- Он готовить не умеет, поэтому постоянно... Хотя как-то сжёг курицу, пришлось давиться угольками.
- Нормальная она была, - хмыкнул издеватель.
Оглядела двух несчастный и поняла один момент: Вадим часто оставался на брата. А кто заботится о Владе? И почему вообще решил переехать?
- Если хотите, могу приготовить. Если родители скоро не нагрянут...
- Не скоро! Я за, - младшего не нужно было уговаривать, - догоняйте.
И пока Влад смотрел на удаляющейся пятки брата, я следила за ним.
- То есть, если ты не против? Прости мне мою сердобольную натуру, меня бабушка вырастила, у нас от слова "доставка" сердце в клочья.
- Да что ты, - хмыкнул, не глядя на меня.
- Прости, - искренне произнесла, - лезу не своё дело.
- Почему же, - повернулся ко мне и злобы или негодования не увидела, - отец, скорее всего, с любовницей, а мама со своим новым женихом. Их может не быть до завтрашнего дня, поэтому твоя стряпня к месту.
Дом огромный. Наш тоже не из робкого десятка, но в этот заходишь и понимаешь: деньги есть. Но, к сожалению, он пустой. Красивый, интерьер по последней моде Инстаграма, просторный и абсолютно не обжитый. Напоминал гостиницу или страницу журнала.
Влад вручил мне новые чистые тапочки. А мы дома босиком ходим, максимум носки. Деревня.
- Спасибо, - промямлила, теряясь в этой холодной роскоши.
- Что? - усмехнулся Влад, пряча руки в карманах, - Не нравится?
Он всегда так делает, когда смущён и не знает, что делать дальше. Понимаю как никогда.
- Нет, почему, нравится. Всё такое чёрно-белое, стильное...
- Да брось, - перебил, - меня самого воротит от этого дома, поэтому не пыхти.
Выдохнула напряжение вместе с воздухом.
- Спасибо.
- Вы скоро? - Вадим прилетел со второго этажа и сразу же схватил за руку, - Пошли на кухню.
- Где твоё гостеприимство, волчара? - смеялся Влад, отчего мне стало ещё легче.
- Переварил, - брякнул в ответ, а потом мне: - Это холодильник, это шкафчик, это плита, это стол, ножи тут, посуда вроде там, посудомойка в том углу.
- Ладно, - усмехнулась, жалея о своей затее и вообще доброте. - Поможешь?
- Давай, - тут же согласился и встал по стойке смирно.
Всё свелось к тому, что я руководила двумя Волковыми. Гоняла их по кухне, принеси-подай, отойди-не мешай — вот их работа. Готовка заняла у нас полчаса, столько же убирали беспорядок и только потом сели за стол. Точнее они сели, я осталась в стороне с чашкой кофе и смотрела в окно, из которого хорошо видела двор. Там не было признаков жизни или какого-либо движения. Только дождь и темнота.
- Если хочешь увидеть родителей, то не жди, - сказал Вадим с набитым ртом, - завтра может приедут.
Посмотрела на спокойного Влада. Того вообще ничего не смущало. Как, ради всех святых, так получилось...
- Малой прав, поэтому усади свою жопку и поешь с нами.
Он может и прав, но аппетита не было. И есть на ночь жирную пасту у меня не было желания. Но все же села между ними, положив голову на руки.
- А вы забавные, и похожи, как две капли воды, - усмехнулась, прикрывая глаза.
Несмотря на скверную ситуацию, в которой они не видели ничего плохого, а меня перекашивало, с ними уютно. Должно быть, это передаётся у них на генном уровне – заразное спокойствие.
- Не правда, - конечно перечил Вадим, - я сильнее Влада. Баскетбол не так хорош, как борьба.
- Да что ты? - ахнула, уставившись на Влада, тот просто махнул рукой.
- Да-да, - важно кивал младший, - А ещё Влад должен тебе показать коллекцию, она здесь в комнате...
- Ты закроешься наконец?
- Всё баскетболисты – трусы, - подытожил младший.
Будь моя воля, обоим бы надавала за грубость и затолкала кусок хозяйственного мыла в рот, и с ним же заставила читать «Отче наш». Ничего личного, просто христианское воспитание совершено не христианское.
- Но я могу показать тебе свои медали и грамоты, - предложил Вадим, - И Влад может, у него их больше.
- Подожди, - подняла руку, догадавшись к чему клонит, - ты хочешь завести меня в комнату Влада?
- Да, - кивнул, - чтобы у вас был се...
- Поднял задницу и в комнату! – истинная реакция баскетболиста.
- Я ещё не доел, - нагло ухмыльнулся и демонстративно сунул вилку в рот.
Над таким смеяться нельзя, ведь ребенок, а уже говорит такие вещи. Это я понимала, но не понимала, почему мне было смешно настолько, что пришлось отвернуться и зажать рот рукой.
Закончили в тишине, под довольное мурлыканье Вадима, он действительно почти мурлыкал от удовольствия, скрежет вилок о тарелки и спокойное присутствие Влада. Издевателю, казалось, всё ни по чём: с непробиваемым выражением лица смотрел в стол и жевал, как робот.
- А завтра придёшь?
Вопрос был задан, как только закончил есть. И смотрел такими честными глазами дворового кота, что хотелось душу отдать, не только прийти. Однако:
- Не знаю, скорее всего нет.
- Жаль, - выдохнул и убежал на второй этаж, откуда прокричал: - Комната у окна – Влада!
И только сейчас позволила себе захихикать.
- Если ты с читаешь его милым и забавным, то просто не жила с ним, - скривился Влад, собирая посуду со стола.
- Когда я тебе позвонила... Он дал мне номер, процитировав твои слова: «Как можно быть такой сучкой». Вроде так.
- Гавнюк мелкий, - не унимался издеватель.
На часах уже близко к десяти вечера, оставлять Влада одного не была желания. Оттого, что мне с ним легче, или потому что не хочу, не знаю. Просто не хочу, без объяснения причин, даже этот нескончаемый день не заставляет бросить его.
- Я тут подумала, - почесала затылок, - ты всё обо мне знаешь, а я про тебя ничего. Ну, кроме того, что ты издеватель, милаха и баскетболист.
- Издалека заходишь.
Чёртов издеватель читает между строк.
- Хорошо, как спросить?
- Так и говори: расскажи, почему у тебя такие отвратительные родители.
- Отвратительные бы не говорила.
- Я скажу.
Поджала губы, сжимая пустую чашку в руках. Издеватель, сейчас ему это совершенно не подходит, складывал посуду, попутно объясняя:
- Раньше, пока не родился Вадим, до лет восьми, они действительно были примерными родителями. А потом у отца бизнес в гору, деньги, пропадал на работе, любовницы, о которых мама никогда не знала, - последние слова указал в кавычках, со снисхождением, без злобы, - Потом маме это надоело и стала пропадать на курортах. Мне то было нормально, меня с собой брала, пока не понял, зачем она туда ездит. В целом, ничего плохого.
В целом…
Знаю, это в целом, сама постоянно прибегала к этой прекрасной и обтекаемой формулировке.
- А если в частном?
Влад хохотнул, потирая шею сзади и поглядывая на меня.
- Скажем так: им настолько было плевать на нас, что сам завёл Вадима на секцию по борьбе, чтобы не вис на мне. Не нужно говорить, какой я дерьмовый брат, знаю…
- Дурак, - перебила, уже любуясь Владом в новом свете, - но точно не плохой брат.
Издеватель обнял со спины. И вроде обнимает меня, а такое чувство, что ему это нужнее. Странно, но, наверное, так себя чувствуют коты: не шевелиться, пусть хозяин отдохнёт.
- Не оставляй меня, - тихо прошептал в волосы.
Сердце замерло, спазм в горле, а на спине холодный пот. Слишком болезненная реакция на три слова, но тихий тон и голос полный какого-то одиночества, выбил земли из-под ног.
- Влад, - его имя единственное, что могла сказать.
- Я знаю, что ты не любишь меня, я и не жду, просто не бросай, - продолжал добивать всё жёстче, - Я всё сделаю, что скажешь. Всегда буду рядом, плевать мне на всё, лишь бы ты… Мне никто не нужен, Лена. Только ты… Я люблю тебя.
Слёзы горячими дорожками бежали по щекам, ком в горле на давал сделать вдох. А всё из-за меня: никогда, совершенно точно, никогда не смогу дать ему той любви, что он заслуживает. Я вообще ничего, кроме своего тела, не могу предложить!
Ради всего святого, если бы знала, что однажды услышу эти слова, никогда бы не ввязалась в эту игру с отношениями
Всё закружилась, завертелось и вернуло меня беззаботное подростковое время: молода, свободна и беспечна. Именно такой уклад жизни пытались вымолить из моей головы в церковной школе, у них это получилось, но издеватель нашел меня.
Жизнь без соперничества, споров и каждодневного напряжение сделала из меня тряпку – всё же подобные вещи держат в тонусе. Присутствие Влада сотворило чудеса, прямо как Кирилл в своё время, так же принес немного лёгкости и спокойствия. Издеватель же поил меня успокоительным ковшами и тазиками до такой степени, что забыла в какую сторону открываются двери университета – они автоматические.
Однако издеватель не забывал и про себя, свою щедрость не хило окупал мной. Никогда не была против, чтобы он ни выдумал, но стоило вспомнить всякий вечер, проведенный с ним, и в голове не укладывалось: как я, человек свободолюбивый, не любящий подчинение, позволил вытворять такое с собой? В своё оправдание могу сказать, иногда даже понять не успевала.
На той маленькой кухне его квартиры, когда просто пришла в юбке приличной длины до пяток, Влад уложил грудью на стол и задрал несчастный подол. Про нежность забыли сразу же, когда грубо мял все мои мягкие части и накручивали волосы на кулак. Ни он, ни я не разделись, просто отодвинул полоску трусов и резко вошёл до основания.
Тогда кричала от смеси удовольствия, боли, терялась в ощущениях, когда оставлял следы от пальцев на бёдрах. Ни одного нежного прикосновения, даже не целовал.
После всего этого во мне ни осталось сил, просто навалилась на стол, наслаждаясь прохладной поверхностью. Мозги растеклись внизу, вместе со мной, когда приподнял, снова обнимая нежно и крепко, как умел, наверное, только он и поцеловал так же искренне.
И за несколько недель мне так и не удалось снова побывать сверху. Влад уступал мне везде, кроме постели. Смеялся и дразнил, но за закрытыми дверями сотворил со мной много чего.
Снова привязал к кровати — это у него фетиш такой, и брал до тех пор, пока не попросила остановиться. Хотелось спать, каждая мышца в теле дрожала, но Влад будто машина всегда готов.
- У тебя же тренировки почти каждый день, - хныкала, тогда уже не чувствуя рук и стоя в коленно-локтевой, - почему ты не устаешь?
Это был самый настоящий упрёк. Между ног саднило и про то, чтобы сесть на попу ровно, можно забыть.
- Я тебя не видел два дня, - отвечал, поглаживая вдоль позвоночника и зарываясь рукой в растрёпанные волосы, - Соскучился.
- Влад, - простонала, когда запустил руку между ног, где всё мокрое и пульсирующие, - хватит. Я больше не могу.
К моему счастью, молитва была услышала и развязал руки, после сам набрал ванну и отнёс сонную.
- Кто бы мог подумать, - почти спала лёжа в горячей воде, - меня затрахает издеватель.
Ответ не услышала, потому что вырубилась.
Но такое случалось часто, и всякий раз после он был самой настоящей ламповой няшей.
Диссонанс, приводящий к катарсису.
Сейчас же наблюдала за старостой, что ходила туда-сюда по аудитории и орала во все стороны о пропусках без уважительной причины. Этим криком она пыталась вымолить у всех святых справки, чтобы не получать втык от деканата.
- Лена! - вспомнила про меня, что летала в облаках, - Молись, ты умеешь, чтобы меня не нагнули сегодня.
- Обязательно, - кивнула, покосившись на Наташу.
- У неё уже капилляры в глазах полопались, - шептала мне на ухо, - особенно в правом. Вот повернется и... Вот.
Обе вздрогнули от увиденного и отвернулись.
- И эти свалили! - не могла остановиться, её понесло, - Спортсмены, чтоб их черти в аду так драли, как меня за эти пропуски!
Эта тощая фурия была готова задушить каждого, поэтому все молчали и даже пискнуть боялись. А у баскетболистов поменялось расписание, посещают лишь часть занятий с нами, дальше разъезды и усиленные тренировки. Из-за этого расписания виделись раз, если повезёт два, в неделю и мельком в университете.
Меня такое не устраивало полностью, но были плюсы: успевала соскучиться.
- Ты Кирилла видела? - спросила вдруг меня.
Ради всех святых, именно таких вопросов боялась.
- Когда? Если сегодня, то нет, а вот вчера вечером да.
Наталья Сергеевна нахмурилась.
- Звонила вечером, так он даже не перезвонил.
Ну вот об этом и толковала, что отношения с моим другом – это дорога в никуда. Но мы так никогда не скажем повторно.
- Он в гараже копался, а если Кирилл под машиной, то не видит и не знает ничего, кроме её днища. Без шуток он мог просто ещё не брать телефон.
К моей радости, Наташа не расстроилась и не особо обрадовалась, отнеслась ровно. Похоже, пропустила какие-то последние пикантные новости... Спросим Кирилла.
Сейчас волновало близкое контрольное тестирование, отсюда весь кипишь у старосты и у нас, что трясли прошлые курсы, дабы найти хоть какой-то ответ. Мы с Наташей другим не верили и сами штудировали конспекты, библиотеку и необъятный Интернет. Наша тактика единоличников всегда была успешной.
- Вот почему, - ныла Наташа, - если человек ничем не занимается, не прикладывает никаких усилий, всё само идёт ему в руки?
Весь день слышу нытье. Все хотят насесть мне на уши.
- Если вы, Наталья Сергеевна, намекает на меня, от не стоит: дуракам везёт.
Хорошо ориентируюсь в пространстве, отсюда так легко нахожу книги в рядах. Она же полчаса искала и всё равно не то.
- Подскажите, Елена Николаевна, что делать, если ты дурак и тебе не везёт?
- Молится, дорогая, молится и каяться.
- Да пошла ты.
Хохотнула, когда бросила в меня журнал. Еле глаз спасла.
- Истеричка, - смеялась, спускаясь с лестницы, - ты в храме знаний, успокойся.
Тут она достала книгу с названием «Профилактика курения среди подростков. Методические рекомендации».
- Ты куришь?
- Ты знала, что Кирилл курит?
- Бог ты мой, - закатила глаза, - он уже взрослый дядька, может позволить себе.
Сели за стол, где уже было кофе и ноутбук.
- Я не об этом, просто никогда не видела, а недавно унюхала. Он прячется что ли?
Где формируются и откуда берутся эти бредовые мысли?
- Ага, как дитя малое, прячется от мамы. Не говори глупостей, просто любит курить в полнейшем одиночестве и чаще всего вечером, и то не всегда. Это у него такой способ расслабиться.
- А реально думала, что от мамы прячется, она же у него религиозная.
Это правда. В сравнении с ней, моя бабушка лишь балуется словом божьим. Да, за это точно отхватила бы по губам. И трижды буду гореть в аду за эти мысли.
- Нет, своё право быть атеистом и не ходить в церковь отвоевал ещё подростком. Как-то сказал ей: «Мы созданы по подобию божьему, если я могу курить, значит он дал добро». После этого никогда не тащила его в церковь, боялась, что там такое выкинет.
Да, вспомнить подобное весело, однако не стоит вспоминать, как ему тогда досталось. Мать-одиночка часто страдает рукоприкладством в целях воспитания. И не стоит осуждать ту религиозную женщину, просто так случается, что быть хорошей матерью и строгим отцом одновременно не получится. И не получится тянуть всё на себе, особенно когда твой сын ударился в классический подростковый кризис.
Спросить её сейчас, что она думает о прошлом и своих методах воспитания, она пожалеет, что была такой дурой, что нужно было дать больше любви и времени Кириллу, а не ремня. Но это легко сейчас, тогда это была бедная женщина, которой никто не дал инструкции, как жить эту жизнь и не объяснил, как стоит воспитывать сына.
- Нормальная она была, - хмыкнул издеватель.
Оглядела двух несчастный и поняла один момент: Вадим часто оставался на брата. А кто заботится о Владе? И почему вообще решил переехать?
- Если хотите, могу приготовить. Если родители скоро не нагрянут...
- Не скоро! Я за, - младшего не нужно было уговаривать, - догоняйте.
И пока Влад смотрел на удаляющейся пятки брата, я следила за ним.
- То есть, если ты не против? Прости мне мою сердобольную натуру, меня бабушка вырастила, у нас от слова "доставка" сердце в клочья.
- Да что ты, - хмыкнул, не глядя на меня.
- Прости, - искренне произнесла, - лезу не своё дело.
- Почему же, - повернулся ко мне и злобы или негодования не увидела, - отец, скорее всего, с любовницей, а мама со своим новым женихом. Их может не быть до завтрашнего дня, поэтому твоя стряпня к месту.
Дом огромный. Наш тоже не из робкого десятка, но в этот заходишь и понимаешь: деньги есть. Но, к сожалению, он пустой. Красивый, интерьер по последней моде Инстаграма, просторный и абсолютно не обжитый. Напоминал гостиницу или страницу журнала.
Влад вручил мне новые чистые тапочки. А мы дома босиком ходим, максимум носки. Деревня.
- Спасибо, - промямлила, теряясь в этой холодной роскоши.
- Что? - усмехнулся Влад, пряча руки в карманах, - Не нравится?
Он всегда так делает, когда смущён и не знает, что делать дальше. Понимаю как никогда.
- Нет, почему, нравится. Всё такое чёрно-белое, стильное...
- Да брось, - перебил, - меня самого воротит от этого дома, поэтому не пыхти.
Выдохнула напряжение вместе с воздухом.
- Спасибо.
- Вы скоро? - Вадим прилетел со второго этажа и сразу же схватил за руку, - Пошли на кухню.
- Где твоё гостеприимство, волчара? - смеялся Влад, отчего мне стало ещё легче.
- Переварил, - брякнул в ответ, а потом мне: - Это холодильник, это шкафчик, это плита, это стол, ножи тут, посуда вроде там, посудомойка в том углу.
- Ладно, - усмехнулась, жалея о своей затее и вообще доброте. - Поможешь?
- Давай, - тут же согласился и встал по стойке смирно.
Всё свелось к тому, что я руководила двумя Волковыми. Гоняла их по кухне, принеси-подай, отойди-не мешай — вот их работа. Готовка заняла у нас полчаса, столько же убирали беспорядок и только потом сели за стол. Точнее они сели, я осталась в стороне с чашкой кофе и смотрела в окно, из которого хорошо видела двор. Там не было признаков жизни или какого-либо движения. Только дождь и темнота.
- Если хочешь увидеть родителей, то не жди, - сказал Вадим с набитым ртом, - завтра может приедут.
Посмотрела на спокойного Влада. Того вообще ничего не смущало. Как, ради всех святых, так получилось...
- Малой прав, поэтому усади свою жопку и поешь с нами.
Он может и прав, но аппетита не было. И есть на ночь жирную пасту у меня не было желания. Но все же села между ними, положив голову на руки.
- А вы забавные, и похожи, как две капли воды, - усмехнулась, прикрывая глаза.
Несмотря на скверную ситуацию, в которой они не видели ничего плохого, а меня перекашивало, с ними уютно. Должно быть, это передаётся у них на генном уровне – заразное спокойствие.
- Не правда, - конечно перечил Вадим, - я сильнее Влада. Баскетбол не так хорош, как борьба.
- Да что ты? - ахнула, уставившись на Влада, тот просто махнул рукой.
- Да-да, - важно кивал младший, - А ещё Влад должен тебе показать коллекцию, она здесь в комнате...
- Ты закроешься наконец?
- Всё баскетболисты – трусы, - подытожил младший.
Будь моя воля, обоим бы надавала за грубость и затолкала кусок хозяйственного мыла в рот, и с ним же заставила читать «Отче наш». Ничего личного, просто христианское воспитание совершено не христианское.
- Но я могу показать тебе свои медали и грамоты, - предложил Вадим, - И Влад может, у него их больше.
- Подожди, - подняла руку, догадавшись к чему клонит, - ты хочешь завести меня в комнату Влада?
- Да, - кивнул, - чтобы у вас был се...
- Поднял задницу и в комнату! – истинная реакция баскетболиста.
- Я ещё не доел, - нагло ухмыльнулся и демонстративно сунул вилку в рот.
Над таким смеяться нельзя, ведь ребенок, а уже говорит такие вещи. Это я понимала, но не понимала, почему мне было смешно настолько, что пришлось отвернуться и зажать рот рукой.
Закончили в тишине, под довольное мурлыканье Вадима, он действительно почти мурлыкал от удовольствия, скрежет вилок о тарелки и спокойное присутствие Влада. Издевателю, казалось, всё ни по чём: с непробиваемым выражением лица смотрел в стол и жевал, как робот.
- А завтра придёшь?
Вопрос был задан, как только закончил есть. И смотрел такими честными глазами дворового кота, что хотелось душу отдать, не только прийти. Однако:
- Не знаю, скорее всего нет.
- Жаль, - выдохнул и убежал на второй этаж, откуда прокричал: - Комната у окна – Влада!
И только сейчас позволила себе захихикать.
- Если ты с читаешь его милым и забавным, то просто не жила с ним, - скривился Влад, собирая посуду со стола.
- Когда я тебе позвонила... Он дал мне номер, процитировав твои слова: «Как можно быть такой сучкой». Вроде так.
- Гавнюк мелкий, - не унимался издеватель.
На часах уже близко к десяти вечера, оставлять Влада одного не была желания. Оттого, что мне с ним легче, или потому что не хочу, не знаю. Просто не хочу, без объяснения причин, даже этот нескончаемый день не заставляет бросить его.
- Я тут подумала, - почесала затылок, - ты всё обо мне знаешь, а я про тебя ничего. Ну, кроме того, что ты издеватель, милаха и баскетболист.
- Издалека заходишь.
Чёртов издеватель читает между строк.
- Хорошо, как спросить?
- Так и говори: расскажи, почему у тебя такие отвратительные родители.
- Отвратительные бы не говорила.
- Я скажу.
Поджала губы, сжимая пустую чашку в руках. Издеватель, сейчас ему это совершенно не подходит, складывал посуду, попутно объясняя:
- Раньше, пока не родился Вадим, до лет восьми, они действительно были примерными родителями. А потом у отца бизнес в гору, деньги, пропадал на работе, любовницы, о которых мама никогда не знала, - последние слова указал в кавычках, со снисхождением, без злобы, - Потом маме это надоело и стала пропадать на курортах. Мне то было нормально, меня с собой брала, пока не понял, зачем она туда ездит. В целом, ничего плохого.
В целом…
Знаю, это в целом, сама постоянно прибегала к этой прекрасной и обтекаемой формулировке.
- А если в частном?
Влад хохотнул, потирая шею сзади и поглядывая на меня.
- Скажем так: им настолько было плевать на нас, что сам завёл Вадима на секцию по борьбе, чтобы не вис на мне. Не нужно говорить, какой я дерьмовый брат, знаю…
- Дурак, - перебила, уже любуясь Владом в новом свете, - но точно не плохой брат.
Издеватель обнял со спины. И вроде обнимает меня, а такое чувство, что ему это нужнее. Странно, но, наверное, так себя чувствуют коты: не шевелиться, пусть хозяин отдохнёт.
- Не оставляй меня, - тихо прошептал в волосы.
Сердце замерло, спазм в горле, а на спине холодный пот. Слишком болезненная реакция на три слова, но тихий тон и голос полный какого-то одиночества, выбил земли из-под ног.
- Влад, - его имя единственное, что могла сказать.
- Я знаю, что ты не любишь меня, я и не жду, просто не бросай, - продолжал добивать всё жёстче, - Я всё сделаю, что скажешь. Всегда буду рядом, плевать мне на всё, лишь бы ты… Мне никто не нужен, Лена. Только ты… Я люблю тебя.
Слёзы горячими дорожками бежали по щекам, ком в горле на давал сделать вдох. А всё из-за меня: никогда, совершенно точно, никогда не смогу дать ему той любви, что он заслуживает. Я вообще ничего, кроме своего тела, не могу предложить!
Ради всего святого, если бы знала, что однажды услышу эти слова, никогда бы не ввязалась в эту игру с отношениями
Прода от 25.09.2024, 18:26
ГЛАВА 30
Всё закружилась, завертелось и вернуло меня беззаботное подростковое время: молода, свободна и беспечна. Именно такой уклад жизни пытались вымолить из моей головы в церковной школе, у них это получилось, но издеватель нашел меня.
Жизнь без соперничества, споров и каждодневного напряжение сделала из меня тряпку – всё же подобные вещи держат в тонусе. Присутствие Влада сотворило чудеса, прямо как Кирилл в своё время, так же принес немного лёгкости и спокойствия. Издеватель же поил меня успокоительным ковшами и тазиками до такой степени, что забыла в какую сторону открываются двери университета – они автоматические.
Однако издеватель не забывал и про себя, свою щедрость не хило окупал мной. Никогда не была против, чтобы он ни выдумал, но стоило вспомнить всякий вечер, проведенный с ним, и в голове не укладывалось: как я, человек свободолюбивый, не любящий подчинение, позволил вытворять такое с собой? В своё оправдание могу сказать, иногда даже понять не успевала.
На той маленькой кухне его квартиры, когда просто пришла в юбке приличной длины до пяток, Влад уложил грудью на стол и задрал несчастный подол. Про нежность забыли сразу же, когда грубо мял все мои мягкие части и накручивали волосы на кулак. Ни он, ни я не разделись, просто отодвинул полоску трусов и резко вошёл до основания.
Тогда кричала от смеси удовольствия, боли, терялась в ощущениях, когда оставлял следы от пальцев на бёдрах. Ни одного нежного прикосновения, даже не целовал.
После всего этого во мне ни осталось сил, просто навалилась на стол, наслаждаясь прохладной поверхностью. Мозги растеклись внизу, вместе со мной, когда приподнял, снова обнимая нежно и крепко, как умел, наверное, только он и поцеловал так же искренне.
И за несколько недель мне так и не удалось снова побывать сверху. Влад уступал мне везде, кроме постели. Смеялся и дразнил, но за закрытыми дверями сотворил со мной много чего.
Снова привязал к кровати — это у него фетиш такой, и брал до тех пор, пока не попросила остановиться. Хотелось спать, каждая мышца в теле дрожала, но Влад будто машина всегда готов.
- У тебя же тренировки почти каждый день, - хныкала, тогда уже не чувствуя рук и стоя в коленно-локтевой, - почему ты не устаешь?
Это был самый настоящий упрёк. Между ног саднило и про то, чтобы сесть на попу ровно, можно забыть.
- Я тебя не видел два дня, - отвечал, поглаживая вдоль позвоночника и зарываясь рукой в растрёпанные волосы, - Соскучился.
- Влад, - простонала, когда запустил руку между ног, где всё мокрое и пульсирующие, - хватит. Я больше не могу.
К моему счастью, молитва была услышала и развязал руки, после сам набрал ванну и отнёс сонную.
- Кто бы мог подумать, - почти спала лёжа в горячей воде, - меня затрахает издеватель.
Ответ не услышала, потому что вырубилась.
Но такое случалось часто, и всякий раз после он был самой настоящей ламповой няшей.
Диссонанс, приводящий к катарсису.
Сейчас же наблюдала за старостой, что ходила туда-сюда по аудитории и орала во все стороны о пропусках без уважительной причины. Этим криком она пыталась вымолить у всех святых справки, чтобы не получать втык от деканата.
- Лена! - вспомнила про меня, что летала в облаках, - Молись, ты умеешь, чтобы меня не нагнули сегодня.
- Обязательно, - кивнула, покосившись на Наташу.
- У неё уже капилляры в глазах полопались, - шептала мне на ухо, - особенно в правом. Вот повернется и... Вот.
Обе вздрогнули от увиденного и отвернулись.
- И эти свалили! - не могла остановиться, её понесло, - Спортсмены, чтоб их черти в аду так драли, как меня за эти пропуски!
Эта тощая фурия была готова задушить каждого, поэтому все молчали и даже пискнуть боялись. А у баскетболистов поменялось расписание, посещают лишь часть занятий с нами, дальше разъезды и усиленные тренировки. Из-за этого расписания виделись раз, если повезёт два, в неделю и мельком в университете.
Меня такое не устраивало полностью, но были плюсы: успевала соскучиться.
- Ты Кирилла видела? - спросила вдруг меня.
Ради всех святых, именно таких вопросов боялась.
- Когда? Если сегодня, то нет, а вот вчера вечером да.
Наталья Сергеевна нахмурилась.
- Звонила вечером, так он даже не перезвонил.
Ну вот об этом и толковала, что отношения с моим другом – это дорога в никуда. Но мы так никогда не скажем повторно.
- Он в гараже копался, а если Кирилл под машиной, то не видит и не знает ничего, кроме её днища. Без шуток он мог просто ещё не брать телефон.
К моей радости, Наташа не расстроилась и не особо обрадовалась, отнеслась ровно. Похоже, пропустила какие-то последние пикантные новости... Спросим Кирилла.
Сейчас волновало близкое контрольное тестирование, отсюда весь кипишь у старосты и у нас, что трясли прошлые курсы, дабы найти хоть какой-то ответ. Мы с Наташей другим не верили и сами штудировали конспекты, библиотеку и необъятный Интернет. Наша тактика единоличников всегда была успешной.
- Вот почему, - ныла Наташа, - если человек ничем не занимается, не прикладывает никаких усилий, всё само идёт ему в руки?
Весь день слышу нытье. Все хотят насесть мне на уши.
- Если вы, Наталья Сергеевна, намекает на меня, от не стоит: дуракам везёт.
Хорошо ориентируюсь в пространстве, отсюда так легко нахожу книги в рядах. Она же полчаса искала и всё равно не то.
- Подскажите, Елена Николаевна, что делать, если ты дурак и тебе не везёт?
- Молится, дорогая, молится и каяться.
- Да пошла ты.
Хохотнула, когда бросила в меня журнал. Еле глаз спасла.
- Истеричка, - смеялась, спускаясь с лестницы, - ты в храме знаний, успокойся.
Тут она достала книгу с названием «Профилактика курения среди подростков. Методические рекомендации».
- Ты куришь?
- Ты знала, что Кирилл курит?
- Бог ты мой, - закатила глаза, - он уже взрослый дядька, может позволить себе.
Сели за стол, где уже было кофе и ноутбук.
- Я не об этом, просто никогда не видела, а недавно унюхала. Он прячется что ли?
Где формируются и откуда берутся эти бредовые мысли?
- Ага, как дитя малое, прячется от мамы. Не говори глупостей, просто любит курить в полнейшем одиночестве и чаще всего вечером, и то не всегда. Это у него такой способ расслабиться.
- А реально думала, что от мамы прячется, она же у него религиозная.
Это правда. В сравнении с ней, моя бабушка лишь балуется словом божьим. Да, за это точно отхватила бы по губам. И трижды буду гореть в аду за эти мысли.
- Нет, своё право быть атеистом и не ходить в церковь отвоевал ещё подростком. Как-то сказал ей: «Мы созданы по подобию божьему, если я могу курить, значит он дал добро». После этого никогда не тащила его в церковь, боялась, что там такое выкинет.
Да, вспомнить подобное весело, однако не стоит вспоминать, как ему тогда досталось. Мать-одиночка часто страдает рукоприкладством в целях воспитания. И не стоит осуждать ту религиозную женщину, просто так случается, что быть хорошей матерью и строгим отцом одновременно не получится. И не получится тянуть всё на себе, особенно когда твой сын ударился в классический подростковый кризис.
Спросить её сейчас, что она думает о прошлом и своих методах воспитания, она пожалеет, что была такой дурой, что нужно было дать больше любви и времени Кириллу, а не ремня. Но это легко сейчас, тогда это была бедная женщина, которой никто не дал инструкции, как жить эту жизнь и не объяснил, как стоит воспитывать сына.
