на прилавках красовались разных форм и размеров корзины, сплетенные из ивовой лозы, некоторые торговые места украшали разложенные на них льняные скатерти, которые тоже наверняка можно было приобрести.
Радушные продавцы встречали покупателей с широкой улыбкой на лице. Ну вот как можно отказать этим милым людям? Я в очередной раз потратилась, осознавая, что такими темпами через пару дней мне не на что будет купить еды.
Время пролетело незаметно, к вечеру похолодало и легкий морозец начал пощипывать щеки. Прошел еще один удивительный день в этом городе.
Еще издалека я увидела фигуру, сидящую на ступеньках моего дома. Фигура была мужской, облаченной в знакомое кашемировое пальто из моего любимого бутика на Клайфхэттане. Именно я тогда настояла на его покупке.
Эндрю, мать его, Гарви.
Мой бывший жених, несостоявшийся муж, предатель и изменник каким-то образом нашел меня.
Оцепенение, шок и злость. Особенно злость, разом накатили на меня.
Какого черта? Что он здесь делает?
Сжав кулаки и ускорив шаг, я подошла к своему дому. Не дойдя до него пару метров, остановилась. Аккуратно сложив все покупки у заросшей клумбы и уперев руки в бока, я стала ждать. Нет, не его смехотворных попыток объяснить, почему изменил мне, а ответ, что он забыл у порога моего дома?
— Привет, Ками, - как ни в чем не бывало мой бывший жених поднялся со ступенек, не забыв при этом брезгливо отряхнуть дорогое пальто. Сияющая белоснежная улыбка озарила его по-настоящему красивое аристократичное лицо, затем Эндрю раскинул руки в стороны в попытке обнять меня, и шагнул навстречу.
Я не сдвинулась с места. Возможно, выражение моего лица в этот момент не слишком располагало к задушевной беседе, и Эндрю это заметил. А быть может, это все гнев и возмущение, что переполняли меня, наэлектризовали воздух так, что Эндрю статуей застыл в пол шаге от меня, не рискуя дальше двинутся с места. Его руки упали и платьми повисли вдоль туловища, а улыбка сползла с лица, послышался обреченный вздох.
— Признаю, я накосячил. Но, Ками…
— Стоп! – перебив своего бывшего, я выставила ладонь вперед. - Больше я для тебя не Ками, не Камила и никто другой. Что ты здесь делаешь? И зачем ты меня нашел?
— У нас завтра свадьба, я приехал за тобой.
Не смогла сдержать смех и зло рассеялась Эндрю в лицо.
— Ха. Ха. Ха. Ты сейчас серьезно?
— Более чем, - не моргнув глазом произнес Эндрю. – Я понимаю и принимаю степень твоей обиды, и готов понести наказание. Но прошу тебя, дорогая, давай вернемся домой.
Его раскаяние такое лживое и лицемерное, насквозь пропитанное фальшью.
— Мой дом теперь здесь, - недрогнувшим голосом ответила я. - А ты возвращайся к своей белобрысой швабре.
Господи, неужели все происходит наяву, и я не являюсь героиней дешевой мелодрамы?
— Ками…ла, я еле добрался до этой дыры, а твой телефон все время выключен. И кстати, что за нелепицу ты намотала себе на шею? – мой бывший явно намекал на шаль Агны, - Хотя, неважно. Если бы не какой-то особенный день в этом захолустье, я бы торчал в столице еще неделю, чтобы иметь возможность добраться сюда на перекладных. Это не город – а болото на краю света!
— Покороче, Эндрю, на улице не лето.
— Вот именно! Поехали отсюда, завтра торжество, которое мы с тобой так ждали. Гости, фуршет… - Эндрю сделал скорбное выражение лица, и если раньше я бы повелась на это, то сейчас, понимая, что из себя представляет этот человек – нет.
— Эндрю, твой поезд ушел. Я ушла от тебя. Свадьбы не будет, Норме привет. – Все это я выдала речетативом на одном дыхании, и толкнув плечом растерявшегося бывшего, подхватила сумки с земли и поднялась на крыльцо дома. – Советую поторопиться, пока последний транспорт не покинул город.
— Мне все равно, - за спиной послышался безучастный голос Эндрю, - я буду ждать столько, сколько нужно. И отсюда не уеду без тебя.
Не оборачиваясь, я вставила ключ в замочную скважину, провернула несколько раз, нажала на ручку двери и проскользнула внутрь дома. Щелкнул замок, дверь захлопнулась, отрезая меня от того, кого я когда-то любила всем сердцем и доверяла, как самой себе. Обессиленно привалилась к стене, чтобы тут же сползти по ней, закрыв лицо руками. Лишь бы позорно не разрыдаться.
Да и кто меня здесь видит? Разве что не упокоенный дух, полтергейст, который хочет меня изжить из этого дома.
— Эй, - выдавила я приглушенно, обращаясь в пустоту, - кто бы ты ни был, давай не сегодня, а? Считай, что я временно выкинула белый флаг.
В доме стояла зловещая тишина.
А я вдруг поняла, что так и не узнала, каким образом Эндрю Гарви меня все-таки нашел.
— «Офелия» предпочитает сквозняк, так что не бойтесь открывать форточку. А вот «Джульетта» любит исключительно солнечную сторону. Как видите, сортовые фиалки очень неприхотливы в уходе.
Ага, ага. Совсем неприхотливы.
Полчаса назад я переступила порог дома Греты Бюхель, чтобы обзавестись «подружками» для фиалки «Леди Макбет», которая эту ночь провела на подоконнике в моей спальне. К слову, спокойную ночь, без происшествий. Получив четыре заветных горшочка и сложив их в тут же нашедшуюся у фрау коробку из-под светильника, я делала вид, что слушаю лекции по уходу, хотя только и ждала подходящего момента, чтобы перейти к интересующим меня вопросам.
— Мне невероятно повезло иметь такую замечательную и осведомленную в растениеводстве соседку, - начала я издалека. Но Грета, казалось, нисколько не удивилась похвале, а восприняла это как должное. Поэтому, я продолжила лить елей в уши: – У вас великолепный сад, который у любого вызовет восхищение и…зависть. Я бы хотела иметь такой же, но к сожалению, от предыдущей хозяйки мне досталась лишь пара запущенных клумб и высохшая альпийская горка на заднем дворе дома.
Я тяжело вздохнула, показывая, как я опечалена этой ситуацией. А Грета Бюхель так же молча кивнула, подтверждая неоспоримость этого факта.
— Салму Майер, по всей видимости, не сильно беспокоили палисадники и цветники. Но я хотела бы исправить ситуацию. Вы поможете мне с этим?
Грета поправила громоздкие очки на носу, напустив на себя важность.
— Салму вообще ничего не беспокоило, кроме ее греховных увлечений, за что и поплатилась. Только, тссс. – Грета, прислонила указательный палец к губам, наклонившись ко мне ближе, после чего прошептала: - Старуха Майер использовала черную магию и была ведьмой.
Я округлила глаза и прижала ладонь ко рту, изобразив удивление.
— Так и есть, фроляйн! Тому есть свидетели. Демоны из преисподней прислуживали ей. Да только рогатые помощнички все равно возьмут свое и расплата неизбежна.
— Что вы такое говорите! – всплеснула я руками, не веря.
Шутки шутками, но если в моем доме промышляет такой адский гаденыш, то становилось как-то жутковатенько. С другой стороны Хенрик говорил, что видел призрак девушки. А может, это был вообще кто-то другой?
Ой, еще немного и моя голова взорвется как перезрелый арбуз.
— Ей бы покаяться, Господь всех прощает. Простил бы даже такую грешницу как Салма. Но нет, она и мужей своих в могилу свела и нашего бургомистра калекой сделала, - не унималась фрау Бюхель, брызжа слюной.
— Так может, это совпадение, про мужей-то? – робко заметила я.
Но фрау только нервно замахала на меня руками.
— Отнюдь! Ведьмам в церковь хода нет, это всем известно. Вот и Салма за всю сою жизнь в Кюхенгассе к отцу Николаусу ни ногой. А он ведь святой человек, и жизнь у него тяжелая. Такое горе пережить.
На лице фрау проявилась скорбь, и ведь, похоже, что эта сердобольная женщина сильно переживала за их местного пастора. Про трагедию отца Николауса я помнила хорошо, потерять дочь для любого родителя – это самое страшное, что может быть.
— … такой замечательной выросла Эрика, такой красавицей, зависть, да и только. И надо же, сердечко отказало. В таком-то юном возрасте, - покачала головой Грета. - А ведь не просто так. Я хоть и слепая, но все вижу и подмечаю.
— И что же вы подметили? – не то что бы меня интересовала история многолетней давности, но судя по всему, сегодня мне не удастся узнать про Салму Майер ничего интересного. А жаль.
— У Эрики женишок был, - фрау произнесла это заговорщическим шепотом, как будто нас кто-то мог подслушивать. - Ну как был, был да сплыл. Кристоф Кушнир.
Кушнир. Кушнир… Что-то знакомое вертелось на языке, но никак не могла вспомнить.
— Любились, миловались. А потом, все.
— Совсем все? – торможу и все еще пытаюсь вспомнить откуда мне знакома эта фамилия.
— Ну, так он внезапно женился на Марии, а у Эрики - сердце. Так-то.
Пытаюсь переварить информацию. Фрау Бюхель смотрит на меня выжидающе, а я даже не знаю, что сказать. Несчастная любовь и разбитое сердце, причем в самом прямом смысле? Так бывает. Далеко ходить не надо, я тому пример. Но слава богу жива, и сердце пока в норме.
Я тяжело вздохнула, посмотрела на коробку с притаившимися в ней фиалками. Пора возвращаться домой. Наверняка Хенрик уже закончил с установкой камер. Он пришел рано утром и пообещал, что я его не услышу и не увижу, чтобы занималась своими делами и не обращала на него никакого внимания.
Ага, попробуй не обрати на такого.
Пришел, снял с себя верхнюю одежду, а там футболка с бицепсами. В том смысле, что футболка обтянула все возможные и невозможные рельефы.
Поэтому я позорно сбежала. Хотя, почему позорно? К фрау Бюхель я и так собиралась.
Ай, ладно! Кому я опять вру.
— Пойдемте, напоследок покажу вам свою гордость, - фрау Бюхель как будто почувствовала мое настроение и поманила меня на выход. Да кто я такая, чтобы отказать этой почтенной женщине.
Мы вышли на задний двор, и я сразу поняла, куда меня ведет соседка. Интересно то, что из окон моего дома небольшая арочная теплица фрау Бюхель, бока которой увивали лозы дикого винограда, оказалась совершенно не видна. Рядом со «стеклянным домиком» притулилась покосившаяся от времени скамейка. Свернутый кольцами желтый шланг для поливки растений мирно отдыхал в стороне.
— Вот она моя красавица! – из глубины каркасного сооружения послышался взволнованный голос фрау Бюхель.
Я осторожно переступила порог теплицы и ахнула от увиденного. Это оказалась не просто теплица, в которой я ожидала увидеть грядки с томатами и иже с ними, а целая оранжерея цветов! Шикарные розы, бархатные пионы, разноцветные тюльпаны, и еще много всего, чему я не знала названий.
Грета Бюхель стояла рядом с небольшим кустиком ярко голубых роз и смотрела на них с благоговейным трепетом.
— Сантори Аплоз, - будто заклинание произнесла пожилая женщина.
— Класс, красивый цветок.
Фрау Бюхель гневно посмотрела на меня, в ее глазах я - абсолютная бестолочь и совершенно ничего не понимающая в цветах. Да, именно так все и есть.
— Это редкий сорт, фроляйн. Японцы потратили миллионы долларов и четырнадцать лет, чтобы вывести натуральный сорт голубой розы. - Фрау Бюхель знакомым жестом поправила очки на носу, делая так каждый раз, когда говорила нечто важное. - Выделенный ген Анютиных Глазок и введенный в структуру розы, сотворил чудо, не иначе. Вряд ли вам довелось видеть этот сорт еще где-либо.
Эх, это она еще не была в дорогих цветочных салонах Клайвхэттена. Там каких только роз…
И тут мой взгляд случайно упал на неприметный густой пучок зелени, росшем в самом углу теплицы. Листья этого растения показались уж очень знакомыми: семь вытянутых зубчатых пластин, собранных воедино, как лапка неведомой птички. На моей домашней футболке изображен такой же с надписью – Cannabis.
Ох, ты ж, бешеные белки! Это что же получается, фрау Бюхель в своей теплице выращивает коноплю?
Продолжение следует
Радушные продавцы встречали покупателей с широкой улыбкой на лице. Ну вот как можно отказать этим милым людям? Я в очередной раз потратилась, осознавая, что такими темпами через пару дней мне не на что будет купить еды.
Время пролетело незаметно, к вечеру похолодало и легкий морозец начал пощипывать щеки. Прошел еще один удивительный день в этом городе.
***
Еще издалека я увидела фигуру, сидящую на ступеньках моего дома. Фигура была мужской, облаченной в знакомое кашемировое пальто из моего любимого бутика на Клайфхэттане. Именно я тогда настояла на его покупке.
Эндрю, мать его, Гарви.
Мой бывший жених, несостоявшийся муж, предатель и изменник каким-то образом нашел меня.
Оцепенение, шок и злость. Особенно злость, разом накатили на меня.
Какого черта? Что он здесь делает?
Сжав кулаки и ускорив шаг, я подошла к своему дому. Не дойдя до него пару метров, остановилась. Аккуратно сложив все покупки у заросшей клумбы и уперев руки в бока, я стала ждать. Нет, не его смехотворных попыток объяснить, почему изменил мне, а ответ, что он забыл у порога моего дома?
— Привет, Ками, - как ни в чем не бывало мой бывший жених поднялся со ступенек, не забыв при этом брезгливо отряхнуть дорогое пальто. Сияющая белоснежная улыбка озарила его по-настоящему красивое аристократичное лицо, затем Эндрю раскинул руки в стороны в попытке обнять меня, и шагнул навстречу.
Я не сдвинулась с места. Возможно, выражение моего лица в этот момент не слишком располагало к задушевной беседе, и Эндрю это заметил. А быть может, это все гнев и возмущение, что переполняли меня, наэлектризовали воздух так, что Эндрю статуей застыл в пол шаге от меня, не рискуя дальше двинутся с места. Его руки упали и платьми повисли вдоль туловища, а улыбка сползла с лица, послышался обреченный вздох.
— Признаю, я накосячил. Но, Ками…
— Стоп! – перебив своего бывшего, я выставила ладонь вперед. - Больше я для тебя не Ками, не Камила и никто другой. Что ты здесь делаешь? И зачем ты меня нашел?
— У нас завтра свадьба, я приехал за тобой.
Не смогла сдержать смех и зло рассеялась Эндрю в лицо.
— Ха. Ха. Ха. Ты сейчас серьезно?
— Более чем, - не моргнув глазом произнес Эндрю. – Я понимаю и принимаю степень твоей обиды, и готов понести наказание. Но прошу тебя, дорогая, давай вернемся домой.
Его раскаяние такое лживое и лицемерное, насквозь пропитанное фальшью.
— Мой дом теперь здесь, - недрогнувшим голосом ответила я. - А ты возвращайся к своей белобрысой швабре.
Господи, неужели все происходит наяву, и я не являюсь героиней дешевой мелодрамы?
— Ками…ла, я еле добрался до этой дыры, а твой телефон все время выключен. И кстати, что за нелепицу ты намотала себе на шею? – мой бывший явно намекал на шаль Агны, - Хотя, неважно. Если бы не какой-то особенный день в этом захолустье, я бы торчал в столице еще неделю, чтобы иметь возможность добраться сюда на перекладных. Это не город – а болото на краю света!
— Покороче, Эндрю, на улице не лето.
— Вот именно! Поехали отсюда, завтра торжество, которое мы с тобой так ждали. Гости, фуршет… - Эндрю сделал скорбное выражение лица, и если раньше я бы повелась на это, то сейчас, понимая, что из себя представляет этот человек – нет.
— Эндрю, твой поезд ушел. Я ушла от тебя. Свадьбы не будет, Норме привет. – Все это я выдала речетативом на одном дыхании, и толкнув плечом растерявшегося бывшего, подхватила сумки с земли и поднялась на крыльцо дома. – Советую поторопиться, пока последний транспорт не покинул город.
— Мне все равно, - за спиной послышался безучастный голос Эндрю, - я буду ждать столько, сколько нужно. И отсюда не уеду без тебя.
Не оборачиваясь, я вставила ключ в замочную скважину, провернула несколько раз, нажала на ручку двери и проскользнула внутрь дома. Щелкнул замок, дверь захлопнулась, отрезая меня от того, кого я когда-то любила всем сердцем и доверяла, как самой себе. Обессиленно привалилась к стене, чтобы тут же сползти по ней, закрыв лицо руками. Лишь бы позорно не разрыдаться.
Да и кто меня здесь видит? Разве что не упокоенный дух, полтергейст, который хочет меня изжить из этого дома.
— Эй, - выдавила я приглушенно, обращаясь в пустоту, - кто бы ты ни был, давай не сегодня, а? Считай, что я временно выкинула белый флаг.
В доме стояла зловещая тишина.
А я вдруг поняла, что так и не узнала, каким образом Эндрю Гарви меня все-таки нашел.
ПРОДА от 17.04
ГЛАВА 9
— «Офелия» предпочитает сквозняк, так что не бойтесь открывать форточку. А вот «Джульетта» любит исключительно солнечную сторону. Как видите, сортовые фиалки очень неприхотливы в уходе.
Ага, ага. Совсем неприхотливы.
Полчаса назад я переступила порог дома Греты Бюхель, чтобы обзавестись «подружками» для фиалки «Леди Макбет», которая эту ночь провела на подоконнике в моей спальне. К слову, спокойную ночь, без происшествий. Получив четыре заветных горшочка и сложив их в тут же нашедшуюся у фрау коробку из-под светильника, я делала вид, что слушаю лекции по уходу, хотя только и ждала подходящего момента, чтобы перейти к интересующим меня вопросам.
— Мне невероятно повезло иметь такую замечательную и осведомленную в растениеводстве соседку, - начала я издалека. Но Грета, казалось, нисколько не удивилась похвале, а восприняла это как должное. Поэтому, я продолжила лить елей в уши: – У вас великолепный сад, который у любого вызовет восхищение и…зависть. Я бы хотела иметь такой же, но к сожалению, от предыдущей хозяйки мне досталась лишь пара запущенных клумб и высохшая альпийская горка на заднем дворе дома.
Я тяжело вздохнула, показывая, как я опечалена этой ситуацией. А Грета Бюхель так же молча кивнула, подтверждая неоспоримость этого факта.
— Салму Майер, по всей видимости, не сильно беспокоили палисадники и цветники. Но я хотела бы исправить ситуацию. Вы поможете мне с этим?
Грета поправила громоздкие очки на носу, напустив на себя важность.
— Салму вообще ничего не беспокоило, кроме ее греховных увлечений, за что и поплатилась. Только, тссс. – Грета, прислонила указательный палец к губам, наклонившись ко мне ближе, после чего прошептала: - Старуха Майер использовала черную магию и была ведьмой.
Я округлила глаза и прижала ладонь ко рту, изобразив удивление.
— Так и есть, фроляйн! Тому есть свидетели. Демоны из преисподней прислуживали ей. Да только рогатые помощнички все равно возьмут свое и расплата неизбежна.
— Что вы такое говорите! – всплеснула я руками, не веря.
Шутки шутками, но если в моем доме промышляет такой адский гаденыш, то становилось как-то жутковатенько. С другой стороны Хенрик говорил, что видел призрак девушки. А может, это был вообще кто-то другой?
Ой, еще немного и моя голова взорвется как перезрелый арбуз.
— Ей бы покаяться, Господь всех прощает. Простил бы даже такую грешницу как Салма. Но нет, она и мужей своих в могилу свела и нашего бургомистра калекой сделала, - не унималась фрау Бюхель, брызжа слюной.
— Так может, это совпадение, про мужей-то? – робко заметила я.
Но фрау только нервно замахала на меня руками.
— Отнюдь! Ведьмам в церковь хода нет, это всем известно. Вот и Салма за всю сою жизнь в Кюхенгассе к отцу Николаусу ни ногой. А он ведь святой человек, и жизнь у него тяжелая. Такое горе пережить.
На лице фрау проявилась скорбь, и ведь, похоже, что эта сердобольная женщина сильно переживала за их местного пастора. Про трагедию отца Николауса я помнила хорошо, потерять дочь для любого родителя – это самое страшное, что может быть.
— … такой замечательной выросла Эрика, такой красавицей, зависть, да и только. И надо же, сердечко отказало. В таком-то юном возрасте, - покачала головой Грета. - А ведь не просто так. Я хоть и слепая, но все вижу и подмечаю.
— И что же вы подметили? – не то что бы меня интересовала история многолетней давности, но судя по всему, сегодня мне не удастся узнать про Салму Майер ничего интересного. А жаль.
— У Эрики женишок был, - фрау произнесла это заговорщическим шепотом, как будто нас кто-то мог подслушивать. - Ну как был, был да сплыл. Кристоф Кушнир.
Кушнир. Кушнир… Что-то знакомое вертелось на языке, но никак не могла вспомнить.
— Любились, миловались. А потом, все.
— Совсем все? – торможу и все еще пытаюсь вспомнить откуда мне знакома эта фамилия.
— Ну, так он внезапно женился на Марии, а у Эрики - сердце. Так-то.
Пытаюсь переварить информацию. Фрау Бюхель смотрит на меня выжидающе, а я даже не знаю, что сказать. Несчастная любовь и разбитое сердце, причем в самом прямом смысле? Так бывает. Далеко ходить не надо, я тому пример. Но слава богу жива, и сердце пока в норме.
Я тяжело вздохнула, посмотрела на коробку с притаившимися в ней фиалками. Пора возвращаться домой. Наверняка Хенрик уже закончил с установкой камер. Он пришел рано утром и пообещал, что я его не услышу и не увижу, чтобы занималась своими делами и не обращала на него никакого внимания.
Ага, попробуй не обрати на такого.
Пришел, снял с себя верхнюю одежду, а там футболка с бицепсами. В том смысле, что футболка обтянула все возможные и невозможные рельефы.
Поэтому я позорно сбежала. Хотя, почему позорно? К фрау Бюхель я и так собиралась.
Ай, ладно! Кому я опять вру.
— Пойдемте, напоследок покажу вам свою гордость, - фрау Бюхель как будто почувствовала мое настроение и поманила меня на выход. Да кто я такая, чтобы отказать этой почтенной женщине.
Мы вышли на задний двор, и я сразу поняла, куда меня ведет соседка. Интересно то, что из окон моего дома небольшая арочная теплица фрау Бюхель, бока которой увивали лозы дикого винограда, оказалась совершенно не видна. Рядом со «стеклянным домиком» притулилась покосившаяся от времени скамейка. Свернутый кольцами желтый шланг для поливки растений мирно отдыхал в стороне.
— Вот она моя красавица! – из глубины каркасного сооружения послышался взволнованный голос фрау Бюхель.
Я осторожно переступила порог теплицы и ахнула от увиденного. Это оказалась не просто теплица, в которой я ожидала увидеть грядки с томатами и иже с ними, а целая оранжерея цветов! Шикарные розы, бархатные пионы, разноцветные тюльпаны, и еще много всего, чему я не знала названий.
Грета Бюхель стояла рядом с небольшим кустиком ярко голубых роз и смотрела на них с благоговейным трепетом.
— Сантори Аплоз, - будто заклинание произнесла пожилая женщина.
— Класс, красивый цветок.
Фрау Бюхель гневно посмотрела на меня, в ее глазах я - абсолютная бестолочь и совершенно ничего не понимающая в цветах. Да, именно так все и есть.
— Это редкий сорт, фроляйн. Японцы потратили миллионы долларов и четырнадцать лет, чтобы вывести натуральный сорт голубой розы. - Фрау Бюхель знакомым жестом поправила очки на носу, делая так каждый раз, когда говорила нечто важное. - Выделенный ген Анютиных Глазок и введенный в структуру розы, сотворил чудо, не иначе. Вряд ли вам довелось видеть этот сорт еще где-либо.
Эх, это она еще не была в дорогих цветочных салонах Клайвхэттена. Там каких только роз…
И тут мой взгляд случайно упал на неприметный густой пучок зелени, росшем в самом углу теплицы. Листья этого растения показались уж очень знакомыми: семь вытянутых зубчатых пластин, собранных воедино, как лапка неведомой птички. На моей домашней футболке изображен такой же с надписью – Cannabis.
Ох, ты ж, бешеные белки! Это что же получается, фрау Бюхель в своей теплице выращивает коноплю?
Продолжение следует
