ПРОЛОГ
Это (не) придуманная история, рассказанная героиней «Икс». Естественно, настоящие имена и место действия изменены и в сюжет добавлены мелкие детальки от автора. Возможно, этой истории и не было бы, если бы в жизни все шло так, как задумала главная героиня. Кое-что случилось в ее жизни, что изменило весь сюжет будущего. В худшую или лучшую сторону — жизнь покажет.
ГЛАВА 1
Шотландия, г. Форфайр, когда-то очень давно
Я поставила тяжелый чемодан на крылечке и, оглянувшись по сторонам, постучала в двери коттеджа, где жила моя тётя Элиза. По идее, спустя почти три года обучения в институте на экономиста я должна была сначала появиться в родном доме.
К сожалению, я сейчас была в немыслимо сложной ситуации и не знала, что делать и как дальше жить. Чувствовала себя голубкой с поломанными крыльями. Покинув шумный Эдинбург, я решила поехать в провинциальный городок, где жили мои близкое родственники.
На тот момент, как и в личной жизни, в моей голове царил кавардак.
Больше всего я боялась гнева отца, что он выгонит меня из дома. Чтобы как-то избежать семейного скандала, я осмелилась рассказать о своей сложной ситуации именно тёте. Потому что только с ней в семье у меня были хорошие отношения, я ей доверяла.
Элиза открыла дверь и удивлённо воскликнула прямо на пороге.
— Ой, Эвелин, ты вернулась? — тётя взяла чемодан и впустила меня внутрь, тут же бросившись крепко обнимать.
— Здравствуй, тётушка!
Я немного отстранилась. Она удивилась и нахмурила брови. Её руки скользнули по моему слегка округлившемуся животику.
— Ты что, дорогая, беременная?
Элиза уставилась на меня и прикрыла рукою рот. Я прекрасно понимала, что ввела её в шок. Естественно, она этого совсем не ожидала от любимицы, примерной и хорошо воспитанной девочки из очень состоятельной семьи.
— Да, так вышло...
Я скинула капюшон светлого макси-плаща и шагнув внутрь, тяжело вздохнув. На глаза навернулись слезы. Я очень надеялась, что крестная меня поймёт.
— Что значит, так вышло? Кто отец ребёнка? — ошарашенно смотрела на меня Элиза.
Я вошла в гостиную и села на диван. Стянув с шеи шелковый платок и немного промолчав, ответила:
— Пока не могу сказать, прости!
— Ладно, это тот, кого я знаю? — тётя взяла из пачки длинную сигарету и закурила. Внимательно посмотрела на меня светло-зелеными глазами.
— Нет, — категорично ответила я, ведь моих сокурсников из института она вряд ли знала.
— Уже хорошо!
Элиза перекрестилась, облегченно выдохнув. Я понимала почему. Не было ничего страшнее, есть бы отцом моего ребенка оказался лучший друг моего брата или, еще хуже, компаньон отца по торговым делам.
— Ничего хорошего, поверь, — я откинулась на мягкую спинку дивана и на пару секунд закрыла глаза.
Голова болела, меня тошнило, и я устала от долгой езды в автобусе. Кроме воды, в меня ничего не лезло. У меня уже руки тряслись не так от нервоза, как от голода.
Поправив клетчатое платье с длинными рукавами, тётя села напротив, стараясь выпускать дым в другую сторону.
— Родители знают?
— Нет, — меня трясло от страха при мысли о том, как отреагирует отец и его выскочка, молодая жёнушка, моя мачеха.
— Я могу тебе точно сказать, что для твоего отца это будет большим ударом. Черт! Леонард будет в страшном гневе. Ты же знаешь, как для него важна репутация и доброе имя нашей династии. Твой отец так хотел, чтобы ты стала невестой старшего мальчишки губернатора, уже вроде как обсуждали детали помолвки, — тётя думала, медленно курила и смотрела в окно.
Слёзы застыли в моих глазах. Это было больно слышать. Однако она была права. Когда в колледже я встречалась с одноклассником, отец постоянно орал на меня, что, если я залечу, он вышвырнет меня жить на улицу. А моя молодая мачеха не любит детей, поэтому у них с отцом нет общих отпрысков. У отца только я и мой сводный брат. Но мачехе это не мешает.
— Поэтому я не хочу не только им об этом говорить, а даже дома появляться, знаю, что меня ждет. Так какая разница?!
— Не думай пока об этом. Оставайся у меня, а дальше мы решим, что делать, — Элиза шмыгнула носом.
— Спасибо тебе.
Последовала минутная пауза.
— О, прости дорогая, ты, наверное, устала, — опомнилась тётя и затушила в хрустальной пепельнице остаток сигареты.
— Да, я бы не отказалась, особенно хорошенько выспаться, — согласилась я.
— Давай я попрошу приготовить нам обед, а ты пока сходи и переоденься, — Элиза пошла на кухню, которой она редко пользовалась, потому что не готовила сама. Как обычно, сейчас позвонит своей домработнице, та прибежит и приготовит нам обед, или уже ужин.
Я пошла на второй этаж, где располагалось несколько спален, тётина и гостевая. Хотя эта комната давно уже моя, потому что Элиза мне не просто тётя, сестра отца. Она с детства для меня как родная мама, с тех пор как не стало моей. Я часто проводила у неё время на каникулах и по выходным.
Я положила чемодан на кровать и достала плиссированное розовое платье, единственное, которое мне было как раз, и переоделась. Зашла в ванную комнату и помыла соленое от слез лицо.
Посмотрела в зеркало и пригладила мокрыми руками каштановые пряди. Мои темно-серые глаза потускнели, под глазами образовались темные круги. Лицо похудело и побледнело. Скулы выделились и веснушек стало больше. И не спасала ни коралловая помада от «Шанель», ни яркие зеленые тени.
Когда я спустилась, на кухне уже вкусно пахло.
Элиза сидела на диване, но уже со стаканом виски.
— Может, все-таки признаешься, кто отец ребёнка? А то мне страшно от твоего секрета. Просто я боюсь, что этот папаша может оказаться человеком из нехорошего круга.
Это было так забавно слышать. Элиза, наверное, думала, что, как и её, всех остальных женщин привлекают опасные типы. Поэтому тётку так трясло. Нет ничего хуже, чем попасть в лапы подобного мужчины.
— Не беспокойся, он не из нашего круга и вообще даже родом не из Форфайра.
— Он богат и знатен или?
Это был банальный вопрос. Я училась в самом престижном институте округа. Или она подозревала, что я могла связаться с бедным механиком?
— Да! — ответила я и тяжело вдохнула.
— И он узнал, что ты залетела, и послал тебя на все четыре стороны? — предположила она реальный исход моей истории.
— Нет. Я не успела рассказать ему об этом. За день до того, как я узнала о своем положении, он уехал. И с тех пор я больше о нем ничего не слышала, — я пошла на кухню и села за стол. Так вкусно пахло макаронами и томатным соусом, что у меня потекли слюнки.
— А ты, конечно же, ни с кем не посоветовавшись, оставила ребёнка, — тетя села напротив меня, как судья, и я приготовилась к тому, что меня сейчас будут допрашивать против моей воли.
— Это мой выбор! — категорично ответила я и выпила стакан с газированным яблочным соком.
— Ладно. Меня интересует вот что, это чудо — результат любовного романа, или? — Элиза допила последний глоток янтарной жидкости.
— У нас была любовь, и мы два года были вместе! — я смущенно опустила глаза.
— Слушай, дорогая, ты, как всегда, можешь мне довериться. Скажи, кто он, и, может, я помогу тебе найти его, — поступило предложение от тёти.
— Как?
— Ну, если узнаю, кто это и в каких кругах он крутиться, чем живёт и дышит, в целом, что за человек… — придумывала на ходу тётя.
— Я даже не знаю, как он к этому отнесется, когда узнает о моей беременности… — задумалась я.
— Ну, тут два варианта. Если мужику было просто весело, и он развлекся с тобой, то даже будет рад, что ты сама исчезнешь. Так ему не придется рассказывать тебе сказки о разрыве отношений. Второй — если ты ему хоть чуточку небезразлична, он женится на тебе, чтобы избежать позора…
Суровая правда, от которой мне показалось, что даже сок загорчил.
— Да так, наверное, и есть, — согласилась я, ковыряя вилкой в макаронах.
— Ну а что с твоей учёбой? — начался следующий раунд.
— Я закончила практику. Теперь осталось сдать главный экзамен, он будет через шесть месяцев. Вернусь в институт и сдам. Думаю… — я начала потихоньку есть.
— А отец хоть про это знает?
— Я позвонила ему и сказала, что закончила семестр на отлично, — ответила я.
Еда не лезла. Меня тошнило. Тошнило от всего, через что мне предстояло ещё пройти. Еле справившись с макаронами без соуса, я допила сок и поднялась.
— Ладно, я пойду отдыхать.
— Но ты ничего не съела! — громко возмутилась Элиза.
— Спасибо! Ничего не лезет…
Я захватила стеклянный графин с водой и пошла наверх. Откинула дневное покрывало на кровати, задвинула темные шторы и легла спать. Голова кружилась, в душе застыла боль разочарования.
Где же Арни, почему он так внезапно пропал?
Я так устала, что не могла больше думать и крепко уснула.
ГЛАВА 2
Проснулась от шума внизу. Кто-то очень громко разговаривал. Я услышала голос брата и вскочила, сердце бешено застучало. Встала и выглянула с лестницы вниз. Тётя стояла и курила, её рука дрожала. Майкл нервно ходил взад-вперед.
— Черт! Черт! Черт! Этого ещё не хватало! — громко ругался он.
— Успокойся и не ори, она отдыхает! — успокаивала его Элиза.
Я медленно спустилась к ним по лестнице. Чему быть, того не миновать, не оторвет же он мне голову.
— Майкл!
Брат повернулся и посмотрел на меня сверху вниз.
— Что ж это такое а... Иди ко мне, мое солнышко! — брат крепко обнял меня, и я разревелась. — Скажи, если он обидел тебя, сделал тебе больно, я размажу этого подонка, как клопа!
— Может, не стоит, а то мы не знаем, кто этот папаша, — усмехнулась тётя и добавила виски в стакан.
— Скажи, кто он? — Майкл взял мое лицо в руки и серьезно посмотрел мне в глаза.
— Вы его все равно не знаете! Он мой сокурсник… — меня трясло, и я не переставала реветь. — Пожалуйста, перестаньте меня допрашивать, мне и так плохо…
— Эй, детка, посмотри на меня. Ты сделала все правильно. Лучше я узнаю об этом, чем отец со своей мегерой. Поверь, они вытрясли бы из тебя его имя!
Слезы катились градом. Не самом деле я страшно боялась произнести его имя. Но мой сводный брат и тётя были в чем-то правы. Я сделала глубокий вздох.
— Ты поможешь мне уехать куда-нибудь подальше? Я не хочу, чтобы все наши знакомые и родственники ходили и тыкали в меня пальцем.
— Конечно! Есть один вариант, я давно собирался на побережье к родственникам. Там есть старый домик, где жили наши бабушка и дедушка. Отец забросил его и вообще не бывает там.
— Ах да! Там, кажется, живут наши родственники. Они с твоими родителями не общаются и не имеют ничего общего с торговлей твоего отца, — подтвердила тётя.
Я выдохнула.
— Хорошо.
— Побудь пока у Элизы. Я улажу свои дела и лично отвезу тебя, — он поцеловал меня в лоб.
— Спасибо, Майкл!
— Постарайся не волноваться, тебе сейчас вредно.
Брат взял шляпу со ступенек, надел и вышел, громко стукнув дверьми.
Элиза стояла и смотрела в пол.
— Зачем ты рассказала Майклу, я бы сама это сделала. Я доверяла тебе, — я чуть не расплакалась.
Возможно, тётя думала, что она правильно поступила. Но я была уверена, что она просто испугалась. Испугалась гнева моего отца, ведь он оплачивает ее содержание. Я ошиблась, Элиза никогда не пойдет против моего отца. Как мне теперь ей дальше доверять? Где гарантия, что она уже не сообщила моему отцу, если рассказала брату?
Но Элиза меня словно не слышала и настаивала на своём.
— Ты должна сказать нам, кто отец ребёнка. Прошу тебя, скажи, мы должны быть ко всему готовы!
— Верно, крестная, ко всему! Поэтому я ухожу. Прости, в твоем доме оставаться слишком опасно… — я пошла наверх.
Элиза, естественно, за мной.
— Подожди, Эвелин! Прошу тебя!
Я едва успела добежать до уборной, и меня вырвало. Мне было так плохо, так больно, низ живота сильно тянуло.
Элиза помогла мне подняться и лечь на кровать. Я скрутилась под одеялом, слезы продолжали литься градом.
— Я сбегаю за врачом. Хорошо?
Элиза зажгла светильник на столе. Осенив крестным знамением, она оставила меня.
Следующие два дня я пролежала в постели. Я была сама не своя и не могла найти себе места, пока находилась у тёти дома. Мне было ужасно страшно, представлялось, что вот-вот явятся мои отец с мачехой и насильно отвезут в женскую клинику, избавиться от моего малыша. Этот страх преследовал даже во снах.
Вскоре меня посетил Майкл, он все организовал для моей поездки на побережье. Но в таком состоянии я не могла ехать. Меня продолжало рвать.
Слава богам, местная акушерка дала мне выпить какое-то полусладкое лекарство и строго наказала хорошо питаться. Ее совет очень хорошо помог, рвать меня перестало через несколько дней. Потом проявился просто зверский аппетит, особенно на мясное. Но я боялась, что могу с этим переборщить, поэтому ела маленькими дозами, растягивая их на весь день.
Проведя несколько дней в постели и пережив сильную рвоту, я перестала думать о Арни. Стала больше заботиться о себе. Акушерка сказала, если я буду нервничать и сильно тревожиться, ребенок родится нервным.
Звонить Арни было бесполезно, никто не брал трубку. Я написала ему письмо и сообщила, где он может меня найти. Но дни мучительно тянулись, а от Арни не было никакой весточки.
Я старалась глушить в себе все чувства к Арни, просто сидела и плакала. Так мне становилось легче. Кроме того, я начинала подозревать, что с ним что-то случилось в столице. Ну не может человек просто так взять и пропасть без вести!
ГЛАВА 3
Когда мне стало немного легче, я перестала ждать ответа от любимого. Возможно, уже бывшего. Арни либо прочитал мое письмо и сделал свои выводы, решил за нас и без меня.
Либо он его не прочитал…
В душе все еще жила надежда, что Арни появиться на пороге и предложит мне выйти за него замуж. Скажет, что он по-прежнему любит меня и рад нашему маленькому счастью.
— Когда мы поедем на побережье? — спросила я Элизу.
Она достала с чердака старый чемодан с моими детскими вещами. Который следовало перебрать, но у меня не было желания. Я же хотела только одного, как можно быстрее уехать отсюда.
— Скоро солнце, у Майкла много дел на работе. Как он освободится, так вы сразу поедете, — тётя перебирала детские вещички, и самые маленькие бросала в тазик для стирки.
— Почему только мы? Ты разве не поедешь? — я удивилась почему. Разве она не хотела бы развеяться в поездке на побережье?
— Нет. Ты что?! Мы не общались с теми родственниками лет двадцать.
— Что такого страшного случилось между вами?
— Не между нами, а между твоим отцом и старшим дядей Джорданом. Ты знаешь, твои бабушка и дедушка были сильно верующими. Они были против того, чтобы твой отец связывался с опасными людьми ради своего дела. Хотели, чтобы все мы оставались жить в общине по их уставам.
— А почему ты не осталась в общине? — мне было непонятно, почему она уехала из родного дома.
— Ну, я тогда собиралась замуж, и твой дедушка был сильно против, поэтому уехала вместе с твоим папой, — рассказала тётя и ушла с тазиком в уборную.
Акушерка приходила по вечерам, осматривала меня. Успокаивала, говорила, что все хорошо и с малышом, и со мной, но я слишком тощая и мне нужно больше есть. А ведь мне предстоит пережить роды, на которые нужно много сил, а потом кормление грудью.
Все это, конечно, было интересно и нужно. Но я все еще жутко переживала.
