Высокий профессионализм экскурсовода органично дополнялся тем, что Виктор созерцал свою новую родину глазами советского человека. Его ассоциативное восприятие Доминиканы, ее уклада, традиций было для меня очень понятным. Несомненно, многие интересные подробности, наблюдения и комментарии от местного доминиканского экскурсовода мы бы не услышали. С другой стороны, длительное проживание позволило Виктору узнать Доминикану досконально. Между прочим, выправить доминиканское гражданство, особенно белому человеку, проще простого: въезжай, оформи вид на жительство, проживи три с половиной года – и получай, при желании, паспорт, считай себя полноправным доминиканцем.
В Доминикане, в то время, шла мощнейшая кампания по выборам президента: листочки, плакаты, баннеры, растяжки, щиты – на каждом углу, наглядная агитация чуть ли не в туалетах. В этом смысле, кампании по выбору президента России просто «отдыхают». Кандидатов на высокий пост, в основном, было трое: Аристи, Варгас и Леонель. Специально не запоминал, но и забыть их фамилии невозможно: буквально повсюду взгляд натыкался на изображение одного из улыбающихся кандидатов, обещающих, как полагается, всеобщее благоденствие, в случае его избрания.
– Почему все кандидаты белые, хотя вокруг я вижу одних черных? – спрашиваю Виктора.
– Во-первых, – ответил он, – страна, фактически, держится на управлении и деятельности десяти процентов белых доминиканцев. Во-вторых, за небелых не будут голосовать сами же черные. Конечно, в стране и в помине нет официальной расовой дискриминации. Мулат, негр при большом желании, могут и образование получить, и хорошо устроиться в жизни, я и сам знаю многих таких. Однако, правда жизни такова, что чем чернее человек – тем беднее, а чем беднее – тем плодовитей. Главная проблема небелого населения, а, следовательно, и, к сожалению, страны – нежелание трудиться, стремление жить на пособия. Тридцатилетние черные родители могут иметь уже десять детей, всё – они «пенсионеры», им положено пособие. Могут целыми днями валяться в гамаках, а дети их попрошайничают, чистят обувь, ковыряются на свалках. И количество бездельников растет год от года. Что с этим делать? Не знает никто. А ведь когда-то Доминикана была самой белой страной Карибского бассейна, занимая перед Второй мировой войной первое место в Латинской Америке по уровню жизни. Райские условия жизни в тропиках, благодатный климат сильно расслабляют. Многие цветные доминиканцы думают, что в Европе или Штатах деньги растут на деревьях, едут туда, но большинство быстро возвращаются: там, мол, холодно, и работать надо!
У местных жителей вообще своеобразное понятие счастья: не спеши никуда, не рви жилы, наслаждайся тем, что имеешь – и будешь счастлив. Ведь мы, белые, вечно чего-то добиваемся, куда-то рвемся, всё нам мало – и что, счастливы ли мы, в итоге? Поэтому доминиканцы – очень спокойный, доброжелательный народ, уровень преступности, не смотря ни на что, низкий. Виктор пошутил: в мире, мол, существуют два биологических вида, не имеющих нервной системы – морские звезды и доминиканцы. И сама нация – очень здоровая, ибо почти все болезни, как мы знаем, от нервов.
Очень интересным, в продолжение темы, оказался рассказ Виктора о расовой градации доминиканского общества. Распространен естественный бытовой расизм, который население страны приемлет абсолютно спокойно: чем белее – тем значимей, важнее. Причем в среде самих же цветных: чем светлее мулат – тем он считает себя круче другого, более черного. К примеру, встречаются на тропинке два мулата. Тот, кто посветлее кожей, может запросто выдать: «Ну-ка, нигер, быстро уступи дорогу!» Уступка произойдет без проблем. Но через секунду уступивший дорогу может потребовать того же, если следующий встречный темнее его самого. Этакий органично бытующий ранжир самих себя, в зависимости от цвета кожи. Любопытно, что белые намного тактичнее черных в этом крайне деликатном вопросе, даже обидное для мулатов слово «нигер» не позволят себе произнести. Хотя им даже не требуется демонстрировать свое расовое превосходство – это происходит как бы само собой, по умолчанию. Однако если на пляже вы увидите человека, не снимающего футболки даже во время купания, знайте – это белый доминиканец.
Раньше, наблюдая за ними на пляже отеля, я не сомневался: люди, видимо, сильно обгорели на солнышке. На самом деле, это белые доминиканцы приехали в отель на уик-энд! Вот оно что! Они настолько трепетно относились к своей «белизне», что решительно не желали подставлять кожу солнцу. Дело в том, что белые доминиканцы, потомки испанских переселенцев – брюнеты, и загар к ним, сами понимаете, «липнет» мгновенно. Что ни говори, это очень показательно.
– А что доминиканцы думают по поводу нашего маниакального желания хоть немного почернеть? – спрашиваю.
– Понимают, что вы просто приехали с холодины погреться на солнышке.
– Но где же все-таки живут белые доминиканцы, почему их нигде не видно? – продолжаю «допрос».
– В белых кварталах городов или, кто побогаче, в закрытых, охраняемых кемпингах, в основном, на Карибском побережье. Там цветные встречаются, как правило, только в качестве обслуги и охраны.
Рассказывая про страну и остров, Виктор упомянул государство Гаити, создающее, по причине своей крайней нищеты, массу проблем относительно благополучной Доминиканской республике.
И тут я опять вылез с вопросом, как оказалось, совершенно не к месту.
– А что, Гаити еще более нищая страна, чем Доминикана?
Виктор, кашлянув, в упор уставился на меня.
– А Вы считаете Доминиканскую республику нищей?
– Ну, – отвечаю, – нищей – не нищей, но в силу того, что я вижу вокруг – небогатой, как минимум.
– Знаете ли, – ответил Виктор, – уровень цен очень показателен. Батон хлеба здесь стоит два доллара, литр бензина – почти полтора. В нищих странах таких высоких цен не бывает. Средняя продолжительность жизни – у женщин 76 лет, у мужчин – 73 года, а в России сколько? Тут высокий уровень медицинского обслуживания. Имеются 36 аэропортов, из них 8 – международных. В Доминикане всеобщее среднее образование, бесплатная униформа для школьников…
И так далее. Тут я понял, что, сам того не желая, задел «свежеиспеченного» доминиканца некорректно заданным вопросом за живое, и он заступился за свою новую родину. Поэтому, немного распалившись, Виктор обратился ко мне с вопросом:
– Вот Вы сами откуда?
– Из Новосибирской области, – отвечаю.
Он немного замялся, ожидая услышать в ответ «из Москвы» или «из Питера». Поэтому обратился к другим, услышав, наконец, желаемый ответ.
– Вот! – говорит. – Вы из крупных, богатых городов, а что творится у вас в глубинке, сами-то знаете? – И начал пересказывать какой-то документальный фильм про умирающие деревни где-то в забайкальской глубинке. Вот, мол, где жуть и ужас.
Я, не желая развивать дискуссию о некоторых фактах российской действительности, которые, бесспорно, имеют место, жаждал продолжения рассказа про Доминикану – для чего, собственно, экскурсия-то? К тому же вспомнил, что Виктор все-таки из «Хохляндии», в прошлом, «младшего брата» России, вечно пытающегося нам что-то доказать. Поэтому пришлось остановить совершенно ненужное отступление от темы.
– Виктор, я извиняюсь за свой вопрос, но давайте оставим Россию в покое и вернемся к Доминкане.
Однако, еще не совсем остынув, он выкинул последний «козырь»:
– Средняя зарплата здесь 30 000 долларов!
– В год?
– Нет, в месяц!
Тут уже, как по команде, недоуменно переглянулись между собой все сидящие в автобусе: извините, не может, решительно не может быть такого!!! Однако, памятуя о чувствительности Виктора в некоторых вопросах, уточнять ничего не стали.
Тем не менее, «Фома неверующий», в моем лице, позже осторожно вернулся к этому факту, попросив объяснить очевидную нестыковку. Оказалось, Виктор имел в виду заработки представителей самых высокооплачиваемых здесь специальностей – инженеров, врачей, юристов. И вообще, мол, здешнее образование, особенно медицинское, котируется высоко: сюда едут за дипломами даже из Европы и Штатов. «Свежо предание?..» Подобная корректива, конечно, внесла некоторую ясность, но не до конца. Выходит, почти все они – сплошь миллионеры? Но, поскольку мы условились принимать на веру информацию от Виктора, согласимся. Во вторую экскурсию местный экскурсовод Алекс все же привел факт: среднестатистическая месячная зарплата в Доминиканской республике – 175 долларов. А вот это уже похоже на правду. Он также сообщил, что белых доминиканцев не десять, а двадцать процентов населения. Кто из них прав – белый Виктор, претендующий на абсолютную объективность, или совершенно черный Алекс, желавший, чтоб белых было больше – не знаю. Ясно одно: белые в абсолютном меньшинстве.
А наш небольшой автобус (мест на 30) катился дальше. По мере приближения к столице, дорога становилась всё лучше и лучше.
Дальше последовал небольшой исторический экскурс на тему открытия острова Колумбом. Самым первым встретившимся ему клочком земли Нового Света был островок Багамского архипелага, однако Колумб продолжил свой путь в поисках Индии, взяв курсом на юго-восток. Вскоре ему встретился этот огромный остров, принятый им за Индию, а местные жители с той поры стали именоваться «индейцами». Колумб так и умер в уверенности, что открыл новый путь в Индию. Изложенные Виктором факты насколько интересны, настолько, в той или иной мере, общеизвестны, повторяться не буду. Остановлюсь лишь на новом для себя.
До Колумба на Эспаньоле проживали, по приблизительным оценкам, порядка миллиона индейцев. Жили они в полной гармонии с собой и с окружающим миром: круглый год лето, пресной воды вдоволь, серьезных болезней на изолированном острове не было. В доколумбов период самыми крупными животными острова считались ящерицы агавы, на которых индейцы охотились. Собирали яйца птиц, раковины, употребляя их содержимое в пищу, раскачивались в гамаках, между собой не воевали, жили долго – идиллия, а не жизнь! «Как при коммунизме» – добавил Виктор.
Материальных следов той островной цивилизации не осталось вовсе (да и можно ли считать ее цивилизацией, в общепринятом смысле?). Как выглядели те индейцы неизвестно, потомков их совсем не осталось, язык исчез. Сохранились лишь некоторые индейские названия рек и гор, в том числе, острова – «Хаити». В Доминикане установлено много фигур без лица – в память бесследно исчезнувшего народа, их уничтоженной цивилизации.
Но уничтоженной ли? Почему же до сих пор живут и здравствуют потомки других индейских народов, сохранились элементы культуры майя, ацтеков, инков? Во многих странах Латинской Америки индейцы составляют большинство населения, а в некоторых державах индейские языки даже пользуются государственным статусом.
Новым для меня был тот факт, что индейцы острова Хаити уничтожили себя сами. Не без «помощи» испанцев, конечно: одни новые болезни чего стоили. Но факт остается фактом: испанцы не ставили задачу уничтожать индейцев. Белый человек деятелен, ему надо строить порты, крепости, корабли, дороги, осваивать остров. Мне еще со школьного курса истории казалось странным: зачем надо было полностью уничтожать местную рабочую силу, а потом завозить из Африки чернокожих рабов? Нелогично, согласитесь. Ответ прост: местные индейцы, толком не оказавшие сопротивления конкистадорам, не привыкли работать, и кому бы то ни было подчиняться. Поэтому они стали убивать себя, своих детей и жен целыми селениями. Испанцы не знали, как остановить массовые самоубийства. Через тридцать лет с момента открытия острова из миллиона индейцев в живых осталось триста человек. Таков итог массового, если так можно выразиться, «гено-суицида». А мне раньше только и втолковывали на уроках истории, что в их уничтожении виноваты исключительно испанцы.
Основу промышленности Доминиканской республики составляют три отрасли: сельское хозяйство, горнодобывающая промышленность (добыча никеля и голубого янтаря) и туризм, причем последний стал интенсивно развиваться относительно недавно.
Начну с близкого мне туризма. Наш отель «Баваро принцесс», как и большинство других отелей, был построен всего лишь в 1992 году. При этом индустрия туризма, как отрасль промышленности, развивается, в основном, на Атлантическом побережье острова, потому что исторически более интенсивно осваиваемое Карибское побережье, себя уже исчерпало. Во-первых, там находятся столица, крупнейшие города страны и большинство упоминаемых ранее кемпингов для белых, во-вторых, земля вдоль Карибского моря практически полностью раскуплена. Государству принадлежат всего-то два процента земли – страна, как бы мы выразились, «сверх приватизирована».
А в-третьих... Акулы! Дело в том, что со стороны Карибского моря остров не везде прикрыт коралловыми рифами, поэтому акулы активно «патрулируют» большие участки побережья. Ближе к Санто-Доминго мы долго ехали вдоль берега моря – полный штиль, в отличие от Атлантики, где всегда волна. И какой-то необыкновенный, сказочный, бирюзовый цвет воды… И ни одного купающегося! Понятно, что огромный мегаполис вносит свой «вклад» в экологию не в лучшую сторону. Но главная причина – акулы!
– Где же, – спрашиваю Виктора, – купаются столичные жители?
– Кто где, но не в черте города и его окрестностях.
Потом, помолчав секунду, он улыбнулся:
– Вообще-то, овеянные легендами акулы-людоеды у нас не водятся. Их всего-то три вида, из которых два – вегетарианцы. Третий вид акулы на человека, практически, не нападает, однако при встрече может принять его за своего соперника, конкурента и начать активно выталкивать носом со своей территории. А если «товарищ не понимает», может и куснуть. А так – ничего. Но со стороны Атлантического океана акулы, к счастью, не подходят.
В ответ мы, экскурсанты, дружно засмеялись.
– Да-а, ничего не скажешь – «успокоили»! Тут от одного вида спинного плавника, торчащего над водой, кондрашка хватить может!
Карьеры по добыче никелевой руды находятся в глубинной, горной части острова. Никель сейчас в большой цене, поэтому горнодобывающая промышленность на подъеме.
Сельское хозяйство. Его основу составляет производство продуктов питания, 80% которых идет на экспорт, а также возделывание и переработка сахарного тростника. Доминиканская республика – настоящая житница для стран Карибского бассейна. Чем крупнее остров, тем устойчивей климат, стабильнее осадки, больше пресной воды – реки, которые я там видел, довольно полноводные. С удовольствием импортируют отсюда продовольствие Соединенные Штаты, хотя, по идее, не должны испытывать в нем потребность. Мое удивление развеял Виктор, объяснив, что в США продукция из Доминиканы сразу идет в дорогие магазины экологически чистых продуктов. Поэтому доминиканцы химизацией сельского хозяйства не увлекаются.
Да это, честно говоря, и не нужно. Закрытый от палящего солнца тонированным стеклом, приятно обдуваемый кондиционером, я, развалив-шись в удобном кресле автобуса, с удовольствием созерцал великолепный экзотический пейзаж, плывущий за окном. Обширные сельхозугодья, изумрудные пастбища с пасущимися на них большими стадами коров, плантации сахарного тростника, перелески сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Севернее, вглубь острова, виднелись горы.
В Доминикане, в то время, шла мощнейшая кампания по выборам президента: листочки, плакаты, баннеры, растяжки, щиты – на каждом углу, наглядная агитация чуть ли не в туалетах. В этом смысле, кампании по выбору президента России просто «отдыхают». Кандидатов на высокий пост, в основном, было трое: Аристи, Варгас и Леонель. Специально не запоминал, но и забыть их фамилии невозможно: буквально повсюду взгляд натыкался на изображение одного из улыбающихся кандидатов, обещающих, как полагается, всеобщее благоденствие, в случае его избрания.
– Почему все кандидаты белые, хотя вокруг я вижу одних черных? – спрашиваю Виктора.
– Во-первых, – ответил он, – страна, фактически, держится на управлении и деятельности десяти процентов белых доминиканцев. Во-вторых, за небелых не будут голосовать сами же черные. Конечно, в стране и в помине нет официальной расовой дискриминации. Мулат, негр при большом желании, могут и образование получить, и хорошо устроиться в жизни, я и сам знаю многих таких. Однако, правда жизни такова, что чем чернее человек – тем беднее, а чем беднее – тем плодовитей. Главная проблема небелого населения, а, следовательно, и, к сожалению, страны – нежелание трудиться, стремление жить на пособия. Тридцатилетние черные родители могут иметь уже десять детей, всё – они «пенсионеры», им положено пособие. Могут целыми днями валяться в гамаках, а дети их попрошайничают, чистят обувь, ковыряются на свалках. И количество бездельников растет год от года. Что с этим делать? Не знает никто. А ведь когда-то Доминикана была самой белой страной Карибского бассейна, занимая перед Второй мировой войной первое место в Латинской Америке по уровню жизни. Райские условия жизни в тропиках, благодатный климат сильно расслабляют. Многие цветные доминиканцы думают, что в Европе или Штатах деньги растут на деревьях, едут туда, но большинство быстро возвращаются: там, мол, холодно, и работать надо!
У местных жителей вообще своеобразное понятие счастья: не спеши никуда, не рви жилы, наслаждайся тем, что имеешь – и будешь счастлив. Ведь мы, белые, вечно чего-то добиваемся, куда-то рвемся, всё нам мало – и что, счастливы ли мы, в итоге? Поэтому доминиканцы – очень спокойный, доброжелательный народ, уровень преступности, не смотря ни на что, низкий. Виктор пошутил: в мире, мол, существуют два биологических вида, не имеющих нервной системы – морские звезды и доминиканцы. И сама нация – очень здоровая, ибо почти все болезни, как мы знаем, от нервов.
Очень интересным, в продолжение темы, оказался рассказ Виктора о расовой градации доминиканского общества. Распространен естественный бытовой расизм, который население страны приемлет абсолютно спокойно: чем белее – тем значимей, важнее. Причем в среде самих же цветных: чем светлее мулат – тем он считает себя круче другого, более черного. К примеру, встречаются на тропинке два мулата. Тот, кто посветлее кожей, может запросто выдать: «Ну-ка, нигер, быстро уступи дорогу!» Уступка произойдет без проблем. Но через секунду уступивший дорогу может потребовать того же, если следующий встречный темнее его самого. Этакий органично бытующий ранжир самих себя, в зависимости от цвета кожи. Любопытно, что белые намного тактичнее черных в этом крайне деликатном вопросе, даже обидное для мулатов слово «нигер» не позволят себе произнести. Хотя им даже не требуется демонстрировать свое расовое превосходство – это происходит как бы само собой, по умолчанию. Однако если на пляже вы увидите человека, не снимающего футболки даже во время купания, знайте – это белый доминиканец.
Раньше, наблюдая за ними на пляже отеля, я не сомневался: люди, видимо, сильно обгорели на солнышке. На самом деле, это белые доминиканцы приехали в отель на уик-энд! Вот оно что! Они настолько трепетно относились к своей «белизне», что решительно не желали подставлять кожу солнцу. Дело в том, что белые доминиканцы, потомки испанских переселенцев – брюнеты, и загар к ним, сами понимаете, «липнет» мгновенно. Что ни говори, это очень показательно.
– А что доминиканцы думают по поводу нашего маниакального желания хоть немного почернеть? – спрашиваю.
– Понимают, что вы просто приехали с холодины погреться на солнышке.
– Но где же все-таки живут белые доминиканцы, почему их нигде не видно? – продолжаю «допрос».
– В белых кварталах городов или, кто побогаче, в закрытых, охраняемых кемпингах, в основном, на Карибском побережье. Там цветные встречаются, как правило, только в качестве обслуги и охраны.
Рассказывая про страну и остров, Виктор упомянул государство Гаити, создающее, по причине своей крайней нищеты, массу проблем относительно благополучной Доминиканской республике.
И тут я опять вылез с вопросом, как оказалось, совершенно не к месту.
– А что, Гаити еще более нищая страна, чем Доминикана?
Виктор, кашлянув, в упор уставился на меня.
– А Вы считаете Доминиканскую республику нищей?
– Ну, – отвечаю, – нищей – не нищей, но в силу того, что я вижу вокруг – небогатой, как минимум.
– Знаете ли, – ответил Виктор, – уровень цен очень показателен. Батон хлеба здесь стоит два доллара, литр бензина – почти полтора. В нищих странах таких высоких цен не бывает. Средняя продолжительность жизни – у женщин 76 лет, у мужчин – 73 года, а в России сколько? Тут высокий уровень медицинского обслуживания. Имеются 36 аэропортов, из них 8 – международных. В Доминикане всеобщее среднее образование, бесплатная униформа для школьников…
И так далее. Тут я понял, что, сам того не желая, задел «свежеиспеченного» доминиканца некорректно заданным вопросом за живое, и он заступился за свою новую родину. Поэтому, немного распалившись, Виктор обратился ко мне с вопросом:
– Вот Вы сами откуда?
– Из Новосибирской области, – отвечаю.
Он немного замялся, ожидая услышать в ответ «из Москвы» или «из Питера». Поэтому обратился к другим, услышав, наконец, желаемый ответ.
– Вот! – говорит. – Вы из крупных, богатых городов, а что творится у вас в глубинке, сами-то знаете? – И начал пересказывать какой-то документальный фильм про умирающие деревни где-то в забайкальской глубинке. Вот, мол, где жуть и ужас.
Я, не желая развивать дискуссию о некоторых фактах российской действительности, которые, бесспорно, имеют место, жаждал продолжения рассказа про Доминикану – для чего, собственно, экскурсия-то? К тому же вспомнил, что Виктор все-таки из «Хохляндии», в прошлом, «младшего брата» России, вечно пытающегося нам что-то доказать. Поэтому пришлось остановить совершенно ненужное отступление от темы.
– Виктор, я извиняюсь за свой вопрос, но давайте оставим Россию в покое и вернемся к Доминкане.
Однако, еще не совсем остынув, он выкинул последний «козырь»:
– Средняя зарплата здесь 30 000 долларов!
– В год?
– Нет, в месяц!
Тут уже, как по команде, недоуменно переглянулись между собой все сидящие в автобусе: извините, не может, решительно не может быть такого!!! Однако, памятуя о чувствительности Виктора в некоторых вопросах, уточнять ничего не стали.
Тем не менее, «Фома неверующий», в моем лице, позже осторожно вернулся к этому факту, попросив объяснить очевидную нестыковку. Оказалось, Виктор имел в виду заработки представителей самых высокооплачиваемых здесь специальностей – инженеров, врачей, юристов. И вообще, мол, здешнее образование, особенно медицинское, котируется высоко: сюда едут за дипломами даже из Европы и Штатов. «Свежо предание?..» Подобная корректива, конечно, внесла некоторую ясность, но не до конца. Выходит, почти все они – сплошь миллионеры? Но, поскольку мы условились принимать на веру информацию от Виктора, согласимся. Во вторую экскурсию местный экскурсовод Алекс все же привел факт: среднестатистическая месячная зарплата в Доминиканской республике – 175 долларов. А вот это уже похоже на правду. Он также сообщил, что белых доминиканцев не десять, а двадцать процентов населения. Кто из них прав – белый Виктор, претендующий на абсолютную объективность, или совершенно черный Алекс, желавший, чтоб белых было больше – не знаю. Ясно одно: белые в абсолютном меньшинстве.
А наш небольшой автобус (мест на 30) катился дальше. По мере приближения к столице, дорога становилась всё лучше и лучше.
Дальше последовал небольшой исторический экскурс на тему открытия острова Колумбом. Самым первым встретившимся ему клочком земли Нового Света был островок Багамского архипелага, однако Колумб продолжил свой путь в поисках Индии, взяв курсом на юго-восток. Вскоре ему встретился этот огромный остров, принятый им за Индию, а местные жители с той поры стали именоваться «индейцами». Колумб так и умер в уверенности, что открыл новый путь в Индию. Изложенные Виктором факты насколько интересны, настолько, в той или иной мере, общеизвестны, повторяться не буду. Остановлюсь лишь на новом для себя.
До Колумба на Эспаньоле проживали, по приблизительным оценкам, порядка миллиона индейцев. Жили они в полной гармонии с собой и с окружающим миром: круглый год лето, пресной воды вдоволь, серьезных болезней на изолированном острове не было. В доколумбов период самыми крупными животными острова считались ящерицы агавы, на которых индейцы охотились. Собирали яйца птиц, раковины, употребляя их содержимое в пищу, раскачивались в гамаках, между собой не воевали, жили долго – идиллия, а не жизнь! «Как при коммунизме» – добавил Виктор.
Материальных следов той островной цивилизации не осталось вовсе (да и можно ли считать ее цивилизацией, в общепринятом смысле?). Как выглядели те индейцы неизвестно, потомков их совсем не осталось, язык исчез. Сохранились лишь некоторые индейские названия рек и гор, в том числе, острова – «Хаити». В Доминикане установлено много фигур без лица – в память бесследно исчезнувшего народа, их уничтоженной цивилизации.
Но уничтоженной ли? Почему же до сих пор живут и здравствуют потомки других индейских народов, сохранились элементы культуры майя, ацтеков, инков? Во многих странах Латинской Америки индейцы составляют большинство населения, а в некоторых державах индейские языки даже пользуются государственным статусом.
Новым для меня был тот факт, что индейцы острова Хаити уничтожили себя сами. Не без «помощи» испанцев, конечно: одни новые болезни чего стоили. Но факт остается фактом: испанцы не ставили задачу уничтожать индейцев. Белый человек деятелен, ему надо строить порты, крепости, корабли, дороги, осваивать остров. Мне еще со школьного курса истории казалось странным: зачем надо было полностью уничтожать местную рабочую силу, а потом завозить из Африки чернокожих рабов? Нелогично, согласитесь. Ответ прост: местные индейцы, толком не оказавшие сопротивления конкистадорам, не привыкли работать, и кому бы то ни было подчиняться. Поэтому они стали убивать себя, своих детей и жен целыми селениями. Испанцы не знали, как остановить массовые самоубийства. Через тридцать лет с момента открытия острова из миллиона индейцев в живых осталось триста человек. Таков итог массового, если так можно выразиться, «гено-суицида». А мне раньше только и втолковывали на уроках истории, что в их уничтожении виноваты исключительно испанцы.
Основу промышленности Доминиканской республики составляют три отрасли: сельское хозяйство, горнодобывающая промышленность (добыча никеля и голубого янтаря) и туризм, причем последний стал интенсивно развиваться относительно недавно.
Начну с близкого мне туризма. Наш отель «Баваро принцесс», как и большинство других отелей, был построен всего лишь в 1992 году. При этом индустрия туризма, как отрасль промышленности, развивается, в основном, на Атлантическом побережье острова, потому что исторически более интенсивно осваиваемое Карибское побережье, себя уже исчерпало. Во-первых, там находятся столица, крупнейшие города страны и большинство упоминаемых ранее кемпингов для белых, во-вторых, земля вдоль Карибского моря практически полностью раскуплена. Государству принадлежат всего-то два процента земли – страна, как бы мы выразились, «сверх приватизирована».
А в-третьих... Акулы! Дело в том, что со стороны Карибского моря остров не везде прикрыт коралловыми рифами, поэтому акулы активно «патрулируют» большие участки побережья. Ближе к Санто-Доминго мы долго ехали вдоль берега моря – полный штиль, в отличие от Атлантики, где всегда волна. И какой-то необыкновенный, сказочный, бирюзовый цвет воды… И ни одного купающегося! Понятно, что огромный мегаполис вносит свой «вклад» в экологию не в лучшую сторону. Но главная причина – акулы!
– Где же, – спрашиваю Виктора, – купаются столичные жители?
– Кто где, но не в черте города и его окрестностях.
Потом, помолчав секунду, он улыбнулся:
– Вообще-то, овеянные легендами акулы-людоеды у нас не водятся. Их всего-то три вида, из которых два – вегетарианцы. Третий вид акулы на человека, практически, не нападает, однако при встрече может принять его за своего соперника, конкурента и начать активно выталкивать носом со своей территории. А если «товарищ не понимает», может и куснуть. А так – ничего. Но со стороны Атлантического океана акулы, к счастью, не подходят.
В ответ мы, экскурсанты, дружно засмеялись.
– Да-а, ничего не скажешь – «успокоили»! Тут от одного вида спинного плавника, торчащего над водой, кондрашка хватить может!
Карьеры по добыче никелевой руды находятся в глубинной, горной части острова. Никель сейчас в большой цене, поэтому горнодобывающая промышленность на подъеме.
Сельское хозяйство. Его основу составляет производство продуктов питания, 80% которых идет на экспорт, а также возделывание и переработка сахарного тростника. Доминиканская республика – настоящая житница для стран Карибского бассейна. Чем крупнее остров, тем устойчивей климат, стабильнее осадки, больше пресной воды – реки, которые я там видел, довольно полноводные. С удовольствием импортируют отсюда продовольствие Соединенные Штаты, хотя, по идее, не должны испытывать в нем потребность. Мое удивление развеял Виктор, объяснив, что в США продукция из Доминиканы сразу идет в дорогие магазины экологически чистых продуктов. Поэтому доминиканцы химизацией сельского хозяйства не увлекаются.
Да это, честно говоря, и не нужно. Закрытый от палящего солнца тонированным стеклом, приятно обдуваемый кондиционером, я, развалив-шись в удобном кресле автобуса, с удовольствием созерцал великолепный экзотический пейзаж, плывущий за окном. Обширные сельхозугодья, изумрудные пастбища с пасущимися на них большими стадами коров, плантации сахарного тростника, перелески сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Севернее, вглубь острова, виднелись горы.
