ПРОЛОГ, или Бонусный рассказ (потом уберется в финал)
— Что неясно, лейтенант МакТир? — сухо произнёс командующий, МакТир-старший. — «Двадцать седьмой» разбился при посадке. У нас нет ни координат, ни направления нырков! Этот ваш Эндимион… — махнул рукой вверх и вправо, где за силовым полем на угольно-чёрном небе искрился Млечный Путь. — Да он может быть где угодно!
Звезды здесь, на вершине башни рядом с космопортом, горели так ярко, что, казалось, можно дотронуться рукой.
Дей молчал.
Изысканная в своей красоте и сложности туннельная ветка сохранилась. Стерлись только все путевые карты, да бортовой компьютер списан в утиль. «Вселенная слишком велика, чтобы отыскать в ней одну крошечную планету», — доказывал МакТир-старший и в конце концов запретил сыну поднимать этот вопрос.
Но шанс был, и МакТир-младший не собирался упускать его, хотя все вокруг отговаривали его от поисков напарника. Твердили о гениальности штурмана, о его новом слове в звездоплавании — и поминали Бранна как покойника.
Но Дей, вопреки всему, надеялся на чудо.
Дей злился, рассматривая белую прядь в чёрных волосах командующего, жёсткое волевое лицо, так похожее на его собственное, и не находил ни логических, ни научных доводов, а предчувствия, интуицию и долг дружбы в расчет не возьмешь.
Лётчики из почётного караула в парадных мундирах, стоящие в два ряда в торжественном зале славы, укоризненно молчали. Обратный полет от Эндимиона до Земли мгновенно стал легендой, а лейтенант МакТир, только вышедший из госпиталя, должен был радоваться награде и тому, что остался в живых. Однако Дей радоваться не желал.
— Но это же Бранн! Возможно, он смог… — проговорил он и досадливо сморщился от неуверенности, прозвучавшей в голосе.
Низкий, звучный и очень убедительный голос отца вновь прокатился по торжественному залу для награждений, расположенному на вершине башни и отделенному от звездного неба только прозрачной полусферой:
— Даже если бы я дал корабль, и ты знал, куда лететь!.. Три. Месяца. Пути. Столько на ледяной планете без атмосферы не выдержит никто!
Коренастый рыжий адмирал Фордгалл Форест, стоявший рядом с высоким статным командующим, неодобрительно поджал губы, словно сожалея, что в этот единственный раз их мнение совпало. Потом все же произнес:
— Намерение достойное, пилот Дей. Однако старина МакТир прав.
— Лейтенант МакТир! — приказал отец, видя, что Дей все же хочет возразить. — Кругом и шагом марш! В бессрочный отпуск! И даже не вздумай подходить к кораблям! — прозвучало уже в спину.
Шеренга лётчиков расступилась перед Деем. Голов не поворачивали, но провожали взглядами. То ли пилота, то ли свежеврученную звезду, блестевшую на его кителе.
Награду, которая по праву должна была принадлежать Бранну. Штурману, не вернувшемуся на Землю, полагалась скульптура в парке славы звезднофлотцев. Вчера Дей выдал сестре, в какое место могут засунуть себе эту скульптуру те, кому она нужна.
— Дей, — раздался голос отца через коммуникатор внутренней связи. — Ты сам все знаешь. Нет ни единого шанса. Он погиб, чтобы ты жил. А ты хочешь потратить жизнь на бесплодные поиски его трупа?
— Он не погиб!
МакТир-младший все-таки громыхнул дверями, покидая торжественный зал.
* * *
Вначале Дей с Бранном решили, что им повезло: когда их «Двадцать седьмой» вырвало из туннеля и выбросило не в глубины космоса, а к весьма неплохой планете с полным отсутствием разумных существ. МакТир не верил глазам. Зачаток азотной атмосферы, умеренная сила тяжести — уже невероятно много в свете новой волны терраформирования, прокатившейся по галактике. После бунта колоний переделывать под себя миры с разумной жизнью было признано не этичным. Так что главная миссия — поиск планеты для колонизации, перенесения промышленных предприятий, добычи ископаемых или масштабных научных экспериментов — вновь была выполнена. Третья подходящая планета за два года полетов!
Это означает и звание, и нашивки, и одобрение отца.
Назвать ее «Эндимион» пришло в голову Бранну.
— Какая же снежная! Словно спит! И красивая! А луны! Тут весьма особенные луны, — он вытягивал худую шею, разглядывая в иллюминатор серебристое яблоко планеты.
— Красавец, усыпленный Селеной, — усмехнулся Дей. — Я всегда знал, что ты романтик. — И Бранн смутился.
Как всякие уважающие себя исследователи-разведчики, они решили не только засечь координаты, но и спуститься.
* * *
Дей, выйдя из зала славы, сердито шагал вперёд, не глядя по сторонам. Сестра, подхватив его под руку, пошла рядом.
— Ты сделал все, что возможно.
— «Я сделал все, что мог» — девиз проигравших!
— Значит, сделаем невозможное! — решительно сказала Гвенн. — «Первый» к взлёту готов. После вашей истории мы поставили поляризационный щит и дубль-систему с подгонкой скафандра. Встроено наскоро, но есть повод испытать на прочность.
Воздух зазвенел незаданным вопросом.
— А Финтан? Твой пилот не рискует без повода, а нас четвертуют по прилёту! А потом сожрут.
— Подавятся, — знакомо улыбнулась сестра. — Финтана я беру на себя. Ты хоть примерно знаешь, куда лететь?
— Я — нет. Но очень надеюсь, есть тот, кто знает.
— Ты хочешь спереть из обломков корабля ваш бортовой компьютер? Так-так-так! Хищение государственного имущества в особо крупных размерах, угон военного корабля! — Гвенн закатила глаза. — Шикарный список прегрешений! Не хватало только кражи со взломом!
— Тебе не обязательно участвовать.
— Когда начинаем?
* * *
Отец дождался окончания торжественной речи на выпуске Академии: про новые горизонты, про поиски планет и про то, что ныряльщики, несмотря на малые размеры их корабликов — гордость межзвездного флота, и огорошил сына новостями.
— Завтра вы с Гвенн получите свои кораблики.
— Кораблики? — уловил нюанс Дей.
— «Первый» будет у Финтана и Гвенн, «Двадцать седьмой» у тебя и Нимайта. Адмирал Форест ввёл новые правила, — сквозь зубы проговорил отец. — Теперь близкие родственники не могут летать вместе.
Дей досадливо поморщился. Обернулся на сестру, беседующую с довольным Финтаном, который увивался вокруг Гвенн все время их учёбы. Похоже, адмирал успел сообщить сыну чудесную новость.
— Гвенн знает?
— Раз с Финтана ещё не сняли скальп, то нет.
— Финтан Форест — это хорошо, — Дей попытался отыскать в ситуации плюс, не похожий на могильный крест. — Он лучший на курсе.
— После тебя. А тебе адмирал штурмана подобрал лично.
Форест-старший кинул взгляд на Дея и показал белые зубы в гримасе, больше напоминающей оскал. Адмирал Фордгалл тоже сопровождал сына. Форест — не менее известная, чем МакТиры, династия космонавтов, и Дей с Финтаном соревновались как могли все время учебы.
Отец сунул Дею документы, и тот просмотрел бумаги своего будущего штурмана. Количество проведённых нырков поражало. Десять лет глубокого космоса! Полтора года под следствием и столько же — работы штабной крысой. И как этот Бранн Нимайт не умер? Дело о «причинении смерти по неосторожности» закрыто с тухлой меткой «за недостаточностью улик».
— У него нет звания?! — ещё больше поразился Дей. — Па-а-ап, ты мне ничего не хочешь сказать?
— Он Нимайт, — пожал плечами старший МакТир. — Особенная фамилия. Я когда-то летал с его дедом, так что я даже рад выбору адмирала. Это было сложно… и незабываемо. Ты поймёшь при личном общении.
— Что?! — раздался вопль Гвенн. — Я твой штурман?! Я налетала с Деем более тысячи часов! А ты!.. Ты считаешь это хорошей новостью?
Финтан, такой же ослепительно-рыжий, как и старший Форест, только не такой прилизанный, отвечал тихо и виновато. Гвенн откинула за спину длинные чёрные волосы, рыкнула с фамильным обаянием:
— Значит, ты рад? И не беспокоишься ни о чем, даже о своей карьере?
— Ну, разбирайтесь тут сами, — заторопился отец.
Вечером Дей покопался в архивах. Нимайты упоминались то тут, то там во всеобщей истории космофлота, а самые громкие дела с их участием приходились на времена восстания планет. В одном из рапортов сорокалетней давности — о применении бунтовщиками незаконного оружия, уничтожении их армады и части Объединённого флота — фамилии МакТира и Нимайта стояли рядом. Гибель Нимайта и его корабля «с вероятностью 99%», понижение в должности отца за дорогостоящий рейд в бесплодных поисках… Больше Дей ничего не нашёл и бросил безнадёжную затею.
Ну что же, отец был прав: знания о Нимайтах следует добывать у самих Нимайтов.
Когда рано утром Дей подошел к «Двадцать седьмому», кроме штурмана, ожидающего, согласно традиции, снаружи кораблика, поодаль стояли адмирал и командующий. И не МакТир-младший заслужил подобный эскорт. Он поежился, почувствовав негласный надзор.
Невысокий, узкий в плечах Нимайт подставлял небу космодрома вытянутое лицо с длинным носом. Уши у него были странные, будто обрезанные поверху, а пегие волосы топорщились, словно перья. Вряд это была специальная пластика — из-под неровных прядей на лбу виднелись шрамы.
Нашивка на плече — серо-чёрная птица с распахнутыми крыльями — показалась Дею смутно знакомой. У него самого красовался волк, обозначая выпуск этого года.
— Вороны? — уточнил пилот, отдавая честь.
Штурман оторвался от обшивки корпуса, странным ломаным жестом поднял руку в приветствии. Поднял указательный палец:
— Ворон.
Дей вспомнил. Вспомнил — и по коже пробежали мурашки… Спешно убранные бумаги отца. Гриф «Совершенно секретно», красный штамп «Сведения закрыты на неопределенный срок». Но любопытство взяло верх, и Дей все-таки прочитал весь доклад.
Гигантская воронка входа в туннель гиперпространства, которую «невозможно придумать человеческому разуму». Тридцать корабликов, что держали своими крошечными носиками воронку до последнего, пока неповоротливые транспортники увозили людей с обречённой планеты. «Вороны»… Они очень удачно попались под руку военным, а вот уйти не успели. Их разметало по времени и пространству гравитационными волнами содрогающейся от взрыва сверхновой. Правда, слухи шли и о саботаже, и о намеренном уничтожении выпуска.
— Я не знал… Я не думал, что кто-то выжил!
— Никто и не выжил, — Бранн поднял на Дея большие печальные глаза. — Штурман «Двадцать седьмого», Бранн Нимайт. Сочтён погибшим три года назад, и до сих пор пребываю в данном статусе, — протянул руку. — Неопределённо безумен.
— П-пилот Дей МакТир… — Дей осторожно пожал тонкую, будто птичью кисть. — Почему «неопределенно»?
Нимайт вытащил из нагрудного кармана закатанную в пластик бумагу.
— Что я определённо безумен, не удалось доказать никому.
Справка от мозгоправов вместо стандартного «полностью здоров» гласила, что у Бранна Нимайта «не выявлено отклонений от нормы».
— Штурман Бранн, я хотел бы узнать твоё звание.
— Как только я его узнаю — обязательно доложу тебе, пилот Дей.
Где-то в уголках длинных губ таилась улыбка. Дей был вышколенным ныряльщиком звёздных сфер и сдержал рвущийся наружу смех, понимая, что для него нет особого повода. Лишь поднял бровь и покосился на отца «Такое чудо — и все мне?»
Командующий МакТир многозначительно промолчал, адмирал Фордгалл злорадно покивал.
Бранн повернулся к кораблю и погладил гладкий черный бок. Погладил с любовью — это Дей распознал без всяких справок. Тоску по высокому небу он понимал, страсть к полётам — разделял. Бранн уже полез в шлюз, и Дей похлопал его по вздрогнувшему плечу. Может, штурман и пилот не такие уж и разные?
Ему показалось, будто отец кивнул и мигнули неразличимые днём звезды.
«Двадцать седьмой» оказался обыкновенным военно-исследовательским разведчиком, но с расширенной лабораторией, где имелись даже минигенераторы пространственных туннелей. Для корабликов они маловаты. Дей, особо не интересовавшийся, как происходят подпространственные нырки, припомнил, что гении от науки использовали минигенераторы для построения моделей суперсложных тоннелей. Модели были очень дороги и не входили в стандартный комплект оборудования.
— Моя давняя премия за расчёты, — пояснил Бранн, заметив недоуменный взгляд Дея. — Будет чем заняться на досуге.
Пока штурман тестировал все системы, Дей увидел название промежуточной базы. Бросил досадливо:
— Четыре нырка! Не меньше.
Нимайт, быстро меняя ряд цифр на прозрачном экране, выговорил скрипучим голосом:
— Четыре. Если тебе очень хочется, пилот Дей.
Покосился настороженно, словно птица, ожидающая броска камня.
— А если не очень? — заинтересовался пилот Дей.
— Если не очень, то можно и меньше. Если пилот Дей не хочет терять неделю и выдержит поворот, то штурман Бранн может решить задачку в один нырок.
— С одним поворотом справится любой пилот, — хмыкнул Дей, не особо веря.
Циферки, словно дрессированные зверюшки, забегали, выстроились в стройные ряды и замерли.
— Мы будем первыми! — он не поверил глазам.
Знакомства на этом не закончились. По экрану побежали строчки приветствия, разбавленные аббревиатурой «ЛУГ». Напротив расчёта засинели слова «Это целесообразно».
— Что это за навязчивый ЛУГ? Личный универсальный гид? — Дей покосился на Бранна.
— Лазерный убийственный гром? — отозвался тот отражённым интересом. — Был разговор о третьем члене экипажа, искусственном интеллекте…
— ЛУГ, это же сокращение. Эй, ты сам-то знаешь, как тебя зовут? — Дей постучал по прозрачному экрану, сразу пошедшему синими волнами.
Корабль показался притихшим и насторожившимся. ЛУГ отвечать не спешил, картинку на экране не менял. Дей попробовал ещё раз:
— Что мешает тогда называть тебя Летучей уютной гостиной?
Курсор оскорблённо пропал, экран погас. Кресла дёрнулись, одарив Дея подзатыльником, а Бранна — шлепком по ладоням.
— Я полагаю, пилот Дей, нам следует всерьез познакомиться с нашим ЛУГом, — потёр руки Бранн.
— Я прошу прощения, ЛУГ! — Дей толкнул Бранна в плечо.
— Мы оба просим прощения, — спешно добавил тот.
Экран так и не вспыхнул.
— Это было немного идиотски, — добавил пилот.
— Или много идиотски, — кивнул штурман.
ЛУГ молчал. Ну что за вредина! Дей живо представил себе экстренный запуск двигателя и старт с чистой механики. На космодроме. До ближайших кустов. Они очень быстро станут известными! Пока МакТир-младший судорожно придумывал фразу поубедительнее, вспоминая отца, который мог легко разрешить любой конфликт, на лобовом стекле высветилось синим: «Бортовой ИИ по имени ЛУГ! Лётный Универсальный Гений. Проект в разработке, но ЛУГ будет вам отличным подспорьем. Его личность уникальна и универсальна одновременно. Обращайтесь с ним вежливо, и он ответит вам тем же! С наилучшими пожеланиями, разработчики».
Потом пробежало:
«Данные пилота приняты. Данные штурмана приняты. Знакомство целесообразно». И секунду спустя: «Извинения приняты. Ваш ЛУГ».
— Э-э… Бранн, ты что-нибудь понял?
— «Двадцать седьмой» к старту готов! — отрапортовал тот. — Плановый осмотр не выявил неисправностей…
Нимайт оборвал речь, но МакТир-младший не любил недоговоренностей:
— Штурман Бранн?..
— …заявляет: исправности выявит полет.
Дей оторопел:
— Странное выражение для ныряльщиков. Никто не любит искушать судьбу. Возможно, я должен знать что-то о штурманах?
— Лишь то, что они не сильно отличаются от людей.
Назначенный штурманом неопределённо безумный покойник был удивительно серьёзен. Дей хрюкнул и уткнулся в экран. Вывел корабль на орбиту, получил подтверждение всех постов и начал прогрев ныркового носика.
