ГЛАВА 1 Размышления читателя над книгой Екатерины Бакулиной «Игры в вечность».
«- Вот здесь у нас будут горы. А здесь, вот так, река».
И чай стынет в чашках, и жёлтенькие хризантемы цветут у дорожки,
обыкновенная дачная жизнь.
Не мне рассказывать вам, как упоительно создавать новые миры, открывая вдруг что-то необыкновенное в своём родном.
Эмеш-Александр, Лару-Елена, Думузи-Дмитрий. И другие боги? Нет люди!
Имя человеческое и божественное. Имя и ник? Имя и псевдоним? Может, и так. А может, и нет.
И сотворённый мир с царями и чудовищами, а за ним самый обыкновенный с чаем на даче и тортом с орехами.
В самом начале книги дракон на носу деревянной лодки то ли Харона, то ли ещё какого-то странного проводника в мир мёртвых, кажется нарисованным, даже краска чуть облупилась. Но вдруг он, ожив, скользит своенравно в реку.
В этом эпизоде для меня ключ к книге. Но Эмеш выбрасывает ключи. И он прав.
Слои так переплелись, что стали неотделимыми, живыми. Заложенные смыслы угадываешь сознательно и подсознательно.
Расскажу вам, что вижу я.
Почему герои стали играть в вечность?
У каждого был свой ответ.
Своя слабость и боль.
Потеря и желание уйти, спрятаться в игру.
И сначала не у всех была искренняя истовая вера, что это не игра, а сотворение мира. Настоящего.
Поэтому небо над ними было твёрдым, а человечки из их рук вышли картонные, то есть глиняные. Но человечки учились жить. Мечтать. Верить. Любить. И когда они сравнялись со своими творцами в любви и смелости, они стали однажды живыми.
Демонам, стоящим над людьми-богами, это не могло понравиться. И они пожелали разрушить сотворённый мир.
Тьма наступала. Гибель людей и богов была неотвратима. Живых людей, настоящих богов. Спасти мир было невозможно.
Но выход нашёл Эмеш. Так просто: ему понадобились храбрость и вера. Оказалось, что тьма демонов, как и свет богов уже стал неотделимой частью мира. Истинный творец мог приказать и демонам. Но только тот, который смог бы изменить твёрдое небо. Где Эмеш нашёл силы? В своём прошлом, в любви и воспоминаниях, в своей человечности и божественном начале души. Он протянул руку к небу. И небо стало настоящим.
Потрясают верные простые эпизоды. Никогда мне не забыть, как Этана сначала бежал впереди всех домой, спешил к жене, а как подошли к городу, плёлся сзади, боялся, что жена уже погибла. Страшился неизвестности. Психологически верно необыкновенно. Сразу понятно: любит и как любит... Вот и слепленный человек... Равен богам. Любовью.
Эмеш-Александр пишет портрет Ларушки, юной, прекраснейшей из женщин, а жена маленькая, смешная, обыкновенная, любимей. Какая теплота, какая любовь живая из строк, как сияние исходит.
И усталость бойцов, сражающихся с чудовищем по прихоти богини. Когда им уже всё равно, жизнь или гибель. И бессмысленность их ужасного сражения как бессмысленность любой войны вообще.
И царь, шагнувший сам в лодку, чтобы плыть в страну мёртвых вместо возлюбленной. Ни слова о любви он не говорит, но жизнь свою отдаёт.
Книга «Игры в вечность», как живая вода.
ГЛАВА 2. А вы сумеете сбежать со свадьбы в последнюю секунду? Или рецензия на книгу "Профессор поневоле"
С первых же строчек яркие и быстрые события захватывают читателей. Несчастный герой убегает со свадьбы.
Ну, не хочется парню жениться.
Тем более, что перстенёк ему, определённо, подкинули.
Обвинили в воровстве зря.
Кто?
Да сама невеста и постаралась. И готова девица в подвенечном платьице бежать из последних сил, лишь бы догнать симпатичного парня, выбранного ею, богатой и капризной, в мужья. А он почему-то не ценит, удирает со всех ног.
В погоню вступают офицеры стражи, но герой спасается от них, свернув в трактир. Парень находит весёлого собутыльника собеседника и притворяется, что к шумной истории с беготнёй и свадьбой отношения не имеет. Вот только судьба и на этот раз, толкает его на узкую дорожку. Собеседник разбалтывает о своих планах. Герой, надев его мантию, прихватив документы, направляется на место службы. Чужое, между прочим, местечко, хоть и кажущееся весьма тёпленьким.
Но столько в герое азарта и весёлого любопытства, юношеского эгоизма и потрясающего обаяния, что переживает читатель не за пьяницу, а за симпатичного авантюриста, артистичного и талантливого парня, сбежавшего из отчего дома в поисках чудесных приключений.
Вот, честно признаюсь! Показалось герою, что профессорское дело увлекательно и просто. На самом деле стезя преподавания терниста и нелегка. И блеск золота скоро перестал радовать нашего героя, открывшего немало сюрпризов прямо в группе своих студентов.
Про это хочется спеть:
Если что-то обвалилось
или что-то взорвалось,
загорелось иль разбилось,
значит снова!
Понеслось.
Строгое, хоть и симпатичное, начальство безошибочно тыкает в этих ужасных случаях в сторону группы многострадального поддельного профессора. И да. Нарушители сразу обнаруживаются под его педагогическим крылышком.
Автор любит своего героя, и юноша выписан вкусно, живо, задорно. Он не ведает уныния и страха. Он, конечно, ноет по началу, что в гробу он видел всех этих студентов, ректоров, деканш.
Ах! Да!
Деканша.
Красавица, к тому же умная, обворожительная.
Восторг, а не героиня!
«Вот оно»! - вскричала я, когда парень столкнулся с непосредственным начальством.
Но… Не судьба.
Значит, всё впереди у мастера иллюзий и фантазий. Удачи дорогому автору, ждём развязки с нетерпением. Мечтаем, чтобы юноша встретил ту единственную и ринулся за ней с такой же резвостью, как в начале книги убегал из-под навязанного венца.
ГЛАВА 3.Книга Павла Давыденко "День ночь - сутки прочь"
Впечатление двойственное.
С одной стороны задача, поставленная автором, неподъёмна. С другой: автору удалось многое.
Почти всё.
Я думала, что будет похоже на «Похороните меня под плинтусом». В определённой степени некое сходство есть. Но всё написано иначе. Чудесно написано.
Мир взрослых показан читателю глазами пятилетнего развитого, умненького малыша.
Когда прочитала все выложенные главы, вспомнила пушкинское: «Борис, Борис! Всё пред тобой трепещет. Никто тебе не смеет и напомнить о жребии несчастного младенца. А между тем отшельник в темной кельe здесь на тебя донос ужасный пишет: и не уйдешь ты от суда мирского, как не уйдёшь от божьего суда».
Мальчик живёт, думает свои мысли, говорит свои слова, совершает свои крохотные поступки, а для нас, читателей, складывается широкая картина мира взрослых. Они вечно дёргают за руку, чуть не вырывают её, не думают, что играть без руки будет трудно. Наказывают. Не верят горьким детским страхам, не замечают горчайших детских слез. Злые…
Мир взрослых. Подлых, ругающихся, несправедливо наказывающих своего родного ребёнка, кровиночку свою. Теряющих его по частичке. Перетягивающих мальчика к себе, вырывающих друг у друга. Наивный малыш доверяет им. А они не стоят его доверия. Он верит папе, потому что это папа. Маме, потому что это мама. Когда папа забирает его к себе, без ведома мамы, малыш тоскует поначалу и очень трогательно о своём крохотном мирке в настоящем доме - доме мамы, об игрушках-человечках, которые без него не смогут встать из коробки. А потом он скучает по маме, как зверёк, как детёныш. Особенно здорово это подчёркивает история крошек-щенков, за которыми, не отрываясь, следит собака. Они не могут жить без неё. И пятилетний мальчик не может без мамы. И если папа этого не понимает, то прав малыш, потихоньку теряющий святое доверие ребёнка к своим родителям, и отвечающий, что он не сына, а Саша.
Папа при каждом удобном случае ворующий сына у жены, пьёт прямо на глазах малыша и падает на землю. Это не подзорная труба отважного капитана торчит из папашиного кармана, как наивно полагает малыш, а бутылка горькой. И пусть Саша не понимает, что происходит. Мы ясно видим, что его отец разрушает свою жизнь, ломает семью, понимаем, почему мама подала на развод. Человек, не контролирующий себя, не отвечает за сына. Недаром сворованный сын чуть не попадает в цепкие лапы цыган, потом отправляется с пьяным до полусмерти отцом в милицию. Мальчик сам по себе не нужен отцу. Он нужен, потому, что необходим жене. И весь этот конфликт становится страшнее, потому что его лепечет нам ребёнок, светлый смешной человечек. Такой же, как его игрушечки, он тоже не может выбраться из этой заколдованной коробки сам.
Трепетно автор передаёт мирок малыша, которого интересует то, на что взрослые и внимания никогда не обратят. Удивительный призрак, в которого трансформируется страх перед темнотой и неизвестностью. Неработающий лифт, который не так интересен, как лестница, потому что по перилам можно съехать. И множество таких необыкновенных штрихов удаётся автору.
Теперь порция вредности, как и обещала) Уменьшительно-ласкательные слова выглядят неважно, можно бросить в текст несколько необычных слов, сломанных ещё в года три непослушным языком ребёнка. У автора только одно слово: «линолем» - прекрасно. Ясно, что это слово было не выговорить, поэтому ребёнок заменил его. Оставить бы только грузовичок и человечки. Это сюсюканье, конечно, умилит читательниц. Но дети напротив не любят уменьшительно-ласкательных слов. Им хочется говорить так, как говорят взрослые. Никаких шортиков, ножек, ручек. На «пи-пи» и «каки» я соглашусь. Как научили, так и повторяет.
И развит малыш очень. Правда, я и сама была таким же малышом, размышляющим о страшно огромном звёздном небе, о том, куда уходят люди после смерти и откуда всё-таки берутся зомби. Но если мирок ещё упростить читать будет неинтересно. Поэтому оправдываю и верю.
И Сашка прямо рыцарь. Как он девчушке не давал песок лопать с каками! Дон Кихот! Пострадал за то, что добрый! Вызвал этим поступком восхищение.
Ещё из вредностей: смысл названия так и не попал в поле моего зрения. Видимо, это будет обыграно потом.
У вас получается яркая, откровенная и трогательная книга.
Спасибо.
ГЛАВА 4. Про чудовищ и академии
Осторожно! Будут спойлеры)
Уж, и умеет замутить историю Ольга Валентеева - автор книги "Чудовище в академии"!
А казалось бы четвёртая книга! В трёх было столько восхитительных приключений! Но и четвёртая бесподобна. Завораживающий стиль автора стал ещё притягательнее.
Ну, ладно, начнём, раскладывать всё по полочкам: профессором в академию чудовищ пригласили на месяц парня, по которому темница плачет.
Просим любить и жаловать, господа студенты, нашего, так сказать, заговорщика и чудовище – Владиса, скрывающего до поры до времени свои титулы. А они у него имеются. Недаром, признал его эр Мурр, трепетно любимый мною кот-библиотекарь.
(Хотелось бы увидеть эр Мурра на обложке!)
Эр Мурр как будто приоткрыл когтистой лапой биографию Владиса. Но все тайны ещё впереди…
А вот и группа Владиса. Но почему шестерых студентов сопровождают солдаты?
На полный изумления вопрос Владиса:
- Где вы их взяли?
Бесхитростный ректор Аль ответил и глазом не моргнув:
- В тюрьме.
Владис – идеальный куратор для этих юных магов, которым предложено было выбрать: казнь или академия. Он просто вспоминает, как бы поступил, в юности, если бы его перевели из тюрьмы в учебное заведение.
Очаровала девочка Лолли, дочь преподавателей! Какая прелестная непосредственность: не боится отвлечь от важных дел самого ректора Аля! Аль легко справляется с этим солнечным человечком.
Не пора ли парню завести своих малышей?
Ну, ему, наверняка, частенько такой вопрос задают!
Тем более прелестная невеста у него есть, но, один преподаватель в семье – беда, а двое - и вовсе счастья век не видать. Девица - преподаватель и декан академии. Автор не ищет простых путей для наших любимых героев.
Небольшая незадача с мантиями, ещё одна черточка в характеры Владиса и Аля. Эх, и упрямы парни…
Кто, кого переупрямит?
Удивительный совет дала Милли Владису, чтобы его признала группа, он должен, по мнению невесты Аля, доказать студентам, что не предаст. Душевно получилось.
Но всё это были цветочки.
Истинная завязка – соревнование между академиями.
А дальше?
Дальше сами прочитаете!
Скажу только, что весёлые эпизоды и приключения, сплетаясь с раздумьями и философским подтекстом, с любовью автора к своим героям, с нежностью, стойкостью героев, с их неповторимым умением любить, создают удивительный узор интересной доброй и нужной книги.
ГЛАВА 5."Тайна Дамы дождя" Артура Сунгурова
Я не буду проявлять ложную вежливость, у меня с ней в последнее время напряжённо)
У меня две новости)
Первая: офигеть, как написано, то есть я хотела сказать, мне понравилось.
Название с шелестом дождевых капель и размытым таинственным призраком на фоне старинного замка.
Идеальный текст, для разборчивого и въедливого читателя. Любопытные зацепки, таинственность и романтичность, леди Агата брала часто мифы и общеизвестные легенды, чтобы вложить второй пласт для любителей загадок, мифа я не нашла, вы мне потом расскажете, что вас вдохновило) Может быть, любимый мной «Гамлет»? Который упоминается то тут, то там, в изящно обыгранной вами форме. Или не менее любимая мной Алиса: розы и девушка, похожая на весенний ветерок, считалочка опять же.
Я бы ещё вставила лимерики собственного сочинения)
Чудесная атмосфера английского детектива: с обязательными, но великолепными героями. Начиная от художника, приехавшего в гости, заканчивая потрясающей сумасшедшей, распевающей песенку Офелии и счищающей могильную землю с пиджака художника.
Каждый герой запоминается какой-то одной или двумя деталями, иногда их чуть больше, но у вас такт, вы понимаете, сколько запомнит деталей читатель.
У меня хорошая память, но про Роуз я помню: кудри, шляпку, булавку-стилет, которую она потеряла, не зря , у кухарки: глаза, как на картинах Рафаэля, конюх похож на тролля.
Похожая на бледную поганку экономка, управляющий, напоминающий собаку, у вас злой язык)
Точнее, злой язык у вашего героя Ричарда и взгляд художника) у вас обоих)
Знакомая дама в шляпе с привядшими цветами увяла, как эти остатки былой роскоши. Сент-Джонс запоминается старинным костюмом и старомодными взглядами, оставшимися у него со времён довойны. Родители художника описаны несколькими штрихами. Я говорила вам, что вы талант? Скажу ещё раз.
А решение написать Роуз в виде пикси! Восторг.
Полицейский Лис классный, такой бесцеремонный и уверенный, человек действия. И лисьи уши инспектора +++
Легенда про воронов порадовала меня, не знаю, есть ли такая, но если нет, её следовало придумать. Эти каркающие безмолвно чёрные птицы привели меня в неописуемый восторг.
Описание моря выше всяческих похвал. Красиво.
Плачущая женщина в саване тоже. Вы так живо описали призрак, что у меня мурашки по коже пробежали.
Розы – отдельная песня. В том, как захотелось нарисовать ускользающую красоту, мелькнуло лицо Дориана с его детской улыбкой убийцы. И, как оказалось, не зря)
Ах, как старик описывает бутон алой розы, вплетая рассказ о своих предках. Заслушалась.
Я бы серьёзно слушала старика столько, сколько бы он смог рассказывать, мне очень интересны такие истории.
