— Звучит пугающе.
— Обнадеживающе, а не пугающе! — Сага протянула мне очередной кувшин. — Если вы не хотите, чтобы я…
Единственное, чего я сейчас точно не хотела, так это слушать байки о великом мессии. Пророчества и прочая ерунда меня не волновали. Я в это не верила, хотя драконы, магия и то, что произошло в последние несколько часов, немного пошатнули мою уверенность.
— Кто такой Дайрат?
Такого вопроса Сага не ожидала, я ее застала врасплох. Девушка выпрямилась, поджала тонкие губы и опустила взгляд, затем облизала их и тяжело выдохнула. Саге не хотелось отвечать, но уважение перед “принцессой Калерией” пересилило ее нежелание:
— Вам арл Ридус сказал?
— Он… Он называл это имя. Мы наткнулись на каких-то охотников, которые на нас напали, — уклончиво ответила, до противного скрипа оттирая свою кожу. У меня были странные ощущения, которые я пока не понимала. Легкое ощущение дежавю. — Так кто такой Дайрат?
— Дракон.
— Здесь у каждого дракона есть имя?
— Нет, — Сага покачала головой. — Он из первых драконов. Тот, у кого есть разум. Таких осталось не очень много. Вернее… Дайрат — один из самых первых драконов, самый древний. И самый сильный. Когда-то он был самым мудрым, когда-то. Все изменилось чуть больше двадцати лет назад.
— Что же тогда случилось? — я напряглась. По телу будто волна тока прокатилась. Я задним местом ощущала, что сейчас что-то пойдет не так, что-то случится. — Что произошло двадцать лет назад?
— Сгорел королевский дворец. Погибли король Мортен и королева Тира, погибла их дочь… Калерия. Выжил только старший сын — Ридус.
Я едва успела схватится за бортики лохани, чтобы не сползти на самое дно, но воды успела хлебнуть. Испуганно закашлявшись, прижалась к грудью к левому бортику. Мокрые волосы свесились на лицо, убрав их, уставилась на Сагу.
— Что?
— Дайрат сжег королевский дворец. Он будто обезумел! Все это время мы думали, что выжил только Ридус. Несколько лет назад наставник Скельд нашел что-то, что убедило арла Ридуса в том, что его младшая сестра жива.
Ридус мой брат? Вот такого я не ожидала! Ну, можно не бояться того, что мне придется за этого самого Ридуса замуж выходить. От такой мысли я отмахивалась как могла.
— Значит, Дайрат до сих пор пытается убить Ридуса? И… и будет пытаться убить меня?
— Он не хочет, чтобы великие двери открывали.
— Те, что я должна открыть? — изрядно замерзнув, снова залезла в воду по самую шею. — Что за этими воротами?
— Никто не знает… — Сага пожала плечами. Она никогда не задавалась таким вопросом, ее всегда устраивало то, что там было спасение всего их мира. Другое и не важно. — Но в древних писаниях это место описывают как самое лучшее место, где нет голода и болезней, где все заблудшие души найдут покой.
— А драконы? Они и есть эти заблудшие души?
— Они хуже… Их становится все больше и больше. Они дичают и плохо подчиняются. Сжигают деревни, даже города. От них никакая магия не спасет.
— Так почему же Дайрат не хочет, чтобы эти двери открыли? Боиться сам умереть?
— На этот вопрос лучше всего ответит он сам, только не советую к нему приближаться. Он собрал вокруг себя приспешников, которые поддерживают его. Последние три года наше королевство страдает не только от атак диких драконов, но и от войны, которая испепеляет все на своем пути… Мы устали. Думаю, что все хотят только одного — мира.
И покоя.
Бремя ответственности придавило меня не хуже гранитной плиты. Воздух буквально растворился в легких, и не резко стало нечем дышать. Все услышанное плохо укладывалось в голове, я не понимала и не принимала такую правду, если, конечно, она была правдой. Ощущение нереальности меня не покидало.
Не походил Дайрат на безумца. Если он не хотел, чтобы эти ворота открыли, так в чем проблема? Он мог бы убить меня еще там, на площадке. Зачем было спасать? поить тем странным зельем? Зачем?
— Нелегко такое услышать?
— Да… Нелегко. Я потеряла свою семью там, чтобы обрести здесь… что? Брата?
— На этот вопрос, арла, я ответить не могу. Простите.
Не ждала я ответа. Это был риторический вопрос. Один вопрос из целого вороха вопросов, которые вспыхивали один за одним, вызывая у меня мигрень. Я даже в виски впилась, слегка массируя их, только это мало помогало, лишь сильнее зубы сводило.
— Принцесса Калерия, ваш брат вам лучше все объяснит. Вы должны ему все эти вопросы задать. Наверное, у него будут ответы.
Догадка осенила меня слишком резко.
— Сага, когда сгорел дворец? Двадцать с лишним, это сколько?
— Двадцать один год назад, арла.
— Двадцать один?
— Да, арла. В тот день родились вы.
Вечера оказались тут холодными и негостеприимными. У меня зуб на зуб не попадал, хотя в камине вовсю гудел огонь. Я залезла, наверное, под десяток одеял и покрывал, но теплее не становилось. Напрасно ждала, что зубы перестанут стучать и пугать меня своим грохотом.
В голове и в душе был такой кавардак, что впору было реветь, только вот мне не плакалось. Я хмурила брови, смотрела на огонь и зло поджимала губы.
Ветер завывал так устрашающе, будто там стая волков под стенами собралась. То ли я была так напугана, то ли что, но спустя какое-то время я и вправду стала различать более острые и громкие завывания. Их не мог перекрыть ни ветер, ни рев огня. Теперь мне стало совсем не по себе. Я даже встала, чтобы посмотреть в окно.
Густые сумерки разливались по молодому лесу, скрывали крыши домов и не давали мне разглядеть ничего во внутреннем дворе. Даже неверный свет факелов не мог справиться с такой чернотой. Что же тут творится ночью? Дальше собственного носа ничего не видно?
Вой стал совсем уж пронзительным. Я попыталась плотнее закрыть ставни, но левая половинка не поддавалась. Пришлось чуть приспустить толстое одеяло и высунуться в окно.
— Давай же, ну! — беспомощно цеплялась продрогшими пальцами за холодное дерево и злилась. Сага спала по соседству, нас разделяла только стена. Неужели придется звать ее? — Что за подстава? Закрывайся давай, тупая деревяшка! Ну!
Жесткая грубая ладонь до боли сжала мое запястье, охнув, чуть кубарем не вылетела из окна, потому что кто-то буквально повис на мне. Уперевшись коленями и свободной рукой, испуганно закричала, но тут мой рот накрыла волосатая ладонь. Толчок в грудь выбил весь воздух, заваливаясь назад. На пол я грохнулась, сильно приложившись затылком об пол. От боли в глазах потемнело.
Чьи-то пальцы впивались в мое лицо, глуша любой крик. Вытаращив глаза, хотела их прикусить, но застыла от изумления. Мужчина заметил мою реакцию и белозубо улыбнулся, глаза его вспыхнули янтарным светом.
— Тихо, тихо, Калерия, я тебе вреда не причиню! Когда я уберу руку, ты ведь не будешь кричать?
Я отрицательно мотнула головой и судорожно сглотнула. Теперь грызть мужскую руку мне не очень хотелось, тем более она была не очень чистой.
— Хорошо. Раз… два… три…
Почувствовав свободу, я глубоко вздохнула, а затем закашлялась. Утирая рот ладонью, морщилась и, кривясь, смотрела мужчине в лицо. Сейчас он выглядел несколько иначе, чем в нашу первую встречу.
— Кто ты и что тут делаешь?
— Пришел проведать спасенную принцессу!
Мужчина соизволил слезть с меня, отряхнуться и протянуть руку. Я встала и потерла ушибленный затылок, затем с трудом поборола желание ударить желтоглазого незнакомца.
— Я Олвар, принцесса.
— Олвар? — прищурилась и отошла назад, позволяя красноватому отсвету камина лучше вычертить фигуру и лицо мужчины. — Зачем ты пришел проведывать?
— Дайрат настоял.
Олвар сделал шаг вперед. Мужчина был гораздо выше меня, коренастый и плечистый. Даже через грязную рваную одежду можно было различить налитые силой и мощью мышцы. Лицо приятное, с чуть хищным выражением. Черные волосы собраны в хвост, несколько прядей выбились и придавали Олвару немного злодейский вид.
— Дайрат?
— О! Похоже, что тебе уже успели рассказать байку про летающую змейку, которая сожгла королевский дворец? — в голосе мужчины плескался океан сарказма. — Наш достопочтенный король еще не одарил тебя своим присутствием?
— Нет, — нахмурилась и сжала кулаки. — А ты не очень уважительно относишься к королю и ему подобным!
— С чего бы это? — Олвар осклабился и потер руки. Расправил плечи, запрокинул голову и шумно втянул носом воздух. — Надо мной нет королей и никому я подчиняться не собираюсь. Уже тем более такому… слабаку.
— Твое пренебрежение, почему-то, меня не коснулось…
— Ты другая, принцесса, — Олвар косо посмотрел на тебя. — Ты виделась с наставником?
— Наставником? — непонимающе переспросила. — Скельд? Да?
— Да, он… — Олвар напрягся и угрожающе приподнял верхнюю губу, обнажая зубы, которые были очень похожи на клыки. — Трусливая тварь!
— Нет, с ним не говорила.
— Значит, я успел вовремя… — Олвар резко подошел ко мне. Затхлый звериный запах ударил в нос. — Держи. Надень это.
Мужчина положил одну руку мне на плечо, а второй протянул мне странного вида кулон. На темном длинном шнурке висел полупрозрачный камень. Обработки никакой не было, просто камень, в котором просверлена дырка, и шнурок. Минимализм.
Олвар требовательно смотрел на меня исподлобья, ожидая, когда же я возьму этот подарок. Пришлось протянуть ладонь и взять этот кулон.
— Что это? И зачем?
— У Скельда есть вредная привычка, он любит людям в голову забираться. Дайрат хочет, чтобы твой разум оставался свободным.
— А чего хочешь ты? — с вызовом посмотрела Олвару в лицо.
Напряжение между напоминало прохудившуюся проводку, разве что искры не летели. Мне все еще хотелось дать Олвару кулаком куда-нибудь за такое неожиданное вторжение, а мужчина гипнотизировал меня, разглядывая мою белую ночную рубашку. Залившись румянцем, подумала о…
— Уйти отсюда. Как можно быстрее. Там мои друзья внимание отвлекают, не стоит подвергать их жизни опасности, — Олвар обернулся и посмотрел на окно. Затем склонился ко мне, так близко, что мы чуть носами не соприкоснулись и вкрадчивым бархатным голосом повторил: — Держи это при себе.
— Обязательно! — кивнула и молча добавила про себя, что свое мнение я буду держать там же.
— Намучается с тобой Дайрат… — Олвар склонился еще ниже, смотря мне в глаза. — Ох, намучается!
— Да я, как бы, не просила ни о чем таком, — поражаясь собственной наглости и смелости хрипло пробормотала. — Я вообще жила себе прекрасно в своем мире, где существуют шубы, батареи и центральное отопление! Где не нужно морозить уши в собственной спальне! И меня все устраивало, даже работа в самой обычной забегаловке! — выпалив, ткнула Олвара в грудь. — Представляешь! Уж лучше бы Андрей меня чихвостил за сгоревший кассовый аппарат.
— Уверен, Дайрат, не смотря на все свои недостатки и разговоры про полную беспомощность, может тебе это устроить. Если…
— Если? Есть какие-то условия? — даже задохнулась от возмущения. — Это какая-то садистская игра! Украсть меня из моего мира, принести сюда, чтобы потом условия ставить. — Даже так?
— Нет, принцесса, — Олвар щелкнул меня по носу. — Если ты захочешь вернуться в тот мир, до Дайрат сделает это. Только ты для начала доживи до этого светлого мгновения.
Я не любитель чтения классики, особенно ее цитирования, но тут впору было вспомнить Ильфа и Петрова: и тут Остапа понесло. Меня начало трясти, я чуть палец не сломала, усердно им тыча в грудь Олвара.
— Почему я должна не дожить? Что ты знаешь и почему мне это не говоришь?
— Легче, Калерия! Легче… Успокойся, — на этот раз Олвар удержался от щелчка. — Я не тот, кто должен тебе это все рассказывать. Во-первых, я многого не знаю, во-вторых, это не мои тайны, а тайны королевского рода…
— Дайрат… он… тоже? — вытаращив глаза, еле слышно бормотала. — Ты на это намекаешь?
— Конечно. Я и не намекаю, говорю то, что тебе вряд ли расскажут в этом дворце: Дайрат имеет полное право быть королем, только его на трон никто не пустит.
— Ради этого он все устроил?
— Для перепуганной пташки щебечешь ты очень громко, Калерия! И задаешь очень много вопросов. Меня попросили только передать тебе это, — Олвар ткнул пальцем в амулет, — всего-навсего. Ты со всей этой занудной ерундой к Дайрату обратись, он у нас самый умный. Я по другой части…
Меньше всего сейчас я нуждалась в поцелуях, тем более таких наглых, жадных и грубых! От такой напористой ласки у меня губы заныли, а голова кругом пошла. Я стиснула в руках рваную рубаху мужчины, будто хотела этого наглеца тряхнуть.
Глоток свежего воздуха прогнал дурман, губы защипало до слез. Яростно дыша, сощурилась, серьезно задумываясь о пощечине, но вместо этого растерянно протянула:
— Почему от тебя так псиной воняет? Ты что, совсем не моешься?
Олвар опешил от такого замечания. Округлив глаза, он расплылся в довольной улыбке и переспросил:
— Чем воняет?
— Псиной, — склонилась и принюхалась, — да, от тебя воняет мокрой, потной псиной.
Морща нос, старалась не дышать. Запах и правда был едким. Тоже мне герой-любовник. Тут не только про отопление не слышали, но и про гигиену с дезодорантами. Трудно будет ребенку двадцать первого века жить в таком месте.
— Правда? — Олвар оглушительно захохотал, прикрыв руками рот. — Мокрой псиной? Ты говоришь это перевертышу, который не так давно был настоящим волком?
— Перевертышем? Оборотень что ли? — сглотнула ком в горле и опасливо понизила голос. — Так это вы там выли?
— Мои друзья. Отвлекали внимание, чтобы я тебе успел тебе весточку от Дайрата передать, — Олвар улыбнулся мне в последний раз и направился к окну. — Носи и не снимай, иначе станешь очередной жертвой… Об этом тебе никто не расскажет, даже Дайрат, но ты не первая, кого пророчили в наследные принцессы.
— Об этом вы тогда говорили на площадке? Да?
— Да, но тебе не о чем беспокоиться. Не каждая способна отразить пламя дракона и не пострадать. Помни про кулон, и Скельд тебе не будет страшен. Чтобы ни говорили, а именно он самый жуткий человек в этом дворце. Ридус по сравнению с ним беспомощный ребенок.
Это были последние слова Олвара. Решив, что он и правду сильно задержался, ловко забрался на низ рамы, заменяющей подоконник, помахал мне рукой и… спрыгнул. На секунду растерявшись, я застыла на месте, потом спохватилась и кинулась следом. Высунулась в окно и с облегчением проводила взглядом серебристое пятно, которое очень быстро удалялось от дворца. Олвар не соврал, он и вправду был оборотнем.
Руки и ноги окончательно отнялись. Я надела кулон и спрятала камень под рубашку, затем подошла к камину, присела рядом и протянула замершие руки к огню.
Дверь хлопнула неожиданно. Сага в длинной накидке стояла в дверном проеме и удивленно смотрела на меня.
— Арла, все впорядке?
— Да. Кажется, да… Только я сильно замерзла.
— Я принесу вам грелку и меховую накидку, арла.
Ну, хоть какая-то польза от Олвара. И на том спасибо.
Кажется, я ограбила Сагу на всю теплую одежду, какая у нее была. За ночь так и не согрелась, одна надежда была на завтрак и что-нибудь горячее. Ежась и кутаясь в теплую накидку, я семенила за Сагой и сонно щурилась. Ощущение нереальности меня еще не покинуло, но под накидкой я упрямо сжимала кулон в кулаке и осматривалась по сторонам.
После таких рассказов, каких мне вечером напел Олвар, я готова была озираться на любой шорох и внимательно осматривать каждый угол.
— Обнадеживающе, а не пугающе! — Сага протянула мне очередной кувшин. — Если вы не хотите, чтобы я…
Единственное, чего я сейчас точно не хотела, так это слушать байки о великом мессии. Пророчества и прочая ерунда меня не волновали. Я в это не верила, хотя драконы, магия и то, что произошло в последние несколько часов, немного пошатнули мою уверенность.
— Кто такой Дайрат?
Такого вопроса Сага не ожидала, я ее застала врасплох. Девушка выпрямилась, поджала тонкие губы и опустила взгляд, затем облизала их и тяжело выдохнула. Саге не хотелось отвечать, но уважение перед “принцессой Калерией” пересилило ее нежелание:
— Вам арл Ридус сказал?
— Он… Он называл это имя. Мы наткнулись на каких-то охотников, которые на нас напали, — уклончиво ответила, до противного скрипа оттирая свою кожу. У меня были странные ощущения, которые я пока не понимала. Легкое ощущение дежавю. — Так кто такой Дайрат?
— Дракон.
— Здесь у каждого дракона есть имя?
— Нет, — Сага покачала головой. — Он из первых драконов. Тот, у кого есть разум. Таких осталось не очень много. Вернее… Дайрат — один из самых первых драконов, самый древний. И самый сильный. Когда-то он был самым мудрым, когда-то. Все изменилось чуть больше двадцати лет назад.
— Что же тогда случилось? — я напряглась. По телу будто волна тока прокатилась. Я задним местом ощущала, что сейчас что-то пойдет не так, что-то случится. — Что произошло двадцать лет назад?
— Сгорел королевский дворец. Погибли король Мортен и королева Тира, погибла их дочь… Калерия. Выжил только старший сын — Ридус.
Я едва успела схватится за бортики лохани, чтобы не сползти на самое дно, но воды успела хлебнуть. Испуганно закашлявшись, прижалась к грудью к левому бортику. Мокрые волосы свесились на лицо, убрав их, уставилась на Сагу.
— Что?
— Дайрат сжег королевский дворец. Он будто обезумел! Все это время мы думали, что выжил только Ридус. Несколько лет назад наставник Скельд нашел что-то, что убедило арла Ридуса в том, что его младшая сестра жива.
Ридус мой брат? Вот такого я не ожидала! Ну, можно не бояться того, что мне придется за этого самого Ридуса замуж выходить. От такой мысли я отмахивалась как могла.
— Значит, Дайрат до сих пор пытается убить Ридуса? И… и будет пытаться убить меня?
— Он не хочет, чтобы великие двери открывали.
— Те, что я должна открыть? — изрядно замерзнув, снова залезла в воду по самую шею. — Что за этими воротами?
— Никто не знает… — Сага пожала плечами. Она никогда не задавалась таким вопросом, ее всегда устраивало то, что там было спасение всего их мира. Другое и не важно. — Но в древних писаниях это место описывают как самое лучшее место, где нет голода и болезней, где все заблудшие души найдут покой.
— А драконы? Они и есть эти заблудшие души?
— Они хуже… Их становится все больше и больше. Они дичают и плохо подчиняются. Сжигают деревни, даже города. От них никакая магия не спасет.
— Так почему же Дайрат не хочет, чтобы эти двери открыли? Боиться сам умереть?
— На этот вопрос лучше всего ответит он сам, только не советую к нему приближаться. Он собрал вокруг себя приспешников, которые поддерживают его. Последние три года наше королевство страдает не только от атак диких драконов, но и от войны, которая испепеляет все на своем пути… Мы устали. Думаю, что все хотят только одного — мира.
И покоя.
Бремя ответственности придавило меня не хуже гранитной плиты. Воздух буквально растворился в легких, и не резко стало нечем дышать. Все услышанное плохо укладывалось в голове, я не понимала и не принимала такую правду, если, конечно, она была правдой. Ощущение нереальности меня не покидало.
Не походил Дайрат на безумца. Если он не хотел, чтобы эти ворота открыли, так в чем проблема? Он мог бы убить меня еще там, на площадке. Зачем было спасать? поить тем странным зельем? Зачем?
— Нелегко такое услышать?
— Да… Нелегко. Я потеряла свою семью там, чтобы обрести здесь… что? Брата?
— На этот вопрос, арла, я ответить не могу. Простите.
Не ждала я ответа. Это был риторический вопрос. Один вопрос из целого вороха вопросов, которые вспыхивали один за одним, вызывая у меня мигрень. Я даже в виски впилась, слегка массируя их, только это мало помогало, лишь сильнее зубы сводило.
— Принцесса Калерия, ваш брат вам лучше все объяснит. Вы должны ему все эти вопросы задать. Наверное, у него будут ответы.
Догадка осенила меня слишком резко.
— Сага, когда сгорел дворец? Двадцать с лишним, это сколько?
— Двадцать один год назад, арла.
— Двадцать один?
— Да, арла. В тот день родились вы.
Глава 4
Вечера оказались тут холодными и негостеприимными. У меня зуб на зуб не попадал, хотя в камине вовсю гудел огонь. Я залезла, наверное, под десяток одеял и покрывал, но теплее не становилось. Напрасно ждала, что зубы перестанут стучать и пугать меня своим грохотом.
В голове и в душе был такой кавардак, что впору было реветь, только вот мне не плакалось. Я хмурила брови, смотрела на огонь и зло поджимала губы.
Ветер завывал так устрашающе, будто там стая волков под стенами собралась. То ли я была так напугана, то ли что, но спустя какое-то время я и вправду стала различать более острые и громкие завывания. Их не мог перекрыть ни ветер, ни рев огня. Теперь мне стало совсем не по себе. Я даже встала, чтобы посмотреть в окно.
Густые сумерки разливались по молодому лесу, скрывали крыши домов и не давали мне разглядеть ничего во внутреннем дворе. Даже неверный свет факелов не мог справиться с такой чернотой. Что же тут творится ночью? Дальше собственного носа ничего не видно?
Вой стал совсем уж пронзительным. Я попыталась плотнее закрыть ставни, но левая половинка не поддавалась. Пришлось чуть приспустить толстое одеяло и высунуться в окно.
— Давай же, ну! — беспомощно цеплялась продрогшими пальцами за холодное дерево и злилась. Сага спала по соседству, нас разделяла только стена. Неужели придется звать ее? — Что за подстава? Закрывайся давай, тупая деревяшка! Ну!
Жесткая грубая ладонь до боли сжала мое запястье, охнув, чуть кубарем не вылетела из окна, потому что кто-то буквально повис на мне. Уперевшись коленями и свободной рукой, испуганно закричала, но тут мой рот накрыла волосатая ладонь. Толчок в грудь выбил весь воздух, заваливаясь назад. На пол я грохнулась, сильно приложившись затылком об пол. От боли в глазах потемнело.
Чьи-то пальцы впивались в мое лицо, глуша любой крик. Вытаращив глаза, хотела их прикусить, но застыла от изумления. Мужчина заметил мою реакцию и белозубо улыбнулся, глаза его вспыхнули янтарным светом.
— Тихо, тихо, Калерия, я тебе вреда не причиню! Когда я уберу руку, ты ведь не будешь кричать?
Я отрицательно мотнула головой и судорожно сглотнула. Теперь грызть мужскую руку мне не очень хотелось, тем более она была не очень чистой.
— Хорошо. Раз… два… три…
Почувствовав свободу, я глубоко вздохнула, а затем закашлялась. Утирая рот ладонью, морщилась и, кривясь, смотрела мужчине в лицо. Сейчас он выглядел несколько иначе, чем в нашу первую встречу.
— Кто ты и что тут делаешь?
— Пришел проведать спасенную принцессу!
Мужчина соизволил слезть с меня, отряхнуться и протянуть руку. Я встала и потерла ушибленный затылок, затем с трудом поборола желание ударить желтоглазого незнакомца.
— Я Олвар, принцесса.
— Олвар? — прищурилась и отошла назад, позволяя красноватому отсвету камина лучше вычертить фигуру и лицо мужчины. — Зачем ты пришел проведывать?
— Дайрат настоял.
Олвар сделал шаг вперед. Мужчина был гораздо выше меня, коренастый и плечистый. Даже через грязную рваную одежду можно было различить налитые силой и мощью мышцы. Лицо приятное, с чуть хищным выражением. Черные волосы собраны в хвост, несколько прядей выбились и придавали Олвару немного злодейский вид.
— Дайрат?
— О! Похоже, что тебе уже успели рассказать байку про летающую змейку, которая сожгла королевский дворец? — в голосе мужчины плескался океан сарказма. — Наш достопочтенный король еще не одарил тебя своим присутствием?
— Нет, — нахмурилась и сжала кулаки. — А ты не очень уважительно относишься к королю и ему подобным!
— С чего бы это? — Олвар осклабился и потер руки. Расправил плечи, запрокинул голову и шумно втянул носом воздух. — Надо мной нет королей и никому я подчиняться не собираюсь. Уже тем более такому… слабаку.
— Твое пренебрежение, почему-то, меня не коснулось…
— Ты другая, принцесса, — Олвар косо посмотрел на тебя. — Ты виделась с наставником?
— Наставником? — непонимающе переспросила. — Скельд? Да?
— Да, он… — Олвар напрягся и угрожающе приподнял верхнюю губу, обнажая зубы, которые были очень похожи на клыки. — Трусливая тварь!
— Нет, с ним не говорила.
— Значит, я успел вовремя… — Олвар резко подошел ко мне. Затхлый звериный запах ударил в нос. — Держи. Надень это.
Мужчина положил одну руку мне на плечо, а второй протянул мне странного вида кулон. На темном длинном шнурке висел полупрозрачный камень. Обработки никакой не было, просто камень, в котором просверлена дырка, и шнурок. Минимализм.
Олвар требовательно смотрел на меня исподлобья, ожидая, когда же я возьму этот подарок. Пришлось протянуть ладонь и взять этот кулон.
— Что это? И зачем?
— У Скельда есть вредная привычка, он любит людям в голову забираться. Дайрат хочет, чтобы твой разум оставался свободным.
— А чего хочешь ты? — с вызовом посмотрела Олвару в лицо.
Напряжение между напоминало прохудившуюся проводку, разве что искры не летели. Мне все еще хотелось дать Олвару кулаком куда-нибудь за такое неожиданное вторжение, а мужчина гипнотизировал меня, разглядывая мою белую ночную рубашку. Залившись румянцем, подумала о…
— Уйти отсюда. Как можно быстрее. Там мои друзья внимание отвлекают, не стоит подвергать их жизни опасности, — Олвар обернулся и посмотрел на окно. Затем склонился ко мне, так близко, что мы чуть носами не соприкоснулись и вкрадчивым бархатным голосом повторил: — Держи это при себе.
— Обязательно! — кивнула и молча добавила про себя, что свое мнение я буду держать там же.
— Намучается с тобой Дайрат… — Олвар склонился еще ниже, смотря мне в глаза. — Ох, намучается!
— Да я, как бы, не просила ни о чем таком, — поражаясь собственной наглости и смелости хрипло пробормотала. — Я вообще жила себе прекрасно в своем мире, где существуют шубы, батареи и центральное отопление! Где не нужно морозить уши в собственной спальне! И меня все устраивало, даже работа в самой обычной забегаловке! — выпалив, ткнула Олвара в грудь. — Представляешь! Уж лучше бы Андрей меня чихвостил за сгоревший кассовый аппарат.
— Уверен, Дайрат, не смотря на все свои недостатки и разговоры про полную беспомощность, может тебе это устроить. Если…
— Если? Есть какие-то условия? — даже задохнулась от возмущения. — Это какая-то садистская игра! Украсть меня из моего мира, принести сюда, чтобы потом условия ставить. — Даже так?
— Нет, принцесса, — Олвар щелкнул меня по носу. — Если ты захочешь вернуться в тот мир, до Дайрат сделает это. Только ты для начала доживи до этого светлого мгновения.
Я не любитель чтения классики, особенно ее цитирования, но тут впору было вспомнить Ильфа и Петрова: и тут Остапа понесло. Меня начало трясти, я чуть палец не сломала, усердно им тыча в грудь Олвара.
— Почему я должна не дожить? Что ты знаешь и почему мне это не говоришь?
— Легче, Калерия! Легче… Успокойся, — на этот раз Олвар удержался от щелчка. — Я не тот, кто должен тебе это все рассказывать. Во-первых, я многого не знаю, во-вторых, это не мои тайны, а тайны королевского рода…
— Дайрат… он… тоже? — вытаращив глаза, еле слышно бормотала. — Ты на это намекаешь?
— Конечно. Я и не намекаю, говорю то, что тебе вряд ли расскажут в этом дворце: Дайрат имеет полное право быть королем, только его на трон никто не пустит.
— Ради этого он все устроил?
— Для перепуганной пташки щебечешь ты очень громко, Калерия! И задаешь очень много вопросов. Меня попросили только передать тебе это, — Олвар ткнул пальцем в амулет, — всего-навсего. Ты со всей этой занудной ерундой к Дайрату обратись, он у нас самый умный. Я по другой части…
Меньше всего сейчас я нуждалась в поцелуях, тем более таких наглых, жадных и грубых! От такой напористой ласки у меня губы заныли, а голова кругом пошла. Я стиснула в руках рваную рубаху мужчины, будто хотела этого наглеца тряхнуть.
Глоток свежего воздуха прогнал дурман, губы защипало до слез. Яростно дыша, сощурилась, серьезно задумываясь о пощечине, но вместо этого растерянно протянула:
— Почему от тебя так псиной воняет? Ты что, совсем не моешься?
Олвар опешил от такого замечания. Округлив глаза, он расплылся в довольной улыбке и переспросил:
— Чем воняет?
— Псиной, — склонилась и принюхалась, — да, от тебя воняет мокрой, потной псиной.
Морща нос, старалась не дышать. Запах и правда был едким. Тоже мне герой-любовник. Тут не только про отопление не слышали, но и про гигиену с дезодорантами. Трудно будет ребенку двадцать первого века жить в таком месте.
— Правда? — Олвар оглушительно захохотал, прикрыв руками рот. — Мокрой псиной? Ты говоришь это перевертышу, который не так давно был настоящим волком?
— Перевертышем? Оборотень что ли? — сглотнула ком в горле и опасливо понизила голос. — Так это вы там выли?
— Мои друзья. Отвлекали внимание, чтобы я тебе успел тебе весточку от Дайрата передать, — Олвар улыбнулся мне в последний раз и направился к окну. — Носи и не снимай, иначе станешь очередной жертвой… Об этом тебе никто не расскажет, даже Дайрат, но ты не первая, кого пророчили в наследные принцессы.
— Об этом вы тогда говорили на площадке? Да?
— Да, но тебе не о чем беспокоиться. Не каждая способна отразить пламя дракона и не пострадать. Помни про кулон, и Скельд тебе не будет страшен. Чтобы ни говорили, а именно он самый жуткий человек в этом дворце. Ридус по сравнению с ним беспомощный ребенок.
Это были последние слова Олвара. Решив, что он и правду сильно задержался, ловко забрался на низ рамы, заменяющей подоконник, помахал мне рукой и… спрыгнул. На секунду растерявшись, я застыла на месте, потом спохватилась и кинулась следом. Высунулась в окно и с облегчением проводила взглядом серебристое пятно, которое очень быстро удалялось от дворца. Олвар не соврал, он и вправду был оборотнем.
Руки и ноги окончательно отнялись. Я надела кулон и спрятала камень под рубашку, затем подошла к камину, присела рядом и протянула замершие руки к огню.
Дверь хлопнула неожиданно. Сага в длинной накидке стояла в дверном проеме и удивленно смотрела на меня.
— Арла, все впорядке?
— Да. Кажется, да… Только я сильно замерзла.
— Я принесу вам грелку и меховую накидку, арла.
Ну, хоть какая-то польза от Олвара. И на том спасибо.
Глава 5
Кажется, я ограбила Сагу на всю теплую одежду, какая у нее была. За ночь так и не согрелась, одна надежда была на завтрак и что-нибудь горячее. Ежась и кутаясь в теплую накидку, я семенила за Сагой и сонно щурилась. Ощущение нереальности меня еще не покинуло, но под накидкой я упрямо сжимала кулон в кулаке и осматривалась по сторонам.
После таких рассказов, каких мне вечером напел Олвар, я готова была озираться на любой шорох и внимательно осматривать каждый угол.
