ГЛАВА I
Вымышленное герцогство Арверния
Пожилая вдова Д‘Марсан сидела в резном кресле напротив камина и пила отвар из трав. Герцогиня любила его принимать в главном зале замка, обычно по утрам. В родовом гнезде было много удобных и уютных комнат, но после смерти горячо любимого супруга Дайодора, самое теплое место в замке стало ее коронным.
Сегодня отвар от сердечной слабости был горьковатым-приторным, но полезным. А может, Розе-Альбине это только казалось – ей предстояло убедить наследника согласиться обручиться с выбранной для него невестой.
— Жениться? — с возмущением и негодованием произнес Теодор, свет и надежда процветающей арвернской династии, еле дослушав родительницу. — Но, маман, я ведь собрался в поход вместе с королем!
Роза-Альбина вздохнула и опустила лицо так, что косынка упала на грудь. Белая вдовья вуаль плотно обрамляла ее лицо, а золотой обруч, усыпанный драгоценными камнями, удерживал его на голове.
Мать прекрасно понимала младшего сына. Разумеется, каждый молодой благородный воин, который искусно владеет мечем, грезит о героических подвигах. А Теодор возмужал, став высоким, красивым мужчиной. У него даже черты лица изменились. Куда пропал ее сладкий мальчик с тёплыми каштановыми глазами и румянцем на щеках? А откуда этот тонкий шрам в уголке правой брови? Роза-Альбина не знала, ей показалось, она впервые его заметила. Она отвела взгляд.
— Мой дорогой, в обязанности сеньора входят не только походы и развлечения. Твоя главная миссия – оставить после себя законного наследника, — пытаясь вразумить сына, произнесла Роза-Альбина, наблюдая, как в камине догорает полено.
— Перестаньте уже упрекать меня в этом. Все сплетни, все выдумки завистников! — молодой герцог скрестил руки на груди и усмехнулся. — Кроме того, вы же не верите, что, женившись, я откажусь от похода. Я готовился к нему долгие месяцы.
— Вы сами говорили, для того чтобы войти в личную свиту охраны Его Величества, вам надо быть обрученным. Ваш покойный отец, царство ему небесное, позаботился об этом, и выбрал вам в жены дочь короля, — Роза-Альбина перекрестилась и прослезилась.
— Замечательно! Так я должен обручиться с полукровкой?! — Теодор отвернулся, рассматривая гобелен со сценой королевской охоты, где гончие догоняли благородного оленя. — Я, кажется, догадываюсь, о ком ты говоришь, и я знаю, с кем она в родстве.
Герцогиня-мать не удивилась тому, что ее сын уже все знал о своей будущей невесте. Видимо, высокие стены монастыря, где жила девушка, не были помехой для наемников Теодора.
— Латгардис – дочь короля! Неважно, что внебрачная! Главное, что она молодая, хорошо сложенная, воспитанная особа, — герцогиня была женщиной мудрой, не было еще случая, чтобы она отступила от своей цели. Но принудить сына не могла, лишь убедить.
— Если принцесса такая умная и красивая, то почему ее до сих пор не выдали замуж? Что, женихов нет, или просто не никто не хочет брать в жены полукровку? — герцог погладил свои гладкие, длинные белокурые волосы, не понимая, почему именно ему досталась эта доля.
— Теодор, вы циничны и жестоки! — Роза-Альбина поставила пустой бокал на резную подставку для ног. — Мы с вашим отцом вас так не воспитывали, и я уверена, всему виной ваши распутные похождения!
— Простите за прямоту, ваша светлость, — уже спокойнее сказал наследник, присаживаясь в кресле возле матери. — Меньше всего мне хотелось бы ссориться с вами. Но все же, может, мы подождем с браком и устроим его после похода?
— Мой дорогой, вы должны понять, что я уже не молода. Материнское сердце болит, а мое здоровье все более беспокоит меня, — герцогиня положила руку на грудь. — Я чувствую, что скоро отправлюсь к вашему отцу. Но прежде, чем я покину этот мир, хотела бы подержать на руках внука. Неужели мать, которая отдала вам всю себя, не заслужила такой награды?
Теодор задумался о состоянии маман. Неужели она действительно так нездорова, как рассказывала?
Может, это было правдой. Последние года маман то и делала, что донимала его женитьбой и наследником. Но до сегодняшнего дня все ее попытки и старания были напрасными. Теодор всегда был непреклонен в своем решении остаться холостяком. Он был уверен, ему уготована иная судьба, чем быть многодетным отцом.
— Безусловно, маман! — ответил Теодор, взял герцогиню за руку и поцеловал ее. — Вы лучшая на свете! Я не хотел оскорбить вас.
— Тогда сделайте меня счастливой, — тихо и ласково произнесла Роза-Альбина. В ее глазах сверкнули слезы. Она улыбнулась. Морщины не портили благородство ее черт, а голубые глаза ласково и с любовью смотрели на сына. — Родите мне наследника и делайте потом, что вашей душе угодно.
— Маман, вы же знаете, что ради вас я готов на все, но дайте хотя бы мне самому выбрать супругу, — Теодор давно решил остаться холостяком. Женитьба на избраннице родителей его совсем не устраивала.
— Я не понимаю, зачем вам искать невесту, если Латгардис обещана вам с детства? — герцогиня сложила руки на коленях и невинно посмотрела на сына.
Для Теодора это не было сюрпризом, но он надеялся, что после смерти отца мать забудет об этой затее.
— Маман, простите, но вы давите на меня. Я мог бы уйти в поход, не сказав вам, но я известил вас об этом, — Теодор встал и подошел к столу, где стоял кувшин с вином. Он плеснул немного темно-красной жидкости в серебряный кубок и выпил ее залпом. Герцог никогда не употреблял вино по утрам, но разговор с маман озадачил его.
— Сын мой, поймите, это выход для нас всех, — не унималась Роза-Альбина, она чувствовала, что вот-вот и стойкий бастион сдастся ее милости. — Я получу наследника, а вы – особое положение при дворе, как и мечтали!
— Но как я заставлю себя жить с женщиной, с которой не хочу себя связывать? — Теодор закрыл на миг глаза.
Герцог не мог себе представить, что рядом с ним все время будет супруга, которой нужно будет уделять внимание. А это означало, что ему придется отказаться от свободного времяпровождения.
— Жить, как вы жили раньше, главное не забывать о супружеском долге. С вашими делами вы и не заметите присутствия супруги в своей жизни, — с надеждой высказалась герцогиня, и это немного утешило Теодора. Маман, как всегда, была права.
— Хорошо, я подумаю, — успокоил ее Теодор. Пора было заканчивать этот тяжелый разговор, у него разболелась голова.
— Вот и слава богу! Латгардис прибудет завтра к обеду, надеюсь, вы будете приветливы с ней, — уже веселее заявила Роза-Альбина. – Я позаботилась о том, чтобы вашу невесту доставили в герцогство.
— Это когда я был негостеприимным? — возмутился Теодор. — Никогда я не позволял себе быть грубым с гостем в нашем доме.
— В последнее время вы стали резкими со мной, — герцогиня махнула рукой в его сторону и встала. — Ни одна мать не заслуживает такого обращения.
— Маман, перестаньте! Просто вы, женщины, любите красноречивых мужчин. Как по мне, это излишне. Я – воин, а не менестрель, — Теодор глубоко вздохнул и поставил пустой кубок на стол. Исход этого разговора совсем ему не нравился.
— Ваши слова просто невыносимы для материнского слуха. Я на вас надеюсь, не забудьте завтра явиться на обед, — довольная своей маленькой победой, Роза-Альбина покинула залу и направилась в свои покои. Разговор с сыном изрядно утомил ее.
Герцог не стал оставаться в замке и поспешил в конюшню. Лучшее средство разогнать тоску и навязчивые мысли – это пуститься в галоп на любимом Гарсоне. День подходил к концу, а Теодор должен еще успеть до заката объехать охотничьи угодья, куда он отвезет невесту для серьёзного разговора.
В свои двадцать пять лет герцог не видел себя в роли любящего мужа. От общения с одной и той же женщиной Теодор быстро уставал. О нем шла молва, как о пылком любовнике. Но все также знали, что герцог не прощал измен и предательства. У него не было недостатка в любовницах, которые сменяли одна другую, и терпели его предпочтения в любовных утехах. Для него всегда было важно скрывать все свои отношения с женщинами. Поэтому маман его крайне удивила, упрекнув в похождениях.
Возле конюшни Теодор встретил двух воинов – Бодолевоса и Адалстана. Личные охранники были верны только герцогу и исполняли его приказы. В том числе и грязную работёнку.
— Кто-то следит за мной, и все докладывает ее Светлости. Найдите мне этого доносчика, который прислуживает моей маман. Как поймаете крысу, повесить! — выговорил герцог и вышел из конюшни.
— Будет сделано, господин, — отозвался Адалстан, отдавая в руки хозяина уздечку любимого коня.
Роль хозяина земель не тяготила Теодора, а наоборот, доставляла удовольствие. Молодой герцог, как и его отец, стремился к порядку и справедливости. Ничего не проходило мимо Теодора, он был всегда извещен о событиях в своих землях.
Имея герцогский титул, Теодор, разумеется, должен родить наследника. Многие знатные династии пытались породниться с его семьей, предлагая ему в жены своих дочерей. Но родители всегда с осторожностью выбирали для своих сыновей спутниц, не опираясь на чувства и горячую голову. Поэтому Теодор не понимал, что такого особенного было в нищей полукровке, что даже его отец потерял свой хладнокровный разум и помолвил их?
ГЛАВА II
Опасаясь за невестку, Роза-Альбина отправила за Латгардис в монастырь охранников, забрать ее и увезти в безопасное место. Герцогиня боялась, что Теодор может выкрасть девушку из монастыря и избавиться от нее, так как Латгардис стала помехой для его планов.
Рано утром настоятельница разбудила девушку и велела быстро одеваться.
— Вставай, дитя мое, ее Светлость герцогиня Роза-Альбина распорядилась забрать тебя!
Латгардис, долго не думая, оделась и собрала вещи в небольшой сундучок. У ворот монастыря ее ждала колесница, украшенная широкими серебряными пластинами с изображением единорога. Должно быть, это был герб династии Д‘Марсан, решила девушка, пообещав себе изучить все, что касается ее будущего супруга.
Пришлось в спешке попрощаться с сестрами и настоятельницей. Аббатиса заключила девушку в свои крепкие объятия, но почему-то не хотела отпускать.
— Помни, наши двери для тебя всегда открыты. Если будет трудно, ты всегда можешь вернуться. Да хранит тебя Господь!
Настоятельница поцеловала Латгардис и, перекрестив, отпустила.
Путь в герцогство Арвернию был долгим.
Конвой ехал по безопасному маршруту, которым пользовались ещё древние римляне. Всю дорогу Латгардис думала о том, что же ее ожидает впереди. Каким человеком окажется ее жених?
Девушку очень радовало то, что она выйдет замуж за молодого человека, а не старого, отвратительного мужчину, как ее отец.
Едва Латгардис подумала о короле, как сразу вспомнила свое совсем не легкое детство.
Все, что ей пришлось пережить, произошло по вине ее алчного отца.
Она родилась в день солнечного затмения в цитадели Каркассо. По рассказам священника Назария, в то страшное время король все время отсутствовал, он вел войны с франкскими князьями из-за приграничных земель. В Каркассо царили беззаконие, нищета и болезни.
Ее мать звали Гретхен. Она была дочерью вождя из племени вольков, живущих у подножия Пиренейских гор. Когда Гретхен исполнилось пять лет, её племя поработили и продали знатным римлянам.
Отцом Латгардис был Амаларих – король из древней гутонской династии. Он был достославным воином, с длинными вьющимися волосами, пронизывающими синими глазами и широкими плечами.
Ее родители встретились на празднике жатвы, который проходил в цитадели. Гретхен как раз исполнилось четырнадцать лет, и она в первый раз пришла на пиршество. Она была высокой, робкой красавицей и её выбрали королевой жатвы.
Дальше все произошло как обычно, молодой воин с горячей кровью не смог пройти мимо обольстительной красотки, и Гретхен стала его любовницей. Ходили слухи, что она – чародейка, околдовала короля, и он потерял голову.
Но Назарий говорил, что на самом деле Амаларих просто был безумно влюблен. Он подарил Гретхен драгоценную брошь с гранатом в виде ворона – символ гутонской королевской династии.
Вскоре Гретхен узнала, что в положении, и ее роль выросла многократно. Король надеялся, что родится наследник, который укрепит его власть.
В день, когда Латгардис родилась, Амаларих вел ожесточенный бой на границе Тулузы. Но это не смогло помешать ему вернуться в Каркассо. Король был глубоко потрясен тем, что любимая не пережила мучительные роды. Он потерял надежду иметь наследника, но и Тулуза пала под натиском врагов.
В полном отчаянии король отказался от своей дочери. Даже капеллан не стал крестить новорожденную малютку. Сжалилась над ней старая повитуха, которая отдала ее богатой бездетной семье виноделов.
Когда Латгардис исполнилось пять лет, ее приемные родители состарились, заболели и не могли более заботиться о ней. Опасаясь, что девочку может настигнуть судьба матери, чета виноделов решила, что будет лучше отдать Латгардис в монастырь.
За монашеской черной сутаной светлые волосы будут надежно спрятаны от людских глаз. Богатая чета была готова отдать все, что у них было, тому, кто возьмёт на себя воспитание девочки.
Латгардис хорошо запомнился момент, когда аббатиса отказалась принять ее под святую защиту. Ведь в Каркассо из-за ее светлых волос девочку считали отродьем из сатанинского племени. Монашки знали о происхождения Латгардис и не желали брать на себя бремя хранить эту тайну.
Приютить сироту не побоялся Назарий, христианин, который не страшился никаких проклятий. Священник отстриг ей волосы и спрятал у себя в старой келье.
В двенадцать лет с Латгардис произошёл случай, изменивший ее нелегкую судьбу, внезапно и необратимо. Они с Назарием поехали на свадьбу в Нарбонну, где король обручился с принцессой Клотильдой, дочерью франкского короля. Священник всегда говорил, что принцессе надобно жить при отце в крепости, а не скитаться по миру, как прокаженной.
Король был удивлен внезапным появлением дочери, ибо думал, что его ребенок умер еще в младенчестве. Амаларих не стал отвергать девочку, но и не полюбил.
— Как это возможно, что дочь может быть настолько похожа на свою мать! — король явно имел ввиду проклятые светлые волосы. Вот только он не заметил, что у дочери такие же надменные, холодные синие глаза, как и у него.
Ларгардис опустила взгляд и почтенно присела. Назарий очень рад и погладил девочку по голове. Он сделал все, чтобы Латгардис выглядела благородно. Она была одета в длинное, льняное, бордовое платье и башмачки. Рукава, подол и пояс отделаны синей тесьмой и расшиты бисером. Длинная коса перевита нитями жемчуга. На платье красовалась брошь в виде ворона.
Необычная внешность девочки очаровала не только короля. По левую руку от него восседал важный благородный мужчина.
— Как ваше имя, прелесть? — он спросил ее, наклонившись вперед.
— Латгардис, — ответила она, смотря на человека и замечая нечто общее во внешнем облике. Светлые волосы и васильковые глаза. Если бы ей пришлось отгадывать, кто из этих величественных мужчин ее отец, то она, не сомневаясь указала бы на благородного гостя.
— А сколько тебе лет Латгардис? — продолжал расспрашивать ее на первый взгляд добрый мужчина, от которого исходили тепло и доброта.
