Ночевать в болоте не хотелось. В принципе, детёныши саламандр на сушу не выбираются. Так что на островке мне встретить их не грозит. Но мало ли какая дрянь ещё тут водится. Как иллюстрация к моим опасениям на краю поля зрения мелькнула крупная тень и скрылась за кочкой.
Как-то думалось, что не придётся мне забираться так далеко. Что схарчить меня попытаются побыстрее. А там уж, либо бой выиграю и назад с победой, либо на дно, той самой, непригодной для употребления, тушкой.
Подошла я к краю трясины почти в полдень. Чтож целых пол дня терять? Села, перекусила, и, сморщив нос от отвращения, ступила в тёмную воду. Только идти по хляби, не по лесной тропинке. Ох, надо было мне всё отложить до утра. Отдохнуть хорошенько. А теперь, если уж заночевать тут придётся, хорошо бы место посуше выбрать. Однако, прошло ещё больше часа, пока вдали показались стволы кривых деревьев, которые могли цепляться корнями хоть за какое-то подобие земли.
Солнце уже опускалось к горизонту, а ещё надо было обеспечить хоть минимально комфортную и безопасную ночёвку. Найти хоть что-то относительно горючее. Уж очень не хотелось сидеть в полной тьме или вешать магический огонь, чтоб хищников отпугнуть. Я могла ещё щит попробовать. Но сомнение, что хилая защита, гордого адепта Ковена, перешедшего на второй курс с отличием, остановит действительно опасную тварь, отвращала и от этого разбазаривания магического резерва.
Может я и дождалась бы, для осуществления своих планов, хотя бы последнего года обучения, если бы не подколки спорщиков, что не видать им выигрыша, так как не придётся больше возвращаться в альмаматер. Разве только для получения документов на новые земли, которые они непременно отвоюют на выпускном экзамене для своих семейств. Разговоров о дворянских званиях тут не шло. Среди этой компании простолюдинов не наблюдалось.
Выпускной экзамен совпадал с каникулами для остальных адептов. И меня успели за этот первый год обучения довести до точки кипения. И я, нетерпеливая дура, опять повелась на их провокации. Заявила, что на Осеннем празднике вручу отцу доказательство своих справедливых претензий на престол. Отец обязательно посещал Осенний Бал. Ведь утвердить новые баронства может только монарх.
С этими далеко не радостными мыслями я подходила к довольно большому островку. Уже издалека заметила прибитые к берегу подушки плавучих растений. Некоторые явно находились здесь долго. Порыжевшие от солнца верхушки, радовали предвкушением жаркого ночного костра. И соответственно горячей еды. И относительной безопасности. Что может быть лучше, чем высохшие торфяные кубики из болотной травы, которые легче-лёгкого просто накромсать ножом по мере необходимости.
И тут я услышала плач. Настоящий детский плач. Хотя, если включить мозги, какие могут быть дети в нескольких часах хода от края топи?
-Может телёнок саблерога?-предположила я. Когда-то, на охоте, отец говорил, что удивительно трудно добивать раненных детёнышей некоторых животных. Они скулят и пищат почти как человеческие малыши.
Стараясь поменьше шуметь, выбиралась на берег почти минуту.
-Если это подранок, то может он в какую-то ловушку попал? Ну, деревом упавшим привалило, например. Подгнили корни, вот и упало от порыва ветра.. А может там хищник какой?
Красться по твёрдой поверхности, гораздо проще, чем по болоту. Вот я и двигалась, пригибаясь к земле и осторожно переступая, чтоб не хрустнул сучок под ногой. Задумываться куда идти не было нужды. Плач звучал всё громче и жалобней. Я подобралась к небольшой полянке.
На дальнем от меня краю росло высокое дерево. Высокое, даже с учётом его уродливой изогнутости. Ствол покрывала густая борода серебряной канители. Я гадливо поморщилась. Заночевать рядом с этой гадостью я бы не хотела. Этот лишайник широко распускал свои усики по земле. Мог разростись метров на тридцать от опорного ствола. Устройся в пределах его досягаемости на ночёвку, и этот тихушник спеленает во сне так, что и не проснёшься. Пока его присоски и снежные воши не доберутся до твоей крови. Тварюшка вошь мелкая, но жутко противная. Размером с ноготь, белая, как головка прыща, плоская и горбатая с кривыми длинными лапками и острым хоботком.
Под деревом что-то копошилось и ныло. Я поднялась и уже не скрываясь попыталась рассмотреть, что за несчастное создание попалось в серебристую сеть. Хоть пристрелить, чтоб не мучилось. Лезть туда, себе дороже. Канитель может быть и быстрой, как насторожённая ловушка. То, что возилось и плакало как будто стало выше. Может последним усилием попыталось вырваться? В глазах поплыло. С ужасом, я увидела маленькую девочку и едва удержалась, чтоб бездумно не броситься спасать. Увидев что я резко затормозила, она запищала громче и протянула ручки ко мне. Сердце сжалось от жалости.
-Боги! Откуда тут это дитя? Этого не может быть!- мне хотелось ступить вперед и глядя под ноги, чтоб не наступить на ус, я выпустила жертву из вида и тут же желание нестись вперёд не раздумывая, уменьшилось - нет, что-то не так..
Фигурку ребёнка как будто окутывало марево. Я попыталась сосредоточится. Что-то из давно прочитанного в отцовских фолиантах крутилось в голове. Догадка возникла неожиданно. Далёкое воспоминание о детском кошмаре. Морок! Ментальная магия тут как раз к месту. Различать мороки - моя лучшая способность. Я закрыла глаза и легко перешла на магическое зрение. Фигурка девочки поплыла и уменьшилась.
-Ну, точно! Плакальщик! Да это же реликт!.. Я думала их давно уничтожили.
Первопоселенцы возненавидели плакальщиков чуть ли не больше, чем чудовищных саламандр. Они убивали их при первой возможности за то, что те легко заманивали в опасные места не только животных, но и доверчивых детишек.
Я не питала ненависти к маленькому хищнику. Каждый кормится как умеет. Люди тоже не вегетарианцы. Рассмотреть как следует редкую скотинку не удавалось. Уж больно далеко. А подходить, дураков нет. Я вздохнула и пошла резать торф для костра. Устроюсь подальше от полянки. Пусть себе воет. Хотя раздражает, конечно.
Вечер наступил быстро. Пока я возилась с похлёбкой из копчёной грудинки и корешков, которых набрала ещё в Приболотье, совсем стемнело. Погода была хорошая и в небе отчётливо, как в учебном астрономическом Атласе различались созвездия и три маленьких луны. Остальные четыре сейчас увидеть нельзя. Похлёбку я уже съела и жевала теперь горбушку хлеба с вяленой рыбкой.
Настырный плач с темнотой затих. Я подвинула ближе к центру костра найденную корягу. Часть её прогорела, но остатка, вместе с торфом, хватит до утра. Подсунув под голову котомку я доедала и уже клевала носом.
-Дай кусочек,- услышала я в голове чужую мысль,- ну, дай, жадина..
Я подпрыгнула и уставилась на, сидящего по другую сторону костра, плакальщика.
-Не может быть! Эта малявка ещё и телепат.. Интересно, он всем может мысли передавать или только менталистам?.. Наверное, второе верней. Иначе в летописях было бы упоминание, что они разумные. А я такого нигде не видела. И, если честно, вообще упоминалось о них только в одной древней книге. Поэтому и в голову сразу не пришло..
-Ну, дай же кусочек. Пахнет.. Кушать хочу.. Умираю.. Дай! А то съем!- с отчаяньем прозвучала новая жалоба.
-А просить-то ты и не умеешь,- вслух сказала я и осторожно протянула маленькому монстрику остаток бутерброда.
Вот теперь я наконец смогла его рассмотреть. В свете костра каждый белёсый волосок на тельце было отчётливо видно. Несоразмерно здоровая треугольно-скуластая головешка с вислыми ушками. Умные широкопосаженные красновато-коричневые глазки. Вместо носика три складочки и две дырочки. Кусочек еды пропал в пасти с острющими жемчужными зубками, соединяющимися плотно, как зубья капкана. Впалый животик икнул и махонькое истощённое тельце в коротенькой белой шёрстке содрогнулось. Я глянула на частокол рёбрышек, на две косточки вместо попки с тупым коротеньким хвостиком, тощие ножки и ручки с огромными ладошками и ступнями.. Вздохнула и села отрезать новый бутерброд.
Маленькое чудище сперва отпрыгнуло, но потом прислушалось к моему бабьему причитанию в безмозглой голове и ещё раз призывно икнуло.
-Ну, какого рожна я его кормлю? Или у всех женщин такая реакция на торчащие косточки? Или на маленьких и миленьких? Ну, да.. Оно такое и было. Несмотря на вполне угрожающий капканчик с ядовитой улыбочкой. В который второй бутерброд провалился с такой же скоростью, как предыдущий кусочек. Глазки снова вытаращились на меня, но я погрозила пальцем. Головка грустно поникла.
-Уф-ф-ф. Вкусненько..
-Ага. А где спасибо?
Поникшая было малявка вскинулась.
-Не знаю.. Я не брал..
Я прыснула. И зевнула. Сытость и усталость тянули в сон. Я прислушалась. Никаких агрессивных намерений от ночного гостя не почувствовала. И закрыла глаза.
Мне снился Весенний бал. Студенты Ковена любили повеселиться и частенько устраивали вечеринки. Но официально каждый год проводились три больших бала. Весной перед каникулами праздновали окончание учебного года. Осенью, как я уже упоминала, бал выпускников и, соответственно, начало новых занятий и появление свеженьких адептов. А зимой - самый торжественный Бал Первого Касания Магии. Именно так. Со всех заглавных букв. В этот день прародители изначальных семей первый раз ощутили свои способности.
Обычно я игнорировала все празднования, кроме официальных. Тут я должна была появляться по статусу. Как наследная принцесса правящего дома. Всё остальное время мой титул, опять таки официально, никакого значения не имел. Как, собственно, и дворянские звания остальных. У кого они имелись. Но сами понимаете.. Кучковался народ именно по этому признаку. Так что в начале больших балов я должна была выходить с принуждённой улыбкой на лице и поздравлять соучеников. Во время Осеннего бала эту постылую обязанность брал на себя отец. Но мне всё равно приходилось стоять рядом с ритуально-приветливым видом. Слава богам, этих балов у меня пока было немного. Потом я тихонько сбегала и никто, судя по всему обо мне не скучал.
Женихов принцессам выбирает Артефакт. Так что попыток династического повышения за мой счёт не осуществишь. Чтож, высшая знать могла себе позволить надменно исходить ядом и завистью в сторонке. С простыми парнями потанцевать? Ну, да.. Ну, да.. Мало меня шпыняли происхождением. И не то чтоб я боялась. Но нарываться лишний раз только из-за танцев. Да проще послать этот бал..
Маму зря называли простолюдинкой. Она происходила из изначальной семьи. Только не было у иаров королей и дворян. Земли им были не нужны. Маленькие усадебки у моря, всё, что им требовалось. Прибрежную землю отдали им по Первой Хартии. Они могли селиться на территории любого королевства. А море принадлежит всем. Границ на нём не начертишь. Да и никто из других народов не мог подчинить стихию, которая вечно бурлила, как ведьмин котёл, под воздействием семи лун Чесмена.
А под водой волн нет. Тишина и покой. Ну, конечно и там существуют свои опасности. Но и красота необыкновенная. Я унаследовала от мамы способность дышать под водой. Что в смешанном браке с иарами случалось только по материнской линии и исключительно у девочек. Небольшие полосочки закрытых жаберных щелей и тоненькие мембранки прозрачной кожи между нижними фалангами пальцев. Это всё чем я отличалась от хомо.
У мамы кожа имела светло-оливковый оттенок. У меня же была просто аристократически бледной. И загар не брал. Волосы белые-белые, с жемчужным оттенком. Не такие серебристые как у сидхе, а именно тёплого сливочного цвета с переливами в прозрачно серый. Глаза тоже мамины - бирюзовые, как море в солнечный день. Только у настоящих иаров по ним ещё и пробегает волна, когда их волнует любимый мужчина. Случится ли такое когда-нибудь с моими? Сомневаюсь.. Папа говорил, что я очень красивая. Только как в это поверить, если от тебя шарахаются и шипят за спиной. И обзывают рыбой.
Девчонки в основном. От парней я иногда ловила жадные взгляды. Только смотрели они на меня как этот маленький проглот плакальщик на бутерброд с рыбкой. Ну, вот я и держалась подчёркнуто холодно. Какой девушке такое внимание приятно?
Законы о династических браках и долге перед короной впитываются в королевских отпрысков с молоком матери. Хотя в моём случае это как раз было чисто отцовским воспитанием. Я знала - придёт время и я, как все члены рода до меня, отправлюсь к Веледу и приму его выбор.
Но, если бы папа использовал только власть родителя, ничего у него бы не вышло. Хотя дочерью, в большинстве случаев, я была послушной. Но моё воспитание строилось на убеждении и логике. Чему бы ни учил меня отец, всегда, он действовал только, подтверждая свои требования разумными подтверждениями.
В книгах, сохранившихся со времён Предтеч, убедительные подтверждения были. Обоснованием к тому, что выбор Веледа должен приниматься неукоснительно, было то, что близкородственные связи, а так же поломки в цепочках тех самых загадочных ДНК, которыми оперировали Предтечи, создавая небольшую колонию, мог проконтролировать только он, тот, кого жрецы называли Волей Предтеч, а папа, заговорщицким шёпотом, машиной Создателей.
Книги из королевских хранилищ уже давно были запрещены к оглашению перед обычными гражданами. Жрецы, обслуживающие Артефакт, считали, что такая информация только запутает людей. Но и среди королевской династии далеко не все были так любознательны, как отец. Да и времени у него, после маминой смерти, при полном нежелании к светскому общению, оставалось достаточно, чтоб занять себя чтением старых книг, в тишине библиотеки, где никто не мешал ему погрустить о счастливых днях, так неожиданно прерванных Богами.
Нельзя сказать, что долг мешал мне хотя бы помечтать о любви. Или хотя бы о самом безобидном приключении. Как и другие девочки я поглядывала на парней. Если тебе предстоит династический брак, то это не значит, что ты лишена чувств напрочь. Мне хотелось бы получить хотя бы малюсенький кусочек романтики. Вот это и привело к событию, что стало последней каплей, выплеснувшей горшочек моего терпения.
Среди поступивших со мной первогодков был один такой, от взгляда которого я тихонько млела. Высокий фигуристый сидхе с глазами похожими на изумрудную друзу. В общем, у них всех были такие глаза, как будто сложенные из прозрачной мозаики. У южных зелёные. У северных аметистовые. И серебряно-белая грива волос, заплетённая в причудливую косу. Она у них лёгкая, а будто липнет к спине. Как ни кружится красавчик в танце или не вертится, фехтуя тонкой шпагой, не падает на грудь, как моя тяжеленная косища.
Уходя в этот поход, я долго стояла у зеркала с ножницами в руках, но так и не решилась отхватить свою девичью красоту под корень. Заколола вокруг головы и прикрыла меховой шапкой с хвостиком, собственными царскими ручками сшитой из речной рыбоедки выхи.
Вообще-то, моя симпатия Нариэль, был парнем довольно заносчивым. Особенно, учитывая то, что был адептом первого года обучения. Нас, таких недомагов-первогодок, называли фокусниками. Есть такие базарные актёришки совсем без магии или с недоразвитыми крохами её, но научившимися дурить зевак при помощи ловкости рук.
