Виир Теслин думал, что его вызвали вылечить простуду короля. Верный маг, прослуживший много лет при дворе, оказался марионеткой в руках предателей. На вопрос, какой именно маг–менталист причастен к этому, Гай не знал ответа.
Чем больше он рассказывал, тем сильней переживал за свою судьбу. Он знал обо всем, может быть без подробностей, но достаточно, чтобы остановить готовящееся покушение, однако предпочел молчаливо наблюдать за деятельностью дяди.
Однажды Гай и Нирк должны были выполнить ответственное задание. Фауль готовился вернуться в Наземный мир сразу после убийства Эндриана, но главный вход в Лабиринт находился под присмотром лорда Феймоса. Поэтому парням было велено найти любую лазейку в подземных пещерах. Именно этим они собирались заняться в день, когда нас отправили на практику. Они специально пугали нас битвой с демоном, чтобы мы с Лияной отстали от них. И у них почти получилось. Парни смогли убедить отправиться обратно в академию, но их планы спутал низший демон, устроивший засаду в Лабиринте.
У Гайя появилась мысль встретиться с темным, неожиданно появившимся, и попытаться узнать побольше о подземных переходах. Артефакт, который носил на цепочке Лютер, убирал давящее воздействие темной магии в Лабиринте. Это не была семейная реликвия, как он сообщил об этом в кабинете директора. Необходимую вещь для обследования подземных пещер выдал племяннику виир Даркен, и по его же совету сказал об уничтожении артефакта.
После смерти Лияны Нирк попытался отказаться от участия в заговоре. Он был напуган и не желал стать следующей жертвой. Гаю пришлось приложить много усилий, чтобы переубедить верного напарника пока отбывали наказание в морге. Собственно, само место помогло. Лютер прямо объяснил, где друг окажется, если решит их бросить. Вииру Даркен вообще было наплевать на судьбу Тормса, о чем он сообщил племяннику. Гаю было страшно оставаться без напарника в рискованном деле, потому он не стал скрывать перед ним планов дяди по отношению дальнейшей судьбы приятеля. Нирку умирать не хотелось. Таким образом, «дружба» между парнями восстановилась. Они отбыли неделю наказания и, вернувшись в академию, приступили к запугиванию меня.
Мое свидетельствование о перемещениях парней в Лабиринте могло вызвать подозрения, а потому дядя приказал Гаю превратить мою жизнь в кошмар. Лютер пытался соблазнить, потом принялся угрожать и, в конце концов, перешел к насилию.
Я прикусила нижнюю губу, вспомнив об инциденте под лестницей. Бросила короткий взгляд в сторону лорда Феймоса и совсем потерялась от ярости, полыхнувшей в его глазах. Алое пламя бушевало на дне зрачков и не сулило ничего хорошего Лютеру. Гай забеспокоился, но не смог определить причину. Лицо основателя академии сохраняло прохладную отстраненность, нисколько не поменявшись после откровенного признания.
Гай не стал открыто мстить за мой отказ. Он решил поступить хитрее. Они с Нирком принялись распускать слухи, чему способствовало повышенное внимание парней ко мне, а так же неожиданная смерть Эрика. Сплетни такая вещь, которую опровергнуть невозможно, но домыслы нанесут вред даже кристально чистому человеку.
Лютер в разговоре с Риком, нашим одногруппником, намекнул о моей причастности к смерти Лияны. Парень был в нее влюблен, и девушка отмечала его своим вниманием. У него были относительно нее серьезные намерения, со временем собирался попросить Лияну стать ему женой. Трагическая смерть Лияны оказалась для него ударом, чем воспользовался Гай. Они с Нирком видели своими глазами расправу низшего демона, и им ничего не стоило убедить убитого горем влюбленного в моей виновности. Слово за слово парни сеяли слухи.
Неожиданная кончина Эрика послужила им на руку. Все видели нас вместе в последние дни. А про драку в столовой и говорить нечего. Друг погибшего парня, с которым они в шутку сцепились из–за моего внимания, поверил в мою виновность.
Нирк свел парней и убедил их выступить открыто с обвинениями против меня. Результатом стала сцена в коридоре, когда они во всеуслышание обвини в двух смертях. Гаю очень хотелось верить в собственные слова. Это позволяло не думать о шатком положении рядом с дядей, поэтому, когда он нашел Нирка, убитого ножом, первая мысль была обо мне. В его голове не возникло никаких других версий произошедшего. Слишком часто они повторяли слова о моей причастности к предыдущим смертям.
Обезумивший от шока Гай выдернул нож из шеи друга и устремился в главный холл академии. Он видел меня, когда входила внутрь, а потому не сомневался, где можно меня найти. Он не ожидал поддержки со стороны приятелей, пожелавших завладеть моим вниманием, и их слова до конца не убедили его в моей невиновности.
С последним признанием он вновь бросил короткий взгляд, полный ненависти. Лорд Феймос не предложил парню присесть, потому он стоял перед нами, склонив голову. Его поза выражала раскаяние, но отчего–то я не верила в искреннее покаяние. Слишком хорошо помнила, как совсем недавно на этом самом месте он обвинил меня в смерти Лияны, которая погибла из–за не соблюдений инструкций в угоду дяди Гая. Парни отправились в Лабиринт на поиски выхода из каменных пещер. И я об одном знала, как впрочем, и огненный демон, то есть основатель академии. Было бы наивным полагать, что за столь длительное время лорд Феймос не обследовал переходы.
Я перевела взгляд с понурившегося парня на мужчину за столом и почувствовала раздирающее желание закидать его вопросами. Слишком много непонятного случилось, и я желала знать ответы. Взгляд ярко–синих глаз завораживал, притягивал, а губы слегка улыбнулись, когда мужчина почувствовал мое нетерпение пообщаться.
– Вашу судьбу Лютер будет решать король Эндрин, – спустя непродолжительную паузу, произнес лорд Феймос. – Я постараюсь смягчить ваше наказание, но советую не слишком рассчитывать на снисхождение. Два покушения подряд разозлили его.
– Я понимаю, – тихо отозвался Гай.
Вихрь портала неожиданно ворвался в помещение.
– Идите, Лютер, – приказал наставник.
Парень шагнул в воронку, и следом за ним с ветром унеслись зафиксированные магией признания. Только хотела перевести дыхание, как из того же вихря к нам шагнул директор Усток. В руках мужчина держал огарки свечей и катушку ниток, с воткнутой в них иголкой.
– Нашел! – потряс находкой виир Усток. – Не поверите, но все было зашито в матрац!
Мрачно смотрела на директора, ожидая от него самого худшего. Боюсь предположить, каким образом вывернет мозг преподавателя этот факт.
– Интересно, кто мог подложить? – в глазах основателя академии блеснуло озорство.
У меня неожиданно мелькнула мысль: «А не он ли это сделал?». Наставник перехватил мой заинтересованный взгляд и перестал веселиться.
– Я приказал проверить карцер на остаточные проявления магии как светлой, так и темной, – сообщил о своих распоряжениях директор.
По его лицу было видно, он очень недоволен фактом, что кто–то мог оставить свечи и прочее адептам, которых отправляли для несения наказания.
Не думала, что могу еще больше взволноваться после этих слов. Казалось, уже ничему не удивлюсь, но паника, охватившая меня, не поддавалась никакому контролю. Теперь преподаватели просканируют помещение карцера и обнаружат следы использования темной магии. Они догадаются и обвинят меня во владении Тьмой! Едва возникнет такое предположение, как отправят на костер. В Наземном мире не позволят чужеродной силе перейти по наследству.
– Адептка Ревир, сейчас время ужина, отправляйтесь в столовую, на вас лица нет. Сегодня получился насыщенный событиями день, – испуганно взглянула в ярко–синие глаза лорда Феймоса, доброжелательно смотревшего на умирающую от ужаса меня.
Директор Усток попытался что–то возразить, но основатель академии перебил его на полуслове.
– Уверен, вскоре его величество король Эндриан пришлет благодарность за спасение его жизни сегодня во время покушения, – от торжественно произнесенной фразы оробела, потому наставник ободряюще улыбнулся и поторопил. – Идите. Дриан мне не простит, если его спасительница потеряет сознание от усталости.
Я прошествовала к двери в полном молчании. Меня провожали две пары глаз, но ни один из мужчин больше не произнес ни слова. Закрыла за собой массивную створку и услышала: «Спасительница? На короля Эндриана совершенно покушение?». В голосе директора Устока отчетливо прозвучали нотки паники. «Да. Арестован Сирел Даркен – организатор заговорщиков. Дядя Гая Лютера» – последовал ответ лорда Феймоса.
А затем в голове прозвучал насмешливый голос демона: «Хватит подслушивать, Эмили!», от неожиданности подпрыгнула на месте и помчалась вон из канцелярии. Бежала по коридорам, а щеки пылали от стыда. Как неудобно! Однако, это не мешало сетовать на невозможность задать огненному мучавшие меня вопросы. Он признался, но ничего не объяснил!
Почему он сидел в колодце? Кто устроил ловушку в Лабиринте? Как он обратился в демона? И самое главное, зачем поделился со мной Тьмой?
– Адептка Ревир! – окликнул голос преподавателя по иным расам. – Куда торопишься?
– В столовую, – оглянулась, стараясь понять в какой части здания оказалась.
Бежала бездумно, куда глаза глядят, но решила воспользоваться словами лорда Феймоса при объяснении преподавателю.
– Значит, по пути, – улыбнулся в ответ демонолог. – Составишь компанию?
Есть не хотелось абсолютно. Испытанные переживания и эмоции напрочь отбивали аппетит. Хотя, если вспомнить, я даже не завтракала. Утром нас собрали на панихиду, потом покушение Гая, а затем портал основателя академии перенес во дворец. Слишком много произошло событий за сегодняшний день, нервы совсем не в порядке. Наверное, стоит последовать совету наставника и хоть что–то постараться перекусить.
Виир Ридней вышагивал рядом и болтал о чем–то незначительном. Он рассказал о забавном адепте, сдавший ему реферат не на заданную тему, и как этот несчастный пытался убедить преподавателя в правильности выполненного задания. Мне удалось не потерять нить повествования и пару раз улыбнуться.
– Ревир, мы с тобой последние, – оглядевшись по сторонам, удивился демонолог. – Давай не будем усложнять жизнь столовым работникам и отужинаем вместе? Не возражаешь?
Ничего против не имела. В конце концов, мне не задавали неудобные вопросы, практически не требовали участвовать в разговоре, так почему бы не поужинать в компании? Пусть с не совсем приятным собеседником, но и явного отторжения он не вызывал в последнее время.
Первый тревожный звоночек прозвенел в конце ужина, когда виир Ридней поинтересовался:
– Как к тебе попал нож для темных ритуалов?
Ответ на этот вопрос я озвучила перед директором, а потому не стала скрывать правду.
– Нашла в карцере. Кто–то зашил его в матрац. Подумала не стоит его оставлять и прихватила с собой.
– В карцере? – удивился виир Ридней, – Бывает же.
Он помолчал, обдумывая информацию, а потом продолжил расспросы.
– Значит, лорд Феймос не посчитал тебя виновной в убийстве Тормса?
– Нет, я не убивала. Двое ребят стояли рядом со мной во время панихиды и подтвердили мое присутствие.
– Ты девушка видная, трудно пропустить твое появление рядом, – заметил он с улыбкой. – Не смущайся, я от чистого сердца говорю. Многие мужчины провожают тебя взглядом, только ты остаешься равнодушной к проявлениям симпатии. Отчего так, Ревир? Неужели никто не запал в девичье сердце? Или, наоборот, место занято? Если верно последнее, ты не представляешь, скольких парней сделаешь несчастными.
Удивительная особенность! Вроде бы говорит просто и об обычных вещах, но отчего–то чувствую себя неудобно. В любом случае посвящать его в сердечные дела не собиралась. Даже если бы они были.
Неожиданно перед внутренним взором возник образ красноволосого мужчины, а потом он смазался и совместился с обликом основателя академии. Вот, демон! Это же надо иметь столько личин?
– О чем задумалась, красавица? – подзадорил демонолог. – О смерти Логара переживаешь? Вы с ним близко общались в последние дни. Может, в него влюблена, и теперь твое сердечко обливается слезами?
– С Эриком нас связывала дружба, – встретилась с мужчиной взглядом. – И да, я очень скорблю о его гибели. Мне, в самом деле, жаль парня.
– Мне тоже, – понимающе кивнул виир Ридней, сразу став серьезней. – У него вся жизнь была впереди. Лабиринт полон неожиданностей. Интересно, как он мог войти?
– Я не знаю, – горестно выдохнула в ответ. – Мы с ним расстались перед занятиями, но он не говорил о своем намерении пойти в Лабиринт.
– Жаль. Парень оказался скрытный, ничего подруге не рассказал. Теперь ломай голову над загадкой. А ты не хочешь разгадать эту тайну? – воровато оглянувшись по сторонам, тихо спросил демонолог. – Я тоже не понимаю, как он мог преодолеть заклинание арки. Думал, он с тобой поделился своими соображениями.
– Я–то чем могу помочь? – удивилась на его загадочные слова.
– Есть у меня одна гипотеза, но мне не с кем ее проверить, – сохраняя таинственность, поведал собеседник. – У меня есть доступ, как у преподавателя, но Логар был адептом. Я никак не могу пройти в арку, как он. Ты согласишься помочь?
– Может, лучше об этом рассказать директору Устоку? – засомневалась я.
– Он запретит! Ты же знаешь старого перестраховщика. Он трясется за свое место, боится шаг в сторону сделать, – безнадежно махнул рукой преподаватель. – Если моя теория окажется верна, то мы сразу обо всем доложим начальству. Вдруг моя гипотеза дутая? Тогда выставлю себя на посмешище. Ревир, помоги! Фактически речь идет о жизнях других адептов. Вдруг кто–нибудь из них решится на столь же глупый и отчаянный шаг, как Логар? Мне кажется, я нашел слабое место в защитном заклинании, и если это так, то мы с тобой спасем неразумных.
– Это опасно? – последними остатками здравого смысла поинтересовалась я.
– Со мной тебе нечего бояться, – благожелательно улыбнулся мужчина, и я коротко кивнула, соглашаясь.
Никогда не любила авантюры, но с другой стороны, рядом с въедливым преподавателем мне ничего не может угрожать. Он настолько придирчиво относится к знанию теории по предмету, что во мне не осталось сомнений в его тщательном расчете гипотезы. Очень хотелось хоть как–то помочь раскрыть тайну гибели Эрика. Вдруг действительно виир Ридней нашел слабое место в заклинании? Ошибка в защите позволит кому–нибудь оказаться в Лабиринте, и тогда не избежать очередной трагедии.
Внутри настойчиво стучалось желание рассказать о разговоре демону. За последнее время привыкла ему доверять, но изменившиеся обстоятельства останавливали. Столько непонятностей случилось вокруг, что не знаю, могу ли полагаться на лорда Феймоса. Непонятно, зачем ему нужна смена личин и образов, а мне он продемонстрировал их достаточно.
– Отлично, Ревир, – произнес виир Ридней, как только подошла к арке с защитным заклинанием, – сейчас проверим мою теорию. – Сакарта! – громко произнес демонолог.
Темнота перед моими глазами расползалась, открывая за собой широкий проход. В лицо дыхнуло прохладным воздухом и знакомым тяжелым запахом сырости и тлена.
– Входи! – крикнул преподаватель. – Я за тобой!
Шагнула вперед в ожидающую за порогом арки темноту. Следом поторопился виир Ридней, а потом схватил меня в крепкие объятия.
Чем больше он рассказывал, тем сильней переживал за свою судьбу. Он знал обо всем, может быть без подробностей, но достаточно, чтобы остановить готовящееся покушение, однако предпочел молчаливо наблюдать за деятельностью дяди.
Однажды Гай и Нирк должны были выполнить ответственное задание. Фауль готовился вернуться в Наземный мир сразу после убийства Эндриана, но главный вход в Лабиринт находился под присмотром лорда Феймоса. Поэтому парням было велено найти любую лазейку в подземных пещерах. Именно этим они собирались заняться в день, когда нас отправили на практику. Они специально пугали нас битвой с демоном, чтобы мы с Лияной отстали от них. И у них почти получилось. Парни смогли убедить отправиться обратно в академию, но их планы спутал низший демон, устроивший засаду в Лабиринте.
У Гайя появилась мысль встретиться с темным, неожиданно появившимся, и попытаться узнать побольше о подземных переходах. Артефакт, который носил на цепочке Лютер, убирал давящее воздействие темной магии в Лабиринте. Это не была семейная реликвия, как он сообщил об этом в кабинете директора. Необходимую вещь для обследования подземных пещер выдал племяннику виир Даркен, и по его же совету сказал об уничтожении артефакта.
После смерти Лияны Нирк попытался отказаться от участия в заговоре. Он был напуган и не желал стать следующей жертвой. Гаю пришлось приложить много усилий, чтобы переубедить верного напарника пока отбывали наказание в морге. Собственно, само место помогло. Лютер прямо объяснил, где друг окажется, если решит их бросить. Вииру Даркен вообще было наплевать на судьбу Тормса, о чем он сообщил племяннику. Гаю было страшно оставаться без напарника в рискованном деле, потому он не стал скрывать перед ним планов дяди по отношению дальнейшей судьбы приятеля. Нирку умирать не хотелось. Таким образом, «дружба» между парнями восстановилась. Они отбыли неделю наказания и, вернувшись в академию, приступили к запугиванию меня.
Мое свидетельствование о перемещениях парней в Лабиринте могло вызвать подозрения, а потому дядя приказал Гаю превратить мою жизнь в кошмар. Лютер пытался соблазнить, потом принялся угрожать и, в конце концов, перешел к насилию.
Я прикусила нижнюю губу, вспомнив об инциденте под лестницей. Бросила короткий взгляд в сторону лорда Феймоса и совсем потерялась от ярости, полыхнувшей в его глазах. Алое пламя бушевало на дне зрачков и не сулило ничего хорошего Лютеру. Гай забеспокоился, но не смог определить причину. Лицо основателя академии сохраняло прохладную отстраненность, нисколько не поменявшись после откровенного признания.
Гай не стал открыто мстить за мой отказ. Он решил поступить хитрее. Они с Нирком принялись распускать слухи, чему способствовало повышенное внимание парней ко мне, а так же неожиданная смерть Эрика. Сплетни такая вещь, которую опровергнуть невозможно, но домыслы нанесут вред даже кристально чистому человеку.
Лютер в разговоре с Риком, нашим одногруппником, намекнул о моей причастности к смерти Лияны. Парень был в нее влюблен, и девушка отмечала его своим вниманием. У него были относительно нее серьезные намерения, со временем собирался попросить Лияну стать ему женой. Трагическая смерть Лияны оказалась для него ударом, чем воспользовался Гай. Они с Нирком видели своими глазами расправу низшего демона, и им ничего не стоило убедить убитого горем влюбленного в моей виновности. Слово за слово парни сеяли слухи.
Неожиданная кончина Эрика послужила им на руку. Все видели нас вместе в последние дни. А про драку в столовой и говорить нечего. Друг погибшего парня, с которым они в шутку сцепились из–за моего внимания, поверил в мою виновность.
Нирк свел парней и убедил их выступить открыто с обвинениями против меня. Результатом стала сцена в коридоре, когда они во всеуслышание обвини в двух смертях. Гаю очень хотелось верить в собственные слова. Это позволяло не думать о шатком положении рядом с дядей, поэтому, когда он нашел Нирка, убитого ножом, первая мысль была обо мне. В его голове не возникло никаких других версий произошедшего. Слишком часто они повторяли слова о моей причастности к предыдущим смертям.
Обезумивший от шока Гай выдернул нож из шеи друга и устремился в главный холл академии. Он видел меня, когда входила внутрь, а потому не сомневался, где можно меня найти. Он не ожидал поддержки со стороны приятелей, пожелавших завладеть моим вниманием, и их слова до конца не убедили его в моей невиновности.
С последним признанием он вновь бросил короткий взгляд, полный ненависти. Лорд Феймос не предложил парню присесть, потому он стоял перед нами, склонив голову. Его поза выражала раскаяние, но отчего–то я не верила в искреннее покаяние. Слишком хорошо помнила, как совсем недавно на этом самом месте он обвинил меня в смерти Лияны, которая погибла из–за не соблюдений инструкций в угоду дяди Гая. Парни отправились в Лабиринт на поиски выхода из каменных пещер. И я об одном знала, как впрочем, и огненный демон, то есть основатель академии. Было бы наивным полагать, что за столь длительное время лорд Феймос не обследовал переходы.
Я перевела взгляд с понурившегося парня на мужчину за столом и почувствовала раздирающее желание закидать его вопросами. Слишком много непонятного случилось, и я желала знать ответы. Взгляд ярко–синих глаз завораживал, притягивал, а губы слегка улыбнулись, когда мужчина почувствовал мое нетерпение пообщаться.
– Вашу судьбу Лютер будет решать король Эндрин, – спустя непродолжительную паузу, произнес лорд Феймос. – Я постараюсь смягчить ваше наказание, но советую не слишком рассчитывать на снисхождение. Два покушения подряд разозлили его.
– Я понимаю, – тихо отозвался Гай.
Вихрь портала неожиданно ворвался в помещение.
– Идите, Лютер, – приказал наставник.
Парень шагнул в воронку, и следом за ним с ветром унеслись зафиксированные магией признания. Только хотела перевести дыхание, как из того же вихря к нам шагнул директор Усток. В руках мужчина держал огарки свечей и катушку ниток, с воткнутой в них иголкой.
– Нашел! – потряс находкой виир Усток. – Не поверите, но все было зашито в матрац!
Мрачно смотрела на директора, ожидая от него самого худшего. Боюсь предположить, каким образом вывернет мозг преподавателя этот факт.
– Интересно, кто мог подложить? – в глазах основателя академии блеснуло озорство.
У меня неожиданно мелькнула мысль: «А не он ли это сделал?». Наставник перехватил мой заинтересованный взгляд и перестал веселиться.
– Я приказал проверить карцер на остаточные проявления магии как светлой, так и темной, – сообщил о своих распоряжениях директор.
По его лицу было видно, он очень недоволен фактом, что кто–то мог оставить свечи и прочее адептам, которых отправляли для несения наказания.
Не думала, что могу еще больше взволноваться после этих слов. Казалось, уже ничему не удивлюсь, но паника, охватившая меня, не поддавалась никакому контролю. Теперь преподаватели просканируют помещение карцера и обнаружат следы использования темной магии. Они догадаются и обвинят меня во владении Тьмой! Едва возникнет такое предположение, как отправят на костер. В Наземном мире не позволят чужеродной силе перейти по наследству.
– Адептка Ревир, сейчас время ужина, отправляйтесь в столовую, на вас лица нет. Сегодня получился насыщенный событиями день, – испуганно взглянула в ярко–синие глаза лорда Феймоса, доброжелательно смотревшего на умирающую от ужаса меня.
Директор Усток попытался что–то возразить, но основатель академии перебил его на полуслове.
– Уверен, вскоре его величество король Эндриан пришлет благодарность за спасение его жизни сегодня во время покушения, – от торжественно произнесенной фразы оробела, потому наставник ободряюще улыбнулся и поторопил. – Идите. Дриан мне не простит, если его спасительница потеряет сознание от усталости.
Я прошествовала к двери в полном молчании. Меня провожали две пары глаз, но ни один из мужчин больше не произнес ни слова. Закрыла за собой массивную створку и услышала: «Спасительница? На короля Эндриана совершенно покушение?». В голосе директора Устока отчетливо прозвучали нотки паники. «Да. Арестован Сирел Даркен – организатор заговорщиков. Дядя Гая Лютера» – последовал ответ лорда Феймоса.
А затем в голове прозвучал насмешливый голос демона: «Хватит подслушивать, Эмили!», от неожиданности подпрыгнула на месте и помчалась вон из канцелярии. Бежала по коридорам, а щеки пылали от стыда. Как неудобно! Однако, это не мешало сетовать на невозможность задать огненному мучавшие меня вопросы. Он признался, но ничего не объяснил!
Почему он сидел в колодце? Кто устроил ловушку в Лабиринте? Как он обратился в демона? И самое главное, зачем поделился со мной Тьмой?
– Адептка Ревир! – окликнул голос преподавателя по иным расам. – Куда торопишься?
– В столовую, – оглянулась, стараясь понять в какой части здания оказалась.
Бежала бездумно, куда глаза глядят, но решила воспользоваться словами лорда Феймоса при объяснении преподавателю.
– Значит, по пути, – улыбнулся в ответ демонолог. – Составишь компанию?
Есть не хотелось абсолютно. Испытанные переживания и эмоции напрочь отбивали аппетит. Хотя, если вспомнить, я даже не завтракала. Утром нас собрали на панихиду, потом покушение Гая, а затем портал основателя академии перенес во дворец. Слишком много произошло событий за сегодняшний день, нервы совсем не в порядке. Наверное, стоит последовать совету наставника и хоть что–то постараться перекусить.
Виир Ридней вышагивал рядом и болтал о чем–то незначительном. Он рассказал о забавном адепте, сдавший ему реферат не на заданную тему, и как этот несчастный пытался убедить преподавателя в правильности выполненного задания. Мне удалось не потерять нить повествования и пару раз улыбнуться.
– Ревир, мы с тобой последние, – оглядевшись по сторонам, удивился демонолог. – Давай не будем усложнять жизнь столовым работникам и отужинаем вместе? Не возражаешь?
Ничего против не имела. В конце концов, мне не задавали неудобные вопросы, практически не требовали участвовать в разговоре, так почему бы не поужинать в компании? Пусть с не совсем приятным собеседником, но и явного отторжения он не вызывал в последнее время.
Первый тревожный звоночек прозвенел в конце ужина, когда виир Ридней поинтересовался:
– Как к тебе попал нож для темных ритуалов?
Ответ на этот вопрос я озвучила перед директором, а потому не стала скрывать правду.
– Нашла в карцере. Кто–то зашил его в матрац. Подумала не стоит его оставлять и прихватила с собой.
– В карцере? – удивился виир Ридней, – Бывает же.
Он помолчал, обдумывая информацию, а потом продолжил расспросы.
– Значит, лорд Феймос не посчитал тебя виновной в убийстве Тормса?
– Нет, я не убивала. Двое ребят стояли рядом со мной во время панихиды и подтвердили мое присутствие.
– Ты девушка видная, трудно пропустить твое появление рядом, – заметил он с улыбкой. – Не смущайся, я от чистого сердца говорю. Многие мужчины провожают тебя взглядом, только ты остаешься равнодушной к проявлениям симпатии. Отчего так, Ревир? Неужели никто не запал в девичье сердце? Или, наоборот, место занято? Если верно последнее, ты не представляешь, скольких парней сделаешь несчастными.
Удивительная особенность! Вроде бы говорит просто и об обычных вещах, но отчего–то чувствую себя неудобно. В любом случае посвящать его в сердечные дела не собиралась. Даже если бы они были.
Неожиданно перед внутренним взором возник образ красноволосого мужчины, а потом он смазался и совместился с обликом основателя академии. Вот, демон! Это же надо иметь столько личин?
– О чем задумалась, красавица? – подзадорил демонолог. – О смерти Логара переживаешь? Вы с ним близко общались в последние дни. Может, в него влюблена, и теперь твое сердечко обливается слезами?
– С Эриком нас связывала дружба, – встретилась с мужчиной взглядом. – И да, я очень скорблю о его гибели. Мне, в самом деле, жаль парня.
– Мне тоже, – понимающе кивнул виир Ридней, сразу став серьезней. – У него вся жизнь была впереди. Лабиринт полон неожиданностей. Интересно, как он мог войти?
– Я не знаю, – горестно выдохнула в ответ. – Мы с ним расстались перед занятиями, но он не говорил о своем намерении пойти в Лабиринт.
– Жаль. Парень оказался скрытный, ничего подруге не рассказал. Теперь ломай голову над загадкой. А ты не хочешь разгадать эту тайну? – воровато оглянувшись по сторонам, тихо спросил демонолог. – Я тоже не понимаю, как он мог преодолеть заклинание арки. Думал, он с тобой поделился своими соображениями.
– Я–то чем могу помочь? – удивилась на его загадочные слова.
– Есть у меня одна гипотеза, но мне не с кем ее проверить, – сохраняя таинственность, поведал собеседник. – У меня есть доступ, как у преподавателя, но Логар был адептом. Я никак не могу пройти в арку, как он. Ты согласишься помочь?
– Может, лучше об этом рассказать директору Устоку? – засомневалась я.
– Он запретит! Ты же знаешь старого перестраховщика. Он трясется за свое место, боится шаг в сторону сделать, – безнадежно махнул рукой преподаватель. – Если моя теория окажется верна, то мы сразу обо всем доложим начальству. Вдруг моя гипотеза дутая? Тогда выставлю себя на посмешище. Ревир, помоги! Фактически речь идет о жизнях других адептов. Вдруг кто–нибудь из них решится на столь же глупый и отчаянный шаг, как Логар? Мне кажется, я нашел слабое место в защитном заклинании, и если это так, то мы с тобой спасем неразумных.
– Это опасно? – последними остатками здравого смысла поинтересовалась я.
– Со мной тебе нечего бояться, – благожелательно улыбнулся мужчина, и я коротко кивнула, соглашаясь.
Никогда не любила авантюры, но с другой стороны, рядом с въедливым преподавателем мне ничего не может угрожать. Он настолько придирчиво относится к знанию теории по предмету, что во мне не осталось сомнений в его тщательном расчете гипотезы. Очень хотелось хоть как–то помочь раскрыть тайну гибели Эрика. Вдруг действительно виир Ридней нашел слабое место в заклинании? Ошибка в защите позволит кому–нибудь оказаться в Лабиринте, и тогда не избежать очередной трагедии.
Внутри настойчиво стучалось желание рассказать о разговоре демону. За последнее время привыкла ему доверять, но изменившиеся обстоятельства останавливали. Столько непонятностей случилось вокруг, что не знаю, могу ли полагаться на лорда Феймоса. Непонятно, зачем ему нужна смена личин и образов, а мне он продемонстрировал их достаточно.
– Отлично, Ревир, – произнес виир Ридней, как только подошла к арке с защитным заклинанием, – сейчас проверим мою теорию. – Сакарта! – громко произнес демонолог.
Темнота перед моими глазами расползалась, открывая за собой широкий проход. В лицо дыхнуло прохладным воздухом и знакомым тяжелым запахом сырости и тлена.
– Входи! – крикнул преподаватель. – Я за тобой!
Шагнула вперед в ожидающую за порогом арки темноту. Следом поторопился виир Ридней, а потом схватил меня в крепкие объятия.
