Чтобы проехать 30 верст до имения Гадаловых, им пришлось заплатить 450 рублей за девять лошадей. В городе почти не осталось лошадей, и окрестности Томска могли бы послужить живописцу образцом для изображения бегства египетского. Насколько я знаю, все лошади идут на фронт. От нашей семьи доставили туда пятерку из нашей конюшни. Так что остались лишь двое на экипаж, вследствие чего я все больше хожу пешком. Маменька все не оставляет надежд выдать меня, поэтому и не закрывает наш дом для посещений. А я….Я все больше склоняюсь стать сестрой милосердия, курсы которых проводят совсем рядом с нашим домом. Колеблюсь, так как ходят разные мерзкие слухи о сестрах, которым я не верю, но все же опасаюсь вручить этой стезе свою ближайшую судьбу. Пока лишь шью раненным и прочим портянки, платки, рубахи и прочее. Для чего Папенька достал модный нынче Зингер, коего качество на высоте. Благодарности за мой труд мне вполне хватает.
Намедни Аннушка передала мне по секрету, что чета Толмачевых ожидает пополнения вот уже к концу весны, а я еще гадала, почему София спряталась ото всех. Хотела пригласить ее на представление приезжего театра, но мне передали ответ: «Не желаем-с.», что несколько меня покоробило, ведь я считала, что мы приятельствуем.
На прошлой неделе получила я приглашение на личную встречу к директору женской гимназии Миркович Ольги Васильевны, той самой, что располагается на улице Дворянской, которую также поддерживает, и наш Папенька и входит в совет по попечительству. И что ты думаешь от меня желали?
Ольга Васильевна, помня меня как достойную и похвальную ученицу, предложила мне роль преподавательницы латинского языка для девочек. Безусловно заманчиво, в нынешних условиях. Но не могу предугадать, что же на это скажет Маменька и Папенька, ведь они видят меня замужем и с детьми, а тут предстоит сражаться за грамотность не сколько с самими девочками, сколько с заскорузлым обществом, считающим особ женского пола недостойным хоть какого-либо маломальского образования. И снова не передать словами как я благодарна нашей семье за свое обучение и знаю, что и ты не подведешь и вернешься к нам с полностью законченным курсом знаний. Твое желание стать врачом я поддерживала и поддерживаю до сих пор.
Хотелось бы мне еще многое тебе сказать, мой драгоценный ангел, но вынуждена кончить, с бесконечной любовью и безмерной надеждой на личную встречу
Твоя обожающая сестра Маруся.»
Намедни Аннушка передала мне по секрету, что чета Толмачевых ожидает пополнения вот уже к концу весны, а я еще гадала, почему София спряталась ото всех. Хотела пригласить ее на представление приезжего театра, но мне передали ответ: «Не желаем-с.», что несколько меня покоробило, ведь я считала, что мы приятельствуем.
На прошлой неделе получила я приглашение на личную встречу к директору женской гимназии Миркович Ольги Васильевны, той самой, что располагается на улице Дворянской, которую также поддерживает, и наш Папенька и входит в совет по попечительству. И что ты думаешь от меня желали?
Ольга Васильевна, помня меня как достойную и похвальную ученицу, предложила мне роль преподавательницы латинского языка для девочек. Безусловно заманчиво, в нынешних условиях. Но не могу предугадать, что же на это скажет Маменька и Папенька, ведь они видят меня замужем и с детьми, а тут предстоит сражаться за грамотность не сколько с самими девочками, сколько с заскорузлым обществом, считающим особ женского пола недостойным хоть какого-либо маломальского образования. И снова не передать словами как я благодарна нашей семье за свое обучение и знаю, что и ты не подведешь и вернешься к нам с полностью законченным курсом знаний. Твое желание стать врачом я поддерживала и поддерживаю до сих пор.
Хотелось бы мне еще многое тебе сказать, мой драгоценный ангел, но вынуждена кончить, с бесконечной любовью и безмерной надеждой на личную встречу
Твоя обожающая сестра Маруся.»
