Для упрощения поиска, разбила на части
Жизнь — это путь на котором всегда поджидает смерть.
«Трасса 60»
Где-то в машине снова что-то рыкнуло, она подпрыгнула, дернулась, словно в предсмертных судорогах… тьфу… и затихла. Я, честно, держалась из последних сил и на миг замерла, собираясь с духом. Выйдя из машины, подняла капот и едва успела отпрыгнуть, как оттуда повалил черный дым. Запутавшись в своей мантии, чуть не упала и только могла, что злостно плюнуть себе под ноги. Земля взорвалась в том месте и я громко чихнула, когда пыль осела на черепе.
— Проклятая колымага! — взвизгнула и добавила несколько непечатных слов, радуясь, что поблизости нет моего начальника, приверженца правильных манер и, тайком ото всех, любовных романов.
— Деточка, — говорил он мне часто, — любовь это великое чувство. — И видя мой ехидный взгляд, качал головой и пристукивал челюстью. — Не нам ли, повелителям смерти, это знать?
Не понимаю, что он имел в виду, но лучше бы выдал нормальную тачку, когда подписывал свиток об отпуске. И главное, стоило щелкнуть пальцами, как я бы уже нежилась на озерном берегу Долины Смерти, а возможно и удочку успела закинуть. А так по предписанию не имею права вне работы использовать смертельные силы. Малое ведомство возможно и находится в чахлом подземном офисе, но работу свою выполняет безукоризненно… на мое горе.
— Училась бы смертельному делу лучше, авось и в Великое ведомство попала, заведовала бы каким-нибудь важным отделом, — напомнила я самой себе и нахмурилась. Почему моя нежизнь так несчастлива?
Отряхнув мантию от грязи, тяжко вздохнула и вынула из багажника чемодан и свою любимую косу. Последняя модель, косит так, что души и пискнуть не успевают. Надоели уже своим нытьем, лишь только я прихожу, тут же осознают, что кого-то не долюбили, того недоценили, а главное получку, спрятанную от другой половины в трусах, не успели потратить… Серость!
Вот я жила, так жила. То-то меня и в Смерти взяли, потому как жизненная сила и сейчас не хотела кончатся. Я и теперь бывало закатывала в нашем ведомстве знатные тусовки, правда мало кто радовался этому. Они видите ли металл не любят, строят из себя невесть что, только классическая музыка в почете, да в тихаря у моего начальства попса. Он еще и танцует, а коленки скрипят-то, но начальник не сдается, все лунную походку тренирует. Между собой мы называем ее походкой бешеного бульдога, а начальник… Малыч, значит!.. кокетливо поправляя несуществующую челку, приговаривает:
— Сложно быть скромным обладая такими талантами. Ах, расцвело же наше ведомство с моим появлением.
Яркий поплавок на косе весело запрыгал и я печально вздохнула. Невезет, так невезет. Обдумав возможные варианты, сразу же отбросила второй. Еще чего, пешком не пойду! И потопала к дороге в надежде, что какой-то мил человек сжалится над моей бедой, да подкинет к нужному месту.
Стояла я долго, видимо редко кому из живых хотелось в Долине Смерти побывать. А зря! Чудное местечко! Тишь. Благодать. Грифы поют. Мерзкие голоса, зато явно слух имеется. Прекрасный вид на старое кладбище, где раньше хоронили преступников, да ведьм…
Кстати страшное для Смертей время было, это ж безостановочная работа. Мадам Гильотина выстукивала своим ножом так, что мы души собирать не успевали, а какой завал в бумагах был представляю. Я-то благо и войну пока не застала, что еще более страшное действо и потому часто с ужасом слежу за сильными моего прошлого мира, им-то развлекайся, а нам работай! Не люблю политику, грязь да и только. Одного политика мне недавно пришлось забирать, так даже моя коса не могла помочь. Он все пытался утащить с собой деньги и даже банковские счета. «Несчасный», понимаете ли, воровал, воровал, только пожить собрался, а тут меня угораздило явиться. То, что деткам его и жене останется, вышеупомянутого тоже не успокоило, словно он только для них старался. Да и жен, как оказалось, пять штук, учитывая бывших, естественно, ух, теперь они глаза друг другу повыцарапывают за богатство папика.
Поток моих мыслей нарушил приглушенный звук двигателя и, воспряв духом, я выставила свою конечность с поднятым пальцем, даже на миг подумала юбку приподнять, только вряд ли кого порадуют мои кости.
Мимо прокатил большой белый автобус, полный туристов, что высунувшись в окна яростно клацали меня фотиками, не только спрятавшую руки за спину, но и мотавшую головой, чтоб водитель и не подумал останавливаться. Знаю я этих туристов, порвут на сувениры и даже седалищную кость не оставят. А она мне дорога!
Грустно нахмурившись от представления того, какой выговор получу от начальства, что мой размытый силуэт теперь будет на сотне фотографий, вздохнула и вновь вскинула руку. Тут на счастье послышался гул автомобиля.
Небольшая машинка появилась в дали дороги и весело поблескивая желтыми боками под полуденным летним солнцем, покатила ко мне. Наверное, человечишка не особо был рад увидеть мою прекр… ладно, ладно!.. мою фигуру на обочине, потому как авто резко опьянело и завиляло по дороге. Я уж и не знала, что делать, бежать прятаться, что ли? Хотя маловероятно, что бегущая смерть, успокоит мужчину, который завел такую высокую трель, что и я уже могла прекрасно слышать.
Аварию наблюдала уже грустно сидя на земле, потому как боялась, что колени не выдержат свалившегося на мой бедный череп горя. Вскоре машина пыхтела и дымила, найдя свое последнее пристанище в скале, а я медленно брела к ней, все оттягивая страшный момент встречи со своим новым подопечным.
— Да, я просила остановится, но явно не так. Ты что красивых девушек никогда не видел? — бормотала, пытаясь открыть скукоженные двери. Ощутив позади прохладное касание, медленно обернулась, а перед глазами уже видела стопы бумаг, которые нужно будет заполнить для всевозможных ведомств, по случаю незапланированной смерти.
— О нет, — вырвалось у меня, когда я увидела перед собой несчастливую бледную моль. Офисный планктон, даже сейчас глазки бегают, словно он в уме подсчитывает извечные колонки цифр. Знакома я с таким людом, бледность, скука и морока. Повезло, так повезло.
— В…вы… вы?
— Ой, бросай, — отмахнулась я. — А то сразу не понял. Угораздило же тебя с жизнью покончить в такое неудобное время.
— С жизнью? — не понимающе похлопал глазами свежеумерший и я вздохнула:
— Не догнал, что ль еще?
— Меня же жена убьет!
Не видела, чтоб прежде духи бледнели, но видимо у этого супруга была еще той мегерой, потому как он стал белее мела.
— Возрадуйся же несчастный. Хоть что-то ты сделал ей вопреки, — улыбнулась ему.
— Но я не могу… не могу!.. Я ведь столько еще не сделал! Мы ведь третий год уже собираем деньги, чтоб в отпуск поехать, я еще ни разу в жизни море не видел!
— Знакома мне эта песенка, — закатила я глаза. — Запомни, бедняга. Ждать нельзя, живи сегодня либо потом не плачь. Хотя тебе уже это не поможет.
— А может вы меня отпустите?
— Что ты выкаешь! Да я тебя младше. И не нужно с сомнением на мой череп поглядывать, я еще ни разу даже к пластическому хирургу не обращалась…
— Думаете, поможет? — с сомнением прошептал он, а потом вдуг осознав, что только что произнес, да к тому же узрев наконец мою косу, побледнел еще больше.
— Смотри, брошу тебя тут, потом пожалеешь.
Планктон виновато опустил голову:
— Простите. А что теперь? Вы поведете меня в тоннель? Меня уже ждут ангелы?
— Тьфу. Сдался ты им! Нашей службе еще уговарить придется, если, конечно, на твоей доле никаких делишек не имеется. В нижнем царстве-то всем рады.
— Есть! — вскрикнул он, что у меня аж уши заложило. — Что же теперь со мной будет?! Я в прошлом году подключился к электрическому счетчику соседа. Кум посоветовал, что б ему пусто было!
— Ах, лихой ты мой мужчина.
— Вы смеетесь, — осуждающе покачал головой дух. — А у нас и бойлер имеется, и обогреватель, я очень мерзну. Соседу это влетало в копеечку. Ангелы не возьмут теперь? Опасаюсь идти в подземное царство, жена там уж точно окажется, боюсь с ней встречаться.
Я не смогла сдержать смех, чем еще больше опечалила новопреставленного.
— Ладно, нужно в Долину как-то добираться.
— Какую долину?
— Смерти, разумеется, — отмахнулась, оглядываясь и предчувствуя, что не скоро мне повезет снова увидеть на этой дороге машину.
— Как смерти? Я же уже!
— Отпуск у меня, глупый. Неужели ты решил, что я все брошу ради тебя? Кажется, не просила изображать раненного бизона и пытаться лбом проломить скалу.
— Как вы можете? Я только что потерял самое дорогое, а вы…
— Рыбалку любишь? Не думай, что там в раю очень веселиться будешь. Строгий порядок!
Дух даже захлопал в ладоши:
— Это было бы замечательно.
— Да, только добраться туда нужно. Ножками не предлагать!
— Как вам велосипед? — разулыбался планктон и указал на багажник машины.
Вот так, не прошло и нескольких минут, а уже мы «неслись» к моей мечте, вернее я сама несла, как себя любимую, там и духа, который сидел на багажнике и молол всякую чепуху. Ага, у него начиналась послесмертная лихорадка, когда связь с жизнью теряется. Знаю, это чувство, даже косяки меня никогда так не накрывали.
— А птички они хорошо поют, — махал руками новопреставленный. — Го-го-го!
— Это не гуси, планктон, грифы!
— Ууу! Я и говорю красиво! Хороша жизнь!
— Нежизнь, планктон! Она всегда лучше!
— А у вас там в ведомстве местечка для меня не найдется? Хотел бы я к благоверной с косой как-то заглянуть?
Готовность к смерти — это хороший тон.
Валерия Новодворская
Ночь обещала быть незабываемой, ведь нашему отделу в малом ведомстве назначили спецоперацию, потому готовилась к ней я со всей ответственностью. Рокмузыка громыхала так, что стены не только моего кабинета, но и, уверена, всего ведомства сотрясались в предсмертных судорогах, а начальник, Малыч, ага, орал как сумасшедший и пытался своим костылем проломить мои двери, но, разумеется, рисковал скорее оный переломать, чем достигнуть успеха в своей задумке.
—Леска, а-ну немедленно выруби эту жуткую музыку! — старался перекричать он ор солиста моей любимой группы «Трупы в ночи». — Ты безжалостно губишь мое чувство прекрасного! Леска, ты слышишь меня?
Слышать я-то его слышала, но вот слушать не собиралась, ведь была занята чем-то намного более важным, а именно выбором косы. В моем шкафу имелось три модели, каждой из которых я очень гордилась, но что не мешало мне мечтать в ближайшее время пополнить коллекцию и четвертой. Дождаться бы только зарплаты, которую уже в третий раз задерживали! Новая коса, спроектированная одним из наших гениальных изобретателей была мечтой каждой уважающей себя Смерти и именовалась «Нумбус 32000», в честь, как многие уже догадались, серии книг о Гарри Поттере, ярым и безумный фанатом которого являлся вышеупомянутый (но которому прав на использование оригинального названия не дали). На почве ГП у нас случались скандалы, ведь мне больше нравился Драко, но все это не мешало мне признать великий талант изобретателя и желать поскорее стать владелицей его детища. Ведь коса обладала способностью летать! Летающая Смерть! Это же гениально! Даже представить сложно, что будет с душами, когда они будут видеть меня на метле… тьфу, на летающей косе! Кайф!
Но вернемся к моей коллекции, ведь она тоже заслуживала уважения. Первой косой была самая стандартная и моя самая первая, доставшаяся мне при поступлении на работу. Она уже и тогда была ржавой, адское пламя под мантию прежнему хозяину, не говоря уже о теперешнем состоянии, но старенькая надпись на ручке «Рок жив!» заставляла меня мириться и с этим. Тем более, что недавно один из моих дружбанов украсил ее граффити, и теперь коса взирала на свои жертв двумя горящими оками! Во как!
Так-с, теперь моя вторая. Носила она название «Косильщик 2000» и отлично справлялась с тремя жизнями за раз, что очень облегчало работу во время войн или землетрясений, к примеру. А особо провинившимся еще и дарила незабываемые муки. До недавнего времени она была моей любимой, но теперь все изменилось!
Тадам! Представляю вам мою гордость и виновницу долгого, а именно почти полгода, отсутствия в моем расписании шопинга. Пять зарплат было собрано в тяжелейших условиях ограничений и почти аскетического образа жизни. Но зато теперь в моей власти была она — коса «Народный мститель. Версия 7»! Моя мстительница имела четыре режима: смерть простая, смерть веселая, смерть тридцать три мучения и, любимый мною режим, хард-рок, покидайте мир с музыкой!
В общем, решение принять было сложно. Я металась между первой, в память о прошлых деньках, и последней, жертва-то особая, а третий режим я еще ни разу не использовала (Малыч боится, что не останется чего на тот свет передавать). Потянувшись за последней, я случайно бросила взгляд на свой заваленный всякой всячиной стол и заметила пристроенный на краю конспект на мою будущую курсовую «Круговорот смертей в природе». Нахмурившись, приблизилась к столу и спрятала конспект под стопку книг.
— Мозолишь мне глаза, — пробурчала, будто это она была виновата в моей непобедимой лени.
Как вы уже догадались я-таки в один проклятый день решилась продолжить учебу и теперь во всю жалела об этом. Нашла себе проблем на черепушку. Но и оставаться в малом ведомстве такому особому таланту, как я, тоже негоже. Я почти слышу голоса, зовущие меня из главного ведомства. Им не хватает подобного работника, чувствую что не хватает.
— Леска! — вернулся Малыч. — Пора уже выступать!
— Иду, — ответила и поспешила к зеркалу, где густо намазала челюсть ярко-красной помадой, а после, подумав, еще и блеска добавила. — В малом ведомстве за красоту отвечаю я, так что нельзя расслабляться. Ах, красота страшная сила.
Подмигнув своему страш… красивому отражению, наконец выбралась из комнаты, за порогом которой и столкнулась с разъяренным начальником и двумя коллегами. Одной из них была Зоська, которая поступила к нам около двух недель назад и даже тени своей боялась, не говоря уже о косе или, тем более, душах. И какому идио… умному пришло в голову взять эту несуразность в наше ведомство? Малыч, будто почувствовав, сердито кивнул. А вот о втором «коллеге» я даже упоминать не желаю. Ведь это проклятье на мою черепушку и больше ничего. Догадались ли вы кто это? Не рада представить вам моего ученика и помощника Веньку. Прежде, в миру известного как Вениамин Петрович, мной же прозванный Планктоном. Да, этот …Венька таки добился своего и остался при нашем ведомстве, как вечное напоминание о моем неудачном отпуске и моем вечном невезении! А я-то ходила, вымаливала у служащих небесного ведомства пропуск в рай для Планктона, и после ящика конфет и сотни бутылок шампанского таки добилась своего. А это несчастье спутало мне все карты. И нет бы пойти в ученики к Потапычу из соседнего отдела, который всегда занимался подобным, Планктон потребовал меня. А Малыч еще злой за такую подставу с душой, с радостью подписал прошение и сунул мне под нос гербовую печать.
— Вот и наша краса, — печально протянул он, направившись к выходу. — Попрошу за мной!
Величественно кивнув на эти слова, я с самым гордым видом последовала за Малычем, а уже за мной вечно восхищенный (чистый позитифф) Планктон, за которым постоянно оглядывающаяся Зоська, будто кто-то умалишенный собирался напасть на смерть сзади.
Часть 1 - Байка первая, или как я ездила в отпуск
Жизнь — это путь на котором всегда поджидает смерть.
«Трасса 60»
Где-то в машине снова что-то рыкнуло, она подпрыгнула, дернулась, словно в предсмертных судорогах… тьфу… и затихла. Я, честно, держалась из последних сил и на миг замерла, собираясь с духом. Выйдя из машины, подняла капот и едва успела отпрыгнуть, как оттуда повалил черный дым. Запутавшись в своей мантии, чуть не упала и только могла, что злостно плюнуть себе под ноги. Земля взорвалась в том месте и я громко чихнула, когда пыль осела на черепе.
— Проклятая колымага! — взвизгнула и добавила несколько непечатных слов, радуясь, что поблизости нет моего начальника, приверженца правильных манер и, тайком ото всех, любовных романов.
— Деточка, — говорил он мне часто, — любовь это великое чувство. — И видя мой ехидный взгляд, качал головой и пристукивал челюстью. — Не нам ли, повелителям смерти, это знать?
Не понимаю, что он имел в виду, но лучше бы выдал нормальную тачку, когда подписывал свиток об отпуске. И главное, стоило щелкнуть пальцами, как я бы уже нежилась на озерном берегу Долины Смерти, а возможно и удочку успела закинуть. А так по предписанию не имею права вне работы использовать смертельные силы. Малое ведомство возможно и находится в чахлом подземном офисе, но работу свою выполняет безукоризненно… на мое горе.
— Училась бы смертельному делу лучше, авось и в Великое ведомство попала, заведовала бы каким-нибудь важным отделом, — напомнила я самой себе и нахмурилась. Почему моя нежизнь так несчастлива?
Отряхнув мантию от грязи, тяжко вздохнула и вынула из багажника чемодан и свою любимую косу. Последняя модель, косит так, что души и пискнуть не успевают. Надоели уже своим нытьем, лишь только я прихожу, тут же осознают, что кого-то не долюбили, того недоценили, а главное получку, спрятанную от другой половины в трусах, не успели потратить… Серость!
Вот я жила, так жила. То-то меня и в Смерти взяли, потому как жизненная сила и сейчас не хотела кончатся. Я и теперь бывало закатывала в нашем ведомстве знатные тусовки, правда мало кто радовался этому. Они видите ли металл не любят, строят из себя невесть что, только классическая музыка в почете, да в тихаря у моего начальства попса. Он еще и танцует, а коленки скрипят-то, но начальник не сдается, все лунную походку тренирует. Между собой мы называем ее походкой бешеного бульдога, а начальник… Малыч, значит!.. кокетливо поправляя несуществующую челку, приговаривает:
— Сложно быть скромным обладая такими талантами. Ах, расцвело же наше ведомство с моим появлением.
Яркий поплавок на косе весело запрыгал и я печально вздохнула. Невезет, так невезет. Обдумав возможные варианты, сразу же отбросила второй. Еще чего, пешком не пойду! И потопала к дороге в надежде, что какой-то мил человек сжалится над моей бедой, да подкинет к нужному месту.
Стояла я долго, видимо редко кому из живых хотелось в Долине Смерти побывать. А зря! Чудное местечко! Тишь. Благодать. Грифы поют. Мерзкие голоса, зато явно слух имеется. Прекрасный вид на старое кладбище, где раньше хоронили преступников, да ведьм…
Кстати страшное для Смертей время было, это ж безостановочная работа. Мадам Гильотина выстукивала своим ножом так, что мы души собирать не успевали, а какой завал в бумагах был представляю. Я-то благо и войну пока не застала, что еще более страшное действо и потому часто с ужасом слежу за сильными моего прошлого мира, им-то развлекайся, а нам работай! Не люблю политику, грязь да и только. Одного политика мне недавно пришлось забирать, так даже моя коса не могла помочь. Он все пытался утащить с собой деньги и даже банковские счета. «Несчасный», понимаете ли, воровал, воровал, только пожить собрался, а тут меня угораздило явиться. То, что деткам его и жене останется, вышеупомянутого тоже не успокоило, словно он только для них старался. Да и жен, как оказалось, пять штук, учитывая бывших, естественно, ух, теперь они глаза друг другу повыцарапывают за богатство папика.
Поток моих мыслей нарушил приглушенный звук двигателя и, воспряв духом, я выставила свою конечность с поднятым пальцем, даже на миг подумала юбку приподнять, только вряд ли кого порадуют мои кости.
Мимо прокатил большой белый автобус, полный туристов, что высунувшись в окна яростно клацали меня фотиками, не только спрятавшую руки за спину, но и мотавшую головой, чтоб водитель и не подумал останавливаться. Знаю я этих туристов, порвут на сувениры и даже седалищную кость не оставят. А она мне дорога!
Грустно нахмурившись от представления того, какой выговор получу от начальства, что мой размытый силуэт теперь будет на сотне фотографий, вздохнула и вновь вскинула руку. Тут на счастье послышался гул автомобиля.
Небольшая машинка появилась в дали дороги и весело поблескивая желтыми боками под полуденным летним солнцем, покатила ко мне. Наверное, человечишка не особо был рад увидеть мою прекр… ладно, ладно!.. мою фигуру на обочине, потому как авто резко опьянело и завиляло по дороге. Я уж и не знала, что делать, бежать прятаться, что ли? Хотя маловероятно, что бегущая смерть, успокоит мужчину, который завел такую высокую трель, что и я уже могла прекрасно слышать.
Аварию наблюдала уже грустно сидя на земле, потому как боялась, что колени не выдержат свалившегося на мой бедный череп горя. Вскоре машина пыхтела и дымила, найдя свое последнее пристанище в скале, а я медленно брела к ней, все оттягивая страшный момент встречи со своим новым подопечным.
— Да, я просила остановится, но явно не так. Ты что красивых девушек никогда не видел? — бормотала, пытаясь открыть скукоженные двери. Ощутив позади прохладное касание, медленно обернулась, а перед глазами уже видела стопы бумаг, которые нужно будет заполнить для всевозможных ведомств, по случаю незапланированной смерти.
— О нет, — вырвалось у меня, когда я увидела перед собой несчастливую бледную моль. Офисный планктон, даже сейчас глазки бегают, словно он в уме подсчитывает извечные колонки цифр. Знакома я с таким людом, бледность, скука и морока. Повезло, так повезло.
— В…вы… вы?
— Ой, бросай, — отмахнулась я. — А то сразу не понял. Угораздило же тебя с жизнью покончить в такое неудобное время.
— С жизнью? — не понимающе похлопал глазами свежеумерший и я вздохнула:
— Не догнал, что ль еще?
— Меня же жена убьет!
Не видела, чтоб прежде духи бледнели, но видимо у этого супруга была еще той мегерой, потому как он стал белее мела.
— Возрадуйся же несчастный. Хоть что-то ты сделал ей вопреки, — улыбнулась ему.
— Но я не могу… не могу!.. Я ведь столько еще не сделал! Мы ведь третий год уже собираем деньги, чтоб в отпуск поехать, я еще ни разу в жизни море не видел!
— Знакома мне эта песенка, — закатила я глаза. — Запомни, бедняга. Ждать нельзя, живи сегодня либо потом не плачь. Хотя тебе уже это не поможет.
— А может вы меня отпустите?
— Что ты выкаешь! Да я тебя младше. И не нужно с сомнением на мой череп поглядывать, я еще ни разу даже к пластическому хирургу не обращалась…
— Думаете, поможет? — с сомнением прошептал он, а потом вдуг осознав, что только что произнес, да к тому же узрев наконец мою косу, побледнел еще больше.
— Смотри, брошу тебя тут, потом пожалеешь.
Планктон виновато опустил голову:
— Простите. А что теперь? Вы поведете меня в тоннель? Меня уже ждут ангелы?
— Тьфу. Сдался ты им! Нашей службе еще уговарить придется, если, конечно, на твоей доле никаких делишек не имеется. В нижнем царстве-то всем рады.
— Есть! — вскрикнул он, что у меня аж уши заложило. — Что же теперь со мной будет?! Я в прошлом году подключился к электрическому счетчику соседа. Кум посоветовал, что б ему пусто было!
— Ах, лихой ты мой мужчина.
— Вы смеетесь, — осуждающе покачал головой дух. — А у нас и бойлер имеется, и обогреватель, я очень мерзну. Соседу это влетало в копеечку. Ангелы не возьмут теперь? Опасаюсь идти в подземное царство, жена там уж точно окажется, боюсь с ней встречаться.
Я не смогла сдержать смех, чем еще больше опечалила новопреставленного.
— Ладно, нужно в Долину как-то добираться.
— Какую долину?
— Смерти, разумеется, — отмахнулась, оглядываясь и предчувствуя, что не скоро мне повезет снова увидеть на этой дороге машину.
— Как смерти? Я же уже!
— Отпуск у меня, глупый. Неужели ты решил, что я все брошу ради тебя? Кажется, не просила изображать раненного бизона и пытаться лбом проломить скалу.
— Как вы можете? Я только что потерял самое дорогое, а вы…
— Рыбалку любишь? Не думай, что там в раю очень веселиться будешь. Строгий порядок!
Дух даже захлопал в ладоши:
— Это было бы замечательно.
— Да, только добраться туда нужно. Ножками не предлагать!
— Как вам велосипед? — разулыбался планктон и указал на багажник машины.
Вот так, не прошло и нескольких минут, а уже мы «неслись» к моей мечте, вернее я сама несла, как себя любимую, там и духа, который сидел на багажнике и молол всякую чепуху. Ага, у него начиналась послесмертная лихорадка, когда связь с жизнью теряется. Знаю, это чувство, даже косяки меня никогда так не накрывали.
— А птички они хорошо поют, — махал руками новопреставленный. — Го-го-го!
— Это не гуси, планктон, грифы!
— Ууу! Я и говорю красиво! Хороша жизнь!
— Нежизнь, планктон! Она всегда лучше!
— А у вас там в ведомстве местечка для меня не найдется? Хотел бы я к благоверной с косой как-то заглянуть?
Часть 2 - Байка вторая, или от смерти не уйдешь
Готовность к смерти — это хороший тон.
Валерия Новодворская
Ночь обещала быть незабываемой, ведь нашему отделу в малом ведомстве назначили спецоперацию, потому готовилась к ней я со всей ответственностью. Рокмузыка громыхала так, что стены не только моего кабинета, но и, уверена, всего ведомства сотрясались в предсмертных судорогах, а начальник, Малыч, ага, орал как сумасшедший и пытался своим костылем проломить мои двери, но, разумеется, рисковал скорее оный переломать, чем достигнуть успеха в своей задумке.
—Леска, а-ну немедленно выруби эту жуткую музыку! — старался перекричать он ор солиста моей любимой группы «Трупы в ночи». — Ты безжалостно губишь мое чувство прекрасного! Леска, ты слышишь меня?
Слышать я-то его слышала, но вот слушать не собиралась, ведь была занята чем-то намного более важным, а именно выбором косы. В моем шкафу имелось три модели, каждой из которых я очень гордилась, но что не мешало мне мечтать в ближайшее время пополнить коллекцию и четвертой. Дождаться бы только зарплаты, которую уже в третий раз задерживали! Новая коса, спроектированная одним из наших гениальных изобретателей была мечтой каждой уважающей себя Смерти и именовалась «Нумбус 32000», в честь, как многие уже догадались, серии книг о Гарри Поттере, ярым и безумный фанатом которого являлся вышеупомянутый (но которому прав на использование оригинального названия не дали). На почве ГП у нас случались скандалы, ведь мне больше нравился Драко, но все это не мешало мне признать великий талант изобретателя и желать поскорее стать владелицей его детища. Ведь коса обладала способностью летать! Летающая Смерть! Это же гениально! Даже представить сложно, что будет с душами, когда они будут видеть меня на метле… тьфу, на летающей косе! Кайф!
Но вернемся к моей коллекции, ведь она тоже заслуживала уважения. Первой косой была самая стандартная и моя самая первая, доставшаяся мне при поступлении на работу. Она уже и тогда была ржавой, адское пламя под мантию прежнему хозяину, не говоря уже о теперешнем состоянии, но старенькая надпись на ручке «Рок жив!» заставляла меня мириться и с этим. Тем более, что недавно один из моих дружбанов украсил ее граффити, и теперь коса взирала на свои жертв двумя горящими оками! Во как!
Так-с, теперь моя вторая. Носила она название «Косильщик 2000» и отлично справлялась с тремя жизнями за раз, что очень облегчало работу во время войн или землетрясений, к примеру. А особо провинившимся еще и дарила незабываемые муки. До недавнего времени она была моей любимой, но теперь все изменилось!
Тадам! Представляю вам мою гордость и виновницу долгого, а именно почти полгода, отсутствия в моем расписании шопинга. Пять зарплат было собрано в тяжелейших условиях ограничений и почти аскетического образа жизни. Но зато теперь в моей власти была она — коса «Народный мститель. Версия 7»! Моя мстительница имела четыре режима: смерть простая, смерть веселая, смерть тридцать три мучения и, любимый мною режим, хард-рок, покидайте мир с музыкой!
В общем, решение принять было сложно. Я металась между первой, в память о прошлых деньках, и последней, жертва-то особая, а третий режим я еще ни разу не использовала (Малыч боится, что не останется чего на тот свет передавать). Потянувшись за последней, я случайно бросила взгляд на свой заваленный всякой всячиной стол и заметила пристроенный на краю конспект на мою будущую курсовую «Круговорот смертей в природе». Нахмурившись, приблизилась к столу и спрятала конспект под стопку книг.
— Мозолишь мне глаза, — пробурчала, будто это она была виновата в моей непобедимой лени.
Как вы уже догадались я-таки в один проклятый день решилась продолжить учебу и теперь во всю жалела об этом. Нашла себе проблем на черепушку. Но и оставаться в малом ведомстве такому особому таланту, как я, тоже негоже. Я почти слышу голоса, зовущие меня из главного ведомства. Им не хватает подобного работника, чувствую что не хватает.
— Леска! — вернулся Малыч. — Пора уже выступать!
— Иду, — ответила и поспешила к зеркалу, где густо намазала челюсть ярко-красной помадой, а после, подумав, еще и блеска добавила. — В малом ведомстве за красоту отвечаю я, так что нельзя расслабляться. Ах, красота страшная сила.
Подмигнув своему страш… красивому отражению, наконец выбралась из комнаты, за порогом которой и столкнулась с разъяренным начальником и двумя коллегами. Одной из них была Зоська, которая поступила к нам около двух недель назад и даже тени своей боялась, не говоря уже о косе или, тем более, душах. И какому идио… умному пришло в голову взять эту несуразность в наше ведомство? Малыч, будто почувствовав, сердито кивнул. А вот о втором «коллеге» я даже упоминать не желаю. Ведь это проклятье на мою черепушку и больше ничего. Догадались ли вы кто это? Не рада представить вам моего ученика и помощника Веньку. Прежде, в миру известного как Вениамин Петрович, мной же прозванный Планктоном. Да, этот …Венька таки добился своего и остался при нашем ведомстве, как вечное напоминание о моем неудачном отпуске и моем вечном невезении! А я-то ходила, вымаливала у служащих небесного ведомства пропуск в рай для Планктона, и после ящика конфет и сотни бутылок шампанского таки добилась своего. А это несчастье спутало мне все карты. И нет бы пойти в ученики к Потапычу из соседнего отдела, который всегда занимался подобным, Планктон потребовал меня. А Малыч еще злой за такую подставу с душой, с радостью подписал прошение и сунул мне под нос гербовую печать.
— Вот и наша краса, — печально протянул он, направившись к выходу. — Попрошу за мной!
Величественно кивнув на эти слова, я с самым гордым видом последовала за Малычем, а уже за мной вечно восхищенный (чистый позитифф) Планктон, за которым постоянно оглядывающаяся Зоська, будто кто-то умалишенный собирался напасть на смерть сзади.
