Дышала, царапала ногтями землю и даже находила в себе силы сопротивляться. Слабое, но все таки сопротивление не давало окончательно упасть духом.
А потом свет от далекого фонаря закрыла чья то тень. И руки Зейна совершенно неожиданно разжались. Я с трудом поднялась, чувствуя боль в ссадинах и ушибленной во время падения ноге.
– Твою мать, Огненный! – рявкнул Кайл. – Стоит мне на две недели отлучиться, как ты тянешь руки к моей жене!
– А что, завидно? К тебе то она не столь благосклонна. – Зейн сплюнул прямо в бассейн. – Так, может, мы ее вдвоем, а? Вспомним старую дружбу.
– Блейк, иди в дом, – прорычал Кайл.
Не в силах произнести ни слова, я кое как застегнула рубашку и бросилась в дом. Где, как оказалось, ревела напуганная Элька.
– Все, все! – Я упала на диван, обняв девочку. – Испугалась, маленькая моя.
Сил слушать происходящее в саду просто не было. Я даже не удосужилась запереть дверь на случай, если Кайл, слабый после пребывания в больнице, не сможет остановить Зейна.
Спустя бесконечно долгие минуты, пока едва едва успокоила Эльку, хлопнула входная дверь. Слова Кайла, грубые, злые, прозвучали так, словно это было единственным, что я мечтала услышать.
– Какого черта ты открыла ему дверь? – рявкнул он.
– Посиди здесь, – шепнула я Эльке.
И уже Кайлу крикнула:
– Я не знала, что это был Зейн!
Он прошел в ванную и я вслед за ним.
– А спрашивать тебя не учили?
– Прости. – Я опустила голову, понимая, что виновата. – Я не подумала.
– Я смотрю, ты вообще редко это делаешь.
Вода окрасилась красным. Я вздрогнула, заметив кровь на руках Кайла, но спрашивать ничего не стала.
– Дай мне, – взяла вату с полки и заживляющую мазь. – Ты что, сбежал из больницы? Как твоя нога?
Кайл без единого слова возмущения вытерпел, пока жгучая мазь не начнет действовать, а потом позволил заклеить ссадины пластырем.
– Выписали, – наконец буркнул он.
– Зейн жив? – машинально спросила я, оттирая уже со своих рук кровь.
– Какая разница? Баб и детей у него точно теперь не будет.
Горячая вода немного уняла дрожь. И постепенно начало приходить понимание, что все, Зейна здесь нет, Кайл дома. Хотелось прикоснуться к нему, но не решалась. Молча наблюдала, как муж вешает куртку и идет на кухню. Синяки и кровоподтеки еще не все сошли. Видок был как после хорошей драки. Но кроме свежих ссадин на кулаках о стычке с Зейном ничего не говорило. Что свидетельствовало о ярости, с которой Кайл набросился на Огненного.
– Я не звала Зейна, – наконец тихо сказала я. – Я ведь его чуть не убила, чтобы помочь тебе.
Кайл оторвался от графина с молоком и удивленно на меня посмотрел.
– Я и не думаю, что ты его позвала. Как так получилось, что ни Лирэль, ни Зеленоглазой не было дома?
– Экономка отпросилась. И Лирэль я отпустила.
Кайл отставил в сторону графин и подошел ко мне почти вплотную. Я опустила глаза. Было и стыдно, и хорошо, и страшно одновременно. Странное ощущение.
– Когда ты научишься делать то, что говорю я? – задумчиво произнес мужчина. – Сладкая моя, посмотри, что натворила с тобой твоя наивность.
Его палец прошелся по ссадине на скуле, ниже, к красным следам от лап Зейна на шее, обещавшим стать хорошими синяками.
– Прости. – Я виновато вздохнула.
А внутренне возликовала: он злится не на меня! И не считает, что я специально позвала Зейна!
Мы одновременно посмотрели друг другу в глаза. Я облизнула губы и вздохнула, перестав бороться со странными чувствами к Златокрылому. И уже была готова ко всему, чего он там хочет, но… увы и ах! Элька, возмущенная тем, что ее надолго оставили одну, выскочила из гостиной.
– Папа! – заорала она.
Кайл подхватил ее на руки.
– А ты отчего дом не охраняешь? – спросил он у озадаченной девочки.
Я фыркнула.
– Она ведь не собака.
– Она хуже. Она ребенок, – изрек муж. – Вы ужинали? Я бы перекусил.
– Ужин нам оставили, – улыбнулась я. – Сейчас разогрею.
– Не подожги мне кухню. Твоя магия настолько убогая, что мне даже страшно тебя одну оставлять, – привычно съязвил Кайл.
Впрочем, щебетание Эльки немного отвлекло меня от обидных слов. Она лопотала, явно что то рассказывая отцу. И тот слушал. Поразительные вещи творятся в этом мире, право. Но все таки разогревала ужин и накрывала на стол я с удовольствием. Когда еще такой вечер выдастся?
Элька копошилась у меня в ногах, играя с кубиками. Кайл читал. Или делал вид, что читает. Витаминный чай после ужина помог, и дрожь прошла. Я переоделась в платье, приложила лед к синякам. В голове все еще не укладывалось, что Зейн оказался способным на такое. Все, что ранее говорил про Огненного Кайл, оказалось правдой. Причем правдой, пугающей весьма и весьма сильно.
В свете утреннего происшествия я не могла не переосмыслить события последних недель. И теперь, наверное, впервые со дня заключения брака, смотрела на Кайла, как на мужа. На человека, рядом с которым хорошо и безопасно.
Очень хотелось что то ему сказать. Но не решалась. Кайл выглядел так, будто вот вот готов снова взорваться. К счастью, злость его была направлена не на меня, а на Зейна, посмевшего протянуть лапы к собственности Златокрылого. В тот миг мне показалось, что Кайл его убьет.
А Элька играла, будто ничего и не было. Детство – счастливое время. Я постараюсь, чтобы Элькино прошло лучше, чем мое.
Девочка перебралась ко мне поближе, показывая мягкий кубик с картинками. Ее любимый. Разумеется, с драконами. Вся в отца. Не удивлюсь, если станет Погонщицей или Зрячей. Хотя Кайл, с его страстью все контролировать, вряд ли это допустит.
Я едва не опрокинула на себя чай. Когда услышала тихое, неуверенное, сказанное детским тоненьким голоском слово «мама». Элька молча смотрела на меня, словно чего то ждала. Потом опустила глазки и попыталась отползти обратно, вероятно, приняв мою растерянность за равнодушие. Но не успела: я усадила ее на колени и крепко обняла, пытаясь хоть как то выразить все чувства, нахлынувшие внезапно.
Маленькая моя девочка, как же ей не хватало мамы! Как ласково она прижималась ко мне и обнимала маленькими ручками! Сердце сжалось, когда Элька ткнулась носом мне в шею и засопела, устраиваясь удобнее.
– Девочка моя, – пробормотала я. – Хорошая.
– Мама, – повторила Элька.
– Кайл! – Я улыбнулась сквозь слезы. – Она меня мамой назвала!
– Конечно, назвала, – спокойно отозвался муж. – Ты же моя жена. И воспитываешь ее.
Но даже его сухость не заставила меня перестать улыбаться.
– Эльчонок мой!
У меня с мамой не сложилось. Такова жизнь. А мы с Элькой, похоже, нашли друг друга. Я с первого дня, с самого начала знакомства чувствовала, что для меня эта девочка – не просто ребенок.
Она уснула. Все таки слишком много переживаний за день. Уснула у меня на руках, сжимая любимый кубик. В комнате ее ждал тот самый мягкий дракон, которого для нее купил Кайл. А на выходные был запланирован кукольный домик; мы его почти собрали и нарядили всех кукол. Игры с мелкими в приюте, которые казались скучными, с Эллой приобретали новое качество.
– Уложу ее, – сказала я Кайлу, который, впрочем, никак не отреагировал.
Или сделал вид. Наверное, исчерпал свой лимит нежности к дочери.
Даже сказку не попросила почитать, намаялась, бедная. Сама переоделась в пижаму и забралась в постель.
– Спокойной ночи, солнышко мое. – Я улыбнулась, глядя, как засыпает Элла.
Она обнялась с драконом и разворошила одеяло, пока я собирала разбросанные игрушки. Спала спокойно. Я поборола желание прилечь рядом. Хотела поговорить с Кайлом и, наверное, поблагодарить. Глупо, конечно, иначе поступить он не мог. Но все же какое то чувство к нему я лелеяла. Вот только никак не могла понять, какое именно.
Вышла из комнаты и осторожно закрыла дверь, чтобы не разбудить Эллу. Контраст темной детской и яркого света в коридоре на миг ослепил. Я повернулась и едва успела вдохнуть.
Кайл, не давая мне ни единого шанса высвободиться, прижал к стене и поцеловал. В первый миг я испугалась и вздрогнула. Но расслабилась, млея в теплых и безопасных объятиях, позволяя себя целовать. Хотелось прижаться, как недавно прижималась Элька. Просто в поиске защиты и тепла. Он мог это дать, я знала.
– Кайл, – пробормотала я, задыхаясь, когда он принялся целовать шею.
– Для Эллы ты уже мама, – прошептал он, возвращаясь к моим губам. – Мне женой когда станешь?
И я сделала то, чего не делала еще ни разу с момента свадьбы. Закинула руки ему на шею, обняла, прижимая крепче, и сама поцеловала. Мне казалось, я вот вот взорвусь от переизбытка чувств.
– Сладкая моя! – Кайл чуть отодвинулся и осмотрел меня. – Красивая моя, иди ко мне.
Сжалось сердце от ласковых и совсем не насмешливых слов. И правда почувствовала себя красивой. А еще – очень желанной, потому что блеск в глазах мужа и чуть дрожащие руки игнорировать я не могла.
– Я пойду до конца, – предупредил Кайл.
И я застонала, когда его рука прошлась по бедру, приподнимая ткань платья.
– Только если сама захочешь, – шепнул он мне на ухо.
– Да, – выдохнула я.
Выгнулась, когда сильные руки сжали талию.
– Да? – Он усмехнулся. – Неужели я дождался этого момента. Блейк меня хочет.
Смутилась. Покраснела, чем вызвала тихий довольный смех.
– Я тебя не выпущу до самого утра. – Кайл сжал меня в объятиях. – А может, и до завтрашнего вечера.
Я вздрогнула, когда он случайно коснулся синяка, оставленного Зейном. Наверное, чуть чуть отстранилась, потому что муж притормозил, распуская мою косу. Я чувствовала, как бешено бьется его сердце и испытывала какую то странную гордость. Хотя, наверное, таких, как я, у него много.
– Как можно бить такую девушку, как ты? – спросил Кайл. – Когда можно придумать нечто куда более интересное. Скажи, сладкая, ты будешь меня слушаться?
Я кивнула, завороженная взглядом. И Кайл довольно хмыкнул, отстраняясь. Я тяжело дышала и пыталась привести в норму участившийся пульс. Волнение нарастало, и стоять под этим горящим взглядом было не по себе. Одновременно и страшно, и волнительно.
– Идем. – Кайл протянул мне руку.
Сглотнув, ухватилась за теплую ладонь и пошла следом. Разумеется, к его комнате. Приглушенный свет лился из светильников, и в этом свете мужчина, и так привлекательный, казался словно сошедшим со страниц какой то книги.
Но, к моему удивлению, Кайл прошел мимо постели, отворив дверь в… ванную комнату. Я вздрогнула и подняла глаза на мужа.
– Что ты…
– Тихо! – Он поднял руку, и палец скользнул по моей нижней губе, вызвав прерывистый вздох. – Ты обещала слушаться.
Ой, кажется, зря я это обещала.
Помещение наполнилось тем самым свежим запахом, что я так любила вдыхать перед сном. А ванная – горячей водой и белоснежной, отливающей радужными бликами пеной. И вдруг стало ясно: за эту ванну я отдам все на свете. Нестерпимо хотелось ощутить это чувство полной расслабленности и спокойствия.
Кайл подошел сзади и обнял. Губы оказались сначала за ухом, потом спустились ниже. Там, где остались кровоподтеки и синяки от Зейна, он целовал осторожнее. Но от этого было не менее приятно.
– Раздевайся, – шепнул он.
Сзади раздалось шуршание. Потом Кайл отбросил в сторону рубашку и, кажется, брюки.
– Блейк, – бархатным голосом произнес муж. – Ты что, передумала?
– Нет, – прошептала я, облизывая пересохшие губы. – Просто…
– Вот именно. Все просто. Дай ка мне.
Платье упало к ногам, и я зажмурилась, но все таки ступила ногой в горячую воду. И уселась, спрятавшись в густой пене, наблюдая за почти обнаженным Кайлом, который смотрел так, что впору было прятаться. Внизу живота сладко ныло, руки дрожали, и дыхание, прерывистое и неровное, отчетливо слышалось в ванной комнате.
Кайл сел рядом на корточки и задумчиво посмотрел на меня.
– Действительно рыжая, – произнес он, словно раньше этого не видел. – И почему меня к тебе тянет?
Его губы оказались нестерпимо близко. Но не касались. К моему сожалению.
– Почему я даже перед тем, как сдохнуть, думаю о том, что ты останешься одна? И о том, что я так и не купил тебе подарок ко дню рождения?
Он поднял вторую руку и разжал кулак. На ладони поблескивал красивый кулон. Медного цвета, узорный, с небольшими темно зелеными камушками.
– Золото и серебро – скучно, – вздохнул Кайл. – А зеленый тебе идет. Зачарованная медь дает дополнительную защиту. И драконы медь любят. Надень.
Холодный металл кулона прикоснулся к груди. Камни блеснули в свете ламп. Действительно красивая и изящная вещь.
– Спасибо, – сказала я. – Очень красиво.
Вместо ответа Кайл медленно провел пальцем от моего подбородка до кулона. И кожа тут же покрылась мурашками. А когда рука опустилась под воду и принялась ласкать уже более откровенно, я закусила губу.
– Кайл, – простонала я.
– Еще раз, – улыбнулся муж. – Мне нравится, когда ты произносишь мое имя.
– Кайл, – уже увереннее произнесла я.
И получила такой поцелуй, что дыхание перехватило. И упала бы, если б он не удержал. Знакомая волна возбуждения, смешанная с волнением и неуверенностью, накрыла меня с головой, оставляя лишь одного единственного мужчину. Который с таким напором целовал меня, что становилось страшно. И плевать было на свежие синяки, на горячую воду, на усталость, накопившуюся за последнее время.
Кайл опустился сверху, прижав мои руки к холодному бортику над головой. И, не слушая моих тихих стонов, стал мучить, целуя одновременно нежно и сильно. Ему хватало одной руки, чтобы удерживать меня, а второй он касался каждого участка моего тела, словно изучая.
Приятно расслабляющая горячая вода. Полумрак ванной комнаты. Витающий в воздухе аромат мяты и чего то травяного, волнующего и свежего. Руки мужа, сжимающие мои. Губы, заставляющие выгибаться дугой от нестерпимого, лишающего воли желания.
Ни единого слова. Глаза закрыты, но тело отзывается на каждое движение. И… да, я не могла себе представить, что рядом с мужчиной может быть так хорошо. И безопасно. И уютно.
Осторожное проникновение. Мой стон, приглушенный поцелуем.
А потом… потом я потерялась. Просто отдалась ощущениям, позволила делать все, что он захочет. И уже не вспоминала ни о том, что никогда не думала о Кайле как о мужчине, в которого я способна влюбиться, ни о Зейне, еще недавно перепугавшего меня едва не до смерти. Мой мир начинался с его рук, блуждающих по телу, и заканчивался губами, не отпускавшими мои, не давая слишком громко кричать.
Потом все начиналось снова и снова. Снова медленная пытка, к которой я не была готова.
– Тихо, тихо, – шепнул Кайл, когда я протестующе захныкала. – Устала? Сладкая моя! Ну ка, иди сюда.
Он выбрался из ванны и одним движением поднял меня на руки. Спиной я почувствовала мягкое одеяло и зевнула. Еле еле открыла глаза. Часы показывали половину второго ночи. Я и не знала, что мы так долго пробыли в ванной.
– Накинь что нибудь. – Кайл закутал меня в рубашку. – Прохладно ночью.
Прижался губами к виску.
– Тебе очень идет.
О чем он? Ах, кулон…
– И кольцо идет.
А вместе они не сочетаются. Но кольцо я, наверное, не сниму.
– А знаешь, что во всем этом самое приятное?
– Что? – Я сонно потянулась.
– Все это мое, – прошептал Кайл, прижимая меня к себе. – Все, что тебя окружает. Все, чем ты дышишь. Что носишь. Все это дал тебе я, и значит, ты тоже моя.
Да я и не спорила. Было безумно хорошо лежать рядом, вдыхать запах, ставший общим.
А потом свет от далекого фонаря закрыла чья то тень. И руки Зейна совершенно неожиданно разжались. Я с трудом поднялась, чувствуя боль в ссадинах и ушибленной во время падения ноге.
– Твою мать, Огненный! – рявкнул Кайл. – Стоит мне на две недели отлучиться, как ты тянешь руки к моей жене!
– А что, завидно? К тебе то она не столь благосклонна. – Зейн сплюнул прямо в бассейн. – Так, может, мы ее вдвоем, а? Вспомним старую дружбу.
– Блейк, иди в дом, – прорычал Кайл.
Не в силах произнести ни слова, я кое как застегнула рубашку и бросилась в дом. Где, как оказалось, ревела напуганная Элька.
– Все, все! – Я упала на диван, обняв девочку. – Испугалась, маленькая моя.
Сил слушать происходящее в саду просто не было. Я даже не удосужилась запереть дверь на случай, если Кайл, слабый после пребывания в больнице, не сможет остановить Зейна.
Спустя бесконечно долгие минуты, пока едва едва успокоила Эльку, хлопнула входная дверь. Слова Кайла, грубые, злые, прозвучали так, словно это было единственным, что я мечтала услышать.
– Какого черта ты открыла ему дверь? – рявкнул он.
– Посиди здесь, – шепнула я Эльке.
И уже Кайлу крикнула:
– Я не знала, что это был Зейн!
Он прошел в ванную и я вслед за ним.
– А спрашивать тебя не учили?
– Прости. – Я опустила голову, понимая, что виновата. – Я не подумала.
– Я смотрю, ты вообще редко это делаешь.
Вода окрасилась красным. Я вздрогнула, заметив кровь на руках Кайла, но спрашивать ничего не стала.
– Дай мне, – взяла вату с полки и заживляющую мазь. – Ты что, сбежал из больницы? Как твоя нога?
Кайл без единого слова возмущения вытерпел, пока жгучая мазь не начнет действовать, а потом позволил заклеить ссадины пластырем.
– Выписали, – наконец буркнул он.
– Зейн жив? – машинально спросила я, оттирая уже со своих рук кровь.
– Какая разница? Баб и детей у него точно теперь не будет.
Горячая вода немного уняла дрожь. И постепенно начало приходить понимание, что все, Зейна здесь нет, Кайл дома. Хотелось прикоснуться к нему, но не решалась. Молча наблюдала, как муж вешает куртку и идет на кухню. Синяки и кровоподтеки еще не все сошли. Видок был как после хорошей драки. Но кроме свежих ссадин на кулаках о стычке с Зейном ничего не говорило. Что свидетельствовало о ярости, с которой Кайл набросился на Огненного.
– Я не звала Зейна, – наконец тихо сказала я. – Я ведь его чуть не убила, чтобы помочь тебе.
Кайл оторвался от графина с молоком и удивленно на меня посмотрел.
– Я и не думаю, что ты его позвала. Как так получилось, что ни Лирэль, ни Зеленоглазой не было дома?
– Экономка отпросилась. И Лирэль я отпустила.
Кайл отставил в сторону графин и подошел ко мне почти вплотную. Я опустила глаза. Было и стыдно, и хорошо, и страшно одновременно. Странное ощущение.
– Когда ты научишься делать то, что говорю я? – задумчиво произнес мужчина. – Сладкая моя, посмотри, что натворила с тобой твоя наивность.
Его палец прошелся по ссадине на скуле, ниже, к красным следам от лап Зейна на шее, обещавшим стать хорошими синяками.
– Прости. – Я виновато вздохнула.
А внутренне возликовала: он злится не на меня! И не считает, что я специально позвала Зейна!
Мы одновременно посмотрели друг другу в глаза. Я облизнула губы и вздохнула, перестав бороться со странными чувствами к Златокрылому. И уже была готова ко всему, чего он там хочет, но… увы и ах! Элька, возмущенная тем, что ее надолго оставили одну, выскочила из гостиной.
– Папа! – заорала она.
Кайл подхватил ее на руки.
– А ты отчего дом не охраняешь? – спросил он у озадаченной девочки.
Я фыркнула.
– Она ведь не собака.
– Она хуже. Она ребенок, – изрек муж. – Вы ужинали? Я бы перекусил.
– Ужин нам оставили, – улыбнулась я. – Сейчас разогрею.
– Не подожги мне кухню. Твоя магия настолько убогая, что мне даже страшно тебя одну оставлять, – привычно съязвил Кайл.
Впрочем, щебетание Эльки немного отвлекло меня от обидных слов. Она лопотала, явно что то рассказывая отцу. И тот слушал. Поразительные вещи творятся в этом мире, право. Но все таки разогревала ужин и накрывала на стол я с удовольствием. Когда еще такой вечер выдастся?
Элька копошилась у меня в ногах, играя с кубиками. Кайл читал. Или делал вид, что читает. Витаминный чай после ужина помог, и дрожь прошла. Я переоделась в платье, приложила лед к синякам. В голове все еще не укладывалось, что Зейн оказался способным на такое. Все, что ранее говорил про Огненного Кайл, оказалось правдой. Причем правдой, пугающей весьма и весьма сильно.
В свете утреннего происшествия я не могла не переосмыслить события последних недель. И теперь, наверное, впервые со дня заключения брака, смотрела на Кайла, как на мужа. На человека, рядом с которым хорошо и безопасно.
Очень хотелось что то ему сказать. Но не решалась. Кайл выглядел так, будто вот вот готов снова взорваться. К счастью, злость его была направлена не на меня, а на Зейна, посмевшего протянуть лапы к собственности Златокрылого. В тот миг мне показалось, что Кайл его убьет.
А Элька играла, будто ничего и не было. Детство – счастливое время. Я постараюсь, чтобы Элькино прошло лучше, чем мое.
Девочка перебралась ко мне поближе, показывая мягкий кубик с картинками. Ее любимый. Разумеется, с драконами. Вся в отца. Не удивлюсь, если станет Погонщицей или Зрячей. Хотя Кайл, с его страстью все контролировать, вряд ли это допустит.
Я едва не опрокинула на себя чай. Когда услышала тихое, неуверенное, сказанное детским тоненьким голоском слово «мама». Элька молча смотрела на меня, словно чего то ждала. Потом опустила глазки и попыталась отползти обратно, вероятно, приняв мою растерянность за равнодушие. Но не успела: я усадила ее на колени и крепко обняла, пытаясь хоть как то выразить все чувства, нахлынувшие внезапно.
Маленькая моя девочка, как же ей не хватало мамы! Как ласково она прижималась ко мне и обнимала маленькими ручками! Сердце сжалось, когда Элька ткнулась носом мне в шею и засопела, устраиваясь удобнее.
– Девочка моя, – пробормотала я. – Хорошая.
– Мама, – повторила Элька.
– Кайл! – Я улыбнулась сквозь слезы. – Она меня мамой назвала!
– Конечно, назвала, – спокойно отозвался муж. – Ты же моя жена. И воспитываешь ее.
Но даже его сухость не заставила меня перестать улыбаться.
– Эльчонок мой!
У меня с мамой не сложилось. Такова жизнь. А мы с Элькой, похоже, нашли друг друга. Я с первого дня, с самого начала знакомства чувствовала, что для меня эта девочка – не просто ребенок.
Она уснула. Все таки слишком много переживаний за день. Уснула у меня на руках, сжимая любимый кубик. В комнате ее ждал тот самый мягкий дракон, которого для нее купил Кайл. А на выходные был запланирован кукольный домик; мы его почти собрали и нарядили всех кукол. Игры с мелкими в приюте, которые казались скучными, с Эллой приобретали новое качество.
– Уложу ее, – сказала я Кайлу, который, впрочем, никак не отреагировал.
Или сделал вид. Наверное, исчерпал свой лимит нежности к дочери.
Даже сказку не попросила почитать, намаялась, бедная. Сама переоделась в пижаму и забралась в постель.
– Спокойной ночи, солнышко мое. – Я улыбнулась, глядя, как засыпает Элла.
Она обнялась с драконом и разворошила одеяло, пока я собирала разбросанные игрушки. Спала спокойно. Я поборола желание прилечь рядом. Хотела поговорить с Кайлом и, наверное, поблагодарить. Глупо, конечно, иначе поступить он не мог. Но все же какое то чувство к нему я лелеяла. Вот только никак не могла понять, какое именно.
Вышла из комнаты и осторожно закрыла дверь, чтобы не разбудить Эллу. Контраст темной детской и яркого света в коридоре на миг ослепил. Я повернулась и едва успела вдохнуть.
Кайл, не давая мне ни единого шанса высвободиться, прижал к стене и поцеловал. В первый миг я испугалась и вздрогнула. Но расслабилась, млея в теплых и безопасных объятиях, позволяя себя целовать. Хотелось прижаться, как недавно прижималась Элька. Просто в поиске защиты и тепла. Он мог это дать, я знала.
– Кайл, – пробормотала я, задыхаясь, когда он принялся целовать шею.
– Для Эллы ты уже мама, – прошептал он, возвращаясь к моим губам. – Мне женой когда станешь?
И я сделала то, чего не делала еще ни разу с момента свадьбы. Закинула руки ему на шею, обняла, прижимая крепче, и сама поцеловала. Мне казалось, я вот вот взорвусь от переизбытка чувств.
– Сладкая моя! – Кайл чуть отодвинулся и осмотрел меня. – Красивая моя, иди ко мне.
Сжалось сердце от ласковых и совсем не насмешливых слов. И правда почувствовала себя красивой. А еще – очень желанной, потому что блеск в глазах мужа и чуть дрожащие руки игнорировать я не могла.
– Я пойду до конца, – предупредил Кайл.
И я застонала, когда его рука прошлась по бедру, приподнимая ткань платья.
– Только если сама захочешь, – шепнул он мне на ухо.
– Да, – выдохнула я.
Выгнулась, когда сильные руки сжали талию.
– Да? – Он усмехнулся. – Неужели я дождался этого момента. Блейк меня хочет.
Смутилась. Покраснела, чем вызвала тихий довольный смех.
– Я тебя не выпущу до самого утра. – Кайл сжал меня в объятиях. – А может, и до завтрашнего вечера.
Я вздрогнула, когда он случайно коснулся синяка, оставленного Зейном. Наверное, чуть чуть отстранилась, потому что муж притормозил, распуская мою косу. Я чувствовала, как бешено бьется его сердце и испытывала какую то странную гордость. Хотя, наверное, таких, как я, у него много.
– Как можно бить такую девушку, как ты? – спросил Кайл. – Когда можно придумать нечто куда более интересное. Скажи, сладкая, ты будешь меня слушаться?
Я кивнула, завороженная взглядом. И Кайл довольно хмыкнул, отстраняясь. Я тяжело дышала и пыталась привести в норму участившийся пульс. Волнение нарастало, и стоять под этим горящим взглядом было не по себе. Одновременно и страшно, и волнительно.
– Идем. – Кайл протянул мне руку.
Сглотнув, ухватилась за теплую ладонь и пошла следом. Разумеется, к его комнате. Приглушенный свет лился из светильников, и в этом свете мужчина, и так привлекательный, казался словно сошедшим со страниц какой то книги.
Но, к моему удивлению, Кайл прошел мимо постели, отворив дверь в… ванную комнату. Я вздрогнула и подняла глаза на мужа.
– Что ты…
– Тихо! – Он поднял руку, и палец скользнул по моей нижней губе, вызвав прерывистый вздох. – Ты обещала слушаться.
Ой, кажется, зря я это обещала.
Помещение наполнилось тем самым свежим запахом, что я так любила вдыхать перед сном. А ванная – горячей водой и белоснежной, отливающей радужными бликами пеной. И вдруг стало ясно: за эту ванну я отдам все на свете. Нестерпимо хотелось ощутить это чувство полной расслабленности и спокойствия.
Кайл подошел сзади и обнял. Губы оказались сначала за ухом, потом спустились ниже. Там, где остались кровоподтеки и синяки от Зейна, он целовал осторожнее. Но от этого было не менее приятно.
– Раздевайся, – шепнул он.
Сзади раздалось шуршание. Потом Кайл отбросил в сторону рубашку и, кажется, брюки.
– Блейк, – бархатным голосом произнес муж. – Ты что, передумала?
– Нет, – прошептала я, облизывая пересохшие губы. – Просто…
– Вот именно. Все просто. Дай ка мне.
Платье упало к ногам, и я зажмурилась, но все таки ступила ногой в горячую воду. И уселась, спрятавшись в густой пене, наблюдая за почти обнаженным Кайлом, который смотрел так, что впору было прятаться. Внизу живота сладко ныло, руки дрожали, и дыхание, прерывистое и неровное, отчетливо слышалось в ванной комнате.
Кайл сел рядом на корточки и задумчиво посмотрел на меня.
– Действительно рыжая, – произнес он, словно раньше этого не видел. – И почему меня к тебе тянет?
Его губы оказались нестерпимо близко. Но не касались. К моему сожалению.
– Почему я даже перед тем, как сдохнуть, думаю о том, что ты останешься одна? И о том, что я так и не купил тебе подарок ко дню рождения?
Он поднял вторую руку и разжал кулак. На ладони поблескивал красивый кулон. Медного цвета, узорный, с небольшими темно зелеными камушками.
– Золото и серебро – скучно, – вздохнул Кайл. – А зеленый тебе идет. Зачарованная медь дает дополнительную защиту. И драконы медь любят. Надень.
Холодный металл кулона прикоснулся к груди. Камни блеснули в свете ламп. Действительно красивая и изящная вещь.
– Спасибо, – сказала я. – Очень красиво.
Вместо ответа Кайл медленно провел пальцем от моего подбородка до кулона. И кожа тут же покрылась мурашками. А когда рука опустилась под воду и принялась ласкать уже более откровенно, я закусила губу.
– Кайл, – простонала я.
– Еще раз, – улыбнулся муж. – Мне нравится, когда ты произносишь мое имя.
– Кайл, – уже увереннее произнесла я.
И получила такой поцелуй, что дыхание перехватило. И упала бы, если б он не удержал. Знакомая волна возбуждения, смешанная с волнением и неуверенностью, накрыла меня с головой, оставляя лишь одного единственного мужчину. Который с таким напором целовал меня, что становилось страшно. И плевать было на свежие синяки, на горячую воду, на усталость, накопившуюся за последнее время.
Кайл опустился сверху, прижав мои руки к холодному бортику над головой. И, не слушая моих тихих стонов, стал мучить, целуя одновременно нежно и сильно. Ему хватало одной руки, чтобы удерживать меня, а второй он касался каждого участка моего тела, словно изучая.
Приятно расслабляющая горячая вода. Полумрак ванной комнаты. Витающий в воздухе аромат мяты и чего то травяного, волнующего и свежего. Руки мужа, сжимающие мои. Губы, заставляющие выгибаться дугой от нестерпимого, лишающего воли желания.
Ни единого слова. Глаза закрыты, но тело отзывается на каждое движение. И… да, я не могла себе представить, что рядом с мужчиной может быть так хорошо. И безопасно. И уютно.
Осторожное проникновение. Мой стон, приглушенный поцелуем.
А потом… потом я потерялась. Просто отдалась ощущениям, позволила делать все, что он захочет. И уже не вспоминала ни о том, что никогда не думала о Кайле как о мужчине, в которого я способна влюбиться, ни о Зейне, еще недавно перепугавшего меня едва не до смерти. Мой мир начинался с его рук, блуждающих по телу, и заканчивался губами, не отпускавшими мои, не давая слишком громко кричать.
Потом все начиналось снова и снова. Снова медленная пытка, к которой я не была готова.
– Тихо, тихо, – шепнул Кайл, когда я протестующе захныкала. – Устала? Сладкая моя! Ну ка, иди сюда.
Он выбрался из ванны и одним движением поднял меня на руки. Спиной я почувствовала мягкое одеяло и зевнула. Еле еле открыла глаза. Часы показывали половину второго ночи. Я и не знала, что мы так долго пробыли в ванной.
– Накинь что нибудь. – Кайл закутал меня в рубашку. – Прохладно ночью.
Прижался губами к виску.
– Тебе очень идет.
О чем он? Ах, кулон…
– И кольцо идет.
А вместе они не сочетаются. Но кольцо я, наверное, не сниму.
– А знаешь, что во всем этом самое приятное?
– Что? – Я сонно потянулась.
– Все это мое, – прошептал Кайл, прижимая меня к себе. – Все, что тебя окружает. Все, чем ты дышишь. Что носишь. Все это дал тебе я, и значит, ты тоже моя.
Да я и не спорила. Было безумно хорошо лежать рядом, вдыхать запах, ставший общим.
