Роман о Розе – французская
аллегорическая поэма XIII века
Гийома де Лорриса и Жана де Мёна.
26 июня 2010 года.
Я знал, что в жизни ничего не происходит просто так. В этом я убеждался не раз, но как-то всё по мелочи и не всегда приятной. Допустим, мой очередной отпуск, который я мечтал провести в тёплых странах, отложился надолго. Я заболел и, попав в больницу, узнал про целый букет не очень опасных, но неизвестных до этого момента мне болячек, что захватили моё, как мне казалось, вполне здоровое тело. Лечился до посинения, а потом сообразил, что пока я ничего не знал про подробности различных болезней, вроде бы и сам не болел. В тридцать два года узнать про кучу каких-то непонятных недугов мало приятного, но ещё более неприятно в тридцать три стать мужем совсем молоденькой медсестры, что не отходила от меня, пока я лежал в больнице. Я и сам не понял, как сделал ей предложение, а она, долго не размышляя, тут же согласилась. Я был очарован ею, но не боле того. Через три месяца мы расписались, а через год развелись. Это был мой первый и, я надеялся, единственный опыт семейной жизни.
Или, например, из более приятного. Однажды, когда я пошёл выносить мусор, ко мне в квартиру зашёл огромный рыжий кот. Он запрыгнул на диван, залез под верблюжье одеяло, которое я ласково величал «берлогой» и заснул. Я стоял и не знал, что мне делать. Кот был такой огромный, что я, человек не робкого десятка, побоялся его прогонять рукой, а взял лыжную палку.
- Хрен ли ты припёрся!? Ты это… кто вообще? А ну, пошёл вон!
Кот приоткрыл глаза, пошевелил усами и снова заснул.
Он остался, живёт у меня уже полгода, постоянно куда-то убегает, но всегда возвращается. Я никогда не держал в доме животных, поэтому не знал, что с ним делать. Я даже не мог придумать, как назвать это явление природы. Вспомнив самое первое слово, что сказал при встрече с ним, я решил, что это имя подойдёт ему больше всего. Хрен отреагировал на него, потянувшись и распушив и без того, пушистый хвост. Не скажу, что мы с ним сильно подружились, но он понимал меня, не доставал, вёл себя тихо, и всегда ждал, когда я освобожусь, чтобы потребовать еды. Однажды утром, когда я собирался на репетицию, он залез на полуразвалившийся шкаф, где стояли две любимые мамины вазы, и неловко развернувшись, скинул их вниз. Я разошёлся не на шутку, ругался и бегал за этим клятым котом по всей квартире, но так и не поймал. Пока я возился с осколками, которые разлетелись по всей комнате, пока приводил в порядок кровать, на которую они тоже попали, прошло минут двадцать, и я понял, что безбожно опаздываю. Погрозив высунувшемуся из-за угла Хрену, я вышел из квартиры и сел в машину. Включил радио. В новостях сообщали о каком-то страшном ДТП. Оно произошло полчаса назад на той же улице, по которой я всегда добирался до театра; столкнулись три легковушки и автобус с людьми. Я сидел, словно парализованный и лишь одна мысль крутилась в моей голове «этот рыжий неповоротливый бегемот, кажется, спас мне жизнь». С этого момента я был к нему более благосклонен, а он продолжал жить своей таинственной кошачьей жизнью, при этом, не забывая появляться на время кормёжки. В общем, он оказался приятней и надёжней моей бывшей жены, которой, как мне тогда казалось, всё время от меня что-то было нужно.
А сейчас я еду в отцовский дом. Я в пути уже четвёртый час и, если честно, пока толком не знаю для чего. Одно меня радует в этой поездке – моя новенькая, пусть и купленная в кредит, машина. Конечно, еду я туда, чтобы увидеть своё наследство, дом, где я родился и прожил до трёх лет, но, если честно, то я до конца не понимаю, зачем я подписался под эту возню с наследством, тем более, сейчас, когда у меня всё сравнительно хорошо. Решать бумажные проблемы я никогда особо не умел, причём любые, так что это вступление в наследство обойдётся моему психическому здоровью очень дорого.
Когда мама развелась с отцом, она забрала меня и уехала в город, к родителям. Отца я так больше и не видел. Для какого чёрта он решил оставить мне всё это хозяйство, я никак не мог взять в толк. Насколько я знаю, дом был добротен, в четыре комнаты, рядом были хозяйственные постройки и даже колодец, но для чего мне всё это, да ещё и так далеко от города? Я считаю себя городским жителем, с профессией и работой, которую можно найти только в городе. Я – актёр. И даже, без ложной скромности могу сказать, неплохой, но моя истинная страсть — это литература. Я пишу книги о мистике, приведениях, ведьмах и другой подобной чепухе, которая расходится на «ура» у любителей потустороннего. Пишу я, естественно, под псевдонимом, оставаясь в театре просто актёром, которому довольно часто достаются неплохие роли, а иногда и даже очень неплохие. Мой литературный агент так же вполне удовлетворён моими художественными изысканиями. Если я никогда не получу какую-нибудь, даже самую захудалую литературную награду, то только потому, что пишу на темы, мало интересующие утонченное общество, как говорит мой издатель. Это слова моего друга и по совместительству издателя, который подобными высказываниями успокаивает моё разгулявшееся самолюбие, когда продажи очередной книги начинают падать.
Я еду в какую-то глухую дыру со странным названием Проаба. Откуда берутся эти названия непонятно, но я знаю, что раньше здесь добывали торф, а земли принадлежали то ли барону, то ли князю. Это все мои исторические знания относительно того места куда я направляюсь. История меня интересует ровно с того момента, когда я приступаю к новой книге, а её действие происходит в каком-нибудь семнадцатом веке. Описывать исторические события теперь одно удовольствие, так как под рукою всегда интернет, и только в самых редких исключениях я выбираюсь в библиотеку. Когда последняя страница набрана и слово «конец» выходит само собою, я забываю все подробности исторических хроник, что недавно описывал. Невероятно, конечно, но мне вполне хватает огромных текстов в пьесах, чтобы ещё засорять голову «делами давно минувших дней». Мой мозг работает избирательно, и он выбирает Шекспира или Чехова.
Я понимаю, что сейчас этот дом может стоить огромных денег, так как расположен в заповедной части. Здесь есть два больших озёра, много лесов, чистейший воздух и, самое главное, по близости нет никаких производств. Если бы мать была жива, я бы подарил эти старые брёвна с окошками ей, но она умерла четыре года назад. Правда, она довольно часто ездила туда, ездила к отцу, хотя никак не мог взять в толк зачем, ведь он её предал. Он предал и меня. Он никогда не искал со мной встречи, не писал, не звонил. Мама говорила, что она ездит туда, чтобы помочь ему по хозяйству, а я не вдавался в подробности и даже иногда злился на него, так как не смог простить ему его же равнодушия ко мне.
Возможно, будь у меня жена и дети, я бы сделал из дома дачу, где они бы с удовольствием проводили каникулы, а я приезжал бы на выходные. Но у меня нет никого, а значит, судьба этого дома проста и понятна; он будет с большой моей радостью продан, чтобы я смог расплатиться за кредит.
Приняв такое решение, я повеселел и принялся раздумывать над своим новым проектом о тайных северных карстовых пещерах, при помощи которых мои герои переносились бы во времени. В общем, эта идея возникла как-то спонтанно, и я мог забросить её уже через пару недель, так и не найдя подходящей линии повествования. Много задумок мной было оставлено, и чаще всего из-за того, что я не мог создать особенный образ для главной героини, да и главный герой, если честно, не часто получался таким, каким бы я его хотел видеть. Мои «кормильцы» выходили не очень правдоподобными и литературно жизнеспособными, но читателям нравилось и я, скрепя сердце, оставлял их такими и писал продолжения про их такие же неправдоподобные приключения.
Наконец, я увидел нужную развилку и повернул влево. Дорога шла вдоль самой кромки леса. Чудесный запах хвои дурманил, и я не заметил сам, как стал улыбаться. Чуть сбавив скорость, я стал прислушиваться к звукам близкого и очень даже сказочного леса. Птицы щебетали во все голоса, а чуть глубже, в чаще, ветер, запутавшись в крепких еловых ветках, пытался вырваться на волю. Мимо машины пронеслась огромная собака, похоже, совсем дикая, и облаяла меня. Мне даже показалось сначала, что это волк.
Мелькнуло что-то яркое, в глаза брызнул яркий оранжевый свет, рассыпаясь на мелкие подвижные точки, словно я смотрел в микроскоп на растущую колонию каких-то микробов, отчего дорога на мгновение исчезла, а в голове застучало множество молоточков. Я остановил машину на обочине и вышел. Солнечный свет был таким ярким, что пришлось прищуриться, чтобы оглядеться вокруг. Для начала дня было удивительно тихо и никаких машин вокруг. Похоже, длинный путь сейчас и почти бессонная ночь дома - дали о себе знать. Пройдя к траве, что росла вдоль дороги, я уселся прямо на неё и устало выдохнул.
- Кто ты?
Я не сразу понял, откуда появился этот голос. Подняв голову, я приставил ладонь ко лбу козырьком и прищурился. Передо мной стояла девушка, примерно лет двадцати, в серой косынке и кипельно-белом сарафане. Она держала в руках небольшую корзинку полную дикой земляники. Девушка улыбнулась и присела передо мной на корточки.
- Я – Роман, - чуть оторопев и замедлившись, словно вспоминая собственное имя, произнёс я. – А ты кто такая?
Я огляделся вокруг, пытаясь сообразить, откуда могла выйти девушка. Никаких тропинок из леса рядом я не заметил.
- Я – Роза. А ты, я так понимаю – наследник?
Голос её был низок и чуть смешлив. Мне даже показалось, что она усмехнулась. Я смерил её взглядом, встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться, но она сама легко вскочила на ноги. Роза сделала несколько шагов ближе к машине, поставила корзинку на капот и принялась поправлять косынку, из-под которой выбились светлые пряди. Русые кудрявые волосы упали на её плечи. Они показались мне совсем светлыми на фоне загорелой кожи. Карие глаза девушки смотрели на меня исподлобья смешливо и загадочно.
- Вот что Роза, не твоего это ума дела, - деловито пробурчал я, продолжая рассматривать девушку. У неё была очень тонкая талия, и мне вдруг подумалось, что я мог бы легко обхватить её пальцами обеих рук.
- Уж, так ли не моего?
На это я не нашёлся, что ответить.
Роза взяла с капота корзинку, приподняла брови и, отвернувшись от меня, лёгким шагом, направилась к дороге.
- Может, тебя подбросить до дома? – поинтересовался я. Мне почему-то не хотелось так быстро расставаться с нею. Во-первых, девушка была очень хороша, а во-вторых, она откуда-то знала, кто я и могла мне помочь найти дом отца.
- Нет, спасибо, - ответила она и медленно пошла по дороге в сторону деревни. Я тут же запрыгнул в машину и медленно поехал за нею.
- А ты давно здесь живёшь? – высунувшись в открытое окно, поинтересовался я.
Я решил разговорить её, надеясь, что мне сказочно повезет, и я проведу пару-тройку дней в приятной компании.
- Нет, не очень…
- И не скучно тебе в такой глуши?
- Так получилось… А тебе, я так понимаю, хочется повеселиться.
- Иногда надо. Ты не согласна?
Я сверлил её взглядом, рассматривая со спины прелести, которыми щедро наградила природа деревенскую девицу.
- Не знаю. И ноги у меня самые обычные, - пропела Роза, даже не повернувшись ко мне.
- У тебя что, глаза на затылке?
- Ага, - ответила она и снова усмехнулась.
Эти усмешки стали меня чуть напрягать. Я не знал, как на них реагировать.
Вдруг Роза остановилась, замерев на пару секунд, и развернулась ко мне, сохраняя на лице полуулыбку.
Я так же остановил машину и замер, вцепившись в руль пальцами. Она в этот миг показалась мне настолько красивой и какой-то ненастоящей, что грязные мыслишки, которые пару минут назад одолевали меня, тут же исчезли.
- Ты очень красивая, - проговорил я еле-еле. Вообще, это было мне не свойственно. С красивыми женщинами я вёл себя довольно легко.
- Да и ты тоже ничего, - ответила Роза и ещё больше прищурила взгляд, словно пыталась рассмотреть меня лучше в ярком солнечном свете. – Ты уж как-то слишком красив для мужчины.
- Это плохо? – ляпнул я первое, что пришло на ум.
- Нет, отчего же, - она повернула голову чуть влево, в сторону леса, потом снова перевела взгляд на меня. – Ну, что смотришь?
Она, не дождавшись от меня ответа, отвернулась и сделала шаг. Я следил за ней и никак не мог уловить смысл её действий и слов. Вроде бы было всё обычно, но совершенно не логично. Мне показалось, что это был диалог двух книжных героев, при чём, самый неудачный и нелогичный диалог.
Выйдя из машины, я подошёл к ней вплотную. Она улыбнулась, и мне опять почудилось, что нечто подобное я где-то видел или переживал. Но ведь это невозможно.
- Приходи ко мне вечером, я накормлю тебя. Я живу возле реки, синий дом.
Она снова вскинула на меня взгляд, но уже не улыбалась. Мы смотрели так, словно знали друг о друге всё и даже больше. Роза отвернулась от меня и пошла по дороге, чуть размахивая корзинкой.
Я нехотя подошёл к машине, остановился возле дверцы и продолжил следить за удаляющейся тоненькой фигуркой моей новой знакомой. Тут же к ней подбежала та огромная собака, что недавно облаяла меня и, пристроилась послушно возле её ног.
«Точно, это её собака»: подумал я, сел на раскалённое солнцем сиденье и зажмурился.
Я открыл глаза и увидел себя стоящим возле двери синего дома. И это меня почему-то не удивило. Меня даже не удивило то, что на дворе уже вечер, и то, что я не мог вспомнить, ходил ли я по делам наследства или нет. Мне так хотелось увидеть Розу, что я и не собирался больше ничем забивать себе голову, но оказавшись возле двери, моё сознание тут же прояснилось. Возможно, это вечерняя прохлада привела меня в чувства, а может, мысль о возможном удачно проведённом времени с новой знакомой, заставила просветлеть мою голову. Как бы то ни было, я осмелел и постучался. Дверь через мгновение растворилась, и на пороге стояла улыбающаяся Роза.
- А, это ты? Я тебя ждала. Проходи, - Роза перекинула на плечо белое вафельное полотенце и махнула рукою в сторону комнаты.
- Спасибо.
Я прошёл за нею вдоль небольшого коридора и повернул направо, оказавшись возле двери, выкрашенной светло-зелёной краской. На ней была нарисована собака или, может быть, волк, я так и не понял кто. Остановившись, я перевёл взгляд на Розу.
- Что ж ты не заходишь?
Роза потянулась к ручке и тихонько толкнула дверь от себя. Петли чуть скрипнули, и я прошёл в комнату; она была погружена в вечерний сизо-дымчатый полумрак. Этот цвет показался мне каким-то неестественным и даже неприятным глазу, но аромат, что стоял в этом сумраке тут же успокоил меня. Пахло земляникой вперемешку с ароматом обычной садовой розы. Довольно предсказуемо для хозяйки дома, чьё имя соответствует названию цветка, но этот запах приятно дурманил и расслаблял. Щёлкнул выключатель и по комнате разлился мягкий приглушённый свет.
- Красиво и уютно, - наконец, произнёс я, сделав шаг вперед, и подошёл к столу, на котором стояли приборы и бутылка вина.
аллегорическая поэма XIII века
Гийома де Лорриса и Жана де Мёна.
Глава 1
26 июня 2010 года.
Я знал, что в жизни ничего не происходит просто так. В этом я убеждался не раз, но как-то всё по мелочи и не всегда приятной. Допустим, мой очередной отпуск, который я мечтал провести в тёплых странах, отложился надолго. Я заболел и, попав в больницу, узнал про целый букет не очень опасных, но неизвестных до этого момента мне болячек, что захватили моё, как мне казалось, вполне здоровое тело. Лечился до посинения, а потом сообразил, что пока я ничего не знал про подробности различных болезней, вроде бы и сам не болел. В тридцать два года узнать про кучу каких-то непонятных недугов мало приятного, но ещё более неприятно в тридцать три стать мужем совсем молоденькой медсестры, что не отходила от меня, пока я лежал в больнице. Я и сам не понял, как сделал ей предложение, а она, долго не размышляя, тут же согласилась. Я был очарован ею, но не боле того. Через три месяца мы расписались, а через год развелись. Это был мой первый и, я надеялся, единственный опыт семейной жизни.
Или, например, из более приятного. Однажды, когда я пошёл выносить мусор, ко мне в квартиру зашёл огромный рыжий кот. Он запрыгнул на диван, залез под верблюжье одеяло, которое я ласково величал «берлогой» и заснул. Я стоял и не знал, что мне делать. Кот был такой огромный, что я, человек не робкого десятка, побоялся его прогонять рукой, а взял лыжную палку.
- Хрен ли ты припёрся!? Ты это… кто вообще? А ну, пошёл вон!
Кот приоткрыл глаза, пошевелил усами и снова заснул.
Он остался, живёт у меня уже полгода, постоянно куда-то убегает, но всегда возвращается. Я никогда не держал в доме животных, поэтому не знал, что с ним делать. Я даже не мог придумать, как назвать это явление природы. Вспомнив самое первое слово, что сказал при встрече с ним, я решил, что это имя подойдёт ему больше всего. Хрен отреагировал на него, потянувшись и распушив и без того, пушистый хвост. Не скажу, что мы с ним сильно подружились, но он понимал меня, не доставал, вёл себя тихо, и всегда ждал, когда я освобожусь, чтобы потребовать еды. Однажды утром, когда я собирался на репетицию, он залез на полуразвалившийся шкаф, где стояли две любимые мамины вазы, и неловко развернувшись, скинул их вниз. Я разошёлся не на шутку, ругался и бегал за этим клятым котом по всей квартире, но так и не поймал. Пока я возился с осколками, которые разлетелись по всей комнате, пока приводил в порядок кровать, на которую они тоже попали, прошло минут двадцать, и я понял, что безбожно опаздываю. Погрозив высунувшемуся из-за угла Хрену, я вышел из квартиры и сел в машину. Включил радио. В новостях сообщали о каком-то страшном ДТП. Оно произошло полчаса назад на той же улице, по которой я всегда добирался до театра; столкнулись три легковушки и автобус с людьми. Я сидел, словно парализованный и лишь одна мысль крутилась в моей голове «этот рыжий неповоротливый бегемот, кажется, спас мне жизнь». С этого момента я был к нему более благосклонен, а он продолжал жить своей таинственной кошачьей жизнью, при этом, не забывая появляться на время кормёжки. В общем, он оказался приятней и надёжней моей бывшей жены, которой, как мне тогда казалось, всё время от меня что-то было нужно.
А сейчас я еду в отцовский дом. Я в пути уже четвёртый час и, если честно, пока толком не знаю для чего. Одно меня радует в этой поездке – моя новенькая, пусть и купленная в кредит, машина. Конечно, еду я туда, чтобы увидеть своё наследство, дом, где я родился и прожил до трёх лет, но, если честно, то я до конца не понимаю, зачем я подписался под эту возню с наследством, тем более, сейчас, когда у меня всё сравнительно хорошо. Решать бумажные проблемы я никогда особо не умел, причём любые, так что это вступление в наследство обойдётся моему психическому здоровью очень дорого.
Когда мама развелась с отцом, она забрала меня и уехала в город, к родителям. Отца я так больше и не видел. Для какого чёрта он решил оставить мне всё это хозяйство, я никак не мог взять в толк. Насколько я знаю, дом был добротен, в четыре комнаты, рядом были хозяйственные постройки и даже колодец, но для чего мне всё это, да ещё и так далеко от города? Я считаю себя городским жителем, с профессией и работой, которую можно найти только в городе. Я – актёр. И даже, без ложной скромности могу сказать, неплохой, но моя истинная страсть — это литература. Я пишу книги о мистике, приведениях, ведьмах и другой подобной чепухе, которая расходится на «ура» у любителей потустороннего. Пишу я, естественно, под псевдонимом, оставаясь в театре просто актёром, которому довольно часто достаются неплохие роли, а иногда и даже очень неплохие. Мой литературный агент так же вполне удовлетворён моими художественными изысканиями. Если я никогда не получу какую-нибудь, даже самую захудалую литературную награду, то только потому, что пишу на темы, мало интересующие утонченное общество, как говорит мой издатель. Это слова моего друга и по совместительству издателя, который подобными высказываниями успокаивает моё разгулявшееся самолюбие, когда продажи очередной книги начинают падать.
Я еду в какую-то глухую дыру со странным названием Проаба. Откуда берутся эти названия непонятно, но я знаю, что раньше здесь добывали торф, а земли принадлежали то ли барону, то ли князю. Это все мои исторические знания относительно того места куда я направляюсь. История меня интересует ровно с того момента, когда я приступаю к новой книге, а её действие происходит в каком-нибудь семнадцатом веке. Описывать исторические события теперь одно удовольствие, так как под рукою всегда интернет, и только в самых редких исключениях я выбираюсь в библиотеку. Когда последняя страница набрана и слово «конец» выходит само собою, я забываю все подробности исторических хроник, что недавно описывал. Невероятно, конечно, но мне вполне хватает огромных текстов в пьесах, чтобы ещё засорять голову «делами давно минувших дней». Мой мозг работает избирательно, и он выбирает Шекспира или Чехова.
Я понимаю, что сейчас этот дом может стоить огромных денег, так как расположен в заповедной части. Здесь есть два больших озёра, много лесов, чистейший воздух и, самое главное, по близости нет никаких производств. Если бы мать была жива, я бы подарил эти старые брёвна с окошками ей, но она умерла четыре года назад. Правда, она довольно часто ездила туда, ездила к отцу, хотя никак не мог взять в толк зачем, ведь он её предал. Он предал и меня. Он никогда не искал со мной встречи, не писал, не звонил. Мама говорила, что она ездит туда, чтобы помочь ему по хозяйству, а я не вдавался в подробности и даже иногда злился на него, так как не смог простить ему его же равнодушия ко мне.
Возможно, будь у меня жена и дети, я бы сделал из дома дачу, где они бы с удовольствием проводили каникулы, а я приезжал бы на выходные. Но у меня нет никого, а значит, судьба этого дома проста и понятна; он будет с большой моей радостью продан, чтобы я смог расплатиться за кредит.
Приняв такое решение, я повеселел и принялся раздумывать над своим новым проектом о тайных северных карстовых пещерах, при помощи которых мои герои переносились бы во времени. В общем, эта идея возникла как-то спонтанно, и я мог забросить её уже через пару недель, так и не найдя подходящей линии повествования. Много задумок мной было оставлено, и чаще всего из-за того, что я не мог создать особенный образ для главной героини, да и главный герой, если честно, не часто получался таким, каким бы я его хотел видеть. Мои «кормильцы» выходили не очень правдоподобными и литературно жизнеспособными, но читателям нравилось и я, скрепя сердце, оставлял их такими и писал продолжения про их такие же неправдоподобные приключения.
Наконец, я увидел нужную развилку и повернул влево. Дорога шла вдоль самой кромки леса. Чудесный запах хвои дурманил, и я не заметил сам, как стал улыбаться. Чуть сбавив скорость, я стал прислушиваться к звукам близкого и очень даже сказочного леса. Птицы щебетали во все голоса, а чуть глубже, в чаще, ветер, запутавшись в крепких еловых ветках, пытался вырваться на волю. Мимо машины пронеслась огромная собака, похоже, совсем дикая, и облаяла меня. Мне даже показалось сначала, что это волк.
Мелькнуло что-то яркое, в глаза брызнул яркий оранжевый свет, рассыпаясь на мелкие подвижные точки, словно я смотрел в микроскоп на растущую колонию каких-то микробов, отчего дорога на мгновение исчезла, а в голове застучало множество молоточков. Я остановил машину на обочине и вышел. Солнечный свет был таким ярким, что пришлось прищуриться, чтобы оглядеться вокруг. Для начала дня было удивительно тихо и никаких машин вокруг. Похоже, длинный путь сейчас и почти бессонная ночь дома - дали о себе знать. Пройдя к траве, что росла вдоль дороги, я уселся прямо на неё и устало выдохнул.
- Кто ты?
Я не сразу понял, откуда появился этот голос. Подняв голову, я приставил ладонь ко лбу козырьком и прищурился. Передо мной стояла девушка, примерно лет двадцати, в серой косынке и кипельно-белом сарафане. Она держала в руках небольшую корзинку полную дикой земляники. Девушка улыбнулась и присела передо мной на корточки.
- Я – Роман, - чуть оторопев и замедлившись, словно вспоминая собственное имя, произнёс я. – А ты кто такая?
Я огляделся вокруг, пытаясь сообразить, откуда могла выйти девушка. Никаких тропинок из леса рядом я не заметил.
- Я – Роза. А ты, я так понимаю – наследник?
Голос её был низок и чуть смешлив. Мне даже показалось, что она усмехнулась. Я смерил её взглядом, встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться, но она сама легко вскочила на ноги. Роза сделала несколько шагов ближе к машине, поставила корзинку на капот и принялась поправлять косынку, из-под которой выбились светлые пряди. Русые кудрявые волосы упали на её плечи. Они показались мне совсем светлыми на фоне загорелой кожи. Карие глаза девушки смотрели на меня исподлобья смешливо и загадочно.
- Вот что Роза, не твоего это ума дела, - деловито пробурчал я, продолжая рассматривать девушку. У неё была очень тонкая талия, и мне вдруг подумалось, что я мог бы легко обхватить её пальцами обеих рук.
- Уж, так ли не моего?
На это я не нашёлся, что ответить.
Роза взяла с капота корзинку, приподняла брови и, отвернувшись от меня, лёгким шагом, направилась к дороге.
- Может, тебя подбросить до дома? – поинтересовался я. Мне почему-то не хотелось так быстро расставаться с нею. Во-первых, девушка была очень хороша, а во-вторых, она откуда-то знала, кто я и могла мне помочь найти дом отца.
- Нет, спасибо, - ответила она и медленно пошла по дороге в сторону деревни. Я тут же запрыгнул в машину и медленно поехал за нею.
- А ты давно здесь живёшь? – высунувшись в открытое окно, поинтересовался я.
Я решил разговорить её, надеясь, что мне сказочно повезет, и я проведу пару-тройку дней в приятной компании.
- Нет, не очень…
- И не скучно тебе в такой глуши?
- Так получилось… А тебе, я так понимаю, хочется повеселиться.
- Иногда надо. Ты не согласна?
Я сверлил её взглядом, рассматривая со спины прелести, которыми щедро наградила природа деревенскую девицу.
- Не знаю. И ноги у меня самые обычные, - пропела Роза, даже не повернувшись ко мне.
- У тебя что, глаза на затылке?
- Ага, - ответила она и снова усмехнулась.
Эти усмешки стали меня чуть напрягать. Я не знал, как на них реагировать.
Вдруг Роза остановилась, замерев на пару секунд, и развернулась ко мне, сохраняя на лице полуулыбку.
Я так же остановил машину и замер, вцепившись в руль пальцами. Она в этот миг показалась мне настолько красивой и какой-то ненастоящей, что грязные мыслишки, которые пару минут назад одолевали меня, тут же исчезли.
- Ты очень красивая, - проговорил я еле-еле. Вообще, это было мне не свойственно. С красивыми женщинами я вёл себя довольно легко.
- Да и ты тоже ничего, - ответила Роза и ещё больше прищурила взгляд, словно пыталась рассмотреть меня лучше в ярком солнечном свете. – Ты уж как-то слишком красив для мужчины.
- Это плохо? – ляпнул я первое, что пришло на ум.
- Нет, отчего же, - она повернула голову чуть влево, в сторону леса, потом снова перевела взгляд на меня. – Ну, что смотришь?
Она, не дождавшись от меня ответа, отвернулась и сделала шаг. Я следил за ней и никак не мог уловить смысл её действий и слов. Вроде бы было всё обычно, но совершенно не логично. Мне показалось, что это был диалог двух книжных героев, при чём, самый неудачный и нелогичный диалог.
Выйдя из машины, я подошёл к ней вплотную. Она улыбнулась, и мне опять почудилось, что нечто подобное я где-то видел или переживал. Но ведь это невозможно.
- Приходи ко мне вечером, я накормлю тебя. Я живу возле реки, синий дом.
Она снова вскинула на меня взгляд, но уже не улыбалась. Мы смотрели так, словно знали друг о друге всё и даже больше. Роза отвернулась от меня и пошла по дороге, чуть размахивая корзинкой.
Я нехотя подошёл к машине, остановился возле дверцы и продолжил следить за удаляющейся тоненькой фигуркой моей новой знакомой. Тут же к ней подбежала та огромная собака, что недавно облаяла меня и, пристроилась послушно возле её ног.
«Точно, это её собака»: подумал я, сел на раскалённое солнцем сиденье и зажмурился.
Глава 2
Я открыл глаза и увидел себя стоящим возле двери синего дома. И это меня почему-то не удивило. Меня даже не удивило то, что на дворе уже вечер, и то, что я не мог вспомнить, ходил ли я по делам наследства или нет. Мне так хотелось увидеть Розу, что я и не собирался больше ничем забивать себе голову, но оказавшись возле двери, моё сознание тут же прояснилось. Возможно, это вечерняя прохлада привела меня в чувства, а может, мысль о возможном удачно проведённом времени с новой знакомой, заставила просветлеть мою голову. Как бы то ни было, я осмелел и постучался. Дверь через мгновение растворилась, и на пороге стояла улыбающаяся Роза.
- А, это ты? Я тебя ждала. Проходи, - Роза перекинула на плечо белое вафельное полотенце и махнула рукою в сторону комнаты.
- Спасибо.
Я прошёл за нею вдоль небольшого коридора и повернул направо, оказавшись возле двери, выкрашенной светло-зелёной краской. На ней была нарисована собака или, может быть, волк, я так и не понял кто. Остановившись, я перевёл взгляд на Розу.
- Что ж ты не заходишь?
Роза потянулась к ручке и тихонько толкнула дверь от себя. Петли чуть скрипнули, и я прошёл в комнату; она была погружена в вечерний сизо-дымчатый полумрак. Этот цвет показался мне каким-то неестественным и даже неприятным глазу, но аромат, что стоял в этом сумраке тут же успокоил меня. Пахло земляникой вперемешку с ароматом обычной садовой розы. Довольно предсказуемо для хозяйки дома, чьё имя соответствует названию цветка, но этот запах приятно дурманил и расслаблял. Щёлкнул выключатель и по комнате разлился мягкий приглушённый свет.
- Красиво и уютно, - наконец, произнёс я, сделав шаг вперед, и подошёл к столу, на котором стояли приборы и бутылка вина.
