- Да. С вашей стороны - точно уничтожен, - подтвердил Хикэру, - А что?
- Мы поговорим об этом после! - отрубил Аигот, - Зачем ты здесь? Что хочешь от неё?
Лис замялся. Как сказать им, что чувства вспыхнули так ярко, гораздо ярче, чем в первые дни путешествия с ками! Он боялся впервые в жизни, что его просто выгонят, не дав увидеть его ками ещё хоть раз.
- Оставайся с нами, - решил Аигот.
- Что?! Его нужно уничтожить за то, что украл Лолу! - закричали все.
- Нет. Он действовал на благо своего мира. И... она захочет его увидеть, - подытожил якшас.
Долго ещё гудел особняк, утихли все только с рассветом, когда очнулась Лола. Она была такой же, как всегда, но в глазах поселилась тоска и пустота. Их жена не отходила от детей, каждый миг посвящая дочерям и сыновьям. Ласки супругов не затрагивали её, оставляли равнодушной.
Госпожа Инари смотрела на искорёженную сакуру и плакала навзрыд. Так же горевали и её дочери. Боль ками прошла по ним острой бритвой, все ощутили это. Рыдал, стоя на коленях Акихито, царапая землю ногтями. Он осознал так ясно, что отец врал ему, специально давил на ревность и сомнения, упирал на необходимость для их мира ками Света. И вот теперь он, Акихито, готов был на всё, чтобы вернуть свою любимую ками! Её глаза, несчастные, неверящие, но уже уверенные в его предательстве, стоят перед ним, мучают и убивают.
Макото никак не мог успокоиться! Малыш сучил ручками и ножками, его рёв разносился далеко окрест. Цукиёми терпеливо укачивал внука, успокаивающе что-то шептал, но малыш будто знал, что его лишили матери и заходился горьким плачем.
Шинджи сгрёб императора за грудки и дважды врезал, не жалея и не делая скидок на его хрупкость, по лицу. Кровь брызнула фонтаном, Акихито упал на спину и застонал от боли. С неба упал камнем ворон и добавил к этим ударам жестокий и сильный пинок под рёбра.
- Тварь! Какая же ты тварь, Акихито! - ревел ворон, - Ты предал любовь такой женщины! Я жалею только, что не убил тебя раньше! Нужно было оттащить ками от твоего окровавленного тела и дать тебе сдохнуть!!!
- Портал... - сдавленно прошептал юноша, сплёвывая кровь с разбитых губ, - Портал закрыт?
- Он не только закрыт, ублюдок! - снов азатряс его Шинджи. - Он разрушен, слышишь ты, выродок ямаубы(2)!
- Что? - пролепетал Акихито и скосил глаза в сторону холмов, где росла сакура - она же Священный столп, выходящий на Небесный мост.
- Ками разрушила его выбросом неимоверной силы! И теперь мы заперты здесь с тобой! С Джиничи! Ты понимаешь, что натворил?!
Акихито понимал. Ничего уже не исправить! Любимая супруга ушла навсегда! И её глаза, полные боли, будут ему упрёком до конца его дней. Сын возненавидит за подлость, люди... Не должны люди знать ничего. Он объявил, что ками Аматэрасу стала его супругой. Это и всё, что они должны знать. Тонко и жалобно заскулил он, плача. У ворона даже руки опустились, а ведь он хотел врезать подлому выродку ещё раз! Может тогда улеглась бы тревога и отчаяние? Им не увидеть её больше! Никогда.
Цукиёми абсолютно не обращал внимания на избиение отпрыска: он получил то, что ему было нужно. Дитя ками света! Этот мальчик позволит им жить без Аматэрасу! Солнце буде всходить, как положено, а ночью будет светить Луна. И род малыша - его род! Он, Цукиёми, отныне самая важная фигура в Оногоро! Все ками станут ему покорны!
- Что такое?! Почему крик? - от этого голоса все покрылись холодным потом. Ками Идзанаги, создатель!
- О! Отец! Случилось несчастье! Ками Света ушла в другие миры, а портал уничтожен! Мой сын в таком горе... хр-хр!
Рука Идзанаги - но-микото сдавила шею бледного как туман Цукиёми. Чёрные с медным отблеском глаза обвели всех участников драмы, задержались на малыше, которого держал ками Луны.
- Ты можешь врать глупым человекам, сын! Но я вижу всё по-другому! Вы обманули мою дочь. Не спорь! Она всё равно моя дочь, даже рождённая в другом мире! Своей болью она выжгла наш мир. У нас больше нет сил.
- Что-о?! - поразился Цукиёми.
- Да. Скоро все мы уйдём в прошлое. И только этот ребёнок сохранит ещё немного эфира в своих жилах.
- Что нам делать, Идзанаги-доно? - легли ниц на землю лис и тенгу.
- Ждать... - выдохнул создатель и вскинул глаза на небо, которое уже порозовело. Рассвет. Отрадно, что хоть это теперь неизменно, - Её покровители придут за вами. И заберут вас.
- Что?! Как придут? Как заберут?
- Так же как забрали Аматэрасу, - сказал просто ками и ушёл во дворец.
Боль всегда была со мной, но я научилась её прятать. Как я могу тревожить маму? Она так настрадалась за эти дни! Или Аигота? Он истаял весь! И пусть он всё такой же уверенный, а тело его по-прежнему сильное и красивое, но душа его так истончилась... Мои эльфы... Ильяс не отходит от меня, а Джун ревниво всегда скрывает моё местоположение от Хикэру. Если бы не грусть и тоска, терзающие меня день и ночь, я бы рассмеялась такому собственническому поведению любимого медового принца!
Лис пока просто смотрит, наблюдает. Иногда нам удаётся поговорить, но это бывает так редко. Мужья не дают нам остаться наедине. Это огорчает меня, я замыкаюсь в себе и не говорю ни с кем. Зачем? Они и так знают, что дороги мне. Просто... За этот год я отвыкла от них... немного... И теперь узнаю их заново. Их улыбки так знакомы, руки родные и ласковые. Но я уже не та! Я жила без них целый год! Я родила сына... и потеряла его.
Мама старалась порадовать меня вкусными блюдами, заботой. Мы проводили дни с детьми, я немного отвлекалась от проблем. Дочки так подросли! Или это мне так просто кажется? Амри смотрел на меня и ждал новых слёз, он так и сказал, что я должна много плакать, раз... мне так больно.
- Амри... твой братик... Он остался там, в Оногоро.
- Знаю, мама, - ласковые руки старшего сына, синие, как и у его отцов, стёрли мои слёзы, а чёрные глаза - вишни заглянули в саму суть, - Папы уже скоро...
- Ну? - громыхнуло над головой. Я встала с диванчика, отпустила Амри и медленно развернулась к Вишну. Тот поменялся в лице и отступил.
- Она нашла их? - с улыбкой на тонких губах спросил Шива и ринулся к нам.
Я молчала. Молчала и мечтала... закричать! И орать так громко, так сильно, чтобы полопались стёкла, чтобы мозги двух синих интриганов вылетели вон через уши! Но я молчала. Закрыла глаза, чтобы не видеть и не знать тех, кто сломал мою жизнь.
- Убирайтесь... - прошептала тихо. Даже это слово стоило неимоверных усилий. Горло сжалось, дышать тяжело.
- Алойя... - с болью в голосе позвал Вишну, - Всё должно было быть не так.
Да, вы нашли моих якшаси, переправили меня в тот мир, где они переродились. Вы хотели мне счастья... А в результате я почти умерла. Моё сердце осталось там, с Макото. Объятия сразу в восемь рук... Смеюсь горько. А колени обнял Амри. Я знаю... знаю, что моя боль - это и ваша боль! Но я не могу ничего с этим поделать!
- Мы найдём способ пройти туда! - уверили меня синие боги.
- И желательно поскорее! - сказал за спиной Хикэру, - Ты же помнишь, как там идёт время?
Я панически сжалась и кинулась к синим. Оба уверили меня, что сил у них достаточно, так что они будут заново выстраивать Столп. С этого дня я жила надеждой. Но дни шли, синие то появлялись, то исчезали. Сакура уже стояла на прежнем месте, но связи с Небесным мостом пока не было. Даже я ощущала это.
Чтобы отвлечь меня, Энки показал картины, которые рисовал. Они помогали всем им не сойти с ума от тревоги за меня. Там были мы с Хикэру, Шинджи и Джиничи. На последней был Акихито с Макото. Я взвыла и упала прямо на пол у небольшого холста. Руки царапали ткань, сдирая краску, я безумно хотела туда, в Оногоро!
- Идиот! - процедил Хикэру и влупил Энки по челюсти. Пока они дрались, пришли Аигот, Джун и Или.
- Зачем ты показал её? Мы же сказали, чтобы последнюю ты спрятал! - накинулись на ракшаса гандхарвы.
- Он не виноват, Аи. Он её действительно спрятал. Я нашла её... здесь... - картина была в камине. Комната ракшаса давно не отапливалась - температура его тела позволяла спокойно спать на снегу, так что камин не разжигали давным-давно.
- Лола... Что нам сделать, чтобы ты... Скажи!
Вопрос задал Аигот. Временами из него слова не возможно было вытянуть, но сейчас он был более чем откровенен. Он прямо спросил, нужен ли мне лис? Если я хочу его оставить, то так и быть. Только бы я снова ожила, улыбалась. Они трое не оставляют меня ни днём ни ночью, опасаясь... суицида? Да я никогда так не поступлю!
- Аи! - возмутилась я. Гнев затопил всю меня, я кинулась к якшасу и ударила! Потом испугалась, отступила, но Аигот прижал меня к себе и выдохнул с такой радостью.
- Бей! Только не смотри больше как на пустое место! Ты же не такая... была. А теперь мы не знаем, что делать дальше!
- Я не знаю, Аи... Не знаю... Я... пуста... Я помню вас, знаю. Я жажду ваши ласки и ваше тепло. И Хикэру... Я люблю его, это я тоже знаю. Но внутри нет... - коснулась груди, - Ничего нет, Аи!
Якшас выдохнул и прижал к себе. После него я ощутила руки Ильяса и Джуни. Сильные, родные! Ваш запах будит приятные воспоминания. Нежусь в их объятиях. Глаза находят грустного лиса. Отстраняюсь от Или. Хикэру! Лис бережно стирает мои слёзы, гладит щёки, прижимается своими губами к моим. Царапает клыками, я смеюсь и целую в ответ.
- Чёртов лис... - ворчит Джун. Но видит мои глаза и умолкает.
- К нам гости! - говорит Аигот и отпускает занавеску, идёт на выход.
- Кто там, Аи? - я за эти пять месяцев не видела никого чужого в нашем поместье. И сейчас была удивлена не меньше, чем гандхарвы с Аиготом.
Перед крыльцом в ряд расположились пять чёрных машин. Из них одновременно, как по команде, вышли мужчины в чёрных же пальто. Все похожи, как братья. Странно. А нет! Вон тот вроде бы партнёр Аигота по бизнесу в Токио!
Глубокие поклоны нам, гости долго молчат. Мы также уважили их. Тогда они распрямились. В глазах мужчин мелькнуло нечто при взгляде на Хикэру. Я занервничала. Конечно, в современной Японии полно фриков, которые ходят в виде аниме-героев, но мой лис был действительно кицунэ, и не заметить этого было невозможно.
Аигот кивнул мне и сказал, что сам поговорит с мужчинами, но два из них встали с татами и склонились в поклонах снова. Они просили, чтобы я осталась.
- Ками Алойя должна слышать то, что мы приехали передать!
Я обомлела вся и на деревянных ногах прошла к свободному месту рядом с мужем. Наши гости посидели немного, глядя на нас. Затем один из них вытащил алую бусину! Не веря своим глазам, я смотрела на то, что должно было остаться в глубоком прошлом! За этим мужчиной бусины вытащили ещё восемь человек.
- Вы узнаёте их, ками? - спросил самый старший из них. - Я - Сакамото! Вы дали эту бусину моему предку. Тогда он был в возрасте вашего старшего сына... Это было в разрушенной ёкаями деревне...
- Дети... Вы... те дети? - поражённо спросила я.
- Мы их потомки, ками, - почтение в каждом слове, жесте, взгляде, - С тех пор, как вы ушли, в Идзумо поменялось так много! Акихито-но-микото отстранил министров, заручился поддержкой самых преданных и честных сёгунов. А нас велел разыскать. И сказал нам, что мы отныне хранители рода солнечной ками Аматэрасу! И что мы должны донести сквозь века послание для вас, Алойя-но-миками!
- Аки... - снова боль, я задыхаюсь, теряюсь во времени, пространстве. Аигот вскакивает, мечется по комнате, брызгает на меня водой, потом, осознав, что о нас знают уже достаточно, сыпет на мою голову пушистые снежинки, в лицо дует морозным ветром.
Пелена отступает и я вижу, как сжались на татами наши гости, как рычит Хикэру, как Иьяс и Арджун бросились ко мне, не заботясь о мнении японцев. Они гладят моё лицо, уверяют, что они со мной, что их любовь не уйдёт никуда.
- Говорите! - хриплю я и отвожу руки мужей в сторону. Не сейчас, прошу! Я отблагодарю вас всех за помощь, но в этот миг я могу думать только о вероломном супруге!
- Просим прощения, сиятельная ками! Мы знали, что вам будет... нелегко, но что так...
- Это не ваша вина. Что... что сказал Акихито?
- Он передал, что умирает каждый день, он ожидает смерти и разочарован, что она не забирает его. Сказал также, что сын ваш - гордость и радость для всего народа Идзумо! Его ум позволил улучшить жизнь простых людей, страну обминают болезни, голод...
- Он... это всё? - неимоверным усилием мне удалось удержать на лице бесстрастное выражение.
- Ещё с вами хочет встретится наш тэнно-хэйку.
- Тот, что правит сейчас? - уточнил Аигот.
- Да. Вторая часть послания у него! Аудиенция назначена на второе сентября. Вы согласны встретиться?
Не в силах сказать хоть что-то, я просто кивнула. Мои хранители, точнее хранители моего рода... Боги! У меня сейчас мозг взорвётся! Мой Макото стал предком императора Японии! Мой Макото... Он вырос без меня... Я извинилась и с прямой спиной вышла из зала. Я знаю, что за мной идёт Хикэру. Знаю, что гандхарвы отрядили его как существо, близкое к моим приключениям в мире Оногоро. Приняли лиса? Да. Иначе не могло быть. Хикэру так похож на них самих! Так же неистов, упрям, так же любит меня. И я его...
- Хикэру! Как же больно, Хикэру! - я долго заливала кимоно лиса слезами, а он всё гладил мою спину и целовал в висок.
- Знаю. Каждую твою слезу я ощущаю как нож в сердце!
- Прости. Вы все простите меня...
- Это не твоя вина. Я убил бы этого ублюдка Акихито...
- Нет, не говори так! - закрыла ему уста рукой, - Его обманули, ты ведь знаешь. Вы знали, что Цукиёми - его отец?
- Да. Но не могли сказать.
- Запреты?
- Да. Ты хочешь узнать, что ещё он сказал?
- Нет. Но я должна убедиться, что... это правда! Что мой Макото стал императором! И предком того, кто сейчас правит... Это так странно, Хикэру. Знать, что прошлое, наше с тобой прошлое - это прошлое Земли.
- Да уж. Моя ками... Я вам нужен?
Да, милый. Ты нужен мне так сильно сейчас! Нет больше никого, кто знал бы про Оногоро! И тенгу, и Шинджи остались по ту сторону. Я сама нашла его губы, потянула в пустую спальню. Чья она? Неважно, всё неважно! Имеет значение лишь горячая кожа лиса, его жадные ласки и поцелуи, которые как клейма, ставит лис на моё тело. Я жестока с ним! Рву волосы, царапаю спину и бедра, требую, подчиняю, грожу. Обоюдный взрыв, его укусы саднят на шее и груди. Долгий выдох облегчения сливается с его счастливым смехом, который всё ширится, летит всё дальше. Да, ты был так нужен мне, мой лис! Именно ты должен был вернуть меня к жизни, заставить забыть предательство любимого супруга. И его фиалковые глаза...
Утро я встретила улыбкой. Арджун и Ильяс были в шоке, когда я повисла на их шеях и зацеловала до полного обморока и удушения. Синие признались, что действительно поставили блок на мои чувства, отодвинувший тоску по моим любимым на тот год, что я жила в Оногоро. Сегодня все мы осознали - его уже нет. Блок окончательно истаял. Несмотря на боль и тоску по сыну, по ворону и лису, я уже живу...
Упоительные ночи с гандхарвами снова всколыхнули мою страсть. Не могу насытиться вами! Наматываю медовую гриву на руку, Арджун покорно ждёт меня. Вести нас троих, командовать их действиями, ощущать, как они жадно и с готовностью дарят мне безумное удовольствие! Не знаю уж, был ли Хикэру зол на меня, когда я пропадала в комнате мужей, но он никогда этого не показывал.
- Мы поговорим об этом после! - отрубил Аигот, - Зачем ты здесь? Что хочешь от неё?
Лис замялся. Как сказать им, что чувства вспыхнули так ярко, гораздо ярче, чем в первые дни путешествия с ками! Он боялся впервые в жизни, что его просто выгонят, не дав увидеть его ками ещё хоть раз.
- Оставайся с нами, - решил Аигот.
- Что?! Его нужно уничтожить за то, что украл Лолу! - закричали все.
- Нет. Он действовал на благо своего мира. И... она захочет его увидеть, - подытожил якшас.
Долго ещё гудел особняк, утихли все только с рассветом, когда очнулась Лола. Она была такой же, как всегда, но в глазах поселилась тоска и пустота. Их жена не отходила от детей, каждый миг посвящая дочерям и сыновьям. Ласки супругов не затрагивали её, оставляли равнодушной.
Госпожа Инари смотрела на искорёженную сакуру и плакала навзрыд. Так же горевали и её дочери. Боль ками прошла по ним острой бритвой, все ощутили это. Рыдал, стоя на коленях Акихито, царапая землю ногтями. Он осознал так ясно, что отец врал ему, специально давил на ревность и сомнения, упирал на необходимость для их мира ками Света. И вот теперь он, Акихито, готов был на всё, чтобы вернуть свою любимую ками! Её глаза, несчастные, неверящие, но уже уверенные в его предательстве, стоят перед ним, мучают и убивают.
Макото никак не мог успокоиться! Малыш сучил ручками и ножками, его рёв разносился далеко окрест. Цукиёми терпеливо укачивал внука, успокаивающе что-то шептал, но малыш будто знал, что его лишили матери и заходился горьким плачем.
Шинджи сгрёб императора за грудки и дважды врезал, не жалея и не делая скидок на его хрупкость, по лицу. Кровь брызнула фонтаном, Акихито упал на спину и застонал от боли. С неба упал камнем ворон и добавил к этим ударам жестокий и сильный пинок под рёбра.
- Тварь! Какая же ты тварь, Акихито! - ревел ворон, - Ты предал любовь такой женщины! Я жалею только, что не убил тебя раньше! Нужно было оттащить ками от твоего окровавленного тела и дать тебе сдохнуть!!!
- Портал... - сдавленно прошептал юноша, сплёвывая кровь с разбитых губ, - Портал закрыт?
- Он не только закрыт, ублюдок! - снов азатряс его Шинджи. - Он разрушен, слышишь ты, выродок ямаубы(2)!
- Что? - пролепетал Акихито и скосил глаза в сторону холмов, где росла сакура - она же Священный столп, выходящий на Небесный мост.
- Ками разрушила его выбросом неимоверной силы! И теперь мы заперты здесь с тобой! С Джиничи! Ты понимаешь, что натворил?!
Акихито понимал. Ничего уже не исправить! Любимая супруга ушла навсегда! И её глаза, полные боли, будут ему упрёком до конца его дней. Сын возненавидит за подлость, люди... Не должны люди знать ничего. Он объявил, что ками Аматэрасу стала его супругой. Это и всё, что они должны знать. Тонко и жалобно заскулил он, плача. У ворона даже руки опустились, а ведь он хотел врезать подлому выродку ещё раз! Может тогда улеглась бы тревога и отчаяние? Им не увидеть её больше! Никогда.
Цукиёми абсолютно не обращал внимания на избиение отпрыска: он получил то, что ему было нужно. Дитя ками света! Этот мальчик позволит им жить без Аматэрасу! Солнце буде всходить, как положено, а ночью будет светить Луна. И род малыша - его род! Он, Цукиёми, отныне самая важная фигура в Оногоро! Все ками станут ему покорны!
- Что такое?! Почему крик? - от этого голоса все покрылись холодным потом. Ками Идзанаги, создатель!
- О! Отец! Случилось несчастье! Ками Света ушла в другие миры, а портал уничтожен! Мой сын в таком горе... хр-хр!
Рука Идзанаги - но-микото сдавила шею бледного как туман Цукиёми. Чёрные с медным отблеском глаза обвели всех участников драмы, задержались на малыше, которого держал ками Луны.
- Ты можешь врать глупым человекам, сын! Но я вижу всё по-другому! Вы обманули мою дочь. Не спорь! Она всё равно моя дочь, даже рождённая в другом мире! Своей болью она выжгла наш мир. У нас больше нет сил.
- Что-о?! - поразился Цукиёми.
- Да. Скоро все мы уйдём в прошлое. И только этот ребёнок сохранит ещё немного эфира в своих жилах.
- Что нам делать, Идзанаги-доно? - легли ниц на землю лис и тенгу.
- Ждать... - выдохнул создатель и вскинул глаза на небо, которое уже порозовело. Рассвет. Отрадно, что хоть это теперь неизменно, - Её покровители придут за вами. И заберут вас.
- Что?! Как придут? Как заберут?
- Так же как забрали Аматэрасу, - сказал просто ками и ушёл во дворец.
Боль всегда была со мной, но я научилась её прятать. Как я могу тревожить маму? Она так настрадалась за эти дни! Или Аигота? Он истаял весь! И пусть он всё такой же уверенный, а тело его по-прежнему сильное и красивое, но душа его так истончилась... Мои эльфы... Ильяс не отходит от меня, а Джун ревниво всегда скрывает моё местоположение от Хикэру. Если бы не грусть и тоска, терзающие меня день и ночь, я бы рассмеялась такому собственническому поведению любимого медового принца!
Лис пока просто смотрит, наблюдает. Иногда нам удаётся поговорить, но это бывает так редко. Мужья не дают нам остаться наедине. Это огорчает меня, я замыкаюсь в себе и не говорю ни с кем. Зачем? Они и так знают, что дороги мне. Просто... За этот год я отвыкла от них... немного... И теперь узнаю их заново. Их улыбки так знакомы, руки родные и ласковые. Но я уже не та! Я жила без них целый год! Я родила сына... и потеряла его.
Мама старалась порадовать меня вкусными блюдами, заботой. Мы проводили дни с детьми, я немного отвлекалась от проблем. Дочки так подросли! Или это мне так просто кажется? Амри смотрел на меня и ждал новых слёз, он так и сказал, что я должна много плакать, раз... мне так больно.
- Амри... твой братик... Он остался там, в Оногоро.
- Знаю, мама, - ласковые руки старшего сына, синие, как и у его отцов, стёрли мои слёзы, а чёрные глаза - вишни заглянули в саму суть, - Папы уже скоро...
- Ну? - громыхнуло над головой. Я встала с диванчика, отпустила Амри и медленно развернулась к Вишну. Тот поменялся в лице и отступил.
- Она нашла их? - с улыбкой на тонких губах спросил Шива и ринулся к нам.
Я молчала. Молчала и мечтала... закричать! И орать так громко, так сильно, чтобы полопались стёкла, чтобы мозги двух синих интриганов вылетели вон через уши! Но я молчала. Закрыла глаза, чтобы не видеть и не знать тех, кто сломал мою жизнь.
- Убирайтесь... - прошептала тихо. Даже это слово стоило неимоверных усилий. Горло сжалось, дышать тяжело.
- Алойя... - с болью в голосе позвал Вишну, - Всё должно было быть не так.
Да, вы нашли моих якшаси, переправили меня в тот мир, где они переродились. Вы хотели мне счастья... А в результате я почти умерла. Моё сердце осталось там, с Макото. Объятия сразу в восемь рук... Смеюсь горько. А колени обнял Амри. Я знаю... знаю, что моя боль - это и ваша боль! Но я не могу ничего с этим поделать!
- Мы найдём способ пройти туда! - уверили меня синие боги.
- И желательно поскорее! - сказал за спиной Хикэру, - Ты же помнишь, как там идёт время?
Я панически сжалась и кинулась к синим. Оба уверили меня, что сил у них достаточно, так что они будут заново выстраивать Столп. С этого дня я жила надеждой. Но дни шли, синие то появлялись, то исчезали. Сакура уже стояла на прежнем месте, но связи с Небесным мостом пока не было. Даже я ощущала это.
Чтобы отвлечь меня, Энки показал картины, которые рисовал. Они помогали всем им не сойти с ума от тревоги за меня. Там были мы с Хикэру, Шинджи и Джиничи. На последней был Акихито с Макото. Я взвыла и упала прямо на пол у небольшого холста. Руки царапали ткань, сдирая краску, я безумно хотела туда, в Оногоро!
- Идиот! - процедил Хикэру и влупил Энки по челюсти. Пока они дрались, пришли Аигот, Джун и Или.
- Зачем ты показал её? Мы же сказали, чтобы последнюю ты спрятал! - накинулись на ракшаса гандхарвы.
- Он не виноват, Аи. Он её действительно спрятал. Я нашла её... здесь... - картина была в камине. Комната ракшаса давно не отапливалась - температура его тела позволяла спокойно спать на снегу, так что камин не разжигали давным-давно.
- Лола... Что нам сделать, чтобы ты... Скажи!
Вопрос задал Аигот. Временами из него слова не возможно было вытянуть, но сейчас он был более чем откровенен. Он прямо спросил, нужен ли мне лис? Если я хочу его оставить, то так и быть. Только бы я снова ожила, улыбалась. Они трое не оставляют меня ни днём ни ночью, опасаясь... суицида? Да я никогда так не поступлю!
- Аи! - возмутилась я. Гнев затопил всю меня, я кинулась к якшасу и ударила! Потом испугалась, отступила, но Аигот прижал меня к себе и выдохнул с такой радостью.
- Бей! Только не смотри больше как на пустое место! Ты же не такая... была. А теперь мы не знаем, что делать дальше!
- Я не знаю, Аи... Не знаю... Я... пуста... Я помню вас, знаю. Я жажду ваши ласки и ваше тепло. И Хикэру... Я люблю его, это я тоже знаю. Но внутри нет... - коснулась груди, - Ничего нет, Аи!
Якшас выдохнул и прижал к себе. После него я ощутила руки Ильяса и Джуни. Сильные, родные! Ваш запах будит приятные воспоминания. Нежусь в их объятиях. Глаза находят грустного лиса. Отстраняюсь от Или. Хикэру! Лис бережно стирает мои слёзы, гладит щёки, прижимается своими губами к моим. Царапает клыками, я смеюсь и целую в ответ.
- Чёртов лис... - ворчит Джун. Но видит мои глаза и умолкает.
- К нам гости! - говорит Аигот и отпускает занавеску, идёт на выход.
- Кто там, Аи? - я за эти пять месяцев не видела никого чужого в нашем поместье. И сейчас была удивлена не меньше, чем гандхарвы с Аиготом.
Перед крыльцом в ряд расположились пять чёрных машин. Из них одновременно, как по команде, вышли мужчины в чёрных же пальто. Все похожи, как братья. Странно. А нет! Вон тот вроде бы партнёр Аигота по бизнесу в Токио!
Глубокие поклоны нам, гости долго молчат. Мы также уважили их. Тогда они распрямились. В глазах мужчин мелькнуло нечто при взгляде на Хикэру. Я занервничала. Конечно, в современной Японии полно фриков, которые ходят в виде аниме-героев, но мой лис был действительно кицунэ, и не заметить этого было невозможно.
Аигот кивнул мне и сказал, что сам поговорит с мужчинами, но два из них встали с татами и склонились в поклонах снова. Они просили, чтобы я осталась.
- Ками Алойя должна слышать то, что мы приехали передать!
Я обомлела вся и на деревянных ногах прошла к свободному месту рядом с мужем. Наши гости посидели немного, глядя на нас. Затем один из них вытащил алую бусину! Не веря своим глазам, я смотрела на то, что должно было остаться в глубоком прошлом! За этим мужчиной бусины вытащили ещё восемь человек.
- Вы узнаёте их, ками? - спросил самый старший из них. - Я - Сакамото! Вы дали эту бусину моему предку. Тогда он был в возрасте вашего старшего сына... Это было в разрушенной ёкаями деревне...
- Дети... Вы... те дети? - поражённо спросила я.
- Мы их потомки, ками, - почтение в каждом слове, жесте, взгляде, - С тех пор, как вы ушли, в Идзумо поменялось так много! Акихито-но-микото отстранил министров, заручился поддержкой самых преданных и честных сёгунов. А нас велел разыскать. И сказал нам, что мы отныне хранители рода солнечной ками Аматэрасу! И что мы должны донести сквозь века послание для вас, Алойя-но-миками!
- Аки... - снова боль, я задыхаюсь, теряюсь во времени, пространстве. Аигот вскакивает, мечется по комнате, брызгает на меня водой, потом, осознав, что о нас знают уже достаточно, сыпет на мою голову пушистые снежинки, в лицо дует морозным ветром.
Пелена отступает и я вижу, как сжались на татами наши гости, как рычит Хикэру, как Иьяс и Арджун бросились ко мне, не заботясь о мнении японцев. Они гладят моё лицо, уверяют, что они со мной, что их любовь не уйдёт никуда.
- Говорите! - хриплю я и отвожу руки мужей в сторону. Не сейчас, прошу! Я отблагодарю вас всех за помощь, но в этот миг я могу думать только о вероломном супруге!
- Просим прощения, сиятельная ками! Мы знали, что вам будет... нелегко, но что так...
- Это не ваша вина. Что... что сказал Акихито?
- Он передал, что умирает каждый день, он ожидает смерти и разочарован, что она не забирает его. Сказал также, что сын ваш - гордость и радость для всего народа Идзумо! Его ум позволил улучшить жизнь простых людей, страну обминают болезни, голод...
- Он... это всё? - неимоверным усилием мне удалось удержать на лице бесстрастное выражение.
- Ещё с вами хочет встретится наш тэнно-хэйку.
- Тот, что правит сейчас? - уточнил Аигот.
- Да. Вторая часть послания у него! Аудиенция назначена на второе сентября. Вы согласны встретиться?
Не в силах сказать хоть что-то, я просто кивнула. Мои хранители, точнее хранители моего рода... Боги! У меня сейчас мозг взорвётся! Мой Макото стал предком императора Японии! Мой Макото... Он вырос без меня... Я извинилась и с прямой спиной вышла из зала. Я знаю, что за мной идёт Хикэру. Знаю, что гандхарвы отрядили его как существо, близкое к моим приключениям в мире Оногоро. Приняли лиса? Да. Иначе не могло быть. Хикэру так похож на них самих! Так же неистов, упрям, так же любит меня. И я его...
- Хикэру! Как же больно, Хикэру! - я долго заливала кимоно лиса слезами, а он всё гладил мою спину и целовал в висок.
- Знаю. Каждую твою слезу я ощущаю как нож в сердце!
- Прости. Вы все простите меня...
- Это не твоя вина. Я убил бы этого ублюдка Акихито...
- Нет, не говори так! - закрыла ему уста рукой, - Его обманули, ты ведь знаешь. Вы знали, что Цукиёми - его отец?
- Да. Но не могли сказать.
- Запреты?
- Да. Ты хочешь узнать, что ещё он сказал?
- Нет. Но я должна убедиться, что... это правда! Что мой Макото стал императором! И предком того, кто сейчас правит... Это так странно, Хикэру. Знать, что прошлое, наше с тобой прошлое - это прошлое Земли.
- Да уж. Моя ками... Я вам нужен?
Да, милый. Ты нужен мне так сильно сейчас! Нет больше никого, кто знал бы про Оногоро! И тенгу, и Шинджи остались по ту сторону. Я сама нашла его губы, потянула в пустую спальню. Чья она? Неважно, всё неважно! Имеет значение лишь горячая кожа лиса, его жадные ласки и поцелуи, которые как клейма, ставит лис на моё тело. Я жестока с ним! Рву волосы, царапаю спину и бедра, требую, подчиняю, грожу. Обоюдный взрыв, его укусы саднят на шее и груди. Долгий выдох облегчения сливается с его счастливым смехом, который всё ширится, летит всё дальше. Да, ты был так нужен мне, мой лис! Именно ты должен был вернуть меня к жизни, заставить забыть предательство любимого супруга. И его фиалковые глаза...
Утро я встретила улыбкой. Арджун и Ильяс были в шоке, когда я повисла на их шеях и зацеловала до полного обморока и удушения. Синие признались, что действительно поставили блок на мои чувства, отодвинувший тоску по моим любимым на тот год, что я жила в Оногоро. Сегодня все мы осознали - его уже нет. Блок окончательно истаял. Несмотря на боль и тоску по сыну, по ворону и лису, я уже живу...
Упоительные ночи с гандхарвами снова всколыхнули мою страсть. Не могу насытиться вами! Наматываю медовую гриву на руку, Арджун покорно ждёт меня. Вести нас троих, командовать их действиями, ощущать, как они жадно и с готовностью дарят мне безумное удовольствие! Не знаю уж, был ли Хикэру зол на меня, когда я пропадала в комнате мужей, но он никогда этого не показывал.
