- Входящий, преклони колено перед великими богами, - прочитала я.
– Что это? – Яспера нахмурилась.
- Вход в храм. Тот самый, который замурован в подвале, - предположила я.
- Исключено, - ответил Кейман. – Его засыпали.
- Его могли расчистить.
- Это нельзя сделать тихо. Чтобы расчистить подземный храм, надо… здесь не обойтись лопатой. Я не отрицаю, что это мог быть вход в него, но…
- Но вы ведь не проверяли храм после того, как Оллис разнес половину школы.
- Технически школу разнес я, - поправил меня Бастиан. – Давай не будем приписывать мои заслуги всякой нечисти.
- Вот и скажи, мог ли Оллис сделать что-то в храме. До того, как мы вернулись.
- А во сколько вы вернулись?
Я задумалась.
- К утру. Еще не рассвело, но большую часть ночи мы провели в полете.
- Да, пожалуй, - после длинной паузы кивнул ди Файр, - у него было время. Он закончил с нами не позже двух.
Я вздрогнула от фразы «закончил с нами», а в особенности от будничного тона, которым она была произнесена.
- А с кем она… - Яспера странно на меня покосилась.
- Не обращай внимание. Ладно, отправлять Шторм в школу уже бесполезно, давай посмотрим, что под люком. Сможем мы его отодвинуть?
Открыв рот, я смотрела, как магистр Ванджерия с пугающей легкостью двигает тяжеленную каменную плиту. Нет, пожалуй, я не готова стоять на пути Ясперы к счастью. Не знаю, кто эта женщина, но явно не просто маг. Что-то в ней было… звериное.
Похоже, этой ночью мы все заподозрили друг у друга скелеты в шкафу и дружно решили об этом не говорить. Яспера больше не спрашивала о том, с кем я беседую, Бастиан молчал об Акорионе, а я не лезла с вопросом «Откуда у посредственного преподавателя и ревнивой красотки такие способности при том, что она не использует крупицы». Ну а Кейман и в мирной жизни ни у кого ничего не спрашивал, и никому ничего не говорил.
Когда за плитой обнаружился вертикальный лаз, мы дружно заглянули в темноту. С ладони Кеймана сорвался голубой огонек и, вращаясь, пролетел до самого низа, осветив с виду добротные каменные скобы-ступеньки.
- Ну, я так понимаю, ставить на повестку ночи вопрос «а не пропустить ли нам пару бокальчиков вина в моем кабинете вместо того, чтобы спускаться в какую-то… кхм…» бесполезно.
- Я за, - откликнулась Яспера.
Я недовольно засопела. Кейман со вздохом сбросил пиджак и, оставшись в одной рубашке, резво полез вниз.
- Она все равно сюда полезет, - пояснил он Яспере. – Лучше она это сделает в нашем присутствии.
- Ну я бы не сказала… - едва слышно пробормотала магистр так, чтобы не услышал Кейман, но услышала я.
Из колодца донесся усиленный эхом голос директора:
- Только дождитесь, пока я спущусь. Иначе мы сюда кубарем свалимся.
Минуты, проведенные наедине с магистром Ванджерией стали самыми странными и самыми неловкими за все мои девятнадцать лет. Как назло, куда-то исчез Бастиан, и только ветер слабо колыхал верхушки деревьев.
- Спускайтесь! – наконец донеслось снизу.
Я первая полезла вниз, не дав Яспере даже шанса среагировать. Спускаться было неудобно, туфли скользили на холодных каменных ступенях, кожаное платье цеплялось за неровные стены. Я пожалела, что не надела перчатки, сломав три ногтя и больно оцарапав палец. С последней ступеньки Кейман меня снимал, и слава всем богам, прыжок с метровой высоты мог дорого обойтись.
А вот Яспера приземлилась грациозно, словно ей ничего не стоило преодолеть весь путь одним прыжком, и лестницей она воспользовалась исключительно из уважения к смертным. Я ощутила противную кислую зависть и поморщилась, благо темнота скрывала лицо. Мне до такой грации еще ехать и ехать.
Перед нами вдаль уходил темный коридор. Как декорация из фильма ужасов, он дышал мне в лицо холодом и тьмой, один Акорион ведает, что скрывая.
- Он ведет к храму?
- Подозреваю, что так, - сказал Кейман. – Закопаю все нахр… полностью.
- Мы идем? – Яспера иронично усмехнулась.
Я, чисто из вредности, первая сделала шаг вперед. Потом остановилась, задумалась и поинтересовалась:
- А колено преклонять не надо?
- Да все наши здесь, - буркнул Кейман.
- Что?
- Я говорю, единственные, перед кем надо делать поклон – это магистры школы и ее же директор. Но вы это правило тактично игнорируете, так что я уже даже не мечтаю. Все, пошли, у меня еще теплится надежда на вино, камин и час сна.
По прикидкам дорога до школы должна была занять минут десять, и вскоре обстановка действительно изменилась. Стены стали теплее, камни приобрели другой, более теплый, цвет, а вдалеке показались какие-то огни. Смелость покинула меня где-то на середине, так что я не стала возражать, когда Кейман вышел вперед. Спиной чувствовать холод подземелья было тоже неуютно, но я бы скорее съела горсть крупиц магии огня и потом мучилась изжогой, чем спасовала в присутствии Ясперы.
Огни оказались факелами, а коридор кончался узкой лестницей, ведущей вниз. Мы старались ступать осторожно, бесшумно, но мне все равно казалось, что если в храме кто-то есть, то он нас уже ждет. Глупо было думать, что сейчас я встречусь с Акорионом, но выбросить из головы эту мысль никак не удавалось. Пальцы сами нащупали браслет с крупицами.
Лестница кончилась, впереди показалась деревянная, видавшая виды, дверь.
- Пыли нет, - сказал Бастиан.
- В смысле? – не поняла я.
- Если здесь никто не бывает, почему ни на ручке, ни на двери нет пыли?
- Очевидно, потому что кое-кто здесь все же бывает. Не надо быть королем сообразительности, чтобы понять, кто.
Вопрос лишь в том, успел он смыться или…
Нет.
Неожиданно для самой себя я вдруг оказываюсь во сне. То есть на самом деле я здесь, в реальности, но ощущение, будто вот-вот из темной ниши в другом конце зала выйдет знакомая темная фигура. Здесь все так, как во сне. Обломки статуи, увядшее, некогда роскошное, великолепие храма темных богов. Пыль и паутина в углах, шеренга чадящих факелов на одной из стен.
И фигура тоже есть. Только не та, что являлась во сне, а та, что стала кошмаром наяву для двадцати адептов Школы Темных. Джораха Оллиса, кажется, совсем не волновал наш приход, и вскоре я поняла, почему. Когда бывший магистр обернулся, его взгляд показался мне совершенно безумным.
- С днем рождения, Деллин. Он передал, что ты можешь зайти. Жаль, я не успел приготовить подарок. Вы пришли слишком быстро, а я, увы, залюбовался твоей подругой. Она так сладко спит…
Ярость застелила глаза, я ощутила такой всплеск ненависти, что испугалась не Оллиса, а себя. Сейчас молния сорвалась с руки не случайно, не хаотичным всплеском магии. Я метнула ее, размахнувшись, наотмашь, попала прямо Оллису в грудь и занесла руку для нового удара. Но ее перехватил Кейман.
- Шторм! – рявкнул он.
Оллис, посмеиваясь, поднялся, хоть это далось ему не так просто, как он хотел показать. Кейман мог удержать мою руку, но не мои эмоции, и Оллиса снова шарахнуло – для этого мне хватило лишь сощуриться и направить на него всю мощь, что уже рвалась наружу.
- Деллин, очнись! – рявкнул Кейман. – Ты его убьешь!
Второй разряд вышел сильнее и дольше. Я с садистским наслаждением смотрела, как Оллис корчится от боли. Он изо всех сил старался не кричать, но сквозь стиснутые зубы вырывались короткие стоны. Мир сузился до одной-единственной картины, а воздух вокруг наполнился язвительным смехом Акориона.
Сквозь него с трудом пробилась ругань Кеймана.
- Уведи ее!
Вспышка ярости закончилась, молнии, охватившие тело Оллиса, растворились в воздухе. Тяжело дыша и кашляя, мужчина попытался подняться.
- Яспера, выведи ее отсюда и запри! – рыкнул Кейман, толкая меня прямо в руки магистра Ванджерии.
Хватка у нее оказалась стальная, она не давала мне поднять руку и волоком тащила к выходу. Огромный зал храма наполнился нечеловеческим криком. Оллис бросил все силы, чтобы нас остановить: сгусток темной энергии, расшвыривая в стороны камни, летел на нас с Ясперой. Я почти успела почувствовать леденящий душу холод тьмы, но Кейман в последний момент отвел магию в сторону.
Стена храма затряслась и в ней образовалась зияющая дыра. От мысли, что было бы с нами, не отведи Кейман магию, стало дурно.
- В школу! – бросил директор. – Немедленно.
Проще с танком бороться, чем с Ясперой! Как бы я ни пыталась вырваться и справиться со стальным захватом хрупких с виду рук, не получалось даже на миллиметр сдвинуть их.
Я все тянула шею, не отводя взгляда от Оллиса. Моя магия его крепко потрепала, он отползал от Кеймана, держась за ногу. А магистр Крост шаг за шагом приближался. В его походке было что-то пугающе спокойное, размеренное. Он закатывал рукава рубашки и мне вдруг показалось, что если бы я могла видеть его глаза, то рассмотрела бы в них ад. В который он собирался погрузить Оллиса.
- Бастиан! – крикнула я, увидев рядом с Кейманам фигуру огневика.
Он не шелохнулся.
- Он вернется! – вдруг крикнул Оллис. – Акорион вернется в Штормхолд! Он камня на камне не оставит от этого места! Вернется и ты, Деллин Шторм, встанешь рядом с ним! Он сделает тебя такой, какая ты есть! Запомни это, ты принадлежишь ему! И никто не посмеет посягнуть на то, что принадлежит темному богу!
Дыра в стене была все ближе, Яспера буквально втолкнула меня внутрь. И в этот же миг раздался дикий, нечеловеческий, полный боли и безумия, вопль. Он тут же стих: мы очутились в коридоре и Яспера заперла дверь, за которой теперь находилась разрушенная подсобка вместе с ходом, ведущим к круглой двери. Той самой, которую я обнаружила во время наказания. Заклятьем Оллиса разнесло все, включая замурованную внешнюю дверь.
Я опустилась на пол в коридоре, тяжело дыша. Несколько всплесков магии дались нелегко, в висках пульсировала боль. Пару минут казалось, что меня сейчас стошнит, но постепенно все стихло. Осталась лишь опустошенность и усталость. Смертельная, безнадежная усталость. Я боялась закрыть глаза, потому что если бы сделала это, то непременно бы уснула.
- Что он с ним сделает? – спросила я.
Тишина в компании Ясперы казалась невыносимой.
- С кем?
- С Оллисом.
- С кем?
Я посмотрела на магистра, как на идиотку.
- С Оллисом. Психом, убившим два десятка адептов. Как думаете, что Кейман сделает с ним? Он ведь отдаст его страже, да? Выяснит планы Акориона, а потом передаст в тюрьму?
- Не понимаю, о чем ты говоришь. – Яспера окинула меня равнодушным взглядом.
Рот открылся сам собой.
- Вы что, издеваетесь?
- Простите? Адептка, у вас ко мне какие-то вопросы?
Я поднялась, держась за стеночку, потому что пошатывало еще конкретно.
- Да, демон раздери, у меня есть вопросы! Не смейте делать вид, что ничего не произошло!
- Вам лучше поговорить с директором, адептка. Я не решаю вопросы, связанные с происшествиями в школе.
И снова – каменное, абсолютно бесстрастное лицо. Красивое, и от того еще более бесящее. В сердцах я что было сил двинула кулаком по стене. Получилось больно, охнув, я прижала поврежденную конечность к груди и шмыгнула.
Запоздало накатил выброс адреналина. Меня начало трясти. В ушах все еще стояли слова Оллиса. О возвращении Акориона, о том, что я принадлежу темному богу. Он действительно помешался. И действительно безумен. Ведь Акорион понял, что я нашла вход в храм, догадывался, что пойду туда не одна и мог вывести своего союзника. Но предпочел отдать его Кейману.
Этот небрежный жест напугал куда больше, чем хладнокровное убийство невинных. Будто Акорион не сомневался в собственном превосходстве. Не боялся ничего и никого во всех существующих мирах, будь они неладны.
Сколько прошло времени, не знаю. Меня разрывали противоречивые желания и страхи. Часть меня рвалась обратно в храм, я хотела увидеть, что происходит, хотела убедиться, что Оллис не смог одолеть Кеймана. Другая часть, та, что еще помнила размеренную безопасную жизнь на Земле, умоляла вернуться в комнату, упасть на кровать и отключиться в надежде, что все это какой-то страшный сон.
Наконец послышались шаги. Я наблюдала за Ясперой, которая мгновенно подобралась, готовая кинуться в бой. Женщина сложила руки на груди, будто равнодушно, но на самом деле длинные изящные пальцы небрежно перебирали крупицы на браслете. Секунда – и магия превратится в опасное оружие.
Дверь открылась – и в коридор вышел Кейман. На нем не было ни единого повреждения: ни царапины, ни ссадины. Идеально белая рубашка, идеально собранные в небрежный хвост черные волосы.
- Спасибо, Яспера, ты можешь быть свободна, - произнес он и улыбнулся магистру Ванджерии.
Кивнув, она быстро скрылась из вида под моим несколько ошалелым взглядом. Я все еще не понимала, что происходит, но, когда Кейман вдруг остановился, как вкопанный, развернулся и схватил меня за плечи, задохнулась от неожиданности. А потом он меня встряхнул, как тряпичную куклу, словно хотел вытрясти всю душу.
- Никогда, слышишь, никогда больше не смей так делать! Держи свою магию под контролем! Ты не можешь использовать силу, чтобы пытать и убивать, слышишь меня, Деллин?!
- Он убил моего друга! – рявкнула я.
- Плевать мне, что он сделал! Я о тебе сейчас говорю. Не смей превращаться в монстра! Я не для того жертвую временем, силами и деньгами, чтобы ты вела себя, как…
- Как кто?!
Я вырвалась из его рук и отскочила к стене.
- Как кто?! Скажите мне, на кого я похожа, схожу и спрошу совета, потому что я не знаю, как себя вести! Я не знаю, что делать с силой, которая во мне! Вы постоянно твердите о самоконтроле, но я не могу контролировать страх! Я боюсь, Кейман, я с ума схожу от того, что он в моей голове! Он мне снится. Мучает. Рассказывает, как их убивал. У меня был один – один друг! – и он убил его, а потом в красках рассказывал, как именно! Я ненавижу вставать по утрам, потому что не знаю, какой подарок будет меня ждать! Завалит он комнату черными розами или просто пришлет какую-то безделушку, приколотит мне на дверь чей-нибудь труп или покажет ночью порно-картинку! И вы мне предлагаете контролировать эмоции?! Я что, должна улыбнуться и сделать реверанс, встретив убийцу-психопата?! Чтобы вам в директорском кресле сиделось спокойнее?! Мне не нужно ваше время, Кейман. Как и деньги. Я НЕ ПРОСИЛА приводить меня в этот мир и я с удовольствием вернулась бы на Землю, потому что там я была никем! Никому не нужной, бездарной, больной уборщицей! В гробу я видела вашу магию! В гробу видела вашу школу! Я НЕНАВИЖУ силу, которую вы заставили меня принять, ясно?! Я обменяла бы ее на пакет леденцов, если бы могла!
Кейман терпеливо ждал, когда у меня закончатся силы, когда дыхание собьется, а головная боль станет нестерпимой.
- Но эта сила твоя и отказаться от нее ты уже не сможешь.
- Я стану такой же, как Оллис. Рано или поздно свихнусь.
- Сегодня ты сделала к этому первый шаг. Пока еще не поздно остановиться.
Мне до боли в горле захотелось разреветься. Как в детстве, навзрыд, с подвываниями и рефлекторными всхлипами. Чтобы кто-нибудь, пусть не мама, пусть просто кто-то неравнодушный, обнял и пообещал, что все будет хорошо. Что у меня получится справиться с тем, что с каждым днем крепнет и мечется внутри. Что получится сдать экзамены, несмотря на буквы, скачущие по бумаге. Что получится помочь Бастиану. Что Акорион никогда не вернется и никогда меня не получит. Что этот демонов мир меня, наконец, примет.
– Что это? – Яспера нахмурилась.
- Вход в храм. Тот самый, который замурован в подвале, - предположила я.
- Исключено, - ответил Кейман. – Его засыпали.
- Его могли расчистить.
- Это нельзя сделать тихо. Чтобы расчистить подземный храм, надо… здесь не обойтись лопатой. Я не отрицаю, что это мог быть вход в него, но…
- Но вы ведь не проверяли храм после того, как Оллис разнес половину школы.
- Технически школу разнес я, - поправил меня Бастиан. – Давай не будем приписывать мои заслуги всякой нечисти.
- Вот и скажи, мог ли Оллис сделать что-то в храме. До того, как мы вернулись.
- А во сколько вы вернулись?
Я задумалась.
- К утру. Еще не рассвело, но большую часть ночи мы провели в полете.
- Да, пожалуй, - после длинной паузы кивнул ди Файр, - у него было время. Он закончил с нами не позже двух.
Я вздрогнула от фразы «закончил с нами», а в особенности от будничного тона, которым она была произнесена.
- А с кем она… - Яспера странно на меня покосилась.
- Не обращай внимание. Ладно, отправлять Шторм в школу уже бесполезно, давай посмотрим, что под люком. Сможем мы его отодвинуть?
Открыв рот, я смотрела, как магистр Ванджерия с пугающей легкостью двигает тяжеленную каменную плиту. Нет, пожалуй, я не готова стоять на пути Ясперы к счастью. Не знаю, кто эта женщина, но явно не просто маг. Что-то в ней было… звериное.
Похоже, этой ночью мы все заподозрили друг у друга скелеты в шкафу и дружно решили об этом не говорить. Яспера больше не спрашивала о том, с кем я беседую, Бастиан молчал об Акорионе, а я не лезла с вопросом «Откуда у посредственного преподавателя и ревнивой красотки такие способности при том, что она не использует крупицы». Ну а Кейман и в мирной жизни ни у кого ничего не спрашивал, и никому ничего не говорил.
Когда за плитой обнаружился вертикальный лаз, мы дружно заглянули в темноту. С ладони Кеймана сорвался голубой огонек и, вращаясь, пролетел до самого низа, осветив с виду добротные каменные скобы-ступеньки.
- Ну, я так понимаю, ставить на повестку ночи вопрос «а не пропустить ли нам пару бокальчиков вина в моем кабинете вместо того, чтобы спускаться в какую-то… кхм…» бесполезно.
- Я за, - откликнулась Яспера.
Я недовольно засопела. Кейман со вздохом сбросил пиджак и, оставшись в одной рубашке, резво полез вниз.
- Она все равно сюда полезет, - пояснил он Яспере. – Лучше она это сделает в нашем присутствии.
- Ну я бы не сказала… - едва слышно пробормотала магистр так, чтобы не услышал Кейман, но услышала я.
Из колодца донесся усиленный эхом голос директора:
- Только дождитесь, пока я спущусь. Иначе мы сюда кубарем свалимся.
Минуты, проведенные наедине с магистром Ванджерией стали самыми странными и самыми неловкими за все мои девятнадцать лет. Как назло, куда-то исчез Бастиан, и только ветер слабо колыхал верхушки деревьев.
- Спускайтесь! – наконец донеслось снизу.
Я первая полезла вниз, не дав Яспере даже шанса среагировать. Спускаться было неудобно, туфли скользили на холодных каменных ступенях, кожаное платье цеплялось за неровные стены. Я пожалела, что не надела перчатки, сломав три ногтя и больно оцарапав палец. С последней ступеньки Кейман меня снимал, и слава всем богам, прыжок с метровой высоты мог дорого обойтись.
А вот Яспера приземлилась грациозно, словно ей ничего не стоило преодолеть весь путь одним прыжком, и лестницей она воспользовалась исключительно из уважения к смертным. Я ощутила противную кислую зависть и поморщилась, благо темнота скрывала лицо. Мне до такой грации еще ехать и ехать.
Перед нами вдаль уходил темный коридор. Как декорация из фильма ужасов, он дышал мне в лицо холодом и тьмой, один Акорион ведает, что скрывая.
- Он ведет к храму?
- Подозреваю, что так, - сказал Кейман. – Закопаю все нахр… полностью.
- Мы идем? – Яспера иронично усмехнулась.
Я, чисто из вредности, первая сделала шаг вперед. Потом остановилась, задумалась и поинтересовалась:
- А колено преклонять не надо?
- Да все наши здесь, - буркнул Кейман.
- Что?
- Я говорю, единственные, перед кем надо делать поклон – это магистры школы и ее же директор. Но вы это правило тактично игнорируете, так что я уже даже не мечтаю. Все, пошли, у меня еще теплится надежда на вино, камин и час сна.
По прикидкам дорога до школы должна была занять минут десять, и вскоре обстановка действительно изменилась. Стены стали теплее, камни приобрели другой, более теплый, цвет, а вдалеке показались какие-то огни. Смелость покинула меня где-то на середине, так что я не стала возражать, когда Кейман вышел вперед. Спиной чувствовать холод подземелья было тоже неуютно, но я бы скорее съела горсть крупиц магии огня и потом мучилась изжогой, чем спасовала в присутствии Ясперы.
Огни оказались факелами, а коридор кончался узкой лестницей, ведущей вниз. Мы старались ступать осторожно, бесшумно, но мне все равно казалось, что если в храме кто-то есть, то он нас уже ждет. Глупо было думать, что сейчас я встречусь с Акорионом, но выбросить из головы эту мысль никак не удавалось. Пальцы сами нащупали браслет с крупицами.
Лестница кончилась, впереди показалась деревянная, видавшая виды, дверь.
- Пыли нет, - сказал Бастиан.
- В смысле? – не поняла я.
- Если здесь никто не бывает, почему ни на ручке, ни на двери нет пыли?
- Очевидно, потому что кое-кто здесь все же бывает. Не надо быть королем сообразительности, чтобы понять, кто.
Вопрос лишь в том, успел он смыться или…
Нет.
Неожиданно для самой себя я вдруг оказываюсь во сне. То есть на самом деле я здесь, в реальности, но ощущение, будто вот-вот из темной ниши в другом конце зала выйдет знакомая темная фигура. Здесь все так, как во сне. Обломки статуи, увядшее, некогда роскошное, великолепие храма темных богов. Пыль и паутина в углах, шеренга чадящих факелов на одной из стен.
И фигура тоже есть. Только не та, что являлась во сне, а та, что стала кошмаром наяву для двадцати адептов Школы Темных. Джораха Оллиса, кажется, совсем не волновал наш приход, и вскоре я поняла, почему. Когда бывший магистр обернулся, его взгляд показался мне совершенно безумным.
- С днем рождения, Деллин. Он передал, что ты можешь зайти. Жаль, я не успел приготовить подарок. Вы пришли слишком быстро, а я, увы, залюбовался твоей подругой. Она так сладко спит…
Ярость застелила глаза, я ощутила такой всплеск ненависти, что испугалась не Оллиса, а себя. Сейчас молния сорвалась с руки не случайно, не хаотичным всплеском магии. Я метнула ее, размахнувшись, наотмашь, попала прямо Оллису в грудь и занесла руку для нового удара. Но ее перехватил Кейман.
- Шторм! – рявкнул он.
Оллис, посмеиваясь, поднялся, хоть это далось ему не так просто, как он хотел показать. Кейман мог удержать мою руку, но не мои эмоции, и Оллиса снова шарахнуло – для этого мне хватило лишь сощуриться и направить на него всю мощь, что уже рвалась наружу.
- Деллин, очнись! – рявкнул Кейман. – Ты его убьешь!
Второй разряд вышел сильнее и дольше. Я с садистским наслаждением смотрела, как Оллис корчится от боли. Он изо всех сил старался не кричать, но сквозь стиснутые зубы вырывались короткие стоны. Мир сузился до одной-единственной картины, а воздух вокруг наполнился язвительным смехом Акориона.
Сквозь него с трудом пробилась ругань Кеймана.
- Уведи ее!
Вспышка ярости закончилась, молнии, охватившие тело Оллиса, растворились в воздухе. Тяжело дыша и кашляя, мужчина попытался подняться.
- Яспера, выведи ее отсюда и запри! – рыкнул Кейман, толкая меня прямо в руки магистра Ванджерии.
Хватка у нее оказалась стальная, она не давала мне поднять руку и волоком тащила к выходу. Огромный зал храма наполнился нечеловеческим криком. Оллис бросил все силы, чтобы нас остановить: сгусток темной энергии, расшвыривая в стороны камни, летел на нас с Ясперой. Я почти успела почувствовать леденящий душу холод тьмы, но Кейман в последний момент отвел магию в сторону.
Стена храма затряслась и в ней образовалась зияющая дыра. От мысли, что было бы с нами, не отведи Кейман магию, стало дурно.
- В школу! – бросил директор. – Немедленно.
Проще с танком бороться, чем с Ясперой! Как бы я ни пыталась вырваться и справиться со стальным захватом хрупких с виду рук, не получалось даже на миллиметр сдвинуть их.
Я все тянула шею, не отводя взгляда от Оллиса. Моя магия его крепко потрепала, он отползал от Кеймана, держась за ногу. А магистр Крост шаг за шагом приближался. В его походке было что-то пугающе спокойное, размеренное. Он закатывал рукава рубашки и мне вдруг показалось, что если бы я могла видеть его глаза, то рассмотрела бы в них ад. В который он собирался погрузить Оллиса.
- Бастиан! – крикнула я, увидев рядом с Кейманам фигуру огневика.
Он не шелохнулся.
- Он вернется! – вдруг крикнул Оллис. – Акорион вернется в Штормхолд! Он камня на камне не оставит от этого места! Вернется и ты, Деллин Шторм, встанешь рядом с ним! Он сделает тебя такой, какая ты есть! Запомни это, ты принадлежишь ему! И никто не посмеет посягнуть на то, что принадлежит темному богу!
Дыра в стене была все ближе, Яспера буквально втолкнула меня внутрь. И в этот же миг раздался дикий, нечеловеческий, полный боли и безумия, вопль. Он тут же стих: мы очутились в коридоре и Яспера заперла дверь, за которой теперь находилась разрушенная подсобка вместе с ходом, ведущим к круглой двери. Той самой, которую я обнаружила во время наказания. Заклятьем Оллиса разнесло все, включая замурованную внешнюю дверь.
Я опустилась на пол в коридоре, тяжело дыша. Несколько всплесков магии дались нелегко, в висках пульсировала боль. Пару минут казалось, что меня сейчас стошнит, но постепенно все стихло. Осталась лишь опустошенность и усталость. Смертельная, безнадежная усталость. Я боялась закрыть глаза, потому что если бы сделала это, то непременно бы уснула.
- Что он с ним сделает? – спросила я.
Тишина в компании Ясперы казалась невыносимой.
- С кем?
- С Оллисом.
- С кем?
Я посмотрела на магистра, как на идиотку.
- С Оллисом. Психом, убившим два десятка адептов. Как думаете, что Кейман сделает с ним? Он ведь отдаст его страже, да? Выяснит планы Акориона, а потом передаст в тюрьму?
- Не понимаю, о чем ты говоришь. – Яспера окинула меня равнодушным взглядом.
Рот открылся сам собой.
- Вы что, издеваетесь?
- Простите? Адептка, у вас ко мне какие-то вопросы?
Я поднялась, держась за стеночку, потому что пошатывало еще конкретно.
- Да, демон раздери, у меня есть вопросы! Не смейте делать вид, что ничего не произошло!
- Вам лучше поговорить с директором, адептка. Я не решаю вопросы, связанные с происшествиями в школе.
И снова – каменное, абсолютно бесстрастное лицо. Красивое, и от того еще более бесящее. В сердцах я что было сил двинула кулаком по стене. Получилось больно, охнув, я прижала поврежденную конечность к груди и шмыгнула.
Запоздало накатил выброс адреналина. Меня начало трясти. В ушах все еще стояли слова Оллиса. О возвращении Акориона, о том, что я принадлежу темному богу. Он действительно помешался. И действительно безумен. Ведь Акорион понял, что я нашла вход в храм, догадывался, что пойду туда не одна и мог вывести своего союзника. Но предпочел отдать его Кейману.
Этот небрежный жест напугал куда больше, чем хладнокровное убийство невинных. Будто Акорион не сомневался в собственном превосходстве. Не боялся ничего и никого во всех существующих мирах, будь они неладны.
Сколько прошло времени, не знаю. Меня разрывали противоречивые желания и страхи. Часть меня рвалась обратно в храм, я хотела увидеть, что происходит, хотела убедиться, что Оллис не смог одолеть Кеймана. Другая часть, та, что еще помнила размеренную безопасную жизнь на Земле, умоляла вернуться в комнату, упасть на кровать и отключиться в надежде, что все это какой-то страшный сон.
Наконец послышались шаги. Я наблюдала за Ясперой, которая мгновенно подобралась, готовая кинуться в бой. Женщина сложила руки на груди, будто равнодушно, но на самом деле длинные изящные пальцы небрежно перебирали крупицы на браслете. Секунда – и магия превратится в опасное оружие.
Дверь открылась – и в коридор вышел Кейман. На нем не было ни единого повреждения: ни царапины, ни ссадины. Идеально белая рубашка, идеально собранные в небрежный хвост черные волосы.
- Спасибо, Яспера, ты можешь быть свободна, - произнес он и улыбнулся магистру Ванджерии.
Кивнув, она быстро скрылась из вида под моим несколько ошалелым взглядом. Я все еще не понимала, что происходит, но, когда Кейман вдруг остановился, как вкопанный, развернулся и схватил меня за плечи, задохнулась от неожиданности. А потом он меня встряхнул, как тряпичную куклу, словно хотел вытрясти всю душу.
- Никогда, слышишь, никогда больше не смей так делать! Держи свою магию под контролем! Ты не можешь использовать силу, чтобы пытать и убивать, слышишь меня, Деллин?!
- Он убил моего друга! – рявкнула я.
- Плевать мне, что он сделал! Я о тебе сейчас говорю. Не смей превращаться в монстра! Я не для того жертвую временем, силами и деньгами, чтобы ты вела себя, как…
- Как кто?!
Я вырвалась из его рук и отскочила к стене.
- Как кто?! Скажите мне, на кого я похожа, схожу и спрошу совета, потому что я не знаю, как себя вести! Я не знаю, что делать с силой, которая во мне! Вы постоянно твердите о самоконтроле, но я не могу контролировать страх! Я боюсь, Кейман, я с ума схожу от того, что он в моей голове! Он мне снится. Мучает. Рассказывает, как их убивал. У меня был один – один друг! – и он убил его, а потом в красках рассказывал, как именно! Я ненавижу вставать по утрам, потому что не знаю, какой подарок будет меня ждать! Завалит он комнату черными розами или просто пришлет какую-то безделушку, приколотит мне на дверь чей-нибудь труп или покажет ночью порно-картинку! И вы мне предлагаете контролировать эмоции?! Я что, должна улыбнуться и сделать реверанс, встретив убийцу-психопата?! Чтобы вам в директорском кресле сиделось спокойнее?! Мне не нужно ваше время, Кейман. Как и деньги. Я НЕ ПРОСИЛА приводить меня в этот мир и я с удовольствием вернулась бы на Землю, потому что там я была никем! Никому не нужной, бездарной, больной уборщицей! В гробу я видела вашу магию! В гробу видела вашу школу! Я НЕНАВИЖУ силу, которую вы заставили меня принять, ясно?! Я обменяла бы ее на пакет леденцов, если бы могла!
Кейман терпеливо ждал, когда у меня закончатся силы, когда дыхание собьется, а головная боль станет нестерпимой.
- Но эта сила твоя и отказаться от нее ты уже не сможешь.
- Я стану такой же, как Оллис. Рано или поздно свихнусь.
- Сегодня ты сделала к этому первый шаг. Пока еще не поздно остановиться.
Мне до боли в горле захотелось разреветься. Как в детстве, навзрыд, с подвываниями и рефлекторными всхлипами. Чтобы кто-нибудь, пусть не мама, пусть просто кто-то неравнодушный, обнял и пообещал, что все будет хорошо. Что у меня получится справиться с тем, что с каждым днем крепнет и мечется внутри. Что получится сдать экзамены, несмотря на буквы, скачущие по бумаге. Что получится помочь Бастиану. Что Акорион никогда не вернется и никогда меня не получит. Что этот демонов мир меня, наконец, примет.
