- Не против, - хмыкаю я, представив, как Саша будет выкручиваться, объясняя другу, почему у него нет номера телефона его сестры.
- Поехали, - бросает через плечо Греховцев.
Макс открывает для меня заднюю дверь, потому что на переднее пассажирское уже уселась Алина.
Класс. Веселенькая предстоит поездка.
Скинув шпильки, девушка закидывает ноги на панель и поворачивается ко мне в профиль.
- Привет. Не успела с тобой познакомиться…
Ну, да, была так занята, что не выкроила для меня даже минутки.
- Я Алина, любимая Саши.
Сам Саша никак на ее болтовню не реагирует, сведя брови к переносице, смотрит только на дорогу.
- А ты Маша?
Собираюсь ее поправить, но не успеваю. Греховцев делает это за меня.
- Даша.
- Ой! – закрыв рот ладошкой, глупо хихикает, - сорри, всегда путаю эти два имени.
Курица безмозглая.
- Ничего страшного, - шепчу ей доверительным тоном, - легкая степень умственной отсталости. Видимо, передается половым путем…
- Не поняла… - хмурится блондинка.
Откинувшись на спинку, я ловлю на себе взгляд Греховцева. Всего лица в зеркало не видно, только глаза, и что в них, в темноте не понять, но мне кажется, в них загорелся огонек интереса.
- Саша, что она сказала? - с вызовом спрашивает Алина.
- Говорит, мы с тобой тупые…
- Чего?! В смысле?!
В ней столько праведного негодования, что еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться в голос.
- Успокойся, Алин, - говорит Саша негромко, - это юмор. Даша шутит.
- Ничего себе шуточки! – продолжает она возмущаться, но Греховцев прерывает ее, врубив музыку на всю громкость.
Больше никто из нас не разговаривает. Блондинка, надувшись, пялится в окно, а я листаю новостную ленту.
Я думала, что сначала он отвезет меня домой, а уж потом поедет жрать сладкие пироги своей Алины, но происходит все наоборот. Машина сворачивает на другую улицу и уже вскоре останавливается у высокого кирпичного забора.
- Ты приедешь ко мне потом? Родителей нет… - тихо спрашивает Алина.
Греховцев выходит из машины, его подружка, бросив мне через плечо сухое «пока» - тоже.
Он провожает ее до ворот и, остановившись под тусклым фонарем, целует в губы. Она обвивает его шею тонкими руками и пытается забраться на него, как обезьяна, но он не разрешает. Смеется, шлепая по упругой заднице, а блондинка, кажется, дует губы и обиженно ему что-то выговаривает.
Похоже, они парочка эксгибиционистов. Извращенцы.
Закрыв за ней тяжелую кованную, с крупными завитушками, дверь, Саша, не спеша, возвращается к машине. Садится и, не говоря ни слова, везет нас домой.
Уже через три минуты мы въезжаем во двор дома Греховцевых. Заглушив тачку, он так же молча выходит и идет к террасе.
- Спасибо за прекрасный вечер, - посылаю в спину.
Собиралась сказать это нейтральным тоном, но вышло немного ехидно. Надо было вообще, язык за зубами держать.
Саша останавливается и медленно ко мне поворачивается. Мне, чтобы в него не врезаться, тоже приходится замедлить шаг.
- Ты чего злая такая? – голос звучит дружелюбно, я бы даже сказала, ласково.
- Тебе показалось, - тон в тон отвечаю я.
- Может, хочешь, чтобы я тебя тоже поцеловал?
- Только, если продезинфицируешь рот, - вылетает прежде, чем я успеваю подумать.
На лице Саши расплывается улыбка. Самодовольная, чуть пренебрежительная.
- Это юмор, Даш. Я тоже умею шутить.
С этими словами он разворачивается и скрывается в доме. А я, сгорая от стыда и безумно на себя злясь, приваливаюсь спиной к колонне, удерживающей крышу террасы.
Боже, зачем я вообще рот открыла? С кем тягаться собралась?
Доковыляв до своей комнаты, стягиваю платье через голову и в нижнем белье иду в смежную с ней ванную. Сначала смываю с лица косметику, а затем, раздевшись догола, встаю под душ.
Я устала и немного расстроена из-за новости, что у Игоря уже новые отношения. Мне не понравилась вечеринка, и… твою мать, я признаю, что, когда Греховцев предложил меня поцеловать, внутри что-то сладко екнуло.
Какого черта?.. Я, что, действительно, хочу с ним поцеловаться? Нет же? Нет!
Все дело в том, что он популярный парень. Наверняка, каждая девчонка втайне представляет как это – целоваться с таким. Ничего предосудительного в этом нет.
На следующий день утром мне звонят из Академии, с просьбой приехать в деканат факультета Социологии. Туда, куда пообещал помочь поступить Герман Дмитриевич.
У меня трясутся поджилки. От страха слабеют колени. Я знала, что будет собеседование, я готовилась все лето, но сейчас, кажется, все позабыла.
- Даш, на тебе лица нет, - говорит Раиса Николаевна, ставя передо мной чашку с кофе, - зачем так нервничать? Ты все равно поступишь.
- А если нет? У меня по обществознанию мало баллов…
- Ты очень хорошо училась, мне мама твоя рассказывала. Баллы не показатель. К тому же, зубрила все лето.
Я киваю. Да, слышала, как мама врала каждый раз тете Рае, что я чуть ли не отличница. Все к их вундеркинду меня равняла.
Хотя да, я, действительно, зубрила, но вдруг, переволнуюсь и напутаю с ответами?
- Ты поступишь в любом случае, собеседование – лишь формальность, - успокаивает она меня.
Господи, зачем я пошла у мамы на поводу? Я всегда мечтала в Институт иностранных языков поступить, учителя говорили, у меня способность к языкам, но родительница настояла, чтобы я поступала именно в этот Вуз, потому что там учится Сашенька, и он курируется администрацией города. А мама так мечтает, чтобы Греховцев – младший взял меня в жены, а Греховцев – старший к себе на работу.
Я продолжаю кивать, пытаюсь взять себя в руки и настроиться на позитивное.
- Собирайся, Саша тебя отвезет.
Да, блин!.. Двойного удара я не выдержу.
- Я на такси, - пищу еле слышно.
- Зачем? – удивляется она, - Саше по пути…
Затем, что ваш Саша меня не по-детски бесит. Он от меня тоже не в восторге, неужели это не видно со стороны?
Естественно, свои мысли я оставляю при себе. Покапризничаю с мамой.
Иду в комнату, чтобы переодеться в новый брючный костюм и замазать тоналкой веснушки. Подкрашиваю глаза, убираю волосы у лица, собрав их сзади заколкой, на губы наношу матовую светлую помаду.
Стараясь не думать о том, как буду вести себя с Греховцевым после вчерашнего, собираю все свои документы в кейс и спускаюсь вниз.
- Удачи, - обнимает меня тетя Рая, - беги, Саша тебя на улице ждет.
Выбегаю из дома, частыми мелкими шажками пересекаю двор и выхожу за ворота.
Тачка припаркована тут же, сам Греховцев в спортивной майке, драных джинсах и солнечных очках – авиаторах, болтая с кем-то по телефону, задницей подпирает капот.
- Доброе утро, - хриплю, приближаясь к нему. Он поворачивает ко мне голову, большим пальцем левой руки указывает на машину.
Немного помешкав, на переднее или заднее сидение мне садиться, решаю остановиться по втором варианте.
- Вперед садись, - говорит Саша, отключив телефон, - я же тебе не таксист.
Ну, да. Он же мой брат, странно будет, если он станет катать сестру на заднем сидении. В этот раз предусмотрительно держу язык за зубами, молча сажусь вперед и жду, когда он усядется рядом.
Положив папку на колени, сжимаю в руках свой телефон и смотрю прямо перед собой. Саша включает негромкую музыку, в расслабленной манере ведет машину.
- Так значит, социология?
Я настолько зажата и погружена в собственные переживания, что не сразу понимаю, что он обращается ко мне.
- Что?..
- Почему именно социология? – повторяет громче.
Потому что это единственный факультет в твоем Вузе, который мне более или менее подходит. Поступить в другой Вуз мне шанса не дали.
- Нравится, - тем не менее, отвечаю я.
- Чем? Ты хоть знаешь, что это за специальность?
- Знаю. PR-менеджер, специалист по связям с общественностью, аналитик, менеджер по рекламе…
Хмыкнув, Саша уважительно качает головой.
- Молодец, готовилась.
- Готовилась, - подтверждаю с некой долей гордости.
- А чего тогда сама не поступила?
Я давлюсь воздухом. Растерявшись, сижу с открытым ртом, не зная, что сказать.
- Двоечница? Думаешь, потянешь Академию?
- Я не двоечница! – восклицаю эмоционально, - у меня только по обществознанию слабо. А русский и английский я хорошо сдала! Я в Иняз поступать хотела!
- И почему передумала?
Не рассказывать же ему, что мама не позволила. Сказала, если ее ослушаюсь, могу на ее материальную помощь не рассчитывать. Я проявила слабость. Испугалась.
- Так получилось.
- Ну, о’кей, отец тебе поможет поступить, - поворачивает ко мне голову и спускает очки на кончик носа, - но не рассчитывай, что он будет тянуть тебя до диплома. Сдавать сессии будешь сама, я прослежу.
Собеседование действительно оказывается лишь формальностью. Пузатый дядька в пиджаке и клетчатой рубашке знакомится с моими документами, задает тот же самый вопрос, что и Греховцев – знаю ли я, что это за профессия и кем собираюсь работать после получения диплома. После этого просит заполнить бланк заявления на поступление, а когда я выхожу из деканата, предупреждает, что стипендии студентам, обучающимся на коммерческой основе, не полагается.
Только закрыв дверь, я осознаю, что он сказал.
Коммерческой основе?.. Коммерческой?!
На лбу выступает испарина.
Мы с мамой не потянем платное обучение в Академии. Я знаю, сколько оно стоит, и у нас сроду таких денег не водилось.
Растерявшись, кручу головой по сторонам.
- Не подскажешь, где здесь выход? – спрашиваю у проходящей мимо девочки.
- До конца коридора и направо…
Иду, куда она указала, выхожу на лестничную площадку и встаю у окна. Под ложечкой противно сосет. Не сумев справится с волнением, достаю телефон и набираю маму.
- Даша? – отвечает сразу, будто ждала моего звонка.
- Мам, меня приняли, но только на коммерческую основу… - чуть не плача, проговариваю в трубку.
- Приняли? Слава Богу!
- Мама, ты слышишь меня вообще?! На коммерческую основу! Платно!
- Ну, и что?.. – хмыкает она.
- Как что? Откуда мы деньги возьмем? – восклицаю я, не заметив, что по лестнице поднимаются две женщины, видимо, преподаватели.
- Тебе об этом не стоит беспокоиться, дочка…
- Почему?
Но тут меня как обухом по затылку ударяет.
- Подожди-ка… - понижаю голос и вдавливаю телефон в ухо, - ты хочешь сказать, что за мою учебу будут платить Греховцевы?!
В трубке слышится раздраженный вздох.
- Мама…
- Какая тебе разница, кто платит за твое обучение?
- Я не буду учиться здесь!
- Будешь! Даже не вздумай возвращаться!
- Как тебе не стыдно?! – ахаю я.
- Не стыдно! У них денег полные закрома и связи на каждом шагу! Им это ничего не стоит! – чеканит мать, - а у тебя никогда в жизни не будет возможности получить такое образование!
- Мам, пожалуйста, давай я попробую поступить в другое место… - прошу жалобно, особо ни на что не надеясь.
- Даша, дочка… Не будь дурой, жизнь дает тебе такой шанс! Такая семья! Академия! Такой мальчик!..
- Мама!
- Что, мама?! Ты думаешь, я просто так с Раей столько лет дружу? Даша! Я же о тебе думаю, о твоем будущем!..
Это я слышу лет с семи, поэтому, оборвав ее на полуслове, отключаюсь. Несколько минут бездумно смотрю в окно на большой стадион, а затем плетусь на выход. Глядя под ноги, спускаюсь с крыльца и сажусь на лавочку, чтобы вызвать такси до дома Греховцевых.
- Ну, что? Едем? – неожиданно раздается сзади голос Саши, и я от неожиданности подпрыгиваю на месте.
- Ты меня ждал?
- Дела здесь были. Поехали?
Кивнув, я поднимаюсь и, обхватив плечи руками, плетусь за ним через стоянку.
- Ай-яй-яй, Сашенька, - догоняет нас девчачий ехидный голосок, - новая девочка?
Я собираюсь ответить: «сестра», но он меня опережает.
- Не твое дело, Лара.
Оглянувшись через плечо, рассматриваю разноцветную стайку девушек около белого Порше. Лара, красивая блондинка, стреляет глазками в Греховцева, игриво при этом кусая губы.
- Алина знает? – игриво спрашивает она.
Саша усмехается, демонстративно открывает передо мной переднюю дверь и, взяв за локоть, даже помогает усесться.
- Бывшая твоя? – спрашиваю, когда машина плавно трогается с места.
- Типа того…
Можно было, конечно, поязвить на тему его неразборчивости в половых связях, но настроение к этому не располагает. Сложив руки на коленях, я отворачиваюсь к окну. Злюсь на мать, но выхода из сложившейся ситуации не вижу.
У нас дома и так скандалы были из-за этой Академии и того, что мне придется немного у Греховцевых пожить. Знала бы я, что она еще и оплату обучения на них повесит, сбежала бы из дома, но ни за что сюда не поехала!
Неужели она не понимает, в какое положение меня ставит? Подбросила меня им, как кукушка кукушонка, заставила кормить, одевать, за учебу платить. Теперь что, за каждую оценку, каждый пропуск, зачет, экзамен лично перед Германом Дмитриевичем отчитываться? А если я не потяну? Сессию завалю? Как в глаза им смотреть буду?..
- Так тебя взяли или нет? – проникает в сознание насмешливый голос Саши.
- Взяли.
- Да? Довольной не выглядишь.
Я предпочитаю отмолчаться, и он больше не пристает. Отвечает на входящий на телефон и долго с кем-то болтает.
- Спасибо, - бормочу под нос, когда машина останавливается во дворе их дома.
Захожу внутрь и быстро поднимаюсь в свою комнату. Не могу успокоиться. От бессильной злости ладони сжимаются в кулаки, от стыда горят уши.
Два тихих стука в дверь, и в проеме появляется голова Раисы Николаевны.
- Как все прошло, Даш?
- Хорошо, спасибо, - выдавливаю я, - меня приняли.
Она заходит в комнату и закрывает дверь. Сев рядом со мной на край кровати, пытается заглянуть в глаза.
- Что случилось? – с тревогой в голосе спрашивает тихо.
Я быстро мотаю головой и, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, закусываю губы.
- Даша?
- Меня взяли платно…
- Ну, и что?
- Кто будет платить? Герман Дмитриевич?
- А что тебя смущает? Ты нам почти как дочь. Мы тебя с рождения знаем.
- Но так неправильно!..
- Почему же? Я ведь на тебя тоже рассчитываю…
- В смысле?
- Иногда мне нужна будет твоя помощь, - успокаивающим тоном проговаривает тетя Рая, - ты же мне поможешь?
- Конечно!
- Завтра мы с Кириллом и Маришкой улетаем на неделю на море. Ты же присмотришь за домом?
- Присмотрю, это не проблема, - часто кивая говорю я, - Саша с вами летит?
- Он остается с тобой.
А вот это проблема.
Хотя… вряд ли он будет днями и ночами сидеть около меня. Друзей и тусовки никто не отменял, так что семь дней как-нибудь продержусь. Твердо решив быть полезной тете Рае, заставляю себя улыбнуться.
- Хорошо.
Вечер я провожу в комнате Маришки. Она просит меня помочь собрать ее чемодан с одеждой и целую сумку с игрушками.
- Может, эту куклу дома оставишь? Она слишком большая, в сумку не влезет.
- Это Лили, она тоже на море хочет…
- Жалко будет с ней расставаться, - вздыхаю горестно, - я хотела с ней у бассейна позагорать…
- Да? – склонив голову, Маришка хлопает длинными ресницами и с сочувствием смотрит мне в глаза, - она тебе тоже нравится?
- Нравится, - смотрю с тоской на куклу, - буду сильно скучать…
Девочка складывает ручки на груди и поворачивается к кукле, едва ли уступающей ей в росте.
- Ну, что, Лили… полетишь на море в следующий раз. А пока побудешь с Дашей.
Позади слышится короткий хмык. Я оборачиваюсь и вижу, как Саша, подперев плечом дверной косяк, крутит на пальце ключи от машины.
- Поехали, - бросает через плечо Греховцев.
Макс открывает для меня заднюю дверь, потому что на переднее пассажирское уже уселась Алина.
Класс. Веселенькая предстоит поездка.
Скинув шпильки, девушка закидывает ноги на панель и поворачивается ко мне в профиль.
- Привет. Не успела с тобой познакомиться…
Ну, да, была так занята, что не выкроила для меня даже минутки.
- Я Алина, любимая Саши.
Сам Саша никак на ее болтовню не реагирует, сведя брови к переносице, смотрит только на дорогу.
- А ты Маша?
Собираюсь ее поправить, но не успеваю. Греховцев делает это за меня.
- Даша.
- Ой! – закрыв рот ладошкой, глупо хихикает, - сорри, всегда путаю эти два имени.
Курица безмозглая.
- Ничего страшного, - шепчу ей доверительным тоном, - легкая степень умственной отсталости. Видимо, передается половым путем…
- Не поняла… - хмурится блондинка.
Откинувшись на спинку, я ловлю на себе взгляд Греховцева. Всего лица в зеркало не видно, только глаза, и что в них, в темноте не понять, но мне кажется, в них загорелся огонек интереса.
- Саша, что она сказала? - с вызовом спрашивает Алина.
- Говорит, мы с тобой тупые…
- Чего?! В смысле?!
В ней столько праведного негодования, что еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться в голос.
- Успокойся, Алин, - говорит Саша негромко, - это юмор. Даша шутит.
- Ничего себе шуточки! – продолжает она возмущаться, но Греховцев прерывает ее, врубив музыку на всю громкость.
Больше никто из нас не разговаривает. Блондинка, надувшись, пялится в окно, а я листаю новостную ленту.
Глава 8.
Я думала, что сначала он отвезет меня домой, а уж потом поедет жрать сладкие пироги своей Алины, но происходит все наоборот. Машина сворачивает на другую улицу и уже вскоре останавливается у высокого кирпичного забора.
- Ты приедешь ко мне потом? Родителей нет… - тихо спрашивает Алина.
Греховцев выходит из машины, его подружка, бросив мне через плечо сухое «пока» - тоже.
Он провожает ее до ворот и, остановившись под тусклым фонарем, целует в губы. Она обвивает его шею тонкими руками и пытается забраться на него, как обезьяна, но он не разрешает. Смеется, шлепая по упругой заднице, а блондинка, кажется, дует губы и обиженно ему что-то выговаривает.
Похоже, они парочка эксгибиционистов. Извращенцы.
Закрыв за ней тяжелую кованную, с крупными завитушками, дверь, Саша, не спеша, возвращается к машине. Садится и, не говоря ни слова, везет нас домой.
Уже через три минуты мы въезжаем во двор дома Греховцевых. Заглушив тачку, он так же молча выходит и идет к террасе.
- Спасибо за прекрасный вечер, - посылаю в спину.
Собиралась сказать это нейтральным тоном, но вышло немного ехидно. Надо было вообще, язык за зубами держать.
Саша останавливается и медленно ко мне поворачивается. Мне, чтобы в него не врезаться, тоже приходится замедлить шаг.
- Ты чего злая такая? – голос звучит дружелюбно, я бы даже сказала, ласково.
- Тебе показалось, - тон в тон отвечаю я.
- Может, хочешь, чтобы я тебя тоже поцеловал?
- Только, если продезинфицируешь рот, - вылетает прежде, чем я успеваю подумать.
На лице Саши расплывается улыбка. Самодовольная, чуть пренебрежительная.
- Это юмор, Даш. Я тоже умею шутить.
С этими словами он разворачивается и скрывается в доме. А я, сгорая от стыда и безумно на себя злясь, приваливаюсь спиной к колонне, удерживающей крышу террасы.
Боже, зачем я вообще рот открыла? С кем тягаться собралась?
Доковыляв до своей комнаты, стягиваю платье через голову и в нижнем белье иду в смежную с ней ванную. Сначала смываю с лица косметику, а затем, раздевшись догола, встаю под душ.
Я устала и немного расстроена из-за новости, что у Игоря уже новые отношения. Мне не понравилась вечеринка, и… твою мать, я признаю, что, когда Греховцев предложил меня поцеловать, внутри что-то сладко екнуло.
Какого черта?.. Я, что, действительно, хочу с ним поцеловаться? Нет же? Нет!
Все дело в том, что он популярный парень. Наверняка, каждая девчонка втайне представляет как это – целоваться с таким. Ничего предосудительного в этом нет.
На следующий день утром мне звонят из Академии, с просьбой приехать в деканат факультета Социологии. Туда, куда пообещал помочь поступить Герман Дмитриевич.
У меня трясутся поджилки. От страха слабеют колени. Я знала, что будет собеседование, я готовилась все лето, но сейчас, кажется, все позабыла.
- Даш, на тебе лица нет, - говорит Раиса Николаевна, ставя передо мной чашку с кофе, - зачем так нервничать? Ты все равно поступишь.
- А если нет? У меня по обществознанию мало баллов…
- Ты очень хорошо училась, мне мама твоя рассказывала. Баллы не показатель. К тому же, зубрила все лето.
Я киваю. Да, слышала, как мама врала каждый раз тете Рае, что я чуть ли не отличница. Все к их вундеркинду меня равняла.
Хотя да, я, действительно, зубрила, но вдруг, переволнуюсь и напутаю с ответами?
- Ты поступишь в любом случае, собеседование – лишь формальность, - успокаивает она меня.
Господи, зачем я пошла у мамы на поводу? Я всегда мечтала в Институт иностранных языков поступить, учителя говорили, у меня способность к языкам, но родительница настояла, чтобы я поступала именно в этот Вуз, потому что там учится Сашенька, и он курируется администрацией города. А мама так мечтает, чтобы Греховцев – младший взял меня в жены, а Греховцев – старший к себе на работу.
Я продолжаю кивать, пытаюсь взять себя в руки и настроиться на позитивное.
- Собирайся, Саша тебя отвезет.
Да, блин!.. Двойного удара я не выдержу.
- Я на такси, - пищу еле слышно.
- Зачем? – удивляется она, - Саше по пути…
Затем, что ваш Саша меня не по-детски бесит. Он от меня тоже не в восторге, неужели это не видно со стороны?
Естественно, свои мысли я оставляю при себе. Покапризничаю с мамой.
Иду в комнату, чтобы переодеться в новый брючный костюм и замазать тоналкой веснушки. Подкрашиваю глаза, убираю волосы у лица, собрав их сзади заколкой, на губы наношу матовую светлую помаду.
Стараясь не думать о том, как буду вести себя с Греховцевым после вчерашнего, собираю все свои документы в кейс и спускаюсь вниз.
- Удачи, - обнимает меня тетя Рая, - беги, Саша тебя на улице ждет.
Выбегаю из дома, частыми мелкими шажками пересекаю двор и выхожу за ворота.
Тачка припаркована тут же, сам Греховцев в спортивной майке, драных джинсах и солнечных очках – авиаторах, болтая с кем-то по телефону, задницей подпирает капот.
- Доброе утро, - хриплю, приближаясь к нему. Он поворачивает ко мне голову, большим пальцем левой руки указывает на машину.
Немного помешкав, на переднее или заднее сидение мне садиться, решаю остановиться по втором варианте.
- Вперед садись, - говорит Саша, отключив телефон, - я же тебе не таксист.
Ну, да. Он же мой брат, странно будет, если он станет катать сестру на заднем сидении. В этот раз предусмотрительно держу язык за зубами, молча сажусь вперед и жду, когда он усядется рядом.
Положив папку на колени, сжимаю в руках свой телефон и смотрю прямо перед собой. Саша включает негромкую музыку, в расслабленной манере ведет машину.
- Так значит, социология?
Я настолько зажата и погружена в собственные переживания, что не сразу понимаю, что он обращается ко мне.
- Что?..
- Почему именно социология? – повторяет громче.
Потому что это единственный факультет в твоем Вузе, который мне более или менее подходит. Поступить в другой Вуз мне шанса не дали.
- Нравится, - тем не менее, отвечаю я.
- Чем? Ты хоть знаешь, что это за специальность?
- Знаю. PR-менеджер, специалист по связям с общественностью, аналитик, менеджер по рекламе…
Хмыкнув, Саша уважительно качает головой.
- Молодец, готовилась.
- Готовилась, - подтверждаю с некой долей гордости.
- А чего тогда сама не поступила?
Я давлюсь воздухом. Растерявшись, сижу с открытым ртом, не зная, что сказать.
- Двоечница? Думаешь, потянешь Академию?
- Я не двоечница! – восклицаю эмоционально, - у меня только по обществознанию слабо. А русский и английский я хорошо сдала! Я в Иняз поступать хотела!
- И почему передумала?
Не рассказывать же ему, что мама не позволила. Сказала, если ее ослушаюсь, могу на ее материальную помощь не рассчитывать. Я проявила слабость. Испугалась.
- Так получилось.
- Ну, о’кей, отец тебе поможет поступить, - поворачивает ко мне голову и спускает очки на кончик носа, - но не рассчитывай, что он будет тянуть тебя до диплома. Сдавать сессии будешь сама, я прослежу.
Глава 9.
Собеседование действительно оказывается лишь формальностью. Пузатый дядька в пиджаке и клетчатой рубашке знакомится с моими документами, задает тот же самый вопрос, что и Греховцев – знаю ли я, что это за профессия и кем собираюсь работать после получения диплома. После этого просит заполнить бланк заявления на поступление, а когда я выхожу из деканата, предупреждает, что стипендии студентам, обучающимся на коммерческой основе, не полагается.
Только закрыв дверь, я осознаю, что он сказал.
Коммерческой основе?.. Коммерческой?!
На лбу выступает испарина.
Мы с мамой не потянем платное обучение в Академии. Я знаю, сколько оно стоит, и у нас сроду таких денег не водилось.
Растерявшись, кручу головой по сторонам.
- Не подскажешь, где здесь выход? – спрашиваю у проходящей мимо девочки.
- До конца коридора и направо…
Иду, куда она указала, выхожу на лестничную площадку и встаю у окна. Под ложечкой противно сосет. Не сумев справится с волнением, достаю телефон и набираю маму.
- Даша? – отвечает сразу, будто ждала моего звонка.
- Мам, меня приняли, но только на коммерческую основу… - чуть не плача, проговариваю в трубку.
- Приняли? Слава Богу!
- Мама, ты слышишь меня вообще?! На коммерческую основу! Платно!
- Ну, и что?.. – хмыкает она.
- Как что? Откуда мы деньги возьмем? – восклицаю я, не заметив, что по лестнице поднимаются две женщины, видимо, преподаватели.
- Тебе об этом не стоит беспокоиться, дочка…
- Почему?
Но тут меня как обухом по затылку ударяет.
- Подожди-ка… - понижаю голос и вдавливаю телефон в ухо, - ты хочешь сказать, что за мою учебу будут платить Греховцевы?!
В трубке слышится раздраженный вздох.
- Мама…
- Какая тебе разница, кто платит за твое обучение?
- Я не буду учиться здесь!
- Будешь! Даже не вздумай возвращаться!
- Как тебе не стыдно?! – ахаю я.
- Не стыдно! У них денег полные закрома и связи на каждом шагу! Им это ничего не стоит! – чеканит мать, - а у тебя никогда в жизни не будет возможности получить такое образование!
- Мам, пожалуйста, давай я попробую поступить в другое место… - прошу жалобно, особо ни на что не надеясь.
- Даша, дочка… Не будь дурой, жизнь дает тебе такой шанс! Такая семья! Академия! Такой мальчик!..
- Мама!
- Что, мама?! Ты думаешь, я просто так с Раей столько лет дружу? Даша! Я же о тебе думаю, о твоем будущем!..
Это я слышу лет с семи, поэтому, оборвав ее на полуслове, отключаюсь. Несколько минут бездумно смотрю в окно на большой стадион, а затем плетусь на выход. Глядя под ноги, спускаюсь с крыльца и сажусь на лавочку, чтобы вызвать такси до дома Греховцевых.
- Ну, что? Едем? – неожиданно раздается сзади голос Саши, и я от неожиданности подпрыгиваю на месте.
- Ты меня ждал?
- Дела здесь были. Поехали?
Кивнув, я поднимаюсь и, обхватив плечи руками, плетусь за ним через стоянку.
- Ай-яй-яй, Сашенька, - догоняет нас девчачий ехидный голосок, - новая девочка?
Я собираюсь ответить: «сестра», но он меня опережает.
- Не твое дело, Лара.
Оглянувшись через плечо, рассматриваю разноцветную стайку девушек около белого Порше. Лара, красивая блондинка, стреляет глазками в Греховцева, игриво при этом кусая губы.
- Алина знает? – игриво спрашивает она.
Саша усмехается, демонстративно открывает передо мной переднюю дверь и, взяв за локоть, даже помогает усесться.
- Бывшая твоя? – спрашиваю, когда машина плавно трогается с места.
- Типа того…
Можно было, конечно, поязвить на тему его неразборчивости в половых связях, но настроение к этому не располагает. Сложив руки на коленях, я отворачиваюсь к окну. Злюсь на мать, но выхода из сложившейся ситуации не вижу.
У нас дома и так скандалы были из-за этой Академии и того, что мне придется немного у Греховцевых пожить. Знала бы я, что она еще и оплату обучения на них повесит, сбежала бы из дома, но ни за что сюда не поехала!
Неужели она не понимает, в какое положение меня ставит? Подбросила меня им, как кукушка кукушонка, заставила кормить, одевать, за учебу платить. Теперь что, за каждую оценку, каждый пропуск, зачет, экзамен лично перед Германом Дмитриевичем отчитываться? А если я не потяну? Сессию завалю? Как в глаза им смотреть буду?..
- Так тебя взяли или нет? – проникает в сознание насмешливый голос Саши.
- Взяли.
- Да? Довольной не выглядишь.
Я предпочитаю отмолчаться, и он больше не пристает. Отвечает на входящий на телефон и долго с кем-то болтает.
- Спасибо, - бормочу под нос, когда машина останавливается во дворе их дома.
Захожу внутрь и быстро поднимаюсь в свою комнату. Не могу успокоиться. От бессильной злости ладони сжимаются в кулаки, от стыда горят уши.
Два тихих стука в дверь, и в проеме появляется голова Раисы Николаевны.
- Как все прошло, Даш?
- Хорошо, спасибо, - выдавливаю я, - меня приняли.
Она заходит в комнату и закрывает дверь. Сев рядом со мной на край кровати, пытается заглянуть в глаза.
- Что случилось? – с тревогой в голосе спрашивает тихо.
Я быстро мотаю головой и, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, закусываю губы.
- Даша?
- Меня взяли платно…
- Ну, и что?
- Кто будет платить? Герман Дмитриевич?
- А что тебя смущает? Ты нам почти как дочь. Мы тебя с рождения знаем.
- Но так неправильно!..
- Почему же? Я ведь на тебя тоже рассчитываю…
- В смысле?
- Иногда мне нужна будет твоя помощь, - успокаивающим тоном проговаривает тетя Рая, - ты же мне поможешь?
- Конечно!
- Завтра мы с Кириллом и Маришкой улетаем на неделю на море. Ты же присмотришь за домом?
- Присмотрю, это не проблема, - часто кивая говорю я, - Саша с вами летит?
- Он остается с тобой.
А вот это проблема.
Хотя… вряд ли он будет днями и ночами сидеть около меня. Друзей и тусовки никто не отменял, так что семь дней как-нибудь продержусь. Твердо решив быть полезной тете Рае, заставляю себя улыбнуться.
- Хорошо.
Вечер я провожу в комнате Маришки. Она просит меня помочь собрать ее чемодан с одеждой и целую сумку с игрушками.
- Может, эту куклу дома оставишь? Она слишком большая, в сумку не влезет.
- Это Лили, она тоже на море хочет…
- Жалко будет с ней расставаться, - вздыхаю горестно, - я хотела с ней у бассейна позагорать…
- Да? – склонив голову, Маришка хлопает длинными ресницами и с сочувствием смотрит мне в глаза, - она тебе тоже нравится?
- Нравится, - смотрю с тоской на куклу, - буду сильно скучать…
Девочка складывает ручки на груди и поворачивается к кукле, едва ли уступающей ей в росте.
- Ну, что, Лили… полетишь на море в следующий раз. А пока побудешь с Дашей.
Позади слышится короткий хмык. Я оборачиваюсь и вижу, как Саша, подперев плечом дверной косяк, крутит на пальце ключи от машины.
