ГЛАВА 1
- С вас восемьсот сорок девять рублей шестьдесят копеек. Платить будете картой или наличными?
- Наличными.
Я отсчитала положенную сумму и протянула ее кассиру.
- Вот ваш чек. Спасибо за покупку.
- Спасибо и вам.
Я подхватила корзину с продуктами и перенесла ее на упаковочный столик.
Так. Восемь плиток шоколада, семь пакетиков маршмеллоу, мешочек кофейных зерен, коробка засахаренного мармелада и две бутылки сладкой газировки.
Вроде бы ничего не забыла.
Бросила взгляд на наручные часы – 19.56. Пора домой, Пафнутий, наверное, меня заждался.
Я переложила покупки в пакет-майку и вышла из магазина на улицу.
На город опускались сумерки. Небо потемнело, облака приобрели багровый оттенок. Еще было светло, однако кое-где уже зажглись уличные фонари.
- Позвольте вам помочь.
Я обернулась и встретилась взглядом с высоким незнакомым мужчиной. Он стоял возле магазинного крыльца и, судя по всему, нарочно меня поджидал. Кажется, я даже видела его среди полок в торговом зале.
- Спасибо, - вежливо улыбнулась ему. – Мой пакет не тяжелый, и я легко донесу его до дома сама.
Конечно, мои покупки были не настолько ценными, чтобы бояться за их сохранность, однако доверять сумку незнакомому человеку не хотелось. К тому же, все находящиеся в ней сладости предназначались не мне. Я отвернулась и пошла вперед по тротуару.
- Извините мою настойчивость, - мужчина быстро меня нагнал и зашагал рядом. – Я просто хочу с вами познакомиться.
- Зачем? – спросила, с интересом его рассматривая.
Этот человек выглядел моим ровесником, на вид я дала бы ему не больше сорока пяти лет. У него были добрые карие глаза, волевой подбородок и мягкая линия губ.
- Я часто вижу вас в городе – на улицах, в парках, в магазинах, в выставочном зале. Вы всегда гуляете одна. Я тоже один. Вот мне и подумалось: быть может, нам стоит прогуляться вместе?
Как это мило и непосредственно. Я снова улыбнулась и протянула ему свой пакет. Он принял его из моих рук, улыбнулся в ответ.
- Меня зовут Дмитрий.
- Гликерия. Можно просто Лика.
Он удивленно приподнял бровь.
- Очень приятно, Лика.
- Взаимно.
- Вы сейчас направляетесь домой?
- Да.
- Могу я вас проводить?
- Разве что до автобусной остановки, - усмехнулась я. – Я живу на самой окраине, идти туда пешком далековато.
- Хорошо, - покладисто кивнул Дмитрий. – Ваш муж не будет против того, что вы находитесь в моей компании?
- Не будет. Мы давно живем раздельно.
На губах моего спутника мелькнула быстрая улыбка.
- А дети у вас есть?
- Есть. Но мой ребенок уже взрослый и тоже живет отдельно. А у вас есть наследники?
Дмитрий покачал головой.
- К сожалению, нет. Жены, к слову, тоже нет.
- Вы в разводе?
- Я вдовец.
О!..
- Моя супруга умерла давно, - продолжил он. – Больше восьми лет назад.
- Почему же вы не женились вновь?
- Так получилось. Я с головой погрузился в свою работу, а потом никак не мог вынырнуть обратно.
- Кем же вы работаете?
- Я… - Дмитрий почему-то замялся. – Я нахожусь на государственной службе.
- Наверное, это очень увлекательно.
- Весьма, - усмехнулся новый знакомый. – А чем занимаетесь вы, Лика?
Вопрос, конечно, интересный.
- Моя работа связана с пограничной службой, - тщательно подбирая слова, ответила ему. – И немного с лесным хозяйством.
- Ого, - снова удивился Дмитрий. – Это как?
- А вот так. Если вы не против, вдаваться в подробности я не буду. Это очень долго и нудно.
- Как скажете. Так значит, вы живете одна?
- Ну почему же. У меня есть Пафнутий, мой кот.
- Вряд ли домашний зверь может стать хорошей компанией для красивой интересной женщины.
- Ошибаетесь, - улыбнулась я. – Он у меня мужчина характерный и волевой. Даром что мохнатый.
Дмитрий пожал плечами.
Мы свернули влево и уже через пару минут подошли к автобусной остановке.
- Давайте встретимся еще, – предложил мне мой спутник.
- А стоит? – серьезно поинтересовалась я.
- Стоит, - уверенно ответил он. – Впрочем, если я вам неприятен…
- Вы мне приятны. Но я понятия не имею, когда мы сможем увидеться снова. Сегодня ночью я уезжаю из города и вернусь только через несколько недель.
- Ничего страшного, я вас подожду.
- Зачем вам это надо, Дмитрий?
- Затем, что вы мне нравитесь, - он придвинулся ко мне почти вплотную. – Я долго наблюдал за вами на улицах. Вы такая… необыкновенная. Воздушная. Сказочная.
Хм. И что мне на это ответить? Отвечать, впрочем, не пришлось – к остановке подъехал автобус.
- Спасибо за помощь, - я забрала у Дмитрия свой пакет. – Всего доброго.
- Я буду вас ждать, - серьезно сказал мужчина. А потом наклонился и поцеловал мою руку. – Столько, сколько нужно.
Я поднялась в автобусный салон, заняла место у окна. Дмитрий увидел меня через стекло и помахал рукой. Я помахала в ответ.
Автобус мягко тронулся с места и неторопливо поехал вперед.
Сказочная, значит. Воздушная. Ну-ну.
Комплименты отвесил, а ни номера телефона, ни адреса не спросил. Как, интересно, он собирается встретиться, если не знает, где меня можно найти?
Впрочем, это даже к лучшему. Пообщаться с Дмитрием было приятно, однако, ухажеры мне ни к чему.
Я вышла на нужной остановке, когда на улице почти совсем стемнело. Фонари светили через один, поэтому пришлось прибавить шаг – бродить в потемках совершенно не хотелось.
Я быстро миновала ряд старых трехэтажных домов и два закрытых продуктовых магазина, потом прошла мимо трансформаторной будки и вступила на широкую утоптанную тропинку, ведущую в лес.
Что ж, до дома теперь рукой подать.
Решительно углубилась в чащу, и спустя десять минут остановилась у двух старых осин, стоявших так близко друг к другу, что их кроны соприкасались, образуя ровную природную арку.
Быстро огляделась по сторонам. Убедившись, что поблизости никого нет, звонко щелкнула пальцами. Пространство между осинами тут же подернулось рябью и заискрилось мягким голубоватым светом.
Пара шагов, и светящаяся арка осталась позади, а прямо передо мной встали вековые дубы совсем другого, дремучего леса. Дождавшись, когда последние искры портала растворятся в воздухе, уверенно и неторопливо направилась по тропинке дальше.
В какой-то момент деревья расступились в стороны, и я вышла на широкую поляну, посреди которой обнаружился небольшой деревянный домик, стоявший на двух широких столбах. Из его окон лился уютный желтоватый свет.
Я трижды хлопнула в ладоши. Столбы, как по команде ушли в землю, и дом мягко опустился вниз. Сразу после этого открылась дверь, и на крыльцо вышел большой черный кот.
- Нагулялась, Афанасьевна? – добродушно поинтересовался он. – Заходи. Я уж и самовар поставил.
***
Пока Пафнутий суетился возле печи, разогревая мне на ужин гречневую кашу, я отправилась в свою комнатку, чтобы переодеться. Иномирное васильковое платье и белые босоножки на тонком каблучке отправились в сундук, а вместо них я неторопливо облачилась в другую, более привычную здесь одежду – длинную рубашку с тонкой красной вышивкой по рукавам и плотную однотонную паневу с витым гашником.
- Пафнуша, кто-нибудь приходил, пока меня не было?
- Устинья забегала, - откликнулся мохнатый помощник. – А больше никто.
Я расчесала волосы и по привычке быстро заплела их в две толстые косы, которые затем уложила вокруг головы. Вроде все. Если на порог явятся поздние гости, шокировать их своим внешним видом я уже не должна.
- Где ты там? – недовольно крикнул Пафнутий. – Каша опять остынет.
Сунула ноги в домашние войлочные тапки и поспешила за стол.
- Что Устя хотела? – спросила у кота, накладывая себе в тарелку из большого чугунного горшка ароматной гречки. – Сказала?
- Нет, - качнул тот большой усатой мордой. – Но догадаться немудрено – поболтать, небось, да посплетничать. Эта лесавка к тебе за другим не ходит.
Я пожала плечами.
- Еще павлиниха прилетала, - продолжил Пафнутий
- Жар-птица, что ли?
- Она, проклятая. Опять от Берендея утекла. Так я ее поймал и лешему передал, чтоб, значит, владельцу вернуть.
- Много перьев из ее хвоста выдернул? – хитро поинтересовалась я.
- Три, - довольно ответил кот. – А что, Афанасьевна? С нее не убудет, она себе новые отрастит. А мы свечи да масло сэкономим.
Запасливый мой. Наверняка нарочно пшеницу на поляне рассыпал - поджидал, когда жар-птица снова на волю вырвется и в лес прилетит.
- Ты-то как погуляла? Без происшествий?
- Почти, - улыбнулась я. – Сходила в кино, побродила в парке. Девочкам сладости купила…
- Кофе тоже девочкам?
- Нет, кофе для меня. И не надо делать такую зверскую морду. Да, я его люблю, поэтому покупаю и пью. Некоторые, между прочим, у забора валериану выращивают, а я, заметь, делаю вид, что этого не вижу.
- Валериана комаров отпугивает, - насупился Пафнутий.
Комаров, ага. В лесу-то.
- А когда я собралась идти домой, ко мне подошел знакомиться интересный мужчина, - продолжала я.
- Что за мужчина?
- Местный, Дмитрием зовут. Проводил до автобусной остановки, предложил встретиться еще.
- Надеюсь, ты послала его куда подальше?
- Зачем? Он приятный, вежливый, очень симпатичный. К тому же, не факт, что мы с ним увидимся снова. Когда-то я опять на Землю отправлюсь?
- Лика, ты замужем.
- Фактически это не так.
- И что? По закону ты принадлежишь своему мужу.
- Не надо про мужа, - поморщилась я. – Думаешь, он без меня монашескую жизнь ведет? На девок не смотрит и спит в холодной постели? Это я в лесу живу да комаров кормлю, а у него все удовольствия под боком. Мне, может, тоже иногда хочется себя красивой и желанной чувствовать.
- Что ты красивая, и в зеркале прекрасно видно. Вон волосы какие густые и блестящие, ресницы пушистые и фигурка точеная. Это в твоем-то возрасте!
- Ну, спасибо. Откомплементил так откомплементил.
- А желанной ты себя каждый день чувствуешь. Тебя тут все желают – и лесавки, и водяницы, и оборотни, и путники. Не дом, а проходной двор. Вон, смотри, еще один такой желающий топает.
Я повернулась к окну и увидела в темноте человеческий силуэт, который уверенно шел на свет от окон моей избушки.
- Ходят и ходят, - проворчал Пафнутий. – Поужинать спокойно не дадут. Может мимо пройдет?..
Но гость мимо не прошел. Наоборот, приблизился к дому и нерешительно остановился у крыльца. При ближайшем рассмотрении он оказался молодым рыжеволосым парнем. Судя по босым ногам и простой одежде, родом парень был из деревни, а судя по слою пыли на штанах и несвежему виду рубахи, проделал долгий путь.
Постояв пару мгновений у крыльца, визитер поднялся по его ступенькам и осторожно постучал в дверь.
- Пойду баню, что ли, истоплю, - со вздохом сказал Пафнутий.
- Зачем?
- Ты его видела? Он же грязный, как соседская кикимора. А ты его, небось, за стол пригласишь и ночевать оставишь.
- Оставлю, конечно.
- Вот! Не хватало еще чтобы он мебель запачкал и на полу наследил.
С этими словами кот юркнул в окно, а я пошла открывать дверь.
При виде меня, в глазах парня мелькнуло облегчение, а на губах появилась улыбка.
- Здорова будь, хозяюшка, - приветливо сказал гость. – Пусти странника отдохнуть.
- А ты кто таков будешь, добрый молодец? – спросила я, одновременно рассматривая его магическим зрением.
Собственно, можно было и не спрашивать. Обычный юноша, на магию нет и намека, на злые помыслы – тоже.
- Никитка я, - ответил парень. – Плотников сын. Из Речевки.
- Ну проходи Никитка из Речевки.
Я посторонилась, пропуская его в дом.
- Как вас величать, хозяюшка?
- Гликерией Афанасьевной.
Мы прошли через сени и вместе вошли в горницу. При виде стоявшего на столе чугунка с кашей глаза гостя заблестели, как звезды.
- Голоден ты, Никитка?
- Голоден, Гликерия Афанасьевна. С утра маковой росинки во рту не было, весь день по лесу плутал.
- Тогда садись за стол и угощайся.
Парень тут же уселся на табурет и принялся орудовать ложкой. Он ел так, будто его молодой организм голодал не день, а целую неделю. Поэтому совсем скоро в горшке стало пусто и чисто.
- Как же ты оказался в этом лесу? – спросила я, наливая гостю кружку с горячим травяным чаем. – Люди сюда просто так не ходят.
- Так и я не ради забавы пришел, - вздохнул парень. – Мне, хозяюшка, волшебное зеркальце нужно.
- Волшебное? – удивилась я. – А зачем?
- Марфуше подарить, дочке старосты нашего.
- А ей оно для чего?
Парень вздохнул снова.
- Чтоб на красу свою вечно любоваться. Я, Гликерия Афанасьевна, дюже крепко Марфушу люблю. Хороша она, как цветочек весенний. Ухажеров вокруг нее полчища, сваты каждый месяц приезжают. А Марфуша фыркает и всем дает от ворот поворот. Говорит, замуж только за того пойдет, кто ей особенный подарок преподнесёт – зеркальце чудесное, в котором бы она всегда была такой, какая есть – молодой и прекрасной.
- Никита, - мягко сказала я. – А как Марфа относится конкретно к тебе? Люб ли ты ей?
- Куда там! – махнул рукой парень. – Я ж плотник, плотников сын. Да и рожей не шибко уродился. Марфуша меня в упор не замечает. Я потому и подумал: достану зеркальце, тогда-то она меня и заметит, и полюбит.
Да… Давно у меня не было таких наивных гостей. Вот что делает с людьми отсутствие образования!
- Знаешь, Никита, думается мне, зря ты в такой дальний путь отправился.
- Почему? Неужто этого зеркала на свете нету?
- Ну отчего же. На свете существует много всяких артефактов, в том числе волшебных стекол, линз и зеркал. Только есть ли смысл ноги из-за них бить? Судя по твоему рассказу, старостина дочка к тебе абсолютно равнодушна. Поверь, ни одна магическая вещь не способна превратить безразличие в любовь. Для того, чтобы любовь возникла, вещи вовсе не нужны – ни волшебные, ни простые. Допустим, найдешь ты это чудесное зеркало, подаришь его Марфе. Допустим даже, женишься на ней. И что дальше? Хорошо ли будет жить с женщиной, которой ты постыл, и которая при других обстоятельствах никогда бы замуж за тебя не вышла? Жениться, Никита, нужно по любви. Причем, любить, в идеале, должны оба. Ну, или хотя бы друг друга уважать. Сомневаюсь, что Марфа из-за подарка, даже такого дорого, сразу поменяет к тебе свое отношение.
Парень смотрел на меня глазами побитой собаки и при этом казался еще моложе, чем был на самом деле.
- Вот и маменька так же говорит, - пробормотал он. – Что же мне теперь делать? Я так ее люблю…
- Возвращайся домой, - сказала я, – и попробуй заслужить Марфушино расположение как-нибудь иначе. Чтобы она за тебя без всяких зеркал пошла. А если не сумеешь, оглянись вокруг – на свете много других девушек, не хуже дочери вашего старосты.
- Нет, - покачал головой Никита. – Я до этого леса неделю пешком добирался. Трем деревенским колдунам дрова колол и воду носил, чтобы они мне дорогу к волшебному зеркалу указали. И что же, просто так все бросить и вернуться домой? Меня там на смех поднимут и прозвище какое-нибудь обидное придумают. Да и самому мне противно дело на полдороги бросать. Лучше уж я зеркало достану, а там пусть Марфуша сама решает, нужен я ей или нет.
Вот они – первая любовь и юношеский максимализм.
- Ладно, - я встала из-за стола. – Что спорить на ночь глядя. Там у меня банька истоплена, иди-ка ты попарься, да оставайся ночевать. А я подумаю, как твоему делу помочь. Утро вечера мудренее.
Едва обрадованный Никита отправился приводить себя в порядок, в открытое окно прыгнул Пофнутий.
