ГЛАВА 1. Жена моего мужа
– Вот, гляди, до чего меня довели!
Под носом у Алены оказался кулак Андрея. Знакомый кулак. Вот шрамик – упал с велосипеда в детстве, вот мозоли от тренировок. Мозг отказывался понимать, что же ей показывают этакое. И при чем тут «довели». Да, дела шли все хуже и хуже, а последнее время и вовсе из рук вон плохо. Денег за выполненные работы не платили, новых договоров не было. Алена в очередной раз порадовалась, что они переехали из центра в спальный район – она успевала в обед набрать грибов и ягод. Смешно признаться, но подножный корм спасал. Бывало, что выживали и на двести рублей в неделю. Алена сжала руки, вздохнула и торопливо спрятала их за спину. Ногтям давно требовался хороший маникюр. Знать бы, что Андрей приедет сейчас… Туман заскулил, просясь на прогулку.
Она вдохнула поглубже, выдохнула, разогнала печальные мысли, бегающие обычным хороводом. Еда-работа-супруг-собака. Голова закружилась, Алена оперлась о дверной проем.
Что там такое странное говорит ее дорогой Андрей? Что-то про свадьбу и про налоги одновременно.
Наконец зрение сфокусировалось, и…
На безымянном пальце супруга сверкало кольцо. Нет, не то кольцо, что когда-то надела она, без малого двадцать лет тому назад. Новое кольцо, широкое, из белого золота, усеянное крупными, нагловато посверкивающими камнями.
– …но люблю я тебя, Алена. Ну что ты вылупилась? Скажи что-нибудь.
Мир вокруг вспыхнул и замер.
– Я не понимаю… – еле выговорила Алена.
– Да что с тобой такое! Ты никогда меня не слушаешь! Я тебе сообщаю официально, что женился! На Ольге.
– На какой еще Ольге?
– На нашем финансовом директоре.
Острый воздух отказывался проходить в легкие, царапал горло. Что за бессмыслица?
– Ты что, ее любишь? – спросила Алена первое, что пришло на ум. Вышел какой-то хрип, но Андрей понял.
– Я… – торопливый взгляд вниз и влево. – Я ее уважаю как человека и специалиста. Пойми, мне нечем платить ей, а если она мне не поможет с налоговой, меня посадят. Ты же не хочешь видеть меня в тюрьме?
Алена покачала головой. В тюрьме она Андрея видеть не хотела. Сейчас она его вообще видеть не хотела!
Голос мужа – теперь уже точно бывшего! – звучал как сквозь завесу. Может, это все сон? Она проснется, и все будет как раньше?
– Я пойду, Туман уже просится, – просипела она.
– Мне тоже пора. Ты же не обижаешься, правда? – Андрей торопливо поцеловал ее в висок. – Пойми, для тебя совершенно ничего не изменится.
Андрей всегда мог убедить ее в чем угодно, и всегда виноватой оказывалась она. Поэтому лучше сейчас промолчать. Алене нужно было подумать.
– …я все это делаю для нас, для тебя! – не унимался Андрей.
– Да-да, конечно, – привычно согласилась Алена.
Надеть кроссовки оказалось куда труднее, чем всегда. Пес прыгал, рычал на уходящего хозяина, радовался прогулке.
Алена вышла из дома, зашла за пригорок, прижалась к березе – и разрыдалась. Знакомые места радовали глаз, успокаивали душу. Чистейшие стволы берез с одной стороны дороги и высокие сосны с другой. Заснеженная тропа – вся в темных проталинах и сиреневых искорках первоцветов.
Алена вздохнула, погладила заскулившего в тревоге пса, умылась снегом и вытерла слезы.
Телефон зазвонил как резаный, Алена аж вздрогнула.
– Олеся, ты? – обрадовалась она, стараясь ничем не выдать свое разобранное состояние.
– Алечка, с днем рождения! – прозвенел радостный женский голос.
– Спасибо! Не поверишь, я забыла, – ошеломленно произнесла Алена.
– Это потому, что сорок лет не отмечают! – важно ответила Олеся и неожиданно замялась. – Слушай, сорока на хвосте принесла, что тебе работа нужна. Ты понимаешь, у брата сметчица уволилась, а я одним пальцем только могу.
– Ты о чем? Подожди-подожди, – ахнула Алена. – А ты откуда про мою работу знаешь?
– Как откуда? Из вашей «Спарты», вестимо. Ваш генеральный, как там его… Лебедев и сказал.
– То есть он сказал, что я не нужна? – не слишком поверила Алена.
– Так и сказал. Мол, все одно платить нечем. Так что решайся.
– Да куда я уйду, закрытие со дня на день, я же у Андрея…
– И правая рука и левая нога. Слушать ничего не хочу! Они же тебя и сдали с потрохами! Зарплата у Сергея белая, все налоги, все отчисления. Ты на что на пенсии жить-то будешь?
– Я до пенсии не доживу, – попыталась пошутить Алена, но вышло слишком грустно и неожиданно правдиво.
– Завтра в восемь жду у нас, адрес скинула. Все, пока-пока!
Олеся, не терпевшая возражений, положила трубку. Да нет, куда Алене уходить? Это же форменное предательство, тем более в такой тяжелый для Андрея период.
Алена машинально взглянула на сообщения от него:
«Ты только не волнуйся»
«Помни: я люблю тебя!»
«Буду вечером в десять, куда-нибудь съездим и поговорим. Хочешь в то кафе, где морепродукты?»
«Нет, давай лучше дома, так спокойнее. Сготовишь что-нить?»
Алена убрала телефон в карман куртки.
Готовить тебе праздничный стол? Из чего, интересно? Хоть бы денег оставил. А да, он же давал тысячу аж неделю назад.
А изысканная, тонкая как струна Ольга с длинным носом и аристократической горбинкой не готовит, что ли? Господи, да не розыгрыш ли все это?
Алена всхлипнула, а Туман поднялся на задние лапы и принялся яростно вылизывать хозяйские щеки. Затем залаял, всем своим видом давая понять, что жизнерадостная овчарка против слез и истерик.
Алена брела домой, пытаясь понять, каким образом ее жизнь, пусть тяжелая в последнее время, но счастливая жизнь вдвоем, разбилась на осколки. Как они дошли до этого? Что она сделала не так? Когда она из любимой жены превратилась в непонятно что? Хорошим женам не изменяют! От настоящих женщин не уходят! А она не хорошая и, видимо, не настоящая. Поддельная, что ли?
В сердце тупым ножом вращались слова Андрея и вновь вырывались отчаянным рыданием. Нет, надо понять, что произошло, надо взять себя в руки и все наладить.
Хотя бы что-нибудь приготовить!
В полупустом морозильнике неожиданно завалялся одинокий и печальный стейк. Андрей хотел приготовить сам, да все времени не было, вот и пригодится наконец. Грибы с луком на гарнир – что еще нужно? Она постарается понять его.
«Привези вино, если можешь» – набрала смс Алена.
«Прости, тут такое дело… Мы допоздна в офисе с бумагами. Буду завтра»
«Мы», значит! Работает он, значит! А она уши развесила. Алена закусила губу так, что во рту стало солено. Что-то оборвалось окончательно и бесповоротно.
– А завтра здесь не будет меня!.. Туман, заинька, хочешь стейк?
Туман хотел и стейк, и грибы. Облизнулся, всем своим видом говоря «спасибо».
– Идеа-а-альный мужчина, – потрепала Алена жесткую шерсть на загривке.
И чего она сидит тут, на полу чужой квартиры? Чего ждет, вчерашний день? Алена проглотила горький комок, застрявший в горле. Вытащила телефон, набрала Олесе «Хорошо, буду», дождалась восторженного «Ура!» в ответ и решительным шагом подошла к шкафу.
Мельком посмотрела на собственное отражение – мельком, потому что не хотела расстраиваться попусту. И еще потому, что даже будучи одной, она всегда ощущала, видела рядом Андрея – человека, на которого, как ей казалось, она всегда могла положиться. Любящего, надежного и преданного.
«Мне предложили работу, – Алена медленно набрала смс для Андрея. – С вашей наводки».
«Может, и хорошо. Требуй аванс, мне как раз деньги нужны. Сегодня не жди. Заинька, я буду завтра утром, пройдусь с собакой. А до работы я тебя довезу»
Алена прислонилась к стене. Выпить бы чего, унять бешено колотившееся сердце. Ей вдруг мучительно стало жалко себя, даже не себя, а свою веру в супруга.
– Бывшего супруга, – сердито проговорила она. – Бывшего!
Он ведь, краем своего изощренного мозга, и в самом деле думает, что это – для нее. И любит – как может и как умеет. И она его любит, оттого и еще больнее. Так больно, что темнеет в глазах, и каждый вздох отдается мукой.
Оставить все как есть? Мысль проскользнула и пропала. Плюнуть на честь ради любви? Остаться на роли любовницы, второй, а то и десятой жены?! Уборщицы, поломойки и подтиралки?
Хрустальная ваза, подаренная на десятую годовщину, брошенная на пол, брызнула и раскололась на миллионы искорок. Алена пришла в себя. Выгнала собаку и принялась убирать осколки.
Такого прилива гнева она сама от себя не ожидала. Вещи швырять обожал супруг, но не спокойная Алена. Она чувствовала себя… оскорбленной. Униженной!
Алена всегда подстраивалась под супруга, под его мнение, под его интересы. Алена вспоминала свою жизнь, и она ей все больше не нравилась. Даже смотрели они всегда лишь те каналы и фильмы, что интересовали Андрея.
Он решил, что у него теперь карманная жена? Не сама ли она виновата? Точно. Виновата, но не в том, что он изменил. Да, она оправдывала многие его не слишком красивые поступки, терпела взрывной, деспотичный характер, поддерживала во всех начинаниях… А себя потеряла.
Не создавай себе кумира! Алена выкинула осколки в ведро, сердито шваркнула носом и вновь посмотрела на себя в зеркало. Немного набрала вес за последнее время, овал лица стал менее четким, но все на месте – грудь, талия, бедра. А что глаза горят сердито – даже хорошо. Она переплела темную, непослушную косу с основательной прядью седины. Потрясла кошельком над полкой: звякнуло пару раз. Смех, да и только. Мало даже на проезд. Надо бы посмотреть, что за адрес…
За окном смеркалось. Алена посмотрела на часы и ахнула. Пятнадцать минут девятого! Она торопливо набрала номер.
– Валерия Евгеньевна!
– Да, Алечка, – ответил ей «ломбард».
– Вы уже все?
– Да, милочка, вот только дверь закрыла. А что ты хотела? Неужели послушала меня – и наконец решила выкупить свое золото? Я спешу, сегодня у внучки день рождения.
– У меня… – всхлипнула Алена. – У меня дело жизни и смерти.
– Ладно, – вздохнула трубка. – Ради тебя подожду. Ты нам не один месяц кассу делала.
– Я уже бегу!
– Только, умоляю, торопись помедленнее!
– Подумаешь, один раз ногу подвернула, – фыркнула Алена. Достала из нижней секции последнюю заначку и накинула куртку.
Туман недоуменно поднял голову, всем своим видом показывая – почему без него?
Похожим жестом подняла голову Валерия Евгеньевна:
– Серебро?.. Хм… А я-то решила, что твой муж наконец получил зарплату. Завтра-то уже увезут твое золото.
– Да и бог с ним. А муж… объелся груш! – вырвалось у Алены. – Он теперь и не мой вовсе! Он женился!
Рыдание вновь вырвалось само по себе.
– У-тю-тю, девочка, чего это ты? – забеспокоилась пожилая женщина. Вышла из-за стойки, закрыла дверь и повесила табличку «Закрыто». – Вообще-то для того, чтобы жениться, надо сначала развестись!
– Мы и развелись, – всхлипнула Алена. – Три года назад, как они с Лебедевым «Спарту» свою откры-ы-ыли! Сказал: так надо! Сказал, это чтобы меня обезопасить! Никто не знал, ни друзья, ни родные. Ой, он же неделю назад кольцо обручальное искал, а я решила… Я решила, что это для меня!
Валерия Евгеньевна вздохнула.
– А он что сказал?
– Что любит меня! И что женится тоже для меня!
– Женится на другой ради тебя? – хмыкнула она. – Звучит не слишком хорошо. Так. Сколько и на что тебе надо?
– На переезд и на первое время, – вытерла слезы Алена. – Знать его больше не желаю!
– Заначка, кредитка?
Алена покачала головой.
– Вот вся моя заначка. Ой! На карте пять тысяч же есть, что Лебедев перечислил! А, нет уже, - Алена сникла. - Муж снял. А на кредитке одни долги…
– Твою зарплату?! Снял твою зарплату?
Алена кивнула.
– Как можно быть такой наивной! Занять есть у кого?
– Нет, – в нос буркнула Алена. – Муж у всех знакомых-друзей уже перезанимал.
– Пожить у подруг, родителей?
Алена покачала головой. Колени дрожали, как и голос.
– Садись давай. Подумай о хорошем.
– О чем это?
– О том, что если ты закрываешь одну дверь, то откроется другая. Обязательно! Или о том, что ты можешь уехать прямо сейчас, как решила, а не затевать длительную и, зачастую, болезненную процедуру развода.
Серебро зазвенело, опускаясь на весы.
– Алечка, пять тысяч – это все, что я могу дать при самом мягком подсчете.
Алена закусила губу – и сдернула обручальное кольцо. Простое, но тяжёлое и с одним бриллиантом. Чем больше золота, тем лучше, это она уже поняла.
– Его тоже!
– Десять тысяч за все, – протянула деньги оценщица. Вытащила из сверкающей кучки и протянула обратно серебряную ложечку: – А это тебе, на счастье!
– Спасибо, Валерия Евгеньевна!
Алена убрала деньги вместе с ложкой во внутренний карман, поплотнее застегнула старую курточку и выскочила в холодную искристую мглу.
Пришло время собираться.
Бедный пес, отвратительно переживший прошлый переезд, слонялся по квартире, ловя момент и старательно вытаскивал из чемодана все то, что хозяйка туда укладывала.
– И правда, что может быть веселее? – вздохнула Алена, выдирая вещи из цепких собачьих зубов.
Не выдержало неравной битвы в первую очередь полотенце. Алена упала на пол, зашипела, и там и осталась. Отбросила тряпку в собаку.
– Надо, да? Забирай!
Но пёс не уходил, улёгся рядом, заскулил, показывая, что ему не нравится сам процесс. Алена потрепала загривок, подняла взгляд на стол, стащила с края сотовый.
– Как ты думаешь, он приедет? – перечитав смс-ку, спросила она у Тумана. Туман гавкнул. – Вот и я думаю, что нет. Но надеяться на лучшее не стоит.
Алена набрала другой номер.
– Исмаил, добрый вечер. Да, Андрею привет передам непременно. Мне бы Газельку на два часа. Сейчас! Занят… Нет, обойдусь.
Алена открыла ноутбук и принялась шерстить сайты грузоперевозок, давя ощущение, что Андрею бы не отказали. Так, долой Андрея, долой все эти воспоминания о том, как было хорошо. Всегда, даже когда было плохо – было хорошо! Доверие, любовь, поддержка. Куда все испарилось за один день? Или она сама на многое закрывала глаза?
На миг все происходящее показалось сном, фарсом, диким и нереальным кошмаром.
– Алло, алло, девушка, э? Адрес?
Горло перехватило судорогой, и Алена нажала отбой. Прошла на кухню, посмотрела на звезды. Подняла голову, глотая слезы. Подошла к шкафу, накапала валерьянки чайную ложку с верхом.
– Уррр? – подозрительно заворчал Туман.
– Ага. Кажется, барахла мало, а на легковушке точно не увезти, – в попытке отвлечься заговорила она. – Да и вообще, с чего такая гонка? Не посплю, завтра буду Черепахой Тортиллой с опухшими глазами. И хватит уже рыдать!
Сотовый пискнул, и Алена бросилась к телефону. Да, иногда Андрей шутил, как ей казалось, совершенно не смешно. На 1 апреля сделал фото ее рабочего стола заставкой на ноутбук, и она полтора часа сходила с ума, пытаясь понять, что сделала не так и почему никак не может начать работать – техника ее никогда не любила. Может, и теперь это какой-то розыгрыш, глупый, жестокий и тоже совершенно не смешной?
«Я уезжаю в командировку, буду в субботу. Так вышло. Готовься к переезду – с хозяином договориться не удалось. Ты ведь не обижаешься на меня из-за Ольги?»
Значит, правда. Сердце бухнуло, забыв о том, что его только что полили валерьянкой.
«К переезду готовлюсь. Не обижаюсь», – отписала Алена чистую правду. Ее чувства совершенно не походили на обиду. Особенно – выжженная дыра в том месте, где еще утром стучало любящее сердце.
Три дня у нее в запасе. Если все сломать можно вот так, одним днем, ого-го что она сможет сделать за три!
