Елена Помазуева
Наследник
Роман-фэнтези
Книга вышла в «Издательстве АЛЬФА-КНИГА», июль 2017, серия "Романтическая фантастика", ISBN 978-5-9922-2480-1
Помазуева Елена Александровна
«Наследник для императора»
Роман-фэнтези
Кетрин Гротт потрясена неожиданным предложением незнакомки. Ее, одну из лучших девушек в заведении Мадам, просят втайне родить ребенка от чужого мужа. Однако вознаграждение столь велико, что девушка не в силах отказаться. Сюрпризы начинаются позже, когда Кетрин вместе со своей нанимательницей Ингрид оказывается в Орлином гнезде — уединенном домике высоко в горах.
Помазуева Елена Александровна
«Наследник для императора»
Роман-фэнтези
Кетрин Гротт потрясена неожиданным предложением незнакомки. Ее, одну из лучших девушек в заведении Мадам, просят втайне родить ребенка от чужого мужа. Однако вознаграждение столь велико, что девушка не в силах отказаться. Сюрпризы начинаются позже, когда Кетрин вместе со своей нанимательницей Ингрид оказывается в Орлином гнезде — уединенном домике высоко в горах.
— Дрегас, тебе придется выбирать — или жизнь ребенка или Ингрид, — произнес человек в черном, внимательно глядя на женщину, лежащую на постели.
— Я не могу! — в отчаянии прохрипел высокий мужчина.
Его плечи поникли, видно было, что ему чрезвычайно тяжело, просто невыносимо смотреть на любимую женщину, метающуюся в родовых муках уже несколько дней. Одет он был по-домашнему в простую рубашку и брюки темно-зеленого цвета, отчего еще сильнее бросалась в глаза бледность лица. Сейчас на нем застыло сострадание к любимой и отчаяние от того, что не может ей ничем помочь.
— Дрегас, ты должен решить! — жестко произнес человек в черном. — Если промедлишь, то я не смогу спасти никого!
— Ты говорил, что в этот раз все получится, — хрипло, словно вырывая каждое слово из отягощенной переживаниями души, произнес Дрегас.
— Почти получилось, ты же все знаешь, — чуть смягчил свой тон человек в черном. — Ингрид оставалось лишь два месяца.
— Два месяца, — прошептал будущий отец ребенка.
— Дрегас! — Он встряхнул за плечи несчастного мужчину. — Возьми себя в руки и прими решение! Промедление означает смерть обоим — матери и не рожденному ребенку!
— Я не могу, — еле слышно прозвучал ответ.
— Любимый, — тихо позвала Ингрид. — Тебе нужен наследник.
— Ингрид, — в тот же миг присел на край постели Дрегас. — Ты дорога мне, я не смогу жить без тебя, — прошептал он, прижимая ее горячую кисть руки к своим губам.
— Наследник, наш ребенок, — делая паузы между словами, произнесла Ингрид.
Супруги встретились взглядами и были не в силах прервать этот молчаливый разговор. Они понимали друг друга без слов по выражению глаз, по оттенкам эмоций, мелькающих на лицах. Муж и жена даже дышали в унисон — тяжело, хрипло, с болью в сердце.
— Торонт, спасай мою жену, — твердо произнес Дрегас и поднялся с постели.
— Дрегас, — прошептала роженица, не сводя встревоженного взгляда со своего мужа.
— Делай все, что необходимо, но чтобы Ингрид жила! — громко и решительно произнес он, подходя к своему другу.
Торонт и Дрегас обменялись взглядами. У одного во взоре читалось понимание и сочувствие, у другого — отчаянная решимость. Если бы от Дрегаса хоть что-то зависело, и не стоял этот ужасный выбор между любимой женой и не рожденным ребенком… Если бы он мог… Но, увы, единственным человеком с магией целителя был его друг, которому он верил как самому себе, а потому оставалось только уповать на судьбу, что Торонт спасет его Ингрид.
— Дрегас, можешь уйти, — мягко предложил Торонт.
— Нет! — резко выдохнул Дрегас в ответ, словно бросил нож под ноги, и отошел в самый дальний угол.
— Я бы не советовал тебе оставаться, но если ты настаиваешь, — развел руки в стороны целитель и направился к ожидающим его указаний помощницам.
Слова Торонт произносил твердо и четко тоном человека, знающего, что ему предстоит. Помощницы, выслушав приказания, в тот же миг принялись каждая за свое дело. Комната, освещенная до сего времени несколькими канделябрами, вспыхнула ярким магическим светом, от которого роженица закрыла глаза и сжала губы, стараясь быть сильной перед предстоящим испытанием. Ее супруг и повелитель сделал свой выбор, самый болезненный для ее сердца, а потому нужно держаться изо всех сил и быть такой же мужественной, как он. Ингрид не была согласна с мужем, она бы предпочла отдать свою жизнь, лишь бы ребенок, плод их любви жил рядом со своим отцом, но спорить сил не было.
«Я женщина, я должна быть сильной. Дрегасу сейчас гораздо хуже, чем мне. Легче, конечно, умереть и перестать бороться, но я не могу оставить своего супруга. Ему потребуется вся моя любовь, чтобы помочь пережить очередной удар судьбы» — эти слова Ингрид говорила себе мысленно, повторяя как молитву, понимая, что сейчас ей самой потребуется много сил, чтобы выжить.
В это время шли приготовления к операции. Магические шары, ярко вспыхнувшие под высоким потолком большой комнаты, давали холодный белый свет, подчеркивая бледность всех присутствующих здесь. Роженица с влажными и спутанными волосами, в беспорядке разметавшимися по подушке, с закрытыми глазами и молящаяся всем богам о своем супруге, выглядела слишком маленькой и хрупкой на широкой постели. Тонкая белая простыня, которой она была накрыта, только подчеркивала ее неестественную бледность. Дрожащими руками она обнимала свой большой живот, словно прощаясь с ребенком, жизнь которому так и не смогла дать.
— Начинаем, — отдал короткий приказ Торонт и сдернул простынь с роженицы.
Вокруг кровати с приготовленными инструментами, разложенными на полотенцах, встали помощницы. Их строгие лица не выказывали никакого волнения, сосредоточенное выражение говорило о готовности и решимости перед предстоящей операцией.
— Торонт, ты уверен, что нет никаких шансов? — раздался хриплый голос Дрегаса из дальнего угла, где он сидел в глубоком кресле и очень внимательно следил за всем происходящим.
— Да, Дрегас, — обернувшись к своему другу, строго произнес целитель, — Но Ингрид будет жить. Это я тебе обещаю.
Легкая улыбка скользнула по губам уверенного в своих силах Торонта, и он больше не отвлекался ни на что постороннее в этой комнате. Ему предстояла тяжелая операция по извлечению плода из чрева роженицы.
Дрегас стиснул подлокотники, едва завидел небольшой замах короткого целительского ножа, сверкающего на лезвии магией. Ингрид тяжело застонала, а после от легкого прикосновения одной из помощниц провалилась в спасительный сон.
— Слишком слаба, — без эмоций произнес Торонт.
— Она выживет? — подскочил на ноги Дрегас.
— Да! Бездна тебя побери, Дрегас! Я же сказал, что Ингрид будет жить! — рявкнул он.
После этих слов Дрегас остался стоять на том же месте, не в силах сесть обратно в кресло и отвести встревоженный взгляд от жены. Его высокий рост позволял видеть все, что происходило за спинами помощниц целителя. Он сжимал и разжимал кулаки, понимая всю свою беспомощность. У него есть магия, ее сила огромна, но он ничем не может помочь.
— Ребенка извлекли, — несколько взволнованным голосом произнес Торонт и обернулся к своему другу, держа на руках безжизненное тело младенца.
Это был дракон. Маленький, с крохотными неразвитыми крыльями. Его глаза закрыты, тело не покрыто чешуей, махонькие лапы лишь с едва намеченными когтями.
— Отдай его мне! — буквально ринулся к целителю несчастный отец.
— Дрегас, ты не можешь ему помочь. Он мертв, — покачал головой Торонт.
Но отец-дракон не желал ничего слушать. Он перехватил безжизненное тельце своего ребенка и прижал к себе.
— Он — дракон! И моя магия может ему помочь, — резко сказал Дрегас.
— Без шансов, — с сожалением произнес Торонт. — Ему нужен был еще один оборот, чтобы родиться человеком.
Но Дрегас уже не слушал, в его сердце поселилась крохотная искра надежды, что есть шанс, да пусть даже хоть четверть шанса! Ведь его сын — дракон, и его магия теперь может сделать хоть что-то.
Дрегас вливал в безжизненное тельце свою силу и магию, становясь с ним единым целым. Он чувствовал, как у сына расправляются легкие, напрягаются мышцы сердца, подчиняясь невероятной магической силе. И сердце стукнуло раз, потом другой и еще. Он радостно посмотрел на Торонта.
— Его сердце стучит!
— Твоя магия заставляет его работать, но это не жизнь, — с сочувствием произнес Торонт.
Как целитель он понимал всю тщетность попыток. Ингрид — человек, а Дрегас — дракон. Их ребенок должен был пройти все восемь оборотов в теле матери, чтобы родиться здоровым. Женщина может родить только человека. Опасными периодами во время беременности были именно те моменты, когда плод был в виде дракона. Человеческий организм отторгал его, как инородный. Что, собственно, и произошло.
— Работаем дальше, — отвернувшись от потерявшего всяческую надежду отца-дракона, приказал Торонт.
Операция шла своим чередом. Помощницы со знанием дела сшивали все ткани от стенок матки до внешнего слоя кожи, а целитель накладывал заклинания, помогающие швам заживать быстрее. Сосредоточенно, быстро и очень умело. Каждый знал свое дело и действовал на подхвате у другого.
— Все, — наконец произнес Торонт и повернулся к своему другу.
Дрегас продолжал стоять со своим мертвым ребенком на руках. Он не оставил попыток возродить сына, но вскоре ему пришлось признать правоту Торонта — только магия заставляла биться сердце младенца. Этот мальчик никогда не вырастет, не расправит крылья в небесах и не сможет ощутить сладость полета над облаками.
— Дрегас, — тихо позвал Торонт. — Ингрид будет жить.
— Ты обещал, — безучастным тоном согласился с ним он.
— Дита, заберите ребенка, — повернувшись в сторону, приказал Торонт, понимая, что это необходимо.
Дрегас — могучий дракон, заставляющий своим грозным взглядом трепетать любого человека, но сейчас перед ним стоял несчастный отец, потерявший своего еще не рожденного ребенка. Дракона.
— Как Инргид? — охрипшим голосом спросил Дрегас после долгой паузы.
— Она спит. В ее состоянии — это самое лучшее, — успокоил его Торонт. — Присядь, нам надо поговорить.
— Не будем ей мешать, — со смесью нежности, любви и отчаяния посмотрел на свою супругу Дрегас.
— Тогда поговорим в твоем кабинете, — согласился с ним Торонт.
Мужчины покинули комнату, вновь погрузившуюся в приглушенный свет свечей. Магические светильники погасли, помощницы целителя наводили вокруг порядок. Обессиленная Ингрид спала в глубоком магическом сне, в который погрузил ее Торонт, и только легкое движение груди выдавало, что это все же сон. Смерть забрала ребенка, но не женщину. Вскоре помощницы погасили и свечи, оставив лишь две у изголовья кровати, погрузив комнату с задернутыми шторами во тьму.
— Удивительно, как она выдержала пять дней, — тихо произнесла одна из них.
— Господин Торонт все это время поддерживал ее своей магией, — поделилась знаниями другая.
— Если бы не он… — задумчиво протянула первая собеседница.
— Погибли бы и мать, и дитя, — согласилась с ней вторая.
В кабинет подали несколько бутылок красного драконьего вина, кувшин с водой и мясные закуски. За последние дни оба даже не прикоснулись к еде и держались только благодаря магии. Уставшие, они расположились у погасшего камина, где подле их ног тот час же обосновалась любимица хозяина дома. Собака заглядывала в печальные глаза своего господина и ждала только знака, чтобы подскочить и утешить его, но дракон смотрел мимо своего преданного четвероного друга в угасший камин, символизирующий его утраченные мечты.
— Дрегас, выпей вина, — предложил Торонт.
Он внимательно смотрел на друга и понимал, что тому сейчас очень тяжело, и самое лучшее в такой ситуации — это беседа.
— Почему? Почему нельзя было спасти их обоих? — тихо прошептал в отчаянии Дрегас.
— Я уже говорил тебе, что в этом случае пришлось выбирать. Либо пожертвовать ребенком в пользу матери, либо стимулировать выброс магии у плода во время прохождения родовых путей, что привело бы к смерти Ингрид, — вновь повторил то, что уже говорил ранее, Торонт.
Тяжелый выбор: мать или дитя, и Дрегасу пришлось его сделать. Целитель не мог сказать себе, какой бы выбор сделал он. Но переживания друга понимал и принимал очень близко к сердцу.
— Шестой раз … — выдохнул Дрегас. — За что боги решили покарать мой род? Почему Ингрид не может родить нормального ребенка?
— Она человек, ты дракон, — мягко ответил ему целитель.
— Но ведь рождаются полукровки! — сверкнул на него недовольно глазами Дрегас.
— Рождаются, — согласился с ним Торонт. — Ингрид не повезло в первый раз, когда выкидыш случился после падения с лошади. Ей нужно было не торопиться и переждать, чтобы ее репродуктивная система вошла снова в норму, но вы не желали ничего слушать.
— Мы ждали три года! — рыкнул на него Дрегас.
— Получается, что мало, — пожал плечами Торонт. — С тех пор человеческий организм Ингрид воспринимает беременность драконом как угрозу и избавляется от нее. Конфликт крови, материи, магии.
Дрегас стиснул кулаки, устремив свой взгляд в потухший камин. Перед его глазами всплывали картины из прошлого. Пять раз они уже сидели в этом кабинете, и его друг и целитель Торонт Сирежский объяснял снова и снова причины выкидышей у его жены. Супруги долго переживали, утешали друг друга и надеялись вновь на ниспослание чуда. Но прибавлялись лишь потери. И сегодня могла бы стать невосполнимой утрата, если бы смерть унесла в своих костлявых руках не младенца, а Ингрид. Дрегас знал, что жена, едва очнувшись, упрекнет его в неверном выборе, потому что ей больше жизни хотелось подарить любимому наследника. Дракон понимал, кроме слов утешения, ему предстоит оправдать свой жестокий выбор.
— Дрегас, еще одно … — замялся Торонт.
— Говори. Хуже все равно быть не может, — не отводя взгляда от камина, отозвался он.
— Ингрид больше не сможет иметь детей, — делая над собой усилие и разделяя каждое слово небольшой паузой, сообщил целитель.
— Что? Что ты сказал? Почему? — резко вскинулся Дрегас и впился полыхающим взглядом в друга.
— Слишком долго мы ждали в надежде на оборот драконенка, — свел брови к переносице Торонт, понимая, что сейчас причиняет невыносимую боль дракону, который взволнованно смотрел на него, не отрываясь. — Начался воспалительный процесс, потому что малыш порвал ткани, переворачиваясь внутри.
— Ты мог ее вылечить! — сквозь зубы произнес Дрегас.
— Я вылечил, — глядя прямо в глаза, произнес Торонт, — удалив все, что нужно. Но в результате Ингрид больше не сможет иметь детей.
Дракон еще какое-то время смотрел на друга, сообщившего ужасную весть, а потом уронил голову на грудь, скрывая свое горе.
— Пойми, я не мог поступить иначе, — мягко произнес Торонт и накрыл своей ладонью безвольно повисшую кисть друга.
— Убирайся! — зло прошипел дракон, даже не дернув рукой.
Торонт сочувственно покачал головой и медленно поднялся. Он понимал, каким ударом для Дрегаса стала такая новость. Они вместе росли с самого детства, много лет жили рядом, потому он, как никто другой, прекрасно понимал душевную боль дракона.
Молча и очень медленно Торонт направился к выходу, оборачиваясь каждый раз в надежде, что друг его остановит.
Наследник
Роман-фэнтези
Книга вышла в «Издательстве АЛЬФА-КНИГА», июль 2017, серия "Романтическая фантастика", ISBN 978-5-9922-2480-1
Помазуева Елена Александровна
«Наследник для императора»
Роман-фэнтези
АННОТАЦИЯ
Кетрин Гротт потрясена неожиданным предложением незнакомки. Ее, одну из лучших девушек в заведении Мадам, просят втайне родить ребенка от чужого мужа. Однако вознаграждение столь велико, что девушка не в силах отказаться. Сюрпризы начинаются позже, когда Кетрин вместе со своей нанимательницей Ингрид оказывается в Орлином гнезде — уединенном домике высоко в горах.
Помазуева Елена Александровна
«Наследник для императора»
Роман-фэнтези
АННОТАЦИЯ
Кетрин Гротт потрясена неожиданным предложением незнакомки. Ее, одну из лучших девушек в заведении Мадам, просят втайне родить ребенка от чужого мужа. Однако вознаграждение столь велико, что девушка не в силах отказаться. Сюрпризы начинаются позже, когда Кетрин вместе со своей нанимательницей Ингрид оказывается в Орлином гнезде — уединенном домике высоко в горах.
ПРОЛОГ
— Дрегас, тебе придется выбирать — или жизнь ребенка или Ингрид, — произнес человек в черном, внимательно глядя на женщину, лежащую на постели.
— Я не могу! — в отчаянии прохрипел высокий мужчина.
Его плечи поникли, видно было, что ему чрезвычайно тяжело, просто невыносимо смотреть на любимую женщину, метающуюся в родовых муках уже несколько дней. Одет он был по-домашнему в простую рубашку и брюки темно-зеленого цвета, отчего еще сильнее бросалась в глаза бледность лица. Сейчас на нем застыло сострадание к любимой и отчаяние от того, что не может ей ничем помочь.
— Дрегас, ты должен решить! — жестко произнес человек в черном. — Если промедлишь, то я не смогу спасти никого!
— Ты говорил, что в этот раз все получится, — хрипло, словно вырывая каждое слово из отягощенной переживаниями души, произнес Дрегас.
— Почти получилось, ты же все знаешь, — чуть смягчил свой тон человек в черном. — Ингрид оставалось лишь два месяца.
— Два месяца, — прошептал будущий отец ребенка.
— Дрегас! — Он встряхнул за плечи несчастного мужчину. — Возьми себя в руки и прими решение! Промедление означает смерть обоим — матери и не рожденному ребенку!
— Я не могу, — еле слышно прозвучал ответ.
— Любимый, — тихо позвала Ингрид. — Тебе нужен наследник.
— Ингрид, — в тот же миг присел на край постели Дрегас. — Ты дорога мне, я не смогу жить без тебя, — прошептал он, прижимая ее горячую кисть руки к своим губам.
— Наследник, наш ребенок, — делая паузы между словами, произнесла Ингрид.
Супруги встретились взглядами и были не в силах прервать этот молчаливый разговор. Они понимали друг друга без слов по выражению глаз, по оттенкам эмоций, мелькающих на лицах. Муж и жена даже дышали в унисон — тяжело, хрипло, с болью в сердце.
— Торонт, спасай мою жену, — твердо произнес Дрегас и поднялся с постели.
— Дрегас, — прошептала роженица, не сводя встревоженного взгляда со своего мужа.
— Делай все, что необходимо, но чтобы Ингрид жила! — громко и решительно произнес он, подходя к своему другу.
Торонт и Дрегас обменялись взглядами. У одного во взоре читалось понимание и сочувствие, у другого — отчаянная решимость. Если бы от Дрегаса хоть что-то зависело, и не стоял этот ужасный выбор между любимой женой и не рожденным ребенком… Если бы он мог… Но, увы, единственным человеком с магией целителя был его друг, которому он верил как самому себе, а потому оставалось только уповать на судьбу, что Торонт спасет его Ингрид.
— Дрегас, можешь уйти, — мягко предложил Торонт.
— Нет! — резко выдохнул Дрегас в ответ, словно бросил нож под ноги, и отошел в самый дальний угол.
— Я бы не советовал тебе оставаться, но если ты настаиваешь, — развел руки в стороны целитель и направился к ожидающим его указаний помощницам.
Слова Торонт произносил твердо и четко тоном человека, знающего, что ему предстоит. Помощницы, выслушав приказания, в тот же миг принялись каждая за свое дело. Комната, освещенная до сего времени несколькими канделябрами, вспыхнула ярким магическим светом, от которого роженица закрыла глаза и сжала губы, стараясь быть сильной перед предстоящим испытанием. Ее супруг и повелитель сделал свой выбор, самый болезненный для ее сердца, а потому нужно держаться изо всех сил и быть такой же мужественной, как он. Ингрид не была согласна с мужем, она бы предпочла отдать свою жизнь, лишь бы ребенок, плод их любви жил рядом со своим отцом, но спорить сил не было.
«Я женщина, я должна быть сильной. Дрегасу сейчас гораздо хуже, чем мне. Легче, конечно, умереть и перестать бороться, но я не могу оставить своего супруга. Ему потребуется вся моя любовь, чтобы помочь пережить очередной удар судьбы» — эти слова Ингрид говорила себе мысленно, повторяя как молитву, понимая, что сейчас ей самой потребуется много сил, чтобы выжить.
В это время шли приготовления к операции. Магические шары, ярко вспыхнувшие под высоким потолком большой комнаты, давали холодный белый свет, подчеркивая бледность всех присутствующих здесь. Роженица с влажными и спутанными волосами, в беспорядке разметавшимися по подушке, с закрытыми глазами и молящаяся всем богам о своем супруге, выглядела слишком маленькой и хрупкой на широкой постели. Тонкая белая простыня, которой она была накрыта, только подчеркивала ее неестественную бледность. Дрожащими руками она обнимала свой большой живот, словно прощаясь с ребенком, жизнь которому так и не смогла дать.
— Начинаем, — отдал короткий приказ Торонт и сдернул простынь с роженицы.
Вокруг кровати с приготовленными инструментами, разложенными на полотенцах, встали помощницы. Их строгие лица не выказывали никакого волнения, сосредоточенное выражение говорило о готовности и решимости перед предстоящей операцией.
— Торонт, ты уверен, что нет никаких шансов? — раздался хриплый голос Дрегаса из дальнего угла, где он сидел в глубоком кресле и очень внимательно следил за всем происходящим.
— Да, Дрегас, — обернувшись к своему другу, строго произнес целитель, — Но Ингрид будет жить. Это я тебе обещаю.
Легкая улыбка скользнула по губам уверенного в своих силах Торонта, и он больше не отвлекался ни на что постороннее в этой комнате. Ему предстояла тяжелая операция по извлечению плода из чрева роженицы.
Дрегас стиснул подлокотники, едва завидел небольшой замах короткого целительского ножа, сверкающего на лезвии магией. Ингрид тяжело застонала, а после от легкого прикосновения одной из помощниц провалилась в спасительный сон.
— Слишком слаба, — без эмоций произнес Торонт.
— Она выживет? — подскочил на ноги Дрегас.
— Да! Бездна тебя побери, Дрегас! Я же сказал, что Ингрид будет жить! — рявкнул он.
После этих слов Дрегас остался стоять на том же месте, не в силах сесть обратно в кресло и отвести встревоженный взгляд от жены. Его высокий рост позволял видеть все, что происходило за спинами помощниц целителя. Он сжимал и разжимал кулаки, понимая всю свою беспомощность. У него есть магия, ее сила огромна, но он ничем не может помочь.
— Ребенка извлекли, — несколько взволнованным голосом произнес Торонт и обернулся к своему другу, держа на руках безжизненное тело младенца.
Это был дракон. Маленький, с крохотными неразвитыми крыльями. Его глаза закрыты, тело не покрыто чешуей, махонькие лапы лишь с едва намеченными когтями.
— Отдай его мне! — буквально ринулся к целителю несчастный отец.
— Дрегас, ты не можешь ему помочь. Он мертв, — покачал головой Торонт.
Но отец-дракон не желал ничего слушать. Он перехватил безжизненное тельце своего ребенка и прижал к себе.
— Он — дракон! И моя магия может ему помочь, — резко сказал Дрегас.
— Без шансов, — с сожалением произнес Торонт. — Ему нужен был еще один оборот, чтобы родиться человеком.
Но Дрегас уже не слушал, в его сердце поселилась крохотная искра надежды, что есть шанс, да пусть даже хоть четверть шанса! Ведь его сын — дракон, и его магия теперь может сделать хоть что-то.
Дрегас вливал в безжизненное тельце свою силу и магию, становясь с ним единым целым. Он чувствовал, как у сына расправляются легкие, напрягаются мышцы сердца, подчиняясь невероятной магической силе. И сердце стукнуло раз, потом другой и еще. Он радостно посмотрел на Торонта.
— Его сердце стучит!
— Твоя магия заставляет его работать, но это не жизнь, — с сочувствием произнес Торонт.
Как целитель он понимал всю тщетность попыток. Ингрид — человек, а Дрегас — дракон. Их ребенок должен был пройти все восемь оборотов в теле матери, чтобы родиться здоровым. Женщина может родить только человека. Опасными периодами во время беременности были именно те моменты, когда плод был в виде дракона. Человеческий организм отторгал его, как инородный. Что, собственно, и произошло.
— Работаем дальше, — отвернувшись от потерявшего всяческую надежду отца-дракона, приказал Торонт.
Операция шла своим чередом. Помощницы со знанием дела сшивали все ткани от стенок матки до внешнего слоя кожи, а целитель накладывал заклинания, помогающие швам заживать быстрее. Сосредоточенно, быстро и очень умело. Каждый знал свое дело и действовал на подхвате у другого.
— Все, — наконец произнес Торонт и повернулся к своему другу.
Дрегас продолжал стоять со своим мертвым ребенком на руках. Он не оставил попыток возродить сына, но вскоре ему пришлось признать правоту Торонта — только магия заставляла биться сердце младенца. Этот мальчик никогда не вырастет, не расправит крылья в небесах и не сможет ощутить сладость полета над облаками.
— Дрегас, — тихо позвал Торонт. — Ингрид будет жить.
— Ты обещал, — безучастным тоном согласился с ним он.
— Дита, заберите ребенка, — повернувшись в сторону, приказал Торонт, понимая, что это необходимо.
Дрегас — могучий дракон, заставляющий своим грозным взглядом трепетать любого человека, но сейчас перед ним стоял несчастный отец, потерявший своего еще не рожденного ребенка. Дракона.
— Как Инргид? — охрипшим голосом спросил Дрегас после долгой паузы.
— Она спит. В ее состоянии — это самое лучшее, — успокоил его Торонт. — Присядь, нам надо поговорить.
— Не будем ей мешать, — со смесью нежности, любви и отчаяния посмотрел на свою супругу Дрегас.
— Тогда поговорим в твоем кабинете, — согласился с ним Торонт.
Мужчины покинули комнату, вновь погрузившуюся в приглушенный свет свечей. Магические светильники погасли, помощницы целителя наводили вокруг порядок. Обессиленная Ингрид спала в глубоком магическом сне, в который погрузил ее Торонт, и только легкое движение груди выдавало, что это все же сон. Смерть забрала ребенка, но не женщину. Вскоре помощницы погасили и свечи, оставив лишь две у изголовья кровати, погрузив комнату с задернутыми шторами во тьму.
— Удивительно, как она выдержала пять дней, — тихо произнесла одна из них.
— Господин Торонт все это время поддерживал ее своей магией, — поделилась знаниями другая.
— Если бы не он… — задумчиво протянула первая собеседница.
— Погибли бы и мать, и дитя, — согласилась с ней вторая.
В кабинет подали несколько бутылок красного драконьего вина, кувшин с водой и мясные закуски. За последние дни оба даже не прикоснулись к еде и держались только благодаря магии. Уставшие, они расположились у погасшего камина, где подле их ног тот час же обосновалась любимица хозяина дома. Собака заглядывала в печальные глаза своего господина и ждала только знака, чтобы подскочить и утешить его, но дракон смотрел мимо своего преданного четвероного друга в угасший камин, символизирующий его утраченные мечты.
— Дрегас, выпей вина, — предложил Торонт.
Он внимательно смотрел на друга и понимал, что тому сейчас очень тяжело, и самое лучшее в такой ситуации — это беседа.
— Почему? Почему нельзя было спасти их обоих? — тихо прошептал в отчаянии Дрегас.
— Я уже говорил тебе, что в этом случае пришлось выбирать. Либо пожертвовать ребенком в пользу матери, либо стимулировать выброс магии у плода во время прохождения родовых путей, что привело бы к смерти Ингрид, — вновь повторил то, что уже говорил ранее, Торонт.
Тяжелый выбор: мать или дитя, и Дрегасу пришлось его сделать. Целитель не мог сказать себе, какой бы выбор сделал он. Но переживания друга понимал и принимал очень близко к сердцу.
— Шестой раз … — выдохнул Дрегас. — За что боги решили покарать мой род? Почему Ингрид не может родить нормального ребенка?
— Она человек, ты дракон, — мягко ответил ему целитель.
— Но ведь рождаются полукровки! — сверкнул на него недовольно глазами Дрегас.
— Рождаются, — согласился с ним Торонт. — Ингрид не повезло в первый раз, когда выкидыш случился после падения с лошади. Ей нужно было не торопиться и переждать, чтобы ее репродуктивная система вошла снова в норму, но вы не желали ничего слушать.
— Мы ждали три года! — рыкнул на него Дрегас.
— Получается, что мало, — пожал плечами Торонт. — С тех пор человеческий организм Ингрид воспринимает беременность драконом как угрозу и избавляется от нее. Конфликт крови, материи, магии.
Дрегас стиснул кулаки, устремив свой взгляд в потухший камин. Перед его глазами всплывали картины из прошлого. Пять раз они уже сидели в этом кабинете, и его друг и целитель Торонт Сирежский объяснял снова и снова причины выкидышей у его жены. Супруги долго переживали, утешали друг друга и надеялись вновь на ниспослание чуда. Но прибавлялись лишь потери. И сегодня могла бы стать невосполнимой утрата, если бы смерть унесла в своих костлявых руках не младенца, а Ингрид. Дрегас знал, что жена, едва очнувшись, упрекнет его в неверном выборе, потому что ей больше жизни хотелось подарить любимому наследника. Дракон понимал, кроме слов утешения, ему предстоит оправдать свой жестокий выбор.
— Дрегас, еще одно … — замялся Торонт.
— Говори. Хуже все равно быть не может, — не отводя взгляда от камина, отозвался он.
— Ингрид больше не сможет иметь детей, — делая над собой усилие и разделяя каждое слово небольшой паузой, сообщил целитель.
— Что? Что ты сказал? Почему? — резко вскинулся Дрегас и впился полыхающим взглядом в друга.
— Слишком долго мы ждали в надежде на оборот драконенка, — свел брови к переносице Торонт, понимая, что сейчас причиняет невыносимую боль дракону, который взволнованно смотрел на него, не отрываясь. — Начался воспалительный процесс, потому что малыш порвал ткани, переворачиваясь внутри.
— Ты мог ее вылечить! — сквозь зубы произнес Дрегас.
— Я вылечил, — глядя прямо в глаза, произнес Торонт, — удалив все, что нужно. Но в результате Ингрид больше не сможет иметь детей.
Дракон еще какое-то время смотрел на друга, сообщившего ужасную весть, а потом уронил голову на грудь, скрывая свое горе.
— Пойми, я не мог поступить иначе, — мягко произнес Торонт и накрыл своей ладонью безвольно повисшую кисть друга.
— Убирайся! — зло прошипел дракон, даже не дернув рукой.
Торонт сочувственно покачал головой и медленно поднялся. Он понимал, каким ударом для Дрегаса стала такая новость. Они вместе росли с самого детства, много лет жили рядом, потому он, как никто другой, прекрасно понимал душевную боль дракона.
Молча и очень медленно Торонт направился к выходу, оборачиваясь каждый раз в надежде, что друг его остановит.
