— Понимаю, — граф улыбнулся и шагнул ближе ко мне. — Вряд ли с помощью этой магии вы кому-то кроме меня причините боль, но шокировать светских дам, пожалуй, не стоит.
Ага! Значит, моя сила конфликтует не со всем остальным миром, а только с графом, в котором течет демоническая кровь. Любопытно. Вот бы поэкспериментировать со взаимодействием демонической и «светлой», как называет ее церковь, магии. Может, когда-нибудь случай и представится, а сейчас надо сосредоточиться.
— Для начала представьте свою силу как множество ярких искорок, которые пронизывают все тело, — Даркрайс подошел так близко, что я снова чувствовала его дыхание на своих волосах, но говорил тихо и спокойно, без намека на нежность или — упасите местные боги — страсть. Однако руку мою все еще сжимал крепко — очевидно для того, чтобы сразу ощутить результаты моих усилий.
Я постаралась выполнить его указание и вскоре почти физически ощутила, как по телу бегут легкие разряды тока. Мне так и не удалось увидеть их, но я чувствовала, и не смогла бы подобрать точных слов, чтобы описать эти ощущения.
— Хорошо. Теперь заставьте силу сосредоточиться в какой-то одной точке тела. Например, только в руках, — спокойно продолжил Адриан, ободряюще сжав мои пальцы.
Я снова попыталась освободить ладонь из его руки, но он мне не позволил.
— Не волнуйтесь, вы меня не пораните. Пробуйте!
Пришлось послушаться, и волна электрического тока сначала нехотя, но потом все более податливо направилась в руки. Пальцы закололо от средоточия энергии, граф сжал зубы, но кажется, в какой-то мере даже наслаждался тем, что испытывает. Мазохист что ли? Или для демонов в этой энергии есть что-то особое?
— Теперь направьте часть силы в царапину на ноге, — посоветовал Адриан. Я подняла на него удивленный взгляд. Разве у меня есть на ноге царапина? Ах да, я же вчера падала. Кажется, на правой.
Чтобы выполнить очередное задание, мне пришлось даже прикрыть глаза. Энергия стала совсем ручной, и повиновалась любой мысли, поэтому требовалась очень сильно сосредоточиться, чтобы не ошибиться.
Нога и в самом деле немного заболела выше щиколотки, как только ее наполнила энергия. Но вскоре рана начала чесаться, и через несколько мгновений затянулась. Электричество ускорило регенерацию тканей? Или это не совсем та же энергия, которую мы называли электричеством на Земле? Скорее всего похожая по свойствам, но немного иная. Ладно, об этом лучше поискать какие-нибудь книги.
— Теперь соберите всю энергию в области сердца, так, чтобы за пределы тела не выходила ни одна ее крупица.
Может, мне показалось, но на миг голос графа стал теплее, однако обдумать столь странную перемену тона я не успела: пришлось снова выполнять указания. Меня испугала мысль о том, что придется так же жестко контролировать свои силы постоянно, но соприкоснувшись с сердцем, магия влилась в его биение, пробежала по венам ободряющим разрядом и будто слилась с кровью, пульсируя по всему телу.
Я открыла глаза и отступила на шаг. Даркрайс на этот раз позволил мне разъединить наши ладони, но перед этим нежно, едва заметным движением, погладил мои пальцы.
— Отлично, у вас все получилось, — он прохладно улыбнулся и окинул меня довольным взглядом. — Теперь, я надеюсь, вы позволите мне соблюсти правила этикета.
С этими словами граф все же протянул мне руку и на этот раз повода отказаться я не нашла, пришлось взять его под локоть.
Мы сделали несколько шагов в сторону поместья, я удерживала себя от расспросов целую минуту, но кое-что спросить у Адриана все-таки решилась.
— Я могу с помощью магии исцелять других людей? — уточнила я, и тут же пожалела, когда внимательный взгляд мужа буквально пронзил меня насквозь.
— Боюсь, что нет. Прерогатива вашей силы скорее уничтожение, чем созидание. Вы можете поддержать свое здоровье, но передавая силу другим, скорее навредите им, чем поможете, — медленно ответил Даркрайс, все еще не сводя с меня глаз.
Черт, неужели я спросила что-то действительно глупое? Что-то, что его жене и так полагалось знать. Но ведь ее же не учили, с чего бы вдруг ей хоть что-то понимать в колдовстве?
Пока я металась в сомнениях, мы добрались до входа в особняк. Только теперь я заметила, что хотя ветер остался таким же пронизывающе-холодным, я совершенно не дрожу, а легкие разряды тока все еще бегут от сердца по венам и обратно, согревая меня. И, что приятно, их совершенно не нужно контролировать: сила будто находится на своем месте — там, где ей и положено быть.
Остаток дня прошел в подготовке к поездке, а проснувшись утром, я внезапно осознала, что так и не попрактиковалась в езде верхом без лишних глаз. Беатрис, судя по гардеробу, отличная наездница, а я не забиралась в седло уже так давно. Если опозорюсь перед кучей народу, которая будет нас сопровождать, это будет странно. Ну да ладно, можно списать на последствия моего недуга, если что.
За плотным завтраком, состоявшим их омлета с беконом и бутербродов с сыром, граф сверлил меня внимательным взглядом. Я же упорно старалась его не замечать до тех пор, пока не оказалась во дворе. Здесь толпились люди, в основном — мужчины, надо полагать, рыцари, подчиненные Его Светлости: все как на подбор высокие, одетые в темно-коричневые кожаные доспехи, подобных которым я не видела ни в одном фэнтезийном фильме.
Погода теплом не радовала, небо снова заволокли седые тучи, но я, плотно укутанная в штаны, несколько юбок, теплую рубашку и жакет, почти не чувствовала зябкого ветра. При взгляде на смирную черную кобылку, которую для меня подвел горбатый конюх, все тело разом зачесалось, а одежда показалась ужасно неудобной. Вот как я должна балансировать в женском седле, если в ногах путаются десятки метров ткани. Да еще эта дурацкая шляпа с сетчатой вуалью перекрывает половину обзора! Спасибо хоть обувь удобная.
Один из вояк закурил, очередной порыв ветра донес до меня запах хорошего табака, и настроение испортилось еще сильнее. Зубы свело от зависти к рыцарю — брюнету, превосходящему своих соратников почти на пол головы, широкому как шкаф. Лицо его уродовал длинный шрам, который начинался под левым ухом и проходил через нижнюю половину лица к подбородку, касаясь уголка рта, да и в целом воин выглядел угрожающе: широкие скулы, узкие глаза, приплюснутый нос — настоящий степной кочевник. Столь внушительного вида мужчины мне никогда не нравились, но я бы, наверное, поцеловала его, если бы он дал мне одну из сигар, которые бережно хранил в обитой черным бархатом коробочке.
Вот черт! Я стиснула зубы и отвернулась. Беатрис наверняка не курила, и эта вредная привычка не беспокоила меня до тех пор, пока я не почувствовала запах дыма. В этот момент я снова ощутила себя взрослой, состоявшейся женщиной. Впрочем, едва начав курить в студенческие времена я тоже казалась себе такой опытной. Эх, как давно это было, и сейчас бы сказать «где моя молодость?», однако же вот она, вторая, и ей богу, моя прежняя подступающая старость была бы лучше.
— Судя по вашим упражнениям на дереве, вы достаточно здоровы, чтобы ехать верхом, поэтому я приказал подать лошадь. Однако если сомневаетесь, для вас заложат карету, — голос графа выдернул меня из задумчивости, я едва заметно вздрогнула и обернулась к мужу.
На несколько мгновений меня одолели сомнения: может, не стоит рисковать и доехать в экипаже? Когда я уже собиралась высказать свое пожелание мужу, лошадь толкнула меня под руку мягким носом, фыркнула и тряхнула головой. Рука сама потянулась к мягкой гриве, я погладила кобылку и улыбнулась.
— Вы очень внимательны, благодарю. Думаю, мне вполне по силам прогулка верхом.
Ну как можно отказаться от такой прекрасной возможности? Я даже улыбнулась, как-то позабыв на миг, что с мужем стоило бы держаться попрохладнее. Чтобы потом не было грустно расставаться.
Поймав мой радостный взгляд, граф взял меня за руку и поднес ладонь к губам. Обозначил поцелуй на холодной коже, при этом не сводя с меня внимательных глаз, а потом одним легким движением, которое я даже не успела различить, помог взобраться в седло.
Я едва успела понять, что происходит, как левая нога привычно отыскала стремя, тело нашло давно знакомый ему баланс, перенеся вес на правое бедро, спина выпрямилась, а подбородок потянулся вверх. На несколько мгновений я замерла, чтобы прочувствовать равновесие, и вскоре убедилась, что держусь более чем уверенно. Настолько, что даже успела натянуть перчатки, поглядывая с высоты седла на двор.
Камеристка, которая нарядилась сегодня в бежевое платье с бесчисленным множеством оборочек и рюшек, взобралась в крытую повозку, куда до этого слуги поставили несколько красивых резных сундуков с вещами. Граф уверенно вскочил на такого же черного, как моя кобылка, жеребца с крепкими ногами и блестящей гривой, почти одновременно с ним на конях оказались и все сопровождающие нас воины. Я насчитала десять. Тронула поводья, и моя покладистая лошадка, степенно вышагивая, двинулась в сторону графа.
За ворота мы выбрались впечатляющей процессией: двое воинов ехали впереди нас с Даркрайсом, позади — повозка, за которой следовали остальные вояки. К чему такой внушительный эскорт?
Только я собиралась задать этот вопрос супругу, как он сам на него ответил.
— Знаю, вы предпочитаете быструю езду, но в последнее время у границы леса неспокойно. Держитесь ближе ко мне, прошу вас, — последние слова он произнес с нажимом, будто ожидая неповиновения.
Я скривилась. Неужели он посчитал меня настолько легкомысленной? Одно дело — залезть на дерево, и совсем другое — прокатиться по дороге, на которой из-за любого дерева может выскочить недобитый со времен войны демон.
— Как скажете, — кивнула я и мы выехали за ворота.
Когда мы выбрались на дорогу, ведущую прямо сквозь хвойный лес, я с наслаждением вдохнула утреннюю свежесть и отогнала от себя мысли о табаке, которые так и вертелись на краешке сознания. Опасалась, что граф заведет какой-нибудь пустой, назойливый разговор, но он не докучал, погруженный в собственные мысли. У меня появилась возможность краем глаза его рассмотреть, и при первом же внимательном взгляде я поняла, что он одет хоть и по местной моде — в черные брюки, плотно обтягивающие ноги, и такой же дорожный камзол со множеством заклепок, однако довольно удобно. У луки седла болтался меч. Рукоять оружия выглядела слишком простой на фоне тонкой черной росписи посеребренных ножен, и глядя на нее, я действительно почувствовал опасность.
Однако прошло пол дня, ветер немного потеплел, но мы так никого и не встретили. Когда Даркрайс скомандовал привал и я уж было совсем расслабилась, впереди из леса вышел воин в черных доспехах с красными прожилками. За его спиной висел огромный меч, шлем незнакомец нес в руках, однако подшлемник — такой же черный, как и остальное его одеяние — плотно скрывал голову. Издалека я разглядела только длинный горбатый нос и упрямый острый подбородок.
Воин остановился посреди дороги и, поигрывая шлемом, явно дожидался нас. Бросив короткий взгляд на графа, я заметила, что он напряженно всматривается вперед, а рука его так и тянется к рукояти оружия. И хотя незнакомец не делал попыток вытащить меч из ножен, это супруга не успокаивало.
Когда между нами и воином оставалось несколько метров, Даркрайс выехал вперед.
— Где Брайан Дербентон? — прогремел над дорогой мощный голос.
Говорил незнакомец. Вернее, незнакомка. От звука ее мощного баса птицы с криками вспорхнули с ближайших деревьев и улетели куда-то вглубь леса.
— Даже если бы я знал, все равно не сказал бы тебе. Убирайся с дороги! — прорычал в ответ граф.
Мы остановились, я, подавив желание попятиться, вытянула шею вперед, чтобы получше разглядеть незнакомку. Ее серая кожа поблескивала даже в рассеянном свете укрытого тучами солнца, разворотом мощных плеч и ростом она не уступала разве что тому огромному кочевнику, который курил у ворот, и держалась с поистине королевским достоинством.
— Я не уйду, пока не узнаю, где он! — прорычала воительница в ответ, надевая шлем.
Я вся напряглась, как струна, хоть и не мне предстояло сражаться, но чувствовала себя защищенной за спинами рыцарей, которые больше походили на наемников, однако в следующий миг незнакомка исчезла из поля зрения, а потом оказалась рядом со мной и схватила меня за ногу.
Лодыжку пронзила резкая боль, и прежде, чем я успела что-то сообразить, из глубин сердца вниз по венам ринулся мощный сноп искр. Воительница отдернула руку и отскочила, а меня от нее отгородили огромные крылья.
Еще несколько секунд я шарила взглядом вокруг, не в силах понять, что происходит, пока за коричневыми и серыми перьями не разглядела голову графа. Моя кобылка запоздало дернулась, и пришлось приложить все силы, чтобы удержать ее на месте. Когда я снова повернула голову вправо, то застала уже финал короткой битвы. Воительница лежала на земле, шлем откатился в траву, и Даркрайс сжимал ее шею огромными когтями, нависая сверху. Черты его лица заострились, став похожими на птичьи, перья огромных крыльев трепал вдруг поднявшийся ветер, звериный оскал не обещал незнакомке ничего хорошего, а ногами, которые стали совсем походить на птичьи лапы, муж вдавливал женщину в землю с такой силой, что ее броня наполовину скрылась в дорожной грязи.
Я не успела даже закричать. Глаза воительницы закатились и она, минуту назад пытавшаяся сопротивляться, затихла. Неужели он ее убил?
До этого момента я не верила или не до конца осознавала, что связана узами брака с монстром, но сейчас понимание шоком прошлось по враз прояснившемуся сознанию.
— Доставьте ее в поместье, до моего возвращения пусть посидит в подземельях. Не разговаривать с ней, не бить — только кормить. Если увижу на ней свежие раны — в следующую атаку пойдете голыми и без оружия, — приказал Даркрайс двум ближайшим воинам. Челюсть слушалась его плохо, голос походил то на соколиный свист, то на рык, однако смысл слов до всех, в том числе и до меня, дошел мгновенно — так убедительно они прозвучали.
Воины тут же спешились и связали воительницу. Перекинули ее через седло одной из лошадей и направились назад по тропе — один шел пешком, ведя под уздцы бедного коня, которому пришлось тащить тяжелую незнакомку в доспехах, второй ехал позади с обнаженным мечом.
Граф тем временем начал линять. Перья осыпались с него, как листья с осенних деревьев, и я с любопытством ждала, куда же денутся огромные крылья — втянутся или отвалятся? Но коротко приказав двигаться дальше, граф снова исчез за деревьями. Грудь кольнуло разочарование, но я тут же его устыдилась: наверняка оборотень не хочет, чтобы за болезненным обратным превращением наблюдали десять человек.
Еще несколько мгновений все, в том числе и я, ошеломленно глядели вслед двум удаляющимся воинам. Потом оставшиеся со мной рыцари — или вернее все-таки называть их наемниками? — спрыгнули с лошадей. Ко мне подошел тот самый огромный «кочевник» и предложил руку. Я спустилась почти без его помощи и в очередной раз удивилась тому, насколько ловкое тело мне досталось: никакой модной дамской немощи в нем и в помине не было.
— Благодарю… — я замолчала и посмотрела на мужчину, намекая, что не могу припомнить его имя.
Ага! Значит, моя сила конфликтует не со всем остальным миром, а только с графом, в котором течет демоническая кровь. Любопытно. Вот бы поэкспериментировать со взаимодействием демонической и «светлой», как называет ее церковь, магии. Может, когда-нибудь случай и представится, а сейчас надо сосредоточиться.
— Для начала представьте свою силу как множество ярких искорок, которые пронизывают все тело, — Даркрайс подошел так близко, что я снова чувствовала его дыхание на своих волосах, но говорил тихо и спокойно, без намека на нежность или — упасите местные боги — страсть. Однако руку мою все еще сжимал крепко — очевидно для того, чтобы сразу ощутить результаты моих усилий.
Я постаралась выполнить его указание и вскоре почти физически ощутила, как по телу бегут легкие разряды тока. Мне так и не удалось увидеть их, но я чувствовала, и не смогла бы подобрать точных слов, чтобы описать эти ощущения.
— Хорошо. Теперь заставьте силу сосредоточиться в какой-то одной точке тела. Например, только в руках, — спокойно продолжил Адриан, ободряюще сжав мои пальцы.
Я снова попыталась освободить ладонь из его руки, но он мне не позволил.
— Не волнуйтесь, вы меня не пораните. Пробуйте!
Пришлось послушаться, и волна электрического тока сначала нехотя, но потом все более податливо направилась в руки. Пальцы закололо от средоточия энергии, граф сжал зубы, но кажется, в какой-то мере даже наслаждался тем, что испытывает. Мазохист что ли? Или для демонов в этой энергии есть что-то особое?
— Теперь направьте часть силы в царапину на ноге, — посоветовал Адриан. Я подняла на него удивленный взгляд. Разве у меня есть на ноге царапина? Ах да, я же вчера падала. Кажется, на правой.
Чтобы выполнить очередное задание, мне пришлось даже прикрыть глаза. Энергия стала совсем ручной, и повиновалась любой мысли, поэтому требовалась очень сильно сосредоточиться, чтобы не ошибиться.
Нога и в самом деле немного заболела выше щиколотки, как только ее наполнила энергия. Но вскоре рана начала чесаться, и через несколько мгновений затянулась. Электричество ускорило регенерацию тканей? Или это не совсем та же энергия, которую мы называли электричеством на Земле? Скорее всего похожая по свойствам, но немного иная. Ладно, об этом лучше поискать какие-нибудь книги.
— Теперь соберите всю энергию в области сердца, так, чтобы за пределы тела не выходила ни одна ее крупица.
Может, мне показалось, но на миг голос графа стал теплее, однако обдумать столь странную перемену тона я не успела: пришлось снова выполнять указания. Меня испугала мысль о том, что придется так же жестко контролировать свои силы постоянно, но соприкоснувшись с сердцем, магия влилась в его биение, пробежала по венам ободряющим разрядом и будто слилась с кровью, пульсируя по всему телу.
Я открыла глаза и отступила на шаг. Даркрайс на этот раз позволил мне разъединить наши ладони, но перед этим нежно, едва заметным движением, погладил мои пальцы.
— Отлично, у вас все получилось, — он прохладно улыбнулся и окинул меня довольным взглядом. — Теперь, я надеюсь, вы позволите мне соблюсти правила этикета.
С этими словами граф все же протянул мне руку и на этот раз повода отказаться я не нашла, пришлось взять его под локоть.
Мы сделали несколько шагов в сторону поместья, я удерживала себя от расспросов целую минуту, но кое-что спросить у Адриана все-таки решилась.
— Я могу с помощью магии исцелять других людей? — уточнила я, и тут же пожалела, когда внимательный взгляд мужа буквально пронзил меня насквозь.
— Боюсь, что нет. Прерогатива вашей силы скорее уничтожение, чем созидание. Вы можете поддержать свое здоровье, но передавая силу другим, скорее навредите им, чем поможете, — медленно ответил Даркрайс, все еще не сводя с меня глаз.
Черт, неужели я спросила что-то действительно глупое? Что-то, что его жене и так полагалось знать. Но ведь ее же не учили, с чего бы вдруг ей хоть что-то понимать в колдовстве?
Пока я металась в сомнениях, мы добрались до входа в особняк. Только теперь я заметила, что хотя ветер остался таким же пронизывающе-холодным, я совершенно не дрожу, а легкие разряды тока все еще бегут от сердца по венам и обратно, согревая меня. И, что приятно, их совершенно не нужно контролировать: сила будто находится на своем месте — там, где ей и положено быть.
Остаток дня прошел в подготовке к поездке, а проснувшись утром, я внезапно осознала, что так и не попрактиковалась в езде верхом без лишних глаз. Беатрис, судя по гардеробу, отличная наездница, а я не забиралась в седло уже так давно. Если опозорюсь перед кучей народу, которая будет нас сопровождать, это будет странно. Ну да ладно, можно списать на последствия моего недуга, если что.
За плотным завтраком, состоявшим их омлета с беконом и бутербродов с сыром, граф сверлил меня внимательным взглядом. Я же упорно старалась его не замечать до тех пор, пока не оказалась во дворе. Здесь толпились люди, в основном — мужчины, надо полагать, рыцари, подчиненные Его Светлости: все как на подбор высокие, одетые в темно-коричневые кожаные доспехи, подобных которым я не видела ни в одном фэнтезийном фильме.
Погода теплом не радовала, небо снова заволокли седые тучи, но я, плотно укутанная в штаны, несколько юбок, теплую рубашку и жакет, почти не чувствовала зябкого ветра. При взгляде на смирную черную кобылку, которую для меня подвел горбатый конюх, все тело разом зачесалось, а одежда показалась ужасно неудобной. Вот как я должна балансировать в женском седле, если в ногах путаются десятки метров ткани. Да еще эта дурацкая шляпа с сетчатой вуалью перекрывает половину обзора! Спасибо хоть обувь удобная.
Один из вояк закурил, очередной порыв ветра донес до меня запах хорошего табака, и настроение испортилось еще сильнее. Зубы свело от зависти к рыцарю — брюнету, превосходящему своих соратников почти на пол головы, широкому как шкаф. Лицо его уродовал длинный шрам, который начинался под левым ухом и проходил через нижнюю половину лица к подбородку, касаясь уголка рта, да и в целом воин выглядел угрожающе: широкие скулы, узкие глаза, приплюснутый нос — настоящий степной кочевник. Столь внушительного вида мужчины мне никогда не нравились, но я бы, наверное, поцеловала его, если бы он дал мне одну из сигар, которые бережно хранил в обитой черным бархатом коробочке.
Вот черт! Я стиснула зубы и отвернулась. Беатрис наверняка не курила, и эта вредная привычка не беспокоила меня до тех пор, пока я не почувствовала запах дыма. В этот момент я снова ощутила себя взрослой, состоявшейся женщиной. Впрочем, едва начав курить в студенческие времена я тоже казалась себе такой опытной. Эх, как давно это было, и сейчас бы сказать «где моя молодость?», однако же вот она, вторая, и ей богу, моя прежняя подступающая старость была бы лучше.
— Судя по вашим упражнениям на дереве, вы достаточно здоровы, чтобы ехать верхом, поэтому я приказал подать лошадь. Однако если сомневаетесь, для вас заложат карету, — голос графа выдернул меня из задумчивости, я едва заметно вздрогнула и обернулась к мужу.
На несколько мгновений меня одолели сомнения: может, не стоит рисковать и доехать в экипаже? Когда я уже собиралась высказать свое пожелание мужу, лошадь толкнула меня под руку мягким носом, фыркнула и тряхнула головой. Рука сама потянулась к мягкой гриве, я погладила кобылку и улыбнулась.
— Вы очень внимательны, благодарю. Думаю, мне вполне по силам прогулка верхом.
Ну как можно отказаться от такой прекрасной возможности? Я даже улыбнулась, как-то позабыв на миг, что с мужем стоило бы держаться попрохладнее. Чтобы потом не было грустно расставаться.
Поймав мой радостный взгляд, граф взял меня за руку и поднес ладонь к губам. Обозначил поцелуй на холодной коже, при этом не сводя с меня внимательных глаз, а потом одним легким движением, которое я даже не успела различить, помог взобраться в седло.
Я едва успела понять, что происходит, как левая нога привычно отыскала стремя, тело нашло давно знакомый ему баланс, перенеся вес на правое бедро, спина выпрямилась, а подбородок потянулся вверх. На несколько мгновений я замерла, чтобы прочувствовать равновесие, и вскоре убедилась, что держусь более чем уверенно. Настолько, что даже успела натянуть перчатки, поглядывая с высоты седла на двор.
Камеристка, которая нарядилась сегодня в бежевое платье с бесчисленным множеством оборочек и рюшек, взобралась в крытую повозку, куда до этого слуги поставили несколько красивых резных сундуков с вещами. Граф уверенно вскочил на такого же черного, как моя кобылка, жеребца с крепкими ногами и блестящей гривой, почти одновременно с ним на конях оказались и все сопровождающие нас воины. Я насчитала десять. Тронула поводья, и моя покладистая лошадка, степенно вышагивая, двинулась в сторону графа.
За ворота мы выбрались впечатляющей процессией: двое воинов ехали впереди нас с Даркрайсом, позади — повозка, за которой следовали остальные вояки. К чему такой внушительный эскорт?
Только я собиралась задать этот вопрос супругу, как он сам на него ответил.
— Знаю, вы предпочитаете быструю езду, но в последнее время у границы леса неспокойно. Держитесь ближе ко мне, прошу вас, — последние слова он произнес с нажимом, будто ожидая неповиновения.
Я скривилась. Неужели он посчитал меня настолько легкомысленной? Одно дело — залезть на дерево, и совсем другое — прокатиться по дороге, на которой из-за любого дерева может выскочить недобитый со времен войны демон.
— Как скажете, — кивнула я и мы выехали за ворота.
Глава 5
Когда мы выбрались на дорогу, ведущую прямо сквозь хвойный лес, я с наслаждением вдохнула утреннюю свежесть и отогнала от себя мысли о табаке, которые так и вертелись на краешке сознания. Опасалась, что граф заведет какой-нибудь пустой, назойливый разговор, но он не докучал, погруженный в собственные мысли. У меня появилась возможность краем глаза его рассмотреть, и при первом же внимательном взгляде я поняла, что он одет хоть и по местной моде — в черные брюки, плотно обтягивающие ноги, и такой же дорожный камзол со множеством заклепок, однако довольно удобно. У луки седла болтался меч. Рукоять оружия выглядела слишком простой на фоне тонкой черной росписи посеребренных ножен, и глядя на нее, я действительно почувствовал опасность.
Однако прошло пол дня, ветер немного потеплел, но мы так никого и не встретили. Когда Даркрайс скомандовал привал и я уж было совсем расслабилась, впереди из леса вышел воин в черных доспехах с красными прожилками. За его спиной висел огромный меч, шлем незнакомец нес в руках, однако подшлемник — такой же черный, как и остальное его одеяние — плотно скрывал голову. Издалека я разглядела только длинный горбатый нос и упрямый острый подбородок.
Воин остановился посреди дороги и, поигрывая шлемом, явно дожидался нас. Бросив короткий взгляд на графа, я заметила, что он напряженно всматривается вперед, а рука его так и тянется к рукояти оружия. И хотя незнакомец не делал попыток вытащить меч из ножен, это супруга не успокаивало.
Когда между нами и воином оставалось несколько метров, Даркрайс выехал вперед.
— Где Брайан Дербентон? — прогремел над дорогой мощный голос.
Говорил незнакомец. Вернее, незнакомка. От звука ее мощного баса птицы с криками вспорхнули с ближайших деревьев и улетели куда-то вглубь леса.
— Даже если бы я знал, все равно не сказал бы тебе. Убирайся с дороги! — прорычал в ответ граф.
Мы остановились, я, подавив желание попятиться, вытянула шею вперед, чтобы получше разглядеть незнакомку. Ее серая кожа поблескивала даже в рассеянном свете укрытого тучами солнца, разворотом мощных плеч и ростом она не уступала разве что тому огромному кочевнику, который курил у ворот, и держалась с поистине королевским достоинством.
— Я не уйду, пока не узнаю, где он! — прорычала воительница в ответ, надевая шлем.
Я вся напряглась, как струна, хоть и не мне предстояло сражаться, но чувствовала себя защищенной за спинами рыцарей, которые больше походили на наемников, однако в следующий миг незнакомка исчезла из поля зрения, а потом оказалась рядом со мной и схватила меня за ногу.
Лодыжку пронзила резкая боль, и прежде, чем я успела что-то сообразить, из глубин сердца вниз по венам ринулся мощный сноп искр. Воительница отдернула руку и отскочила, а меня от нее отгородили огромные крылья.
Еще несколько секунд я шарила взглядом вокруг, не в силах понять, что происходит, пока за коричневыми и серыми перьями не разглядела голову графа. Моя кобылка запоздало дернулась, и пришлось приложить все силы, чтобы удержать ее на месте. Когда я снова повернула голову вправо, то застала уже финал короткой битвы. Воительница лежала на земле, шлем откатился в траву, и Даркрайс сжимал ее шею огромными когтями, нависая сверху. Черты его лица заострились, став похожими на птичьи, перья огромных крыльев трепал вдруг поднявшийся ветер, звериный оскал не обещал незнакомке ничего хорошего, а ногами, которые стали совсем походить на птичьи лапы, муж вдавливал женщину в землю с такой силой, что ее броня наполовину скрылась в дорожной грязи.
Я не успела даже закричать. Глаза воительницы закатились и она, минуту назад пытавшаяся сопротивляться, затихла. Неужели он ее убил?
До этого момента я не верила или не до конца осознавала, что связана узами брака с монстром, но сейчас понимание шоком прошлось по враз прояснившемуся сознанию.
— Доставьте ее в поместье, до моего возвращения пусть посидит в подземельях. Не разговаривать с ней, не бить — только кормить. Если увижу на ней свежие раны — в следующую атаку пойдете голыми и без оружия, — приказал Даркрайс двум ближайшим воинам. Челюсть слушалась его плохо, голос походил то на соколиный свист, то на рык, однако смысл слов до всех, в том числе и до меня, дошел мгновенно — так убедительно они прозвучали.
Воины тут же спешились и связали воительницу. Перекинули ее через седло одной из лошадей и направились назад по тропе — один шел пешком, ведя под уздцы бедного коня, которому пришлось тащить тяжелую незнакомку в доспехах, второй ехал позади с обнаженным мечом.
Граф тем временем начал линять. Перья осыпались с него, как листья с осенних деревьев, и я с любопытством ждала, куда же денутся огромные крылья — втянутся или отвалятся? Но коротко приказав двигаться дальше, граф снова исчез за деревьями. Грудь кольнуло разочарование, но я тут же его устыдилась: наверняка оборотень не хочет, чтобы за болезненным обратным превращением наблюдали десять человек.
Еще несколько мгновений все, в том числе и я, ошеломленно глядели вслед двум удаляющимся воинам. Потом оставшиеся со мной рыцари — или вернее все-таки называть их наемниками? — спрыгнули с лошадей. Ко мне подошел тот самый огромный «кочевник» и предложил руку. Я спустилась почти без его помощи и в очередной раз удивилась тому, насколько ловкое тело мне досталось: никакой модной дамской немощи в нем и в помине не было.
— Благодарю… — я замолчала и посмотрела на мужчину, намекая, что не могу припомнить его имя.
