- О чём это вы? - ревниво начал было Арджун.
Я вывернулась из рук Хикэру, подошла к Джуни. Он с глубоким вдохом обнял меня, с готовностью ответил на поцелуй. Я люблю вас, Джуни! Не сомневайся во мне!
- Отец тенгу сказал, что скоро будут лисята!
- Ли... Это его малыш? - спросил муж.
- Да. Ты злишься? - мои несчастные глаза растопили суровое выражение на лице мужа. Он нехотя поздравил лиса, ещё раз нагло стиснул меня в объятиях, сорвал два поцелуя, после которых я едва не забыла, что именно мы обсуждаем.
- Нет. Как можно злиться на самое светлое существо во Вселенной? Но пусть только попробует обидеть тебя или украсть снова!
Ванька с Соней долго обсуждали, как же выглядят маленькие лисята, чем доводили Хикэру до сумасшествия. Но глаза его смеялись и были полны радости. Он гладил своей рукой с серыми коготками мой живот, ловил губы и нежил их своими. Я так рада, что ты поменялся! Ведь раньше я получала только злость и ревность. Сказал, что осознал: потерять меня легче лёгкого, а жить без меня просто невыносимо.
После долгих уговоров он всё же исполнил мою просьбу: стать лисом! Мама, Соня и Ваня, мужья, а особенно дети - все с восторгом смотрели на огромную, белую лису с девятью хвостами. Пушистая, белоснежная шерсть, серебристые глаза, которые сейчас довольно щурились, золотой круг на лбу. Аджая, даром что никогда не робела и залезала на колени к любому гостю, очаровывая своими медовыми глазками, сейчас смотрела на белую гору со смесью страха, восторга и вожделения. Кит раскрыл рот и округлил свои черные глазки, сделал маленький шажочек вперед. Лис боднул его, склонил к нему голову, пощекотав щёчку острым ухом. Хикэру... Я даже не думала, что ты так любишь детей!
Амрит был сдержаннее, он сдался только после Алилы. Моя якшаси нежно гладила пушистую прелесть и замирала в страхе, когда лис громко урчал. Потом он их всех повозил на спине, сделал её горкой, визжащие детишки съезжали ему прямо на нос. Он фыркал и таскал их в пасти, как котят.
После того, как малышню увели спать в детскую, я присела рядом с ним и получила свою долю удовольствия. Блаженство! Хикэру - ты просто неимоверное чудо! Как же было бы хорошо, если бы здесь были Джи и Шинджи! Но их нет...
- Смотри какой пижон! - поддел лиса Арджун, но глаза были добрые. Мужья приняли лиса! - Но детям ты понравился!
- Он любит Алойю! - мягко попенял своему предводителю Ильяс и улыбнулся мне.
- Люблю... - подтвердил нагой Хикэру. Мои глаза так и прилипли к его прессу, к широким плечам.
- Хитрый какой! - сузил глаза Джун.
Не желая злить мужей и дальше, Хикэру оделся. Обмирая от страха, от неловкости, я предложила всем троим подняться ко мне. Арджун выгнул бровь, спрашивая, уверена ли я. Нет, совсем нет, милый. Но я пылаю от жажды. Откуда она, что её породило - не знаю. Догадываюсь, что в её создании поучаствовали синие боги, но доказать не могу.
Ночь... была безумной! Хикэру совершенно не обращал внимания на присутствие двоих моих мужчин. Он ловил мои стоны, вбивался так сильно, что я устала даже стонать, а удовольствие накатывало волнами, погружая в пучину, топило с головой. Чью спину я рву на ленты, чьи волосы сжимаю в кулаке? Великолепный жезл Джуни перед лицом, просит ласки. Не могу отказать! Как вкусно, сладкий! Джун целует в губы, потом меняет лиса сзади, его руки властно легли на бёдра. Унять мою жажду смогли лишь к рассвету. Спали прямо на полу. Хикэру свернулся в ногах в виде лиса, окутав мои ноги пушистым хвостом. Ильяс и Джун обняли с обеих сторон, обцеловали плечи и руки. Солнышко ярко пылало, переливаясь золотым блеском.
Зима уступила место весне. Капало с крыши, снег таял на глазах, распустились почки на сакуре. Мы с Хикэру стояли на пороге и смотрели, как ветер уносит тысячи розовых лепестков куда-то в сторону гор.
Внезапно дерево дрогнуло! Я сжала руки на рукаве кимоно лиса, застыла, не веря. Что это? Что... Синих ведь не было! Они так давно не появлялись! Хикэру осторожно прижал меня к себе, стараясь не нажать рукой на живот. Срок хоть и мал, но ведь это его малыш.
- Хикэру... - простонала я, когда из портала вышли четверо. Ноги подогнулись, я упала на колени, больно ударившись о землю. Лис потянул меня обратно вверх, обнял покрепче.
Услышав мой зов, к нам поспешили Ильяс и Арджун. Они были в конюшне: там жеребилась жемчужная кобылка - дочь моей Алойши. Аигот просто взлетел над озером и упал перед прибывшими огромным серебристым змеем.
Джиничи с Шинджи дёрнулись назад, и непременно ухнули бы опять в проход, если бы... не Макото... Этот юноша ведь Макото?! Зелёные глаза, улыбка Акихито, его же хрупкость и изящество! Потом, когда я налюбовалась сыном, перевела взгляд на остальных. Акихито?! Он правда не состарился?
Ни на день, ни на миг! Он всё также прекрасен, юн и свеж. Из горла вырвался какой-то хрип, я не могу дышать! Хикэру, помоги! Лис повернул меня спиной к пришедшим, только тогда я вдохнула воздух, долго дрожала и кашляла, ощущая, как дерёт в горле.
- Моя ками! - хлопнули крылья тенгу, сзади прижался ворон. Я всхлипнула и повернулась к нему. Он также не изменился. Всё такой же... мужественный, насмешка в чёрных глазах, клыки подпирают алые губы. Он с беспокойством и изрядной долей сомнения заглядывал в мои глаза, - Ты нас что, не ждёшь?
- Я... Джи...
- Тенгу! - сурово рявкнул сзади лис, - Перестань! Ты же видишь... она хочет к сыну!
Ты прав, как и всегда, мой Шинджи! Я благодарно улыбнулась ему и перевела глаза на юношу с моими зелёными глазами. Губы тряслись, слёзы уже размыли картинку. Но я видела, как он метнулся ко мне, как обнял. Обнимала узкие плечи, гладила его щёки, шептала как безумная "Макото! Макото!". Он называл меня мамой, радостно смеялся, кружил на месте, целовал мои волосы.
- Сын, милый мой Макото! Как вы...
- Нас вытащили твои создатели! - сказал мой Макото, - Пришли перед моим днём рождения, спросили, где отец. Я отвёл их в молельню. Папа как раз писал тебе послание. Один из них, с тремя глазами, выхватил печать и швырнул её в руки министра. Потом... - сын замялся, глянул на Аки. Мой юный любимый смотрел на меня неотрывно, он буквально поедал меня глазами, его руки судорожно комкали дивное изумрудное кимоно, звенел колокольчик Ушас, который я утеряла во дворце.
- Потом они врезали твоему супругу по морде лица и сказали, чтоб больше не шалил! - продолжил за Макото Джи, - За месяц построили всех ками по ранжиру, надавали по жо... кхм, в общем отплатили Цукиёми за всё хорошее. И открыли нам проход. Только... ками... Макото должен уйти обратно. Иначе что-то будет не то со временной петлёй, так они сказали.
Я уцепилась в рубаху сына и зарыдала так громко, что с сакуры вспорхнули птицы все до единой. Найти его и снова потерять?! Как не утешали меня, но горе буквально утопило меня с головой. Немного пришла в себя я только дома, нацеловавшись с сыном, согревшись в его руках. Мужья решили познакомить его с братьями и сёстрами. Из детской вынесли заспанных малышей.
- Это они? Алила, Аджая, Кит и Амрит? - безошибочно узнал всех Макото. А я думала, что мои рассказы про детей Аки пропускал мимо сознания! Оказывается, он помнит всех их.
Макото сам едва не плакал! Малышня неохотно шла к нему в руки, но его добрая улыбка и ласковые глаза сделали своё дело: первой на его колени полезла Джая. Она показала свою новую куклу, пролепетала, что у нас живут говорящие котики, что у мамы есть лис, скоро будет еще лис, только из животика. Я заалела щеками. Дети должны знать, откуда они. Вот я и рассказала, что у них скоро будет братик. Или сестричка.
После Джаи знакомиться пришёл Кит. Он потрогал меч Макото и важно заявил, что ему уже подарили папы два меча: один с золотым камнем, а другой с головой дракона. Да, из сокровищницы Кулебы мужья доставали порой уникальные вещи! Брат уважительно покивал головой и дал Киту подержать клинок. Голубая стать осветила лицо моего сынишки, его восхищённые глаза.
Алила и Амрит подошли после Кита. Амри просто обнял брата, открыв своё сердце. Макото поражённо замер, крупные слёзы закапали на черноволосую макушку моего маленького создателя. Узкая кисть, так похожая на отцовскую, прижала обоих к старшему брату. Как странно: он младший, но сейчас старше всех их.
Мама... И Ваня с Соней оторопело смотрели на моего взрослого сына. Макото склонился в глубоком поклоне перед бабушкой, прижал её руку к щеке, улыбкой растопив её настороженность. Да, очарование и ласка - это то, что он унаследовал от Акихито.
Последний смиренно сидел на ковре, глядел точно в сиреневую загогулину и не реагировал ни на что. Я вздрогнула, ощутив, что он... также пуст как и я в первые дни после возвращения. Первым о моём состоянии догадался Хикэру. Он кивнул Шинджи и Джиничи. Те вывели Аки за дверь. Он шёл, даже не оглядываясь, будто кукла без души.
Тенгу и лис оставили Акихито у окна, обласкали меня быстрыми поглаживаниями, Шинджи чмокнул в нос и заверил, что мы ещё поговорим.
Аки... Роскошь его волос, цветочный запах, узкая, прямая спина. Я обхватила его за пояс и уткнулась в затылок. Слёзы снова хлынули потоком, я шептала сбивчиво, что ждала его и боялась, что не увижу больше! Холодные руки любимого накрыли мои, сжали слабо.
- Моя ками... - прошелестел он тихо, будто ветерок в кронах.
- Я всё знаю, Аки! И видела твоё послание!
- Мне не дали его дописать... - внезапно обиженно и жалко пролепетал он. Я рассмеялась и повернула его к себе.
- Зачем его писать? Ты ведь здесь?
Тёмные, глубокие глаза. Постепенно они оживали, светлели, а потом вспыхнули и замерцали от эмоций, когда я накрыла его губы своими, медленно и неспешно смакуя обе. Ласкала верхнюю, лизнула нижнюю. Руки уже жили своей жизнью в его гриве, я коснулась тонкой шеи, выдохнула в маленькое ушко, охнула, ощутив сильные объятия. Он таким не был... И как же это прекрасно!
- Простите меня, моя ками! - с тихим шелестом он осел у моих ног. Обхватил мои колени руками и уткнулся носом в платье.
- Я уже давно простила тебя, Аки. Я знаю - ты не желал зла. Тебя обманули...
- Моя ками... Но ведь Оногоро нужен был... ваш свет...
- Знаю... Судьба жестоко посмеялась над нами, милый. Счастье было таким недолгим. Ты тоже... уходишь? - выдавила из себя. Сомнения, боль, желание никогда больше не отпускать его - кружились в мыслях.
- Я? - округлил глаза Акихито. Пухлые губы жалобно дрогнули. Коснулась их пальцем, зажмурилась от удовольствия. Бархатные... - Нет. Только Макото должен... Моя ками... Вы, - схватил мою руку, покрыл поцелуями, - Хотите, чтобы я...
- Безумно! - подтвердила я и упала возле него. Целовать, целовать его до потери сил, пульса и дыхания! Как я могу злиться? Как могу обвинять тебя в чём-то? Ты же любил меня! И сейчас любишь!
- Ах! - выдохнул Акихито и опалил меня сиянием глаз, - Я думал, что вы прогоните меня! А ваши... супруги просто изобьют...
И он съежился от страха. Кто?!!!! Кто бил моего Аки?! Гнев колыхнулся огромным столбом пламени. Аки отшатнулся от меня, упал на спину. Тогда я стиснула зубы и постаралась успокоиться. Наверняка это ворон и Шинджи! Кто же ещё? Вымещали злость на беззащитном? Прибью обоих... потом.
- Не бойся меня. Я не на тебя злюсь... Идём обратно!
Мы вошли в зал, держась за руки. Я подвела Аки к дивану и усадила на мягкое сидение. Он потрясённо оглядывался, гладил мягкий ворс, выглядел растерянным и беззащитным. Обняла за плечи, зыркнула грозно на Шиджи и тенгу. Ворон пожал плечами и отвернулся, а лис нахмурился и расчленил Акихито взглядом. Вы бы ещё ребёнка били! Бугаи!
- Макото! - позвала я сына. Зелёные глаза с теплом и любовью встретили мои, - Когда ты...
- Завтра.
- Ты... побудешь со мной?
Кивнул и радостно улыбнулся, когда Амри с писком радости кинулся ему на шею. Потом Макото рассказал о своей семье. Прелестная девушка из хранителей стала его женой. У них уже двое малышей: мальчик и девочка. И супруга снова в тягости. Я радовалась за своего мальчика, таяла от его улыбки, сжимала руки Аки и сына, не желая расставаться с ними. Акихито робко пожимал мою ладонь в ответ, смотрел глазами кроткого оленя, боязливо ёжился от пристальных взглядов моих супругов.
- А кто же из них Арэй? - спросил весело Ваня. Он не любил грустить, всегда старался шутками поднять нам настроение.
- Да вот же он! - указала пальчиком на Шинджи Соня. Я поражённо перевела глаза на чёрного лиса. А ведь... я думала, что всё совсем наоборот.
Мы просидели в гостиной до самого рассвета. Забылся сном Шинджи прямо на ковре, унесли гандхарвы и мама детей в спальню, тенгу дёргал крылом во сне, будто отгонял кого-то. Аигот долго смотрел на новоприбывших, но ничего не говорил. Он знал обо всём из рассказа Хикэру. И прекрасно понимал, что останутся все, кроме Макото. Акихито спал на моём плече, я гладила длинные волосы любимого, закрывая глаза в истоме. Ощущать его снова рядом было неимоверным счастьем! По связи якшас выспрашивал мои планы. Да, я оставлю его, Аи! Ты же видел, как мне было без него плохо!
Аигот выдохнул, поднялся с колен, поцеловал меня в лоб и махнул гандхарвам, чтобы шли за ним. Хикэру поднял лисью голову, заворчал недовольно и снова уложил её мне на ноги. Склонилась над ним, погладила шелковистую шерсть на ушках. Я люблю всех вас, милый! Ты же смирился...
Утром я выгребла целую кучу украшений и отдала их Макото. Это мой подарок женщинам из его рода. Нашего рода. Ещё нашла платья, красивые ткани. Всё для девочек! Ильяс и Арджун принесли два клинка и также передали их сыну. Ваня подарил две картины. На одной мы все без Макото и Аки, а на второй просто я. Сын сказал, что это очень дорогой подарок, уважительно склонил голову перед своим дядей. Ваня оторопел и не знал, как на это реагировать. Племянник - то с него ростом. А я спохватилась и решила отдать ему всё то, что нарисовал Энки. На память...
Акихито долго обнимал Макото, сын был не в пример мужественнее отца, он утешал родителей, уговаривал, обещал быть достойным рода.
Макото уже давно скрылся в мареве портала, а мы с мужьями никак не могли уйти с полянки. Меня всё терзала боль от разлуки, хоть и знала я, что Макото уже видел меня, теперь он сможет рассказать детям, как же выглядит их бабушка. Бабушка! Опять истерика! Никто не решился дать мне пощёчину, наоборот все ринулись утешать и уверять, что сделают счастливой.
- Я знаю... Не могу же я быть несчастной с такими мужчинами!
Хикэру сверкал глазами, гордо вскинув голову. Он скоро будет отцом. Его ками сказала ему ночью, что хотела от него сына буквально с первых же дней знакомства! И он, гордый, непокорный, склонился перед нею, признав её власть над собой. А зачем ему свобода? Чтобы выть от одиночества? Да, было как-то дело. Весной, до встречи с ками, он лежал в облике лиса на скалистом уступе. Горло перехватила дикая тоска. Тогда он поднял морду к луне и завыл! Ему сразу же ответили волки снизу.
Шинджи был рад за друга, одного и второго, что теперь они с братом часть семьи ками. И молодая якшаси... Оказалось, это его дочь. Большего лису было и не надо! Знать, что он не проклят, что у него есть любимые и друзья - это столь ценно! А за обиду Акихито придётся вымолить прощение у Алойи. Они тогда сильно гневались на императора, вот и не сдержались.
Я вывернулась из рук Хикэру, подошла к Джуни. Он с глубоким вдохом обнял меня, с готовностью ответил на поцелуй. Я люблю вас, Джуни! Не сомневайся во мне!
- Отец тенгу сказал, что скоро будут лисята!
- Ли... Это его малыш? - спросил муж.
- Да. Ты злишься? - мои несчастные глаза растопили суровое выражение на лице мужа. Он нехотя поздравил лиса, ещё раз нагло стиснул меня в объятиях, сорвал два поцелуя, после которых я едва не забыла, что именно мы обсуждаем.
- Нет. Как можно злиться на самое светлое существо во Вселенной? Но пусть только попробует обидеть тебя или украсть снова!
Ванька с Соней долго обсуждали, как же выглядят маленькие лисята, чем доводили Хикэру до сумасшествия. Но глаза его смеялись и были полны радости. Он гладил своей рукой с серыми коготками мой живот, ловил губы и нежил их своими. Я так рада, что ты поменялся! Ведь раньше я получала только злость и ревность. Сказал, что осознал: потерять меня легче лёгкого, а жить без меня просто невыносимо.
После долгих уговоров он всё же исполнил мою просьбу: стать лисом! Мама, Соня и Ваня, мужья, а особенно дети - все с восторгом смотрели на огромную, белую лису с девятью хвостами. Пушистая, белоснежная шерсть, серебристые глаза, которые сейчас довольно щурились, золотой круг на лбу. Аджая, даром что никогда не робела и залезала на колени к любому гостю, очаровывая своими медовыми глазками, сейчас смотрела на белую гору со смесью страха, восторга и вожделения. Кит раскрыл рот и округлил свои черные глазки, сделал маленький шажочек вперед. Лис боднул его, склонил к нему голову, пощекотав щёчку острым ухом. Хикэру... Я даже не думала, что ты так любишь детей!
Амрит был сдержаннее, он сдался только после Алилы. Моя якшаси нежно гладила пушистую прелесть и замирала в страхе, когда лис громко урчал. Потом он их всех повозил на спине, сделал её горкой, визжащие детишки съезжали ему прямо на нос. Он фыркал и таскал их в пасти, как котят.
После того, как малышню увели спать в детскую, я присела рядом с ним и получила свою долю удовольствия. Блаженство! Хикэру - ты просто неимоверное чудо! Как же было бы хорошо, если бы здесь были Джи и Шинджи! Но их нет...
- Смотри какой пижон! - поддел лиса Арджун, но глаза были добрые. Мужья приняли лиса! - Но детям ты понравился!
- Он любит Алойю! - мягко попенял своему предводителю Ильяс и улыбнулся мне.
- Люблю... - подтвердил нагой Хикэру. Мои глаза так и прилипли к его прессу, к широким плечам.
- Хитрый какой! - сузил глаза Джун.
Не желая злить мужей и дальше, Хикэру оделся. Обмирая от страха, от неловкости, я предложила всем троим подняться ко мне. Арджун выгнул бровь, спрашивая, уверена ли я. Нет, совсем нет, милый. Но я пылаю от жажды. Откуда она, что её породило - не знаю. Догадываюсь, что в её создании поучаствовали синие боги, но доказать не могу.
Ночь... была безумной! Хикэру совершенно не обращал внимания на присутствие двоих моих мужчин. Он ловил мои стоны, вбивался так сильно, что я устала даже стонать, а удовольствие накатывало волнами, погружая в пучину, топило с головой. Чью спину я рву на ленты, чьи волосы сжимаю в кулаке? Великолепный жезл Джуни перед лицом, просит ласки. Не могу отказать! Как вкусно, сладкий! Джун целует в губы, потом меняет лиса сзади, его руки властно легли на бёдра. Унять мою жажду смогли лишь к рассвету. Спали прямо на полу. Хикэру свернулся в ногах в виде лиса, окутав мои ноги пушистым хвостом. Ильяс и Джун обняли с обеих сторон, обцеловали плечи и руки. Солнышко ярко пылало, переливаясь золотым блеском.
Зима уступила место весне. Капало с крыши, снег таял на глазах, распустились почки на сакуре. Мы с Хикэру стояли на пороге и смотрели, как ветер уносит тысячи розовых лепестков куда-то в сторону гор.
Внезапно дерево дрогнуло! Я сжала руки на рукаве кимоно лиса, застыла, не веря. Что это? Что... Синих ведь не было! Они так давно не появлялись! Хикэру осторожно прижал меня к себе, стараясь не нажать рукой на живот. Срок хоть и мал, но ведь это его малыш.
- Хикэру... - простонала я, когда из портала вышли четверо. Ноги подогнулись, я упала на колени, больно ударившись о землю. Лис потянул меня обратно вверх, обнял покрепче.
Услышав мой зов, к нам поспешили Ильяс и Арджун. Они были в конюшне: там жеребилась жемчужная кобылка - дочь моей Алойши. Аигот просто взлетел над озером и упал перед прибывшими огромным серебристым змеем.
Джиничи с Шинджи дёрнулись назад, и непременно ухнули бы опять в проход, если бы... не Макото... Этот юноша ведь Макото?! Зелёные глаза, улыбка Акихито, его же хрупкость и изящество! Потом, когда я налюбовалась сыном, перевела взгляд на остальных. Акихито?! Он правда не состарился?
Ни на день, ни на миг! Он всё также прекрасен, юн и свеж. Из горла вырвался какой-то хрип, я не могу дышать! Хикэру, помоги! Лис повернул меня спиной к пришедшим, только тогда я вдохнула воздух, долго дрожала и кашляла, ощущая, как дерёт в горле.
- Моя ками! - хлопнули крылья тенгу, сзади прижался ворон. Я всхлипнула и повернулась к нему. Он также не изменился. Всё такой же... мужественный, насмешка в чёрных глазах, клыки подпирают алые губы. Он с беспокойством и изрядной долей сомнения заглядывал в мои глаза, - Ты нас что, не ждёшь?
- Я... Джи...
- Тенгу! - сурово рявкнул сзади лис, - Перестань! Ты же видишь... она хочет к сыну!
Ты прав, как и всегда, мой Шинджи! Я благодарно улыбнулась ему и перевела глаза на юношу с моими зелёными глазами. Губы тряслись, слёзы уже размыли картинку. Но я видела, как он метнулся ко мне, как обнял. Обнимала узкие плечи, гладила его щёки, шептала как безумная "Макото! Макото!". Он называл меня мамой, радостно смеялся, кружил на месте, целовал мои волосы.
- Сын, милый мой Макото! Как вы...
- Нас вытащили твои создатели! - сказал мой Макото, - Пришли перед моим днём рождения, спросили, где отец. Я отвёл их в молельню. Папа как раз писал тебе послание. Один из них, с тремя глазами, выхватил печать и швырнул её в руки министра. Потом... - сын замялся, глянул на Аки. Мой юный любимый смотрел на меня неотрывно, он буквально поедал меня глазами, его руки судорожно комкали дивное изумрудное кимоно, звенел колокольчик Ушас, который я утеряла во дворце.
- Потом они врезали твоему супругу по морде лица и сказали, чтоб больше не шалил! - продолжил за Макото Джи, - За месяц построили всех ками по ранжиру, надавали по жо... кхм, в общем отплатили Цукиёми за всё хорошее. И открыли нам проход. Только... ками... Макото должен уйти обратно. Иначе что-то будет не то со временной петлёй, так они сказали.
Я уцепилась в рубаху сына и зарыдала так громко, что с сакуры вспорхнули птицы все до единой. Найти его и снова потерять?! Как не утешали меня, но горе буквально утопило меня с головой. Немного пришла в себя я только дома, нацеловавшись с сыном, согревшись в его руках. Мужья решили познакомить его с братьями и сёстрами. Из детской вынесли заспанных малышей.
- Это они? Алила, Аджая, Кит и Амрит? - безошибочно узнал всех Макото. А я думала, что мои рассказы про детей Аки пропускал мимо сознания! Оказывается, он помнит всех их.
Макото сам едва не плакал! Малышня неохотно шла к нему в руки, но его добрая улыбка и ласковые глаза сделали своё дело: первой на его колени полезла Джая. Она показала свою новую куклу, пролепетала, что у нас живут говорящие котики, что у мамы есть лис, скоро будет еще лис, только из животика. Я заалела щеками. Дети должны знать, откуда они. Вот я и рассказала, что у них скоро будет братик. Или сестричка.
После Джаи знакомиться пришёл Кит. Он потрогал меч Макото и важно заявил, что ему уже подарили папы два меча: один с золотым камнем, а другой с головой дракона. Да, из сокровищницы Кулебы мужья доставали порой уникальные вещи! Брат уважительно покивал головой и дал Киту подержать клинок. Голубая стать осветила лицо моего сынишки, его восхищённые глаза.
Алила и Амрит подошли после Кита. Амри просто обнял брата, открыв своё сердце. Макото поражённо замер, крупные слёзы закапали на черноволосую макушку моего маленького создателя. Узкая кисть, так похожая на отцовскую, прижала обоих к старшему брату. Как странно: он младший, но сейчас старше всех их.
Мама... И Ваня с Соней оторопело смотрели на моего взрослого сына. Макото склонился в глубоком поклоне перед бабушкой, прижал её руку к щеке, улыбкой растопив её настороженность. Да, очарование и ласка - это то, что он унаследовал от Акихито.
Последний смиренно сидел на ковре, глядел точно в сиреневую загогулину и не реагировал ни на что. Я вздрогнула, ощутив, что он... также пуст как и я в первые дни после возвращения. Первым о моём состоянии догадался Хикэру. Он кивнул Шинджи и Джиничи. Те вывели Аки за дверь. Он шёл, даже не оглядываясь, будто кукла без души.
Тенгу и лис оставили Акихито у окна, обласкали меня быстрыми поглаживаниями, Шинджи чмокнул в нос и заверил, что мы ещё поговорим.
Аки... Роскошь его волос, цветочный запах, узкая, прямая спина. Я обхватила его за пояс и уткнулась в затылок. Слёзы снова хлынули потоком, я шептала сбивчиво, что ждала его и боялась, что не увижу больше! Холодные руки любимого накрыли мои, сжали слабо.
- Моя ками... - прошелестел он тихо, будто ветерок в кронах.
- Я всё знаю, Аки! И видела твоё послание!
- Мне не дали его дописать... - внезапно обиженно и жалко пролепетал он. Я рассмеялась и повернула его к себе.
- Зачем его писать? Ты ведь здесь?
Тёмные, глубокие глаза. Постепенно они оживали, светлели, а потом вспыхнули и замерцали от эмоций, когда я накрыла его губы своими, медленно и неспешно смакуя обе. Ласкала верхнюю, лизнула нижнюю. Руки уже жили своей жизнью в его гриве, я коснулась тонкой шеи, выдохнула в маленькое ушко, охнула, ощутив сильные объятия. Он таким не был... И как же это прекрасно!
- Простите меня, моя ками! - с тихим шелестом он осел у моих ног. Обхватил мои колени руками и уткнулся носом в платье.
- Я уже давно простила тебя, Аки. Я знаю - ты не желал зла. Тебя обманули...
- Моя ками... Но ведь Оногоро нужен был... ваш свет...
- Знаю... Судьба жестоко посмеялась над нами, милый. Счастье было таким недолгим. Ты тоже... уходишь? - выдавила из себя. Сомнения, боль, желание никогда больше не отпускать его - кружились в мыслях.
- Я? - округлил глаза Акихито. Пухлые губы жалобно дрогнули. Коснулась их пальцем, зажмурилась от удовольствия. Бархатные... - Нет. Только Макото должен... Моя ками... Вы, - схватил мою руку, покрыл поцелуями, - Хотите, чтобы я...
- Безумно! - подтвердила я и упала возле него. Целовать, целовать его до потери сил, пульса и дыхания! Как я могу злиться? Как могу обвинять тебя в чём-то? Ты же любил меня! И сейчас любишь!
- Ах! - выдохнул Акихито и опалил меня сиянием глаз, - Я думал, что вы прогоните меня! А ваши... супруги просто изобьют...
И он съежился от страха. Кто?!!!! Кто бил моего Аки?! Гнев колыхнулся огромным столбом пламени. Аки отшатнулся от меня, упал на спину. Тогда я стиснула зубы и постаралась успокоиться. Наверняка это ворон и Шинджи! Кто же ещё? Вымещали злость на беззащитном? Прибью обоих... потом.
- Не бойся меня. Я не на тебя злюсь... Идём обратно!
Мы вошли в зал, держась за руки. Я подвела Аки к дивану и усадила на мягкое сидение. Он потрясённо оглядывался, гладил мягкий ворс, выглядел растерянным и беззащитным. Обняла за плечи, зыркнула грозно на Шиджи и тенгу. Ворон пожал плечами и отвернулся, а лис нахмурился и расчленил Акихито взглядом. Вы бы ещё ребёнка били! Бугаи!
- Макото! - позвала я сына. Зелёные глаза с теплом и любовью встретили мои, - Когда ты...
- Завтра.
- Ты... побудешь со мной?
Кивнул и радостно улыбнулся, когда Амри с писком радости кинулся ему на шею. Потом Макото рассказал о своей семье. Прелестная девушка из хранителей стала его женой. У них уже двое малышей: мальчик и девочка. И супруга снова в тягости. Я радовалась за своего мальчика, таяла от его улыбки, сжимала руки Аки и сына, не желая расставаться с ними. Акихито робко пожимал мою ладонь в ответ, смотрел глазами кроткого оленя, боязливо ёжился от пристальных взглядов моих супругов.
- А кто же из них Арэй? - спросил весело Ваня. Он не любил грустить, всегда старался шутками поднять нам настроение.
- Да вот же он! - указала пальчиком на Шинджи Соня. Я поражённо перевела глаза на чёрного лиса. А ведь... я думала, что всё совсем наоборот.
Мы просидели в гостиной до самого рассвета. Забылся сном Шинджи прямо на ковре, унесли гандхарвы и мама детей в спальню, тенгу дёргал крылом во сне, будто отгонял кого-то. Аигот долго смотрел на новоприбывших, но ничего не говорил. Он знал обо всём из рассказа Хикэру. И прекрасно понимал, что останутся все, кроме Макото. Акихито спал на моём плече, я гладила длинные волосы любимого, закрывая глаза в истоме. Ощущать его снова рядом было неимоверным счастьем! По связи якшас выспрашивал мои планы. Да, я оставлю его, Аи! Ты же видел, как мне было без него плохо!
Аигот выдохнул, поднялся с колен, поцеловал меня в лоб и махнул гандхарвам, чтобы шли за ним. Хикэру поднял лисью голову, заворчал недовольно и снова уложил её мне на ноги. Склонилась над ним, погладила шелковистую шерсть на ушках. Я люблю всех вас, милый! Ты же смирился...
Утром я выгребла целую кучу украшений и отдала их Макото. Это мой подарок женщинам из его рода. Нашего рода. Ещё нашла платья, красивые ткани. Всё для девочек! Ильяс и Арджун принесли два клинка и также передали их сыну. Ваня подарил две картины. На одной мы все без Макото и Аки, а на второй просто я. Сын сказал, что это очень дорогой подарок, уважительно склонил голову перед своим дядей. Ваня оторопел и не знал, как на это реагировать. Племянник - то с него ростом. А я спохватилась и решила отдать ему всё то, что нарисовал Энки. На память...
Акихито долго обнимал Макото, сын был не в пример мужественнее отца, он утешал родителей, уговаривал, обещал быть достойным рода.
Макото уже давно скрылся в мареве портала, а мы с мужьями никак не могли уйти с полянки. Меня всё терзала боль от разлуки, хоть и знала я, что Макото уже видел меня, теперь он сможет рассказать детям, как же выглядит их бабушка. Бабушка! Опять истерика! Никто не решился дать мне пощёчину, наоборот все ринулись утешать и уверять, что сделают счастливой.
- Я знаю... Не могу же я быть несчастной с такими мужчинами!
Хикэру сверкал глазами, гордо вскинув голову. Он скоро будет отцом. Его ками сказала ему ночью, что хотела от него сына буквально с первых же дней знакомства! И он, гордый, непокорный, склонился перед нею, признав её власть над собой. А зачем ему свобода? Чтобы выть от одиночества? Да, было как-то дело. Весной, до встречи с ками, он лежал в облике лиса на скалистом уступе. Горло перехватила дикая тоска. Тогда он поднял морду к луне и завыл! Ему сразу же ответили волки снизу.
Шинджи был рад за друга, одного и второго, что теперь они с братом часть семьи ками. И молодая якшаси... Оказалось, это его дочь. Большего лису было и не надо! Знать, что он не проклят, что у него есть любимые и друзья - это столь ценно! А за обиду Акихито придётся вымолить прощение у Алойи. Они тогда сильно гневались на императора, вот и не сдержались.
