Меня быстро отнесли в какую-то комнату, где морщинистая старушка помогла раздеться и умыться, после чего облачила меня в сорочку из грубой ткани и влила в рот что-то приятно пахнущее травами.
Совсем не воняло лекарствами.
Реальность заволокло сонной дымкой.
Я спала, потом просыпалась, пила что-то, опять спала… Трудно сказать, прошло несколько часов, дней или недель. Иногда получалось улавливать обрывки реальности. Или же это были лишь красочные сны?
Мамина машина с бархатистым урчанием скрылась за деревьями.
Похожий на медведя доктор говорил, что пока рано судить о моем состоянии, сперва организм должен окрепнуть. И меня снова и снова поили ароматной настойкой, похожей на мятный чай. И я снова спала.
А потом снова металась в горячке. Было так жарко, что хотелось содрать с себя кожу. Квейн придвинул стул к моей постели, смотрел сочувственно и бормотал что-то ободряющее пополам с извинениями. Но в воспаленном мозгу раз за разом звучали слова Рея о том, что я вряд ли выживу. Страх усиливал боль и жал и ослаблял действие лекарства. Я шарахалась от каждой попытки мучителя прикоснуться ко мне, дико кричала, умоляла его уйти… Казалось, так длилось бесконечно, пока не пришел вожак и за ухо не вывел сына из комнаты.
Старушка, которая единственная тут не наводила на меня ужас, обтерла липкое тело влажной губкой, смоченной в чем-то приятно пахнущем, и я опять провалилась в сон.
Чтобы спустя несколько часов проснуться уже полностью.
Больно не было. С некоторых пор это являлось решающим фактором, который и определял мое отношение к жизни в данный момент. Прямо сейчас в районе солнечного сплетения немного тянуло, но неудобство было незначительным.
Дверь закрыта, но я откуда-то точно знала, что не заперта. И в пределах видимости никого не видно.
Потянувшись до хруста, я снова почувствовала себя живой, села и принялась осматриваться.
Комната выглядела жилой, больше того, была уютной. Много дерева разных оттенков, от светло-орехового до темно-коричневого, пространства не очень много и все заполнено мебелью – высокая кровать, резной шкаф, письменный стол с множеством полочек и ящичков, прикрытая дверь в ванную… На полу лежал мохнатый ковер. Но центром моего внимания стало окно. Большое, во всю стену, и эта стена шла под наклоном. Видимо, комната располагалась под самой крышей. Штор не было, и в стеклах причудливо ломались солнечные лучи, щекотали кожу, заставляли щуриться и улыбаться. За окном был виден приличный кусок крыши – стоит открыть окно и можно выйти на него – край башенки и большая статуя кота. А внизу сад. Без цветов, только травы. И никаких заборов и изгородей, территория вообще никак не была обозначена, просто чуть в стороне начинался лес.
С ума сойти, как красиво!
Пришлось напомнить себе, что меня тут мучили и не известно еще, оставят ли в живых, а то что-то я расслабилась и даже радоваться жизни вздумала.
Тонкий слой пыли на ноутбуке свидетельствовал о том, что к нему не прикасались несколько дней. И перекинутая через подлокотник кожаного кресла клетчатая рубашка наводила на мысли…
Но проверять, как я тут, никто не спешил.
Черт, у меня со дня на день инициация, а я тут разлеживаюсь!
Мысленное напоминание себе о важном оказалось достаточным стимулом выбраться из-под одеяла и начать действовать.
Первым делом чутье отправило меня к окну, но там поджидал неприятный сюрприз – слишком хитрая защелка, я таких раньше не встречала и просто не представляла, как с ней справиться. Пришлось топать к двери. Там все было менее печально: она действительно оказалась не заперта и легко поддалась.
В коридоре тоже никто не рычал и не щелкал челюстями. Стараясь двигаться как можно тише, я отправилась на разведку.
Но далеко не ушла. И вовсе не потому, что неугодную деятельность прервали.
Преодолела два залитых солнцем коридора, свернула в третий, с удивлением обнаружила изменение в стиле – на смену большим окнам и светлому дереву пришли растительность и более темные тона в отделке. Такое чувство, что местными интерьерами занимался какой-то сумасшедший, у которого все зависело от сиюминутного настроения! Как раз думала об этом, когда из-за одной из дверей послышались голоса:
- Что с ведьмами? – тембр оказался знаком, так говорила та особа с косой, которая постоянно пререкалась с мамой.
Надо же, я и не подозревала, что обладаю такой памятью на голоса…
Подслушивать вроде как некрасиво да я и не планировала, но раз говорят о важном решила постоять тут еще немного.
- Нейтралитет, - ответил твердый мужской голос. Вожак. – Пока они не трогают нас, мы не лезем к ним.
Минуточку… Если я что-нибудь смыслю в планировке домов, то вот эти шесть дверей – спальни. Секретничающая парочка находится в одной из них. В смысле, в одной спальне! Получается, эта женщина – его жена?
Не знала, что он женат.
- Слишком мягко, - фыркнула вредная особа. – Мы не знаем, чего от них ждать. Вдруг эти ведьмы настроены к нам не так доброжелательно, как ты к ним? Лично я думаю вот что: хочешь порядка – сделай так, чтобы тебя боялись!
Точно жена, кому бы еще было позволено так с ним разговаривать?
- Нарда, смирись, - Тонгорд не повысил голос, но при этом смог придать словам необходимую вескость. – Я принял решение.
- И все равно я считаю… нет, я просто уверена, что здесь ты не прав, - недовольной кошкой шипела эта Нарда. – От ведьм еще будут проблемы, запомни мои слова! Может, это они напали на Квейна?
- Если и так, одна из них вернула мне сына, - глава стаи легко нашел встречный аргумент. – Дорогая, уймись. Этому соседству уже много лет, а мы только сейчас узнали друг о друге. По-моему, уже из этого следует, что ведьмам до нас дела нет. И то, что в последние сутки ни одна из них тут не появилась, только доказывает мою правоту. Все, закрыли тему.
Ответом ему стало сопение – то самое, которое означает, что женщина не права, сама отчасти это понимает, но все равно хочет, чтобы сделали по ее.
- Хоть девчонку оставили, - в конце концов, буркнула она.
- Кстати, насчет нее, - а вот теперь вожак говорил очень строго, даже с рыком. – Предупреди своего сына, что в случае благоприятного исхода, девушка принадлежит Квейну.
- Но…
- Иначе с ним поговорю я. Решай.
Стоп, стоп, стоп! Жена? Но сыновья отдельные?
И что значит – я кому-то принадлежу?!
Как раз собиралась ворваться к ним и прояснить этот момент, как совсем рядом шаркнули шаги, а потом и их обладательница оказалась в поле видимости.
- А ты что тут делаешь?! – всплеснула руками старушка, которая ухаживала за мной все это время.
Ой. Кажется, мое бегство обнаружено и пресечено.
- Я проснулась, а рядом нет никого… - залепетала, не слишком стараясь оправдываться.
Надеюсь, у оборотней не предусмотрено какого-нибудь чересчур сурового наказания за подслушивание.
- Перепугалась, наверное? – искрящиеся жизнью карие глаза смотрели с сочувствием. – Бедная девочка, столько на тебя свалилось в последние дни. Где-нибудь болит?
- Нет, - ответила на все вопросы разом.
- Идем, отведу тебя в комнату, - она обняла меня за плечи и увлекла в сторону, откуда я, собственно, и пришла.
Пока шли, выяснилось, что милую старушку зовут Мелия, она у Тонгордов кто-то вроде домоправительницы. Комната, в которой меня разместили, принадлежит Квейну. Просто в доме свободных гостевых спален сейчас нет. Я здесь провела что-то около суток, и Мелия была очень довольна тем фактом, что ведьмы не стали упорствовать и поставили мою жизнь выше своей гордыни.
Последнее вызвало во мне тихий внутренний протест. Я чувствовала себя брошенной.
Возможно, преданной.
Я тут страдаю, может быть даже умираю, а никого из близких нет рядом. Конечно, им будет проще, если меня не будет вообще, чем если… ну, если я во что-нибудь превращусь.
Дверь закрылась за нашими спинами, и Мелия поспешила вернуть меня под одеяло. Потом дала попить и попросила:
- Побудь здесь, я за доктором схожу. Думаю, с твоим состоянием уже все должно быть понятно.
Кружка ударилась донышком о небольшой столик, стоящий у кровати. Я ощутила легкий приступ паники.
- Не уходи! Или запри дверь, чтобы сюда никто не мог войти.
В карих глазах отразилось удивление.
- Ты кого-то боишься?
- Квейна, - скрывать мне было нечего.
- Зря, - ответ ей не понравился, и оборотница неодобрительно поджала губы. – А впрочем, он все равно не придет.
И я должна поверить на слово?
- Почему?
- Когда его вывели отсюда, от него в буквальном смысле искры посыпались, - продолжая осыпать меня крайне недовольными взглядами, поделилась подробностями Мелия. – Статую в коридоре разнес, ковер пропалил, чуть на брата не бросился. Господин Бран с сыновьями Нарды отволокли его в камеру и закрыли. Он до сих пор там.
По коже скользнул неприятный холодок, но одновременно с тем мне стало спокойнее.
Настолько, что я отпустила Мелию и терпеливо дождалась ее возвращения, хоть все это время и сверлила подозрительным взглядом дверь.
Оборотница появилась минут через двадцать с уже знакомым мне мужчиной, похожим на медведя. Огромный и какой-то агрессивно растрепанный он умудрялся каким-то образом занимать почти все свободное пространство и подавлять морально. Ну точно медведь!
При его появлении я втянула голову в плечи и попыталась сжаться в комок.
Умные и какие-то спокойные глаза весело сверкнули под косматыми бровями, и грубый голос пророкотал:
- Вижу, наша обращенная неплохо все переносит, - и уже мне, насмешливо взирая: - Как дела, несчастье?
- Домой хочется, - ответила честно. – А становиться оборотнем совершенно не хочется.
Это никого не удивило. Похоже, до моих желаний в очередной раз никому не было дела.
- Поздно рыпаться, - усмехнулся «медведь». Нет, я уже поняла, что они все здесь превращаются в котов, но именно этот мужчина почему-то напоминал зверя покрупнее. – Раньше надо было думать, когда под когти полезла. Как себя чувствуешь?
- Сносно.
- Где-нибудь болит?
- Нет.
- Инстинкты обострились? – и пояснил, справедливо полагая, что я могу не понять, о чем именно речь: - Звуки стали слышаться громче? Запахи восприниматься острее? Ты ощущаешь себя сильнее, чем раньше? Хоть что-то поменялось?
- Нет.
Ответ его озадачил, а я ощутила что-то похожее на надежду. Может, оборот – дело не такое уж решенное?
Надежду убила Мелия, приподняв край одеяла так, чтобы стала видна моя нога.
- Смотри, от царапины ничего не осталось, - кивнула она «медведю». – Регенерация ускорилась.
- И все равно ее организм адаптируется слишком медленно, - покачал головой доктор. – Ты есть-то хоть хочешь?
Хотела из упрямства отказаться, но желудок предательски заурчал.
- Немного, - пролепетала, краснея до самых корней волос.
Доктор усмехнулся и попросил Мелию:
- Распорядись, пусть ей принесут что-нибудь, - потом сказал уже мне: - Ешь и отдыхай, я буду заглядывать время от времени.
И направился было к двери, но отпустить его так легко я не могла.
- Стойте! – чуть с кровати не свалилась в попытке удержать. – А вам не кажется, что я имею право знать, что происходит? Со мной и вообще. У меня тьма вопросов!
Мужчина остановился, развернулся и некоторое время задумчиво смотрел на меня, но в итоге кивнул.
- Представляю. Лучше бы тебе поговорить с Квейном, ты – его обязанность, но раз уж он недоступен, я попробую его немного заменить, - пробежавшись глазами по комнате, он выбрал себе кресло и устроился в нем. – Я – Клант, если что.
- Льиса.
Разговор получился долгий.
Начать пришлось с самых азов. Оборотни. В нашем случае, дымчатые коты. Сильные, ловкие, грациозные, а еще, как шутливо прибавил Клант, мягкие и пушистые. По натуре одиночки, даже с себе подобными сходятся из рук вон плохо, но пару веков назад вынуждены были объединиться в стаи. Иначе выжить было никак. Помимо ипостаси и потребности время от времени менять облик, обладают рядом других интересных способностей, как то ночное зрение и способность сливаться с темнотой или туманом. Из-за последней стаи селятся поближе к рекам и озерам, возле воды сильнейшие из кошек могут туманом и управлять.
Брандтерн находится, можно сказать, между двух больших озер, одно из которых как раз недалеко от поместья. Вспомнив об этом, я мысленно хмыкнула.
- Нам повезло, что ты ведьма, - задумчиво заметил Клант. – Люди в подобных ситуациях создают куда больше проблем.
- Не отвлекайтесь, пожалуйста, - сама я особых восторгов по поводу сложившейся ситуации, разумеется, не испытывала.
Мелия принесла суп, и во время остального рассказа я ела.
Следующим, о чем поведал Клант, были когти. Они у дымчатых котов были особенные. Ну, что выпускать их можно и в человеческом облике, на примера Квейна я уже разобралась. Но, оказывается, когти были в некотором смысле ядовитые. Как и ведьмы, оборотни заботились о том, чтобы об их существовании не узнали, кому не следует. Так вот, если все-таки случайно кто-то узнал, его следовало оцарапать. Рана должна быть как можно более глубокой и в нее следует впрыснуть немного «яда». В большинстве случаев жертва погибает, но иногда случаются чудеса… и человек обращается.
Так получилось со мной.
Квейн просто следовал правилам. Но, небо, как я его ненавижу!
- Особенно ценятся обращенные женщины, - если бы Клант не опустил глаза и не замолчал, я бы, может, и не обратила внимания на эту фразу, слишком много было другой информации.
Но сейчас…
- Почему?
Инстинкт самосохранения подсказал, что ответ мне не понравится.
Так и вышло.
- Наши женщины могут иметь только одного ребенка. Очень редко двоих, но за это приходится слишком дорого платить. И чаще всего рождаются мальчики, - продолжал быть откровенным доктор. – Девочек мало. И когда одна из них входит в подходящий возраст, мужчины устраивают настоящую бойню.
Меня передернуло. С другой стороны, у них есть семьи, настоящие, а у ведьм…
- Отношения с людьми разве не выход? – для ведьм этот способ был привычным, если нам что-нибудь нужно.
- Для удовольствия – да, но чтобы получить потомство, нужно обращать, - удрученно покачал косматой головой Клант. – Почти никто не выживает. Поэтому подобное запрещено, иначе есть риск привлечь к себе излишнее внимание.
Ага. Ну, хотя бы они не маньяки. И почему от этого не легче?
Может, потому что меня все-таки обратили?
- Что будет со мной… потом? – это, пожалуй, самое важное. – Не хотелось бы быть трофеем.
- Тебе в этом плане проще, - а глаз он так и не поднял. – По закону стаи, обращенная принадлежит тому, кто ее обратил.
- Что?!
Толпа мужчин, жаждущих плодиться и размножаться, меня вдохновляла ну разве только на порчу с эффектом мужского бессилия. Квейн же откровенно пугал. Черт, он пытался меня убить, причинил столько боли… и это, похоже, еще не конец. Но даже если забыть о событиях последних нескольких дней, есть в нем что-то… звериное.
- Не нужно так бурно реагировать, - снисходительно улыбнулся Клант. – Тебе в любом случае понадобится кто-то, кто поможет пройти через обращение, подчинить кошачью сущность и научит потом с этим жить. Так почему не Квейн? Естественно, что после всего этого вы потянетесь друг к другу.
Как там называется сдвиг в голове, когда жертва влюбляется в своего мучителя? Чуть вслух не спросила.
- Может быть, потому что это по его вине я вообще попала в такое положение? – прошипела в беспомощной ярости. – Лично я бы предпочла, чтобы мной занялась какая-нибудь кошка. С последующим возвращением в общину, конечно.
Совсем не воняло лекарствами.
Реальность заволокло сонной дымкой.
Я спала, потом просыпалась, пила что-то, опять спала… Трудно сказать, прошло несколько часов, дней или недель. Иногда получалось улавливать обрывки реальности. Или же это были лишь красочные сны?
Мамина машина с бархатистым урчанием скрылась за деревьями.
Похожий на медведя доктор говорил, что пока рано судить о моем состоянии, сперва организм должен окрепнуть. И меня снова и снова поили ароматной настойкой, похожей на мятный чай. И я снова спала.
А потом снова металась в горячке. Было так жарко, что хотелось содрать с себя кожу. Квейн придвинул стул к моей постели, смотрел сочувственно и бормотал что-то ободряющее пополам с извинениями. Но в воспаленном мозгу раз за разом звучали слова Рея о том, что я вряд ли выживу. Страх усиливал боль и жал и ослаблял действие лекарства. Я шарахалась от каждой попытки мучителя прикоснуться ко мне, дико кричала, умоляла его уйти… Казалось, так длилось бесконечно, пока не пришел вожак и за ухо не вывел сына из комнаты.
Старушка, которая единственная тут не наводила на меня ужас, обтерла липкое тело влажной губкой, смоченной в чем-то приятно пахнущем, и я опять провалилась в сон.
Чтобы спустя несколько часов проснуться уже полностью.
Больно не было. С некоторых пор это являлось решающим фактором, который и определял мое отношение к жизни в данный момент. Прямо сейчас в районе солнечного сплетения немного тянуло, но неудобство было незначительным.
Дверь закрыта, но я откуда-то точно знала, что не заперта. И в пределах видимости никого не видно.
Потянувшись до хруста, я снова почувствовала себя живой, села и принялась осматриваться.
Комната выглядела жилой, больше того, была уютной. Много дерева разных оттенков, от светло-орехового до темно-коричневого, пространства не очень много и все заполнено мебелью – высокая кровать, резной шкаф, письменный стол с множеством полочек и ящичков, прикрытая дверь в ванную… На полу лежал мохнатый ковер. Но центром моего внимания стало окно. Большое, во всю стену, и эта стена шла под наклоном. Видимо, комната располагалась под самой крышей. Штор не было, и в стеклах причудливо ломались солнечные лучи, щекотали кожу, заставляли щуриться и улыбаться. За окном был виден приличный кусок крыши – стоит открыть окно и можно выйти на него – край башенки и большая статуя кота. А внизу сад. Без цветов, только травы. И никаких заборов и изгородей, территория вообще никак не была обозначена, просто чуть в стороне начинался лес.
С ума сойти, как красиво!
Пришлось напомнить себе, что меня тут мучили и не известно еще, оставят ли в живых, а то что-то я расслабилась и даже радоваться жизни вздумала.
Тонкий слой пыли на ноутбуке свидетельствовал о том, что к нему не прикасались несколько дней. И перекинутая через подлокотник кожаного кресла клетчатая рубашка наводила на мысли…
Но проверять, как я тут, никто не спешил.
Черт, у меня со дня на день инициация, а я тут разлеживаюсь!
Мысленное напоминание себе о важном оказалось достаточным стимулом выбраться из-под одеяла и начать действовать.
Первым делом чутье отправило меня к окну, но там поджидал неприятный сюрприз – слишком хитрая защелка, я таких раньше не встречала и просто не представляла, как с ней справиться. Пришлось топать к двери. Там все было менее печально: она действительно оказалась не заперта и легко поддалась.
В коридоре тоже никто не рычал и не щелкал челюстями. Стараясь двигаться как можно тише, я отправилась на разведку.
Но далеко не ушла. И вовсе не потому, что неугодную деятельность прервали.
Преодолела два залитых солнцем коридора, свернула в третий, с удивлением обнаружила изменение в стиле – на смену большим окнам и светлому дереву пришли растительность и более темные тона в отделке. Такое чувство, что местными интерьерами занимался какой-то сумасшедший, у которого все зависело от сиюминутного настроения! Как раз думала об этом, когда из-за одной из дверей послышались голоса:
- Что с ведьмами? – тембр оказался знаком, так говорила та особа с косой, которая постоянно пререкалась с мамой.
Надо же, я и не подозревала, что обладаю такой памятью на голоса…
Подслушивать вроде как некрасиво да я и не планировала, но раз говорят о важном решила постоять тут еще немного.
- Нейтралитет, - ответил твердый мужской голос. Вожак. – Пока они не трогают нас, мы не лезем к ним.
Минуточку… Если я что-нибудь смыслю в планировке домов, то вот эти шесть дверей – спальни. Секретничающая парочка находится в одной из них. В смысле, в одной спальне! Получается, эта женщина – его жена?
Не знала, что он женат.
- Слишком мягко, - фыркнула вредная особа. – Мы не знаем, чего от них ждать. Вдруг эти ведьмы настроены к нам не так доброжелательно, как ты к ним? Лично я думаю вот что: хочешь порядка – сделай так, чтобы тебя боялись!
Точно жена, кому бы еще было позволено так с ним разговаривать?
- Нарда, смирись, - Тонгорд не повысил голос, но при этом смог придать словам необходимую вескость. – Я принял решение.
- И все равно я считаю… нет, я просто уверена, что здесь ты не прав, - недовольной кошкой шипела эта Нарда. – От ведьм еще будут проблемы, запомни мои слова! Может, это они напали на Квейна?
- Если и так, одна из них вернула мне сына, - глава стаи легко нашел встречный аргумент. – Дорогая, уймись. Этому соседству уже много лет, а мы только сейчас узнали друг о друге. По-моему, уже из этого следует, что ведьмам до нас дела нет. И то, что в последние сутки ни одна из них тут не появилась, только доказывает мою правоту. Все, закрыли тему.
Ответом ему стало сопение – то самое, которое означает, что женщина не права, сама отчасти это понимает, но все равно хочет, чтобы сделали по ее.
- Хоть девчонку оставили, - в конце концов, буркнула она.
- Кстати, насчет нее, - а вот теперь вожак говорил очень строго, даже с рыком. – Предупреди своего сына, что в случае благоприятного исхода, девушка принадлежит Квейну.
- Но…
- Иначе с ним поговорю я. Решай.
Стоп, стоп, стоп! Жена? Но сыновья отдельные?
И что значит – я кому-то принадлежу?!
Как раз собиралась ворваться к ним и прояснить этот момент, как совсем рядом шаркнули шаги, а потом и их обладательница оказалась в поле видимости.
- А ты что тут делаешь?! – всплеснула руками старушка, которая ухаживала за мной все это время.
Ой. Кажется, мое бегство обнаружено и пресечено.
- Я проснулась, а рядом нет никого… - залепетала, не слишком стараясь оправдываться.
Надеюсь, у оборотней не предусмотрено какого-нибудь чересчур сурового наказания за подслушивание.
- Перепугалась, наверное? – искрящиеся жизнью карие глаза смотрели с сочувствием. – Бедная девочка, столько на тебя свалилось в последние дни. Где-нибудь болит?
- Нет, - ответила на все вопросы разом.
- Идем, отведу тебя в комнату, - она обняла меня за плечи и увлекла в сторону, откуда я, собственно, и пришла.
Пока шли, выяснилось, что милую старушку зовут Мелия, она у Тонгордов кто-то вроде домоправительницы. Комната, в которой меня разместили, принадлежит Квейну. Просто в доме свободных гостевых спален сейчас нет. Я здесь провела что-то около суток, и Мелия была очень довольна тем фактом, что ведьмы не стали упорствовать и поставили мою жизнь выше своей гордыни.
Последнее вызвало во мне тихий внутренний протест. Я чувствовала себя брошенной.
Возможно, преданной.
Я тут страдаю, может быть даже умираю, а никого из близких нет рядом. Конечно, им будет проще, если меня не будет вообще, чем если… ну, если я во что-нибудь превращусь.
Дверь закрылась за нашими спинами, и Мелия поспешила вернуть меня под одеяло. Потом дала попить и попросила:
- Побудь здесь, я за доктором схожу. Думаю, с твоим состоянием уже все должно быть понятно.
Кружка ударилась донышком о небольшой столик, стоящий у кровати. Я ощутила легкий приступ паники.
- Не уходи! Или запри дверь, чтобы сюда никто не мог войти.
В карих глазах отразилось удивление.
- Ты кого-то боишься?
- Квейна, - скрывать мне было нечего.
- Зря, - ответ ей не понравился, и оборотница неодобрительно поджала губы. – А впрочем, он все равно не придет.
И я должна поверить на слово?
- Почему?
- Когда его вывели отсюда, от него в буквальном смысле искры посыпались, - продолжая осыпать меня крайне недовольными взглядами, поделилась подробностями Мелия. – Статую в коридоре разнес, ковер пропалил, чуть на брата не бросился. Господин Бран с сыновьями Нарды отволокли его в камеру и закрыли. Он до сих пор там.
По коже скользнул неприятный холодок, но одновременно с тем мне стало спокойнее.
Настолько, что я отпустила Мелию и терпеливо дождалась ее возвращения, хоть все это время и сверлила подозрительным взглядом дверь.
Оборотница появилась минут через двадцать с уже знакомым мне мужчиной, похожим на медведя. Огромный и какой-то агрессивно растрепанный он умудрялся каким-то образом занимать почти все свободное пространство и подавлять морально. Ну точно медведь!
При его появлении я втянула голову в плечи и попыталась сжаться в комок.
Умные и какие-то спокойные глаза весело сверкнули под косматыми бровями, и грубый голос пророкотал:
- Вижу, наша обращенная неплохо все переносит, - и уже мне, насмешливо взирая: - Как дела, несчастье?
- Домой хочется, - ответила честно. – А становиться оборотнем совершенно не хочется.
Это никого не удивило. Похоже, до моих желаний в очередной раз никому не было дела.
- Поздно рыпаться, - усмехнулся «медведь». Нет, я уже поняла, что они все здесь превращаются в котов, но именно этот мужчина почему-то напоминал зверя покрупнее. – Раньше надо было думать, когда под когти полезла. Как себя чувствуешь?
- Сносно.
- Где-нибудь болит?
- Нет.
- Инстинкты обострились? – и пояснил, справедливо полагая, что я могу не понять, о чем именно речь: - Звуки стали слышаться громче? Запахи восприниматься острее? Ты ощущаешь себя сильнее, чем раньше? Хоть что-то поменялось?
- Нет.
Ответ его озадачил, а я ощутила что-то похожее на надежду. Может, оборот – дело не такое уж решенное?
Надежду убила Мелия, приподняв край одеяла так, чтобы стала видна моя нога.
- Смотри, от царапины ничего не осталось, - кивнула она «медведю». – Регенерация ускорилась.
- И все равно ее организм адаптируется слишком медленно, - покачал головой доктор. – Ты есть-то хоть хочешь?
Хотела из упрямства отказаться, но желудок предательски заурчал.
- Немного, - пролепетала, краснея до самых корней волос.
Доктор усмехнулся и попросил Мелию:
- Распорядись, пусть ей принесут что-нибудь, - потом сказал уже мне: - Ешь и отдыхай, я буду заглядывать время от времени.
И направился было к двери, но отпустить его так легко я не могла.
- Стойте! – чуть с кровати не свалилась в попытке удержать. – А вам не кажется, что я имею право знать, что происходит? Со мной и вообще. У меня тьма вопросов!
Мужчина остановился, развернулся и некоторое время задумчиво смотрел на меня, но в итоге кивнул.
- Представляю. Лучше бы тебе поговорить с Квейном, ты – его обязанность, но раз уж он недоступен, я попробую его немного заменить, - пробежавшись глазами по комнате, он выбрал себе кресло и устроился в нем. – Я – Клант, если что.
- Льиса.
Разговор получился долгий.
Начать пришлось с самых азов. Оборотни. В нашем случае, дымчатые коты. Сильные, ловкие, грациозные, а еще, как шутливо прибавил Клант, мягкие и пушистые. По натуре одиночки, даже с себе подобными сходятся из рук вон плохо, но пару веков назад вынуждены были объединиться в стаи. Иначе выжить было никак. Помимо ипостаси и потребности время от времени менять облик, обладают рядом других интересных способностей, как то ночное зрение и способность сливаться с темнотой или туманом. Из-за последней стаи селятся поближе к рекам и озерам, возле воды сильнейшие из кошек могут туманом и управлять.
Брандтерн находится, можно сказать, между двух больших озер, одно из которых как раз недалеко от поместья. Вспомнив об этом, я мысленно хмыкнула.
- Нам повезло, что ты ведьма, - задумчиво заметил Клант. – Люди в подобных ситуациях создают куда больше проблем.
- Не отвлекайтесь, пожалуйста, - сама я особых восторгов по поводу сложившейся ситуации, разумеется, не испытывала.
Мелия принесла суп, и во время остального рассказа я ела.
Следующим, о чем поведал Клант, были когти. Они у дымчатых котов были особенные. Ну, что выпускать их можно и в человеческом облике, на примера Квейна я уже разобралась. Но, оказывается, когти были в некотором смысле ядовитые. Как и ведьмы, оборотни заботились о том, чтобы об их существовании не узнали, кому не следует. Так вот, если все-таки случайно кто-то узнал, его следовало оцарапать. Рана должна быть как можно более глубокой и в нее следует впрыснуть немного «яда». В большинстве случаев жертва погибает, но иногда случаются чудеса… и человек обращается.
Так получилось со мной.
Квейн просто следовал правилам. Но, небо, как я его ненавижу!
- Особенно ценятся обращенные женщины, - если бы Клант не опустил глаза и не замолчал, я бы, может, и не обратила внимания на эту фразу, слишком много было другой информации.
Но сейчас…
- Почему?
Инстинкт самосохранения подсказал, что ответ мне не понравится.
Так и вышло.
- Наши женщины могут иметь только одного ребенка. Очень редко двоих, но за это приходится слишком дорого платить. И чаще всего рождаются мальчики, - продолжал быть откровенным доктор. – Девочек мало. И когда одна из них входит в подходящий возраст, мужчины устраивают настоящую бойню.
Меня передернуло. С другой стороны, у них есть семьи, настоящие, а у ведьм…
- Отношения с людьми разве не выход? – для ведьм этот способ был привычным, если нам что-нибудь нужно.
- Для удовольствия – да, но чтобы получить потомство, нужно обращать, - удрученно покачал косматой головой Клант. – Почти никто не выживает. Поэтому подобное запрещено, иначе есть риск привлечь к себе излишнее внимание.
Ага. Ну, хотя бы они не маньяки. И почему от этого не легче?
Может, потому что меня все-таки обратили?
- Что будет со мной… потом? – это, пожалуй, самое важное. – Не хотелось бы быть трофеем.
- Тебе в этом плане проще, - а глаз он так и не поднял. – По закону стаи, обращенная принадлежит тому, кто ее обратил.
- Что?!
Толпа мужчин, жаждущих плодиться и размножаться, меня вдохновляла ну разве только на порчу с эффектом мужского бессилия. Квейн же откровенно пугал. Черт, он пытался меня убить, причинил столько боли… и это, похоже, еще не конец. Но даже если забыть о событиях последних нескольких дней, есть в нем что-то… звериное.
- Не нужно так бурно реагировать, - снисходительно улыбнулся Клант. – Тебе в любом случае понадобится кто-то, кто поможет пройти через обращение, подчинить кошачью сущность и научит потом с этим жить. Так почему не Квейн? Естественно, что после всего этого вы потянетесь друг к другу.
Как там называется сдвиг в голове, когда жертва влюбляется в своего мучителя? Чуть вслух не спросила.
- Может быть, потому что это по его вине я вообще попала в такое положение? – прошипела в беспомощной ярости. – Лично я бы предпочла, чтобы мной занялась какая-нибудь кошка. С последующим возвращением в общину, конечно.
