себя. Это было плохим знаком. Ей ли не знать, что не всякую болезнь можно излечить? Иногда всеобщая уверенность в её способности справиться с любой напастью приводила девушку в отчаяние.
И пусть мнимые доброжелатели в один голос твердили, что все усилия бесполезны, а ослабленный организм ребёнка не выдержит долгой дороги, женщина не собиралась сдаваться, пока существовала хоть какая-то надежда.
Всю дорогу мальчик пребывал в беспамятстве, лихорадка беспощадно изнуряла его тело. Пару часов спокойствия и приступы возвращались с новой силой, неся с собой тошноту, апатию и жар. Вот почему они так спешили.
И люди и кони давно выбились из сил, но воины и не пытались роптать, графиня хорошо оплачивала все тяготы пути.
Путники так торопились, что не стали задерживаться на постоялом дворе, позволив себе лишь небольшой отдых, да сытный завтрак. Прошёл всего лишь час, а они снова отправились в путь.
Дорога оказалась не наезженной, кажется, напрасно они отказались ехать по ледовому пути. Хозяин постоялого двора уверял, что в последние годы все торговцы предпочитают добираться в Вилхолм по льду. Разумеется, речь шла о зимнем времени года. Но стоило взглянуть на побледневшее лицо графини Данкар, как сразу стало ясно – они поедут через лес. Воины, предпочли бы с ветерком прокатиться по короткому и необременительному пути, проложенному многочисленными торговыми обозами по руслу замёрзшей реки, но хозяйка предпочла не рисковать. Она считала, что твёрдая земля под ногами лучше, чем хрупкий лёд. И никакие доводы о том, что за всё время не было ни одного несчастного случая на этой дороге, а зимние холода надёжно удерживают в своих оковах полноводную реку Сайгу, не действовали на перепуганную женщину.
На следующем постоялом дворе всё-таки пришлось попрощаться с удобной каретой и пересесть в повозку с полозьями, чтобы продолжить свой путь по замёрзшей реке. Если в лесу ещё можно было как-то проехать, то занесённая снегом открытая местность оказалась совершенно непригодной для передвижения.
Графиня со страхом смотрела на гружёные обозы и содрогалась при мысли, что они с сыном окажутся посреди этого безумного потока, который, казалось, не останавливаясь, сомнёт их небольшую повозку своей тяжестью, чтобы та не мешала непрерывному движению торговых караванов.
Но вот появился просвет, и опытный возница быстро занял освободившееся место, чтобы в следующий момент, залихватски свистнув, заставить коней помчаться рысью по проторённому пути.
Охрана двигалась следом на такой же повозке. Кони, привыкшие ходить под седлом, долго выражали своё недовольство, тем, что их используют, как тягловую скотину, но и они вскоре поддались всеобщему возбуждению и понеслись вперёд, увлекаемые азартом скачки.
В Вилхолм прибыли к вечеру. Там их встречал слуга, который был послан заранее, чтобы навести справки о целительнице и снять дом на время пребывания графини с сыном в городе.
С домом проблем не возникло, приезжие в основном устраивались на постоялых дворах, а пустующие особняки местной знати, проводящей зимний сезон в столице, были готовы распахнуть свои двери перед столь важной особой.
А вот с целительницей оказалось всё не так просто. Как ни пытался слуга выведать хоть что-то об этой женщине, у него ничего не вышло. Никто из местных не желал разговаривать с ним на эту тему. Тогда Бартон, отчаявшись выполнить приказ своей госпожи, с горя напился. Он и сам не заметил, как разговорился с каким-то охранником, поведав тому печальную историю отпрыска знатного семейства, которому не смогли помочь самые лучшие лекари королевства. Оставался последний шанс, но и он себя не оправдал, потому что никакой чудо-целительницы, на которую его госпожа возлагала такие большие надежды, на самом деле не существует. Бартон размазывал пьяные слёзы по щекам и громко сетовал на жестокую судьбу, лишающую его госпожу последней радости в жизни, а ведь она такая добрая и справедливая. И за что ей, бедняжке, такое горе?
Поутру, испытывая сильное похмелье, Бартон силился вспомнить подробности вчерашнего разговора, получалось плохо, но почему-то мужчину не покидала уверенность, что тот охранник присел за его столик не просто так. Он обязательно поможет.
Об этом и поведал преданный слуга своей госпоже, опустив некоторые пикантные детали, которые не стоит знать благородной даме, тем более, что Бартон заливал горе за свой счёт, не потратив ни медяка из господских денег.
- Повтори ещё раз, что он сказал, - повелела графиня, снимая шубку и развязывая ленты шляпки. Она прикрыла глаза и попыталась сдержать зевок. Долгая дорога окончательно её вымотала. Хотелось есть и спать, но сначала следовало позаботиться о сыне.
Бартон наморщил лоб, почесал подбородок и, наконец, беспомощно развёл руками.
- Вот хоть убейте меня, миледи, а только не смогу я повторить его слова. Но знаю, что такой человек не обманет. Да я ему и адрес дал. Зачем бы ему знать, где вас искать, если он не собирался помогать?
- Ступай, Бартон, - велела графиня, отдавая слуге свои вещи, - прикажи подавать ужин. И пригласи к Раймону лекаря, самого лучшего.
Столько безнадёжной усталости было в её голосе, что мужчина весь сжался. Потом понурился и поплёлся выполнять приказания госпожи. Вот так она поступала всегда. Не ругалась, не кричала, не грозилась высечь на конюшне. Да уж лучше бы сорвалась, да назвала бы дурнем бестолковым, чем видеть в её глазах разочарование, сразу чувствуешь себя последним ничтожеством.
Громкий стук разбудил сонную тишину дома и Бартон едва удержался на ногах от неожиданности. Сердце тревожно забилось в груди, словно в ожидании чуда. Со всех ног слуга бросился к входной двери и распахнул её перед поздним гостем.
Да, предчувствия его не обманули, перед ним стоял тот самый охранник. Высокий, плечистый воин. Приходилось высоко задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Бартон так расчувствовался, что бросился на широкую грудь гостя, в попытке обнять оторопевшего от такого приёма мужчину.
- Я знал, я говорил госпоже, что так и будет, - торопливо повторял одно и то же немолодой слуга.
Крепкая ладонь опустилась ему на плечо, и только тут Бартон заметил невысокого полноватого человека, который стоял на крыльце и сжимал в руках лекарский чемодан. Настроение тут же скатилось ниже некуда, наверное, спьяну он не смог донести до своего случайного слушателя, что ему нужна целительница, которая творит чудеса, а не простой городской лекарь, каким бы искусным в своём деле он не был. Но всё равно следовало поблагодарить этого человека за проявленное участие, он ведь и впрямь старался помочь. Ну, чем мог, конечно.
- Простите, уважаемые, я поторопился с выводами. Прошу вас, проходите. Мальчик находится на втором этаже, с ним служанка Таяна.
Охранник как-то странно посмотрел на слугу, но ничего не сказал, только пропустил лекаря вперёд, а сам устроился на диване внизу, видимо дожидаясь его возвращения.
Бартон поспешил сообщить госпоже, что лекарь прибыл и сейчас осматривает молодого господина.
Графиня кинулась наверх, не заметив присутствия ещё одного гостя в тёмной прихожей. Когда она вошла в комнату, доктор как раз приступил к осмотру больного, но, судя по суровым складкам, которые залегли в уголках его рта, дела были плохи.
Он поклоном поприветствовал мать мальчика. Внезапно лицо его озарила слабая улыбка.
- Вы правильно поступили, миледи, когда отважились проделать этот нелёгкий путь. Не сомневайтесь, вашему мальчику здесь помогут.
Лекарь, не прощаясь, быстро вышел за дверь и графиня услышала странные слова, сказанные кому-то, кто по-видимому дожидался его появления внизу:
- Всё подтвердилось, Дорт, можешь отправлять своих ребят. Дело не терпит отлагательств.
В этот момент колесо судьбы начало со скрипом поворачиваться, сначала медленно, будто нехотя, потом всё быстрее. И вот уже закрутилось, завертелось, понеслось, вовлекая в водоворот событий всё новых людей. А для Златы начался обратный отсчёт, знаменующий окончание спокойной размеренной жизни, которая в последнее время всё больше тяготила девушку своей предсказуемостью.
***
Глухой стук в дверь раздался далеко за полночь, когда все обитатели дома мирно спали, не ожидая визита незваных гостей. Волдар нехотя поднялся и вышел из спальни, чтобы узнать, что случилось. За ним тенью скользнула его жена Дестина, кутаясь в тёплую шаль, которую спешно накинула на плечи. Старшая дочь Злата тоже выглянула из своей комнаты, потому что такие визиты могли означать только одно – кому-то срочно понадобилась помощь целителя. Её брат Алистер, ещё не достигший совершеннолетия, но сильный и развитый не по годам, уже занял своё место за плечом отца. Мало ли какая угроза таится за дверью? Несмотря на то, что в последние годы всё было спокойно, не стоило терять бдительность, чтобы в случае чего защитить самое дорогое – женщин и детей.
И только малыши сладко посапывали в своих кроватках, тень тревоги, скользнувшая по лицам взрослых, не посмела нарушить их безмятежный сон.
Волдар посмотрел на жену и кивком головы велел ей отступить назад. Вечно эта женщина рвётся вперёд, дай ей волю, она заслонит собой и его, и детей, и весь мир. Эта готовность к самопожертвованию всегда умиляла сурового вожака оборотней, но он не собирался позволять своей паре бездумно рисковать жизнью.
Дестина вздохнула и отошла на несколько шагов назад. Волдар усмехнулся - непокорная, как всегда. Делает вид, что уступает, но всё равно всё сделает по-своему.
Задвижка на двери легко скользнула в сторону и на пороге возникла высокая фигура городского стража. Мужчина низко поклонился, приветствуя хозяина дома и низким хриплым голосом произнёс:
- Прости за поздний визит, хозяин. Меня Дорт послал. Там мальчонку привезли. Говорят, плох совсем.
Он ещё продолжал что-то говорить, а Злата уже метнулась в свою комнату, чтобы начать собираться в дорогу. За ней последовала Дестина. Женщина была на последнем месяце беременности, а потому вопрос о том, кому идти к больному мальчику, даже не поднимался.
- Надо бы послать за сыновьями Марилы, пусть тебя проводят. Так быстрее доберёшься, да и нам спокойнее, когда ты не одна, - проговорила Дестина, заплетая дочери косу.
- Я могу проводить, - вмешался Алистер. Его всегда возмущало то, что мать не замечает, что он уже вырос и вполне может защитить сестру от любой опасности.
Дестина скрыла улыбку, а вслух сказала:
- Разумеется, но Злата уже привыкла к этим охламонам. Может быть, она предпочтёт их компанию? Ты не думал об этом?
Намёк был слишком прозрачен и Алистер понял, что не стоило ему влезать со своим предложением. Сестре и впрямь пора задуматься о своей личной жизни.
Однако, у Златы на этот счёт было иное мнение:
- Я буду рада прогуляться с тобой, братишка, мы так редко видимся в последнее время.
Это было действительно так. С тех пор, как Злате пришлось заменить мать и выполнять работу целительницы, а брат постоянно пропадал на тренировках, они встречались только за ужином. После слов сестры, молодой оборотень понял, что действительно скучает по ней. С самого рождения сестра была рядом. Они вместе весело проводили время, пока не повзрослели оба настолько, что дела и заботы оказались важнее личного общения.
Так что вопрос с провожатым был решён, осталось только позавтракать и можно отправляться в путь. К утру они будут в городе.
Однако планы изменились. Когда Злата с братом вошли в столовую, где Дестина уже споро накрывала на стол, оказалось, что гостей прибавилось и сопровождать девушку будет целый отряд оборотней.
Злата с изумлением уставилась на отца, ожидая от него объяснений. Тот только плечами передёрнул, выказывая своё неудовольствие. Если бы это было в его силах, он ни за что не отпустил бы её в Вилхолм, коли там так не спокойно, как рассказывал страж. Но, зная упрямый характер дочери, наверняка доставшийся ей от матери, решил не тратить времени на бесполезные препирательства, а просто усилить охрану. К тому же, страж уверил его, что и они не оставят целительницу без присмотра. Короткий взгляд, брошенный на Дестину, показал, что жена на его стороне, но не потому, что считает возможным оставить ребёнка без помощи, а потому, что готова отправиться к нему вместо Златы. Послала же богиня ему это испытание в виде своенравных женщин.
- Что-то ещё случилось? – наконец не выдержала Злата и спросила прямо. Не нравились ей насупленные лица мужчин, создавалось впечатление, что они собираются на битву.
- В Вилхолме многие интересовались твоей персоной, - начал объяснять Волдар, - какое-то время для тебя там будет небезопасно находиться. Чужаки проявили небывалую настойчивость, разыскивая тебя, так что следует принять меры, чтобы избежать неприятностей.
Злата фыркнула. Много лет она посещала человеческое поселение и ни разу ситуация не выходила из-под контроля стражей. Она всегда чувствовала их незримое присутствие у себя за спиной. Эти воины были почти так же хороши, как оборотни. Так стоит ли поднимать весь этот шум?
- Думаю, ты напрасно волнуешься, отец. Какому безумцу придёт в голову мысль напасть на меня, если каждый в городе знает, что я нахожусь под охраной стражей?
- Далеко не каждый, дочка. Не забывай, что ежедневно в Вилхолм прибывают новые люди, которые ничего не знают о заведённых там порядках. Для них мы, оборотни, по-прежнему остаёмся дикими существами из леса, которых нужно истреблять.
- Таких недоумков с каждым годом становится всё меньше. Караванщики в основном всё те же, если и появляется кто-то новый, до него быстро доносят всю нужную информацию, - не согласилась с доводами отца девушка.
- А кто сказал, что речь идёт о простых торговцах? – хмуро проворчал Волдар. – Бери выше. Тобой интересуются властители этого мира, а для них, как известно, закон не писан, да и чужое мнение такими как они в расчёт не принимается.
Злата задумалась. Пожалуй, не стоит противиться, если всё так серьёзно. Страха не было, но не хотелось, чтобы родители тревожились за неё понапрасну. Если им так спокойнее, она согласна потерпеть ворчание парней, которых вместо тёплой постели, ожидает прогулка по ночному лесу.
Многие оборотни не понимали её стремление помогать больным людям. Это и радовало и огорчало одновременно. Радовало потому, что в клане девушку считали своей, забывая о её человеческом происхождении, а огорчало то, что в сердцах многих поселилась чёрствость, которая временами была сродни жестокости, ведь речь шла о живых существах. Злата, как и её мать, готова была прийти на помощь любому, кем бы он ни был человеком или оборотнем.
Покончив с завтраком, все засуетились, собираясь в дорогу. Первыми из дома вышли оборотни, которые собирались проделать весь путь в звериной ипостаси. За ними последовал страж, тепло попрощавшись с гостеприимными хозяевами и пообещав лично присмотреть за их любимицей.
А потом на крыльце появилась Злата и сразу направилась к одному из волков, чтобы удобно устроиться на его широкой спине. Следовало поторопиться. Как поняла целительница, мальчик сильно болен и уже несколько дней не приходил в себя. Это было плохим знаком. Ей ли не знать, что не всякую болезнь можно излечить? Иногда всеобщая уверенность в её способности справиться с любой напастью приводила девушку в отчаяние.
