Глава 1. Затмение
Час Волка, самое темное время перед рассветом, любимое ши этого Дома. По переходам Черного замка, усеянного стражей как на три войны вперед, стремится к своей цели серая тень, невидимая для ши. Почти невидимая, потому что те немногие, кто может узнать ее, отводят глаза, предпочитая вовсе не видеть, желая не знать, куда она спешит сегодня — а возможно, и по чью душу. Птица света, присевшая над головой тени, квохтает, сияет серебром, и тень прикладывает палец к губам, умоляя голубку о молчании. И та успокаивается, прижимаясь боком к голубю. Свет от них почти гаснет. Тень крадется дальше, но, завидя очередную стражу, ныряет за статую, прячась за громадным механесом, застывшим навек с занесенным мечом. Пережидает проход волков. Один из них, последний, оборачивается, присматриваясь и принюхиваясь к кромешной тьме, скорее подчеркиваемой, чем разгоняемой факелами. Тень молит Луга о милости, но волк делает шаг вперед, и тень в отчаянии призывает Ллира, покровителя теней и тьмы. Это ли срабатывает, или то, что стражник не желает узнавать то, что знать не должен, однако волк сверкает желтизной глаз, рычит, показывая вылезшие от злости клыки, но тут же, словно смутившись, обращается обратно в прекрасного ши.
Тень вздыхает, прислоняясь к холодному камню замка. Расслабляет кисть, сжавшуюся на навершии клинка. Вот уж что не хотелось бы пускать в ход!
Джаред ненавидит охрану, но тут уж все зависит не от него. Что начальник замковой стражи, что король Дома Волка — никто не разрешит советнику Благого Двора пребывать в одиночестве. Тень достает что-то круглое и бросает в дальний коридор. Двое волков, несущих дозор у входа в покои советника, переглядываются, один мягко двигается за непонятным предметом, другой остается на посту. Но когда в сторону ушедшего напарника пролетает второй предмет, поворачивает голову в ту же сторону. Тени этого хватает, она проскальзывает за широкой спиной стражника, мягко открывает замок и исчезает внутри покоев советника. Торопливо обходит их, наступает впотьмах на колючий коврик у погасшего очага, припоминает всех светлых и темных богов вместе взятых, а потом улыбается. Открывает плотно прикрытую створку окна, видимо, решив выйти иным путем. Ставя друг за другом узкие ступни, проходит по карнизу, цепляясь за выступы стены. Моросящий дождик заставляет ногу скользить. Когда доходит до предпоследнего окна, вновь открывает ставень. Но тут из окна появляются руки, хватают тень и затаскивают внутрь.
— Гвенн, что за ребячество, — выговаривает советник, скидывая капюшон с незваного гостя. — После дождя скользко! Мало тебе башни?
— Откуда ты знал? — Гвенн трет ушибленное плечо.
— На то я и советник, — Джаред отходит к камину и наливает из кувшина что-то очень вкусно пахнущее.
— Ты же не любишь, когда я пью вино, — Гвенн, пытаясь скрыть смущение за привычным жестом, откидывает назад волосы. Руки хватают пустоту, и это еще один повод для злости — коса, отрезанная ей самой в знак разрыва брака, хранится у того же Джареда, а выровненные иссиня-черные пряди даже не касаются плеч.
— Еще больше я не люблю, когда ты дрожишь, готовясь вот-вот заболеть.
— Вовсе я не дрожу!
— Уж не волнуешься ли?
Гвенн, подозрительно косясь на советника, выпила обжигающе горячее, пахнущее специями вино.
— Вкусно. Что-то Воган тебе подсыпает особенное!
— Зачем пришла?
Гвенн мужественно выдержала пронзающий до самого сердца взгляд странных светлых глаз — словно льдинок накидали в северное небо. Светлые, слабо вьющиеся волосы. Облик, совершенно необычный для ши из Дома Волка. Советник хрупок в кости, но отнюдь не слаб ни телом, ни духом.
— Потому что! — оттолкнула Джареда Гвенн, сунула ему в руки опустевший бокал и раздула ноздри. — Потому что ты не общаешься со мной! — упала в кресло, скрестив руку за руку, а ногу за ногу. — А обещал, что я буду твоей помощницей!
— Гве-е-ен, — укоризненно произнес советник. Отошел, аккуратно поставил бокал ровно посередине круглого стола. — Откуда ты знала, что я буду у Алана?
Гвенн фыркнула и закатила глаза.
— А если бы я был не один?
— Ха-ха! Ха-ха-ха! — показательно выговорила Гвенн. — Алан шастает по коридорам, стращая и так запуганных стражей. А что до волчиц…
— Что, дорогая принцесса, ты считаешь меня столь старым, что я не смогу никого заинтересовать? — Джаред потер острый подбородок.
— Я думаю, что тебя никто не интересует. Если уж даже я не смогла, — печально опустила голову и тяжко вздохнула, грудь с соблазнительно низким вырезом приподнялась, щеки окрасились румянцем, а крупная слеза скатилась по щеке. Посмотрела сквозь приопущенные ресницы — никакого эффекта. — Ну да ладно, — улыбнулась Гвенн, вскидывая подбородок. — Не вышло и не вышло. Реветь — самое сложное, между прочим! Ну так как? Я не уйду отсюда, пока ты мне все не объяснишь!
— Дорогая моя принцесса, — лекторским тоном начал Джаред, — даже я, проживший на благой земле три тысячи и сто лет, знаю далеко не все.
— Уточнить вопрос? — поморщилась Гвенн.
— Три вопроса. Я обещаю ответить на три твоих вопроса, — чопорно поправил Джаред серебряное кружево манжет.
— Почему именно три?
— Потому что тебе, неугомонная душа, надо ставить границы. И потому что иначе твои вопросы не закончатся никогда!
Гвенн вскочила, потерла ладони, походила из угла в угол небольшой каморки начальника замковой стражи, пытаясь вычленить главное беспокойство.
— Почему ты перестал общаться со мной? — обернулась она к Джареду.
— Потому что ты уезжаешь в Дом Леса, а я не хочу, чтобы дочь Волка считали моим личным шпионом. Лучше было бы разыграть ссору, но не стоит, — это насторожит все ветви лесных, до последней почки. Следующий вопрос.
— Уй, — Гвенн нарочито потерла плечо. — Как же больно ты хватаешься!
— Ты поскользнулась, — холодно сказал Джаред.
— Ни разу! — возмутилась Гвенн. — Я даже не думала!..
— Во-прос, — повторил Джаред. — А то перейдем сразу к третьему.
— А ты правда расследуешь смерть дяди?
Джаред отвернулся к огню, внезапно ставшему не таким ярким, и чуть ли не сгорбился. Нет, советник не горбился никогда, но сегодня, на глазах Гвенн, он был очень близок к этому. Джаред взял кочергу, прислоненную к камину, пошебуршал дровами. Выдохнул и потер лицо руками.
— Что? — подбежала к нему Гвенн. — Скажи, что?
— Я и не прекращал этим заниматься, — печально улыбнулся он. — Но теперь, благодаря широте души нашего короля, у меня есть на это официальное право.
— Неужели Дей на это потратил первое желание владыки?
— Нет, первое желание — это восстановить Дом Солнца, как в правах, так и фактически. А первый приказ — это расследовать обстоятельства смерти принца Мэллина.
— И я этого хочу! Я просто не думала… Если в этом замешаны лесные!.. — Гвенн сжала кулаки.
— Гвее-е-ен, — укоризненно протянул Джаред. — Бросаться беспочвенными обвинениями — все равно, что стегать Айсэ Горм.
— Но ты сам говорил… — недоуменно выговорила Гвенн.
— Я? — поперхнулся Джаред.
— Ты всегда говорил: ищи того, кому это выгодно, — вывернулась Гвенн. — А я поняла, кому. Дому Волка? Мы получили земли, но у нас их и так вдоволь. А вот лесные… — Гвенн прищурилась. — И лорд Фордгалл был там!
— Лорд Фордгалл поклялся жизнью детей, что он не убивал Мэллина!
— Ого… — Гвенн вновь рухнула в кресло. — И что этому можно противопоставить?
— Двух свидетелей. Лорд Фордгалл был с сыном и с племянником из числа клана Дуба, я не смог узнать, кто именно. Если бы хоть кто-то из них заговорил, если бы…
— Но это один свидетель.
— Второй будет.
— И кто этот второй?
— Алиенна.
— Алиенна? — возмутилась Гвенн. — Она знает и молчит? Почему она молчит?
— Она не помнит. Не помнит ничего из той ночи, кроме того, что я увез ее. Память возвращается к ней в снах и кошмарах, так что это — дело времени. Гвенн, иди спать, я устал, — процедил Джаред.
— Что-то не похоже, что ты вообще можешь уставать, — покачала головой Гвенн. — А у меня третий вопрос.
— Жду не дождусь, — встал подле камина Джаред и скрестил руки.
— Зачем ты выслал из замка меня и Лили?
— Я? — так честно удивился Джаред, что у Гвенн сомнения только усилились. — Наша королева сама решила помочь сестре, а уж тебя было не удержать.
— Береги Дея, — прижавшись к Джареду, прошептала Гвенн. — Он не такой сильный, как кажется.
— Так зайди и скажи ему это, — ответил Джаред.
— Нет! Я не могу… — жалобно ответила Гвенн и тут же рассмеялась. — Что я ему скажу? Опять буду просить о прощении? Или обещать жить долго и счастливо? Или, может, признаться, что я все еще люблю своего брата? — смех вышел горьким. — Нет, мне точно надо уехать. Прощай, Джаред.
— До свидания, принцесса. Да пребудет с тобой Луг.
— Эта мелкая вертлявая тварюка? Пусть она лучше пребудет с Лили, поквохчет над ней, глядишь, толку будет больше, — дернула плечом Гвенн, торопливо вытирая щеку.
— Моя принцесса, — позвал Джаред, и Гвенн обернулась у двери. — Это тебе.
Серебристый кулон был сделан в форме трилистника, в который каким-то невероятным образом смог улечься черненый волк. И он словно смотрел на Гвенн отливающими серым глубокими обсидиановыми глазами.
— Какая прелесть! — схватила Гвенн подвеску. — А за что мне это?
— Я бы сказал, что просто так. Но… пусть твои решения будут лишь твоими решениями. Ты повзрослела за это время, и кто бы ни попытался давить на тебя, у него не выйдет. С этим оберегом — не выйдет точно, потому что упреждать магические удары ты пока обучена не слишком хорошо. Я далеко не все успел, что хотел…
Гвенн присмотрелась — по серебряному трилистнику бежали то ли корни, то ли ветви.
— Защита от магии лесных! — обрадовалась она.
Джаред вздернул бровь и прижал палец к губам.
— Пусть стражи Черного замка помогут тебе и за его пределами.
— Для Алиенны тоже сготовил? — потемнев, спросила Гвенн.
Джаред вздохнул так тяжело, что стало понятно, сготовил.
— Надеюсь, они не одинаковые, — пробурчала Гвенн, еле сдерживая раздражение.
***
Алиенна приподнялась с постели, посмотрела на супруга. Видимо, что-то приснилось Дею из его приключений, раз он постанывал, сжимая зубы. Из-под повязки, мерцающей ясным серебром даже в полумраке королевских покоев, стекла красная капля. Алиенна вытерла щеку мягко, стараясь не пробудить спящего и не оставить следов. Дотронуться бы губами, но уж очень не хотелось будить. В ночь перед отъездом они не спали почти до рассвета.
Потерла живот, ноющий последнее время и спросила сама себя, куда же она собралась? Здесь ее муж, потерянный и обретенный, здесь ее дом, суровый и страстный Дом Волка, ставший родным. Здесь Алан и Мэй, Бранн и Дженнифер, и Гвенн… хотя Гвенн уезжает тоже. С Гвенн надо поговорить, обязательно надо, но у новоиспеченной королевы оказалось столько этих «надо», что поймать среди них волчицу, старательно избегающую встреч, оказалось непросто.
«Если Лили поторопится, то успеет застать вредную волчицу в северном переходе», — буркнул Луг.
Алиенна привычно потянулась погладить левое плечо.
«Да не там я», — буркнул Луг, показываясь Алиенне. Золотистая ящерка со странным гребнем и толстым для обычной ящерки туловищем.
— Ты стал таким самостоятельным, — вздохнула Алиенна.
— Ты тоже!
— И ты растешь, — погладила Алиенна мягкую спинку.
— Ты тоже! — с ещё большим негодованием ответил Луг.
— Уж не беременен ли ты? — лукаво спросила Алиенна. — Раз уж мы так похожи?
Луг негодующе фыркнул.
— Поспеши!
— А ты оставайся здесь, проследи за Деем.
Алиенна тихо поднялась с постели, порадовавшись, что деликатный Бранн не устроился вновь у входа в их покои. А то и прямо в них! Может быть, тому виной общение с очаровательным астрономом? Алиенна сунула ноги в мягкие туфельки, взяла накидку и выпрямилась, прикусив губу. Вряд ли охрана выпустит ее одну, но и говорить с Гвенн в присутствии стражников… Попробовать выйти через тайную дверь? Там тоже охранник, зато всего один. Алиенна вспомнила уроки Бранна, вообразив себя лёгким солнечным лучиком, скользнувшим по стене замка. Мимо охраны, мимо механесов, мимо сторожко глядящих солнечных птиц, не любящих ши. Алиенна так увлеклась, что еле поймала себя уже позади Гвенн, тоже прячущейся от всех. Алиенна вернулась в облик ши и дотронулась до плеча подруги. Гвенн мгновенно развернулась, прижала Алиенну к стене и приставила кинжал к шее.
— Что ты тут делаешь? И где вся твоя фоморова охрана?!
— Там же, где и твоя, — беззаботно произнесла Алиенна.
— Ты совсем не боишься, — разочарованно произнесла Гвенн, опуская руку. — И никогда не боялась, сколько бы я тебя ни пугала!
— Гвенн, нам надо поговорить, — как можно тише произнесла Алиенна. Она заметила этот прием у советника, он неплохо действовал на вспыльчивого Майлгуира. Так, может, сработает и с его дочерью?
— Если тебе интересно, я только и делала, что говорила! — Гвенн скинула капюшон, сердито сверкнула серыми, с отблеском зелени глазами. — К сожалению, даже с Джаредом мы только и говорили — весь этот безумный Лугнасад! Разумеется, когда наш многоуважаемый советник соизволял оторваться от своих бумаг!
— Гвенн, ты всегда была мне подругой…
— Я?! Я никогда не была тебе подругой, Лили, никогда!
— Неправда! Почему ты злишься на меня?
— О, ты еще хитрее, чем я думала! Ты желаешь, чтобы тебя все любили! Все-все! Тебе мало, что Джареда чуть не казнили из-за тебя…
— Я этого не хотела… — растерянно произнесла Алиенна.
— Тебе и не надо. Ты все делаешь как надо, как правильно. И тебя все любят, Лили. У тебя — целый мир. А у меня был только Дей.
Гвенн хотела уйти, но обнаружила, что Алиенна держит ее, держит так крепко, что не вырваться. Алиенна решила поговорить во что бы то ни стало!
— Может быть, это наш последний разговор, Гвенн. Может быть, мы больше не увидимся, и я должна сказать тебе! У меня отняли родителей, меня увезли из дома, меня лишили дома!
Доспехи механеса рядом задрожали, звякая друг о друга. Пламя грело ладони, желая вырваться на свободу, а сказать хотелось так много!
— Я не могу защищать себя, просто не могу! Только других. Я еле справляюсь с пламенем внутри себя, я чуть было не сожгла Меви! Но я никогда не стану требовать того, что мне не принадлежит! Иначе, Гвенн, ты можешь потерять то, что имеешь. А это немало.
— Да что?
— Братскую любовь Дея и мою. Всеобщее обожание. Дружескую поддержку.
— Лили, не надо рисовать из меня солнечную лань! Это я пыталась рассорить вас с Деем — и у меня почти получилось! Из-за меня Дей ослеп, а отец почти умер!
— Не взваливай на себя больше сделанного, — тихо произнесла Алиенна, очень стараясь не разрыдаться. — Я знаю, какая ты — тут, — не отпуская одну руку, коснулась она другой груди Гвенн. — И я всегда буду любить тебя как сестру. Все!
Алиенна оттолкнула Гвенн, еле сдерживаясь, чтобы не зашипеть. Она слишком долго терпела, и огонь не желал оставаться в границах.
— Что происходит? — недоуменно спросила Гвенн.
Алиенна обернулась. Издалека к ним бежали стражники, солнце выкатывалось из седла Дракона, а руки горели все сильнее. Она прижала ладони к груди механеса, решив, что каменному истукану припарка не повредит. Доспехи раскалились докрасна, кожаные ремешки вспыхнули, а огонь наконец стих.
— Ого! — Гвенн удивилась так непосредственно, что Алиенна обрадовалась. Учились они у одних учителей, но и Бранн, и Джаред вместе показывали им только азы.
