В эту ночь родился я.
А мама чуть не умерла на операционном столе, так как глубокий обморок вызвал внутреннее кровотечение и другие осложнения.
Из роддома меня забрали бабушка и дедушка. Маму перевели в другую больницу. Помимо осложнений у нее признали тяжелейший нервный срыв, грозящий перейти в более серьезную форму.
На все аккуратные распросы родителей Натали молчала, лишь взяла обещание с них, что Лурье они к сыну не подпустят.
Да и он, как ни странно, приезжал только один раз. Сразу бросился к ней в палату, а потом вышел с бледным, постаревшим лицом. Не стал пытаться доказывать своё отцовство и право общаться со мной. Он уехал во Францию и больше не возвращался.
Через несколько месяцев мама вернулась домой. Меня назвали Артуром Бертрановичем Лурье. В честь дедушки и отца. Фамилию записали отцовскую. Отчество и фамилия были настоящими, французскими. Это было его единственным условием матери, когда она его прогоняла навсегда.
О содержимом письма долго никто не знал. Мама упорно молчала, а родные и друзья боялись лишний раз упомянуть о прошлом. Это была запретная тема.
Но все тайное всегда становится явным.
Мы с матерью жили в их с отцом доме. Это единственное, что я знал о нём, и единственное, что она позволила себе оставить из прошлой счастливой жизни. Мать посчитала, что этот дом должен был перейти в будущем ко мне. Глупо было бы отказываться от него в тот момент.
А я страдал без отцовского влияния. Не хватало мужчины в доме. К тому же мама никогда больше не влюблялась и ни с кем не встречалась.
Но особенно мне хотелось знать, что случилось с моим отцом. Погиб ли он или какая другая, серьезная причина оторвала его от семьи.
Мама молчала. Так же как и бабушка с дедушкой. Отворачивались и тяжело вздыхали.
Добавляли мне проблем и французские отчество с фамилией. В школе над ними смеялись, изголяясь в придумывании мне прозвищ и обидных историй о моем рождении. Сначала я сносил обиды. Молчал, стараясь не обращать внимания. Терпел, не выказывая злости.
Но в старших классах в меня словно зверь вселился. Специально записавшись на каратэ, я вскоре успешно разделался со своими обидчиками. Так, что маме потом пришлось краснеть перед директором и другими родителями.
В тот день, вечером после нравоучительной беседы в школе, я в первый раз сказал ей, что не хочу эту фамилию и отчество. Мама вздрогнула и заплакала, убежав в другую комнату.
Потом, на своем выпускном, напился до чёртиков и еле доплёлся до нашего дома. Мать попыталась урезонить мои пьяные выходки, а я неожиданно обозвал её шлюхой и наорал, обвиняя в том, что она одна виновата во всех моих неудачах и проблемах. Хотя моя жизнь не была такой уж плохой. Всё складывалось вполне удачно с друзьями и с девушками.
Она ничего не сказала на это. Просто ушла.
Утром на прикроватной тумбочке лежало странное, еле уловимо пахнувшее духами письмо. Оно было уже пожелтевшим и сохранило следы расплывшихся пятен от слез.
Не взирая на страшное похмелье, я моментально вскочил с кровати и схватил листок. Сразу стало понятно, что в нем были ответы на все мои вопросы.
Только что-то меня напрягло, сердце болезненно сжалось. Вглядевшись в листок, я понял что. Письмо оказалось на французском языке и было написано женской рукой.
К слову сказать, в школе я учился хорошо. Особенно давались мне языки. Скорее всего, конечно, это было во мне от матери. Ну, так вот. Сначала я учил обязательный по школьной програме немецкий, а потом, по понятным причинам, выучил ещё и французский язык. Так, что с чтением важного письма у меня не было проблем.
И я его прочитал. На одном вдохе.
Артур снова замолчал. Я тоже молчала, лишь ещё ближе к нему прижалась. Понимала, что просить продолжать было бы жестоко. Это письмо принесло его семье лишь несчастье и боль.
Но мужчина, тяжело дыша, снова стал рассказывать. Теперь о том, что было в злополучном письме...
6.4.
Почти дословный перевод с французского:
" Здравствуйте, Натали!
Я понимаю, что моё письмо будет неприятным сюрпризом для вас. Признаюсь, не в моих правилах приносить горькие вести, но в данный момент - это крайняя необходимость...
Меня зовут Виолетт Вирджиния Лурье.
Бертран Лурье, мой сын.
Письмо - последний шанс спасти его жизнь и репутацию.
Наша семья одна из самых богатых и уважаемых во Франции. Корни её уходят в глубь истории страны.
Все потрясения и изменения судеб не могли стереть заслуги и благодеяния наших предков. Служба Франции - единственный приоритет для мужчин Лурье. На смену отца, всегда приходит сын или племянник. И так уже несколько поколений.
Женщины лишь берегут очаг и воспитывают наследников, следующее поколение патриотов и защитников Франции.
Мы не разменивается на любовь. Это прекрасное чувство, не спорю. Но оно туманит острый ум, заставляет закипать сердце, которое должно быть отдано стране и семье. Поэтому мужчины Лурье традиционно женятся на выбранных родителями девушках из хороших, соответствующих нашему положению семей. Увлечения на стороне не воспринимаются всерьез. Что говорить об интрижке в другой стране...
Кстати, Бертран уже женат на достойной молодой женщине, и уже скоро ждём нового наследника.
Катрин внесла большой вклад в семью, так как имела за собой большое приданное и несколько фирм по охране различных организаций, в числе которых и французские спортивные объединения.
Натали, я так понимаю, что вы с Бертраном познакомились как раз на Олимпиаде в Москве. Он тогда был на службе и одновременно помогал жене контролировать охрану наших спортсменов. Катрин бойкая, сама хорошо управляется, но её положение в данное время все же не даёт полностью отдаваться бизнесу.
К сожалению, роман с вами вскружил сыну голову. Он перестал быть самим собой. Холоден с законной женой. Забыл свой долг перед родиной и семьёй.
Его наследник не может родиться в браке, который уже трещит по швам...
Мне пришлось написать вам, Натали. Здесь просьба матери о том, чтобы Вы отпустили Бертрана. Если любите его, не вредите. Не рушьте его жизнь и благополучное будущее.
Как мать, прошу за него. Он единственное, что я люблю и боготворю в этой жизни.
Мой муж - настоящий Лурье. Он не знает слабостей и не признает их в других. Пока мы скрываем от него связь сына с вами. Если Серж узнает, то поставит Бертрана перед конкретным выбором. Семья или вы. Выбрав вас, сын потеряет всё. Мой муж посчитает это как позор семье и предательство Франции, лишит наследства. Всё перейдет следующему наследнику, а имя Бертрана больше не будем произносить вслух.
Теперь вы понимаете, почему я написала вам?
Принимаю унижение ради сына, и ещё раз прошу:
Оставьте его! Прогоните! Не дайте прозябать в нищите и вдали от родины.
Если любите его, вы спасёте моего сына!
Виолетт Вирджиния Лурье.
15 февраля 1986.
Париж."
6.5.
- Вот такие неожиданные новости узнала моя мать из этого письма. Она была настолько потрясена, что надолго лишилась чувств. Чуть не лишилась ребёнка и жизни,- горько произнес Артур, слепо разглядывая узор на обоях.
- Поэтому она навсегда прогнала твоего отца? Хотела спасти его от унижений и ссоры с семьей?
- И да, и нет. Мама потом мне всё сама рассказала.
После того, как я вылетел из спальни тем утром и, найдя её, бухнулся в ноги, уткнувшись в колени и прося прощение за свое скотское поведение.
Мать призналась тогда, что её очень возмутило такое бесхарактерное поведение взрослого мужчины. Любимый человек врал направо и налево. К тому же попросту боялся сделать выбор, и это больше всего её задевало. Очень больно было и из-за того, что во Франции у него была ещё одна женщина, жена, ожидающая их общего ребёнка.
Бертран Лурье оказался не тем великодушным человеком, в которого Натали, неожиданно даже для себя, влюбилась без памяти.
Когда отец примчался к ней в больницу, обезумев от беспокойства, мать рассказала ему о письме и о том, что ей теперь всё известно. Она жёстко высказала любимому что думает о нём и его молчании. Ещё добавила, что сделала выбор за него. Бертран должен был исчезнуть из нашей жизни навсегда.
Что он и сделал.
Артур поцеловал меня и грустно улыбнулся. Словно в поисках поддержки, его руки потянулись к моему телу, которое быстро начало таять от каждого прикосновения.
- И что же, твой отец так ни разу не попытался познакомиться с тобой? - разбуженная во мне страсть не смогла отвлечь от этой захватывающей истории.
- Почему же... Мы познакомились. Только я так и не понял, хотел он тогда со мной увидеться или нет...
Удивлённо уставилась на Артура, ничего не понимая.
Он пояснил:
- Когда мне было девятнадцать, и я считался счастливым студентом экономического факультета в престижном учебном заведении, случился ещё один неприятный эпизод в нашей жизни. На меня напали и взяли в заложники с целью выкупа большой суммы денег. Кто-то пронюхал о моём родстве с известной фамилией во Франции. К тому же очень богатой и, которая уже в то время тесно сотрудничала с появившимися компаниями нашей страны.
Требования были заоблачными, а угрозы серьёзными. Мать не могла сама справиться с этой страшной ситуацией. Она недавно похоронила родителей и осталась совсем без денег.
Остальные родственники и друзья пытались помочь, но это были крохи.
Ей пришлось переступить через себя и обратиться к отцу. Когда они виделись в последний раз, Бертран оставил ей номер телефона, по которому она могла всегда его найти. Листок с номером много лет пролежал в ее тайнике вместе с письмом от моей французской бабки. Теперь, к несчастью, пришлось им воспользоваться.
Отец ответил. Встретился с матерью. О чём они тогда говорили, я не знаю. Он смог освободить меня. Это и не удивительно. Естественно, у него оказалось много нужных связей и денег.
Мы познакомились. Позже даже виделись несколько раз. Только без мамы, она не хотела этого.
Отец оказался неплохим человеком. Только закрытым и постоянно очень серьёзным. Я ни разу не увидел на его губах улыбки. Лишь однажды, когда мы
только первый раз увиделись, в его глазах проявилась отцовская нежность и радость от встречи.
Он помог мне устроиться в жизни. Сейчас я генеральный директор филиала его фирмы по охране безопасности частных фирм и зарубежных организаций.
Только мама до сих пор отказывается принимать от него любую помощь. Не желает ничего даже слышать о нём.
Не женщина - кремень!
Артур произнес последнюю фразу гордо, с восхищением. Было видно, что он обожал свою родительницу.
Я была под впечатлением.
Перед глазами проносились главные герои истории жизни моего любимого.
Необычное ощущение. Словно тяжёлый исторический фильм посмотрела. Ведь как неожиданно вплелись в одно несколько судеб, и как внезапно всё было разрушено. Кто был прав, кто виноват - уже не нам судить!
Вдруг ощутила страстное желание заняться с Артуром любовью.
Хотелось избавить его от призраков прошлого, влить в его душу новые потоки страсти и любви. Всё это позади, а впереди только мы...
Жадно впилась страстным поцелуем в его губы, и он, немного даже ошалев от такого натиска, упал на спину поперек кровати. Забравшись на него верхом, нагнулась к лицу и, закрыв нас длинными волосами, словно пологом, снова потянулась к его губам.
Мужские руки сжали мои ягодицы.
Всё было позабыто в вихре яростного вожделения...
В соседней комнате который раз затрезвонил ненавистный телефон.
Зараза!!!
6.6.
На выбешивающее меня диликанье Артур отреагировал, как обычно. Оторвался от меня, чуть запыхавшись. Глаза ещё горели огнем, но губы превратились в жёсткую линию. Он быстро поднялся с постели, с огромным сожалением посмотрев в мою сторону. Такую вот всю раскрасневшуюся и горевшую от неудовлетворенного желания...
На немой вопрос получила короткий ответ:
- Прости, надо! - бросил и, схватив свою одежду, вышел из спальни.
- Твою ж ... дивизию! - Вслед полетела одна из подушек. Врезалась в дверь и свалилась на пол.
Я же упала на постель, злая и снова голодная.
Проснулась от того, что меня ласково поцеловали в щёку.
- Извини, что разбудил,- Артур отвёл с моего лица челку и заглянул в ещё сонные глаза.- Планы меняются... Мать возвращается. Надо её встретить и отвезти домой.
- Я думала, что она здесь живёт?! С тобой,- откровенно удивилась.
- Нет... Уже нет. После смерти бабушки и деда она переехала в их квартиру. Сюда приходит только навестить меня и ... - Артур не договорил, отвернулся и встал с кровати.
- И... - спустилась с постели вслед за ним.
- ...Хм ...и ... Помочь навести тут порядок...- отмахнулся мужчина. - Чемодан твой я поставил у двери. Убрал все следы неприятных событий. Пока буду занят, собери свои вещи. К вечеру отвезу тебя на квартиру. Я так понял, что ключи на кухонном столе это как раз от нее?
Поёжилась от холодности в его голосе. Что могло случиться?
- Да, Алекс их оставил. Он сказал, что снял её мне.
- Очень удобно. Два идиота пляшут под твою дудку! - язвительный тон и ревнивый блеск во взгляде.
Они- то всё мне и объяснили.
Артур попросту ревнует к Алексу. Вот это новость!!!
Мне казалось, что это вообще не могло обсуждаться, особенно после вчерашнего поведения его лучшего друга.
- Ты не должен злиться. Ни Алекс, ни даже ты, Артур, к этой квартире не будете иметь отношения. Как только свяжусь с родителями, отдам ему деньги за первые полгода, которые он отдал хозяину. Потом постараюсь начать подрабатывать, и смогу сама оплачивать жильё. Но это лишь до тех пор, пока не поймают тех мерзавцев, что чуть не изнасиловали меня. Ведь дальше, пока учусь, смогу жить в общаге от Универа.
Артур отмяк, но всё же задумчиво косился на меня.
- Что- то ещё?
- Он звонил тебе?
- ...
- Да или нет?
- Артур, Что происходит? Что за вопросы?
- Алекс позвонил мне. Он бесится от того, что ты не берешь трубку! Сказал ему, чтобы совсем отстал от тебя. Ты уже моя!
Он хмурился.
- Даже за то, что распустил руки вчера... морду набью... Пусть только появиться!
Внезапно схватил меня на руки так, что мои ноги повисли за его спиной. Нервно прижал к себе и впился влажным ртом в мои губы.
- Ты моя! - зарычал он между грубыми поцелуями.- Только моя, не смотря... на все!!!
Хотела отстраниться. Не нравился мне этот болезненный порыв.
Почувствовав, что пытаюсь сопротивляться его натиску, Артур сжал мое тело ещё крепче. Подошёл к кровати и бросил меня поверх одеяла. Сразу навалился всем телом, разрывая наспех накинутый шёлковый халатик.
Я заерзала под ним, пытаясь оттолкнуть или выползти из-под него.
Мужские пальцы тут же вцепились в мои запястья и отвели руки в стороны.
В это время его горячий рот обрушился на полушарие груди, яростно продвигаясь языком до её центра. Коснувшись соска, который сжался в жёсткую горошину, мужчина прикусил его зубами. Сжимая чуть сильнее, коснулся кончиком языка самый центр соска. Надавил. И снова сильнее сжал зубы.
А мама чуть не умерла на операционном столе, так как глубокий обморок вызвал внутреннее кровотечение и другие осложнения.
Из роддома меня забрали бабушка и дедушка. Маму перевели в другую больницу. Помимо осложнений у нее признали тяжелейший нервный срыв, грозящий перейти в более серьезную форму.
На все аккуратные распросы родителей Натали молчала, лишь взяла обещание с них, что Лурье они к сыну не подпустят.
Да и он, как ни странно, приезжал только один раз. Сразу бросился к ней в палату, а потом вышел с бледным, постаревшим лицом. Не стал пытаться доказывать своё отцовство и право общаться со мной. Он уехал во Францию и больше не возвращался.
Через несколько месяцев мама вернулась домой. Меня назвали Артуром Бертрановичем Лурье. В честь дедушки и отца. Фамилию записали отцовскую. Отчество и фамилия были настоящими, французскими. Это было его единственным условием матери, когда она его прогоняла навсегда.
О содержимом письма долго никто не знал. Мама упорно молчала, а родные и друзья боялись лишний раз упомянуть о прошлом. Это была запретная тема.
Но все тайное всегда становится явным.
***
Мы с матерью жили в их с отцом доме. Это единственное, что я знал о нём, и единственное, что она позволила себе оставить из прошлой счастливой жизни. Мать посчитала, что этот дом должен был перейти в будущем ко мне. Глупо было бы отказываться от него в тот момент.
А я страдал без отцовского влияния. Не хватало мужчины в доме. К тому же мама никогда больше не влюблялась и ни с кем не встречалась.
Но особенно мне хотелось знать, что случилось с моим отцом. Погиб ли он или какая другая, серьезная причина оторвала его от семьи.
Мама молчала. Так же как и бабушка с дедушкой. Отворачивались и тяжело вздыхали.
Добавляли мне проблем и французские отчество с фамилией. В школе над ними смеялись, изголяясь в придумывании мне прозвищ и обидных историй о моем рождении. Сначала я сносил обиды. Молчал, стараясь не обращать внимания. Терпел, не выказывая злости.
Но в старших классах в меня словно зверь вселился. Специально записавшись на каратэ, я вскоре успешно разделался со своими обидчиками. Так, что маме потом пришлось краснеть перед директором и другими родителями.
В тот день, вечером после нравоучительной беседы в школе, я в первый раз сказал ей, что не хочу эту фамилию и отчество. Мама вздрогнула и заплакала, убежав в другую комнату.
Потом, на своем выпускном, напился до чёртиков и еле доплёлся до нашего дома. Мать попыталась урезонить мои пьяные выходки, а я неожиданно обозвал её шлюхой и наорал, обвиняя в том, что она одна виновата во всех моих неудачах и проблемах. Хотя моя жизнь не была такой уж плохой. Всё складывалось вполне удачно с друзьями и с девушками.
Она ничего не сказала на это. Просто ушла.
Утром на прикроватной тумбочке лежало странное, еле уловимо пахнувшее духами письмо. Оно было уже пожелтевшим и сохранило следы расплывшихся пятен от слез.
Не взирая на страшное похмелье, я моментально вскочил с кровати и схватил листок. Сразу стало понятно, что в нем были ответы на все мои вопросы.
Только что-то меня напрягло, сердце болезненно сжалось. Вглядевшись в листок, я понял что. Письмо оказалось на французском языке и было написано женской рукой.
К слову сказать, в школе я учился хорошо. Особенно давались мне языки. Скорее всего, конечно, это было во мне от матери. Ну, так вот. Сначала я учил обязательный по школьной програме немецкий, а потом, по понятным причинам, выучил ещё и французский язык. Так, что с чтением важного письма у меня не было проблем.
И я его прочитал. На одном вдохе.
Артур снова замолчал. Я тоже молчала, лишь ещё ближе к нему прижалась. Понимала, что просить продолжать было бы жестоко. Это письмо принесло его семье лишь несчастье и боль.
Но мужчина, тяжело дыша, снова стал рассказывать. Теперь о том, что было в злополучном письме...
6.4.
Почти дословный перевод с французского:
" Здравствуйте, Натали!
Я понимаю, что моё письмо будет неприятным сюрпризом для вас. Признаюсь, не в моих правилах приносить горькие вести, но в данный момент - это крайняя необходимость...
Меня зовут Виолетт Вирджиния Лурье.
Бертран Лурье, мой сын.
Письмо - последний шанс спасти его жизнь и репутацию.
Наша семья одна из самых богатых и уважаемых во Франции. Корни её уходят в глубь истории страны.
Все потрясения и изменения судеб не могли стереть заслуги и благодеяния наших предков. Служба Франции - единственный приоритет для мужчин Лурье. На смену отца, всегда приходит сын или племянник. И так уже несколько поколений.
Женщины лишь берегут очаг и воспитывают наследников, следующее поколение патриотов и защитников Франции.
Мы не разменивается на любовь. Это прекрасное чувство, не спорю. Но оно туманит острый ум, заставляет закипать сердце, которое должно быть отдано стране и семье. Поэтому мужчины Лурье традиционно женятся на выбранных родителями девушках из хороших, соответствующих нашему положению семей. Увлечения на стороне не воспринимаются всерьез. Что говорить об интрижке в другой стране...
Кстати, Бертран уже женат на достойной молодой женщине, и уже скоро ждём нового наследника.
Катрин внесла большой вклад в семью, так как имела за собой большое приданное и несколько фирм по охране различных организаций, в числе которых и французские спортивные объединения.
Натали, я так понимаю, что вы с Бертраном познакомились как раз на Олимпиаде в Москве. Он тогда был на службе и одновременно помогал жене контролировать охрану наших спортсменов. Катрин бойкая, сама хорошо управляется, но её положение в данное время все же не даёт полностью отдаваться бизнесу.
К сожалению, роман с вами вскружил сыну голову. Он перестал быть самим собой. Холоден с законной женой. Забыл свой долг перед родиной и семьёй.
Его наследник не может родиться в браке, который уже трещит по швам...
Мне пришлось написать вам, Натали. Здесь просьба матери о том, чтобы Вы отпустили Бертрана. Если любите его, не вредите. Не рушьте его жизнь и благополучное будущее.
Как мать, прошу за него. Он единственное, что я люблю и боготворю в этой жизни.
Мой муж - настоящий Лурье. Он не знает слабостей и не признает их в других. Пока мы скрываем от него связь сына с вами. Если Серж узнает, то поставит Бертрана перед конкретным выбором. Семья или вы. Выбрав вас, сын потеряет всё. Мой муж посчитает это как позор семье и предательство Франции, лишит наследства. Всё перейдет следующему наследнику, а имя Бертрана больше не будем произносить вслух.
Теперь вы понимаете, почему я написала вам?
Принимаю унижение ради сына, и ещё раз прошу:
Оставьте его! Прогоните! Не дайте прозябать в нищите и вдали от родины.
Если любите его, вы спасёте моего сына!
Виолетт Вирджиния Лурье.
15 февраля 1986.
Париж."
6.5.
- Вот такие неожиданные новости узнала моя мать из этого письма. Она была настолько потрясена, что надолго лишилась чувств. Чуть не лишилась ребёнка и жизни,- горько произнес Артур, слепо разглядывая узор на обоях.
- Поэтому она навсегда прогнала твоего отца? Хотела спасти его от унижений и ссоры с семьей?
- И да, и нет. Мама потом мне всё сама рассказала.
После того, как я вылетел из спальни тем утром и, найдя её, бухнулся в ноги, уткнувшись в колени и прося прощение за свое скотское поведение.
Мать призналась тогда, что её очень возмутило такое бесхарактерное поведение взрослого мужчины. Любимый человек врал направо и налево. К тому же попросту боялся сделать выбор, и это больше всего её задевало. Очень больно было и из-за того, что во Франции у него была ещё одна женщина, жена, ожидающая их общего ребёнка.
Бертран Лурье оказался не тем великодушным человеком, в которого Натали, неожиданно даже для себя, влюбилась без памяти.
Когда отец примчался к ней в больницу, обезумев от беспокойства, мать рассказала ему о письме и о том, что ей теперь всё известно. Она жёстко высказала любимому что думает о нём и его молчании. Ещё добавила, что сделала выбор за него. Бертран должен был исчезнуть из нашей жизни навсегда.
Что он и сделал.
Артур поцеловал меня и грустно улыбнулся. Словно в поисках поддержки, его руки потянулись к моему телу, которое быстро начало таять от каждого прикосновения.
- И что же, твой отец так ни разу не попытался познакомиться с тобой? - разбуженная во мне страсть не смогла отвлечь от этой захватывающей истории.
- Почему же... Мы познакомились. Только я так и не понял, хотел он тогда со мной увидеться или нет...
Удивлённо уставилась на Артура, ничего не понимая.
Он пояснил:
- Когда мне было девятнадцать, и я считался счастливым студентом экономического факультета в престижном учебном заведении, случился ещё один неприятный эпизод в нашей жизни. На меня напали и взяли в заложники с целью выкупа большой суммы денег. Кто-то пронюхал о моём родстве с известной фамилией во Франции. К тому же очень богатой и, которая уже в то время тесно сотрудничала с появившимися компаниями нашей страны.
Требования были заоблачными, а угрозы серьёзными. Мать не могла сама справиться с этой страшной ситуацией. Она недавно похоронила родителей и осталась совсем без денег.
Остальные родственники и друзья пытались помочь, но это были крохи.
Ей пришлось переступить через себя и обратиться к отцу. Когда они виделись в последний раз, Бертран оставил ей номер телефона, по которому она могла всегда его найти. Листок с номером много лет пролежал в ее тайнике вместе с письмом от моей французской бабки. Теперь, к несчастью, пришлось им воспользоваться.
Отец ответил. Встретился с матерью. О чём они тогда говорили, я не знаю. Он смог освободить меня. Это и не удивительно. Естественно, у него оказалось много нужных связей и денег.
Мы познакомились. Позже даже виделись несколько раз. Только без мамы, она не хотела этого.
Отец оказался неплохим человеком. Только закрытым и постоянно очень серьёзным. Я ни разу не увидел на его губах улыбки. Лишь однажды, когда мы
только первый раз увиделись, в его глазах проявилась отцовская нежность и радость от встречи.
Он помог мне устроиться в жизни. Сейчас я генеральный директор филиала его фирмы по охране безопасности частных фирм и зарубежных организаций.
Только мама до сих пор отказывается принимать от него любую помощь. Не желает ничего даже слышать о нём.
Не женщина - кремень!
Артур произнес последнюю фразу гордо, с восхищением. Было видно, что он обожал свою родительницу.
Я была под впечатлением.
Перед глазами проносились главные герои истории жизни моего любимого.
Необычное ощущение. Словно тяжёлый исторический фильм посмотрела. Ведь как неожиданно вплелись в одно несколько судеб, и как внезапно всё было разрушено. Кто был прав, кто виноват - уже не нам судить!
Вдруг ощутила страстное желание заняться с Артуром любовью.
Хотелось избавить его от призраков прошлого, влить в его душу новые потоки страсти и любви. Всё это позади, а впереди только мы...
Жадно впилась страстным поцелуем в его губы, и он, немного даже ошалев от такого натиска, упал на спину поперек кровати. Забравшись на него верхом, нагнулась к лицу и, закрыв нас длинными волосами, словно пологом, снова потянулась к его губам.
Мужские руки сжали мои ягодицы.
Всё было позабыто в вихре яростного вожделения...
В соседней комнате который раз затрезвонил ненавистный телефон.
Зараза!!!
6.6.
На выбешивающее меня диликанье Артур отреагировал, как обычно. Оторвался от меня, чуть запыхавшись. Глаза ещё горели огнем, но губы превратились в жёсткую линию. Он быстро поднялся с постели, с огромным сожалением посмотрев в мою сторону. Такую вот всю раскрасневшуюся и горевшую от неудовлетворенного желания...
На немой вопрос получила короткий ответ:
- Прости, надо! - бросил и, схватив свою одежду, вышел из спальни.
- Твою ж ... дивизию! - Вслед полетела одна из подушек. Врезалась в дверь и свалилась на пол.
Я же упала на постель, злая и снова голодная.
***
Проснулась от того, что меня ласково поцеловали в щёку.
- Извини, что разбудил,- Артур отвёл с моего лица челку и заглянул в ещё сонные глаза.- Планы меняются... Мать возвращается. Надо её встретить и отвезти домой.
- Я думала, что она здесь живёт?! С тобой,- откровенно удивилась.
- Нет... Уже нет. После смерти бабушки и деда она переехала в их квартиру. Сюда приходит только навестить меня и ... - Артур не договорил, отвернулся и встал с кровати.
- И... - спустилась с постели вслед за ним.
- ...Хм ...и ... Помочь навести тут порядок...- отмахнулся мужчина. - Чемодан твой я поставил у двери. Убрал все следы неприятных событий. Пока буду занят, собери свои вещи. К вечеру отвезу тебя на квартиру. Я так понял, что ключи на кухонном столе это как раз от нее?
Поёжилась от холодности в его голосе. Что могло случиться?
- Да, Алекс их оставил. Он сказал, что снял её мне.
- Очень удобно. Два идиота пляшут под твою дудку! - язвительный тон и ревнивый блеск во взгляде.
Они- то всё мне и объяснили.
Артур попросту ревнует к Алексу. Вот это новость!!!
Мне казалось, что это вообще не могло обсуждаться, особенно после вчерашнего поведения его лучшего друга.
- Ты не должен злиться. Ни Алекс, ни даже ты, Артур, к этой квартире не будете иметь отношения. Как только свяжусь с родителями, отдам ему деньги за первые полгода, которые он отдал хозяину. Потом постараюсь начать подрабатывать, и смогу сама оплачивать жильё. Но это лишь до тех пор, пока не поймают тех мерзавцев, что чуть не изнасиловали меня. Ведь дальше, пока учусь, смогу жить в общаге от Универа.
Артур отмяк, но всё же задумчиво косился на меня.
- Что- то ещё?
- Он звонил тебе?
- ...
- Да или нет?
- Артур, Что происходит? Что за вопросы?
- Алекс позвонил мне. Он бесится от того, что ты не берешь трубку! Сказал ему, чтобы совсем отстал от тебя. Ты уже моя!
Он хмурился.
- Даже за то, что распустил руки вчера... морду набью... Пусть только появиться!
Внезапно схватил меня на руки так, что мои ноги повисли за его спиной. Нервно прижал к себе и впился влажным ртом в мои губы.
- Ты моя! - зарычал он между грубыми поцелуями.- Только моя, не смотря... на все!!!
Хотела отстраниться. Не нравился мне этот болезненный порыв.
Почувствовав, что пытаюсь сопротивляться его натиску, Артур сжал мое тело ещё крепче. Подошёл к кровати и бросил меня поверх одеяла. Сразу навалился всем телом, разрывая наспех накинутый шёлковый халатик.
Я заерзала под ним, пытаясь оттолкнуть или выползти из-под него.
Мужские пальцы тут же вцепились в мои запястья и отвели руки в стороны.
В это время его горячий рот обрушился на полушарие груди, яростно продвигаясь языком до её центра. Коснувшись соска, который сжался в жёсткую горошину, мужчина прикусил его зубами. Сжимая чуть сильнее, коснулся кончиком языка самый центр соска. Надавил. И снова сильнее сжал зубы.
