Книга первая
Отец доверчив, брат мой благороден;
Так далека от зла его натура,
Что он в него не верит. Глупо честен:
С ним справлюсь я легко. Тут дело ясно.
Пусть не рожденье – ум мне даст наследство:
Для этой цели хороши все средства.
В. Шекспир. «Король Лир».
Акт I, сцена 2.
Легенда рода Элчестер.
Над вересковыми пустошами клубилась буря. Её густой мрак тяжёлыми тучами затянул небо, и ливень испуганно льнул к ландам и скалистым обрывам, словно вода искала спасения у земли от яростных ударов огня и ветра.
И стремительно бросалась с небес в объятья моря и земли.
Скалы глухо роптали, сокрушая исступление урагана, а море восставало у их уступов, ловя и ломая неистовство молний.
Небо раскалывалось огненными трещинами.
И ланды вторили неясным гулом.
Прорываясь сквозь ураганный ветер и дождь, по пустошам скакал отряд рыцарей. Дорогу размыло, и из-под копыт их измученных коней летели комья грязи.
Всадники мчались к замку, что массивным драконом распластался над скалами взморья.
На самом обрыве.
Пики башен на крыльях стен…
Крепость едва можно было рассмотреть сквозь беснующийся мрак, лишь вспышки молний временами обливали белым огнём круглые мощные бастионы.
Час пути сквозь поединок между землёй и небом…
…Нестройный перестук подков по скале, и вот уже кони свирепо рвутся на дыбы у глубокой расщелины, служившей естественным рвом.
Пронзительный и властный звук рога рассёк вой бури, взметнувшись к сторожевым бойницам.
Лязгнув, поползла вниз мрачная глыба подвесного моста, содрогаясь от порывов исступлённого ветра…
…и, металлически чавкнув о камни, замерла у копыт рыцарских коней.
Отряд проскакал в замок.
Мощные стены, окружавшие двор, защищали от ударов шторма, и только пламя многочисленных факелов в руках челяди злобно плевалось на спешившие поквитаться с ним струи воды. Все люди, столпившиеся вокруг конников, мгновенно промокли.
Высокий седой человек в синем плаще, накинутом поверх бархатной туники, поддержал стремя главе кавалькады.
- Сир, для меня высокая честь принимать вас в стенах моего замка.
- Оставьте, оставьте, старый друг, и не будем вызывать ропот в сердцах этих добрых людей, держа их под дождём. Приезд гостя должен быть радостью, а не утомительной обузой. Идёмте же!
Тот, кого назвали сиром, звеня кольчужной бронёй, направился к стрельчатой арке над высоким крыльцом. Хозяин почтительно указывал дорогу высокородному гостю, а во дворе уже поднималась обычная суматоха: принимали коней, оруженосцы лорда провожали рыцарей короля в отведённые им покои… А сам король продолжал дружескую беседу со своим вассалом.
Широкий коридор, увешанный гобеленами, уводил в глубь замка. Тёплый свет факелов трепетал на стенах.
- Проклятая ночь, мой добрый друг, проклятая ночь! И если бы не слово, которое я дал вам, граф, я ни за что не пустился бы в такую даль через ланды, да ещё и в бурю…
Лорд поклонился, не замедляя шага.
- Ваше слово, сир, всегда было дороже золота и крепче железа, задолго до того, как вы приняли корону Англии. Я ни секунды не сомневался, что вы прибудете этим вечером, как обещали. Уверяю вас, государь, случись иначе, я решил бы, что вы попали в беду, и отправил рыцарей искать вас в ландах!
Король рассмеялся.
- Вот речь истинного дворянина и доброго друга! А где же виновник торжества?..
Старый граф заулыбался:
- О, ваше величество, разумеется, виновник рядом с виновницей! Они неразлучны, и очень скоро священный союз подарит детей друг другу, а мне – хорошую часть соседних земель!
- Ах, прохвост! – погрозил пальцем коронованный собеседник. – Даже из любви сына вы сумели извлечь пользу для графства!
- Я просто рачительный хозяин, - улыбнулся граф. – И, скажем прямо, ваше величество: любовь детей всего лишь радостное обстоятельство, облегчающее нужный мне брак…но я не хотел бы, чтобы Фрэнсис узнал об этом!
- Само собой! – расхохотался король. – Вам повезло, сэр Эдмунд!
- Не Фрэнсис женится на леди Фредерике, но ланды Элчестера соединяются с долинами Уэлчерста. И для меня большая честь видеть моего господина на этой помолвке… - лорд Элчестерский поклонился, открывая перед королём стрельчатую дверь: - Вот ваши комнаты, сир. Слуги уже ждут, чтобы помочь вам вымыться и переодеться, а я, с вашего разрешения, оставлю вас, чтобы сказать нашим голубкам о вашем приезде.
- Ступайте, ступайте! – ухмыльнулся король в густые усы. – Принять омовение я сумею и без вашей помощи!
Рассмеявшись, два старых друга расстались.
Покачивая седой головой, граф отправился в главный зал.
…В огромном камине весело и ярко пылало пламя, и свечи трепетали на круглой деревянной люстре высоко под каменным потолком. Мощные плиты пола и стен чуть стонали, откликаясь ударам ветра, таранившего замок, поскрипывали тяжёлые ставни, замкнувшие узкие бойницы, но здесь, в уютном зале, не хотелось даже и думать о непогоде, беснующейся снаружи.
Перед камином стоял небольшой шахматный столик, прямо на пушистой шкуре белого оленя, согревавшей ноги играющих.
Играли двое: юноша и девушка.
Совсем ещё юная, почти девочка, она смеялась, запрокидывая голову, и её мягкие каштановые пряди то и дело соскальзывали по серебристо-серому шёлку платья на плечи. Девушка досадливо морщилась, пытаясь вновь и вновь откинуть их за спину. И восхитительная смесь недовольства с весельем заставляла искриться её карие глаза.
- Ну вот, Фрэнсис, я же говорила, что вы опять поставите мне мат! Фу, какой вы невозможный! Больше никогда не сяду с вами за шахматы!
Молодой человек, лет двадцати-двадцати двух, поднёс к губам руки своей леди. В чёрных глазах его прятались смешинки.
- Чем я могу искупить столь чудовищный грех перед моей госпожой?
Его чёрные волосы, обрамляя лицо мягкими волнами, спускались по плечам, на чёрный бархат туники, украшенной серебряной цепью. Фрэнсис не был красив: слишком резкими были черты, без необходимой законченности, но в глазах его жили мужество и нежность, истинное обаяние, способное украсить и самого невзрачного человека.
А лорда Фрэнсиса никак нельзя было назвать невзрачным: стройный и высокий, с точёной аристократической формой рук.
И восхищение в глазах невесты служило тому лучшим подтверждением.
- Итак, миледи, чем я могу загладить своё прегрешение?..
- Чем?.. – девушка прищурилась, придумывая. – Ну, расскажите мне легенду о Чёрном Псе!
- Это страшная легенда, сударыня. Вы уверены, что хотите выслушать её на ночь?..
- Милорд, вы пообещали, кажется! Не будьте занудой!
Фрэнсис лишь поклонился с шутливой покорностью.
- Если моя леди желает, вассал её сердца повинуется.
Давным-давно в этих краях жила одна семья, из племени саксов. И было у главы семейства два сына. Один, по имени Гирт, – законный наследник, а другой – рождённый вне брака, сын рабыни, украденной откуда-то из дальних стран. Никто не знал, какого она рода, поскольку бедняжка лишилась дара речи от перенесённых несчастий. Её сын был хорошим и добрым юношей, а его старший сводный брат, наследник поместья, вырос жестоким и жадным человеком, меньше всего думающим о благе своих подданных. И в его сердце всегда жила глухая ненависть к Харальду…
- Это так звали бастарда?
- Да, так его звали, - кивнул Фрэнсис, - но я продолжаю. И вот Харальд решил жениться на достойной и красивой девушке, подходящей ему по положению. Не крестьянка, но из захудалого рода, растратившего все свои богатства, к тому же – пятая дочь. И единственным приданым служила леди Эдгит её красота…и любовь к своему жениху. Но Гирт, увидев будущую сноху, воспылал греховной страстью и решил покончить с ненавистным ему Харальдом, забрав его невесту для своей тёмной забавы… Ночью с отрядом подельников напал он на дом Харальда и, убив брата, похитил девушку. Взяв пленницу силой…я прошу прощения, миледи, но вы сами просили рассказать вам эту легенду, - лорд велел отпустить её на все четыре стороны. Эдгит, не вынеся бесчестья и горя, кинулась с той скалы, на которой ныне стоит наш замок, миледи. И нашла свою смерть в морских волнах…
- Ужасно… - прошептала одними губами слушательница.
- Но это ещё не всё. Казалось бы, Гирту всё сошло с рук, но вышло иначе. Дух его брата не мог найти успокоения, и с тех пор люди видели в ландах, в тёмные ночи, огромного чёрного пса, кружившего у стен поместья. От его воя, говорят, негодяи лишались рассудка и начинали сознаваться во всех своих преступлениях. Со временем те, кто помогал лорду в его злом деянии, пропали без вести на пустошах, а его самого в такую же бурную ночь, как сейчас, однажды позвал собачий вой.
Гирта нашли лишь через три дня, и горло его было разорвано. Люди говорили, что это следы зубов небывало огромной собаки… И до сих пор, рассказывают, можно встретить на пустошах чёрного зловещего пса, который провожает путника в ночь своим горящим взглядом…но он никогда не нападает на чистых сердцем людей. Опасаться его следует лишь тем, кто имеет на совести тяжкое преступление… И вам, моя прекрасная Фредерика, вовсе не следует так бледнеть! – с улыбкой закончил молодой человек.
- Я понимаю, что это всего лишь старая сказка! – тряхнула головой девушка. – Хотя и очень страшная, нет спору… Я, как норманнская леди, не позволю себе бледнеть из-за каких-то саксонских призраков, скорее уж, из-за самих саксов! Наши отцы построили замки в их бывших поместьях и управляют рачительно и мудро…не то что этот безумный Гирт!
Фрэнсис улыбнулся.
- Вижу, миледи, он не пришёлся вам по душе…
Фредерика сцепила пальцы так, что они побелели.
- Милорд, подумайте! Эти Харальд и Эдгит…они же были не старше нас с вами…они так же любили…так же хотели быть вместе… И какой-то негодяй всё это разрушил из-за одной своей прихоти! Вот… вот что меня напугало… Их судьба.
- Уверяю вас, вам не стоит терзать себя подобными сопоставлениями, миледи, - покачал головой юноша. – В самом деле, кто осмелится покуситься на вас, мою невесту?.. Я не бедный незаконнорожденный Харальд, и на нашу помолвку прибывает сам король. Я слышал звук рога…быть может, его величество уже в замке. И очень скоро в приходской книге замковой капеллы появится запись: «В лето Господне 1130 от Рождества Христова, июня такого-то дня, сочетались законным браком раб Божий Фрэнсис, лорд Элчестерский, и раба Божья Фредерика, леди Уэлчерста». – Молодой человек нежно улыбнулся, поднеся руки возлюбленной к своим губам. – Уверяю вас, миледи, я жду этого с нетерпением.
- Я тоже, Фрэнки… - нежно шепнула Фредерика, опуская глаза. – И всё равно, меня всегда убивала бессмысленная жестокость… Вы можете понять поступок Гирта?..
Издали, сквозь вой бури, вдруг донёсся тяжёлый, размеренный бой: часы главной башни отсчитывали удары. Семь…
- Понять?.. – Фрэнсис вздохнул и откинулся на спинку стула. – Отчасти. У меня самого есть незаконнорожденный брат, Ричард, младше на два года. Моё чувство чести всегда задевало, что отец нарушил верность памяти матушки, осквернив своё ложе блудом…хотя это лучше прелюбодеяния . Брат словно бы воплощал собой некий вызов достоинству нашей семьи… Но, с другой стороны, бедняга в этом не виноват, не так ли, моя дорогая? К тому же, мне ли судить милорда, если, скажу честно, до встречи с вами я и сам не гнушался развлечениями с крестьянскими девками и служанками. И те, и другие были, как вы понимаете, отнюдь не строгого поведения… - Лорд запнулся и, с тревогой вглядываясь в глаза невесты, спросил: - Надеюсь, моё признание не оттолкнёт вас? Ведь это были всего лишь крестьянки, и у меня нет от них бастардов.
- Всего лишь крестьянки, - пожала плечами, улыбнувшись, Фредерика. – Прилично ли леди к ним ревновать? Наоборот, я благодарна вам, Фрэнки, что вы честны со мной. Но вы хотели что-то добавить?
Фрэнсис с видимым облегчением улыбнулся в ответ и продолжил:
- Я даже просил отца, коль скоро он признаёт Ричарда, выделить ему хотя бы немного земли из нашего феода… Отвечать за свои прегрешения должны мы, а не наши дети… Отец, а не мой бедный брат.
- Почему же вы никогда не рассказывали мне о вашем брате?.. – Фредерика изумлённо приподняла бровь.
- Мне запретил отец. Он полагал, что ваша семья, узнав об этом грязном пятнышке на нашем гербе, откажет в вашей руке…
Девушка нахмурилась. Лицо её, ставшее внезапно очень строгим, озаряли блики пламени, золотыми тенями плясавшие в волосах…
- Он был прав, - негромко произнесла наконец леди Уэлчерстская. – К сожалению, он был прав… Вы познакомите меня с моим будущим деверем?
- С Диком?.. – рассмеялся Фрэнсис. – Ну, разумеется! Он славный мальчишка, отчаянный фантазёр… Ему всего-то девятнадцать лет! Мы станем дружной семьёй…поверьте, я, в отличие от злого старшего брата из легенды, буду искренне рад, если Дик найдёт своё счастье. Сегодня его представят королю…как и нас с вами, моя дорогая.
- О! – Фредерика поёжилась от волнения. – Его величество Генрих… О нём рассказывают легенды! Я очень хочу посмотреть на этого великого человека, сумевшего примирить с норманнами англов и саксов. Теперь мы не чувствуем себя захватчиками в чужом доме, и все благодаря ему…
- Вы совершенно правы, миледи, - кивнул молодой лорд. – Не Вильгельм покорил Англию – её покорил его младший сын… Теперь это воистину наша земля!
- А ведь изначально ему должны были достаться лишь деньги, и даже престол Нормандии был для Генриха, последнего сына, недостижимой мечтой!
Фрэнсис усмехнулся.
- Между нами говоря, моя милая, - понизил он голос, наклоняясь к своей невесте, - принцу Роберту самое место в тюрьме, ибо как правитель он бездарен… Его власть не принесла бы ничего стране, кроме новой крови и бессмысленных растрат!
- А справедливость? – рассмеялась Фредерика.
- Справедливость? Разве спокойствие целой страны не перевешивает чашу весов?.. Судьбы тысяч за судьбу одного человека?..
- Но представьте же себя на месте принца! Ему должна была достаться корона, а досталась гнилая вода в тюремном каземате! – не сдавалась Фредерика. – И сознание, что его законное место занял младший брат! Что брат его предал… Не за это ли Небеса покарали его величество, лишив наследника?
- Замолчите, миледи! – Фрэнсис невольно закрыл её рот своей ладонью. – Что вы говорите, ведь король в замке!
- Вы боитесь за меня?.. – ласково улыбнулась девушка, и азартный огонь спора потух в её глазах, сменившись светом нежности. – Как же я люблю вас, Фрэнки, даже когда вы бываете настоящим занудой…
- Пусть я зануда, но я помню свой долг: быть верным королю и защищать свою леди… даже от неё самой!
- Вы злитесь на меня, Фрэнки… я понимаю, что заслужила… - Фредерика очаровательно наклонила голову, умильно глядя на жениха. – Ну, прошу, простите меня, милорд… я ведь просто немного поразмышляла вслух…
- Миледи, вы сможете размышлять сколько угодно и о чём угодно, когда станете моей женой и мы будем находиться в нашей спальне. Вы можете быть уверены, что любые ваши мысли будут верно поняты и не выйдут за пределы этих стен… но в иных случаях я советовал бы вам быть поосторожнее.
Девушка накрыла руку любимого своей рукой.
- Прошу, Фрэнсис, простите меня, - с улыбкой произнесла она. – Поверьте, став вашей женой, я с удовольствием найду в нашей спальне занятие кроме досужих рассуждений!
Часть первая
Отец доверчив, брат мой благороден;
Так далека от зла его натура,
Что он в него не верит. Глупо честен:
С ним справлюсь я легко. Тут дело ясно.
Пусть не рожденье – ум мне даст наследство:
Для этой цели хороши все средства.
В. Шекспир. «Король Лир».
Акт I, сцена 2.
Глава I.
Легенда рода Элчестер.
Над вересковыми пустошами клубилась буря. Её густой мрак тяжёлыми тучами затянул небо, и ливень испуганно льнул к ландам и скалистым обрывам, словно вода искала спасения у земли от яростных ударов огня и ветра.
И стремительно бросалась с небес в объятья моря и земли.
Скалы глухо роптали, сокрушая исступление урагана, а море восставало у их уступов, ловя и ломая неистовство молний.
Небо раскалывалось огненными трещинами.
И ланды вторили неясным гулом.
Прорываясь сквозь ураганный ветер и дождь, по пустошам скакал отряд рыцарей. Дорогу размыло, и из-под копыт их измученных коней летели комья грязи.
Всадники мчались к замку, что массивным драконом распластался над скалами взморья.
На самом обрыве.
Пики башен на крыльях стен…
Крепость едва можно было рассмотреть сквозь беснующийся мрак, лишь вспышки молний временами обливали белым огнём круглые мощные бастионы.
Час пути сквозь поединок между землёй и небом…
…Нестройный перестук подков по скале, и вот уже кони свирепо рвутся на дыбы у глубокой расщелины, служившей естественным рвом.
Пронзительный и властный звук рога рассёк вой бури, взметнувшись к сторожевым бойницам.
Лязгнув, поползла вниз мрачная глыба подвесного моста, содрогаясь от порывов исступлённого ветра…
…и, металлически чавкнув о камни, замерла у копыт рыцарских коней.
Отряд проскакал в замок.
Мощные стены, окружавшие двор, защищали от ударов шторма, и только пламя многочисленных факелов в руках челяди злобно плевалось на спешившие поквитаться с ним струи воды. Все люди, столпившиеся вокруг конников, мгновенно промокли.
Высокий седой человек в синем плаще, накинутом поверх бархатной туники, поддержал стремя главе кавалькады.
- Сир, для меня высокая честь принимать вас в стенах моего замка.
- Оставьте, оставьте, старый друг, и не будем вызывать ропот в сердцах этих добрых людей, держа их под дождём. Приезд гостя должен быть радостью, а не утомительной обузой. Идёмте же!
Тот, кого назвали сиром, звеня кольчужной бронёй, направился к стрельчатой арке над высоким крыльцом. Хозяин почтительно указывал дорогу высокородному гостю, а во дворе уже поднималась обычная суматоха: принимали коней, оруженосцы лорда провожали рыцарей короля в отведённые им покои… А сам король продолжал дружескую беседу со своим вассалом.
Широкий коридор, увешанный гобеленами, уводил в глубь замка. Тёплый свет факелов трепетал на стенах.
- Проклятая ночь, мой добрый друг, проклятая ночь! И если бы не слово, которое я дал вам, граф, я ни за что не пустился бы в такую даль через ланды, да ещё и в бурю…
Лорд поклонился, не замедляя шага.
- Ваше слово, сир, всегда было дороже золота и крепче железа, задолго до того, как вы приняли корону Англии. Я ни секунды не сомневался, что вы прибудете этим вечером, как обещали. Уверяю вас, государь, случись иначе, я решил бы, что вы попали в беду, и отправил рыцарей искать вас в ландах!
Король рассмеялся.
- Вот речь истинного дворянина и доброго друга! А где же виновник торжества?..
Старый граф заулыбался:
- О, ваше величество, разумеется, виновник рядом с виновницей! Они неразлучны, и очень скоро священный союз подарит детей друг другу, а мне – хорошую часть соседних земель!
- Ах, прохвост! – погрозил пальцем коронованный собеседник. – Даже из любви сына вы сумели извлечь пользу для графства!
- Я просто рачительный хозяин, - улыбнулся граф. – И, скажем прямо, ваше величество: любовь детей всего лишь радостное обстоятельство, облегчающее нужный мне брак…но я не хотел бы, чтобы Фрэнсис узнал об этом!
- Само собой! – расхохотался король. – Вам повезло, сэр Эдмунд!
- Не Фрэнсис женится на леди Фредерике, но ланды Элчестера соединяются с долинами Уэлчерста. И для меня большая честь видеть моего господина на этой помолвке… - лорд Элчестерский поклонился, открывая перед королём стрельчатую дверь: - Вот ваши комнаты, сир. Слуги уже ждут, чтобы помочь вам вымыться и переодеться, а я, с вашего разрешения, оставлю вас, чтобы сказать нашим голубкам о вашем приезде.
- Ступайте, ступайте! – ухмыльнулся король в густые усы. – Принять омовение я сумею и без вашей помощи!
Рассмеявшись, два старых друга расстались.
Покачивая седой головой, граф отправился в главный зал.
…В огромном камине весело и ярко пылало пламя, и свечи трепетали на круглой деревянной люстре высоко под каменным потолком. Мощные плиты пола и стен чуть стонали, откликаясь ударам ветра, таранившего замок, поскрипывали тяжёлые ставни, замкнувшие узкие бойницы, но здесь, в уютном зале, не хотелось даже и думать о непогоде, беснующейся снаружи.
Перед камином стоял небольшой шахматный столик, прямо на пушистой шкуре белого оленя, согревавшей ноги играющих.
Играли двое: юноша и девушка.
Совсем ещё юная, почти девочка, она смеялась, запрокидывая голову, и её мягкие каштановые пряди то и дело соскальзывали по серебристо-серому шёлку платья на плечи. Девушка досадливо морщилась, пытаясь вновь и вновь откинуть их за спину. И восхитительная смесь недовольства с весельем заставляла искриться её карие глаза.
- Ну вот, Фрэнсис, я же говорила, что вы опять поставите мне мат! Фу, какой вы невозможный! Больше никогда не сяду с вами за шахматы!
Молодой человек, лет двадцати-двадцати двух, поднёс к губам руки своей леди. В чёрных глазах его прятались смешинки.
- Чем я могу искупить столь чудовищный грех перед моей госпожой?
Его чёрные волосы, обрамляя лицо мягкими волнами, спускались по плечам, на чёрный бархат туники, украшенной серебряной цепью. Фрэнсис не был красив: слишком резкими были черты, без необходимой законченности, но в глазах его жили мужество и нежность, истинное обаяние, способное украсить и самого невзрачного человека.
А лорда Фрэнсиса никак нельзя было назвать невзрачным: стройный и высокий, с точёной аристократической формой рук.
И восхищение в глазах невесты служило тому лучшим подтверждением.
- Итак, миледи, чем я могу загладить своё прегрешение?..
- Чем?.. – девушка прищурилась, придумывая. – Ну, расскажите мне легенду о Чёрном Псе!
- Это страшная легенда, сударыня. Вы уверены, что хотите выслушать её на ночь?..
- Милорд, вы пообещали, кажется! Не будьте занудой!
Фрэнсис лишь поклонился с шутливой покорностью.
- Если моя леди желает, вассал её сердца повинуется.
Давным-давно в этих краях жила одна семья, из племени саксов. И было у главы семейства два сына. Один, по имени Гирт, – законный наследник, а другой – рождённый вне брака, сын рабыни, украденной откуда-то из дальних стран. Никто не знал, какого она рода, поскольку бедняжка лишилась дара речи от перенесённых несчастий. Её сын был хорошим и добрым юношей, а его старший сводный брат, наследник поместья, вырос жестоким и жадным человеком, меньше всего думающим о благе своих подданных. И в его сердце всегда жила глухая ненависть к Харальду…
- Это так звали бастарда?
- Да, так его звали, - кивнул Фрэнсис, - но я продолжаю. И вот Харальд решил жениться на достойной и красивой девушке, подходящей ему по положению. Не крестьянка, но из захудалого рода, растратившего все свои богатства, к тому же – пятая дочь. И единственным приданым служила леди Эдгит её красота…и любовь к своему жениху. Но Гирт, увидев будущую сноху, воспылал греховной страстью и решил покончить с ненавистным ему Харальдом, забрав его невесту для своей тёмной забавы… Ночью с отрядом подельников напал он на дом Харальда и, убив брата, похитил девушку. Взяв пленницу силой…я прошу прощения, миледи, но вы сами просили рассказать вам эту легенду, - лорд велел отпустить её на все четыре стороны. Эдгит, не вынеся бесчестья и горя, кинулась с той скалы, на которой ныне стоит наш замок, миледи. И нашла свою смерть в морских волнах…
- Ужасно… - прошептала одними губами слушательница.
- Но это ещё не всё. Казалось бы, Гирту всё сошло с рук, но вышло иначе. Дух его брата не мог найти успокоения, и с тех пор люди видели в ландах, в тёмные ночи, огромного чёрного пса, кружившего у стен поместья. От его воя, говорят, негодяи лишались рассудка и начинали сознаваться во всех своих преступлениях. Со временем те, кто помогал лорду в его злом деянии, пропали без вести на пустошах, а его самого в такую же бурную ночь, как сейчас, однажды позвал собачий вой.
Гирта нашли лишь через три дня, и горло его было разорвано. Люди говорили, что это следы зубов небывало огромной собаки… И до сих пор, рассказывают, можно встретить на пустошах чёрного зловещего пса, который провожает путника в ночь своим горящим взглядом…но он никогда не нападает на чистых сердцем людей. Опасаться его следует лишь тем, кто имеет на совести тяжкое преступление… И вам, моя прекрасная Фредерика, вовсе не следует так бледнеть! – с улыбкой закончил молодой человек.
- Я понимаю, что это всего лишь старая сказка! – тряхнула головой девушка. – Хотя и очень страшная, нет спору… Я, как норманнская леди, не позволю себе бледнеть из-за каких-то саксонских призраков, скорее уж, из-за самих саксов! Наши отцы построили замки в их бывших поместьях и управляют рачительно и мудро…не то что этот безумный Гирт!
Фрэнсис улыбнулся.
- Вижу, миледи, он не пришёлся вам по душе…
Фредерика сцепила пальцы так, что они побелели.
- Милорд, подумайте! Эти Харальд и Эдгит…они же были не старше нас с вами…они так же любили…так же хотели быть вместе… И какой-то негодяй всё это разрушил из-за одной своей прихоти! Вот… вот что меня напугало… Их судьба.
- Уверяю вас, вам не стоит терзать себя подобными сопоставлениями, миледи, - покачал головой юноша. – В самом деле, кто осмелится покуситься на вас, мою невесту?.. Я не бедный незаконнорожденный Харальд, и на нашу помолвку прибывает сам король. Я слышал звук рога…быть может, его величество уже в замке. И очень скоро в приходской книге замковой капеллы появится запись: «В лето Господне 1130 от Рождества Христова, июня такого-то дня, сочетались законным браком раб Божий Фрэнсис, лорд Элчестерский, и раба Божья Фредерика, леди Уэлчерста». – Молодой человек нежно улыбнулся, поднеся руки возлюбленной к своим губам. – Уверяю вас, миледи, я жду этого с нетерпением.
- Я тоже, Фрэнки… - нежно шепнула Фредерика, опуская глаза. – И всё равно, меня всегда убивала бессмысленная жестокость… Вы можете понять поступок Гирта?..
Издали, сквозь вой бури, вдруг донёсся тяжёлый, размеренный бой: часы главной башни отсчитывали удары. Семь…
- Понять?.. – Фрэнсис вздохнул и откинулся на спинку стула. – Отчасти. У меня самого есть незаконнорожденный брат, Ричард, младше на два года. Моё чувство чести всегда задевало, что отец нарушил верность памяти матушки, осквернив своё ложе блудом…хотя это лучше прелюбодеяния . Брат словно бы воплощал собой некий вызов достоинству нашей семьи… Но, с другой стороны, бедняга в этом не виноват, не так ли, моя дорогая? К тому же, мне ли судить милорда, если, скажу честно, до встречи с вами я и сам не гнушался развлечениями с крестьянскими девками и служанками. И те, и другие были, как вы понимаете, отнюдь не строгого поведения… - Лорд запнулся и, с тревогой вглядываясь в глаза невесты, спросил: - Надеюсь, моё признание не оттолкнёт вас? Ведь это были всего лишь крестьянки, и у меня нет от них бастардов.
- Всего лишь крестьянки, - пожала плечами, улыбнувшись, Фредерика. – Прилично ли леди к ним ревновать? Наоборот, я благодарна вам, Фрэнки, что вы честны со мной. Но вы хотели что-то добавить?
Фрэнсис с видимым облегчением улыбнулся в ответ и продолжил:
- Я даже просил отца, коль скоро он признаёт Ричарда, выделить ему хотя бы немного земли из нашего феода… Отвечать за свои прегрешения должны мы, а не наши дети… Отец, а не мой бедный брат.
- Почему же вы никогда не рассказывали мне о вашем брате?.. – Фредерика изумлённо приподняла бровь.
- Мне запретил отец. Он полагал, что ваша семья, узнав об этом грязном пятнышке на нашем гербе, откажет в вашей руке…
Девушка нахмурилась. Лицо её, ставшее внезапно очень строгим, озаряли блики пламени, золотыми тенями плясавшие в волосах…
- Он был прав, - негромко произнесла наконец леди Уэлчерстская. – К сожалению, он был прав… Вы познакомите меня с моим будущим деверем?
- С Диком?.. – рассмеялся Фрэнсис. – Ну, разумеется! Он славный мальчишка, отчаянный фантазёр… Ему всего-то девятнадцать лет! Мы станем дружной семьёй…поверьте, я, в отличие от злого старшего брата из легенды, буду искренне рад, если Дик найдёт своё счастье. Сегодня его представят королю…как и нас с вами, моя дорогая.
- О! – Фредерика поёжилась от волнения. – Его величество Генрих… О нём рассказывают легенды! Я очень хочу посмотреть на этого великого человека, сумевшего примирить с норманнами англов и саксов. Теперь мы не чувствуем себя захватчиками в чужом доме, и все благодаря ему…
- Вы совершенно правы, миледи, - кивнул молодой лорд. – Не Вильгельм покорил Англию – её покорил его младший сын… Теперь это воистину наша земля!
- А ведь изначально ему должны были достаться лишь деньги, и даже престол Нормандии был для Генриха, последнего сына, недостижимой мечтой!
Фрэнсис усмехнулся.
- Между нами говоря, моя милая, - понизил он голос, наклоняясь к своей невесте, - принцу Роберту самое место в тюрьме, ибо как правитель он бездарен… Его власть не принесла бы ничего стране, кроме новой крови и бессмысленных растрат!
- А справедливость? – рассмеялась Фредерика.
- Справедливость? Разве спокойствие целой страны не перевешивает чашу весов?.. Судьбы тысяч за судьбу одного человека?..
- Но представьте же себя на месте принца! Ему должна была достаться корона, а досталась гнилая вода в тюремном каземате! – не сдавалась Фредерика. – И сознание, что его законное место занял младший брат! Что брат его предал… Не за это ли Небеса покарали его величество, лишив наследника?
- Замолчите, миледи! – Фрэнсис невольно закрыл её рот своей ладонью. – Что вы говорите, ведь король в замке!
- Вы боитесь за меня?.. – ласково улыбнулась девушка, и азартный огонь спора потух в её глазах, сменившись светом нежности. – Как же я люблю вас, Фрэнки, даже когда вы бываете настоящим занудой…
- Пусть я зануда, но я помню свой долг: быть верным королю и защищать свою леди… даже от неё самой!
- Вы злитесь на меня, Фрэнки… я понимаю, что заслужила… - Фредерика очаровательно наклонила голову, умильно глядя на жениха. – Ну, прошу, простите меня, милорд… я ведь просто немного поразмышляла вслух…
- Миледи, вы сможете размышлять сколько угодно и о чём угодно, когда станете моей женой и мы будем находиться в нашей спальне. Вы можете быть уверены, что любые ваши мысли будут верно поняты и не выйдут за пределы этих стен… но в иных случаях я советовал бы вам быть поосторожнее.
Девушка накрыла руку любимого своей рукой.
- Прошу, Фрэнсис, простите меня, - с улыбкой произнесла она. – Поверьте, став вашей женой, я с удовольствием найду в нашей спальне занятие кроме досужих рассуждений!
