Елена Помазуева
Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях.
Сказка для взрослых.
Это только кажется, что быть в сказке колдуньей просто, а когда силу только-только получила от своей бабушки, попробуй с ней совладать! Идешь мир спасать с семью братьями-богатырями от загребущих рук Чернобога, а на каждом шагу женихи путаются. То князь с колдуном попадутся и замуж зовут, а то Светлобог с Чернобогом спорят, кому я достанусь. Да и Горыныч в первых рядах, конкурентов раскидывает. А как понять, кто он, тот самый, единственный?
- И поцеловал он ее в уста сахарные, взял на руки, сел на коня и поскакал, - медовым голосом закончила рассказ моя бабушка.
Именно это место мне больше всего нравилось: «Поцеловал в уста сахарные». При этих словах невольно открывала рот и мечтательно смотрела в окно за спиной у бабули.
- Ай! Бабушка, меня Матвейка дергает! – нажаловалась на обидчика.
- Ах ты, баловник! – сказала бабушка, старая клюка взлетела над русой головой обидчика и бумс по затылку.
- Бабуль, больно же! – возмутился парень.
- Не задирай Веселинку, - отозвалась бабушка, глядя на свою прялку.
- Бабуль, а можно нам тарелку посмотреть? Сейчас новости с последних боев будут передавать, может, батю покажут? – басовитым голосом спросил Святослав.
- Еще чего! – возмутилась бабушка. - Смотреть, как мужики друг другу носы разбивают!
- Не мужики, а богатыри, - пробурчал Святослав.
Он у нас старший, вместе со Святополком близнецы. Все мои братья рождались парами, только мы с Матвейкой двойня. Так что братьев у меня ровно семь. И все старшие, даже Матвейка раньше меня появился на свет.
Отец очень гордится сыновьями, богатыри подрастали ему на смену. А бабушка меня ждала. Мама моя давно приняла силу от прабабушки и стала природной ведьмой, а мне бабушка свою передаст. Поэтому ее мальчишки не интересовали. Она считала, что женщины в роду главная сила, ее стержень, крепость.
Ведьмы в нашем роду природные, женщины рождались с талантом. Никогда ученых не было. Слышала от бабушки, что можно выучиться на ведьму. Только талант их идет не из души, не из природы, а от ума да заклинаний, потому ворожба у них злая получается. То мор напустят, то сглаз накликают. Бегут люди за помощью к природным ведьмам.
- Бабуль, а как мог богатырь, держа невесту на руках, на коня взобраться? – хитро подмигнув остальным братьям, спросил Доброслав.
- Вырастишь – поймешь, - сообщила ему бабушка, нисколько не сбитая с толком его вопросом.
- Хозяйка, деткам спать пора, - подал голос домовичок Тимоша, который во время бабушкиного рассказа смотрел на нее влюбленными глазами.
Бабушку мою он боготворил. Когда-то в почти сгнившей землянке она отбила его от летучих мышей, которые облюбовали заброшенное строение себе под жилье. А отважный домовичок продолжал сражаться за жилье своих давно потерянных хозяев.
Бабушка провела ритуал со всеми необходимыми заклинаниями и травами, чтобы Тимошка мог перебраться в лапоть своей спасительницы и переехать жить в наш шумный дом.
Домом его, правда, назвать трудно - скорее небольшое поместье. Отец наш, богатырь Ярослав, состоит на службе у самого Светлобога. Потому у нас часто собиралась его дружина, а им где-то ночевать нужно после трудов ратных. Братья подрастали, тренировались, в дружину к отцу собирались. Служба у Светлобога почетное дело.
Ворчливая банница встретила меня в предбаннике, но высказывать вслух свое недовольство не решилась. Помнит, как я ее в прошлый раз в кадушку с лягушеньками посадила, причем на расстоянии. Сама не ожидала, да довела она меня ворчанием. Мол, хожу, мешаю, весь пар забираю, и, когда меня непутевую замуж только возьмут. На последнем я не выдержала и, приподняв банницу вверх тормашками, шлепнула в кадушку. Лягушки тоже были возмущены неожиданным соседством. Но вредную бабу это охладило.
Распустила светло-русою косу, ленту аккуратно свернула и положила на стол. Платье, вышитое оберегами на здоровье и удачу, сняла и положила на лавку. Банница приглядит за вещами. Братья по малолетству озорничали, утаскивали одежду, но бабушка строго-настрого приказала баннице за вещами следить.
В бане натоплено жарко, воздух сухой. Подошла к бадье с холодной водой и заглянула. Мое отражение показало красивую девушку с яркими зелеными глазами, пушистыми и длинными ресницами, да и фигурка у меня что надо.
- Тьфу! Срамота! Любуется она. Замуж дурынде давно пора. Два года женихи порог обколотили весь, а она всё нос воротит, - возмутилась банница и быстро спряталась за дверью, опасаясь расправы.
Околотили, это правда. И в двери с цветами, и в окно лезут. А браться счет ведут – у кого отбитых женихов больше. Лидером в этих играх Матвейка ходит, он всегда рядом держится, ему женихов больше достается.
Братья мылись после меня с шумом, смехом, гоготом. Потом бежали к речке и плескались, играли в догонялки.
- Ну что, внученька, готова к завтрашнему дню? – с улыбкой спросила бабушка, входя в мою светелку.
- Готова, бабушка, - улыбнулась в ответ.
- Вот ты и выросла, - продолжала улыбаться бабушка. – Завтра тебе будет восемнадцать, а на закате передам тебе свою силу.
- Бабушка, а как ты без силы останешься? – задала в очередной раз вопрос.
Меня сильно это заботило. Бабушка стольким людям помогла, а я справлюсь ли? Меня мучили сомнения, но она успокаивала и утешала, что все придет с опытом, и все у меня получится.
Утро началось с поздравления за семейным столом. Мамочка вручила новое, расшитое шелковое платье. Отец подарил к нему сапожки. Братья в основном ленточки и бантики, намекая, что я в куклы не прекратила играть. Настоящий подарок братья припасли, как оказалось, на конюшне, где меня ждал белогривый красный конь. И главное счастье в подарке, что он не объезжен!
Укротить дикую лошадь может только сильный наездник. Она символизирует саму природу. По поверью, если справишься с дикой лошадью, значит, приручить саму природу, найдешь подход, прикоснешься к источнику жизни.
Щеки мгновенно загорелись от возбуждения, и стала приплясывать на месте почти, как красный конь.
- Мам, пап, - посмотрела на них умоляюще.
- Езжай, дочка, - разрешил отец и приобнял за плечи маму, которая хотела что-то сказать.
Вбежала в дом наверх в свою светелку, скинула платье, натянула штаны, рубашку, сапожки, подаренные отцом. Знал, что пригодятся. И кубарем скатилась вниз.
В загоне кроме моего красавчика никого больше не было. Братья похохатывали в сторонке, как бы говоря: «Хотела подарок? Пользуйся». А то, что он без обертки, да с ногами и с норовом необъезженным, это как именинница хотела, они не причем.
Открыла широкую воротину, держа в руке мытую и слегка потертую морковку, чтобы дух шел сильнее, и направилась к Огоньку, как мысленно окрестила коня.
Тот внимательно посмотрел на меня карим глазом, всхрапнул, запрядал ушами. Переминаясь с ноги на ногу, медленными шажочками начал отходить от меня. Я потихоньку старалась подойти к нему, подсовывая поближе к его носу пахнущую морковку.
Огонек понял, что я не представляю для него опасности, и потянулся губами за лакомством. Я спокойно положила на его шею руку, и кожа под ладонью вздрогнула. Уверенно гладила и, успокаивая, приговаривала слова заговора на послушание.
- Ты пройди испуг, стань мне конь другом друг. Я беречь тебя, лелеять буду, век тебя я не забуду. Светлобог нам в помощь будет, все невзгоды позабудем, - произнесла напевно.
Потом медленно подняла руку к волосам, сняла серебряную шпильку, незаметно для коня проткнула себе ладонь, зажала, чтобы кровь быстро не лилась. Поднесла шпильку к его груди, быстрым движением проткнула его кожу и приложила кровоточащую ладонь.
- Друзья навечно! – громко сказала коню, успев смешать нашу кровь.
Конь отпрыгнул стремительно и понесся по кругу загона, возмущенно ржа в мою сторону. Но я знала, скоро он успокоится и подойдет сам. Заклинание сработало, как надо.
Вскоре Огонек перестал волноваться и подошел, ткнувшись в ладонь мордой.
- Прости, друг, - с улыбкой сказала ему и забормотала заклинание на исцеление себя и его.
Конь совсем успокоился, ощущение боли пропало. Я взяла удила, перекинула ему на шею и без седла, взлетела на него. Огонек всхрапнул и помчался по песку загона, с радостным ржанием оповещая, что наша пара конь-наездник состоялась.
- Я же говорил! – услышала довольный голос Матвея.
Он знает меня лучше других братьев. Хотя разница у нас не сильно большая, но мы самые младшие, и часто играли вдвоем. Старшие бороться, да соревноваться любили, а мы больше в догонялки, да по лесу ходить предпочитали. Матвейка видел, как во мне колдовские чары пробуждались и крепли, как росла сила ведьмы. Бабушка очень заботилась, чтобы мой талант совершенствовался, и давала нам задания.
Чаще всего мы находили место и созерцали природу, погружаясь в окружающее. Самое тяжелое для меня было остановить внутренний диалог. А Матвейке это давалось легче. Когда мысли переставали скакать в голове, наступала ясность. Ощущения расширялись, и я начинала чувствовать травинку, листик, шишку на елке. Дальше задания шли сложнее - нужно было почувствовать воду, а потом и до птиц дошли.
Вот и сейчас я остановила внутренний диалог и, пока конь привыкал к моему присутствию, настраивалась на своего нового красного друга. Я почувствовала его дыхание, биение сердца, появилось движение сильных мышц, и огромное желание мчаться на свободе по полю навстречу прохладному ветру.
- Огонек, полетели, - сказала ему мысленно.
Красный конь взлетел над оградой и пустился в сторону простора полей, куда его направляла моя маленькая ручка. Огонек стелился над высокими травами. Одуряющий аромат проснувшегося осеннего поля кружил нас, солнце сверкало в каплях росы на ростках. Красный конь летел, как стрела, радуясь бешенной скачке. Его сердце билось быстро, но спокойно.
Вихрь росы взлетал после нас, создавая радугу над полем. В легкие врывался прохладный воздух. Мы с Огоньком понимали друг друга, мы были как единый организм. Нам хотелось лететь и лететь в бешенной скачке.
Немного уняв жажду скорости, повернули к дому. Братья ждали перед загоном, отец удерживал маму, которая собиралась выезжать на мои поиски.
Мы гордо прогарцевали мимо них. Я встряхивала русой косой, Огонек горделиво выгибал шею и махал белым хвостом, показывая, как он счастлив иметь такого наездника.
- Веселинка, как ты это сделала? – восхищенно спросил Добролюб.
- Очень просто. Мы друзья, - ласково провела ладонью по шее гордого красного коня.
- Я не о том, что ты его объездила – мотнул головой Добролюб. – Он стал … он стал – брат не мог подобрать слова.
- Волшебным он стал. Эка невидаль, - засмеялся Матвей.
Только сейчас обратила внимание, что конь стал не просто красный. Он сверкал, переливался золотыми искорками. В нем бродила моя колдовская сила. Копыта стали высекать искры, которые осыпались россыпью драгоценных камней.
- Матвейка! – позвала брата. - У меня для тебя подарок, тоже необычный, - улыбнулась ему.
Красного коня передала братьям и вернулась в терем. В своей светелке из сундука достала меч зачарованный. Я его для Матвейки приготовила. Его вор не украдет, ворога он накажет, от другого меча не сломается, хозяина убережет. В рукоять вставила изумруд в цвет глаз брата, именно камень защищает владельца.
Ножны и меч отец помог подобрать, а зачаровывала подарок сама, в лесу, на опушке леса, у ведьминого круга. Круг давний, старый. Много поколений ведьм на нем заклинало, а потому силы в нем немеряно.
Матвей понял ценность подарка, он мое колдовство всегда сразу видел. Глаза блеснули от восхищения.
- Спасибо, сестрица, - обнял он меня.
Сбежала я от братьев, которые стали рассматривать оружие Матвея и пробовать его в деле. Каждому хотелось мечом махнуть, да в паре побиться. Так утренняя трапеза перешла в вечерние ратные споры между братьями.
Бежала я к подружкам Беренике и Ягушеньке. Девчонки поджидали меня на полянке, радостно обняли, и мы закружились в хороводе, песню запели. Этим летом нам всем троим восемнадцать исполнилось.
Береника давно в силу вошла, пела зачарованные песни над речкой у ивы и сводила парочки.
Ягушенька тоже силу получила от бабушки этим летом, но не всегда могла ей управлять. Иногда вспыхивала сама или поджигала чего ненароком. Огонь в ней жил живой, от природы даденный.
Подружки надели венок из цветов мне на голову, и мы со смехом побежали к речке купаться, пока вода теплая. Одежда полетела на кусты, сапожки туда же. Мы со смехом, распустив косы, поплыли среди кувшинок.
Русалки выглянули, улыбнулись, помахали нам рукой, мне прокричали поздравления и обратно нырнули в глубину.
Накупавшись, вышли на берег, а одежды-то нет! Уж мы искали, искали.
- Веселинка! Опять твои братцы-озорники удумали! – возмущалась Ягушенька, которой очень приглянулся Доброслав.
И не путает его с Добролюбом, хотя они на одно лицо, и одежду одинаковую носят. Спросила ее как-то раз, как она их различает? Говорит: «Сердцем», и засмущалась сильно. Мне, колдунье, можно больше не говорить. Все понятно сразу стало. Только Ягушеньке ни о каких мужьях думать нельзя, пока в крепость своего дара не войдет. Вот и старается девушка поскорей Ягой стать.
- Не было их тут, - потянула носом воздух. - Другой дух. Не сказочный.
Береника сразу в воду вернулась.
- Негоже людям на Беренику смотреть, - ее беловолосая с зелеными прядями голова ушла под воду.
Береники людям не показываются, только нашептать могут, когда те у воды сидят, да вопросы задают.
- А кто тогда? – удивилась Ягушенька.
- Не знаю, может, заблудился кто? – предположила я. – Эй! Кто здесь? Зачем забрал нашу одежду?
Вечер клонится к закату, солнышко над прудом совсем низко висит, кувшинки в розовый цвет покрасило.
Молчание было нам ответом, да только ветки у кустов шелохнулись. Я приметливая, увидела.
- Вижу тебя, выходи, не бойся. Если в беду попал, поможем. Если совета ищешь, подскажем. Что хочешь? – звонким голосом спросила пришлого.
Снова тишина мне ответом.
- Веселинка, не нравится мне, полетела я отсюда, - сказала Ягушенька, обломила ветку, села на нее боком и взлетела в небо, на прощание помахав рукой.
- Выходи, а то сейчас в прах развею! – пригрозила пришлому.
Кусты раздвинулись, и на полянку перед прудом вышел добрый молодец. Очи у него карие, а искорка веселья в них украшала золотом. А может просто солнце своими лучами озарило его.
Сам статен, почти как мои братья, только старше их. Не старый, в самом возрасте. Волосы локонами вьются. На плечах плащ развевается, на поясе меч весит.
- Ай да красна девица! – восхитился молодец, глядя на меня.
Стоя перед ним в лучах заходящего солнца, протянула руку:
- Платье отдай! – приказала ему.
Ишь, выставился на меня! Что я ему, писанка? Подошла к нему, платье к себе потянула. А он меня вдруг обнял, к себе прижал и поцеловал, да так жарко! Я со всего размаха рукой его и приложила. Меня еще никто не целовал, а этот ….
- Ты как посмел?! – возмутилась я.
Молодец лежит на песке и улыбается. У меня семь братьев, да все богатыри. Я с детства драться умею. Что мне какой-то молодец?
- Такая красота! – сказал он мне снизу.
- Вставай, песок холодный, потом лечи тебя, - сказала ему и руку протянула для помощи.
Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях.
Сказка для взрослых.
АННОТАЦИЯ:
Это только кажется, что быть в сказке колдуньей просто, а когда силу только-только получила от своей бабушки, попробуй с ней совладать! Идешь мир спасать с семью братьями-богатырями от загребущих рук Чернобога, а на каждом шагу женихи путаются. То князь с колдуном попадутся и замуж зовут, а то Светлобог с Чернобогом спорят, кому я достанусь. Да и Горыныч в первых рядах, конкурентов раскидывает. А как понять, кто он, тот самый, единственный?
ГЛАВА 1
- И поцеловал он ее в уста сахарные, взял на руки, сел на коня и поскакал, - медовым голосом закончила рассказ моя бабушка.
Именно это место мне больше всего нравилось: «Поцеловал в уста сахарные». При этих словах невольно открывала рот и мечтательно смотрела в окно за спиной у бабули.
- Ай! Бабушка, меня Матвейка дергает! – нажаловалась на обидчика.
- Ах ты, баловник! – сказала бабушка, старая клюка взлетела над русой головой обидчика и бумс по затылку.
- Бабуль, больно же! – возмутился парень.
- Не задирай Веселинку, - отозвалась бабушка, глядя на свою прялку.
- Бабуль, а можно нам тарелку посмотреть? Сейчас новости с последних боев будут передавать, может, батю покажут? – басовитым голосом спросил Святослав.
- Еще чего! – возмутилась бабушка. - Смотреть, как мужики друг другу носы разбивают!
- Не мужики, а богатыри, - пробурчал Святослав.
Он у нас старший, вместе со Святополком близнецы. Все мои братья рождались парами, только мы с Матвейкой двойня. Так что братьев у меня ровно семь. И все старшие, даже Матвейка раньше меня появился на свет.
Отец очень гордится сыновьями, богатыри подрастали ему на смену. А бабушка меня ждала. Мама моя давно приняла силу от прабабушки и стала природной ведьмой, а мне бабушка свою передаст. Поэтому ее мальчишки не интересовали. Она считала, что женщины в роду главная сила, ее стержень, крепость.
Ведьмы в нашем роду природные, женщины рождались с талантом. Никогда ученых не было. Слышала от бабушки, что можно выучиться на ведьму. Только талант их идет не из души, не из природы, а от ума да заклинаний, потому ворожба у них злая получается. То мор напустят, то сглаз накликают. Бегут люди за помощью к природным ведьмам.
- Бабуль, а как мог богатырь, держа невесту на руках, на коня взобраться? – хитро подмигнув остальным братьям, спросил Доброслав.
- Вырастишь – поймешь, - сообщила ему бабушка, нисколько не сбитая с толком его вопросом.
- Хозяйка, деткам спать пора, - подал голос домовичок Тимоша, который во время бабушкиного рассказа смотрел на нее влюбленными глазами.
Бабушку мою он боготворил. Когда-то в почти сгнившей землянке она отбила его от летучих мышей, которые облюбовали заброшенное строение себе под жилье. А отважный домовичок продолжал сражаться за жилье своих давно потерянных хозяев.
Бабушка провела ритуал со всеми необходимыми заклинаниями и травами, чтобы Тимошка мог перебраться в лапоть своей спасительницы и переехать жить в наш шумный дом.
Домом его, правда, назвать трудно - скорее небольшое поместье. Отец наш, богатырь Ярослав, состоит на службе у самого Светлобога. Потому у нас часто собиралась его дружина, а им где-то ночевать нужно после трудов ратных. Братья подрастали, тренировались, в дружину к отцу собирались. Служба у Светлобога почетное дело.
Ворчливая банница встретила меня в предбаннике, но высказывать вслух свое недовольство не решилась. Помнит, как я ее в прошлый раз в кадушку с лягушеньками посадила, причем на расстоянии. Сама не ожидала, да довела она меня ворчанием. Мол, хожу, мешаю, весь пар забираю, и, когда меня непутевую замуж только возьмут. На последнем я не выдержала и, приподняв банницу вверх тормашками, шлепнула в кадушку. Лягушки тоже были возмущены неожиданным соседством. Но вредную бабу это охладило.
Распустила светло-русою косу, ленту аккуратно свернула и положила на стол. Платье, вышитое оберегами на здоровье и удачу, сняла и положила на лавку. Банница приглядит за вещами. Братья по малолетству озорничали, утаскивали одежду, но бабушка строго-настрого приказала баннице за вещами следить.
В бане натоплено жарко, воздух сухой. Подошла к бадье с холодной водой и заглянула. Мое отражение показало красивую девушку с яркими зелеными глазами, пушистыми и длинными ресницами, да и фигурка у меня что надо.
- Тьфу! Срамота! Любуется она. Замуж дурынде давно пора. Два года женихи порог обколотили весь, а она всё нос воротит, - возмутилась банница и быстро спряталась за дверью, опасаясь расправы.
Околотили, это правда. И в двери с цветами, и в окно лезут. А браться счет ведут – у кого отбитых женихов больше. Лидером в этих играх Матвейка ходит, он всегда рядом держится, ему женихов больше достается.
Братья мылись после меня с шумом, смехом, гоготом. Потом бежали к речке и плескались, играли в догонялки.
- Ну что, внученька, готова к завтрашнему дню? – с улыбкой спросила бабушка, входя в мою светелку.
- Готова, бабушка, - улыбнулась в ответ.
- Вот ты и выросла, - продолжала улыбаться бабушка. – Завтра тебе будет восемнадцать, а на закате передам тебе свою силу.
- Бабушка, а как ты без силы останешься? – задала в очередной раз вопрос.
Меня сильно это заботило. Бабушка стольким людям помогла, а я справлюсь ли? Меня мучили сомнения, но она успокаивала и утешала, что все придет с опытом, и все у меня получится.
Утро началось с поздравления за семейным столом. Мамочка вручила новое, расшитое шелковое платье. Отец подарил к нему сапожки. Братья в основном ленточки и бантики, намекая, что я в куклы не прекратила играть. Настоящий подарок братья припасли, как оказалось, на конюшне, где меня ждал белогривый красный конь. И главное счастье в подарке, что он не объезжен!
Укротить дикую лошадь может только сильный наездник. Она символизирует саму природу. По поверью, если справишься с дикой лошадью, значит, приручить саму природу, найдешь подход, прикоснешься к источнику жизни.
Щеки мгновенно загорелись от возбуждения, и стала приплясывать на месте почти, как красный конь.
- Мам, пап, - посмотрела на них умоляюще.
- Езжай, дочка, - разрешил отец и приобнял за плечи маму, которая хотела что-то сказать.
Вбежала в дом наверх в свою светелку, скинула платье, натянула штаны, рубашку, сапожки, подаренные отцом. Знал, что пригодятся. И кубарем скатилась вниз.
В загоне кроме моего красавчика никого больше не было. Братья похохатывали в сторонке, как бы говоря: «Хотела подарок? Пользуйся». А то, что он без обертки, да с ногами и с норовом необъезженным, это как именинница хотела, они не причем.
Открыла широкую воротину, держа в руке мытую и слегка потертую морковку, чтобы дух шел сильнее, и направилась к Огоньку, как мысленно окрестила коня.
Тот внимательно посмотрел на меня карим глазом, всхрапнул, запрядал ушами. Переминаясь с ноги на ногу, медленными шажочками начал отходить от меня. Я потихоньку старалась подойти к нему, подсовывая поближе к его носу пахнущую морковку.
Огонек понял, что я не представляю для него опасности, и потянулся губами за лакомством. Я спокойно положила на его шею руку, и кожа под ладонью вздрогнула. Уверенно гладила и, успокаивая, приговаривала слова заговора на послушание.
- Ты пройди испуг, стань мне конь другом друг. Я беречь тебя, лелеять буду, век тебя я не забуду. Светлобог нам в помощь будет, все невзгоды позабудем, - произнесла напевно.
Потом медленно подняла руку к волосам, сняла серебряную шпильку, незаметно для коня проткнула себе ладонь, зажала, чтобы кровь быстро не лилась. Поднесла шпильку к его груди, быстрым движением проткнула его кожу и приложила кровоточащую ладонь.
- Друзья навечно! – громко сказала коню, успев смешать нашу кровь.
Конь отпрыгнул стремительно и понесся по кругу загона, возмущенно ржа в мою сторону. Но я знала, скоро он успокоится и подойдет сам. Заклинание сработало, как надо.
Вскоре Огонек перестал волноваться и подошел, ткнувшись в ладонь мордой.
- Прости, друг, - с улыбкой сказала ему и забормотала заклинание на исцеление себя и его.
Конь совсем успокоился, ощущение боли пропало. Я взяла удила, перекинула ему на шею и без седла, взлетела на него. Огонек всхрапнул и помчался по песку загона, с радостным ржанием оповещая, что наша пара конь-наездник состоялась.
- Я же говорил! – услышала довольный голос Матвея.
Он знает меня лучше других братьев. Хотя разница у нас не сильно большая, но мы самые младшие, и часто играли вдвоем. Старшие бороться, да соревноваться любили, а мы больше в догонялки, да по лесу ходить предпочитали. Матвейка видел, как во мне колдовские чары пробуждались и крепли, как росла сила ведьмы. Бабушка очень заботилась, чтобы мой талант совершенствовался, и давала нам задания.
Чаще всего мы находили место и созерцали природу, погружаясь в окружающее. Самое тяжелое для меня было остановить внутренний диалог. А Матвейке это давалось легче. Когда мысли переставали скакать в голове, наступала ясность. Ощущения расширялись, и я начинала чувствовать травинку, листик, шишку на елке. Дальше задания шли сложнее - нужно было почувствовать воду, а потом и до птиц дошли.
Вот и сейчас я остановила внутренний диалог и, пока конь привыкал к моему присутствию, настраивалась на своего нового красного друга. Я почувствовала его дыхание, биение сердца, появилось движение сильных мышц, и огромное желание мчаться на свободе по полю навстречу прохладному ветру.
- Огонек, полетели, - сказала ему мысленно.
Красный конь взлетел над оградой и пустился в сторону простора полей, куда его направляла моя маленькая ручка. Огонек стелился над высокими травами. Одуряющий аромат проснувшегося осеннего поля кружил нас, солнце сверкало в каплях росы на ростках. Красный конь летел, как стрела, радуясь бешенной скачке. Его сердце билось быстро, но спокойно.
Вихрь росы взлетал после нас, создавая радугу над полем. В легкие врывался прохладный воздух. Мы с Огоньком понимали друг друга, мы были как единый организм. Нам хотелось лететь и лететь в бешенной скачке.
Немного уняв жажду скорости, повернули к дому. Братья ждали перед загоном, отец удерживал маму, которая собиралась выезжать на мои поиски.
Мы гордо прогарцевали мимо них. Я встряхивала русой косой, Огонек горделиво выгибал шею и махал белым хвостом, показывая, как он счастлив иметь такого наездника.
- Веселинка, как ты это сделала? – восхищенно спросил Добролюб.
- Очень просто. Мы друзья, - ласково провела ладонью по шее гордого красного коня.
- Я не о том, что ты его объездила – мотнул головой Добролюб. – Он стал … он стал – брат не мог подобрать слова.
- Волшебным он стал. Эка невидаль, - засмеялся Матвей.
Только сейчас обратила внимание, что конь стал не просто красный. Он сверкал, переливался золотыми искорками. В нем бродила моя колдовская сила. Копыта стали высекать искры, которые осыпались россыпью драгоценных камней.
- Матвейка! – позвала брата. - У меня для тебя подарок, тоже необычный, - улыбнулась ему.
Красного коня передала братьям и вернулась в терем. В своей светелке из сундука достала меч зачарованный. Я его для Матвейки приготовила. Его вор не украдет, ворога он накажет, от другого меча не сломается, хозяина убережет. В рукоять вставила изумруд в цвет глаз брата, именно камень защищает владельца.
Ножны и меч отец помог подобрать, а зачаровывала подарок сама, в лесу, на опушке леса, у ведьминого круга. Круг давний, старый. Много поколений ведьм на нем заклинало, а потому силы в нем немеряно.
Матвей понял ценность подарка, он мое колдовство всегда сразу видел. Глаза блеснули от восхищения.
- Спасибо, сестрица, - обнял он меня.
Сбежала я от братьев, которые стали рассматривать оружие Матвея и пробовать его в деле. Каждому хотелось мечом махнуть, да в паре побиться. Так утренняя трапеза перешла в вечерние ратные споры между братьями.
Бежала я к подружкам Беренике и Ягушеньке. Девчонки поджидали меня на полянке, радостно обняли, и мы закружились в хороводе, песню запели. Этим летом нам всем троим восемнадцать исполнилось.
Береника давно в силу вошла, пела зачарованные песни над речкой у ивы и сводила парочки.
Ягушенька тоже силу получила от бабушки этим летом, но не всегда могла ей управлять. Иногда вспыхивала сама или поджигала чего ненароком. Огонь в ней жил живой, от природы даденный.
Подружки надели венок из цветов мне на голову, и мы со смехом побежали к речке купаться, пока вода теплая. Одежда полетела на кусты, сапожки туда же. Мы со смехом, распустив косы, поплыли среди кувшинок.
Русалки выглянули, улыбнулись, помахали нам рукой, мне прокричали поздравления и обратно нырнули в глубину.
Накупавшись, вышли на берег, а одежды-то нет! Уж мы искали, искали.
- Веселинка! Опять твои братцы-озорники удумали! – возмущалась Ягушенька, которой очень приглянулся Доброслав.
И не путает его с Добролюбом, хотя они на одно лицо, и одежду одинаковую носят. Спросила ее как-то раз, как она их различает? Говорит: «Сердцем», и засмущалась сильно. Мне, колдунье, можно больше не говорить. Все понятно сразу стало. Только Ягушеньке ни о каких мужьях думать нельзя, пока в крепость своего дара не войдет. Вот и старается девушка поскорей Ягой стать.
- Не было их тут, - потянула носом воздух. - Другой дух. Не сказочный.
Береника сразу в воду вернулась.
- Негоже людям на Беренику смотреть, - ее беловолосая с зелеными прядями голова ушла под воду.
Береники людям не показываются, только нашептать могут, когда те у воды сидят, да вопросы задают.
- А кто тогда? – удивилась Ягушенька.
- Не знаю, может, заблудился кто? – предположила я. – Эй! Кто здесь? Зачем забрал нашу одежду?
Вечер клонится к закату, солнышко над прудом совсем низко висит, кувшинки в розовый цвет покрасило.
Молчание было нам ответом, да только ветки у кустов шелохнулись. Я приметливая, увидела.
- Вижу тебя, выходи, не бойся. Если в беду попал, поможем. Если совета ищешь, подскажем. Что хочешь? – звонким голосом спросила пришлого.
Снова тишина мне ответом.
- Веселинка, не нравится мне, полетела я отсюда, - сказала Ягушенька, обломила ветку, села на нее боком и взлетела в небо, на прощание помахав рукой.
- Выходи, а то сейчас в прах развею! – пригрозила пришлому.
Кусты раздвинулись, и на полянку перед прудом вышел добрый молодец. Очи у него карие, а искорка веселья в них украшала золотом. А может просто солнце своими лучами озарило его.
Сам статен, почти как мои братья, только старше их. Не старый, в самом возрасте. Волосы локонами вьются. На плечах плащ развевается, на поясе меч весит.
- Ай да красна девица! – восхитился молодец, глядя на меня.
Стоя перед ним в лучах заходящего солнца, протянула руку:
- Платье отдай! – приказала ему.
Ишь, выставился на меня! Что я ему, писанка? Подошла к нему, платье к себе потянула. А он меня вдруг обнял, к себе прижал и поцеловал, да так жарко! Я со всего размаха рукой его и приложила. Меня еще никто не целовал, а этот ….
- Ты как посмел?! – возмутилась я.
Молодец лежит на песке и улыбается. У меня семь братьев, да все богатыри. Я с детства драться умею. Что мне какой-то молодец?
- Такая красота! – сказал он мне снизу.
- Вставай, песок холодный, потом лечи тебя, - сказала ему и руку протянула для помощи.
