— А ты хорошая сказочница, — неизвестно чему развеселился я. — Какие порталы? Между какими мирами? Ты что мне лапшу на уши вешаешь? Я похож на ребенка малого, сказкам верить?
— Хм... — женщина усмехнулась. — Я всего лишь констатировала факт, не требуя твоей веры. К тому же мне нет смысла тебе что-то доказывать или убеждать, скоро сам все увидишь, так как вас как раз заберут в тот самый мир, а вот для чего...
Договорить она не успела. В комнате вдруг стало светлее, прямо между нами загорелась точка света, которая начала увеличиваться. Я широко раскрытыми глазами наблюдал за этим действом и не уставал поражаться. А ведь гадалка не соврала, это и правда был портал. Откуда такая уверенность? Не знаю, но мне вдруг показалось, что я даже расчеты могу произвести в уме именно такого пространственного портала между мирами. Более того, это именно мои расчеты сейчас и используются.
Что за бред лезет в голову? Откуда эти мысли? Что со мной происходит? Мое сознание будто раздвоилось, но не так, чтобы я стал разговаривать сам с собой, а так, что одна моя часть будто все это знала, предвидела, вспоминала что-то, а вторая часть сознания продолжала сопротивляться всему необычному.
— Это что такое? — раздался зычный рык первого вышедшего из портала недовольно уставившегося на меня мага. — Почему он не под заклятием?
Мне в этот момент захотелось ответить что-нибудь колкое, пустить в ход кулаки, уж больно они зачесались. Но тут вторая часть сознания радостно встрепенулась, побуждая ничего не предпринимать. Загадки собственного разума меня на несколько минут дезориентировали. Момент оказался упущен.
— Не берет его ничего, я уже три применила, — равнодушно ответила гадалка. — Можешь попробовать сам, ты ведь сильнее меня. Вдруг у тебя получится.
— Некогда, время портала ограничено, — зло процедил вошедший, протягивая руку к приглашенным. От ладони полился свет, на который по очереди вставали парни и девушки, и как овцы на заклание, шли на этот свет, а потом и входили в портал, где виднелись силуэты еще троих.
— А с этим-то что? — вдруг спохватилась женщина, когда все были уже почти по ту сторону, а сама воронка начала сужаться. - Мне он здесь не нужен. Забирай его с собой, а там разберешься, что с ним не так.
Вместо ответа, маг быстро схватил меня за руку и дернул на себя как раз в ту секунду, когда портал со звонким чпоком захлопнулся за мной. Я даже испугаться не успел как следует... поначалу. А вот стоило оглянуться вокруг, увидеть, где мы, услышать гомон разгоряченной толпы, вот тут-то паника и накрыла с головой.
Моя голова, казалось, вертелась на все триста шестьдесят градусов. Я был просто в шоке. Куда мы попали? Что происходит? С одной стороны от нас было огороженное сеткой огромное пространство, на котором происходили самые настоящие гладиаторские бои. А если еще точнее, то бои без правил, или еще точнее — избиение младенцев. А как еще назвать то, что происходило на арене, где один, было видно из его экипировки, попросту избивал второго, точнее вторую, изможденную, в одной набедренной повязке, и в изодранном лифе, без всякого оружия, тогда как воин был и с копьем, и с хлыстом, еще и в металлических латах. И где, спрашивается, справедливость?
Но вот стоило обернуться уже в другую сторону, как мои колени подкосились. Торги! Это что, тут рабство процветает? На деревянной сцене стояли в данный момент юноша и девушка, оба обнажены, каждый желающий подходил к ним, разглядывал, ощупывал. Мне стало мерзко и неприятно, липкий пот тонкой струйкой скатился по позвоночнику. От сальных взглядов… ой, мамочки… это кто такие? Мало того, что людьми эти существа не были, так еще и степень гадливости поражала: у некоторых толстые чешуйчатые тела, которые лоснились от, казалось бы, намазанной жиром чешуи; хвосты мотались в разные стороны, рога оказались настолько большие, что если такой боднет, то пиши пропало, проткнет насквозь. Кто ж их, бедолаг, успел наградить-то такими?
Как я ни приглядывался, ни одного более-менее приличного существа не нашел. Пришел к выводу, что на таких торгах только мерзопакостные существа и бывают. Куда ж им, бедолагам, деваться, если наверняка даже в публичный дом их не пустят, слишком мерзкие и гадкие.
Я посмотрел на своих спутников. Те пока еще стояли с такими же безучастными лицами, но я заметил, что они постепенно начали приходить в себя. Первым очнулась Маша. Теперь она в точности повторила мои маневры, крутя головой в разные стороны. А когда увидела торги, а главное, тех самых существ, на которых недавно с омерзением смотрел я, то еле сдержала рвотный позыв.
— Дрон, где мы? Это что за маскарад? Снимают какой-то фильм, да? — в голосе подруги была такая надежда, что мне стало даже жаль ее разочаровывать, но пришлось.
— Нет, Маш, — вздохнул я. — Это реальность, к сожалению. Я ведь тебя предупреждал, что у меня плохие предчувствия, они оказались пророческими. Я успел перекинуться парой слов с гадалкой, к которой ты так стремилась, — из моей груди вырвался тяжкий вздох. И почему я не прислушался к себе? Не остановил подругу, не отговорил ее от посещения той особы. Ведь чувствовал же, что не к добру такое приглашение. И все равно потащился.
— Но нас будут искать, — сама себе уже и не веря, с трудом выдавила подруга, на что я медленно мотнул головой, удручающе глядя на девушку, глаза которой были на мокром месте, но она старалась держать себя в руках, хотя с каждой минутой ей это становилось все сложнее.
— Нет, Машунь, никто нас искать не станет, потому что нас больше не существует, все, финита ля комедия, — развел я руки в стороны, после чего рассказал свой диалог с гадалкой. К этому времени и остальные пришли в себя и слушали, раскрыв рот от ужаса и потрясения.
— Значит, твое предчувствие в машине тебя не обмануло? — схватилась заголову подруга. — А я только посмеялась. Надо было прислушаться, тогда избежали бы всей этой мерзости, — Маша обвела рукой всех ужасных существ, изо рта которых уже капала слюна.
— Но как мы здесь? И кто все эти мерзкие мужики с рогами и хвостами? — скривившись, поинтересовалась одна из девушек, которая представилась, как Аля. Судя по всему никто еще не осознал до конца, что происходит. Некоторые все еще думали, что попали на сьемки фильма. Как бы мне не хотелось их разочаровывать, но лучше горькая правда. Неизвестно, с чем нам придется столкнуться. Стоит быть готовыми по всему.
— А нас, милая, отдали в уплату дара гадалки, теперь мы — бесправные существа, и в какую из клеток нас определят, остается только гадать, только все равно, куда ни плюнь, везде клин, — ответил я девушке, так как остальные просто потеряли дар речи, не имея возможности произнести хоть слово.
— Пришли в себя? — раздался голос с издевкой позади нас. Мы дружно обернулись, уставившись на четверых мужчин, одного из которых я уже видел, именно он приходил забирать нас у гадалки. Остальные стояли в плащах, капюшоны надвинуты на лица так, что рассмотреть их не было никакой возможности. Даже руки оказались спрятаны, видимо, чтобы никто не определил пол.
— И куда нас теперь? — срывающимся голосом спросила вторая девушка — типичная топ модель, высокая, стройная, с копной длинных белокурых волос и… без грамма интеллекта в глазах. Пустышка, одна из тех, которые привыкли раздвигать ноги перед тем, кто больше заплатит. Такую ничем не испугаешь, она точно найдет и в этом мире для себя кучу выгоды. А вот первая, Аля — невысокая, курносая, с длинными черными волосами, с глазами, в которых стояли слезы — выглядела чистой и невинной. Ее было реально жаль.
— У вас есть право выбора, — хохотнул мужчина, показав на арену, а затем на торги. — Выбирать вам, где комфортнее.
Я уже было собрался выбрать, естественно, арену, пусть лучше драка, чем такое лапанье мерзопакости, как, обернувшись к тому месту, где еще недавно было избиение младенца, застыл в шоке и ужасе. Девушку, что оказалась на последнем издыхании, сейчас на той самой арене трахали трое мужиков в латах. И это на глазах у толпы, которая ревела, заходясь в истерике и подбадривая криками, содержание которых даже без перевода было ясно по характерным жестам. Я содрогнулся.
— За что ее? Мало того, что не дали никакого оружия, защиты, выставили против нее обученного воина, так сейчас еще и это? Чем же она провинилась, что ее так унижают? — внутри меня прошла вибрация, от которой в теле начало происходить самое настоящее торнадо. Мне вдруг показалось, что меня разорвет на части от возмущения и ярости.
— Она проиграла бой, не продержавшись положенное время, — равнодушно пожал плечами маг. — Таких слабаков у нас не любят, вот и получает наказание. После него ее отправят на торги. Так что, молодые люди, чтобы вы не выбрали, а путь для вас один, — мерзко ухмыльнулся маг. Он плотоядно разглядывал девушек, оценивал их, словно уже держал в руках солидный куш. Как же мне захотелось в эту секунду почесать о него кулаки. Но необходимо было беречь силы. Не знаю, как у них поступают с проигравшими парнями, только узнавать об этом не собирался.
— Она тоже не из этого мира? — продолжал я свои расспросы, раз уж пока этот тип был расположен на них отвечать.
— С чего так решил? — спросил тот, хотя ответа и не ожидал, вместо этого сам продолжил говорить: — Она младшая дочь в семье, которая задолжала своему градоправителю, вот ее и отдали в счет долга. Сейчас девке предстоит отработать его в течение трех лет. Если она этого не сделает, значит ее забирают в пожизненное рабство.
Маг говорил все это обыденным тоном. Что же это за мир такой, где родители отдают собственных детей в уплату долга? Где царит рабство и разврат? У всех напрочь отсутствуют моральные устои. Я содрогнулся. И «повезло» же нам попасть именно сюда. Ну, гадалка, сволочь, удружила.
— И семья не станет суетиться, чтобы отдать долг? — ужаснулся я. Этот мир мне определенно не нравится, он вызывает ужас и неприязнь своими законами.
— А зачем? — удивился мужчина. — Отдать за нее долг, это значит повесить себе на шею лишний рот, который надобно кормить. А им и самим-то есть нечего порой бывает. Потому для них выгоднее, чтобы она вообще не возвращалась обратно.
— Но это же кощунство! — возмутился я, не понимая, как собственная мать могла вот так запросто отдать собственную дочь в уплату долга.
— Это реальность, — отрезал маг. Потом посмотрел на небо, где уже начало заходить солнце. — Все! Достаточно разговоров. Идемте. Сейчас вас вымоют, проведут необходимые процедуры, а завтра каждый из вас отправится на выбранную вами сторону, — твердо озвучил дальнейшее маг.
— Последний вопрос, — поспешил я. — А какая вам от всего этого польза? Что вы с этого будете иметь?
— Хм, любопытный какой, а главное — прыткий, — усмехнулся собеседник. — За каждого из приведенных на торги или на арену наш ковен имеет по пять тысяч танров, а если еще кто-нибудь окажется достойным воином, то за это мы получаем еще столько же. Все? Доволен? А теперь топайте.
— А это много — пять тысяч танров? — заинтересовался я странной валютой. — Что на них можно купить?
— За пять тысяч можно купить двухэтажный домик, коня и снаряжение с магической составляющей, — ответил на последний вопрос маг, после чего, толкнув меня в плечо, чтобы поторапливался, рыкнул: — Все, любопытный, шевелись. Достаточно разговоров. Думайте, где вы завтра будете показывать себя. Хотя мой вам совет, идите сразу на торги, тогда избежите позора. Хотя… Вдруг вам экстрима захочется, кто вас, иномирцев разберет?
Маг загоготал собственной шутке, пытливо взглянул на остальных, пока не произесших ни слова, покачал головой. Я тоже осмотрел своих соседей по несчастью. Вид у всех оказался пришибленным. Только Маша, сдвинув брови и сжав кулаки, напряженно о чем-то думала. Ее тело напряглось, губы сжались в тонкую линию. Мне на миг показалось: она сейчас бросится на мага. Потому поспешил коснуться руки подруги и едва заметно мотнуть головой. В ответ получил грозный и недовольный взгляд. Но все-таки девушка последовала моему совету и попыталась расслабиться, бросая гневные взгляды на мага.
Нас впихнули в какой-то сарай, где прямо на полу были постелены тюки из соломы. На них-то нам и предложили располагаться. Девушки наморщили носы, парни по-хозяйски обследовали каждый угол. Маша стояла рядом со мной, ее немного трясло. Глаза метались в разные стороны.
— Дрон, что делать? Надо отсюда линять, это стопудово, иначе нам кирдык будет, — произнесла подруга, подходя к стенам сарая и начиная их ощупывать.
— Об этом надо было думать раньше, когда соглашалась на аферу, — нахмурился я, пытаясь думать. — А сейчас, даже если сбежим, куда мы пойдем? Мы не знаем языка, у нас нет денег, мы даже не знаем мира, в который нас забросили.
— Ты предлагаешь, вот так, безропотно принять всю эту мерзость? — возмутился один из парней, который представился Тимофеем. — Я даже представлять не хочу, что ожидает нас на арене в случае проигрыша. У меня стойкое ощущение, что для этих тварей нет половой разницы. А быть… м-м-м… опущенным меня не прикалывает.
— Меня тоже. Предложи что-нибудь лучшее, — тут же встал в стойку я. — И прежде, чем бездумно бежать, стоит задуматься о том, что если мы и не подохнем с голоду — нам-то с Машей не привыкать — в детдоме и по три-четыре дня хавчика могли не получить. А как быть с девушками? Ты думаешь, они смогут выдержать? Или ты их предлагаешь здесь оставить, на растерзание?
Тимофей прикусил язык. Остальные не стали ввязываться в спор, понимая его бесперспективность. Только Маша вдруг осмотрела меня с ног до головы, подошла ближе, положила ладонь на лоб и скептически поинтересовалась:
— Дрон, я тебя определенно не узнаю. Ты и вдруг решил смириться с такой мерзостью? Может, тебя подменили? Признавайся. Ведь ты всегда рвался в бой, старался ввязываться в драки когда надо и не надо. А сейчас спокойно рассуждаешь о том, что нам некуда бежать? Ты спятил? Да хоть куда, главное, подальше от этого мерзкого места.
— Нет, Машуль, никто меня не менял, я пытаюсь придумать план. Но чтобы его обдумать, стоит хоть немного узнать о порядках в этом мире, о деньгах, о народе, в конце концов, иначе наша затея нам же может выйти боком, — ответил я, разглядывая всех собравшихся.
— А вдруг нас прямо завтра и продадут в рабство? Как тогда быть? — спросил еще один юноша, который выглядел довольно внушительно, было видно, что парень следит за фигурой. Он представился Кешей. Его уверенный взгляд ясно показывал: парень не из пугливых.
— Не знаю, но у меня такое чувство, что завтра, если мы себя поведем правильно, у нас еще будет время остаться прежней компанией, — протянул я, прислушиваясь к себе и своей интуиции. Хотя откуда она вдруг взялась — ума не мог приложить. Словно с попаданием в гадкую ситуацию, да еще и в другой мир во мне включили свет.
— А правильно, это как? — подала голос Аля, с надеждой смотря на меня. Мне стало неловко. Девушка, судя по всему, ловила каждое мое слово. Я оглядел фигурку девушки и вздохнул про себя.
— Нам всем надо выбрать арену. Но тогда придется постараться, чтобы продержаться положенное время, чтобы не подвергнуться такому унижению, какое мы имели несчастье наблюдать, — вдруг твердо озвучил я, подходя к девушкам, сидящим на пучках соломы, подтянув к себе колени.
— Хм... — женщина усмехнулась. — Я всего лишь констатировала факт, не требуя твоей веры. К тому же мне нет смысла тебе что-то доказывать или убеждать, скоро сам все увидишь, так как вас как раз заберут в тот самый мир, а вот для чего...
Договорить она не успела. В комнате вдруг стало светлее, прямо между нами загорелась точка света, которая начала увеличиваться. Я широко раскрытыми глазами наблюдал за этим действом и не уставал поражаться. А ведь гадалка не соврала, это и правда был портал. Откуда такая уверенность? Не знаю, но мне вдруг показалось, что я даже расчеты могу произвести в уме именно такого пространственного портала между мирами. Более того, это именно мои расчеты сейчас и используются.
Что за бред лезет в голову? Откуда эти мысли? Что со мной происходит? Мое сознание будто раздвоилось, но не так, чтобы я стал разговаривать сам с собой, а так, что одна моя часть будто все это знала, предвидела, вспоминала что-то, а вторая часть сознания продолжала сопротивляться всему необычному.
— Это что такое? — раздался зычный рык первого вышедшего из портала недовольно уставившегося на меня мага. — Почему он не под заклятием?
Мне в этот момент захотелось ответить что-нибудь колкое, пустить в ход кулаки, уж больно они зачесались. Но тут вторая часть сознания радостно встрепенулась, побуждая ничего не предпринимать. Загадки собственного разума меня на несколько минут дезориентировали. Момент оказался упущен.
— Не берет его ничего, я уже три применила, — равнодушно ответила гадалка. — Можешь попробовать сам, ты ведь сильнее меня. Вдруг у тебя получится.
— Некогда, время портала ограничено, — зло процедил вошедший, протягивая руку к приглашенным. От ладони полился свет, на который по очереди вставали парни и девушки, и как овцы на заклание, шли на этот свет, а потом и входили в портал, где виднелись силуэты еще троих.
— А с этим-то что? — вдруг спохватилась женщина, когда все были уже почти по ту сторону, а сама воронка начала сужаться. - Мне он здесь не нужен. Забирай его с собой, а там разберешься, что с ним не так.
Вместо ответа, маг быстро схватил меня за руку и дернул на себя как раз в ту секунду, когда портал со звонким чпоком захлопнулся за мной. Я даже испугаться не успел как следует... поначалу. А вот стоило оглянуться вокруг, увидеть, где мы, услышать гомон разгоряченной толпы, вот тут-то паника и накрыла с головой.
Глава 1
Моя голова, казалось, вертелась на все триста шестьдесят градусов. Я был просто в шоке. Куда мы попали? Что происходит? С одной стороны от нас было огороженное сеткой огромное пространство, на котором происходили самые настоящие гладиаторские бои. А если еще точнее, то бои без правил, или еще точнее — избиение младенцев. А как еще назвать то, что происходило на арене, где один, было видно из его экипировки, попросту избивал второго, точнее вторую, изможденную, в одной набедренной повязке, и в изодранном лифе, без всякого оружия, тогда как воин был и с копьем, и с хлыстом, еще и в металлических латах. И где, спрашивается, справедливость?
Но вот стоило обернуться уже в другую сторону, как мои колени подкосились. Торги! Это что, тут рабство процветает? На деревянной сцене стояли в данный момент юноша и девушка, оба обнажены, каждый желающий подходил к ним, разглядывал, ощупывал. Мне стало мерзко и неприятно, липкий пот тонкой струйкой скатился по позвоночнику. От сальных взглядов… ой, мамочки… это кто такие? Мало того, что людьми эти существа не были, так еще и степень гадливости поражала: у некоторых толстые чешуйчатые тела, которые лоснились от, казалось бы, намазанной жиром чешуи; хвосты мотались в разные стороны, рога оказались настолько большие, что если такой боднет, то пиши пропало, проткнет насквозь. Кто ж их, бедолаг, успел наградить-то такими?
Как я ни приглядывался, ни одного более-менее приличного существа не нашел. Пришел к выводу, что на таких торгах только мерзопакостные существа и бывают. Куда ж им, бедолагам, деваться, если наверняка даже в публичный дом их не пустят, слишком мерзкие и гадкие.
Я посмотрел на своих спутников. Те пока еще стояли с такими же безучастными лицами, но я заметил, что они постепенно начали приходить в себя. Первым очнулась Маша. Теперь она в точности повторила мои маневры, крутя головой в разные стороны. А когда увидела торги, а главное, тех самых существ, на которых недавно с омерзением смотрел я, то еле сдержала рвотный позыв.
— Дрон, где мы? Это что за маскарад? Снимают какой-то фильм, да? — в голосе подруги была такая надежда, что мне стало даже жаль ее разочаровывать, но пришлось.
— Нет, Маш, — вздохнул я. — Это реальность, к сожалению. Я ведь тебя предупреждал, что у меня плохие предчувствия, они оказались пророческими. Я успел перекинуться парой слов с гадалкой, к которой ты так стремилась, — из моей груди вырвался тяжкий вздох. И почему я не прислушался к себе? Не остановил подругу, не отговорил ее от посещения той особы. Ведь чувствовал же, что не к добру такое приглашение. И все равно потащился.
— Но нас будут искать, — сама себе уже и не веря, с трудом выдавила подруга, на что я медленно мотнул головой, удручающе глядя на девушку, глаза которой были на мокром месте, но она старалась держать себя в руках, хотя с каждой минутой ей это становилось все сложнее.
— Нет, Машунь, никто нас искать не станет, потому что нас больше не существует, все, финита ля комедия, — развел я руки в стороны, после чего рассказал свой диалог с гадалкой. К этому времени и остальные пришли в себя и слушали, раскрыв рот от ужаса и потрясения.
— Значит, твое предчувствие в машине тебя не обмануло? — схватилась заголову подруга. — А я только посмеялась. Надо было прислушаться, тогда избежали бы всей этой мерзости, — Маша обвела рукой всех ужасных существ, изо рта которых уже капала слюна.
— Но как мы здесь? И кто все эти мерзкие мужики с рогами и хвостами? — скривившись, поинтересовалась одна из девушек, которая представилась, как Аля. Судя по всему никто еще не осознал до конца, что происходит. Некоторые все еще думали, что попали на сьемки фильма. Как бы мне не хотелось их разочаровывать, но лучше горькая правда. Неизвестно, с чем нам придется столкнуться. Стоит быть готовыми по всему.
— А нас, милая, отдали в уплату дара гадалки, теперь мы — бесправные существа, и в какую из клеток нас определят, остается только гадать, только все равно, куда ни плюнь, везде клин, — ответил я девушке, так как остальные просто потеряли дар речи, не имея возможности произнести хоть слово.
— Пришли в себя? — раздался голос с издевкой позади нас. Мы дружно обернулись, уставившись на четверых мужчин, одного из которых я уже видел, именно он приходил забирать нас у гадалки. Остальные стояли в плащах, капюшоны надвинуты на лица так, что рассмотреть их не было никакой возможности. Даже руки оказались спрятаны, видимо, чтобы никто не определил пол.
— И куда нас теперь? — срывающимся голосом спросила вторая девушка — типичная топ модель, высокая, стройная, с копной длинных белокурых волос и… без грамма интеллекта в глазах. Пустышка, одна из тех, которые привыкли раздвигать ноги перед тем, кто больше заплатит. Такую ничем не испугаешь, она точно найдет и в этом мире для себя кучу выгоды. А вот первая, Аля — невысокая, курносая, с длинными черными волосами, с глазами, в которых стояли слезы — выглядела чистой и невинной. Ее было реально жаль.
— У вас есть право выбора, — хохотнул мужчина, показав на арену, а затем на торги. — Выбирать вам, где комфортнее.
Я уже было собрался выбрать, естественно, арену, пусть лучше драка, чем такое лапанье мерзопакости, как, обернувшись к тому месту, где еще недавно было избиение младенца, застыл в шоке и ужасе. Девушку, что оказалась на последнем издыхании, сейчас на той самой арене трахали трое мужиков в латах. И это на глазах у толпы, которая ревела, заходясь в истерике и подбадривая криками, содержание которых даже без перевода было ясно по характерным жестам. Я содрогнулся.
— За что ее? Мало того, что не дали никакого оружия, защиты, выставили против нее обученного воина, так сейчас еще и это? Чем же она провинилась, что ее так унижают? — внутри меня прошла вибрация, от которой в теле начало происходить самое настоящее торнадо. Мне вдруг показалось, что меня разорвет на части от возмущения и ярости.
— Она проиграла бой, не продержавшись положенное время, — равнодушно пожал плечами маг. — Таких слабаков у нас не любят, вот и получает наказание. После него ее отправят на торги. Так что, молодые люди, чтобы вы не выбрали, а путь для вас один, — мерзко ухмыльнулся маг. Он плотоядно разглядывал девушек, оценивал их, словно уже держал в руках солидный куш. Как же мне захотелось в эту секунду почесать о него кулаки. Но необходимо было беречь силы. Не знаю, как у них поступают с проигравшими парнями, только узнавать об этом не собирался.
— Она тоже не из этого мира? — продолжал я свои расспросы, раз уж пока этот тип был расположен на них отвечать.
— С чего так решил? — спросил тот, хотя ответа и не ожидал, вместо этого сам продолжил говорить: — Она младшая дочь в семье, которая задолжала своему градоправителю, вот ее и отдали в счет долга. Сейчас девке предстоит отработать его в течение трех лет. Если она этого не сделает, значит ее забирают в пожизненное рабство.
Маг говорил все это обыденным тоном. Что же это за мир такой, где родители отдают собственных детей в уплату долга? Где царит рабство и разврат? У всех напрочь отсутствуют моральные устои. Я содрогнулся. И «повезло» же нам попасть именно сюда. Ну, гадалка, сволочь, удружила.
— И семья не станет суетиться, чтобы отдать долг? — ужаснулся я. Этот мир мне определенно не нравится, он вызывает ужас и неприязнь своими законами.
— А зачем? — удивился мужчина. — Отдать за нее долг, это значит повесить себе на шею лишний рот, который надобно кормить. А им и самим-то есть нечего порой бывает. Потому для них выгоднее, чтобы она вообще не возвращалась обратно.
— Но это же кощунство! — возмутился я, не понимая, как собственная мать могла вот так запросто отдать собственную дочь в уплату долга.
— Это реальность, — отрезал маг. Потом посмотрел на небо, где уже начало заходить солнце. — Все! Достаточно разговоров. Идемте. Сейчас вас вымоют, проведут необходимые процедуры, а завтра каждый из вас отправится на выбранную вами сторону, — твердо озвучил дальнейшее маг.
— Последний вопрос, — поспешил я. — А какая вам от всего этого польза? Что вы с этого будете иметь?
— Хм, любопытный какой, а главное — прыткий, — усмехнулся собеседник. — За каждого из приведенных на торги или на арену наш ковен имеет по пять тысяч танров, а если еще кто-нибудь окажется достойным воином, то за это мы получаем еще столько же. Все? Доволен? А теперь топайте.
— А это много — пять тысяч танров? — заинтересовался я странной валютой. — Что на них можно купить?
— За пять тысяч можно купить двухэтажный домик, коня и снаряжение с магической составляющей, — ответил на последний вопрос маг, после чего, толкнув меня в плечо, чтобы поторапливался, рыкнул: — Все, любопытный, шевелись. Достаточно разговоров. Думайте, где вы завтра будете показывать себя. Хотя мой вам совет, идите сразу на торги, тогда избежите позора. Хотя… Вдруг вам экстрима захочется, кто вас, иномирцев разберет?
Маг загоготал собственной шутке, пытливо взглянул на остальных, пока не произесших ни слова, покачал головой. Я тоже осмотрел своих соседей по несчастью. Вид у всех оказался пришибленным. Только Маша, сдвинув брови и сжав кулаки, напряженно о чем-то думала. Ее тело напряглось, губы сжались в тонкую линию. Мне на миг показалось: она сейчас бросится на мага. Потому поспешил коснуться руки подруги и едва заметно мотнуть головой. В ответ получил грозный и недовольный взгляд. Но все-таки девушка последовала моему совету и попыталась расслабиться, бросая гневные взгляды на мага.
Нас впихнули в какой-то сарай, где прямо на полу были постелены тюки из соломы. На них-то нам и предложили располагаться. Девушки наморщили носы, парни по-хозяйски обследовали каждый угол. Маша стояла рядом со мной, ее немного трясло. Глаза метались в разные стороны.
— Дрон, что делать? Надо отсюда линять, это стопудово, иначе нам кирдык будет, — произнесла подруга, подходя к стенам сарая и начиная их ощупывать.
— Об этом надо было думать раньше, когда соглашалась на аферу, — нахмурился я, пытаясь думать. — А сейчас, даже если сбежим, куда мы пойдем? Мы не знаем языка, у нас нет денег, мы даже не знаем мира, в который нас забросили.
— Ты предлагаешь, вот так, безропотно принять всю эту мерзость? — возмутился один из парней, который представился Тимофеем. — Я даже представлять не хочу, что ожидает нас на арене в случае проигрыша. У меня стойкое ощущение, что для этих тварей нет половой разницы. А быть… м-м-м… опущенным меня не прикалывает.
— Меня тоже. Предложи что-нибудь лучшее, — тут же встал в стойку я. — И прежде, чем бездумно бежать, стоит задуматься о том, что если мы и не подохнем с голоду — нам-то с Машей не привыкать — в детдоме и по три-четыре дня хавчика могли не получить. А как быть с девушками? Ты думаешь, они смогут выдержать? Или ты их предлагаешь здесь оставить, на растерзание?
Тимофей прикусил язык. Остальные не стали ввязываться в спор, понимая его бесперспективность. Только Маша вдруг осмотрела меня с ног до головы, подошла ближе, положила ладонь на лоб и скептически поинтересовалась:
— Дрон, я тебя определенно не узнаю. Ты и вдруг решил смириться с такой мерзостью? Может, тебя подменили? Признавайся. Ведь ты всегда рвался в бой, старался ввязываться в драки когда надо и не надо. А сейчас спокойно рассуждаешь о том, что нам некуда бежать? Ты спятил? Да хоть куда, главное, подальше от этого мерзкого места.
— Нет, Машуль, никто меня не менял, я пытаюсь придумать план. Но чтобы его обдумать, стоит хоть немного узнать о порядках в этом мире, о деньгах, о народе, в конце концов, иначе наша затея нам же может выйти боком, — ответил я, разглядывая всех собравшихся.
— А вдруг нас прямо завтра и продадут в рабство? Как тогда быть? — спросил еще один юноша, который выглядел довольно внушительно, было видно, что парень следит за фигурой. Он представился Кешей. Его уверенный взгляд ясно показывал: парень не из пугливых.
— Не знаю, но у меня такое чувство, что завтра, если мы себя поведем правильно, у нас еще будет время остаться прежней компанией, — протянул я, прислушиваясь к себе и своей интуиции. Хотя откуда она вдруг взялась — ума не мог приложить. Словно с попаданием в гадкую ситуацию, да еще и в другой мир во мне включили свет.
— А правильно, это как? — подала голос Аля, с надеждой смотря на меня. Мне стало неловко. Девушка, судя по всему, ловила каждое мое слово. Я оглядел фигурку девушки и вздохнул про себя.
— Нам всем надо выбрать арену. Но тогда придется постараться, чтобы продержаться положенное время, чтобы не подвергнуться такому унижению, какое мы имели несчастье наблюдать, — вдруг твердо озвучил я, подходя к девушкам, сидящим на пучках соломы, подтянув к себе колени.
