Жизнь кажется спокойной, мирной, дорога твердой и в ее дали всегда виден свет. Но что-то вдруг ломается, меняется незначительная деталь и вот уже мир совсем иной. А вы на самом краю жизни, боритесь за лишнее ее мгновение, за каждый вдох.
Майя и сейчас не верила случившемуся, даже вспоминая прошлый месяц, не могла назвать точную минуту, когда все изменилось… Но ведь она была. Была эта злосчастная минута, которая прочертила мир глубокой бороздой, разделяя на «до» и «после». Майя тогда почувствовала это, будто кто-то лезвием вспорол ей вены и кровь заструилась по рукам, окрашивая мир своим алым великолепием. Девушка не осознавала, что произошло, но больше уже не смогла успокоить своего дрожащего сердца, которое предчувствовало беду.
И беда пришла, не заставила себя долго ждать. У нее был мерзкий запах, тошнотворный скрипящий голос и ужасающее лицо. Она жаждала крови, плоти и была ненасытна. Люди оборонялись, пытались защититься, но своей слабостью только укрепляли беду, дарили силы, множили ее. Майя презирала их за это и обещала себе, что ни за что не станет такой же. Уж лучше убьет себя. Да, и сделает подобное не сомневаясь. Для этого у девушки всегда имелся во внутреннем кармашке небольшой пузырек. И она знала, что не дрогнет и проглотит отраву. Майя и сейчас была к этому готова, даже иногда почти решалась, но потом ненавидела себя за безволие и с новыми силами бросалась вперед.
Серость… Казалось мир обратился в какую-то бесконечную серую мглу, промозглую, но и одновременно жаркую, кипящую. И единственным ярким пятном в ней была кровь… А еще голод! Казалось в мире остался только их голод. Бесконечный, вечный, яростный. Он всюду преследовал Майю и не покидал даже в прерывистых снах. Она так и чувствовала, как челюсти вгрызаются в ее плоть, а голову раздирают хрипы и стоны довольных тварей. А девушка ничего не могла поделать, не могла никак защититься. Она всегда просыпалась в холодном поту, с криком на губах, и долгое время после этого не могла прийти в себя. Даже зная, что находится в безопасности, сердце застывало от каждого шороха.
Продолжая ее невеселые мысли, ветви деревьев грустно скрипели, словно и сами боялись страшных монстров. Майя вздрагивала, с трудом сдерживала крик, когда их сухие «руки» задевали ее обнаженные плечи. Было холодно. И девушка пожалела, что оставила старенькую куртку вместе с сумкой в своем временном пристанище, бывшем домике лесничего на краю леса. Когда-то в нем жила небольшая, но счастливая семья, теперь осталось только одиночество и ужас, а также кровавые разводы на деревянных стенах. Но самым страшным были фотографии, на которых люди улыбались, обнимались, целовались, обрызганные алыми пятнами. В первый день, как Майя нашла этот домик, она спрятала фотографии в подвал. Девушке не столько было жаль погибших, даже почти не было жаль, она забыла, что это за чувство, но фотографии семьи лесничего напоминала ее собственную.
Казалось, это было так давно, когда она в последний раз видела свою семью. Вместе и живых. Отца, обожавшего книги и почти не выходившего из кабинета, маму — веселую щебетушку, любившую посплетничать, младшего брата, немного занудного и заносчивого, но все равно любимого Алекса, и Арнольда, дорогого и милого, сделавшего ей в тот страшный вечер предложение. Да, теперь Майя знала, когда всё это началось. Именно для нее началось. Город познал беду раньше, в самый разгар ежегодного праздника в честь середины лета. Но что Майе было до других людей, когда в тот страшный вечер, со словами Арнольда о любви и блеском небольшого бриллианта в золотом обрамлении кольца, она узнала, что такое оказаться на краю жизни.
Они ворвались совсем неожиданно. Ужасные, безумные и бесконечно голодные. Они не знали преград на своем пути, не знали боли и ничто не могло их остановить.
Эксперименты властей, говорили выжившие после, все это их ошибки. Но платили вовсе не виноватые, платили все… и семья Майи, в частности.
Мама умерла первой. Она даже не успела осознать, что произошло, когда с хрипами зомби бросились на неё. А Майя даже не попыталась помочь, ее словно сковало льдом. Мама не кричала, только тихо стонала и всхлипывала, будто маленький ребенок.
Что было дальше, девушка помнила, словно в тумане. Отчетливо в памяти слышались крики отца и Арнольда, выстрелы охотничьего ружья, да испуганный шепот Алекса. Потом было темно, только чувствовался любимый с детства запах сушенных яблок. Видимо они шли через подвал, в котором был выход на задний двор. Почему-то больше не звучал голос отца, лишь напряженный и вздрагивающий — Арнольда. Но пусть Майя и понимала, что случилось, не давала волю слезам, только все крепче сжимала дрожащую руку Алекса.
А после была сплошная ночь. Жуткая, опасная, полная криков людей и сопения мертвецов. Майя со всеми куда-то бежала, часто кралась. Голос Арнольда смешивался с голосами незнакомцев… а потом наступила минута, когда остались только чужие голоса. Больше руки Арнольда не гладили ее дрожащие плечи, никто не шептал на ухо о том, что все хорошо, что они спасутся. Единственным, кто остался рядом, был Алекс, потерянный и совсем чужой. Он напоминал тень, пустую и бездушную. Именно в Майе и родились сила и решимость. Она просто не могла иначе. Больше никого не осталось, кто мог бы защитить Алекса. В тот миг девушка стала другой, растоптала прошлую себя, истерзала слабость и страх. Она даже не плакала из-за своих утрат, не имела права.
В тот день она впервые взяла нож в руки и больше никогда не выпускала. Боролась с мужчинами наравне, научилась убивать тварей, перестала жалеть. Если бы ради еще одного сытого дня для них с Алексом, пришлось бы убить человека, она сделала бы это не задумываясь, безжалостно и хладнокровно. Теперь каждый был за себя, пусть люди и держались вместе, играли в добро. Но стоило заглянуть в глаза и пелена спадала, люди были ничем не лучше тех, от кого бежали. Только, если в мерзких глазах мертвяков горел только голод, в людях — жажда к жизни, любыми путями, пусть и смертями других, но жить. На краю жизни каждый был хищником.
Такой же была Майя и заставила стать Алекса. Они выживут, решила девушка, и шаг за шагом следовала к своей цели.
Сколько могли они продержались с группой других выживших, но когда их убежище обнаружили твари, Майя и Алекс бросили всех и бежали. Благо им удалось спастись и в этот раз, но с горечью девушка понимала, что вряд кому-либо еще. Слишком много было мертвяков.
Именно тогда, они с Алексом нашли заброшенную деревушку лесничего. В лес редко добирались зомби, люди все же держались города и потому твари тоже. Но, к сожалению, и дом лесника не мог стать вечным пристанищем, не мог дать им всего, кроме временной безопасности.
Голод… Он был словно бичом теперешнего мира. Ненасытные мертвяки искали новых жертв, а люди вынужден были выходить из своих убежищ в поисках еды, что часто обещало новую встречу с тварями, а то и смерть.
Кроме пропитания для себя, но больше Алекса, Майя покидала лесничий домик, ради еще одного, более важного дела. Еще будучи в группе, девушка слышала, что в соседнем городе работают спасательные команды, которые вывозят людей на юг страны, что не пострадал и был закрыт теперь высоким стальным забором от зомби. Их же небольшой городок так и остался забытым, слишком сильно пострадал, слишком мало людей выжило, рисковать спасательной командой властям было бы глупо и не оправдано. Но Майя не собиралась оставаться брошенной, она знала, что должна найти машину.
В последнюю вылазку ей посчастливилось пробраться на военную базу и найти открытый и целый бронетранспортер. Это было именно то, о чем только могла мечтать девушка, единственный шанс. Прочный, сильный и большой БТР давал хоть какой-то шанс против зомби. Майе доводилось видеть, как умалишенные твари, бросались на машины, долбили стекло, не чувствуя боли, безжалостно разрезая руки и ноги, и все же добирались до пытавшихся сбежать людей. Нет, Майе нужно было что-то крепкое, такое что сможет прорвать стену из тварей, если им с Алексом не повезет и на дороге встретятся рыскающие мертвяки.
Сегодняшний день был самым важным для Майи и Алекса. Сегодня они уедут, спасутся, девушка отчаянно в это верила.
Военная база находилась невдалеке от леса, что не было счастливой случайностью, Майя уже давно все просчитала, осталось совместить воедино детали. Алекса она боялась в этот раз брать с собой, двенадцатилетний брат был неуклюжим и Майя опасалась, что он не сможет перебраться через забор базы с колючей проволокой. Прежде девушка пыталась вскрыть ворота, но замок был сломан, потому единственной возможностью попасть на территорию оставался забор. Майю не страшили порезы и царапины, Алекс же мог не справиться и только выдать их.
Пробираясь по тихим улицам города, Майя старалась быть спокойной, но сердце все равно билось, словно обезумевшее и девушке казалось, что твари обязательно услышат его. Она уже привыкла всегда быть незаметной тенью, научилась ступать бесшумно, улавливать даже самые тихие звуки и до ужаса знакомое хрипение зомби. Потому девушка была уверена в себе, но все же страх каждый раз накрывал с головой, и в особенности её страшило то, что снова пришлось оставить Алекса одного. Ей виделись твари, которые пытаются сломать двери и, попав в дом, находят испуганного ребенка, спрятанного в подвале. Это было невозможно, Майя знала, ведь даже если они окажутся в доме, открыть люк в подвал не смогут, он был тяжелым и закрывался на несколько замков, но сердце не хотело думать логически и все терзало свою хозяйку, безжалостно подгоняя в спину.
Вечер был опасно тихим и это тревожило Майу, она действовала еще осторожнее, передвигалась медленно, словно ступала по тонкому канату. Потому, когда перед глазами возник забор военной базы, девушка даже не сразу поверила тому, что так легко достигла цели.
Оглянувшись и удостоверившись, что никто не наблюдает за ней и не преследует, девушка отыскала место, где проволока была порвана и позволяла перелезть забор почти без повреждений. Спрыгнув по другую сторону, Майя подарила себе несколько секунд отдыха и перевязала куском ткани, что всегда имелся в кармане, порезанную в нескольких местах ногу. Проклятый забор! И глупая она! Это злило девушку и немного страшило, что зомби учуют запах крови.
Найдя нужный бронетранспортер, она взобралась на высокое сидение и с облегчением захлопнула тяжелую дверь с толстым стеклом и железной решеткой. Теперь осталось самое сложное. Снести ворота. Майя была почти уверена в успехе, ворота достаточно хлипкие, мертвяки уже не раз пытались прорвать их, лишь после соображая, что еще есть забор.
Военная база была небольшой, как и их городок, и почти все военные полегли в этой неравной борьбе, также брошенные властями, как и простые люди. Благо, хоть какая-то польза от них осталась, в виде трех БТР, да бесполезного теперь секретного оружия, на использование которого против врага, жадные власти так и не дали разрешения своим подчиненным. Ещё пригодится, тем более соседи давно намекали на войну. Что нам голодные твари… хотя, возможно, и от них будет польза, ждите, скоро мертвяки и к вам перейдут.
Заведя мотор и сдав бронетранспортером назад, Майя на миг закрыла глаза и, поддержав себя боевым кличем, выжала газ до самого пола. Машина взвизгнула и на всех порах понеслась вперед. Ворота вырвало вместе с кусками бетона и девушка, круто вывернув БТР на повороте, направила его в сторону леса, надеясь, что им с Алексом и дальше будет улыбаться удача.
Увидев спотыкающиеся тени у кромки леса, Майя даже выпустила ненадолго руль и едва не врезалась в сосну. Это были они! Мертвяки!
— Только не это! Ну, почему сегодня?! Почему?!
Недолго думая, девушка направила машину на мертвяков, которых было больше двадцати, и заставила себя смеяться, когда их разбросало, а под колесами захрустели кости особо невезучих.
— Не бойся, Алекс. Все у нас будет хорошо. Я не позволю удаче ускользнуть.
Выскочив из машины, она выхватила ножи и бесстрашно кинулась на тварей, в первую же секунду снеся несколько голов. Она не боялась смерти, давно перестала бояться, и пузырек с ядом приятно холодил кожу, обещая быструю смерть.
Словно почувствовав ее уверенность, позади послышался тихий рык…
«Дружок, милый дружок», — с дрожью подумала Майя, боясь оглянуться и увидеть страшную тварь, а воображение уже рисовало окровавленного пса, с гнилыми клыками и глубокими бороздами шрамов на теле. От них еще никто не уходил! Быстрые, сильные и ловкие.
Девушка вовремя опомнилась, чтобы ударом ноги оттолкнуть подбирающегося мертвяка и, обернувшись, увидела бросающегося на нее пса…
Майя и сейчас не верила случившемуся, даже вспоминая прошлый месяц, не могла назвать точную минуту, когда все изменилось… Но ведь она была. Была эта злосчастная минута, которая прочертила мир глубокой бороздой, разделяя на «до» и «после». Майя тогда почувствовала это, будто кто-то лезвием вспорол ей вены и кровь заструилась по рукам, окрашивая мир своим алым великолепием. Девушка не осознавала, что произошло, но больше уже не смогла успокоить своего дрожащего сердца, которое предчувствовало беду.
И беда пришла, не заставила себя долго ждать. У нее был мерзкий запах, тошнотворный скрипящий голос и ужасающее лицо. Она жаждала крови, плоти и была ненасытна. Люди оборонялись, пытались защититься, но своей слабостью только укрепляли беду, дарили силы, множили ее. Майя презирала их за это и обещала себе, что ни за что не станет такой же. Уж лучше убьет себя. Да, и сделает подобное не сомневаясь. Для этого у девушки всегда имелся во внутреннем кармашке небольшой пузырек. И она знала, что не дрогнет и проглотит отраву. Майя и сейчас была к этому готова, даже иногда почти решалась, но потом ненавидела себя за безволие и с новыми силами бросалась вперед.
Серость… Казалось мир обратился в какую-то бесконечную серую мглу, промозглую, но и одновременно жаркую, кипящую. И единственным ярким пятном в ней была кровь… А еще голод! Казалось в мире остался только их голод. Бесконечный, вечный, яростный. Он всюду преследовал Майю и не покидал даже в прерывистых снах. Она так и чувствовала, как челюсти вгрызаются в ее плоть, а голову раздирают хрипы и стоны довольных тварей. А девушка ничего не могла поделать, не могла никак защититься. Она всегда просыпалась в холодном поту, с криком на губах, и долгое время после этого не могла прийти в себя. Даже зная, что находится в безопасности, сердце застывало от каждого шороха.
Продолжая ее невеселые мысли, ветви деревьев грустно скрипели, словно и сами боялись страшных монстров. Майя вздрагивала, с трудом сдерживала крик, когда их сухие «руки» задевали ее обнаженные плечи. Было холодно. И девушка пожалела, что оставила старенькую куртку вместе с сумкой в своем временном пристанище, бывшем домике лесничего на краю леса. Когда-то в нем жила небольшая, но счастливая семья, теперь осталось только одиночество и ужас, а также кровавые разводы на деревянных стенах. Но самым страшным были фотографии, на которых люди улыбались, обнимались, целовались, обрызганные алыми пятнами. В первый день, как Майя нашла этот домик, она спрятала фотографии в подвал. Девушке не столько было жаль погибших, даже почти не было жаль, она забыла, что это за чувство, но фотографии семьи лесничего напоминала ее собственную.
Казалось, это было так давно, когда она в последний раз видела свою семью. Вместе и живых. Отца, обожавшего книги и почти не выходившего из кабинета, маму — веселую щебетушку, любившую посплетничать, младшего брата, немного занудного и заносчивого, но все равно любимого Алекса, и Арнольда, дорогого и милого, сделавшего ей в тот страшный вечер предложение. Да, теперь Майя знала, когда всё это началось. Именно для нее началось. Город познал беду раньше, в самый разгар ежегодного праздника в честь середины лета. Но что Майе было до других людей, когда в тот страшный вечер, со словами Арнольда о любви и блеском небольшого бриллианта в золотом обрамлении кольца, она узнала, что такое оказаться на краю жизни.
Они ворвались совсем неожиданно. Ужасные, безумные и бесконечно голодные. Они не знали преград на своем пути, не знали боли и ничто не могло их остановить.
Эксперименты властей, говорили выжившие после, все это их ошибки. Но платили вовсе не виноватые, платили все… и семья Майи, в частности.
Мама умерла первой. Она даже не успела осознать, что произошло, когда с хрипами зомби бросились на неё. А Майя даже не попыталась помочь, ее словно сковало льдом. Мама не кричала, только тихо стонала и всхлипывала, будто маленький ребенок.
Что было дальше, девушка помнила, словно в тумане. Отчетливо в памяти слышались крики отца и Арнольда, выстрелы охотничьего ружья, да испуганный шепот Алекса. Потом было темно, только чувствовался любимый с детства запах сушенных яблок. Видимо они шли через подвал, в котором был выход на задний двор. Почему-то больше не звучал голос отца, лишь напряженный и вздрагивающий — Арнольда. Но пусть Майя и понимала, что случилось, не давала волю слезам, только все крепче сжимала дрожащую руку Алекса.
А после была сплошная ночь. Жуткая, опасная, полная криков людей и сопения мертвецов. Майя со всеми куда-то бежала, часто кралась. Голос Арнольда смешивался с голосами незнакомцев… а потом наступила минута, когда остались только чужие голоса. Больше руки Арнольда не гладили ее дрожащие плечи, никто не шептал на ухо о том, что все хорошо, что они спасутся. Единственным, кто остался рядом, был Алекс, потерянный и совсем чужой. Он напоминал тень, пустую и бездушную. Именно в Майе и родились сила и решимость. Она просто не могла иначе. Больше никого не осталось, кто мог бы защитить Алекса. В тот миг девушка стала другой, растоптала прошлую себя, истерзала слабость и страх. Она даже не плакала из-за своих утрат, не имела права.
В тот день она впервые взяла нож в руки и больше никогда не выпускала. Боролась с мужчинами наравне, научилась убивать тварей, перестала жалеть. Если бы ради еще одного сытого дня для них с Алексом, пришлось бы убить человека, она сделала бы это не задумываясь, безжалостно и хладнокровно. Теперь каждый был за себя, пусть люди и держались вместе, играли в добро. Но стоило заглянуть в глаза и пелена спадала, люди были ничем не лучше тех, от кого бежали. Только, если в мерзких глазах мертвяков горел только голод, в людях — жажда к жизни, любыми путями, пусть и смертями других, но жить. На краю жизни каждый был хищником.
Такой же была Майя и заставила стать Алекса. Они выживут, решила девушка, и шаг за шагом следовала к своей цели.
Сколько могли они продержались с группой других выживших, но когда их убежище обнаружили твари, Майя и Алекс бросили всех и бежали. Благо им удалось спастись и в этот раз, но с горечью девушка понимала, что вряд кому-либо еще. Слишком много было мертвяков.
Именно тогда, они с Алексом нашли заброшенную деревушку лесничего. В лес редко добирались зомби, люди все же держались города и потому твари тоже. Но, к сожалению, и дом лесника не мог стать вечным пристанищем, не мог дать им всего, кроме временной безопасности.
Голод… Он был словно бичом теперешнего мира. Ненасытные мертвяки искали новых жертв, а люди вынужден были выходить из своих убежищ в поисках еды, что часто обещало новую встречу с тварями, а то и смерть.
Кроме пропитания для себя, но больше Алекса, Майя покидала лесничий домик, ради еще одного, более важного дела. Еще будучи в группе, девушка слышала, что в соседнем городе работают спасательные команды, которые вывозят людей на юг страны, что не пострадал и был закрыт теперь высоким стальным забором от зомби. Их же небольшой городок так и остался забытым, слишком сильно пострадал, слишком мало людей выжило, рисковать спасательной командой властям было бы глупо и не оправдано. Но Майя не собиралась оставаться брошенной, она знала, что должна найти машину.
В последнюю вылазку ей посчастливилось пробраться на военную базу и найти открытый и целый бронетранспортер. Это было именно то, о чем только могла мечтать девушка, единственный шанс. Прочный, сильный и большой БТР давал хоть какой-то шанс против зомби. Майе доводилось видеть, как умалишенные твари, бросались на машины, долбили стекло, не чувствуя боли, безжалостно разрезая руки и ноги, и все же добирались до пытавшихся сбежать людей. Нет, Майе нужно было что-то крепкое, такое что сможет прорвать стену из тварей, если им с Алексом не повезет и на дороге встретятся рыскающие мертвяки.
Сегодняшний день был самым важным для Майи и Алекса. Сегодня они уедут, спасутся, девушка отчаянно в это верила.
Военная база находилась невдалеке от леса, что не было счастливой случайностью, Майя уже давно все просчитала, осталось совместить воедино детали. Алекса она боялась в этот раз брать с собой, двенадцатилетний брат был неуклюжим и Майя опасалась, что он не сможет перебраться через забор базы с колючей проволокой. Прежде девушка пыталась вскрыть ворота, но замок был сломан, потому единственной возможностью попасть на территорию оставался забор. Майю не страшили порезы и царапины, Алекс же мог не справиться и только выдать их.
Пробираясь по тихим улицам города, Майя старалась быть спокойной, но сердце все равно билось, словно обезумевшее и девушке казалось, что твари обязательно услышат его. Она уже привыкла всегда быть незаметной тенью, научилась ступать бесшумно, улавливать даже самые тихие звуки и до ужаса знакомое хрипение зомби. Потому девушка была уверена в себе, но все же страх каждый раз накрывал с головой, и в особенности её страшило то, что снова пришлось оставить Алекса одного. Ей виделись твари, которые пытаются сломать двери и, попав в дом, находят испуганного ребенка, спрятанного в подвале. Это было невозможно, Майя знала, ведь даже если они окажутся в доме, открыть люк в подвал не смогут, он был тяжелым и закрывался на несколько замков, но сердце не хотело думать логически и все терзало свою хозяйку, безжалостно подгоняя в спину.
Вечер был опасно тихим и это тревожило Майу, она действовала еще осторожнее, передвигалась медленно, словно ступала по тонкому канату. Потому, когда перед глазами возник забор военной базы, девушка даже не сразу поверила тому, что так легко достигла цели.
Оглянувшись и удостоверившись, что никто не наблюдает за ней и не преследует, девушка отыскала место, где проволока была порвана и позволяла перелезть забор почти без повреждений. Спрыгнув по другую сторону, Майя подарила себе несколько секунд отдыха и перевязала куском ткани, что всегда имелся в кармане, порезанную в нескольких местах ногу. Проклятый забор! И глупая она! Это злило девушку и немного страшило, что зомби учуют запах крови.
Найдя нужный бронетранспортер, она взобралась на высокое сидение и с облегчением захлопнула тяжелую дверь с толстым стеклом и железной решеткой. Теперь осталось самое сложное. Снести ворота. Майя была почти уверена в успехе, ворота достаточно хлипкие, мертвяки уже не раз пытались прорвать их, лишь после соображая, что еще есть забор.
Военная база была небольшой, как и их городок, и почти все военные полегли в этой неравной борьбе, также брошенные властями, как и простые люди. Благо, хоть какая-то польза от них осталась, в виде трех БТР, да бесполезного теперь секретного оружия, на использование которого против врага, жадные власти так и не дали разрешения своим подчиненным. Ещё пригодится, тем более соседи давно намекали на войну. Что нам голодные твари… хотя, возможно, и от них будет польза, ждите, скоро мертвяки и к вам перейдут.
Заведя мотор и сдав бронетранспортером назад, Майя на миг закрыла глаза и, поддержав себя боевым кличем, выжала газ до самого пола. Машина взвизгнула и на всех порах понеслась вперед. Ворота вырвало вместе с кусками бетона и девушка, круто вывернув БТР на повороте, направила его в сторону леса, надеясь, что им с Алексом и дальше будет улыбаться удача.
Увидев спотыкающиеся тени у кромки леса, Майя даже выпустила ненадолго руль и едва не врезалась в сосну. Это были они! Мертвяки!
— Только не это! Ну, почему сегодня?! Почему?!
Недолго думая, девушка направила машину на мертвяков, которых было больше двадцати, и заставила себя смеяться, когда их разбросало, а под колесами захрустели кости особо невезучих.
— Не бойся, Алекс. Все у нас будет хорошо. Я не позволю удаче ускользнуть.
Выскочив из машины, она выхватила ножи и бесстрашно кинулась на тварей, в первую же секунду снеся несколько голов. Она не боялась смерти, давно перестала бояться, и пузырек с ядом приятно холодил кожу, обещая быструю смерть.
Словно почувствовав ее уверенность, позади послышался тихий рык…
«Дружок, милый дружок», — с дрожью подумала Майя, боясь оглянуться и увидеть страшную тварь, а воображение уже рисовало окровавленного пса, с гнилыми клыками и глубокими бороздами шрамов на теле. От них еще никто не уходил! Быстрые, сильные и ловкие.
Девушка вовремя опомнилась, чтобы ударом ноги оттолкнуть подбирающегося мертвяка и, обернувшись, увидела бросающегося на нее пса…
